Легенды Соединенного королевства. Мир света

– Тоже ничего не идёт на ум?

Моя подруга зевнула.

– Пока нет. Мне всегда было тяжело воспринимать исковерканную символику Хрипохора. У шаманов ядовитогубых причмокивателей это перекрестие может обозначать дорогу, но если текст составлял гоблин, то эта линия сверху и волна совершенно переиначивает смысл, который я могу перевести как – «сахарный прыщ». Думаю, что мой перевод неверен и надо обратить свой взор внутрь этих наверняка скучных талмудов.

– Зароемся в них по самую макушку, – поддакнул Грешем, как бы невзначай пододвигаясь к Эмилии. Я бросил на него суровый взгляд и назидательно проговорил:

– Руны могут попасться в описаниях обрядов, хроник, легенд и всяческий старинных небылиц, будьте внимательны, господа и дамы!

Я откинулся на спинку мягкого кресла и, перекинув ногу за ногу, приготовился к приятному времяпрепровождению. Я не читал книг с того самого момента, как зомби доложил о прибытии королевского гонца. Моя библиотека не идёт ни в какое сравнение с той, где я сейчас находился. Может всей жизни не хватить, чтобы изучить все знания, накопленные здесь. Чтение – это целый ритуал, к которому нельзя подойти так, как свинопас подходит к норовистому хряку, хватая его за короткий хвостик. Книга – это мир, где каждая страничка – труд многих часов, дней, а то и месяцев или даже лет. Научные изыскания, записанные для будущих поколений, впрочем, как и фольклор, основанный на реальных событиях, всегда казались мне бесценным багажом, который я жаждал заполучить в свои сети. Особенно меня интересовали теории, относящиеся к строению Вселенной и структуре заклинаний, а также теории о природе их возникновения и трактаты о метафизическом единстве энергетических потоков, из которых мы черпаем силу для порождения магии. Но разве я один такой любопытный? Вовсе нет! Кто из волшебников откажется узнать, как совместить жар огня и холод мороза, так, чтобы их негативные начала не боролись, а дополняли друг друга? Вот именно, что никто! И никто бы не рассказал товарищу о своём открытии! Не скрою, я хотел бы быть единственным обладателем данной информации. Как говорит Эмилия, «секретик только тогда хорош, когда ты приберегаешь его для себя». Сейчас мне выдался шанс покопаться в королевской библиотеке, и я не собирался его упускать. Жаль только, что очень мало времени я могу уделить на свои собственные аппетиты. Однако я не расстроен: пентаграммы Хрипохора, коими мне предстоит заняться первостепенно, тоже увлекательная вещица, умение разбираться в оккультных знаках ещё никому не стало лишним.

На моих коленях лежал древний фолиант, поднятый Грешемом. Название разобрать было невозможно – обложка истёрлась, и на ней остались лишь едва различимые очертания букв. С трудом разбирая язык прошлых тысячелетий, я принялся читать эпическую сагу, повествующую о возникновении Бытия и его конце, после которого на земле не останется ничего, кроме пепла. Листая страницу за страницей, я все глубже проникал в смысл написанного.

Помимо бесконечного восхваления подвигов Ураха, который представлен как элементаль чистейшей энергии, не имеющий определённой формы, я обнаружил в книге коротенький список его самых преданных последователей. Стоит отметить тех, кому Бог Света благоволил особенно: Нолд Тёмный – будущий основатель Соединённого Королевства, Эмириус Клайн – первый из рода вампиров, Цхева – Владычица Вод, и вот ещё интересно – Джед Хартблад – маг и кудесник. Интересно, потому что про последнего я никогда и ничего не слышал. Между тем, на вылинявших строчках безымянный автор предполагал, что для этой четвёрки наш мир стал своеобразным подарком, который Урах преподнёс им за прошлые заслуги.

Дальше в тексте шло по маленькому фрагменту о каждом из них. После долгих скитаний вампир поселился в заоблачной горной выси, предпочтя бесконечный сон ночи яркому дню утра. Цхева окунулась в океаны и больше никогда не выходила на сушу. Нолд Тёмный отправился странствовать, и именно для него Урах спустя годы привёл первых гномов, среди которых тот жил долгое время, обучая их кузнечному делу. Значит, если верить этой летописи, низкорослый народец появился до людей и даже раньше эльфов? Занимательно! Что же Джед Хартблад? А он углубился в бескрайний лес, где построил для себя величественный замок. Сидя на его порожках, Джед Хартблад творил первозданную магию и показывал бродившим в округе существам, как пользоваться ею. Под его руководством существа переняли человеческую речь и стали служить ему. Вот это да! А не он ли приходится отцом всех живорезов, населяющих в данный момент Великий Лес? Вполне вероятно, что в пантеоне кривобоких идолов Хрипохора есть искажённое олицетворение или прообраз загадочного кудесника. Я сделал пометку на полях книги, чтобы не забыть возвратиться к этой мысли.

Пропустив три главы, отведённые под незначительные происшествия, я добрался до картинок с эльфами. На зарисовках утончённые создания гордо выходили из порталов и встречались с почтительно стоящими гномами. Вязь из слов под иллюстрациями сообщала о том что «альвы», как они сами себя называли, избрали своим домом ствол гигантского дерева, Тумиль’Инламэ, который вскоре, по неведомым причинам, покинули, а после вообще исчезли из нашего мира. Непонятно, куда они делись, или что их уничтожило. При всём при том автор перестаёт упоминать о них практически сразу после череды крупных катаклизмов, поэтому позволительно допустить, что пожар, землетрясение, извержение вулкана или что-то иное в равной доле могло поставить крест на удивительной расе.

Как бы там ни было, эльфы прожили достаточно долго для того, чтобы увидеть, как поднимаются первые города и вспыхивают первые людские войны. Нолд Тёмный к той поре уже оставил гномов и вовсю участвовал в эпицентре племенных конфликтов. Спустя поколение настал долгожданный день всеобщего благоденствия. За прекращение междоусобицы и за образование Соединённого Королевства Бог Света наградил Нолда Тёмного символом своего вечного расположения – Короной Света. Урах сделал это в присутствии многочисленной толпы. Ради такого судьбоносного события он принял человеческий облик, в котором его и сейчас изображают в храмах Света. Коронованный на престол Нолд Тёмный получил длинное наставление от Всеотца. Один отрывок из речи Бога Света, озаглавленный «Пророчество Полного Круга», был недавно обведён красными чернилами.

Я тихо пробормотал его себе под нос:

«Сие услышь Моё провиденье, связующее тебя и твоих избранников со Мной и тремя верными Мне. Когда последний король умрёт, когда брат пойдёт на брата, когда земля задрожит под ногами тварей, знай, конец близок. Четверо, соединись воедино, дабы призвать Меня. И глас отмеченных Мною смертных должен вторить вам. Тогда появлюсь Я в мощи Своей. Мой Дух остановит бесчинство, успокоит и низвергнет Тьму, восстановит справедливость и законную власть. Так должно, и так тому быть».

Прежде чем дочитать книгу до конца я наткнулся ещё на дюжину упоминаний о небесных карах и изменениях, грозивших разрушить всё и вся в пух и прах. Закрыв фолиант, я надолго задумался о предсказании Ураха. Несомненно, что его выделил Вильгельм, но зачем? Что он в нём разглядел такого особенного? Имеет ли эта легенда отношение к его убийству? Неужели король как-то догадался о том, что его ожидает? В моей памяти всплыла парочка примеров, как подобные манускрипты являлись пророческими. Где-то внутри меня стало зарождаться подозрение о том, что ниточка, ведущая к клубку, про которую говорила Элизабет Тёмная, находиться у меня под носом. Я положил трухлявую книгу себе в сумку и пообещал вернуться к ней, как только все ещё раз хорошенько обдумаю.

Затянув узелок, я посмотрел на Эмилию. Сосредоточенно водя глазами по строчкам огромного фиолетового альманаха, она очень мило прикусила губу. Перед ней лежал листочек с перечерченными знакам Хрипохора. С головой погрузившись в свои мысли, я не заметил, как колдунья дополнила его перевод словами «Начало» и «Да».

– Ого! Молодчина! – похвалил я подругу. – Пять из десяти! Такими темпами у нас скоро будет целое предложение! Где, кстати, ты раскопала их транскрипцию?

Не отвлекаясь от своего занятия, колдунья приподняла том, над которым корпела, и я вслух прочитал его название:

– Редкие руны и их назначение. Бадон Ги.

Эмилия подмигнула мне и снова взялась за чтение. Я пощупал за лапку дремлющего под моим стулом Снурфа, а затем перевёл взгляд на Грешема. Переплетя замочком пухлые пальцы, вампир изучал что-то про целебных пиявок провинции Вельдз. Иногда его одутловатое лицо перекашивалось в правую сторону, усы дёргались, а брови сдвигались. Мой ученик не мог спокойно находиться рядом с Эмилией и поэтому украдкой наблюдал за ней. Вот совсем не тем ты сейчас занят, дружок! Я же вижу тебя насквозь! Зря ты так штурмуешь алхимические сборники, ведь щегольнуть новыми сведениями перед колдуньей практически нереально, все, что касается зельеварения, она знает лучше меня и уж подавно лучше тебя как минимум в тысячу раз! Недовольно поёрзав карандашом по столешнице, я вновь обратился к штудированию рукописей, книг и свитков, которые горой громоздились подле меня. Не знаю, сколько часов я провёл среди всевозможных текстов, охотясь за символами из блокнота, но, когда до моего плеча робко коснулась чья-то рука, я понял, что на сегодня с меня хватит. Передо мной стоял один из тех мальчиков, которые недавно, по поручению Констанции, притащили наши пожитки. Как он так бесшумно подкрался? Вот это я зачитался!

От силы пажу было лет девять. Нервно раскачивался на носочках, он обтирал потные ладони о бежевые штаны, на которых от этого оставались едва заметные мокрые полосочки. Я подумал, что мальчишка мог уже давно ждать, когда кто-то из нас обратит на него внимание. По-видимому, изначально он стоял намного дальше и не решался подойти ближе, опасаясь кота или таракана. По сжатым от волнения кулакам, я понял, что паренёк сильно жалеет о своей храбрости, так как Мурчик принялся обнюхивать его маленькие ботиночки.

– Не бойся его, малыш, он не кусается, – мягко проговорила Эмилия. – Расскажи, что привело тебя сюда?

Юный паж низко поклонился, а затем выпалил скороговоркой:

– Лорды и леди, королева Констанция Демей просит вас разделить с ней ужин, если только вы не имеете более важных дел.

– Мы с удовольствием составим компанию Её Величеству, – отозвался я. – Проведёшь нас, куда полагается?

– Конечно, милорд.

Мальчик развернулся и, довольный тем, что его никто не укусил, вприпрыжку помчался по мраморным плитам. Время за литературой летит быстро, вроде только пообедали, а уже ужинать зовут. Широко ставя шаг, мы последовали за прытким мальчишкой. Покидая библиотеку, я прощался с ней как с возлюбленной, обещая вернуться, так скоро, как только смогу. Спустившись по лестнице, мы пошли вдоль коридора, облагороженного серыми и жёлтыми гобеленами. Стражники подняли алебарды, открывая путь к овальному залу с фонтаном, в котором апатично плавали толстенькие золотые рыбки. Они лениво перебирали плавниками, не подозревая о нависшей над ними опасности. Снурф остановился возле каменной розы, выплёскивающей воду, и нетерпеливо посмотрел на меня.

– Мофно скуфать?

Мурчик выразил полное согласие с вопросом таракана. Его мягкая лапка коснулась пузырящейся глади.

– То не про твои когти, кто там живёт, мистер полосатые брючки, – воскликнула Эмилия, хватая кота за шкирку и оттаскивая от ничего не подозревавших рыбок.

– Мнеф мофно однуф? Яф голофен!

– Нет, Снурфи, и тебе нельзя, и мне нельзя и даже Грешему нельзя! Погоди немножко, я обязательно найду тебе что-нибудь пожевать.

– Тофко побыфстрее! Яф голофен!

– Хорошо-хорошо, я постараюсь набить твоё ненасытное брюшко в кратчайшие сроки!

Если замороченные придворные, снующие туда-сюда, не обратили внимание на эту сценку, то мальчик, провожающий нас, испуганно ждал, как будут развиваться события дальше. Возможно, он даже успел представить, как одна из рыбок оказываться в лапах злобного кота или страшного таракана. Когда опасность для рыб, по его мнению, миновала, паж облегчённо вздохнул и потопал вперёд. Преодолев с десяток переходов и постов охраны, мы оказались в небольшой, но уютной комнате. Нарядные обои с изумрудными лягушками и золотистыми стрекозами прекрасно сочетались с низким восьмиугольным столом, расположенным так, чтобы сидящие за ним люди могли любоваться великолепным видом на лучшую часть города. Констанция Демей, облачённая в новое белое с бирюзой платье, приветствовала нас тёплой улыбкой. Жестом она пригласила нашу компанию разделить с ней трапезу. Я и Эмилия решили занять места по бокам от королевы. О, позор! Грешем кинулся к моей подруге, чтобы отодвинуть для неё стул! Словив весёлый взгляд королевы Констанции, он отчаянно покраснел, потому что догадался, какую ошибку допустил: в первую очередь нужно обслужить августейших особ, а потом уже всех остальных дам. Пробормотав извинения, вампир отпустил спинку стула колдуньи и попытался помочь сесть королеве, но та легонько отстранила его, сказав, что мы не на приёме и можно вначале поухаживать за дамой сердца. Тут уже настала очередь Эмилии нещадно краснеть и заверять, что они с Грешемом просто друзья. Наконец мы все расселись, но нож и вилку никто из нас взять не успел. В дверях показалась Серэнити. Источая нежный цветочно-шоколадный аромат, она проследовала к столу. Великий инквизитор сдержанно извинилась перед Констанцией Демей за опоздание и с превеликой брезгливостью села по правую руку от меня. В стальных глазах Серэнити плескался огонь отвращения. Она, хоть и старалась, однако не смогла скрыть испорченного настроения, несомненно, вызванного моим присутствием. Усмехнувшись, я, как ни в чём не бывало, приготовил свои столовые приборы к действию.

Теперь о том, что мы ели на королевском ужине у Констанции Демей. Яства имелись различные, прямо скажем, на любой, даже сильно избалованный вкус. Перечислю те, что стояли ближе всего ко мне: на длинном синем блюде возлежала стерлядь, запечённая в сметане, поданная с листьями салата, помидорами, лимоном и зеленью; по соседству дымились отбивные из нежного барашка с хрустящими овощами; левее уместилось большое блюдо печёного картофеля, фаршированного трюфелями, почти прозрачной Каракской ветчиной и Керанским сыром. Обжаренные во фритюре целыми, белые грибы были окружены маленькими жареными лисичками и выложены на пахучую, как бы лесную, зелень. Грибное блюдо занимало достойное место рядом с парфе из телячьей печени с тимьяном и апельсином. В тонком фарфоровом салатнике напротив расположился салат из морепродуктов. Устрицы и крохотные креветки перемежались в нем со слоями икры, крабового мяса и кальмаровой стружкой. Салат был обильно заправлен густым нежным соусом, самую чуточку отдававшим водорослями, что добавляло ему пикантности. Верх салата с белой рыбой, авокадо, артишоками и шпинатом представлял собой цветущие ветви, выполненные из спаржи, полные маленьких розочек, свёрнутых из малосольной форели. Чудный галантин из утки был украшением стола.

На десерт нас ждали фруктовый торт, вишнёвое желе с застывшими в нем абрикосами, ещё одно желе, наполнившее небольшие дыньки, на дне которых виднелись земляника и половинки персиков, корзиночки с кремом и фруктами, и меренги. Виноград, персики, абрикосы и крупный инжир наполняли бледные вазы, стекло которых отсвечивало тусклым, лунным светом.

На подносе с кривыми ножками уместились малюсенькие бутербродики из хрустящих булочек, поверх которых на масле умещались тонкие рыбки, дольки лимона и петрушка – этими очень-преочень вкусными малютками, как и трубочками с черной икрой, отлично закусывались крепкие напитки.

Кстати, о них: вино, которым угощала нас королева Констанция, я оценил самым высоким баллом. Надо отметить, что Серэнити вообще не притронулась к нему и пила холодный гранатовый сок. Да и самой королеве слуги в основном наливали то малиново-мятный напиток, то черешневый сок. Отпивая из бокала, я обратил внимание на Грешема, который единственный за столом испытывал явное неудобство. Вампиры могут есть человеческую пищу. Тем не менее, она не только не насыщает их, но и вызывает длительное несварение желудка. Порой эта хворь способна вывести из строя даже самого стойкого кровопивца. Мой ученик отщипывал крошечные кусочки от единственной лежащей перед ним варёной морковки и изредка запивал их глоточком вина. Констанция Демей заметила это, но промолчала, её несколько смутило то, что Грешем ест без аппетита. Ситуацию прояснила Серэнити, бесцеремонно посмотрев в начале на вампира, а потом на королеву, она спросила:

– Ваше Величество знает, почему блюда, которые приготовил лучший повар Шальха, пришлись не по вкусу этому… м-м-м, с позволения сказать, существу?

Серэнити перегнулась через край, чтобы лучше видеть того, о ком говорит. Её тонкие пальцы, с бесподобным синим лаком, сжали белоснежную скатерть. Интересно – под светлыми сапогами ногти у Серэнити тоже синие или какие-нибудь другие? Из раздумий меня вырвал всё тот же голос полный злобы.

– Я говорила королеве Элизабет, а теперь скажу Вам – я – великий инквизитор и меня не провести жалкой магией! Он не тот, за кого себя выдаёт! Перед Вами самый настоящий вампир, облачённый в фальшивую личину, и это не шутка. Его клыки опасны, а голод неукротим. Представляете, каких бед это может нам стоить? Сколько людей он способен в одночасье обратить во тьму? А кто его привёл к нам под крышу? Некромант! Осквернитель! Еретик, бессовестно попирающий ногами блаженный лик Всеотца! Ради Ураха, прошу Вас, пока не случилось непоправимого, снимите королевский запрет и вверьте этих тварей моим заботам!

В воздухе повисла тишина, Грешем сжался, как ребёнок, над которым навис подросток вдвое старше него. Эмилия подалась немного вперёд, отгораживая моего ученика от сверлящего взгляда Серэнити. Я заметил, как колдунья готовиться создать заклинание. О, да! Она – лиса с острыми зубками! Мне показалось, что обстановка накалилась и столкновение неизбежно, однако невозмутимое лицо королевы развеяло мои страхи.

– Серэнити, Вы, верно забываете, как должно вести себя с гостями, особенно с теми гостями, которых пригласила корона. Шальх всегда славился своим радушием, поэтому давайте не будем сейчас нарушать добрых традиций. Эти люди оказалась здесь сегодня небеспричинно. Я уважаю Братство Света, а особенно Вас, но за моим столом собираются только друзья; оставьте свои подозрения. Калеб, Эмилия и Грешем хотят помочь нам, и мы должны сдерживать негативные эмоции, если таковые у кого-то из нас имеются.

Констанция Демей нахмурилась, но её тон остался приветливым.

– И вот что. Если после этой или любой другой ночи мне принесут известия о несчастном случае, произошедшим со спящим худым человеком, с прекрасной девушкой или с огненно-рыжим мужчиной, то я незамедлительно приму меры. От меня к верховному понтифику Братства Света в Ильварет отправится птица с призывом немедленно вернуться в столицу для того, чтобы проинспектировать Орден Инквизиции, а в особенности – Великого инквизитора, дабы вынести вердикт о её компетенции к занимаемой должности. Надеюсь, я доходчиво выразила свою мысль?

Серэнити, бесстрастно слушавшая королеву, чуть заметно дёрнула углом рта. Я мило улыбнулся ей и предложил выпить вина, но Великий инквизитор сделала вид, что не услышала. Она самостоятельно наполнила бокал соком и демонстративно отвернулась.

– В моем доме никто не должен чувствовать себя ущемлённым и тем более голодать. Я не знала, что вы – вампир. Иначе бы уже давно отдала кухне соответствующие указания. Кровь какого животного вы предпочитаете? – вежливо обратилась Констанция Демей к крайне смущённому Грешему.

– Мне подойдёт любая, – запинаясь, пробормотал мой ученик. – Можно свиную или телячью, да какая найдётся – мне все равно. Только, Ваше Величество, когда будете делать распоряжение, уточните, что это – для человека с язвой, повар поймёт.

Констанция Демей печально вздохнула.

– В самом деле? Вы страдаете этим недугом?

– Моя королева, Грешем только хочет сказать, что его вымышленная желудочная болезнь послужит ему щитом от ненужных пересудов и толков. Так всем будет спокойнее, – внёс ясность я. – Да и Вам слухи о связях с вампирами совсем ни к чему. Нам лучше не привлекать излишнее внимание. Что же касается «обращения людей во тьму», как сказала Серэнити, то могу клятвенно заверить Вас, что ничего такого не произойдёт. На язык Грешема не упадёт ни одной капли человеческой крови. Он – мой ученик, и я ручаюсь за него своей честью и своей жизнью.

– Я прослежу, чтобы твоя клятва непременно сдержалась, некромант, – сквозь плотно сжатые зубы прошипела Великий инквизитор.

Я покосился на неё, и вдруг мне стало ясно как день, что при малейшем поводе она незамедлительно исполнит свою угрозу и вырвет мой грешный язык прямо с корнем. Остаётся лишь надеяться, что судьба такой оказии ей никогда не предоставит.

– Ваши доводы и предосторожности, мастер Калеб, так же как и Ваши благочестивые порывы, Серэнити, достойны похвалы. Пусть будет так, как ныне обговорено.

Королева Констанция встряхнула бронзовый колокольчик, и через секунду возле неё оказался мальчик-паж. Выслушав приказ королевы принести самой лучшей крови, которая сыщется в столовых закромах, он обескуражено поклонился, а затем вышел выполнять поручение.

– Вам удалось понять, что Вильгельм искал в библиотеке? – спросила королева.

– Пока в точности сказать нельзя, но книги, которые он изучал, повествуют о событиях прошлого и возможном развитии туманного будущего. Предсказания, теории о мироздании, сочинения безумцев и прочее – всё в том же духе. У меня есть догадка, что Вильгельм видел некие предзнаменования, предвещающие наступление Апокалипсиса. Нам удалось перевести пять символов, начертанных возле его кровати. Другую половину ещё только предстоит расшифровать. Вероятно, узнав их все, мы составим подобие предложения, от которого будем дальше отталкиваться и строить гипотезы.

– Зачем кому-то оставлять знаки, которые можно прочесть? Ингри Звёздный Плащ не перестаёт уверять королеву Элизабет, что они лишены смысла, и в них нет магической составляющей, присущей пентаграммам Хрипохора, что встречаются в Великом Лесу и в Лесу Скорби. Вы считаете, что они не поддельные? Их оставили живорезы?

– Да, они настоящие, и, наверное, являются частью ритуального убийства. Я пока не могу доказать, что руны изобразили именно живорезы, но отрицать это тоже глупо. Мне нужно время, чтобы ответить Вам более подробно.

– Продолжайте свои поиски, мастер Калеб. Восставшие провинции, смерть мужа, порталы, как много свалилось на меня…

Констанция Демей горестно всхлипнула.

– Но это всё второстепенно! Мне нужно знать, где мой сын! Найдите его живым или мёртвым! Я не могу думать ни о чем другом, кроме моего любимого мальчика! О, Фабиан, дай мне знать, что с тобой все хорошо… Оказывается, змее так легко попасть в замок и ужалить в самое сердце.

Королева осеклась и поднесла салфеточку к краешку глаза.

– Она проползла под самым носом у охраны и братьев Света, Ваше Величество, и если мне удастся выяснить, что за лиходейством стояли именно фанатики Хрипохора, то назреет законный вопрос – почему Великий инквизитор допустила проникновение живорезов в самое святое место Соединённого Королевства?

Я сказал так специально, намереваясь задеть Серэнити в отместку за её неоправданную ненависть к нашей компании. К моей досаде Великий инквизитор не выглядела уязвлённой, напротив; после моих слов она, встав со стула в глубокой задумчивости, подошла к окну.

– Как такое возможно? И возможно ли? Урах благословил меня прозревать Тьму, когда она рядом. В тот день я не видела её. Именно поэтому я уверена, что убийца или убийцы не были приспешниками потустороннего зла, людского – да, но не потустороннего. Если живорезы появятся в Шальхе, я узнаю об этом первой.

В дверь тихонечко постучали, и на пороге показался паж, держащий в руках прозрачный кувшин, наполненный на две трети густой алой жидкостью. Поставив его возле Грешема, он ловко подхватил кубок и налил вампиру долгожданный ужин. Серэнити передёрнулась от омерзения и отвернулась, чтобы не видеть, как Грешем с удовольствием пьёт кровь. Королева Констанция тоже предпочла не смотреть на это. Сделав вид, что занята салатом в своей тарелке, она ела его мелкими аккуратными кусочками. Чтобы отвлечь собравшихся от неловкого момента, я задал новый вопрос:

– Давайте порассуждаем и предположим, что Великий инквизитор права и Вильгельма убили не живорезы, а обычные люди, которые помимо этого похитили Корону Света и наследного принца. Через замок каждый день проходят сотни вельмож, послов и аристократов, и это я не говорю о муравейнике из слуг и солдат. Неужели никто из них не заметил хотя бы что-то подозрительное? Нет, так не бывает. Здесь замешана серьёзная магия. Возможно «Массовый гипноз» или чары «Помутнения рассудка». Подобное колдовство ещё какое-то время оставляет после себя обрывки спиритических связей, которые, если провести соответствующий обряд, обнаружат свои следы и выведут к создавшему их колдуну. Меня вот что удивляет, почему Ингри не прощупал мистерию энергетических струн? Почему из-за него мы топчемся в кругу сомнений?