Жажда новых иллюзий

Оторопев от жути происходящего Игорек, впав ступор, стоял у ванны глупо хлопая веками под издаваемое медсестрой чавканье. В какой-то момент голова закружилась. Медсестра отпала как насытившаяся пиявка, уйдя с головой в воду. Он завалился вперед в след за ней. Погружаясь сначала по плечи, а затем по пояс и с ногами ушел в ванну. Не взирая на объемы ванны, Игорь беспрепятственно задергал ногами ища дно. Работая руками, пытаясь подняться к поверхности и глотнуть воздуха. Не тут-то было.

Ванна как будто выросла в объемах. Он колыхался в ней как маленькая резиновая желтая уставшая уточка, ища твёрдости у берегов глубоководной реки. На бултыхавшись и наглотавшись воды пошел вниз, слабо понимая, где заканчивается сказка про Хоббита, а где начинается больница.

Темнота поглотила его, восхищая вырывающимся из нее видением.

***

Игорь вырос. Стал высоким, широкоплечим, холеным офисным планктоном. В горьком воспоминании о шраме, который растянулся до объема кулака и стал похож на лежащей на носу букву «Г», выцедил еще важный для ребенка факт, что заставлял его переживать разочарование в будущей профессии.

«Тебя не возьмут в разведчики – так определила бабушка по маме, когда он показал ей рубец, – так как обширный шрам на коленке приметен и узнаваем. Разведчик же должен быть обезличен как хамелеон в городе. Сливаясь с массой людей и не обнаруженный делать шпионские делишки. Даже в душе, на пляже, в бассейне, летом в шортах».

Видимо по этой причине стал офисным работником. В этой профессии шрамы добавляли мужества среди мягкотелых.

Но пришла другая напасть. Его укусил комар. По началу, укус не отличался от тех, что доставались в ночи у костра, пьющим из горла водку с двумя товарищами, дерзнувшими отправиться в поход по сибирской тайге в сопровождении спившегося местного экскурсовода. Вернувшись в город, он, периодически почесывая правую лопатку. В дневных заботах пропустил, когда укус вырос до размера фундука. Шишак стал выпирать, как жопа лилипутика и привлекать внимание.

Игорь, в душе надеясь, что лилипут выберется из шишки. По сути он хохмил, надеясь, что шишка рассосется. Подождал полгода и потеряв надежду, что крохотный человечек вылупиться, неспешно побрел к хирургу. Абрамяну Сергеевичу Грызь за 3000 рублей взялся удалить с помощью лазера образование. Предварительно определил шишку как интрадермальный невус16 светло-желтого цвета. Пациенту слова Абрамяна были не понятны, а учитывая неудобство от шишки плата за услуги – мизерной. Пациент согласился.

Усадив пациента на кушетку и обколов лопатку обезболил. Помощница Абрамяна накладывала стерильные салфетки вокруг шишки. Врачуга, устройством внешне напоминающем аппарат для выжигания по дереву, взялся за хиромантию. Запахло гарью. Игорь отводил нос, пытаясь не совмещать гарь с выжиганием по его телу. Больно не было, но спустя несколько минут напряжение в операцию привнесли крики врачевателя.

Сначала тот причитал:

– Образование ни разу ни невус, а чего-то то типа кератоакантома17.

Срезав верхушку, он заявил:

– Образование, ровно айсберг. Раздуто на два фундука вглубь. Три тысячи рублей за такое удаление недостаточно! Надо бы доплатить еще три тысячи рублей.

Чем удивил пациента абсурдностью. Врач, определив уровень дохода по одежде покупателя, торговался как на рынке. Словно в последний раз в своей жизни хотел срубить бабла выше привычного прайса.

Игорь решил глумануть:

– А если нету еще трех тысяч рублей? Бросите операцию?

– Игорь, ладно, – Абрамян покладисто, но недовольно ответил – доделаю за ту сумму, о которой изначально договорились.

Грызь быстро сдался.

Следом он завизжал:

– Акантома18 глубоко разрослась!!!

В этот момент его аппарат провалился в пустоту образования. Шишка была не уплотнена. Завизжала медсестра. Врач бросил оперировать, заметавшись по кабинету. Игорь встал с кушетки не в силах терпеть тот зоопарк, в который угодил и осмотрелся.

Медсестра забилась в угол комнаты, закрывая руками лицо. Врач, стараясь сбить летающую фиолетовую муху, прыгал и размахивал почкообразным лотком.

Игорь, не уточняя откуда появилось насекомое, подцепил на инструментальном столе одноразовый скальпель. Медсестра выдала приступ всхлипов.

Пациент вскрыл упаковку и дождавшись, когда муха сядет на карниз, метнул его. Ловкость рук и никакого мошенничества. Фиолетовые брызги окрасили окно и чуть ниже колпак, лицо и халатик медсестры. Крылатый враг был повержен.

Медсестренка и врачок синхронно нервно дернулись, обернувшись на источник устранения вражины.

– Извините, что вмешался. Подумалось, что мушка вам докучала.

Медработники молчали.

Красноречивый до денег Абрамян успел обмочится.

Игорь решил разведать откуда появилась фиолетовое крылатое:

– Откуда?

Абрамян, не собирался отвечать. Медсестра, размазывая по лицу фиолетовую жижу дрожащим голосом молвила:

– Из акантома.

– Да ладно, – засмеялся Игорь.

Походило на дурацкую шутку. Неужели в нем рос ни лилипутик?

Медсестра встала и подошла к Абрамяну. Игорь заметил, как у врача тряслись пальцы. Странно, что он перед убийством мухи смело размахивал лотком. Объяснялось тем, что он не нападал на мохнатое чудовище, а отмахиваясь защищался.

– Акантому, то удалите?

Медсестра посадила не реагирующего ни на кого Абрамяна на стул. В кабинете был умывальник с зеркалом. Дошла до него, вытерла лицо, поправила прическу, помыла руки и кивнула Игорю, давая понять, что доделает работу врача. Она не сменила испачканный халат, не сменила кабинет. Она не боялась, что пациент поймает заразу, потому что зараза долгое время использовала его как инкубатор. Важнее было для нее скорее избавиться от остатка враждебной плоти у пациента с дырой лопатке, что открывала стенки яйца, в коем выросла муха. Нежели следовать инструкции и затянуть и так хаотичную ситуацию?

Игорь не раз слышал о подкожных паразитах. Когда сам жертва, отпадает брезгливость и наступает пора побороться за себя. Он сел на кушетку, соглашаясь продолжить процедуру. Медсестра справилась с обязанностями Абрамяна. Она закончила начатое.

Игорь покинул помещение, не желая знать откуда появилось насекомое и могут ли быть какие-либо последствия, надеясь, что акантома полностью удалена. Расплатился в коридоре, на кассе перед выходом.

Сидя этим вечером перед телеком, нащупывал пластырь на лопатке, удивляясь как в его теле, несколько месяцев развивалась за капсулированная муха. Игорь запустил игровую приставку иксбокс с «Диабло 3», чтобы отвлечься. Прошло полгода прежде чем рана заросла, обретя статус келоидного рубца.

***

Игорь, после ночного укола за чтение с фонариком под одеялом, «нашел себя» на больничной койке. У стены с привычно карябанной краской, с бессмысленными, как и видением о фиолетовой мухе, нанесенными карандашами и фломастерами надписями, отсутствовал цель. Она, возведенная строителями, не верила в том, что нужна здесь, потому что не была нужна сама себе. Когда её создавали из строительных материалов, то не спросили хочет ли она быть, потому что она не могла этого знать, не имея целостности. А когда её возвели, то её мнение уже не было важно. Вот и И. не помнил спрашивали его мнения перед отправкой сюда.

К этому времени тётя Таня покинула больницу по причине окончания смены. Её следующее дежурство случилось неделей спустя. К тому времени Игорь дочитал Хоббита и вернул книгу. Также узнал у владельца книги, что имеется продолжение увлекательного продолжения кольца всевластия. Восстановил потерянные при ночном купании силы и свёл его к бреду, поделиться которым не посмел, побоявшись, что сочтут ненормальным. А поведение тёти Тани на следующем дежурстве не выдавало в ней того существа, что любит лакомится соками свежих поросят, построившим свой домик даже не из сухих веток, а из тряпочного одеяла.

Часть 3. Первый узел на канате. Эмбрионы и как Олег побывал в прошлом

Взрослому Игорю удалось немного подтянуться и сдвинуться на пол локтя. Канат был надежен, от того ответственно напряжен. Воспоминания словно согревали его, разгоняя кровь. Тело изыскивало силы, чтобы, не торопясь вытаскивать себя из тины.

Поразительное для И. было то, что отчетливо вспомнил ни только действия в своем детстве, а еще то, что ему явилось в его детстве. Это было ужасно страшно, потому что получалось, что он в провалах, что находили на него под влиянием неблагоприятных событий, видел будущее. Игорь действительно полгода назад посещал Абрамяна, удалял акантому ровно так, как ему в детстве «приснилось». В юной поре он не смог представить, что вырастит и окажется на месте того молодого человека. Комбинаторика поражала. Теперь же сомнений не было в том, что болото делилось с ними секретами.

Становилось интересно, как далее будет проходить битва с болотом, ошеломляя перспективами: он добрался до первого узла, а впереди его ждали шесть.

Холод снова донимал. Пол тела погруженного в мякоть болота остывало, придавая ситуации злобный оскал над ценностью человеческой жизни. Пора было войти в воспоминания, чтобы согреться.

***

В 19 лет Игоря положили с тем же диагнозом, гломерулонефрит, больницу в корпус для взрослых пациентов. Там правила отличались от тех детский больниц, что ему довелось изучить. Приступ болезни заставил Игоря лежать на койке лишний раз не вставая, хотя никто не следил за режимом. На пятом этаже 9ти этажного корпуса Филатовской больницы недели две приходилось тяжко. Снова завертелась карусель боли. Капельницы ставили два раза в день. Уколы перед сном. Сдача крови через день: забор из пальца и из вены.

Анализ мочи по Нечипоренко, по Зимницкому, по Каковскому-Аддису отличались графиком, сдаваясь по разным дням, по разным часам. Сложно заняться личными делами, потому как надо сверяться по часам и пить воду, промываясь и толкая мочу к выходу для наполнения стеклянных банок, что выстроились в ряды в туалетной комнате.

Выходить из палаты не мог, от того курить не получалось. Вредная привычка упорно раздражала, требуя внимания. Врач на всякий случай категорически запретил, хотя Игорь не признался, что курит. Спустя неделю захотелось выпить. Осталось понять, когда можно пригубить водки, затем как достать алкоголь и с кем его разделить.

Соседом в шести коечной палате приходился Артур. Самый молодой, 14 лет. Он по национальности армянин, проживающий с родителями в городе Солнцево Подмосковья в печали отлеживал пятый месяц без положительных намеков почек на выздоровление. Игорю, по началу, он понравился за воспитанность и доброту, но чуть позже выяснилось, что его неправильная манера бороться со скукой в больнице тянет его же на дно диализа. Это когда почки не справляются и тебя подключают к специальному аппарату, отрабатывающему за них их функцию фильтра.

Манера заключалась в том, что Артур не запрещал себе курить, выпивать и нарушать диету. Если с табаком и водкой Артур не боролся, воспринимая это как обычный рацион, то диету он соблюдал ровно до приезда друзей. Те заботливо привозили курицу, солёность которой нарушала в организме пациента усвояемость принимаемого лекарства – преднизолона. С друзьями он успешно выпивал и курил.

Во взрослой больнице с огромным количеством пациентов обслуживающий персонал считал, что за свою жизнь в первую очередь обязан бороться пациент. Поэтому пациенты подчас нарушали правила, соблюдая которые они приближались к выздоровлению. Оттого медсестры отмечали праздность Артура, но проявлять настойчивость не собирались. Разве изредка предупреждая об осложнениях, что его ждут.

Артур после встреч с друзьями мучился похмельем и отекал. Анализы говорили о том, что недуг ни отступает и подрастая наваливается, захватывая его энергию. Он валялся днями на кровати, зашлакованная кровь не придавала ему резвости. Она, как браконьеры рыбу, глушила парня на манер динамита: с выпученными глазами чуть подергиваясь заторможено понимал окружающее. Игорю это состояние было знакомо.

Валяясь без сил, Артур иногда оживал, делясь забавными историями. Старался занять себя и Игоря. Он поведал как днями напролет искал дешевых развлечений. Пива, ликеры и водка, местами спирт. Затем с друзьями нюхал клей «Момент». Надевая пакет на лицо, в котором на дне размазан клей дышал до тех пор, пока становилось легко и непринужденно, детские сказки с каждым вздохом приобретали сложность взрослого фэнтази и очаровывали. Как один из друзей задохнулся, не успев снять пакет и заблокировал доступ к воздуху. Как у другого клей размазался по лицу и разъел кожу. Как у него самого от длительного употребления отказали почки. Эти минуты исповеданий приоткрывали занавес почему молодой парнишка загремел на больничную койку. То, что ускользало от родителей.

Отёчность лица Артурчика красноречиво подчеркивала, что организм нацелен против него. Окончательно Игорь сделал вывод, что Артур не выберется, когда тот развлекаясь перед сном колол себе в задницу кетанов, наркотический анальгетик. Упирался лицом в подушку, лежа на животе своей койки, и каждые 10 минут хвастался, что катается на санках с восхитительной горки. Инъекции парень практиковал каждую субботу.

Его довольный визг не будил соседей по палате, кем приходились четверо мужиков за 60 лет, наблюдающиеся врачами на предмет плохо приживающихся донорских почек. Они всегда крепко спали и стабильно портили воздух.

Как-то куря (прошло три недели и его анализы улучшились, но выпивать водку пока не разрешали) Игорь познакомился с девушкой. Олеся с девятого этажа. Она показалась ему миленькой хоть и была чуть бледного вида. Они болтали с ней неделю. Спустя пару дней, дождавшись ухода большинства врачей, освещаемые словно светлячками светом окон корпуса напротив целовались в ночи.

Спустя неделю Игорь проскользнул на этаж отделения, где она наблюдалась в роли пациентки. Пятница, начало выходных, когда дежурные медсестры пили спирт и на болеющих клали большой болт, предвещала сближение.

Игорь с Олесей занялись на каталке для тяжелобольных до рассвета бурненьким сексом. Пришедшие с рассветом за каталкой медбратья с юмором отнеслись к дремлющим голубкам. Олесю отправили досыпать в палату. Измотанного и крепко спящего Игоря, не разбудив, спустили на лифте вниз, в приемное отделение для тяжелейших больных. Проснулся Игорь от грозного крика того больного, кому действительно требовалась каталка: «Хулиганье! Слезай немедленно!».

Медбратья, посмеиваясь, по-хамски стащили Игоря с каталки, как будто он влез на неё нагло обогнав нуждающегося. На улице стояла зима и подгоняемый холодом из негерметичных дверей поспешил к лифту. Если слух за сон на каталке дойдет до главврача, не долечив, могут и выгнать из больницы. Стыд.

Растерянно возвращаясь в палату, встретил лечащего врача, Валерию Михайловну. Уточнив у него, ходил ли с утра в туалет и получив отрицательный ответ, она тут же направила его во второй корпус на УЗИ19 почек, запретив до окончания исследования мочится, вручив пару бумаг. Игорь дошел до медсестры, показав направление на УЗИ, получил дежурную телогрейку (в целях соблюдения строгой дисциплины личную верхнюю одежду, кроме ботинок, запрещали держать в больнице) и вышел на свежий воздух. Не привычная обстановка тяготила.

Плохо чищенные пешеходные дороги пропускали по одному человеку. Более того, мочевой пузырь обещал разорваться в клочья. Игорь, спеша на процедуру, упирался в спину неторопливо передвигающей толстотелой низенькой, немолодой и уставшей уборщицы. Вырытая в снегу окопа не позволяла на нее забраться, опередить и продолжить путь, так как по краям поднималась на лихие пару метров. Это грозило Игорю опоздать на неожиданно освободившийся прием, а когда появится следующий бесплатный никто не знал. Загадка медицины объяснялась тем, что аппаратов УЗИ в 1996 году не было в достатке, а обследование хотели многие жители города.

Он решил голосом придать ускорение обратившись к бабушке. Для того, чтобы она отлично расслышала навис над ней. Открыл рот, раздумывая в какое ухо по-хамски гаркнуть, чтобы отодвинуть её широкое тело.

В этом момент обратил внимание на вёдра, которые та несла. В жирной и мутной как бульон жидкости плавали эмбрионы. Игорь распознал их сразу. Уроки анатомии не прошли даром. Тут же согнулся пополам, расплескивая вчерашний ужин по белому снегу. Рвало от омерзения. В голове запульсировало. Всплыло, когда Артурчик делился накопленным в больнице слухами. К примеру, что рядом с ними расположен особенный корпус. В нём лечат венерические заболевания. Состав пациентов понятен. Проститутки, жертвы насилия и измен, поймавших половые заболевания, в том числе на момент беременности. В обеих ведрах с русской простотой бабка-уборщица, с молчаливого согласия руководства, несла тех, кого абортировали из этой жизни.

Живот кутило спазмами от дикого понимания, что в умертвленных мог быть кто угодно. Например, неплохие аналоги Баха, Энштейна, Фамке Янссен, Александра Сергеевича Пушкина, Будды Шакьямуни. В общем те, кто в одержимом желании испробовать вкус забытого детства, раскрываются, вырастая и одаривая мир новым, вкусным и очаровательным. Те, кто проникают в структуру информпотоков, приводя плоскость наблюдения за ходом дней в состояние, позволяющее не гаснуть, ни опускать руки перед грядущей бедой.

Свет потух. И в бессознательном состоянии накатил, словно видение, новый эпизод.

***

Поселившись в местной гостинице «Ольха» поселка Мухосранск Олег рутинно заснул, чтобы выпитая водка выветрилась, дав по трезваку продолжить за рулем десятилетнего болевшего с детства «Жигуленка»20 путь в большой город.

Проспавшись, он решил задержаться в поселке на пару дней. Голова раскалывалась и хотелось избавится от боли. Водка тяжело выходя настаивала ускорится в поисках избавления от термоядерного похмелья.

В гостинице пива не водилось, зато подсказали где его искать. Любезно аыдали две трехлитровые стеклянные банки. Олег с неудобной тарой потянулся в направлении лечебного заведения. Деревянный киоск с надписью «Пиво» выслушал его короткие жалобы и ласково отлил лекарства.

Литр зашел в желудок за минуту и утешил омоложением души. Захватив с собой две полные трехлитровые банки (банки обещал оставить в гостинице, на дне оставив по десятюнчику) с легким напитком, поплелся к гостинице. В трехстах метрах до ночлега обнаружил как три пацана, подбадриваемые злобой, под чахлым дубом мучили котенка.

Олег, не размышляя, отвесил юным живодерам пару подзатыльников, чем вогнал их в бегство. Оставил котенка под деревом и собирался скорее добраться до спартанской кровати.

– Спас животинку от беды и оставил для другой. – послышалось позади.

Олег обернулся на звук голоса и заметил со стертыми ветром чертами лица выгоревшего от солнца сухого старца, сидящим на выгоревшей траве, оттого почти не различимым.

– Взял бы, но цветом не вышел. Был бы весь черной мастью, то за такого дал бы денег. – ответил Олег.

– Сколько дал бы? – уточнил старец.

– Да хоть рублей десять. – отапливаемый пивом Олег верил, что в свою щедрость и способность стать кошка-владельцем.

– Когда домой? – ответил старец.

– Завтра в ночь. – не дождавшись ответа Олег побрел в гостиницу.

Проснулся от стука в дверь. Открыл. Перед ним стоял пятилетний пацан с раскарябанной щекой и чуть порванным ухом, как будто за него оттаскали за вольные шалости. На левой коленке под шортами виднелся шрам в виде лежавшей на носу буквы «Г».

– Держи. – Поздоровался пацан, протягивая пушистый комок. – Весь черный.

Олег по инерции протянул конечность и принял пухлую шкурку.

– Он от помёта дикой болотной кошки. Кошак.

Олег смутно припомнил, что подписался на что-то ему не свойственное под влиянием алкоголя.

– Если сегодня не уедешь, то на ночь закрывай окна и дверь. – Тарабанил пацан. – Деньги давай!

Спорить не хотел. Сам заказал «мяучесть». Да и красненькая погоды не делала в финансовом положении. Олег, спавши одетым, свободной рукой вытянул из заднего кармана джинсов банкноты:

– Как зовут тебя?

– Зачем тебе моё имя?

– Сдохнет кошак, кому предъявлять?

– Не сдохнет.

– Имя?

– Игорь.

Руки у Олега дрожали, подсказывая, что сегодня он не уедет. Игорь хищно выдернулся красную купюру21 и, прикрыв входную дверь, скрылся.

Положив котенка на смятую кровать, Олег добил последние две литра пивасика и лег спать.

В окно стучал ветер, разбудив его пьяный мозг. Автопилотно Олег прикрыл форточку, нащупал котенка и заснул.

Снилась ему готическая нарезка из какой-то мистической киноленты.

Черная кошка, отвоевав гнездо у белых аистов (о чем говорили разбросанные перья и характерные длинные покрытые сетчатой кожей оторванные обнаженные ноги), кормила двух котят. Наевшись досыта они заснули вместе с матерью.

К гнезду протянулись детские кулачки и схватили черного котенка. Их обладатель исчез в зарослях камыша.

Пацан бежал от болота как будто боялся преследования. Этот страх нагонял нескладность в ноги. От того те не слушаясь, роняли его на землю, швыряли в кустарник и били об стволы деревьев. Получив порцию ударов ему привиделось, что в зеленых зарослях пряталась женщина с черными волосами. Отдавая приказы неведомому, заставляла подземными толчками, кустарникам и деревьями шевелиться. Этой природной командой, слаженно наваливаясь на пацана, препятствуя ему в том, чтобы выбраться к посёлку.

Игорек, вспоминая про десять рублей, терпел неудобство и боль. Рубль придется отдать старику за наводку. На оставшееся сможет купить пластмассовых космонавтов в виде звезды разных цветов. Красный был, осталось собрать зеленого, желтый и синего, покуда в магазине не закончились. Уходя дальше от болота, открывшимися перспективами пацан восстанавливал баланс равновесия.

Потеря складности в движениях перешла на Олега, когда подумал о том, что дикая кошка царапает фрамугу. Она пришла вернуть вероломно похищенного отпрыска.

Олег проснулся, зашторил окно и снова лег спать.

Котенок надрывался, прося жрать. Утро.

Олег быстро собрался. Подхватил мягкое голодное тельце. Нашел свежего молока у бабки у магазина, прикупил пипетку в аптеке и через нее накормил животинку.

Сел за руль, на живот положил пушистость и погнал домой, в Москву.

***

Вернулся из нового эпизода. Видение про парня с котом закончилось. Игорь помнил, как проживая в поселке Серышево, продал черного дикого котенка щедрому дядьке из большого города. Старые воспоминания отпустили, как только открыл глаза и белый снег ослепил.

***

«Им не дали шанса», – думал Игорь, валяясь на снегу и измазанный блевотными массами.

Бабка, неся ведра, ушла, чтобы слить их содержимое в канализационное отверстие, готовое принять и унести мертвую массу, предварительно смешать с иными. Игорь вспомнил, что на Царицынском радиорынке купил диск с взломанной игрой-шутером оттого за тридцать рублей вместо пятисот. Кривые руки взломщика небрежно раскодировали игру и на 2м этапе из ожидаемых 30. Управляемого им крутого полицейского постоянно выбрасывало из полуразрушенного кирпичного дома полного террористов. Обида на испорченный диск стала колоссальной, когда на рынке в попытке вернуть бракованный диск от пирата-продавца, ранее рекомендовавшего и продавшего диск, получил: "Диск не рабочий. Не продавал. Возвращать деньги отказываюсь."

И отвернулся, показывая, что общение закончено. Не было жалко потраченный денег. Было жалко потраченного времени, а еще жалко отказаться от выношенного желания поиграть в отличную стрелялку.

Эмбрионы в вёдрах доказывали, что профессионализм продавцов и взломщиков, торгующих возможностью пожить здесь под сомнением. Первые, эмбрионы, даже не достигают завершения стадии появления способности к самостоятельному питанию и активному передвижению. В лучшем случае, их выкидывает на 2м этапе игры.

Но спрос на жизнь настолько высок, что пираты не особо парятся по поводу уровня предоставления сервиса. Стремящиеся сюда заказчики, для которых купить полную стоимость дорого, обходят правила, оплачивая тридцать рублей вместо пятисот. И как зародыши плывут в стоках канализации без надежды выбраться на родной берег.

Пираты-продавцы и взломщики же, по мнению многих, просто дилетанты. По мнению оставшихся, понимают, что ты не тот, кто всерьёз созрел для жизни здесь, поэтому ищешь легких путей и продают тебе лотерею. Уборщица вынесла проигравших в нее.

Вот теперь Игорь повторно вспомнил про то, как отца какой-то старец, настраивал на рождение сына. Неплохой был лекарь (пират-продавец или взломщик) раз получилось Игорю родится на свет. Но мудрость мира объясняла его болезнь почек. Помеха, которая воздвигнута, чтобы такие как он не думал, что безнаказанного прорвётся к благам, поймёт их и вкусит. Без крепкого здоровья такая возможность крайне мала. Гарантии нет.