Мемуары Создателя. Книга 1. Ошибки

– А ты за весь день не нагулялась? – Грубо ответил он.

Грубость стала его вторым я. Он боялся отдаться своим чувствам, потерять голову, подчиниться женщине. Грубость – с тала формой его защиты.

– Да, конечно, – смиренно ответила Лаки.

Его грубость раздражала и пугала ее. Но зная о переживаниях мужа, Лаки пыталась не обращать на это внимание, но, смягчая его гнев своей любовью и заботой, каждый раз натыкалась на шипы и каменную стену. Это заставляло ее безмерно страдать.

– Антар, дорогой, ты только не гневайся и дай мне все высказать, что скопилось на сердце. Я очень, очень тебя люблю! Но, так жить больше нет сил! Я перестала быть собой, я не чувствую нашей прежней близости. Я совершенно запуталась в происходящем. Порой мне кажется, что тебя подменили и со мной совершенно чужой человек, а от этих мыслей я просто схожу с ума!

Сетем сложил руки на груди, нахмурил брови. Начало разговора ему явно не понравилось.

Видя реакцию мужа, Лаки, переборов в себе страх и тревогу, продолжала:

– Я решила обо всем рассказать Сетему. Я пойду к Императору и поговорю с ним. Он же не враг, а брат нам! Откровенный разговор и мои чувства к тебе, очистят его разум и он, возможно, отбросит мысли обо мне. А может, это лишь домыслы придворных завистников, и ни чего страшного вовсе и нет, и нам нечего бояться.

Сетем подошел к окну, чтобы Лаки не видела его лица. Саркастическая усмешка перекосила его губы.

«Наивная дурочка! Ну как же она его любит! Она способна пожертвовать собою, ради него! Что ж, возможно, я смогу еще на этом сыграть в свое время.»

Она подошла к нему сзади и положила руку на плечо. Прислонив голову к его спине, тихо добавила:

– Родной, даже если все, что ты говорил, правда, пусть умру я. Мы еще встретимся и будем счастливы! Поверь мне!

– Пошли спать, у меня нет сил выслушивать весь этот бред истеричной женщины. Прекрати этот вздор и марш в постель! Я устал и у меня нет сил на подобное, – фыркнул Сетем, грубо отбросил с плеча ее руку и пошел по лестнице наверх.

– Послушай, но все же может получиться, мы спасем свою любовь, мы будем жить вновь счастливо, – не унималась Лаки, торопясь за ним.

Поднявшись, она схватила его за руку и перейдя на высокие тона, вновь стала умолять его о поддержке.

Свидетелем этой сцены и стал Антар.

*****

– Взять прямо здесь, грубо. Да, это унизит ее, она возненавидит Антара. Этого я и хочу, – были его мысли в тот момент.

Почти придушив женщины поцелуем, Сетем рвал ее одежду, грубо сжимал грудь, кусал и царапал ее.

И в этот самый миг его что-то оглушило. Очнувшись, Сетем обнаружил у себя на груди Антара с кинжалом в руках и таким лицом, от которого в кошмарах сходят с ума.

Император воспользовался тем, что Антар, словно пораженный молнией, безумно смотрел на него, замерев с занесенным над ним оружием. Удар был на поражение. Обмякшее тело противника упало на бок. Сетем выскользнул из-под него и, для верности, нанес несколько жестких, оглушающих удара в голову и еще немного попинал уже бесчувственное тело соперника. Затем он оглянулся в поисках чего-то, чем можно было связать Антара.

– А уж потом так повернем это дело, что хуже некуда! Сам нарвался, придурок! Чего тебе не сиделось в пещере! А, кстати, как он от – туда выбрался? Ладно, это потом! Соображай быстро, Сетем! Сейчас время работает на тебя.

Тут он заметил Лаки. Первый испуг прошел. Хотя она еще плохо понимала, что произошло. Уже готовая к насилию, мысленно прося все Силы помочь душевному исцелению мужа, она увидела как тот падает, сраженный ударом, какого-то мужчины. В начале, Лаки подумала, что это слуга решил за нее заступиться, но такая сила удара и быстрота реакции не была свойственна созданиям мира Антара. В ужасе, она отползла к стене. Вид двух разъяренных мужчин, схватившихся в смертельной схватке, сводил с ума, но не сам фактом боя, а то, что она видела… Два Антара стараются убить друг друга. Ей показалось, что она уже сошла с ума. Когда второй Антар на секунду замер, вглядываясь в лицо ее мужа, он ударил его и отшвырнул к стене, а затем стал жестоко избивать.

– Неужели этот зверь, мой Антар! – От ужаса происходящего в полумраке коридора, ее зрачки расширились, а сердце бешено колотилось. Не в силах смотреть на это бессмысленное избиение, она бросилась к мужу, стараясь его унять, ведь противник уже не подавал признаков жизни и истекал кровью.

Но стоило ей дотронуться до Антара, как она сама получила такой удар в лицо, что полетела к противоположной стене и потеряла сознание.

Очнулась Лаки лишь в кабинете Императора, увидела связанного двойника и бешено мечущегося Сетема. Комнату наполнили стражники и, для порядка, еще наподдали лежащему пленнику. Тот лишь стонал и оплевывался кровью, проклиная все и всех.

И тут она все поняла…

Сейчас там, связанный и избитый, лежит ее любимый, милый, добрый Антар, а все это время над ней измывался Сетем. В одно мгновение ее сознание переполнили ужас, отвращение, боль, страх, ее трясло от беззвучного рыдания.

– О, Великий Змей! Все это время мой муж был неведомо где, а я отдавалась этому мерзкому существу, предателю, зверю.

Ярость, презрение и стыд стали с этого мгновения править ее сердцем. Жажда мести поселилась в душе на долгие дни страданий.

***

Убедившись, что противник полностью нейтрализован, Сетем стал искать чем – бы его связать. «Ремень отлично подойдет,» -решил он и, стянув с Антара ремень, связал его руки и ноги. А чтобы шума было меньше, вставил кляп из куска портьеры. Управившись, довольный собой Сетем, огляделся в поисках Лаки. Она лежала без чувств у стены. Немного отдышавшись, Сетем схватил ее на руки и втащил в кабинет Антара. Затем заволок туда же самого хозяина дома. Активизировал портал и перенес всех в свой Дворец. Женщину он уложил у стены, словно она именно здесь и лишилась чувств, а тело брата бросил в центр широкого ковра, разбросал по комнате вещи, мебель и начал кричать на разные голоса. Вбежала охрана. Оказавшиеся в комнате гренадеры были несколько удивлены такой сценой, но они славились не умом, а силой, и без лишних рассуждений приняли версию о случившемся, предложенную Императором.

А с его слов все выглядело так…

– Уже месяц мы тайно встречались с женой Антара. Повстречав меня на балу, данном в честь дня рождения моей дочери, женщина лишилась рассудка от страсти, которой она воспылала ко мне. Я убеждал ее, что она совершает опрометчивую ошибку, что у нее прекрасный и любящий муж, что она должна остаться с ним и быть ему верной и доброй женой, как завещал своим детям Змей. Но Лаки не унималась. Она вновь и вновь искала со мною встреч. И наконец, я сдался. Да, я сдался, согрешил, но она была так страстна и доступна, и навязчива. Не один мужчина не устоит! – Сетем кокетливо улыбнулся.– Сегодня вечером она опять попросила встречи со мной. Я чувствовал тревогу в ее голосе. Пройдя через портал, она стала плакать и умолять оставить ее во Дворце, так как муж что-то заподозрил, стал с нею груб, и она его боится. К тому же, призналась она, что ждет от меня ребенка. А так как ее муж не способен был все это время подарить миру наследника, то она опасается его догадок на этот счет. Я обнял бедную, прекрасную женщину и мы слились в поцелуе. Но тут портал активизировался: Лаки, торопясь, не закрыла его, и в комнату влетел взбешенный Антар, размахивая кинжалом. Он бросился на жену и разорвал ее одежду, крича, что она продажная девка, а затем ударил ее. Не выдержав такого, я бросился защищать бедняжку. Мы подрались! Но сила правды была на моей стороне! И вот перед вами результат баталии. -Сетем наигранно развел руки и взвел глаза к потолку, тяжело вздохнул и закончил свой рассказ. -Я очень сожалею о случившемся и буду как можно более мягок к преступнику, посягнувшему на жизнь Императора. Но Закон есть Закон. Лаки я повелеваю остаться во Дворце и быть моей официальной наложницей.

На шум сбежались придворные, пригласили Ирму. Выслушав эту историю, она лишь фыркнула и удалилась в свои покои. Лаки от такой бессовестной лжи, потеряла дар речи, да и говорить ей не дали. Взяв ее под руки, две служанки заботливо повели новую наложницу в выделенные ей покои. Антара развязали и, подталкивая пиками, повели в тюрьму. Слуги навели порядок в комнате. И на этом инцидент был исчерпан. А рассказанная Императором история, еще долго обсуждалась в мирах Хаоса, обрастая множеством невероятных фактов и подробностей, подчеркивающих благородство и доблесть Сетема, низость и грубость Антара, а женщины любили ту ее часть, что описывала любовные переживания Лаки и их близость с Императором.

На следующий же день состоялся суд над Антаром и его, по закону Хаоса, приговорили к смерти, а его сущность должна была быть замурована в кристалл.

*****

Избитый, униженный, оболганный я заканчивал свой недолгий жизненный путь в каземате императорского Дворца.

– И ради этого Змей вытащил меня из пещеры?! Да лучше б я сгнил там, чем пройти через все это. Ни физические страдания, ни даже ложь брата – Императора не заставили меня так страдать и жаждать скорейшей смерти, как унижение Лаки, потеря ее. Вот это была настоящая боль, которую не пожелаешь и врагу! Ни факт бесконечного пребывания в небытие кристалла, а невозможность видеть ее глаза, гладить золото волос, целовать нежные губы. Я не увижу рождение сына, не возьму его на руки! Я больше не буду с ними НИКОГДА! Чем я заслужил эту боль?

Мог ли я все это предвидеть и предотвратить? Нет. Где я сделал ошибку? Тысячи раз прокручивал я в голове события последних дней и часов. Почему Змей вернул меня именно в этот момент?

Каких действий он ждал от меня? Врят ли он желал меня подставить! Я мог и не выходить из кабинета. Но я же слышал ее голос, плачь. Я не мог не выйти.

Тысячи раз в своем воображении я перерезал горло ненавистному Сетему. Почему я не сделал этого сразу? Хуже не было бы! Кто бы стал его искать у меня? Но это проклятая программа, внедренная в наше подсознание – «Император неприкасаем». Но, совершая мысленное убийство его Величества, я с каждым разом испытывал радость и свободу, нарушая программу, выходя из-под власти Законов Хаоса. Но что даст мне эта свобода в каземате? Я умру, Лаки останется рабыней Сетема. Сын будет расти при Дворе и воспитываться в поклонении братоубийце и прелюбодею. Он будет презирать меня и любить то, что я сейчас так ненавижу.

Я чувствовал что ненависть и кипучая душевная боль, изменяют меня, делают ДРУГИМ.

А если бы я не бросился на него и выдал себя за Сетема, чем бы он доказал, что Сетем он, а не я. Но тогда бы история повторилась, и на моем месте сидел бы он, а я правил Хаосом. Нет, я не смог бы жить в этой лжи! Чего хочет от меня Змей? Ответь мне, Владыка!

Физическая боль постепенно утихала, раны регенерировались, а душа обретала стойкость булата: во взгляде появился лед, и… мне стало тесно в этом мире. Я был готов умереть!

****

Произошедшее ввело сознание Лаки в оцепенение. Она перестала реагировать на окружающее. Лаки забилась в угол самый темной, самый дальний и превратилась в точку, крошечную, незаметную. Ужас происходящего, осознание ситуации и предстоящих событий, вызвали полное оцепенение воли. Ее отвели в богато убранные комнаты, помыли, причесали, отработали рану на лице от удара Сетема. Вокруг нее сновала прислуга, желая во всем угодить новой госпоже. На нее одели роскошное платье, она стала подобна кукле. Наконец новую наложницу Императора оставили в покое. Так посоветовал придворный лекарь. Он же дал ей выпить успокоительной настойки. Так как, верно решил, -это последствия перенесенного стресса. Под действием лекарства Лаки уснула на широкой, созданной для плотских утех Императора кровати, в прекрасной, но чужой комнате, убитая горем, сгораемая от стыда и унижения.

Сон был кошмарным, но исцеляющим. Как и тела, сознания Владык быстро восстанавливаются, но исцеление сознания -это включение запасных резервов психики, это изменение его прежних показателей. Носитель остается прежним, но теперь он думает и поступает несколько иначе. Сон и стал перезагрузкой ее сознания.

Огромная змея сжимала Лаки в кольцах своего тела. Они словно висели над огранным потоком. Не было сил вырваться из этих тисков. Голова Змея приблизилась к лицу. Янтарные глаза притягивали и усыпляли, она перестала сопротивляться и обмякла. И слезы полились по щекам. Но тут голова Змея вспыхнула и, в обрамлении огня, перед ней предстало лицо Антара. Сколько любви было в этом нереальном взгляде. Губы едва слышно шептали: «Прости и прощай. Я люблю тебя и буду любить вечно! Береги сына!»

Так же неожиданно, как и появилось, лицо исчезло, и вновь янтарный взгляд Змея убаюкивал ее.

Лаки проснулась ранним утром с заплаканным лицом и сердцем, полным решимости.

– Пусть я не смогу спасти мужа, но я выполню его последнюю волю. Я сберегу сына и отомщу за гибель его отца.

Позвав служанок, она оделась, причесалась, велела принести завтрак и стала вести себя так, словно уже давно здесь живет. Все ее прихоти выполнялись безоговорочно, -таково было распоряжение Императора.

Ближе к полудню ей сообщили, что Император желает посетить свою наложницу. Лаки уже подготовилась к этой встречи.

*****

Отправив Антара в камеру и произнеся трогательную речь перед придворными, Император заперся в своем кабинете, распорядившись, чтобы его никто не беспокоил.

Быстрая смена событий этого дня, так удачно сложившиеся в его пользу обстоятельства, очень возбуждающе подействовали на психику Сетема. Он попытался сосредоточиться на планах завтрашнего дня, но сильно разболелась голова. Прилег вздремнуть на диван, но сон не шел.

Так, без отдыха и сна, Сетем до утра пробегал, словно зверь в клетке, по комнате. Розовое светило поднималось из-за гор, ночные твари спешили в укрытия, мир просыпался. Воспаленные глаза Императора отказывались взирать на радость нового дня. Сетем опустил плотную занавесь, комната погрузилась во мрак.

– Через несколько часов начнется суд над преступником. Сегодня впервые приговорят к смерти Владыку Хаоса. А еще предстоит разговор с Лаки. Надо собраться с мыслями, быть на высоте, управлять событиями.

Он закрыл глаза и выровнял дыхание. Наконец удалось сосредоточиться. Затем по тайному переходу, Сетем вошел к себе в спальню, умылся и переоделся. Холодная, родниковая вода освежила горящее тело. Мысли обретали порядок. Оглядев себя в зеркале, хозяин Хаоса остался доволен.

– Воспаленный взор придаст моим словам оттенок трагизма, душевных мук, испытанных в принятии решений государственного значения.

Оправив черный, вышитый золотом камзол, чуть приподняв воротничок рубахи, он принял слегка надменный вид и позвонил в колокольчик для вызова слуг.

– Ее императорское величество уже встали? – спросил он вошедшего слугу.

– Ни как нет, ваша милость, – пролепетал паренек, низко опустив голову.

«Это к лучшему,» – подумал Владыка и добавил вслух, – Прикажи подать завтрак сюда и осведомись о состоянии моей наложницы.

– Будет исполнено. – Слуга быстро удалился.

Через несколько минут он вернулся, неся поднос с завтраком Императора. Готовя стол к трапезе, парень рассказал о вчерашнем поведении Лаки, о том, что у нее был доктор, и она приняла успокоительные капли.

– Утром встала рано, заплаканная, но бодрая. Велела себя одеть, причесать и подать завтрак, -закончил слуга свой доклад.

– Извольте завтракать, мой господин! Нужно ли мне остаться и прислуживать Вам? – Парень вновь склонил голову в поклоне.

– Нет, ступай, я позову! – Император хотел в одиночестве обдумать свои планы. Медленно поглощая пищу, он думал.

«Суд приговорит Антара к смертной казни, и я от него избавлюсь навсегда. Он даже перевоплотиться не сможет! Я, конечно, в своей речи, буду просить смягчить его наказание, так как он мне брат и действовал в состоянии аффекта, но это будет лишь красивый, театральный ход, не более. Закон Змея – непреклонен! Лаки.. Интересно, что у нее на уме? Разговор с ней обещает много подводных камней. Надо держать ушки на макушке. Но она в моей власти и думаю, не станет поступать опрометчиво. Хотя, это особая парочка!

Ирма… Она, конечно, взбешена. Но воля Императора и для нее закон. Надеюсь, на глупости она не пойдет. А, в общем, время покажет!»

Дожевав последний кусочек, он посмотрел на часы.

– Пора, пора. Начинается второй акт представления. – Мысленно ухмыльнувшись, Сетем позвонил слуге.

Пока убирали со стола, Император еще раз оглядел себя в зеркало, поправил выбившуюся прядь, гордо откинул голову и полный собственного достоинства, непоколебимый в своей правоте, зашагал в тронный зал, где и должно было произойти заседание суда над Антаром.

*****

В тронном зале судьи уже давно поджидали Императора. Антар тихо сидел на месте подсудимого, полный достоинства и, казался отрешенным от происходящего. Будто не его приговорят к вечному забвению, будто все это лишь сон. Но самым странным были его глаза, с любопытством рассматривающие судей. В них не было страха, мольбы о пощаде, они были ЧУЖИЕ. Судьям временами казалось, что пришли они судить не одного из Владык Хаоса, а какое-то иное, незнакомое им существо.

– Да это и не удивительно! – Перешептывались они. -Ни один истинный хаосец не посмеет поднять руку на Императора, это у нас в крови.

Судьи явно боялись Антара и желали поскорее с этим покончить, закрыть дело и разбежаться по домам, к теплым и родным стенам. Его взгляд морозил их изнутри, разрывая сознание на части, подавляя, смеясь над жалкими обломками их бытия.

Наконец вошел Император, было заметно, с какой неподдельной радостью, собравшиеся приветствовали своего Владыку. Ни кто, даже стража, не обратили внимания, что Антар, единственный не встал для приветствия. Он лишь криво улыбнулся и взгляд его еще больше похолодел.

Судья попросил его Величество еще раз рассказать историю вчерашних событий и объяснить собравшимся цель их заседания. Это была формальность, но как эффектно выступил Сетем, как неподдельны были его слова сожаления и скорби о заблудшем брате и его несчастной жене. Как горько он сожалел о случившемся.

– Увы, но еще раз мне придется пересказать эту печальную историю, последствия которой собрали нас в этом месте.– Сетем вздохнул, и, рассказанная им впервые в стенах императорского кабинета история повторилась, приобретя еще больший трагизм. В его голосе звучало сочувствие к падшему, тревога и неподдельная боль.

– Я могу понять чувства моего брата Антара и объяснить его поведение аффектом, вызванным высоким чувством любви. Я даже его прощаю, и буду просить Лаки простить его. Мне больно видеть тебя, брат мой, в таком собрании и при таких обстоятельствах. С большей радостью я гулял бы с тобой за праздничным столом, но на все воля Змея! – И Сетем смахнул слезу с красных опухших глаз. По залу прошел гул восторженного одобрения.

Антар, казалось, не замечал происходящего, лишь схваченные энергетическими наручниками кисти рук сжимались на воображаемой шее.

– Учитывая сказанное мною, прошу суд быть как можно более снисходительным к подсудимому, и облегчить страдания этой заблудшей души. Во имя Змея! – Закончил свою пламенную речь Сетем.

– Во имя Змея! – Ответила публика.

Судьи посовещались и огласили приговор:

– Пользуясь вечным Законом Создателя, подаренного им нашему миру для укрепления добра и справедливости, суд постановил:

1.Носителя сжечь.

2.Сущностную субстанцию Владыки Антара замуровать в кристалл и опустить на дно Озера Ока.

Во имя Змея!

Наступила тишина.

– Во имя Змея! – Отозвался Император, встал и удалился.

Судья поспешно пролепетал, сжимаясь под взглядом подсудимого:

– Приговор привести к исполнению завтра утром. Выполнить последнюю волю осужденного.

Подхватив свитки законов, он, путаясь в мантии, не смотря на свой сан, бросился бежать из зала суда, словно провинившийся мальчишка с места преступления.

Охрана приказала Антару встать. Его отвели в камеру и оставили дожидаться визита Верховного Жреца Змея, а так же стряпчего, должного содействовать исполнению его последней воли.

Потянулись скучные часы ожидания.

*****

Оправив для пышности складки юбки из золотой ткани, вздернув оборки лифа из тонких кружев, приняв гордый, непринужденный вид и затаив в глазах хитрую искорку, Лаки поудобнее уселась в кресло с резными ручками, ожидая высокого гостя. Весь вид ее говорил: «Ну что ж, давай играть по твоим правилам!»

Постучали – вошел слуга Императора. Склонив голову, от открыл двери своему господину. Закрыл дверь и встал у входа.

– Оставь нас! – Велел Сетем слуге. Тот удалился с выражением явного облегчения на лице.

Лаки встретила Императора в той же позе, смотря прямо в его глаза.

– Добрый день, Лаки! – приветствовал ее он.

– Добрый день, Ваше Величество! – Она почтительно, но гордо склонила голову. -Как мой спаситель и покровитель провел ночь?

Сетем понял, что проиграл этот раунд, в независимости от результата разговора. Он подошел к ней и дотронулся до розового пятна на ее щеке – последствие вчерашнего удара. Это прикосновение вызвало в Лаки дрожь. Сетем понимал – игра не имеет смысла в ее присутствии, но все же рискнул. Упав перед ней на колени, он обхватил руками ее ступни и прижил лоб к ее ногам. Изображая раскаяние, прошептал:

– Да, я виноват, я подлец, но я Император! И я люблю тебя до безумия! Мои действия принесли тебе лишь страдания, но теперь все позади и между нами ни кого нет. Мы будем счастливы! Я воспитаю твоего сына как родного, ты будешь моей королевой.

Лаки сидела словно окаменев. Рыдания сжимали ее горло, живот сводило от отвращения. Но она дочь Змея и будет играть до конца.

Сетем не поднимал головы, ожидая ответной реакции на свою речь, но в ответ он слышал лишь ее прерывистое дыхание.

Подняв, наконец, голову, Император уловил во взгляде своей наложницы ненависть и боль, но она быстро отвела глаза и сквозь невидимые слезы, улыбнулась. Ее молчание и безропотность бесили его. Он резко встал и подошел к окну. Глядя на горные вершины, Сетем сказал, как бы между прочим.

– Я только что из суда над Антаром. Его приговорили к смерти и вечному забвению. – Он вновь подождал ответа.

И снова лишь тишина комнаты отвечала Императору.

От слов Сетема, Лаки побледнела и ее руки, до белых косточек, сжали ручки кресла. Она ждала и боялась этих слов. Еще увидев мужа, избитого и связанного на полу кабинета Сетема, Лаки прекрасно осознала его участь и мысленно попрощалась с ним, когда стражники волокли Антара в тюрьму.

– Если хочешь, ты можешь с ним попрощаться. Это будет моей милостью тебе, прекрасная Лаки, – съехидничал Сетем.

– Нет, -ее голос, словно колокол в ночной тиши, ударил по его нервам.

А ведь он представлял, что она будет валяться у него в ногах, умоляя о встречи с мужем. В чем же он просчитался? Как завладеть ее вниманием, чем ее взять?

Он вновь вернулся к креслу, облокотился о спинку и сказал ей на ушко.

– Хочешь, я сохраню ему жизнь?

От этого змеиного шепота, Лаки вздрогнула. Да, она бесконечно этого желала! Но показать свою слабость не в ее характере.

– Чего ты хочешь в замен? – Спросила она ледяным тоном.

– О, совсем немного, – тебя! Ты должна подтверждать мою версию случившегося, быть любящей и милой. -Сетем хитро улыбнулся.

«А все-таки я поймал тебя», – подумал он.

«Предать, чтобы сохранить жизнь Антару? Он не принял бы этой жертвы… От меня да…, а ребенок! Во сне он просил сохранить дитя. Если я пойду на эту сделку, нашим жизням ни чего не будет угрожать. Или это только иллюзия, очередной обман? Если не соглашусь… Сетем объявил меня своей наложницей и заявил, что наш союз полюбовный, если со мной или ребенком, что-то случиться, ему это будет не выгодно. Да он и не хочет от меня избавляться. В любом случае мы с ребенком будем жить, а насчет Антара он может и обмануть. Я буду играть в его игру, ради будущего!»

– Нет, мой Император. Я хочу остаться с Вами, и вы, правы, Антар нам только помеха, -страстно прошептала она.

Этого Сетем не ожидал. Поток его мыслей словно оборвало. Рыбка соскочила с крючка и сама расставила сети рыбаку.

Не попрощавшись, Император вышел. Когда звуки шагов, удаляющейся охраны Императора затихли, Лаки без сил рухнула на пол и зарыдала.

*****

Спустилась ночь, как предвестники беды, сгущались тучи, закрывая ночные Светила. Во дворце погасли огни, только ночники – кристаллы, обволакивали полумраком дворцовые переходы. К двери покоев Лаки приблизилась темная фигура. Ее лицо скрывал капюшон. Фигура казалась бесформенной под складками плаща. Пошарив в кармане, ночной гость достал ключ от двери и вошел. Оглядевшись и привыкнув глазами к темноте комнаты, фигура приблизилась к кровати. Нагнувшись над спящей Лаки, гость пристально вгляделся в ее черты. Страдания и душевные муки оставили на нем явный отпечаток. И если день и воля прятали эти влияния, то ночь и сон открывали истину. Во сне Лаки снова плакала. Рука в темной кружевной перчатке слегка коснулась ее плеча.