Когда сбываются мечты

Валентина любила сою племянницу. Прямая и честная, она всегда говорила только то, что думает, никого не осуждала и умела найти нужные слова, которые, порой, были очень необходимы.

На уютной кухоньке Светлана собрала незатейливый обед. Отварная картошка, сосиски и домашние соленья. В центре стола Валина вишневая наливка. Валентина была большим специалистом по ягодным наливкам. Она не любила крепкие вина, красные у нее не очень получались, а всякого рода настоечки и наливочки были просто замечательные. Дети их не пили, считали, что Валентина только зря продукт переводит, что водку нужно пить в чистом виде.

Женщины поговорили о погоде, о ценах на продукты, о том, что пора сажать перцы на рассаду. И только после третьей стопочки Валентина рассказала про профессора.

«Ну, и козел же твой сосед!», – не стесняясь в выражениях, заявила Светлана, – «Давай в следующий раз, когда снега навалит, Сашку с его трактором попросим тебе помочь. Пусть нагребет твоему профессору кучищу побольше, да прямо под ворота!»

«Наплевать на него, Светка, неужели я буду опускаться до его уровня?», – ответила Валентина, – «Пусть живет уродом», – и, подумав, добавила, – «Моральным».

«Я не понимаю тебя, зачем тогда жалуешься?», – удивилась Светлана.

«А я и не жалуюсь, это я так, разговор поддерживаю».

«А-а-а. Стало быть, проблема не в профессоре, а в твоих спиногрызах?»

«Не называй их так, мне неприятно».

«Ладно, не буду. Выкладывай, что случилось?»

Валя подробно рассказала о приезде детей, о пироге, о Татьяне, а главное, про дом.

«Значит, твоя любимая сноха рот разевает и на то, что ей не принадлежит?», – возмутилась Светка, – «Димка ей, видите ли, помешал, боится, что мужик в свой родной дом вернется! Ну и шустрая эта Татьяна!»

«Как бы тебе объяснить. Я не за Димку переживаю. Он себя в обиду не даст. Димка ничем не лучше своих братьев, он такой же, как Лешка с Петькой. Я боюсь, что Татьяна всех перебаламутит и рассорит родных братьев из-за дома этого проклятого».

«Да, ситуация! А, Димка-то сам чего говорит? Он собирается возвращаться или нет?»

«Кто ж его знает. Живет по-прежнему один. Говорит, что пора с этой работой заканчивать. Может и приедет. Я, честно сказать, по нему страшно скучаю. Мы с ним по духу похожи. Он по характеру совсем не похож на своих братьев. Он меня никогда в обиду не давал».

«Это уж точно. Помнишь, когда Влад родился, тебе твоя сноха не разрешала с ним нянчиться? Ты просила, а она наотрез. Боялась, что ты его ухайдакаешь. Димка тогда в отпуск приехал. Услышал, как Татьяна о тебе отзывается и устроил ей разгон. Собрал всех и говорит: «Это что вы тут над матерью издеваетесь? Она троих парней воспитала, неужели еще с одним не справится?» Так тогда с Лешкой поговорил, что он своей Танюхе хвост – то поприжал. Через неделю приехали и Влада тебе на месяц оставили».

«Помню. Жениться бы Димке надо, да детишек родить. Пока не поздно. Очень мне внучку хочется. Я бы ей косички заплетала и бантики завязывала. Так я тебе завидую, Светка, по-доброму, конечно. Завидую, что у тебя и дочка и внучка есть. Дочка она всегда ближе к матери. А от этих снох никакого толку, прости меня, Господи. Я часто думаю, случись чего со мной, кому я нужна буду? Лешке с Танькой в их двушке? Или Петьке с Ольгой? Нет, если что, мне прямая дорога в дом престарелых. Вот если бы Димка домой вернулся, да семьей обзавелся, мы бы жили все в нашем доме в Шатрах. Я бы им с внуками помогала, а лучше с внучками. А Лешка бы с Петькой в гости приезжали…».

«Да, наши бы слова, да богу в уши! Давай еще по одной?»

«Давай».

После выпитой стопочки Света спросила:

«Ва-аль, а правда говорили про то, что Димка не от Семена?»

Валентина даже поперхнулась от неожиданности, а потом сделала вид, что не расслышала Светкин вопрос и сказала:

«Да, в этом году уже семь лет будет, как Семена не стало. Как время бежит! Давай помянем его».

«Ну, не хочешь говорить, не надо. Ты меня извини, это я так, из бабьего любопытства спросила. Давай, светлая память Семену, царствие ему небесное. Да чай сейчас пить будем».

Домой Валя возвращалась уже к вечеру. На душе было не спокойно. Воспоминания о старшем сыне и Светкины вопросы пробудили в душе женщины бурные эмоции. Валентина не любила такие моменты, она запрещала себе думать о прошлом, а, если оно все же пробивалось через все преграды и запреты, то старалась как можно быстрее избавиться от него. Сегодня, почему-то, это ей совершенно не удавалось сделать. Как Валентина не пыталась переключиться на другие темы: свою сноху, профессора, внуков, мысли упрямо возвращали ее в прошлое.

В молодости Валя была очень интересной: высокой, длинноногой с копной темно-каштановых волос. Большие карие глаза с пышными ресницами сводили с ума всех парней в округе. Валентина выбрала Сергея из соседней деревни. Парень был ей под стать: почти два метра ростом, спортивный, подтянутый с точеным профилем и шикарными кудрями цвета соломы. Между ними вспыхнул бурный роман, когда им было по 17 лет.

Сергей был необычайным романтиком. Он постоянно мечтал о каких-то дальних странах, много читал о жизни за границей. Он даже не сомневался, что будет жить в Италии. Почему в Италии? Не понятно. Он обещал Валентине, что обязательно прокатает ее на гондоле. Вечерами, когда они сидели у реки, Сергей увлеченно рассказывал о Венеции, о том, что это город влюбленных и о том, что они обязательно туда поедут. Валентина никогда не воспринимала слова Сергея всерьез, ей было просто весело и интересно слушать, что Сергей вычитал в энциклопедиях и журнальных статьях. В советское время о загранице никто даже думать не мог.

Сергей был просто болен Италией, а, особенно, Венецией. Он постоянно приносил Валентине репродукции известных картин, из которых она запомнила только «Вид на венецианскую лагуну» Айвазовского и «Венецианскую серенаду» Котарбинского. Да и запомнила только потому, что до сих пор хранила эти репродукции между страницами повести Грина «Алые паруса» в шкафу. Валя знала, что Семен никогда не возьмет книгу в руки, а тем более эту. «Бабские сопли»! Раньше, когда никого не было дома, Валентина часто открывала заветный томик и, рассматривая репродукции, вспоминала Сергея.

Она вспоминала, как светились его глаза, и он с жаром шептал Валентине на ухо:

«Я обязательно покатаю тебя по Большому каналу на гондоле. Ты мне веришь?»

«Верю», – отвечала Валентина.

«Мы уедем из этой деревни и будем жить в Италии. Слышишь? В Италии! Италия – это самая замечательная страна на свете. Я покажу тебе Чинкве-Терре, долину Кьянти, Сасси – ди Матеру, Бурано, Везувий…»

Из всех перечисленных мест Вале был известен только Везувий, но это не мешало ей рисовать в своем воображении картины необычайной красоты. Сергей так интересно рассказывал, что Вале иногда казалось, будто она не только слышит звуки, но и ощущает запахи редких итальянских цветов и растений.

Иногда Валя спрашивала Сергея, как же он собирается попасть в Италию. На что он отвечал:

«Я думаю над этим вопросом. Сначала нужно перебраться в Москву. У меня там есть дальний-дальний родственник по маминой линии. Он профессор в МГУ, часто бывает за границей, в том числе и в Италии. Надо его найти. Потом разберемся. На билеты до Москвы я почти накопил. Думаю, родителям скажем перед отъездом. Раньше не надо. Про Италию вообще ничего не говори. Скажи, что хочешь Москву посмотреть, на Красную площадь сходить, в Мавзолей…. Когда в Москве устроимся – напишем. А дальше видно будет».

За неделю до отъезда Валя поняла, что беременна. Она собиралась сразу же все рассказать Сергею, но потом поняла, что не должна этого делать. Это изменит все планы, и разрушит все мечты. Она просто не имела права так поступить с Сергеем. Валя ничего ему не сказала….

Она сделала вид, что приболела, уговорила Сергея не ждать ее. Обещала, как выздоровеет, приедет к нему в Москву. Сначала Сергей писал ей постоянно, звал ее, но Валя не отвечала. Потом письма стали приходить все реже и реже и, наконец, совсем перестали. В восемнадцать лет любовь редко выдерживает испытание разлукой….

Через два месяца Валя вышла замуж за Семена – соседского парня. Семен был старше ее на семь лет. Валентина ему очень нравилась, но девушка совершенно не обращала на него внимания. Внешне ему было далеко до статного Сергея. Невысокий, смуглый, черноволосый с мелкими чертами лица и черными, как уголь, острыми глазками. Семен был очень шустрым и громким, немного хамоватым. Валентине он не нравился абсолютно, но после отъезда Сергея у нее просто не осталось выбора. Или замуж за Семена или позор на всю деревню. Девушка выбрала первый вариант.

Делая предложение, Семен не забыл намекнуть, что жених от нее сбежал, и Вале не стоит выпендриваться. Валентина, молча, согласилась. Семен напрочь был лишен романтики. Он работал в колхозе трактористом. Был не дурак выпить. После работы он, уставший, падал на диван и только прикрикивал на Валентину: «Принеси воды, дай то, подай это, присядь рядом….». Его желаниям не было конца и краю. Валентина постоянно чувствовала себя виноватой перед мужем и даже не пыталась ему возражать.

Через семь месяцев Валентина родила Димку. Сначала Семен был очень рад сыну. Катая мальчонку в коляске, он с гордостью говорил всем: «Сын!» Но, когда Димка начал подрастать, по деревне поползли слухи, что сын не от Семена. Димка, как на зло был вылитый Сергей: длинноногий, светловолосый и голубоглазый.

Валентина хорошо помнит тот день, когда Семен побил ее первый раз и изменил свое отношение к сыну. Они с Димкой пришли с улицы и начали накрывать на стол: ждали возвращение Семена с работы. Мальчишка с удовольствием помогал матери.

«Мама, хеб, хеб а стол. Я сам».

«Какой ты у меня хозяйственный. Мамин помощник. Молодец».

«Ошку исе».

Валя только успела поставить суп на стол, как дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появился нетрезвый Семен.

«А вот и папа», – радостно сказала Валентина, – «Беги, помогай ему раздеваться», и тихонько толкнула Димку навстречу Семену.

Семен зло отшвырнул сына:

«Папа! Чей папа? Вот этого кучерявого? Надо мной вся деревня смеется. Как это я умудрился сына себе заманстрячить один в один как хахаль твой бывший?»

Валя испуганно отшатнулась.

«Чего молчишь? Нагуляла ребенка, а чтобы позор скрыть меня дураком выставила?»

Семен схватил Валю за волосы и больно шарахнул о стену. С тех пор их семейная жизнь полностью разладилась. Семен начал пить еще больше, к сыну относился с ненавистью, а Валя все чаще и чаще носила блузки с длинными рукавами. Чтобы никто не видел синяков.

Как-то раз, когда Димке было пять лет, Клавдия сказала дочери:

«Хватит народ смешить и над ребенком издеваться, разводитесь и приходи жить к нам с отцом».

«Нет», – ответила Валентина.

«Почему?», – удивилась мама, – «Он, ведь, как-нибудь пришибет тебя совсем. Ребенка сиротой оставите».

«Виновата я перед ним. Если еще и уйду, он совсем сопьется. Знала, на что шла. Никто за руку не тянул. Убьет, значит убьет. Значит, заслужила».

«Ну, и дура же ты! А сына не жалко?»

«Жалко! Мам, пусть пока Димка у вас поживет, может, мы как-нибудь с Семеном договоримся?»

Клавдия только вздохнула:

«Раз не жалко себя, пусть живет».

С тех пор Димка начал жить на два дома: у дедушки с бабушкой и у матери с отцом.

Время шло, в деревне появились новые темы для сплетен, и все перестали обсуждать новость о том, что Димка не от Семена. Семен тоже поуспокоился, бил Валентину только «по праздникам», то есть когда много выпьет.

Димка не любил отца, а с Валей, наоборот, был очень близок. Мальчишка не только внешне был похож на Сергея, ему передался и его романтический характер. Он мечтал о морях, дальних странах, любил читать о приключениях и пиратах. Семена это раздражало.

«Чем книжки читать, лучше бы мужским делом занялся: техникой бы интересовался. В колхозе и тракторы, и комбайны, и сеялки. А он все как девчонка о дальних странах грезет. Не мужик, а недоразумение какое-то!»

Димка старался приходить домой, когда Семен был на работе. Он скучал по матери и, с удовольствием, помогал ей по хозяйству. Но перед приходом отца мальчишка собирался и уходил к бабушке с дедом.

«Куда ты? Оставайся, поужинаем вместе», – иногда уговаривала его Валентина.

«Зачем? Чтобы настроение всем испортить? Мы с отцом не переносим друг друга, ты же знаешь».

Как-то раз Димка прямо спросил Валентину:

«Мам, почему папка меня так ненавидит?»

Валя заметалась по кухне, начала без толку перекладывать посуду с места на место, а потом, придя в себя, сказала:

«Почему ненавидит? Не говори глупостей! Просто у него характер такой».

«Я уже взрослый и все понимаю. Скажи мне только одно: дело во мне? Это я в чем-то виноват?»

«Ну, что ты, конечно, нет, глупости, какие!»

«А, если нет и мне, действительно, не в чем себя винить, то я совсем не желаю общаться с этим человеком».

«Дима, разве можно так говорить. Это же твой отец!»

«Отцы так себя с детьми не ведут!», – крикнул Димка и выбежал из дома.

Когда Димке было 10 лет, родился Лешка, а потом через два года и Петька. Валя была очень удивлена, как старший брат отнесся к появлению малышей. Он окружил их такой любовью и заботой, что даже сердце Семена чуть-чуть смягчилось. Пока ребята были маленькие, Димка нянчился с ними, много играл, оберегал их. Но потом ребята все чаще стали проводить время вместе, а у старшего брата появились свои интересы.

В 16 лет Димка твердо решил поступать в институт. Он мечтал об историческом факультете, чтобы путешествовать и заниматься раскопками. Но Семен вдруг ни с того ни с сего вмешался в процесс воспитания и твердо сказал:

«Только после армии! Там из тебя хоть мужика сделают. Отслужишь, вернешься и поступай куда хочешь! После армии у тебя хоть нормальная профессия будет, а не эта, прости Господи. Историк! В нашем роду еще только вшивых интеллигентов не было!»

Валентина попробовала поговорить с мужем, но тот был непреклонен.

«Или в армию или пусть идет на все четыре стороны!»

Димка сначала сопротивлялся, а потом решил, что служба ему не помешает. Школа жизни, как ни как. После армии Валя его спросила про институт, на что он ей ответил:

«Какой уж теперь институт. Раньше нужно было думать. В Мурманск поеду. Море, романтика. Там молодые ребята нужны. И деньги хорошие платят».

Семен с не скрываемым удовольствием сказал:

«Вот и молодец! Поезжай. Прав я был: армия тебе на пользу пошла».

Валентина и Димка промолчали.

Отец и сын примирились только перед смертью Семена. В свой последний приезд Димка с удивлением обнаружил вместо отца совсем больного высохшего старика. Он сильно кашлял и мучился постоянной одышкой. Валентина рассказала Димке, что Семену поставили диагноз рак легких, но они ничего не рассказывают ему. Димкино сердце сжалось: отцу в то время было всего 62 года. А через два года его не стало. Димка взял отпуск и приехал на похороны отца. С тех пор прошло уже семь лет…

Семь лет Валентина не видела сына. Раньше они постоянно переписывались, но теперь с мобильными телефонами общаться стало гораздо проще. Если сын не был в море, он часто звонил матери (чтобы та не тратила деньги), и они по долгу разговаривали.

За своими воспоминаниями Валентина и не заметила, как добралась до дома. Мурка встретила ее недовольным мяуканьем.

«Что, долго я? Не ругайся, сейчас накормлю».

Кошка подошла к хозяйке и с усердием начала тереться о ее ноги.

На душе было муторно, прошлое не отпускало. Валя достала повесть Грина из книжного шкафа, погладила рукой потрепанную обложку, открыла книжку посередине и посмотрела на пожелтевшие от времени репродукции. Сколько раз она мечтала, глядя на них! Мечтала о том, что Сергей приедет и спасет их с Димкой. Спасет, как капитан Грей спас свою Ассоль. Но Сергей так и не приехал. А теперь эти было уже не важно.

Последнее время Валя часто задавала себе вопрос: если бы все можно было вернуть, как бы она поступила? Рассказала бы все Сергею или нет? А, если бы рассказала, то, как бы изменилась ее жизнь? Была ли бы она счастлива с ним или нет? На все эти вопросы у нее не было ответа. Теперь уже Валя очень хорошо понимала, что влюбленность – это влюбленность, а жизнь – это жизнь. И это, как ни крути, две совершенно разные вещи. Любовь и романтика быстро проходят, а жизнь иногда бывает очень жестока.

Но Валя очень бы хотела узнать, где Сергей сейчас? Она, конечно, не думала, что он живет в Италии. Скорее всего, он устроился где-нибудь в Москве, женился и счастлив с женой, детьми и внуками. А, может быть, уехал куда-нибудь на Север, на золотые прииски или занимается какими-нибудь раскопками, чтобы пощипать нервы и успокоить свою мятежную душу. Ведь, недаром, Димка всю свою молодость провел в море в поисках острых ощущений. Как говорится, яблоко от яблоньки недалеко падает. Иногда Валентина даже представляла себе, что отец и сын работают вместе на одном судне, но не знают об этом.

А еще Вале было очень интересно узнать, вспоминает Сергей о ней хоть иногда или нет. Она вздохнула, провела пальцем по изображению на старых репродукциях и решила не убирать их больше в шкаф, а поставить на полку в серванте. Так будет лучше, нужно только рамочки купить.

Затем Валентина достала альбом с семейными фотографиями. Она поудобнее расположилась на диване, прикрыла ноги пледом и стала рассматривать фотографии. Мурка тут же прибежала к ней и легла под бок.

«Тоже будешь смотреть? Интересно? Ну, смотри, это муж мой, Семен. А это я молодая. Красивая, правда?»

Мурка, как всегда, ответила:

«Мяу».

«Спасибо за комплимент, хотя я и сама знаю, что красивая. А это Лешка маленький. Смотри, какой смешной. Лопоухий. А это мама с папой. Вот бы сейчас их увидеть. Поговорить. Пока живы были, все некогда было. Прибежишь, спросишь, как дела. Все хорошо и ладно. А так чтобы посидеть, за жизнь побеседовать, выспросить все. Нет, времени не хватало. А сейчас этого времени, хоть отбавляй, только мамы с папой уже нет. Так и бывает…»

Мурка лизнула Валентинину руку, как бы говоря: не расстраивайся, не надо. Валя улыбнулась и погладила кошку по мягкой шерстке.

«А это Димка. Сын мой старший. Ты его не знаешь. Господи, как же он на отца-то похож!».

Валя вдруг сильно захотела услышать голос сына. Она взяла трубку и набрала номер. Обычно Димка сам звонил ей, но сегодня Вале было не до этого.

«Мам, привет, давай перезвоню», – раздалось в трубке.

«Не нужно. Давай так. Ты можешь говорить? У тебя все хорошо?»

«Могу. Конечно, хорошо. А у тебя? Ты почему спрашиваешь?»

«Это я так, соскучилась очень. Обещал же приехать, а все никак», – укоризненно проговорила Валентина.

«Работы много, мам, не получается».

«У тебя только работа на уме. А как насчет того, чтобы уволиться? Хватит по чужим местам мыкаться, пора домой».

«Хорошо, скоро приеду».

«Когда скоро?», – не отставала Валентина.

«Мам, что случилось? Мне твое настроение не нравится. Что-то не так?»

«Все так. Говорю же, соскучилась».

«Мама, я тебя на расстоянии чувствую, признавайся, что произошло?»

Что ты будешь делать! Не рассказывать же ему про Сергея. Валя минуту собиралась с мыслями.

«Ма-ам, чего замолчала? Рассказывай!»

Валентине ничего не оставалось, как нажаловаться на профессора и его выходку. Димка был вне себя от возмущения.

«Я не понимаю, куда Лешка с Петькой смотрят? Почему не разберутся с этим наглецом?»

«Я им ничего не говорила», – тихо сказала Валентина.

«Почему?»

«Не хотела», – заупрямилась женщина.

«Я тебя не понимаю».

«А тут и понимать нечего! Приезжай домой. Я от тебя все равно не отстану. Ты считаешь, что выражение «запрыгнуть в последний вагон» только для женщин придумано? Ты думаешь, что к тебе оно не относится? Сорок шесть лет! Кого ты найдешь? Ровесницу? Так она тебе уже ребенка не родит. Молодую? У тебя с ней разница в целую жизнь, вы с ней на разных волнах будете».

«Не начинай. Я тебе обещаю и торжественно клянусь, что обязательно женюсь и рожу тебе внука».

«Внучку, а лучше двух».

«Договорились».

Валентина еще долго общались с сыном. У них всегда находились темы для разговоров. Немного успокоившись, женщина повесила трубку.

Димка клятвенно обещал приехать летом и грозился свозить Валю в Турцию. Она никогда не видела моря. После смерти отца сын сделал ей заграничный паспорт, но съездить отдохнуть у них так и не получилось. Честно сказать, Валентина вообще никуда не собиралась ехать. Для нее это была игра, как когда-то с Сергеем. Неужели она поедет за границу. Даже не поедет, а полетит! Это на старости-то лет! Нет, конечно. Что про нее Танька потом скажет! Даже страшно подумать. Ей Димка просто газ провел и то, сколько неудовольствий, а уж если еще в Турцию свозит, так тогда совсем можно крест на отношениях ставить. Димке она это говорить не стала. Зачем раньше времени обострять отношения? Может, никуда и не поедут еще.

Спать Валя легла поздно. После разговора с сыном она немного успокоилась. Может быть, все еще наладится. Но чувство вины перед Димкой, по прежнему, лежало на душе тяжелым камнем. Давно было нужно признаться ему во всем. Не имела она права скрывать от него правду. Это ее, Валина, вина, что Димка вырос с ощущением ненужности своему отцу. Это из-за нее он живет без родного дома. Это она виновата в том, что у сына нет своей семьи: разве человек может создать то, чего был лишен? Слезы снова полились из глаз. Мурка лежала рядом с хозяйкой и слизывала соленые слезы с ее щек.

Глава 4.

Три недели пролетели незаметно. Дети приехали в субботу шестого марта, а седьмого укатили. Они никогда не оставались на сам праздник. Ольга всегда отмечала его со своей мамой, а у Татьяны в этот день был релакс. Лешка с мальчишками делали все по дому: убирали, стирали, готовили, а Татьяна с подругой ходила в кафе. Но на кануне перед праздником дети обязательно приезжали. Они традиционно дарили Валентине открытку, веточку мимозы и кухонное полотенце. Причем и Татьяна, и Ольга преподносили свой чудо-подарок с таким выражением лица, как будто дарили что-то очень важное и ценное. Валя привыкла к этому и каждый раз делала вид, что очень рада жиденькой веточке и новенькой тряпочке.

Сама Валентина тщательно готовилась к приезду снох. Она старательно выбирала подарки (в этом году двуспальные комплекты постельного белья в красивых коробках), кроме того каждой из снох полагался конвертик с пятитысячной купюрой.

Единственным положительным моментом в эти дни было поздравление внуков. Они привозили подарки, сделанные своими руками. Старшие – рисунки и открытки с незатейливыми словами, но очень добрыми и душевными, а младшие, как правило, читали стихи, которые выучили в детском саду к утреннику. В эти минуты Валентина никогда не могла сдержать слез. Внуки обязательно бросались ей на шею, обнимали и успокаивали. Валя искренне считала, что ради таких моментов и стоит жить. Для каждого из внуков у Вали всегда была припасена шоколадка.

В этот раз приезд детей обошелся без эксцессов. Валя не стала печь пироги, а сварила борщ и приготовила большую кастрюлю голубцов. Татьяна была довольна. Даже похвалила Валентину: как это у нее такие замечательные голубцы получаются. Обычно все жирное и пересоленное, а вот голубцы – всегда на славу. Валя только пожала плечами, решив не вступать в дискуссии, и не портить праздничное настроение ни себе, ни снохе.

Славик был рад новой зеленой машинке и долго играл в гараж со старшими братьями. Подкараулив момент, когда Валентина была в комнате одна, Влад торжественно подарил бабушке коробку конфет и туалетную воду.

«Это я накопил из карманных денег», – гордо сказал мальчишка.

«А мама как же?», – удивилась бабушка.

«Маме папка, знаешь, какой подарок купил? Сапоги кожаные! Дорогущие! Так что ей хватит. Я тебе хотел приятное сделать, а то каждый год эти дурацкие полотенца дарят. Мне тетенька в магазине помогала духи выбрать. Сказала, что этот аромат всем женщинам в возрасте нравится», – гордо ответил внук, – «Понюхай, баб, вдруг тебе не понравятся».

«Что, ты! Как они могут не понравиться?», – сказала Валя, открывая флакон, – «М-м-м! Просто замечательные! Спасибо тебе огромное! Ты мой герой!», – Валентина прижала Влада к себе и крепко поцеловала.

Она никогда не пользовалась духами. Зачем они были ей нужны в деревне? Но, женщина была очень счастлива получить такой подарок от внука. Она даже прыснула на себя один раз из флакончика и, втянув воздух, сказала:

«Просто блаженство!»

Влад сиял как начищенный самовар:

«Баб, а конфеты завтра откроешь. Будешь смотреть что-нибудь интересное по телевизору и чай пить».

«Спасибо большое!»

Когда Валя пришла на кухню, чтобы положить Мурке поесть, Татьяна недовольно зашмыгала носом и резко сказала: