Григорий Гладков: грустный Клоун с гитарой

Репетируют музыканты обычно в доме Гладковых. Пока распеваются, соревнуясь в высоте взятых нот и записывая их на магнитофон, Марина по просьбе брата что-нибудь готовит музыкантам на кухне, заваривает чай. Молодежь любит устраивать интересные вечера, придумывать веселые конкурсы.

Одной из первых песен собственного сочинения, которую ансамбль «Просто так» исполнит на музыкальном конкурсе, станет песня о родном городе Брянске, написанная на стихи и музыку Григория:

Город родной над красавицей Десной,Город старинный и вечно молодой,Если по улицам древним пройдёшь,Полюбишь его и поймешь.Кремль, городище, театр, парк Толстого,Бежица, дамбы, мосты, соловьи,Звон колокольный и свет окон новых —Все это в детях твоих.О, мой город, как я люблюПростор твоих площадейНад тихой Десной закат и зарю,Тепло тенистых аллей.К этим местам всем сердцем привязан,Здесь рос и учился, мужал и взрослел,Городу милому многим обязан,Всем, что я сделать успел.О, мой город, как я люблюПростор твоих площадейНад тихой Десной закат и зарю,Тепло тенистых аллей.Город родной, он для каждого свой,Самый любимый и самый дорогой.Стой же в веках, как стоял испокон,И пусть будет мирным твой сон.О, мой город, как я люблюПростор твоих площадейНад тихой Десной закат и зарю,Тепло тенистых аллей.О, мой город, как я люблюПростор твоих площадейНад тихой Десной закат и зарю,Тепло тенистых аллей.Город родной Брянск.

Ансамбль «Просто так» часто выступает на концертных площадках города, иногда выезжает на гастроли в соседнюю Беларусь – в город Гомель, где музыкантов даже показывают на местном телевидении.

На выступления Григорий не забывает приглашать сестру и ее подруг, и для них некоторые песни, не услышанные на репетициях, становятся открытием. На конкурсе бардовской песни Марина впервые узнает, кто такие барды и слышит поразительные песни на стихи Леонида Филатова и музыку Владимира Качана:

Горько плачет полицай —Кулачище – в пол-лица:Не таи обиды, Верка,На папаню-подлеца.Смотрят из-под кулакаДва гвоздочка, два зрачка…Ох, и жутко в одиночкуСлушать вечером сверчка!..Верещит в углу сверчок,Верещит – и вдруг молчок!..Ты себя, папаня, продалЗа немецкий пятачок…Помнишь, дождик моросил,Ты кому-то всё грозил,Ты чего это такоеВ жёлтом кабуре носил?..С крыши капает вода, Забывается беда…Помнишь Ольгиного Лёшку —Ты за что его тогда?..Помнишь, осенью в ЛитвеТы зарыл его в листве,А потом с охальным деломПриходил к его вдове?..Водка зябнет на столе,Ты опять навеселе…Как ты слышишь, как ты дышишь,Как ты ходишь по земле?..Вот приходит месяц май,О былом не поминай…Помирай скорей, папаня,Поскорее помирай…

И тут же «Оранжевый кот»:

У окна стою я, как у холста,Ах, какая за окном красота!Будто кто-то перепутал цвета,И Дзержинку, и Манеж.Над Москвой встает зеленый восход,По мосту идет оранжевый кот,И  лоточник у метро продаетАпельсины цвета беж.Вот троллейбуса мерцает окно,Пассажиры – как цветное кино.Мне, товарищи, ужасно смешноНаблюдать в окошко мир.Этот негр из далекой страныТак стесняется своей белизны,И рубают рядом с ним пацаныФиолетовый пломбир.И качает головой постовой,Он сегодня огорошен Москвой,Ни черта он не поймет, сам не свой,Словно рыба на мели.Я по улице бегу, хохочу,Мне любые чудеса по плечу,Фонари свисают – ешь не хочу,Как бананы в Сомали.У окна стою я, как у холста,Ах, какая за окном красота!Будто кто-то перепутал цвета,И Дзержинку, и Манеж.Над Москвой встает зеленый восход,По мосту идет оранжевый кот,И лоточник у метро продаетАпельсины цвета беж.

В Брянске в то время царит особая музыкальная атмосфера. Вместе с ансамблем «Просто так» на сцене часто появляется ансамбль «Курьеры» – тоже очень неплохой ансамбль, имеющий хорошую аппаратуру. Но особым конкурентом для «Simply so» становится известный в то время ансамбль Брянского музыкального училища «Браконьеры», музыканты которого по мастерству значительно превосходят ребят из ансамбля «Просто так». Одними из музыкантов ансамбля «Браконьеры» были Виталий Ванчугов и Борис Мирмов. Впоследствии вся духовая секция «Браконьеров» вместе со своим звукорежиссером Александром Кальяновым перейдет к Алле Пугачевой.

Вокально-инструментальный ансамбль «Просто так». Съемка на телевидении. г. Брянск. 1973 г.

В последние годы обучения в институте Григорий Гладков организовывает ансамбль акустической музыки «Баллада». В арсенале ансамбля: флейта, губная гармошка, гитара… Музыканты играют песни Пита Сигера, Боба Дилана, группы «Битлз». Пройдут годы, и во время гастрольного тура по Америке с американским фолк – певцом и одной из самых ключевых фигур в возрождении народной музыки в США в середине XX века Питом Сигером Григорий выступит на одной сцене.

Вокально-инструментальный ансамбль «Баллада». г. Брянск. 1974 г.

Он встретится и с американским автором-исполнителем, одним из самых влиятельных личностей в поп-музыке на протяжении последних пятидесяти лет – Бобом Диланом, и со многими другими кумирами своей молодости. Но это будет потом. Пока ребята готовятся стать инженерами, при этом очень много времени уделяют музыке. Техническое образование музыкантам ничуть не мешает, а даже наоборот – помогает, как минимум, правильно обращаться с усилителями и колонками, с любой техникой. «Но, даже не это самое главное, – как позже поймет и сформулирует Гладков, с большой благодарностью вспоминая студенческие годы, проведенные в стенах БИТМа, – главное, что технический ВУЗ учит системности, учит разложить любую ситуацию на атомы. В техническом ВУЗе есть очень сложные предметы, которые мне приходилось сдавать: сопротивление материалов, теоретическая механика, высшая математика – и я преодолел это! Теория музыки – это тоже очень сложный предмет, но кто сдал сопромат – тот преодолел самую большую высоту! То, что я сдавал такие сложнейшие дисциплины, конечно, меня закалило и расширило мой кругозор. С детства у меня была книга, ее купил отец, она называлась «Искусство через математику, архитектуру…». Это была книга венгерского писателя, исследование о том, что все можно разложить на математические формулы. Кстати, композитор Бах очень математичен. Бах – любимый композитор математиков. В общем, технический ВУЗ – это очень престижно и очень здорово! Всегда интересно, когда сложно!»

Во время учебы в БИТМе студенты не раз выезжают на практику в разные города, Григорию особенно запомнились Рига, Горький.

В Риге практику проходят в одном из конструкторских бюро под руководством местного латыша, как и многие достаточно настороженно относившегося к русским, но к Григорию, с юности умевшему объединять людей, после одного примечательного случая он начинает относиться крайне дружелюбно.

Любопытства Гладкову всегда было не занимать, причем применительно ко всему, что его окружало. И раз уж судьба привела его в Ригу, почему бы не заняться изучением латышского языка. Он понимал, что за короткое время выучить язык вряд ли сможет, но попытаться запомнить некоторые слова вполне возможно. И он начал выписывать на листок наиболее употребляемые в разговорной речи слова и выражения: «здравствуйте», «до свидания», «хорошо», «знаю», «не знаю»…

Пришли они в бюро. Сели за кульманы. Напротив руководитель практики. Руководитель задает вопрос. Григорий, не медля, отвечает… На латышском. Тот опять вопрос. И снова ответ Гладкова на латышском. Руководитель, недоумевая, делает паузу. Новый вопрос. И очередной ответ на том же языке. Походил он, походил кругами, подошел к Григорию, посмотрел на полиглота, на его кульман, а на нем исписанный латышскими фразами листок. Хорошо подготовился. Они рассмеялись и с этого дня подружились. Руководитель так расположился к нему, что подарил ему пластинку с народной латышской музыкой.

Впервые оказавшись в Риге, Григорий полюбил этот город, успел изучить его многие достопримечательности, побывать во всех театрах. Потом в его жизни будет еще много городов страны и мира, и однажды он поймет, что любой город интересен не только достопримечательностями, но и друзьями, людьми, которые там живут.

На пятом курсе БИТМа, будучи на другой практике в городе Горьком, Григорий купит гитару, с которой в ближайшие годы не расстанется. Этот инструмент вскоре сыграет свою главную партию. Именно на этой гитаре в 1981 году он сочинит ту самую «Пластилиновую ворону», после появления которой на экранах телевизоров в одночасье он станет знаменитым.

«Пойдем же вдоль Мойки, вдоль Мойки…»

Пойдем же вдоль Мойки, вдоль Мойки,У стриженых лип на виду,Глотая туманный и стойкийБензинный угар на ходу,Меж Марсовым полем и садомМихайловским, мимо былыхКонюшен, широким обхватомДержавших лошадок лихих.Пойдем же! Чем больше названий,Тем стих достоверней звучит,На нем от решеток и зданийТень так безупречно лежит.С тыняновской точной подсказкойПойдем же вдоль стен и колонн,С лексической яркой окраскойОт собственных этих имен.Пойдем по дуге, по изгибу,Где плоская, в пятнах, волнаТо тучу качает, как рыбу,То с вазами дом Фомина,Пойдем мимо пушкинских окон,Музейных подобранных штор,Минуем Капеллы широкойОвальный, с афишами, двор…А. Кушнер

Окончив БИТМ, по распределению Григорий уезжает в Ленинград, где работает мастером в трамвайном парке имени Леонова.

В северную столицу, как правило, направляли выпускников неженатых, по всей видимости, для улучшения демографической ситуации. Но в то же время Ленинград требовал специалистов для трамвайных парков, так как являлся самым трамвайным городом мира – все трамваи страны делались в этом городе. Григорий до сих пор помнит их названия: ЛМ-69 («Аквариум»), ЛМ-57 («Слон»), скопированный с американского трамвая, ЛМ – 49 («Американец»)…

Трамвайному парку были нужны молодые еще не имеющие достаточного опыта мастера, так как такие специалисты в случае серьезных происшествий с человеческими жертвами могли избежать уголовной ответственности.

Ленинград – город большой, интересный. При желании Гладков мог бы остаться и в Брянске, но в родном городе ему тесно.

Его отъезд для семьи – трагедия. Без него в квартире пусто – ни репетиций, ни друзей, ни веселых вечеров.

Первое время в Ленинграде непросто и Григорию. То и дело наваливается тоска. Иногда в вечернее время он приходит на вокзал и смотрит на уходящие в Брянск поезда. Очень хочется домой. Дома сестра, мама. На обед – первое, второе, третье. А тут в большом городе предоставлен сам себе: успел поесть – поел, не успел – не поел.

Мастером в трамвайном парке Григорий отработает полтора года, и его переведут в трамвайно-троллейбусное управление (здание бывшего шведского посольства), находившееся на улице Зодчего Росси – его любимой и одной из самых красивых улиц в Петербурге. В управлении – еще два года (всего по специальности требовалось отработать три года).

Напротив трамвайно-троллейбусного управления – Вагановское хореографическое училище. Летом там открыты окна и оттуда льется музыка. Для Григория это рай. Зимой, правда, все окна – и управления, и вагановские – закрыты, горит свет, штор нет, а за окном видны балерины – образ искусства, к которому Григорий очень стремится.

На улице РоссиНенастная осеньИ дождь проливной.Но в дни испытаний,Так сладко свиданьеНам с улицей той.Я вижу, как носитПо улице РоссиСлучайный листок.Как мы – одиночка,Нелепая точка,Слепой мотылек.Я был частым гостемНа улице РоссиКогда-то давно,Но помню прекрасно,Отчетливо, ясноНапротив окно.Там две балеринки,Как будто с картинки,Боролись с тоской.И музыка пела,И эхо звенелоНа улице той.Мы были так близко,Я видел их лицаИ мир их иной.Но пропасть глубокаИ так одинокоНа улице той.А две танцовщицы,Как две голубицыВ дали голубой.Под небо взлетали,Крылами махали,Смеясь надо мной.Стал думать тогда я,Что пропасть без краяИмеет края,Что нужно решиться —Стать вольною птицейИ выбрать маяк.Я с прошлым простился,В путь дальний пустился,И с тех пор лечу…А две балеринкиВ окне по старинкеМне держат свечу.Г. Гладков

Параллельно с работой по специальности, полученной в Брянске, Григорий поступает в джазовое музыкальное училище. Учится по вечерам. Первые два года – по классу джазовой гитары, затем по совету директора училища переводится на специальность «Теория музыки».

– Гриша, я вижу, что ты сочиняешь, – говорит ему директор. – Возможно, ты станешь известным, и тебе придется вступать в Союз композиторов, поэтому, переходи на «Теорию музыки», это тебе поможет.

Директор окажется очень прозорливым. Получившему со временем известность Гладкову диплом музыкального училища с указанной в нем специальностью «Теория музыки» для вступления в Союз композиторов действительно окажет добрую службу. Но это будет чуть позже. Пока все самое интересное только начинается.

Как молодому специалисту ему выдают постоянную прописку, ставят в очередь на квартиру, предоставляют комнату в общежитии. Так Григорий Гладков становится ленинградцем.

В училище Григорий учится пять лет – столько же, сколько и в БИТМе. Совмещать работу и учебу непросто, но он не сдается, получать новые знания ему нравится.

После окончания музыкального училища практически одновременно он начинает выступать в театре-клубе «Суббота» (сейчас это профессиональный театр – Санкт-Петербургский государственный театр «Суббота»), основанном Юрием Александровичем Смирновым-Несвицким, впоследствии – профессором, доктором искусствоведения, и учиться на заочном отделении Ленинградского государственного института культуры.

В институт культуры Григорий попадает благодаря встрече с одним из работников этого института в театре-клубе «Суббота». Какую он занимал должность, Григорий не запомнил, но фамилия в памяти осталась – Пугачев.

– Гриша, у тебя есть гуманитарное образование? – Спросил он.

– Только музыкальное училище, – ответил Григорий.

– Поступай к нам, у нас сейчас набирают экспериментальный курс, где будет музыкальный театр.

К тому времени у Гладкова был уже серьезный музыкальный опыт. Любые прослушивания и творческие испытания его давно не пугали. Он подал документы в приемную комиссию, в определенное время явился с гитарой, спел, всем понравилось, и так легко еще на пять лет стал студентом.

Как оказалось, именно этот ВУЗ и именно такой экспериментальный курс был ему нужен как воздух. Музыкальный театр – то, о чем он мечтал.

Студентам преподавали «зримую песню»6 – такой формой сценического представления Григорий хотел овладеть в совершенстве.

На последнем курсе музыкального училища он размышлял о дальнейшем получении музыкального образования в консерватории, но не хотел быть композитором – затворником. В его представлении серьезные композиторы, закончившие консерватории, были именно такими. Если режиссер – профессия общения, то композитор – это монах. Композитор должен закрываться в своей келье и колдовать, и такие перспективы от поступления в консерваторию сдерживали Григория. Он хотел выступать на сцене и быть ближе к людям. «Зримые песни», «зримые стихи» – вот то, чему он желал учиться. И он понял, что оказался в нужное время  в нужном месте.

Развиваться в музыкальном плане в направлении усложнения мелодий он не хотел, а хотел совершенствоваться в сочинении ярких мелодий и наполнении музыки театром. Этому стало способствовать не только обучение в институте культуры, но и выступления в театре-клубе «Суббота», что в совокупности помогало достигать потрясающих творческих результатов. И поэтому, как и институт культуры, театр-клуб «Суббота», созданный Смирновым-Несвицким, сыграл в жизни Григория Гладкова очень большую роль.

Театр «Суббота» выделялся особой образной системой, своей структурой и своими героями. При всем репертуарном разнообразии объединяющей художественной идеей «Субботы» было постижение жизни как театра в глобальном его понимании. Потому в спектаклях «Субботы» отношения актера и роли часто приобретали неожиданную форму: сам актер оказывался героем представления, его собственная роль играла им, подобно тому, как в жизни «роли», выбранные человеком, подменяли его, формировали его личность и обуславливали характер.

Юрий Александрович являлся автором многих пьес для своего театра, а также сценариев, созданных по прозаическим и драматургическим произведениям. Он работал с литературными произведениями совершенно свободно, иногда радикально меняя сюжетные линии и характеры самих персонажей. Многие спектакли были пронизаны прямыми высказываниями режиссера через тексты песен, которые писал он сам.

Смирнов-Несвицкий дал путевку в жизнь многим известным деятелям театра и кино. Кроме Григория Гладкова это: Семен Спивак, Анжелика Неволина, Александра Яковлева, Константин Хабенский, Татьяна Абрамова и многие-многие другие.

Авангардный экспериментальный театр-клуб «Суббота» в то время был очень популярным. Эксперименты ставились постоянно – над зрителями, над собой… Участников действия могли облить водой, привлекать их к участию в играх, к перетягиванию каната. В театре использовалось огромное количество различных приемов воздействия на зрителей так, чтобы они запомнили представление надолго. Был и поэтический кружок, ставили спектакли.

Зять Смирнова-Несвицкого – Владимир Кравцев родом из Брянска. Тогда он только окончил ЛГИТМиК (сейчас Владимир Кравцев – главный художник академического театра драмы в Екатеринбурге). Григорий был знаком с двоюродным братом Кравцева – Сергеем, который и привел Гладкова в этот театр. Григорий хорошо играл на гитаре. Показал, что умеет. «Оставайтесь, нам нужны музыканты, – сказали ему и сразу ввели в спектакль „Крепостные актерки“».

В «Крепостных актерках» Григорий начал исполнять народные песни в стиле фолк, некоторые песни из репертуара Жанны Бичевской.

Визитной карточкой «Субботы» стал спектакль «Окна, улицы, подворотни». В нем Гладков играл роль Гриши-капитана.

О театре «Суббота» знала вся страна.

В 1977 году по линии ЦК ВЛКСМ театру поступило предложение съездить на БАМ.

В своей большой статье об этой поездке, опубликованной в седьмом номере журнала «Автора» в том же 1977 году Юрий Смирнов-Несвицкий написал: «Когда в театр-клуб „Суббота“ сообщили о предстоящей поездке к строителям Байкало-Амурской магистрали, сезон уже окончился, а „труппа“ разъехалась. Совет клуба в экстренном порядке объявил „всесоюзный розыск“. Машу Смирнову и Володю Кравцева нашли в брянских лесах – ходили по грибы. Алю Романовскую оторвали от любимого занятия: проверяла качество выпускаемой продукции – она контролер ОТК. Женю Липцина разбудили среди бела дня на одесском пляже – пришла телеграмма о „мобилизации“». Вместе с другими артистами предложение поехать на БАМ с удовольствием принял и Григорий Гладков.

Эта поездка была первым путешествием «Субботы».

Самолет ТУ-104 с четырьмя пересадками прилетел в Хабаровск, и Григорий оказался в городе, в котором появился на свет. Но в тот день посмотреть город времени не было – спешили дальше.

Первое выступление состоялось на трассе – станции Теплое Озеро. Отношение к ребятам настороженное. Любители, да еще такие молодые…

«Здесь были композитор Шаинский, Галина Ненашева, Таисия Калинченко и даже несколько олимпийских чемпионов», – напомнили им.

Пройдет немного времени, и в этот список включат и коллектив театра-клуба «Суббота».

На БАМе их интерактивные выступления с вовлечением в действие солдат и рабочих, которые пели вместе с ними, имели ошеломительный успех, правда, довыступались они до того, что на одном из спектаклей облили холодной водой комиссию ЦК ВЛКСМ, и комиссия предложила срочно прекратить их представления и всех отправить обратно в Ленинград. Однако оказалось, что отправлять раньше времени коллектив в Ленинград дороже, чем оставить в тайге, и их оставили.

Передвигались артисты на агитпоезде «Комсомольская правда», иногда на вертолете, в котором под шум мотора Григорий пел:

«Вертолет,Вертолет!Зеленый паук шумит над тайгой,И в небе емулишь птицы – друзья,вертолет!А наш полет так низко,так близко от земли,Что кажется намдеревья вот-вот схватятНаш смелый вертолети вырвут из полета…но мы летим…»

Выступали в клубах, на грузовиках с отброшенными бортами, освещенных фарами рядом стоящих машин, ежедневно вели дневник, который Юрий Смирнов-Несвицкий использовал в своей статье.

Экспериментальный театр-клуб «Суббота». БАМ. 1977 г.

«Над тайгой туман —В белой дымке кусты,В молоке сапогиИ не видно ни зги.Мы идем вдоль реки,Мы сбиваем росу,Собираем в кулак…Вовка жуткий чудак.Он рисует дома.Ну, хватило ж ума?Среди мокрых болотВырастают дома.Среди топи и мглыРасцветают сады,И растут города,И идем мы туда.Мы придем, мы найдемГолубиковый сад,Комариный базар,Сто домов из грибов.Над тайгой туман…»

Проехав по восточным участкам БАМа, коллектив театра заехал в Еврейскую автономную область и вернулся в Хабаровск.

Так Григорий впервые в сознательном возрасте оказался на родине, где у него жили два двоюродных брата. Они и показали Григорию роддом в самом центре города – место рождения композитора.

13 сентября в Хабаровске состоялся заключительный вечер. Для города это стало целым событием – к дверям не пробиться. Артистов наградили грамотами крайкома комсомола. Прощаясь с ребятами, киношники закричали: «До свидания, дорогая „Неделька“!» (Так их там прозвали).

На обратном пути из Хабаровска в Ленинград в самолете Григорий будет петь песни о БАМе, которые запланировали включить в новый спектакль об их поездке, уже репетируемый в воображении артистов.

«Самолет,самолет!Какой полет над ночью,над землей,над облаком,над тучей,над дождем.Мы летим!Мы мчимся, обгоняя время,оставив дом,друзей.Мы летим!А там, внизу,плывут навстречу нам лесаИ черточки дорог —как строки,Которые напишем,когда вернемся обратно…»

Участие в театре-клубе «Суббота» многое дает Григорию, позволяет приобрести хороший опыт, который ему очень пригодится в дальнейшей деятельности. Когда судьба приведет его на телевидение, он уже не будет бояться пронзительных взглядов камер и сможет легко импровизировать. «Спокойной ночи, малыши!», «Праздник каждый день» и другие программы он будет вести сам. В «Субботе» Григорий научится приемам общения со зрителем и впоследствии с успехом станет применять эти приемы в своих выступлениях, особенно на детских концертах и праздниках, где мальчишки и девчонки с удовольствием выходят на сцену, поют вместе с ним песни, читают стихи, участвуют в импровизированных сказках. И это всем будет очень нравиться!

Благодаря театру «Суббота» Григорий Гладков познакомится и с прекрасным поэтом Александром Семеновичем Кушнером, с которым они сочинят не один хит.

«Я редко одобряю музыку, написанную на мои стихи, – потом признается Александр Кушнер, – но в данном случае я чрезвычайно рад тому, что мы нашли друг друга, встретились… Гриша очень симпатичный человек. Он умный, тонкий и, редкий случай среди музыкантов, он хорошо слышит стихи. Я сплавляю в детские стихи юмор, так как во взрослых стихах не разгуляешься, там надо быть серьезным, а в детских стихах можно позволить себе веселье, и Гриша это замечательно чувствует. С ним легко, и мне ничего не надо было говорить. Он и сам писал стихи, и выбирал те, что ему нравятся… Ребенок не должен скучать. Его не заставишь полюбить то, что ему скучно, и Гриша обладает этим даром – не скучать в своей музыке. Вообще, в каждом человеке сохраняется ребенок, что-то детское остается, я надеюсь, что это так… И, наверное, в Грише тоже…».