Спуститься с небес

Хозяин региона прибыл в отдел в половине четвертого утра. Несмотря на позднее, точнее сказать ранее время, отдел гудел, как потревоженный улей. При виде его, дежурный вскочил по стойке смирно, козырнул и выпалил, как из пулемета.

– Александр Владимирович, ваша дочь у капитана Бирюкова в кабинете.

– Номер? – спросил он.

– Что простите? – не сразу сообразил полицейский и тут же спохватился: – 118 налево по коридору. Вас проводить?

– Нет, – бросил тот и направился в указанном направлении.

Воинствующе скрестив руки на груди и поджав губы от злости, дочь сидела на стуле рядом со столом, за которым возвышался капитан. От того идеального хвоста, что девушка соорудила на голове перед выходом из дома не осталось и следа. Он съехал на бок, несколько прядей выбились из плена, придавая ей по детски растрёпанный вид. Теперь она выглядела, как набегавшийся до упаду ребенок. При виде Александра Владимировича и она, и полицейский вскочили, как по команде.

– Пап, я говорила ему, что он не имеет права меня задерживать, но он уперся…, – первой начала дочь но так и договорила.

Отец так посмотрел на нее, что у нее язык онемел. Глядя на его лицо, которое в тот момент было чернее тучи, она вся скукожилась и приготовилась к самому худшему развитию событий. Полицейский вышел из-за стола и, одернув куртку, встал, как и дежурный, по стойке смирно.

– Александр Владимирович, простите, что были вынуждены вас потревожить, – он принялся извиняться, – но я не мог позволить вашей дочери ехать на машине без…, – сотрудник тоже не закончил свою мысль.

– Капитан, оставьте извинения, – перебил его губернатор, – вы все правильно сделали, – он протянул ему руку, – спасибо.

С того момента, как полицейский задержал девушку, его уже успели уволить с работы, потом снова восстановить, а теперь ее отец сам лично выражает ему слова благодарности. Он уже и не знал, чего дальше ждать. Отвечая на рукопожатие начальника, все что мог пробормотать в тот момент капитан, так это:

– Я делал свою работу.

А девушку слова отца возмутили до глубины души. Она и впрямь думала, что полицейского накажут и никак не ожидала, что родитель станет рассыпаться перед ним в благодарностях. Девчонка только открыла рот, собираясь возмутиться, но Александр Владимирович снова так зыркнул на нее, что у той все слова вылетели из головы. Он взял ее под руку и, прежде чем вывести из кабинета, обратился к сотруднику.

– Капитан, я утром пришлю помощника, он заберет машину.

И как только они оказались в коридоре отдела, где было полно полицейских, отец строго посмотрел на дочь и тихо, чтобы никто не слышал, сказал:

– Я запрещаю тебе говорить до самого дома.

За всю дорогу у девушки тоже не было возможности выразить свое недовольство. В машине ни он, ни она не проронили ни слова. Оно и понятное дело, родителю не хотелось устраивать семейные разборки при водителе, а дочь побоялась нарушить его запрет. Но как только они вошли в дом и закрыли за собой дверь, Виктория тотчас выдвинула ему претензию, будто это не она, а он виноват в том, что ее задержали полицейские.

– Па, ты бы еще этому капитану поклон отбил за то, что он среди ночи притащил меня в свой вонючий отдел.

– Иди спать, – это все, что сказал Александр Владимирович. Он недовольно покачал головой, снял туфли и направился в столовую, а дочь, снова опешив от его ответа, застыла в растерянности посреди прихожей. С одной стороны, она была рада, что ей не пришлось сейчас объясняться с ним. От всех пережитых за день эмоций, девушка в прямом смысле слова валилась с ног. А с другой – его спокойная реакция выбита ее из колеи. Она то думала отец, как обычно, начнет ругаться, а он сказал всего лишь два слова. «Уж лучше бы покричал, чем такой игнор», – подумала Вика. При мысли о том, что из-за этой выходки у нее могут испортиться отношения еще и с ним, она испугалась не на шутку. Даже не столько из-за того, что рано или поздно терпение отца может лопнуть и он прекратит обеспечивать ей ту жизнь, которую она вела, а сколько из-за того, что она просто любила его. Девушка скинула кроссовки и побежала за ним. Он был уже на кухне и шел к холодильнику, когда Вика настигла его. Она обхватила отца сзади и прижалась щекой к его широкой спине.

– Папуль, прости меня пожалуйста, – взмолилась девушка.

Он расцепил ее руки и повернулся к ней.

– Вика, сейчас ты пойдешь спать, – родитель потряс у нее перед носом указательным пальцем, – а завтра утром мы обо все поговорим.

«Фух». После его слов у девушки отлегло от сердца. Раз собирается разговаривать, значит все хорошо. Вика облегченно вздохнула и пошла в свою комнату. По быстрому приняла душ, надела пижаму и, растянувшись на атласных простынях, решила перед сном посмотреть, что Давид выложил в социальные сети. Но к своему разочарованию обнаружила, что мобильный «умер» за день.

«Ладно, утром посмотрю».

Она поставила его на зарядку и снова легла. Несмотря на усталость, сна не было ни в одном глазу. Да и как можно уснуть после всех произошедших событий. Отправляясь утром на экзамен, разве могла она подумать, что этот день закончится в отделении полиции. Не зря мать говорит, что наша жизнь непредсказуема. Если сейчас все хорошо, это не значит, что так будет всегда. Подумав о ней, Виктория с ужасом представила, сколько придется выслушать от нее нотаций.

«Может попросить отца, чтобы не говорил ей? С ним легче все утрясти, а вот она спуска не даст».

Неожиданно перед глазами всплыло лицо соперника. Девчонка аж покраснела от стыда, вспомнив, как залюбовалась ямочками на его щеках. Но стоило только подумать о том, как он подколол ее насчет педалей, стыд сменился обидой. «Почему парни считают женщин за рулем курицами?» И снова в памяти промелькнули его слова: «Я терпеть не могу таких высокомерных девчонок…»

«Кретин», – девушка бросила в потолок очередное оскорбление в его адрес.

После чего перевернулась на бок и сердито уставилась на почти полный круг луны, заглядывающей в окно. «Опять шторы не задернула». Но вставать уже было лень. Виктория закрыла глаза и сама не поняла, как отключилась.

Ей казалось, что она только уснула, как ее разбудил стук в дверь.

«Я же только легла. Что им всем нужно от меня?», – гневная мысль вспыхнула в сонном сознании. Девушка натянуло одеяло на голову, в надежде, что нарушитель сна, не дождавшись ответа, оставит ее в покое. Но не тут то было. Стук снова повторился и из-за двери донесся голос домработницы.

– Виктория Александровна, вас Александр Владимирович ждет в столовой.

Девушка невольно закатила глаза и вспомнила, что ночью, вернее утром, отец так и не прочитал ей лекцию об опасности вождения автомобиля без прав.

Она сняла с зарядки айфон и глянула на часы.

«Восемь утра. Папуля, ты не мог на более позднее время перенести разговор?», – подумала она и ответила домработнице низким, еще не проснувшимся голосом:

– Скажи, что я сейчас прийду.

Виктория встала с кровати, сунула ноги в бежевые мокасины от UGG, что служили ей комнатными тапочками, накинула халат и, на ходу завязывая его, пошла слушать лекцию.

Отец сидел за нарытым столом. Ворот его бледно голубой рубашки был распахнут и, длинный темно синий галстук свободно болтался вокруг шеи. «Как он не устает изо дня в день ходить при полном параде». Еще в дверях девушка смогла разглядеть, что он листает ленту новостей в смартфоне.

– Привет, пап.

Она подошла к нему, чмокнула в гладковыбритую, приятно пахнущую щеку и уселась на соседний стул.

Отец положил мобильный и, пропустив ее приветствие мимо ушей, сразу перешел к делу.

– Вика, вчера был последний раз, когда ты села за руль без прав. Больше я не намерен этого терпеть.

По его категоричному заявлению она поняла, что все ее ночные покатушки накрылись медным тазом. «Допрыгалась, идиотка». А до того, как она получит права ждать еще целый год. «Получается я больше не смогу принимать участие в гонках?». От этой мысли сердце сжалось от тоски. Девушка понуро опустила голову и густые темные пряди волос упали ей на лицо.

– Я миллион раз просил тебя не подставлять меня перед подчиненными, – продолжил он на удивление абсолютно спокойным голосом, – ты уже взрослая девушка и должна понимать, я не золотая монета, чтобы всем нравится. У меня, как и у любого другого руководителя, полно недоброжелателей, которые спят и видят, как мне насолить и сместить с должности. А тут еще ты подливаешь масла в огонь. Сколько слухов и сплетен ходит по городу про нашу семью. Люди сочиняют то, чего и в помине не было. Но им рта не закроешь. Прошу тебя, хоть ты не давай им лишний раз повод судачить о нас. Надеюсь, ты понимаешь, что вся полиция уже знает, что сегодня ночью тебя поймали за езду без прав? – спросил он, а после того, как она, не поднимая головы, скупо кивнула, добавил, – а теперь подумай, какой я подаю пример остальным, если моя собственная дочь творит такие чудеса.

Его спокойный тон показался ей затишьем перед бурей. Девушка не раз слышала, как посторонние люди говорили об отце, что он жесткий, властный и беспощадный человек. И теперь она боялась как бы он не применил кардинальные меры к ней. Без машины она проживет, а вот как она будет жить, если он лишит ее всех остальных благ, она не представляла. И от этой мысли ее охватил неописуемый страх.

– Папочка, обещаю, я больше не прикоснусь к машине, пока не получу права, – вскинув голову, клятвенно заверила она.

– Сколько раз я уже это слышал? – вздохнул Александр Владимирович.

– Клянусь, это последний, – она посмотрела на него умоляющим взглядом.

– Ты только представь на минуту, что будет, если ты попадешь в аварию? Хорошо, если останешься жива, а если сядешь в инвалидное кресло? Ты себе такой участи хочешь? – спросил отец. Он встал и начал нервно ходить по гостиной, а девушка, глядя на него, представила себя в этом самом кресле, отчего волосы зашевелились на голове.

– А если, не дай бог, собьешь человека, а еще хуже убьешь кого-нибудь, тогда что? – родитель продолжал сыпать страшными вопросами. Он остановился напротив и вперил в нее взгляд, от которого дочь невольно поежилась, – а тогда, девочка моя, тюрьма, – отец развел руками, – и я ничем не смогу тебе помочь. Сегодня в таких случаях очень сложно отмазать человека. Везде камеры, все с айфонами, всё записывается, и тут же выкладывается в сеть.

Воображение девушки тотчас нарисовало картинку, как она сидит в камере за решеткой, в тюремной робе, с бритой головой и от этой мысли у нее все похолодело внутри.

– На посмотри, – Александр Владимирович положил перед ней айфон, выдернув ее из ужасных видений, – весь интернет забит вашими с капитаном фотографиями.

Девчонка почувствовала, как кровь ударила в голову. Ей даже не пришлось заходить на новостной сайт, он уже был открыт на смартфоне, именно его читал отец, когда она вошла в гостиную. Девушка пролистала ленту и увидела те самые фотографии. На одной из них капитан Бирюков стоит возле порша, за рулем которого отчетливо видна она. На другой Виктория в его сопровождении идет в патрульную машину. Судя по ракурсу, с которого были сделаны снимки, несложно было догадаться, кто их автор. Конечно, у нее не было сто процентных доказательств, но она нисколько не сомневалось, что в этот раз фотографии попали в сеть благодаря Максу. Вот почему он всю дорогу, пока она общалась с капитаном, торчал на противоположной стороне улицы. Как же девчонка была зла на него, попался бы он ей в тот момент, она бы ему все лицо расцарапала.

– Мать очень сильно расстроится, – отец взял чашку с чаем, что стояла на столе и отхлебнул глоток.

– Пап, умоляю, не говори ей, – девушка сложила перед собой ладони, – она съест меня живьем.

– Дочь, шила в мешке не утаишь, – воскликнул родитель, всплеснув руками, – если я ей не скажу, ты думаешь, она об этом не узнает? – нахмурился он, как грозовая туча, – если сама не увидит фотографии, то обязательно найдется какой-нибудь доброжелатель, который донесет ей, – шумно вздохнул отец и снова продолжил: – Вика, у меня сейчас очень сложная ситуация на работе. Прошу тебя, не подставляй меня больше, думай над каждым своим поступком, – Александр Владимирович строго посмотрел на нее, – я все сказал. Надеюсь, ты меня услышала? А теперь можешь идти досыпать или если хочешь – позавтракай.

Какой завтрак? В тот момент девчонка мечтала об одном – быстрей спрятаться в своей комнате.

– Да, пап, я все поняла, – закивала она, поднимаясь из-за стола.

Вернувшись к себе, Виктория в сердцах хлопнула дверью, взяла с письменного стола макбук и завалилась на кровать. Еще раз пересмотрела фотографии с капитаном, проклиная Макса на чем свет стоит. Себе тоже досталось, за то, что не прислушалась к интуиции и повелась на его провокацию. Она ведь не хотела с ним гоняться, он фактически взял ее на слабо. Но, как говорится, что сделано, то сделано, назад уже ничего не вернешь. Девушка подумала, что можно было бы теперь на Машкиной БМВ учавствовать в гонках, но тут же отмела эту мысль. Она вспомнила, как в один из дней, когда состоялись очередные заезды, у нее не поучилось взять машину, потому что мать была выходная и целый день до самого вечера работала в кабинете. А поскольку подруга сама боялась участвовать в гонках, Вика предложила ей, чтобы она села за руль ее машины. Но та даже слышать об этом не захотела: «Еще чего не хватало. Не дай бог что случится с тачкой, предки меня убьют. Им же придется ее ремонтировать, а они у меня не такие толстосумы, как твой батя», – категорично заявила она.

Виктория открыла в инстаграм аккаунт Давида и принялась рассматривать те видеоролики с последних гонок, что еще остались в сторис. Он всегда размещал их именно туда и на то у него было логичное обоснование. В случае, если правоохранительные органы заинтересуются каким-то из них, они там продержаться всего лишь сутки, после чего бесследно исчезнут. Девушка по быстрому пролистала невероятное количество видео и наконец дошла до того, где на старте стоит отцовский порш и форд соперника. Ни своего, ни лица Глеба она не смогла разглядеть, но зато сам старт был заснят очень отчетливо. Увидев следующий ролик, девчонка опешила. На нем был запечатлен тот момент, когда ее машина едва не впечаталась носом в автомобиль гостя города. Конечно, она знала, что парень, который встречает машины на финише снимает их на видео, но она даже подумать не могла, что он заснимет именно этот момент.

В ленте тоже было полно фотографий. Кого на них только не было: и Артем возле своей мазды перед стартом; и Ник за рулем форда, улыбающийся, как майская роза и показывающий два пальца; и Вовка, победно выбросивший верх кулак из окна своей БМВ; и Макс, сидящий за рулем мерседеса, поджимающий от досады губы; и девушки болельщицы, размахивающие флажками; и белокурая барышня на старте; и улыбающиеся, счастливые лица молодежи. На одной из них была запечатлена она в объятиях Владимира в тот момент, когда он поддерживал ее в связи с проигрышем. «К бабке не ходи, теперь все будут думать, что он мой парень».

Весь день девчонка не выходила из своих апартаментов, лишь один раз прервала добровольное заточение, чтобы сделать вылазку на кухню. Голод не тётка, долго предаваться меланхолии не даст. Впервые в жизни ей не хотелось ни танцевать, ни устраивать показы мод. Вместо этого она взяла айпад и открыла сборник рассказов «Темный карнавал». Она начала читать его при царе Горохе и никак не могла закончить, несмотря на то, что ей нравились мрачные ужастики и фантастические истории из творчества Бредбери. Через некоторое время она услышала внизу разговор домработницы с матерью. То что она первым делом поднимется к ней в комнату, у Вики не было сомнений. Она вскочила с кровати, заранее открыла дверь и, вернувшись на место, мысленно приготовилась к выносу мозга. Но какового же было удивление девушки, когда она увидела улыбающееся лицо матери. Она присела рядом с ней на постель и ласково погладила по руке.

– Как твои дела, детка? – спросила родительница.

Услышав ее вопрос, Вика чуть не поперхнулась собственной слюной. «Может она еще ничего не знает?», – промелькнула мысль в голове. Она стала лихорадочно соображать, как поступить: сказать правду или промолчать. Хотя какой смысл скрывать, она по любому рано или поздно все узнает. Девчонка только открыла рот, собираясь признаться в своих грехах, как мать ее опередила:

– Отец мне все рассказал по телефону, что случилось. Дочь, я не собираюсь тебя ругать. Вы ним уже все обсудили и я надеюсь, что ты поняла свою ошибку. Я просто пришла с тобой поздороваться, – улыбнулась она, – иди ко мне, – мать раскрыла свои объятия, а дочь, прежде чем нырнуть в них нежным и ласковым котёнком, подумала: «Что это с ней?»

– Я соскучилась по тебе, – родительница погладила ее по голове.

– Я тоже, – ответила Вика и это было правдой.

На самом деле она была ласковой девчонкой и всегда с радостью принимала материнские объятия, а отношения у них не складывались, как ей казалось, из-за того, что мать слишком строга с ней, а дочери хотелось, чтобы она была такой же, как отец.

Какое то время женщины так и сидели обнимку, а потом Ольга Юрьевна продолжила разговор:

– Хочу тебе объяснить, почему отец так болезненно реагирует, когда ты садишься за руль. Ты же знаешь, что у него был родной брат?

– Да, – кивнула девушка.

– Мы никогда не рассказывали тебе, что с ним случилось. Просто отец до сих пор не может спокойно об этом вспоминать. Так вот он разбился на мотоцикле. Олегу тогда было столько же лет, сколько тебе сейчас. Он, как и ты, часто брал без разрешения отца его мотоцикл и гонял на нем по городу. А в один из дней уехал покататься и больше не вернулся домой. Твоему папе в ту пору было четырнадцать лет, но он хорошо помнит, как родителям сообщили страшную весть о его гибели. Он до сих пор не может забыть, как рыдала мать и плакал отец на могиле брата. Его родители очень тяжело переживали утрату сына. Отец пристрастился к алкоголю и вскорости умер, а матери пришлось одной поднимать твоего отца. Так вот он переживает, что и с тобой может случиться беда. Дочь, для нас это будет тяжелый удар. Ты же знаешь, как мы тебя любим. Прошу тебя, побереги нас. У отца сейчас большие неприятности по работе, не огорчай хотя бы ты его, – она замолчала и тяжело вздохнула, – ты знаешь, он однажды мне признался, что если подобное случится с тобой, тогда его жизнь потеряет всякий смысл…

Глава 7

В этот день Александр Владимирович, как обычно, вернулся домой поздно. На ходу избавляясь от галстука и пиджака, она направился прямиком в кабинет. Бросил вещи на спинку стула, а сам уселся в кресло, открыл ящик стола и стал вытаскивать какие-то бумаги. Пролистал их, часть засунул обратно, а другую принялся внимательно изучать, в задумчивости потирая покрытый легкой щетиной подбородок. Потом достал из-под стола серебристый дипломат и стал складывать в него прочитанные документы. За этим занятием его и застала жена. С момента ее возвращения из командировки, супруги еще не виделись. Увидев ее в дверях, муж оторвал взгляд от своего занятия, положил оставшиеся бумаги в чемодан и захлопнул крышку.

– Здравствуй, дорогая, – несколько натянуто улыбнулся он, – как съездила?

– Привет, – супруга подошла к нему и поцеловала в щеку, – прекрасно, – ответила она, а потом с усмешкой добавила: – правда, устала, как папа Карло и наговорилась на год вперед.

Ольга Юрьевна присела на диван и закинула ногу на ногу.

– Много выступала? – спросил он.

– Да, – кивнула женщина, – провела четыре тренинга по три часа каждый. Вроде время и регламентировано, но ты же знаешь, как это бывает. Сначала я говорю, потом участники задают вопросы, не оставишь же их без ответа. В общей сложности выходит не три, а все пять часов.

– Хм, – ухмыльнулся муж, – конечно знаю. Стоит мне только дать волю коллегам на совещании, и всё – вопросы начинают сыпаться, как из рога изобилия. Если их не остановить, можно часами говорить и самое удивительное, что чем дольше отвечаешь, тем больше вопросов появляется, – он откинулся на спинку кресла и поинтересовался: – с дочерью уже поговорила?

– Да, – ответила она – не стала скандалить, ругаться. Зачем? Если ты уже с ней пообщался. Пришлось рассказать ей с чем связаны твои переживания. Надеюсь, теперь она поймет, что ее необдуманные поступки могут привести к трагедии и что ее поведение вредит тебе.

Ее домашний шелковый костюм оливкового цвета удачно гармонировал с зелеными глазами и темными локонами, а на ноге ритмично покачивалась полуснятая атласная туфелька, отделанная лебяжьим пухом.

– Вредит не то слово, – вздохнул супруг, – весь город гудит, как осиное гнездо. Все шушукаются за спиной, а в глаза улыбаются.

Александр Владимирович встал и направился к небольшому холодильнику, что стоял у окна. Он открыл дверцу и выудил из него бутылку боржоми.

– Хочешь минералочки? – спросил муж.

– С удовольствием, – вяло улыбнулась она, – я знаю, у тебя здесь есть аспирин. Дай мне таблетку, как раз запью его. Что-то сегодня целый день голова болит и сердце давит, наверное, от всех этих переживаний.

Супруг прихватил из шкафа пару стаканов и, подойдя к столу, разлил пузырящийся напиток. Достал из ящика упаковку с лекарством, подал его жене вместе с минералкой и вернулся на прежнее место. Осушив сразу полстакана газировки, он довольно крякнул, вытер рот тыльной стороной ладони и сообщил очередную новость:

– Завтра рано утром улетаю в Москву.

– Надолго? – тут же последовал вопрос.

– Надеюсь, туда и обратно. Ну а там, как пойдет, это уже не от меня зависит. После обеда совещание в министерстве финансов, потом встреча с одним бизнесменом, и, если ничего не поменяется, то сразу назад. Послезавтра надо быть здесь, дел по горло, да и очередная комиссия приедет из центра.

Ольга Юрьевна тяжело вздохнула. Ох и нелегкое это дело – быть женой высокопоставленного чиновника. Мужа видишь только утром за завтраком и, если повезет, вечером за ужином. Но такое счастье случается не каждый день. Она с ностальгией вспоминала те времена, когда он был простым мастером на заводе. Да, денег катастрофически не хватало, жилья своего не было, проблем и забот хоть отбавляй, но зато они были свободны.

Взгляд Александра Владимировича упал на дипломат. Он так и не закончил разбираться с документами, которые подготовили для него помощники, к тому же еще нужно почту проверить. Он ждал письмо от того бизнесмена, с которым ему предстояло встретиться в столице.

– Оль, не волнуйся, все будет хорошо. Вот завтра слетаю в Москву и все наладится. Там и мероприятие не за горами, а когда оно закончится, все встанет на свои места, – успокоил он и попросил: – ты пока сообрази что-нибудь перекусить, а мне тут еще нужно кое-что сделать. Зови Вику, все вместе поужинаем, а заодно и пообщаемся перед командировкой.

Супруга кивнула и поднялась с дивана.

– Ждем тебя в столовой, – сказала она, прежде чем покинуть кабинет.

В этот раз семейный ужин проходил в теплой дружеской атмосфере. Отец был в приподнятом настроении, которое передавалось жене и дочери. Родители шутили, как обычно, вспоминая забавные истории из своей жизни и детства Виктории…

* * *

Водитель и машины сопровождения ждали Александра Владимировича возле дома в шесть часов утра. Конечно же, дочь не вышла провожать отца, встать в такое время для нее было сродни катастрофе. Но как же потом она жалела об этом. За все годы учебы в школе девчонка с трудом переносила ранние подъемы, по своей натуре она была совой. Да и как она могла быть жаворонком, если вела ночной образ жизни и зачастую спать ложилась далеко за полночь. В ее голове не укладывалось, как люди могут изо дня в день вставать ни свет ни заря и ехать на работу за тридевять земель на общественном транспорте. Ее родители тоже вставали рано, но в случае с отцом, она понимала, ради должности и власти можно потерпеть и ранние подъемы, и поздние возвращения домой, и постоянные командировки. В старших классах девушка стала все чаще и чаще пропускать первые уроки, просто потому, что ей лень было вставать, а в одиннадцатом так и вовсе перестала на них ходить. Учителя делали вид, что так и надо, никому не хотелось вступать в конфликт с дочерью губернатора. Мать поначалу билась, пытаясь вразумить ее, а когда устала бороться, махнула рукой. Ольге Юрьевне было тяжело «воевать» с дочерью, та пользовалась безоговорочной поддержкой отца. Он всегда становился на её сторону и находил ей массу оправданий. Стоило только жене завести с ним разговор о недопустимом отношении дочери к учебе, он тут же выходил из себя:

– Оля, не морочь мне голову. Это всего лишь школа. Она скоро закончится и, как только Вика поступит в университет, она забудет о ней и будет вспоминать только тогда, когда увидит фотографии своих одноклассников в социальных сетях. Так зачем рвать сердце и постоянно зудеть на эту тему. Если честно, она уже и меня достала.