Клинки и крылья

Однако теперь тварь определённо не была настроена на битву. Она замерла неподалёку от берега – там, где было достаточно глубоко, – и бугрилась под звёздами, точно небольшая гора. Затаилась. Ждала. Альен с неуместным смешком подумал, что будет, если здесь проведёт свою лодочку какой-нибудь припозднившийся рыбак… К счастью, дисциплинированные миншийцы обычно не плавают по ночам, и вся Гюлея уже мирно сопит, помолившись Прародителю.

Сен-Ти-Йи, стоя спиной к ним с Ривэном, воздела к небу узловатые руки; седой пучок окончательно растрепался, утратив остатки чопорности. Под звёздным светом Сен-Ти-Йи как никогда походила на старую ведьму – как ей, собственно, и полагалось.

– Аннган сун лируэ! – выкрикнула она, и Альен узнал слегка искажённый язык Отражений. Что же ещё скрывали от него Фиенни, Старший и другие обитатели Долины? Не произошла ли их зеркально-плавная речь напрямую от речи бессмертных?..

– Что она делает? – в ужасе прошептал Ривэн, пятясь всё дальше – скоро упрётся в земляной вал Гюлеи и, бросив к болотным духам все статуэтки и Альена с его магией, побежит к порту. – Клянусь, я не притронусь к этому… к этому после всего, что было! У нас что, нет другого способа передвижения?

– «Стань кораблём», – перевёл Альен, вслушиваясь в безмолвие, гудящее от колдовства и шума воды. – Она сказала: «Стань кораблём».

Склизкое тело Дии-Ше, подчиняясь чужой воле, стало неспешно изменять форму. Вот застыли и вытянулись щупальца, точно скрюченные параличом (Альен, вздрогнув, вспомнил ноги Дарета). Вот закрылись изредка моргающие глаза – один ряд за другим, повторив форму волн. Вот раздался треск – исподволь, из глубин, – и живые ткани с холодной кровью в несколько минут одеревенели, застыли, покрывшись щепками, чернью и блестящим лаком. Щупальца срослись, прилипли к телу, плоть Дии-Ше вытянулась, в немом порыве стремясь к берегу, и обрела величавую, гладкую неподвижность. Последними появились паруса – непроницаемо-чёрные полотнища, надувшиеся ветром над не менее чёрной кормой.

– Добро пожаловать на борт, волшебник, – утомлённо выдохнула Сен-Ти-Йи. Альен посмотрел на Ривэна: тот всё тряс головой, не в силах поверить в увиденное. Потом решился и протянул ему руку.

– Так ты согласен следовать за мной?

– Д-да, – выдавил Ривэн; его голос звучал не менее деревянно, чем треск преображённых щупалец. – Да, куда угодно, когда угодно, но не… – он умолк и перевёл дыхание – наверное, понял, что любые «но» уже не имеют смысла. – Да, милорд. Разумеется.

В этом отчаянном «разумеется» Альен услышал что-то похожее – конечно, лишь отдалённо, как эхо, прихотливо изменяющее голос, – на то, что сам он испытывал к Фиенни. Совладать с волнением оказалось нелегко.

– Тогда пойдём, ученик.

***

Плыть пришлось долго, и время тянулось медленно – так медленно, будто Альен сидел напротив водяных часов, столь ценимых в Минши и Кезорре. Каждая секунда ожидания, просачиваясь сквозь невидимую воронку, изматывала его. Непонятный узел в груди, завязавшийся в тот момент, когда он почувствовал наконец разрыв, ныл всё сильнее, и особенно по ночам.

Может быть, впрочем, это была заурядная боль в сердце – нудно тянущая, без всяких следов волшебства. Отец жаловался, что она поселилась в нём годам к тридцати и больше не покидала. Ещё три-четыре года – и по меркам Обетованного можно будет считать себя начинающим стариком…

Корабль из Дии-Ше получился лёгкий и на удивление быстроходный. Не нуждаясь в штурвале или гребцах, он свободно нёсся по волнам, будто превращаясь в их продолжение, чутко реагируя на малейшую смену ветра. Альен, пожалуй, никогда не плавал на таком хорошем судне: даже кораблю, вызванному Зелёной Шляпой – увы! – не дано с ним тягаться.

Как там вещал Нитлот со своей любовью к глупо-вычурным речам – «обаяние зла»? Видимо, это оно. Есть своя грустная логика в том, что у «зла» корабли удобнее.

Им повезло (если в сложившейся ситуации он имел право хоть что-то назвать везением): море было спокойно. Лишь однажды ночью ветер начал яриться больше обычного; Ривэн уже стал бледнеть, с испугом поглядывая на потемневшие волны, однако вскоре всё стихло, и грозовые тучи ушли на восток, к материку. Альен до рассвета не спускал глаз с Сен-Ти-Йи, но старушка была безмятежна и, кажется, ничего не сделала, чтобы отогнать бурю.

Или просто скрыла от него всё, что сделала.

Единственной помехой был туман. В западных водах, куда вскоре вошёл чёрный корабль, его было до странности много. Каждое утро всё вокруг затягивала бледно-молочная пелена, иногда не спадавшая почти до полудня. Альен замерзал на сквозном ветру, а от туманной влажности его терзал кашель, – но такие моменты ему скорее нравились. Можно было хоть до бесконечности всматриваться в эту жемчужно-серую хмарь, выискивая в ней зачатки форм и узоров. Можно было стискивать зубы от боли, комкая на груди рубашку – и так, чтобы никто не заметил…

Но никто, как водится в жизни, замечать и не рвался. То есть Ривэн, конечно, всеми силами старался влезть в благостное одиночество Альена, невесть почему думая, что так ему помогает; настоящего понимания в этом было не больше, чем хмеля в слабеньком дорелийском сидре. Исполнив ежедневную задачу «поддержки» и «утешения», Ривэн погружался в расслабленное довольство собой. Он, кажется, нашёл, чем гордиться: ещё бы, он ведь плывёт в самое сердце опасности, да ещё и преодолев свой страх перед морским чудищем… Он совершает подвиг.

Альен не любил в себе такие мысли: всё-таки снисходительное презрение к Ривэну он изжил ещё в Минши. Но порой в нём слишком уж явно проступали слова и ужимки Ван-Дир-Го – рабские слова, рабские ужимки… К тому же Альен очень хорошо понимал, «где у морковки корни», – как говорят ти’аргские крестьяне, обожающие самые не конкретные вещи в мире сравнивать со своими огородами. Ещё до смерти Бадвагура у Ривэна появился особый, лихорадочно-взрослеющий взгляд; и уж Альену точно не надо было объяснять, что он означает. Дорелиец мысленно строит себе добровольную пыточную, а он не вправе, да и не хочет запрещать ему это.

…Шёл девятый или десятый день плавания. Альен вообще-то считал, но не был уверен. Боль в груди грызла его с крысиным упорством, подкатывая то к рёбрам, то к горлу. Он стоял на палубе и смотрел, как медленно рассеивается туман; ступеньки, ведущие из трюма, заскрипели под Ривэном даже раньше, чем он ожидал.

– Я тут Вам… тебе принёс, – хрипло (по утрам он всегда хрипел) сказал Ривэн, подкравшись тихо, как истинный вор. Альен втянул незнакомый запах – терпкий, с горчинкой – и вопросительно посмотрел на дымящуюся кружку у него в руке.

– Что, опять покопался в запасах Сен-Ти-Йи?

На корабле имелся запас всего необходимого, рассчитанный на долгое путешествие: от довольно однообразной, но сытной пищи до мыла и сменного белья. Такую роскошь нельзя было сравнить с сухарями и бесконечным маслом Зелёной Шляпы. Уже в первое утро возле койки Альена ждали заботливо кем-то приготовленные комнатные туфли; он не особенно удивился, когда они пришлись как раз по ноге. А внизу, под блестящей чёрной палубой, обнаружился даже маленький винный погреб, где пылилось кезоррианское красное. Он не стал расспрашивать Сен-Ти-Йи, где и как их корабль успел обзавестись всем этим. Не очень приятно было бы узнать, что, например, сыр и сушёные фрукты, которые с аппетитом ешь вечером, магия извлекла из полипов в теле Дии-Ше или какого-нибудь нароста на его костях…

– Ну… Да. – (Ривэн, чуть-чуть отодвинувшись, протянул ему кружку с тёмным напитком. Запах, надо признать, был весьма заманчивым). – Там есть мешок с мелко намолотыми зёрнами. Я спросил у неё, что это. Она сказала, что люди выращивали их в Лэфлиенне, на западе, когда жили там. И что у тауриллиан до сих пор немного осталось… Попробуй, это не ядовитое.

– Жаль, – вздохнул Альен, поднося кружку ко рту. – Было бы куда забавнее, если бы именно сейчас она надумала нас отравить.

Снова ты рисуешься перед ним. Мальчишка и так ночами не спит – для чего же ещё рисоваться, бессовестная ты скотина?.. Интересный эксперимент, не так ли?

Напиток оказался горьким, но в меру, а его послевкусие, наоборот, отдавало сладостью. Даже в промозглом тумане Альен почувствовал, что согрелся; сердце забилось бодрее и вроде бы соизволило меньше жаловаться.

– Она не сказала, как это называется? – спросил он, мысленно делая пометку на будущее. А если смешать бодрящее питьё с его снадобьями, то?..

– Кофе, по-моему, – неуверенно сказал Ривэн. – Или как-то так… – он помялся, потирая перила палубы. – Она ещё начала нести что-то о других мирах и о том, что там тоже такое растёт. Как всегда.

– Как всегда? – Альен посмотрел на него пристальнее. – Она часто говорит с тобой?

– Как только найдётся возможность, – уныло кивнул Ривэн. – Болтливая, как старуха… Ну, как настоящая старуха, то есть.

Альен задумался. Тепло от чашки неторопливо проникало в замороженные пальцы. Либо у мальчишки действительно дар располагать к себе всё, что движется (это не исключено, но в таком случае дар почему-то промахнулся на одном некроманте и одном миншийском Наместнике), либо… Сен-Ти-Йи решила зачем-то наладить с ним отношения. Надо бы выяснить, зачем.

– И что, было увлекательно? Со мной она не откровенничала по поводу других миров.

Возможно – потому что у него, в отличие от Ривэна, может появиться шанс попасть туда…

– Да не очень, – Ривэн вздохнул второй раз, глядя, как над кружкой тает ароматный дымок. – Скорее жутко. По её словам выходит, что есть миры, где совсем нет магии. Это трудно себе представить.

Ох, а вот и опасная тема… Но лучше сказать сейчас.

– Не так уж трудно, – нарочито небрежно возразил Альен. – Может, именно это в конечном счёте и случится с Обетованным, если нам всё удастся.

Ривэн долго молчал, хмурясь и о чём-то напряжённо размышляя. Потом кивнул на кружку:

– Тебе кипятку не подлить? Остывает.

Тихо засмеявшись, Альен подогрел жидкость простым мысленным заклятием.

– Вижу, ты не настроен на серьёзные дискуссии.

– Не особо, – согласился Ривэн. – Мы всё равно уже плывём туда – так чего зря рассуждать?.. Ты уже решил, что так нужно.

– Я уже решил, что так нужно, – эхом повторил Альен, снова тщетно пытаясь убедить себя в этой лжи. Может, Ривэн в чём-то и прав: «чего зря рассуждать», когда ты уже посреди океана, а за бортом нет даже русалок, чтобы выслушать твои рассуждения…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.