ПАРАДОКСЫ интеллектуального чтива. Книга шестая. Девять эссе – «Все про все»!

Мне как экологу ясно, что разгадка здесь не в геологии, а в экологии последнего валдайского оледенения. Видимо в этом месте при медленном отступлении ледника толщиной в 220—250 метров в летнюю пору образовывалось огромное озеро, слив из которого в эту узкую дыру прохода Лукина за 40—50 тысяч лет и образовал эти водотоки в известняке.

Почему геология не «дотумкалась» до этого?

У меня ответ только один.

Видимо ни один геолог так и не смог пролезть в эту природную форточку!

Между тем некий очарованный турист, как говорят, а одном из гротов слепил из глины «Хозяйку» этой пещеры. И мне думается, если бы какой-нибудь отчаянный геолог смог таки протиснуться через проход Лукина, она (хозяйка) поведала бы ему эту разгадку.

А пока природа, как может, сохраняет свои тайны…..И это так, последняя ремарка.

Ну, а то, что я обещал рассказать очередную бродяжью хохму, то это опять же про суеверие, которое, однако, ни в коей мере не опровержимо.

Дело было в высокогорье Адлерского района, в районе нынешней Красной Поляны, которая тогда представляла собой обычную турбазу, с приличным местообитанием со столовой для регулярного планового туриста и простым навесом ночлега для дикого.

Я тогда вместе с сокурсником Виктором И…….. был в промежуточном положении. Ночевали под навесом, а питались за наличные в столовой. А присутствовали там вообще-то в качестве рабочих лесоустроительной партии.

Поэтому я стал свидетелем такой сценки…..

Уже достаточно немолодой, но ещё в добром физическом здравии таксатор Петрович даёт ценные указание своей молоденькой помощнице Аннушке и мы с ним полезли на крутой склон в нашей таксаторской работе……..

Однако тут надо несколько слов сказать про некую особенность передвижения по нашим горным кавказским лесам.

По лесам Черноморского побережья Кавказа ходить никак не легче чем по таёжным буреломам. И мало того, что их также трудно обходить, они ещё подставляют и премерзкие ловушки.

Вот, к примеру, типичная из них в букняках.

Лежит поперек твоего пути огромный бук толщиной в два обхвата. На вид – как только что пред тобой упал. Кора такая же свеже-серебристая, как и на живом дереве. Ты наступаешь на него, чтобы спокойно перепрыгнуть, как нога проваливается, ниже некуда, в трухлявое чрево с массой червей и личинок….

Но это всё-таки мелкое зло.

Главное зло – это вездесущий подлесочный полог азалии понтийской. Это не тот рододендрон, который бережно выращивается садоводами, а такая бяка, которая, даже не имея никаких колючек, так переплетается в сплошную заросль, что сквозь нее можно только буквально продираться. А если она начинается почти снизу лесного полога и до высоты 2000 метров над уровнем моря, плюс крутяки под сорок градусов, то это вообще что-то!

Движешься вверх с черепашьей скоростью. Жарко, душно, тяжело дышится. Человек свирепеет и даже ожесточается сердцем. И всё это ради того, чтобы поставить на абрисе крохотную точку описательной журнальной таксации.

Правда, также верно и то, что когда склон остается позади и взору открывается необъятная ширь зеленовато-дымчетой из-за расстояния дали лесов ныряющих в сине-синее Черное море. Оттого не остается в душе и намека на прежнее раздражение и недовольства своей судьбой, и по физиономии расплывается блаженно-мудрое выражение человека, коему одному выпало счастье видеть красоту лесной земной поэзии.

Да, из-за этого мимолетного ощущения он полезет на другую гору и опять всё повторится сначала…..

Примерно также натужно и невыразительно начиналось наше с Петровичем восхождение….Но вот уже сквозь запотевшие ресницы виден конец «крутяка», а это значит, что и мы вскоре почувствуем себя полубогами (что смеётесь, ведь греческий Олимп был малость пониже).

Но как говорится, раз на раз не приходится и нам в этом случае ничего не обломилось из-за двух обстоятельств (одно большое, а другое поменьше).

То, что поменьше – это не только хорошая видимость в горах, но и такая же хорошая слышимость.

А то, что неизмеримо больше, так это женщина в таксаторской группе. И даже, если она – это милое полудетя Аннушка, дело не меняет.

Как потом Петрович сформулировал суть этого заклинания – женщина в таксаторской группе – это похуже чем женщина на корабле…..

Так вот, вылезли мы почти к самой вершине, как вдруг!…

Нет, это мне послышалось…..А, вот опять….Где то далеко внизу слышится отчаянный визг:

– А… я…я…Ай….А… Ай…..!!!

Что за чертовщина!

Петрович прислушивается и роняет, это Аннушка, её голос!

Что там,?… Не уж-то медведь заел! Так с ней пара мужиков с топорами?

Но визг только усиливается и мы, сломя голову, несемся вниз по склону. Единым духом проскакиваем весь, такой казалось занудно длинный и непроходимый путь, и вот та самая поляна, где мы расстались с Аннушкой.

Из кустов несется нескончаемое: – А…..а…а…а Ай… Ай Ай!!!

Петрович срывает с плеча двустволку и бросается сквозь заросли….Я за ним…..

– Вот как хорошо, что вы ещё не далеко ушли, Иван Петрович, – встает с заросшего мхом валуна Аннушка, – А то я забыла у вас взять фотоснимки??!!…

Мы не минуту каменеем, не хуже того валуна, на котором она так здорово кричала. Но помощница повторяет свою просьбу, и Петрович машинально лезет в сумку и отдает требуемое.

Она спокойно забирает фотоснимки и, удивленно глянув нам в глаза своими синими незабудками, скрывается в чаще.

Два здоровенных работяги за ней…

Я одного из них останавливаю за плечо:

– Что сами не могли позвать?

Тот оказывается эрудитом и бегло объясняет мне, что женский визг в децибелах будет помощнее грохота авиационного двигателя.

– Так что мы тоже попытались, только нас не было слышно!

Тут только до меня доходит вся суть происходящего и скованный приступом дикого хохота, валюсь не землю.

Петрович удивительно спокоен, только малость нахмурив брови, вскидывает ружье на плечо и делает пару шагов вперед….И тут, при виде ощетинившегося пихтой сорокаградусного склона, его глаза наливаются кровью, а язык автоматически начинает извергать в воздух тирады «олимпийских приветствий» в адрес своей помощницы, которые оригинальностью своих силлогизмов опять выворачивают смехом меня наизнанку…….Отдышавшись, думаю, как далеко успела отойти от нас Аннушка?!

Жаль, что такие «радости жизни дебри заповедных лесов Черноморского побережья представляются мне за полевой сезон, так сказать раз другой, «по воскресеньям». В остальное время, как это может показаться не удивительно с точки зрения обычного вольно отдыхающего в Сочи или в Адлере, их райские кущи работают на износ моего бедного организма.

Сами посудите: все эти заросшие кустарником и лианами крутяки, с гниющим валежом огромных стволов бука, когда при попытке с ходу форсировать преграду, проваливаешься в его гниющее чрево, и с трудом вытаскиваешь ногу уже отдельно от сапога! Плюс жара под 30 градусов при относительной влажности воздуха близкой «к абсолютной», то бишь без малого – 98%. Да ещё и тропические ливни с июня по сентябрь, каждый день, ровно в полдень (с 13.00 по 14.00).

Как по заказу, можно на часы не смотреть.

Настоящий тропический ливень, от которого прятаться бесполезно. Он словно открытый божьей рукой теплый душ. Начинается мгновенно и на всю мощь. Успеваешь только раскрыть полевую сумку и спрятать свои «драгоценные» мокробоязненные рукописи, иначе вся работа «коту под хвост».

Дальше только принимаешь душ из чистейшей дождевой воды!

И он кончается также сразу, как и начинался: Раз и крон божьей дождевалки закрылся. После этой водной процедуры остается только одна неприятность: полные сапоги воды!

Но я очень быстро нашел выход из этого небольшого неудобства и изменил стандартную полевую экипировку таксатора: оставил энцефалитный костюм, как есть, но выбросил сапоги и купил себе тогда впервые появившиеся у нас в СССР «туристические ботинки».

Они оказались тут в самый раз, из них ничего не надо было выливать.

И с тех пор я уже никогда в сапогах по тайге не шастал. Даже в южной Сибири в октябре месяце, когда у моих собратьев по профессии от многочасового лесного блукания под дождем вперемежку со снегом полные сапоги талой воды, у меня ботинки только мокрые!

А это не одно и то же, можете мне верить.

Ну, а здесь на Кавказе совсем никаких проблем нет. Дождь кончился, открыл полевую сумку и вперед. Через час движения – всё! Одежда сухая, через два – три сухи и ботинки. Приходишь на базу, снимешь носки – они не только сухие, но еще и промытые!!!

Но это, так сказать, почти единственное «удовольствие» от ежедневного профессионального пешего марафона в заповедных кавказских горных лесах.

Да, меня как эколога, просто восхищает творческая мощь природы, создающая на щебенистом горном склоне в сорок градусов, на котором и устоять то трудно, 45-метровый древостой пихты кавказской. Этакие колоны метрового диаметра, уносящие свои островерхие кроны туда, где их и рассмотреть невозможно!

Но подобный мимолетный восторг никак не компенсирует накопительный эффект ожесточающегося неудовольствия своего организма от беспрерывных препятствий в передвижении к намеченной цели. Вот видишь по аэрофотоснимку, что так проще всего пройти в нужный выдел. Уже спланировал себе некую физическую слабину в ежедневном сдельном заработке (поскольку таксатора ноги кормят), но стоит только с надеждой тронуться в благом направлении, как природа начинает подкидывать тебе свои скрытые козни.

Перед глазами всплывает поистине незабвенный в моих походах случай такого психического несогласия с «произволом» природы в девственных букняках Кавказского заповедника.

Изрядно намучившись в хождении по зарослям азалии, подхожу вдоль крутого склона к границе лесного выдела, и упираюсь в «щель» – глубокое и узкое ущелье, промытое стекающем откуда-то сверху, с самых лаганак, ручьем.

Оно настолько узко, что на фотоснимке под кронами 250-летних букняков не просматривается. Склоны – почти обрыв, глубина (по сброшенному камню) метров 35.

Судя по снимку, проще всего можно обойти щель выше букового криволесья по лагонакам (альпийскому лугу).

Но это ещё 940 метров вверх, а затем вниз по непролазной азалии!

Весь мой организм вопиет о такой божьей несправедливости.

А тут, как назло, вижу, что кто-то из противников божьих сотворил «чудо», и уложил поперек щели огромный бук. Упал он уже давно с того берега щели на этот. Крона давно сгнила, а ствол на вид ещё прочный. Этакая 25-метровыя беговая дорожка шириной почти в метр.

Решил рискнуть.

Попрыгал на «моей» провисающей части ствола: не прогибается, похрустывает, но держит……Сажусь и соображаю» себе, как бегу по стволу: примерное время бега в 4—5 секунд гарантирует, что если он даже и начнет ломаться, то очевидная его масса (примерно в 10 тонн), за счет огромной инерции покоя, не позволит ему обломиться в момент!?

Думаю, так оно и быть должно!

Прикрепил свой рюкзачок, встал на ствол, побежал с осторожностью…..Перед самым выворотом растопыренных корней ствола чуть не поскальзываюсь на прогнившей коре, перепрыгиваю комель, и тут…..!!!

Всё как в замедленной киносъёмке……Сначала из-за качания ствола ломается толстенный опорный сук на «моём» берегу, затем трескается ствол, где то на 1/3 моей беговой дорожки, и только потом остальной ствол с медленным смачным хрустом складывается и рушится в вихре обломков в щель. Подхожу к краю и вижу лишь отдельные куски на глубине примерно в 35—40 метров.

Всё это по моим дневниковым записям, хотя в этом случае я в них почти и не заглядывал: всё и так хорошо помниться. Может оттого, что я не патологический экстримал…… Конечно, всё могло случиться и по-другому, но это как – то не «по правилам».

Поэтому как всё происходит в подобных случаях по правилам, я сейчас расскажу.

Дело было в Горной Шории……

Бреду я себе потихоньку в лесу по звериной тропе в направлении странного белесого пятна на аэрофотоснимке, который напоминает что-то вроде ледника или снежника, но которого на этой высоте летом быть не должно. И останавливаюсь на «берегу» удивительной «сыпухи», как её местные называют: каменной осыпи с крупными кубовидными глыбами. Ну, да видел я этих «сыпух» не мало, а тут камни почто все равного размера (чуть меньше или больше кубометра) но все удивительно «кубические», как вроде бы их кто-то специально раскалывал.

Останавливаюсь и с любопытством осматриваюсь.

«Река сыпухи» начинается в ста пятидесяти метрах выше от почти отвесной столбчатой скалы, от которой откалываются эти красивые кубики, и скатываются вниз по очень крутому склону ещё метров на 300—400. И эта каменная река шириной метров в 50 медленно движется вниз «по течению».

Отчего я решил, что камни таки движутся?

Ну, во-первых, все камни чистенькие, даже лишайников не имеют. Значит, достаточно быстро перемешиваются. А во-вторых, подходя к осыпи, в лесной тишине я отчетливо услышал раскатистый стук камней друг об друга.

Полюбовался я на это чудо природы и соображаю, как обойти осыпь?

Хотел уже обойти скалу поверху, как появилась мысль: ладно я тут первый и последний раз в жизни, а как же зверьё?

Я же пришел сюда по хорошей ихней тропе (почти проселочной дороге)!?

Смотрю на осыпь внимательней и замечаю, что активно в ней движется только небольшая часть камней шириной в 9—10 метров, и посередине этого основного течения высится большой куб, который лежит на одной вершине и так зависает, словно говорит, «ну подтолкните же меня»…..

У самого выхода на «сыпуху» зверьё вытоптало даже небольшую полянку, словно вроде меня обдумывая маршрут форсирования преграды. Посреди этой вытоптанной поляны имеется почти уже высохшая после дождя лужица, от которой идут многочисленные следы копытных прямо поперек «сыпухи».

Теперь мне уже делать нечего, чем я хуже прочих «парнокопытных»?!

Иду по самым свежим следам косули…..Вот она, осторожно ступая, подошла к зависшему срединному камню – прыжок…..и далее её следы метрах в пяти-шести.

Мне камень не перепрыгнуть!

Но использую в качестве подставки боковой уступ, сильно толкаюсь от него с правой ноги, и с легкой опорой левой на «висяк» прыгаю дальше на «тропу». Быстренько пробегаю оставшиеся 15 метров, и лишь потом оглядываюсь на легкий шорох сзади.

Это мой «висяк», как бы в знак благодарности мне, слегка «подумав» и покачнувшись, ринулся вниз, увлекая за собой метров сорок каменной осыпи, с образованием небольшого провала.

В общем, у меня всё получилось плохо. Я испортил зверью трассу. Но думаю, они нашли другой маршрут через эту «сыпуху» поскольку тоже предпочитают более короткий путь к цели.

Ну, да ладно, работа работай, но отдохнуть тоже надо.

Только вот и отдых у меня в молодости без привкуса экстремала не обходился. Ну, любил поплавать, когда доводилось в блаженном для моей юности Черном море. Предпочитал «дикие пляжи», с которых плыви куда захочешь, хоть в Турцию, за каботажную линию судов, с которых тебя «курортники» пытаются разглядеть в бинокль. Главное, чтобы пограничники не выловили, как завижу их катерок, поворачиваю назад. Правда, по третьему часу плаванья иногда сводило судорогой ногу, обычно левую. Но это не смертельно! Больно, но потерпи, размассируй икроножную мышцу и потихоньку доплывешь!

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.