Князь реки

***

Ольга слышала их. Весь рёв и удары с улицы. В соседней комнате что-то внеслось в здание, выбив окно. И судя по дрожащим стенам и звуку скрежета когтей, разрывающих выложенный кафельной плиткой пол, перед самой родильной палатой шёл бой. Тонкие щёлки, оставленные занавеской над стеклянной частью двери, покрыли брызги красных капель.

Ольга помнила, что Вурда на улице, а здесь в здании остался Северсвет. И с каждым ударом она ждала, что дверь разлетится и собаку с белыми лапами бросят перед ней.

Фельдшер и санитарка тряслись от ужаса, но чтобы окончательно ему не поддаться, сосредоточились на работе. У них была роженица. А Ольга кричала громко, чтобы заглушить всё, что творилось вокруг. Но голос ребёнка не пропустила. Едва он коснулся её слуха, она замолчала. В руках фельдшера плакал её сын.

– Дайте, дайте! – Ольга села ровно на кресле, невзирая на боль и ещё необрезанную пуповину.

– Сейчас, сейчас, – фельдшер делала всё быстро. – Вот…

Ольга протянула руки за малышом, взяла его:

– Дайте полотенце! И простынь!

Она промокнула влажное тело младенца, завернула его сама, прижала к груди и только тогда посмотрела на лицо. И замерла, глядя в глаза потрясающего голубого цвета. Такого, будто вода в песчаных берегах на ярком солнце.

– Ты похож на папу, – заплакала Ольга. – Иван…

Мощный удар разбил окно, обрушив раму и кирпичи проёма, и в палату стремительно влетело чёрное чудовище. Фельдшер и санитарка с воплями упали на пол, а Ольга спрыгнула с кресла, крепко держа сына у груди, и схватила скальпель с подноса. Волк уже летел на неё!

Ольга закричала, и всё закрыла кровавая пропасть его пасти. Рука девушки провалилась в неё до самой ключицы, но она повернула запястье внутри, рассекая острым лезвием плоть, и чудовище жутко захрипело.

Вурда возник позади него, обращаясь в человека, и взял шею волка в захват, чтобы оторвать от Ольги. Но тот вывернулся, и внезапно… ринулся в окно. Из пасти у него хлестала кровь! Рана была не смертельная, но порез глубокий. Хар захлёбывался кровью. А когда глотка залита, то дышать нечем, значит, и сражаться нельзя. Вурда хотел было за ним, но…

– Вурда… – прошептала Ольга, выпуская из слабеющих рук сына.

Голос у неё пропал. Оборотень подбежал к ним, схватил обоих.

Ещё мгновения ночь за окнами разрывали звуки боя, но вот они стихли. Больше никто не рычал и не тряслись от ударов стены.

Северсвет распахнул дверь, вытирая кровь с лица:

– Все живы?

Вурда сидел на полу, держа на руках Ольгу и ребёнка.

– Подойди, – позвал он.

Северсвет подбежал к ворлаку и замер, сам увидев… Клыки волка прошли насквозь через грудь и шею девушки. Хриплые вздохи были последними.

Ольга сжала ладонь Вурды, посмотрела на сына и прошептала имя:

– Иван.

Ворлак опустил голову:

– Хорошо.

– Береги…

Голоса у девушки не стало. Только губы двигались, беззвучно показывая её слова.

Вурда стёр слезу, хрипло вздохнув:

– Буду.

Ольга улыбнулась:

– Обещал.

Её взгляд погас.

С улицы проём выбитого окна озарил свет пламени. Оставлять тела навийских волков было нельзя, только сжечь дотла. Так что оборотни развели костёр.

А Вурда ещё минуту не мог подняться. Потом передал Северсвету ребёнка, чтобы встать и отнести Ольгу на кушетку. Положил её, опустил её веки и стоял с ней, пока остальные сожгли на костре тела навийцев, пока растёрли в ладонях порошок дурман-травы и дали вдохнуть его фельдшеру и санитарке. Напуганные до полусмерти женщины заснули. Заснули, чтобы забыть всё, что видели.

Вурда сходил в кабинет фельдшера, нашёл бумагу и ручку, написал имя Ольги, её фамилию и адрес. Ведь никто не будет знать, что произошло на самом деле. И никто не вспомнит, откуда появилась эта женщина и почему здесь умерла.

Северсвет ждал ворлака с ребёнком на руках.

– Светает, надо уходить, – сказал он и вдруг отогнул краешек простыни, закрывающей маленькое личико. – Посмотри на него.

Вурда наклонился над мальчиком.

– Какой взгляд, – поразился он, увидев ярко-голубые глаза младенца, но потом улыбнулся: – Цвета воды великой Реки, истинно её князя.

***

С первыми лучами солнца открылись Полано-Рилевские врата. Целитель Фаровль и охранницы поляницы, уже порядком уставшие ждать и нервничать, направились к ним. Меж стволов двух деревьев, сплетённых друг с другом ветвистыми кронами, из внешнего мира вошли оборотни.

– Фаровль, – поприветствовал целителя Вурда и протянул ему младенца, завёрнутого в простынь, пропитанную кровью.

Фаровль быстро обернул ребёнка шубой, проверил дыхание и пульс.

– Я сердце всю дорогу слушал, – успокоил ворлак. – Сильное. Будто барабан ритм отбивает, торопится.

– Это хорошо, что торопится, – заметил целитель, – значит, весёлую музыку играет.

Он взглянул в широко раскрытые голубые глаза младенца и сам улыбнулся:

– С возвращением домой, князь.

Глава 1

Принёс ветер весточку…

Семнадцать лет спустя

Какое княжество было, какие земли. Во всей долине Велиречи, которая раскинулась от Вулавала до Вограда, самое сильное. Великолепная столица на широкой матушке-реке, что несла свои воды с левого склона горы Аркуда, охватив собой и притоками всю левую сторону долины Велиречи. Пролегла Левая река меж землями белых волков и людей и никого не разделила. Наоборот, княжеств дружнее Вулавала и Рилевы не было. Много народу на этих землях жило, и никто беды не знал. А князья свято следили за процветанием и порядком.

А потом полугода хватило. Полугода войны. Поля выжжены на сотни километров чёрными драконами, города разрушены в прах. Только столица – город Рилева, осталась в руинах, а остальные селения в пыль обращены и по ветру развеяны. Сколько людей на землях этих полегло…

Левая река тогда кровью текла, пока от горя страшного совсем не измелела.

Княжеский род Рилевы истребили. Даже через много лет после войны навийские твари, люто ненавидевшие их за своё поражение, вели на них охоту. Как ни спасали, ничего не уберегло. Так что теперь от былой славы и величия княжества Левой реки, его столицы и князей Рилевичей ничего не осталось – всё пылью стало.

Данила ужаснулся, думая об этом. По сравнению с бедами княжества их собственные казались не такими уж и страшными, хотя… это как посмотреть.

От мрачного ночного леса весь купеческий отряд из десяти человек отделял круг огня. Неспроста лошади, запряжённые в первую повозку, вдруг взбесились на дороге и понесли в самую чащу. Данила поначалу приготовился оплакивать двух своих молодцев и двух лошадей, но после долгих поисков по кромешной тьме нашёл всех в холодной жиже болота. Люди, слава духам святым, выплыли сами, а вот кони завязли намертво. Пока брыкались утонули по грудь, еле головы над водой видать.

Данила не уставал хвалить парней, которые ехали в первой повозке. Они, как только влетели в болото, схватили верёвки, обвязали ими лошадей и поплыли на берег. Там обмотали стволы ближайших деревьев и затянули узлы. Так что единственной причиной, по которой лошади пока не утонули, были канаты, связавшие их с берегом.

– Чёрт!. – один из парней выругался, выбираясь на берег. – Всё вокруг протыкали, гадство какое-то, палки даже намертво застревают!

Купец с тревогой посмотрел на ребят, которые плавали рядом с лошадьми, держась за натянутые верёвки. Не дай святые духи ногу опустят, самих вытаскивать придётся. И лошадей тоже не бросишь, успокаивать надо, а то задёргаются и конец им.

– Ганя, Лён, выбирайтесь! – крикнул Данила парням. – Бахта, Нечай, вперёд!

Люди полезли в воду, держась за края утонувшей повозки. А те, что плавали вокруг лошадей, вышли на берег, поёжились от холода и побежали к кострам.

– Близко к огню не подходить, – бросил им Михан.

Он сам и ещё несколько человек стояли вдоль горящей линии, нацелив арбалеты на лес и всматриваясь в темноту.

Данила подошёл к Михану.

– Зря ждём, – хмуро сказал тот. – Думаю, на повороте лошадей лесовики напугали, а болотных тварей они не жалуют, так что сюда не заявятся.

– А сами болотные?

– Сквозь огонь не пройдут.

– Ладно, – согласился купец, – снимай охрану, давай всех на канаты, ещё раз попробуем лошадей вытянуть.

Не успел Михан ответить, как за кругом огня раздался тихий щелчок. Вся охрана, как по команде, вскинула арбалеты.

– Поздно, – раздался из темноты насмешливый молодой голос, – я уже подошёл, просмотрели.

– Ты кто? – сурово спросил Данила.

– Может, выйду, посмотришь?

– Нет! – резко отреагировал купец. – Кикиморы тоже вот так прячутся, а как покажутся и конец всем.

– Нет их тут, – весело ответил голос, – ни кикимор, ни других болотных тварей. Я уже полночи брожу и не встретил никого.

– Да ты кто такой?

– Человек.

– Как подошёл так близко?

Михан уже нацелил арбалет на дерево, из-за которого показалась фигура, похожая на человеческую. Огонь создавал стену темноты перед глазами.

– Из-за ваших костров вас на весь лес видать, – засмеялся незнакомец, – а вот вам оттуда ничего не видно.

– Зато против болотников помогает, – возразил Данила.

– Лучше бы водяные камни себе раздобыли, – с добром посоветовал человек. – От них и свет прозрачный и болотники не подойдут.

Михан посмотрел на купца, а тот пожал плечами:

– На болотную тварь непохоже. Вроде. Ладно, давай сюда. Пройдёшь через огонь – не болотник.

Незнакомец в пару быстрых шагов преодолел расстояние и легко перепрыгнул через высокое пламя. Михан опустил арбалет окончательно. В свете огня перед всеми оказался очень молодой парень, даже мальчишка лет семнадцати, только рослый, широкоплечий. Волосы русые светлые, острижены коротко, глаза голубые, губы такие… Ясно, что мальчишка улыбчивый.

Вот и сейчас он широко улыбнулся:

– Простите, что напугал.

– Ишь какой, – усмехнулся Михан, – прям напугал.

Мальчишка улыбнулся ещё шире.

– Ты откуда будешь? – спросил Данила, пристально разглядывая симпатичного паренька.

– Из Рилевы буду, – весело ответил тот.

– Ну? Далековато ты забрёл, – удивился купец.

– Да не очень, – опять улыбнулся мальчишка. – Километров пять отсюда, это разве далеко?

– Ох, ничего себе! – поразился Данила. – Так это нас лошади километров двадцать, должно быть, пронесли!

– Я видел ваш след, – кивнул малец. – Новую дорогу в лесу проложили, я по ней сюда и пришёл. А что у вас случилось?

– Сами не знаем, – Данила всё ещё не доверял пацану.

Шляется один ночью по лесу, на полукровку лесную не похож, но всё же – какой нормальный человек, да к тому же совсем мальчишка, без оружия и огня окажется в одиночку в глухом лесу возле болота тёмной ночью?

Так только лесные полукровки могут делать. В темноте видят, ни лесовики, ни болотные их никогда не тронут – за своих принимают, да и от человека их не отличишь, разве что обычно грязные, обросшие, босые. А мальчишка весь чистенький такой, рубашка на нём льняная, штаны, кожанка, да и ноги обуты. Да и сам… Нет, не похож на полукровку, ну ни чем не похож.

– На развилке у начала леса кто-то здорово лошадей пугнул, они и помчались быстрей ветра оттуда, мы за ними и вот сюда, в общем… – купец сокрушённо показал на болото и тут сообразил, что надо спросить как парня звать.

– А тебя как?. – начал он.

– Иван, – последовало мгновенно.

Данила даже растерялся. Имя людское, полукровок так не назовут.

– А я Данила, – назвался купец. – А ты чего в лесу ночью бродишь?

– Гуляю.

– Один?

– Да.

– Не боишься?

– А чего бояться? Я в этом лесу вырос, тут меня каждый пенёк знает.

Малец улыбался до ушей. Глядя на него, купец и сам невольно улыбнулся.

Иван меж тем посмотрел на лошадей в болоте и покачал головой:

– Трудно достать будет. Наверное, в силках завязли.

– Где? – удивился Данила. – Кто там мог силки поставить, да и на кого?

– На нас, – невозмутимо ответил паренёк, – на людей. А ставят болотники, чтоб лишний раз к ним не лазили.

– Слышал о таком, – заметил Михан, – но никогда не видел.

– Ничего интересного, – отмахнулся Иван, – лежит там внизу громадное растение в грязи. Ступишь, соскользнёшь между ветвей и тут же застрянешь. Чем больше дёргаешься, тем сильней жмёт, пока кости не раздавит.

– А что делать? – растерялся Данила.

– Вот я и говорю: трудно, – ответил малец, – надо тут что-то посерьёзней верёвки.

– Братцы! – внезапный крик нарушил ночное затишье.

Все трое обернулись. В болоте, один из парней пытался удержать рукой другого, а тот, изо всех сил сопротивляясь, уходил под воду, будто кто-то за ноги тянул. Иван ринулся на помощь первым, прыжком влетел в грязь болота и мгновенно ушёл в неё с головой.

– Куда ж ты?! – крикнул Данила, но в этот момент парень, схваченный силками, тоже исчез в тёмной воде.

– Святые духи! – завопил купец.

Они с Миханом добрались по верёвкам к месту беды, стали шарить руками вокруг. Данила уже отчаялся, как вдруг вынырнули! Мальчишка вытолкал парня к берегу. Оба плевались от болотной грязи, но главное – живы и целы. Люди помогли им выбраться на сушу.

– Почему отпустили? Что ты сделал?! – крикнул Данила, едва сам ступил на траву.

Иван, теперь такой же грязный, как и все, усмехнулся:

– Секрет там есть. Не всегда срабатывает, правда, но сейчас помогло.

– Что за секрет, чего ж молчал? Мы бы…

С болота раздалось испуганное ржание. Люди обернулись. Над водой едва поднимались конские морды. Теперь лошади остались совсем одни, отчаянно фыркая от заливающейся в рот воды. Купец почувствовал у горла ком:

– Твой секрет им не поможет?

– Прости, Данила, нет, – ответил Иван. – Тяжёлые они, уже глубоко завязли. Это сразу можно, как только схватят. На другое место в силках надавишь, они и чувствуют, что кто-то ещё попался. Пока второго ловят, первого маленько отпускают, можно вырваться.

Купец с отчаянием посмотрел на несчастных лошадей.

– Надо верёвки ещё подтянуть, – предложил он.

– Утонут они! – отрезал Михан. – Ну подтянем верёвки, через час опять растянутся. Только муки продлеваем. И человека чуть не потеряли.

Иван встал у костра посушиться и внезапно очень серьёзно сказал:

– Зря ты так. Никогда сдаваться не надо. До последнего мгновения точно.

– А в последнее? – взглянул на мальца Данила.

– Ну… – пожал плечами Иван, – а в последнее покричи: «караул»!

Купец невольно усмехнулся. Странный мальчишка. Хороший, но странный. Говорит так, будто ждёт чего-то.

Над головами людей внезапно закружилась тень, и на ветку опустилась большая птица. Данила пригляделся.

– Никак сокол? – произнёс он.

Птица распустила крыло, показав изображение скрещённых боевых топоров на перьях.

– О, не просто сокол, – удивился купец. – Княжеская птица. И откуда же?

– Из Рилевы, конечно, – ответил Михан. – Ты не помнишь что-ли? Боевой топор – символ Рилевы.

– Да уж сколько лет некому носить этот знак, – нахмурился Данила. – И забудешь так, чего дурного? А чего ж он тут делает?

Сокол обвёл всех внимательным взглядом, а малец насмешливо заметил:

– Князь наш, наверное, опять потерялся. Ищут.

Данила, решив, что это шутка, кивнул Михану:

– Если вдруг из лесу кто выйдет, не стреляй. Глядишь, князя хлопнешь.

Люди засмеялись и не сразу услышали топот. Только когда задрожала земля, все с опаской вгляделись в темноту. Свет множества факелов пронзил ночь. Из леса, сметая заросли кустарников, вышли всадники, легко миновали огненный барьер и остановились. Сразу было видно, что за люди. На всех облегчённые кольчуги, зелёные плащи из хорошей ткани и ножны с мечами. Гривы лошадей расчёсаны и убраны заколками.

Сомнений быть не могло – воины из княжеской дружины пожаловали. Только чьей? Неужели Рилевы, может, заезжие какие?

Два воина подъехали к Даниле. Вместе с ними великолепный чёрный конь, но без седока. Купец уж приготовился слово сказать, но неожиданно первый всадник, черноволосый парень лет двадцати с карими глазами, обращаясь к кому-то за его спиной, произнёс:

– Князь, нет его на реке. След потеряли у Белого камня. Ушёл подземными путями как раз в эту сторону.

Данила замер сначала, поняв кому это сказано, и поражённо обернулся к Ивану. Тот засмеялся, увидев удивление купца.

Второй всадник, молоденький и худой, с медно-коричневыми волосами и серыми глазами, бросил князю плащ.

– Закутайся, горе, – сказал он весело, – простудишься.

– Конечно, матушка, – усмехнулся Иван, одеваясь. – Дивей, как уж вы след потеряли?

Ответил ему черноволосый парень:

– Фаровль вызвал Северсвета в город, а без старшего следопыта, сам знаешь, много ночью не найдёшь.

– Ясно, пошли сокола к селению леших, – приказал Иван. – Нужны двое или трое.

Дивей поманил птицу, а Иван обернулся к своим воинам.

– Спешиться! – крикнул он. – Помочь добрым людям надо!

Данила поражённо разглядывал молодого князя. От мальчишки, которого они чуть не приняли за лесного полукровку, в нём ничего не осталось. В синем взгляде, словно сталь сверкнула, и улыбка детских губ вдруг потяжелела.

– Бава! – продолжал раздавать указания Иван. – Людей по кругу, осмотреть, доложить!

Купец скосил глаза на Михана, вопросительно подняв бровь, но тот пожал плечами – не понял, чего молодой князь приказал. Худоба по имени Бава – тот, что бросил князю плащ, вместе с воинами пошёл по берегу болота, что-то высматривая в воде. Купеческий отряд поглядывал на них в ожидании.

Наконец, из леса вперевалочку вышли здоровые лешие в моховых шубах.

– Бревна нужны, свалите пару деревьев, – попросил их Иван.

– Чего ж ты сразу не сказал? – прогудели лесные великаны. – Мы с собой принесли бы!

– Да тут свалите! – засмеялся князь.

Ребята из купеческого отряда смотрели во все глаза. Сами лешие! И вот так пришли! Да от них в самый ливень кружки воды не допросишься. Даже здороваться не принято у них. А уж если в лесу встретишь, то лучше опустить голову и мимо пройти, пока по макушке кулаком не приложили. Но сейчас лесные великаны подтащили сваленные стволы, оторвали ветви и скатили готовые бревна в воду, а воины княжеской дружины начали снимать с себя кольчуги и кожанки, чтобы войти в болото.

– Дивей, – позвал Иван. – Подойди-ка.

Оба встали на берегу, всматриваясь в тёмную гладь.

– А ты уверен? Спокойно больно.

Данила смог разобрать только эти слова князя, дальше шёпот стал совсем тихий.

А Иван между тем говорил:

– Значит, спит он. Иначе уже сожрал бы весь отряд вместе с лошадьми.

– Я сам посмотрю, – кивнул Дивей.

Он быстро скинул верхнюю одежду и вместе с отрядом Бавы вошёл в воду.

– Куда это они? – спросил купец, внимательно следя за людьми молодого князя.

Получилось две группы, одна работала с силками, а вот вторая вообще не понятно чем занялась.

– Положат бревна на силки и закрепят, можно будет спокойно ходить, – объяснил Иван относительно первой.

Воины провозились в холодной воде не меньше получаса, но когда закончили, встали на ноги, поднимаясь по пояс.

– О, хорошо, – сказал один. – Прям мостик.

Люди выбрались на берег, а их место заняли лешие. Лесные великаны обхватили лошадей и начали тянуть их, одновременно нажимая всем весом на бревна под ногами.

Михан подошёл к Даниле.

– Понял? – прошептал он. – Это как рычаг. Давят на силки и одновременно тянут добычу. Должны отпустить.

– Тихо ты, не сглазь, – напряжённо ответил купец.

Лешие медленно вытянули лошадей по грудь, потом показались бока и ноги. Великаны взвалили их на плечи и спокойно зашагали к берегу. Данила, ещё не веря до конца в чудесное спасение, вздохнул:

– Слава духам святым. Всё.

Но воины князя, похоже, так не считали. Пока все были заняты лошадьми, те несколько человек, которые что-то высматривали, успели сплавать на другой конец болота и обратно. Дивей выбрался на берег и пошёл к своей лошади.

– Всё правильно! – крикнул он Ивану. – В десяти метрах от силок, спит тварь!

– Чего? – не понял купец.

Воины сняли с лошадей необычные мечи с двумя заточенными лезвиями на одной рукояти. На чёрном коне Ивана под попоной был закреплён такой же.

Купеческий отряд со всем вниманием следил за происходящим.

– Данила, – позвал князь, вынимая свой меч из ножен, – ты и твои люди отойдите подальше.

Как ни был заинтересован купец, желания возражать у него не возникло.

– Все назад! – крикнул он.

Пятеро воинов вместе с Иваном шагнули в болото и двинулись дальше в топь. Остальные пятеро с Дивеем последовали за ними. Парни подняли оружие, и второе лезвие развернулось, описав полукруг. Мечи удлинились вдвое, рукоять стала островком для руки. Данила даже вздрогнул. Такого оружия он не видел.

Воины остановились и по жесту Ивана одновременно вонзили мечи в воду. Оружие ушло почти по середину второго лезвия, и тишину внезапно разорвал жуткий звук. По болотной глади прошла волна, как будто на дне что-то развернулось.

– Бава! Идёт на тебя! – крикнул Дивей.

Парень отскочил, а в следующий миг на том месте, где он стоял, из-под воды вылетело огромное щупальце и зашлёпало по поверхности.

– В круг! – кричал Иван.

Все воины и он сам мгновенно устремились в стороны, давая чему-то под водой пройти между ними. Мечи снова вонзились в болото, и волна вздыбилась, а через секунду прорвалась, выпуская наружу…

Данила закричал:

– Болотный змей!

Чудище поднялось, раззявив громадную пасть с присосками на губах и озверело вращая длинными щупальцами, но парни отскакивали от них и рубили. По воде болота поплыла зелёная кровь.

– Начали! – внезапно крикнул Иван.

Воины вскинули мечи, раскрутили над головой и чёткими бросками послали на змея. Десять двухметровых лезвий вошли в тело чудища, прорезали его, как нож масло, и каждое вышло с другой стороны, где его поймал противоположный воин.

На берегу ахнули. Лезвия мелькнули будто молнии, а в болото упали куски тела змея, разрезанного в одно мгновение. Данила и его люди стояли, поражённые увиденным.

– Сорок лет живу, – произнёс Михан, – всех страшилок видел и как воюют с ними знаю, но чтобы так быстро – никогда.

Дивей вылез из болота, измазанный по грудь, но довольный по уши.

– Это князю скажи, – хлопнул он Михана по плечу. – Иван придумал так с этими тварями расправляться.

Князь вышел последним, вытер меч от крови и сложил лезвие.

– Вот теперь закончили, – сказал он. – Ну что, купец Данила, лошади ваши на берегу, ночь была тяжёлой, а утро и подавно, может, не откажешь мне в любезности и побудешь моим гостем?

К Даниле дар речи пока не вернулся, поэтому он обвёл вопросительным взглядом своих людей. Молодёжь вся кивала, по лицу Михана было видно, что он тоже не против. Купец утвердительно опустил голову и добавил:

– Почту за честь быть твоим гостем, князь.

На лицо Ивана вернулась мальчишеская улыбка.

– Поехали, – сказал он.

***

После того, как купеческий отряд и рилевские воины покинули болото, ещё мгновения берег нежила тишина. Тихо светлело небо сквозь густые кроны деревьев. Раннее утро проникало в лес. И вместе с ним мягко ложился на траву туман. Прозрачно-белая дымка поползла по земле, добралась до чёрной воды болота, и в ней отразилась человеческая фигура. Длинные белые волосы существа обвернулись вокруг его белого тела, покрывая его, словно тканью одежды. Пустые глаза внимательно рассматривали плавающие на воде куски тела болотного змея.

А ловко воины молодого князя управляются с новыми мечами. Как и он сам. На лице гандарва появилась улыбка. Не зря он столько дней бродит по землям вокруг города Рилевы. За стены не проникнуть, да и по близости всё под охраной. Там не удалось бы убедиться в том, что один улыбчивый мальчишка, который всё время среди воинов, всё-таки именно тот, кого они ждут столько лет. Но сейчас сомнений не осталось.

Гандарв не стал задерживаться и отправился домой мгновенно. Для полу-призраков его вида расстояния не препятствие. Мир – изъеденное червоточинами пространство. И зная, куда идёшь, переместиться за сотни километров – это лишь несколько мгновений. А гандарв точно знал, куда ему отправиться. Тело призрака рассеялось на берегу болота и собралось у селения оборотней близ Темника.

Гандарва заметили сразу. Кто-то из оборотней, спавших у костров, зарычал:

– Гость к нам.

Полу-призрак двинулся меж лежащих на траве мужчин и женщин. В летние ночи оборотни не оставались в волчьем облике. Слишком жарко в густой шерсти. Так что сейчас расположились на земле, положив руки под головы, или даже без этого – просто затылком на густой траве. Оборотню и камни – постель. Поэтому в их селениях, многочисленных и всегда немноголюдных, даже строений не было. Выбирали поляну ближе к реке или ручью, разводили костры, где пищу готовить. Всё же сырому мясу человеческую еду предпочитали.