На границе миров. Сквозь бездну

Я делаю бессмысленные вещи, выполняю никому, по большому счету, не нужную работу. Кто я? Зачем вообще мне все это? Как я посмела даже задуматься о том, чтобы сюда вернуться? А уж тем более вот так взять и все бросить… Как можно было быть такой глупой и не понять еще тогда, когда была возможность остановиться?

Но знаешь, что самое ужасное во всем этом? Все эти полгода я почему-то считала, что смогу жить дальше, я пыталась забывать, я прикладывала титанические усилия, чтобы общаться с какими-то абсолютно неинтересными мне людьми. Я… Я даже сходила свидание вчера вечером! Конечно, это было ужасно, и он… он – совсем не ты. И как я только могла подумать, что я могу куда-то двигаться! Нет, я останусь навсегда в этой точке, никакого развития больше никогда…

И знаешь, когда я это поняла, за мной снова пришла бездна…

Поток бессвязных мыслей постепенно иссякал, говорить становилось легче, слезы, смешанные с дождем, подсыхали на щеках. Я как будто свалила гору с плеч, и теперь могла попытаться свободно вздохнуть, почувствовать жизнь.

Я отпрянула от портала и уже засобиралась уходить, как вдруг до моего слуха, не физического, а какого-то внутреннего, ментального, долетел чуть слышный шепот:

– Саша?

Я замерла на месте, вцепившись в калитку и озираясь по сторонам, – ни одной живой души не было даже на горизонте.

– Саша? – повторил до боли знакомый голос где-то на задворках моего подсознания.

– Дима? – настороженно отозвалась я, прекрасна осознавая, что просто брежу и выдаю желаемое за действительное. Это же невозможно, просто галлюцинация, просто игра воображения: открытия портала еще ждать и ждать, да и разве может он передавать звуки? Нет, однозначно я просто сошла с ума.

– Саш, ты что, меня слышишь? – не унимался Димин голос где-то совсем рядом.

– Кажется, слышу, либо схожу с ума, – я неуверенно помотала головой по сторонам, но так никого и не увидела.

– Саш, это я! Правда, я! Либо мы оба одновременно сходим с ума.

– Ты стоишь в портале? – продолжила я, все еще не веря в реальность происходящего и ожидая услышать в ответ только завывания ветра.

– Да, держусь за калитку, у нас тут немного ветрено, – услышала я знакомые смеющиеся нотки, и перед внутренним взором всплыли улыбающиеся морщинки вокруг карих глаз, – ты тоже?

– Да, меня ноги сами сюда принесли. Не знаю, почему именно сейчас. Но как такая связь вообще возможна?

– Значит, я был прав! – в звучащем внутри меня голосе слышалось ликование.

– Прав? В чем? И вообще, Дим, я же полгода ничего о тебе не знала! Как ты, что у вас происходит? Ты… ты научился жить там… без меня?

– Саш, я не знаю, насколько прочная эта связь через портал, да и ветер поднимается сильнее, последнее время ураган вообще стал более свирепым. Я сначала по делу, а потом обо всем остальном, хорошо?

– Боже, я скучала по этому, – я улыбнулась.

– Представляю твое выражение лица сейчас. И по нему я тоже скучаю. Так, собрался… – Димин голос был каким-то растерянным и даже напуганным, по спине пробежали мурашки. – Сегодня ночью я был в бездне. Вернее, я думаю, что это была она. Но ведь никто, кроме тебя, не знает, что это. Я говорил с Темой, и мне пришла в голову мысль, что я могу попробовать спросить у тебя, вдруг портал дает возможность перемещаться только раз в год, а общаться постоянно? И смотри, я угадал.

– И почему я сама об этом не подумала! Я полгода разговаривала с тобой в своей голове, но не могла прийти сюда…

– Я и сама только сегодня догадался, раньше тебе бы просто никто не ответил. Но что насчет бездны? Думаешь, это она, или я просто вчера немного перебрал?

– Вино, значит, без меня хлещем, – улыбнулась я, но тут же хорошее расположение духа улетучилось, стоило только представить, что Дима пережил в эту ночь – первая встреча с бездной для меня запомнилась навсегда. – Если вокруг тебя была густая беспросветная тьма, затягивавшая в свои сети и не оставляющая возможности вырваться, то да, это она, – попыталась я смягчить свои воспоминания при одном только упоминании о бездне.

– Значит… сегодня ночью я был в бездне, – каким-то загробным голосом произнес Дима.

– Я тоже, – холодно отрезала я.

– Что? У тебя снова это началось? Даже в твоем мире?

– Сегодня был первый раз, я думала, что это как-то связано с негативными эмоциями вчерашнего дня, но теперь мне кажется, что есть здесь что-то более глубокое. Возможно, какая-то граница приоткрылась, и теперь мы можем так общаться.

– Я очень хочу узнать, что случилось вчера, но сначала ответь: как ты с ней боролась столько времени? Я никогда раньше не чувствовал себя таким слабым и безвольным.

– Всегда из последних сил, собирая всю волю воедино, но сегодня все было несколько иначе. Я не хотела бороться, я практически готова была расслабиться и отдаться ей, но не смогла. Слишком эта всепоглощающая тьма пугает.

– Саш, а что если ей надо отдаться? Вдруг это поможет избавиться от снов, вдруг ты сможешь вернуться через полгода, проделать такую штуку и остаться? Без всех этих кошмаров.

– Об этом я тоже думала, – протянула я, – но я, оказывается, очень боюсь смерти, хотя жизнь здесь меня не слишком-то и привлекает. Мы ведь не знаем, что ждет нас там, за границей этой тьмы, и есть ли вообще эта граница.

– Понимаю, я тоже не рискнул, но как бы я хотел, чтобы этот шаг открыл новые возможности!

– Думаю, я смогу решиться, когда мне все совсем осточертеет, тогда и страх отступит. Неспроста же именно сегодня я пришла сюда – просто моральных сил находиться здесь и делать вид, что живу, становится все меньше. А вот тебе нельзя, как без тебя будет ферма, ты все-таки главный там.

– Думаю, без меня прекрасно справятся, я сейчас просто контролирую происходящее, не так уж много от меня пользы.

– Именно это и есть самая важная деталь в любом управлении, и только ты с этим справишься.

– Лучше расскажи, что было вчера, – прервал меня Дима, переводя тему разговора в русло, которое обсуждать мне совершенно не хотелось, но и промолчать я бы не смогла.

– Вчера я пыталась жить дальше, – ответила я после паузы. – Вообще-то я думала, что мне будет намного проще об этом говорить. В общем, начну с самого начала. Когда я только вернулась полгода назад, буквально через пару минут после того, как я зашла в квартиру, мне позвонил в дверь сосед. И сначала я не поверила своим глазам: он – твоя копия. То есть вообще один в один: внешность, голос, рост – абсолютно все, даже имя. На какие-то секунды мне показалось, что я обрела тебя в своем мире, поэтому пошла на контакт. Но он – совсем не ты, скорее полная твоя противоположность, он раздражает меня каждым своим жестом, взглядом, любой фразой. Но я убеждала себя, что это мой шанс жить дальше, а потом попробовала общаться через «не хочу». В конце концов, если его не слушать, то я будто смотрю на тебя. И вот вчера у нас было что-то вроде свидания, с рестораном и цветами, но абсолютно без моего желания. Я специально провоцировала его рассказами о том, как я предпочитаю огород цивилизации, чтобы взбесить, но парень оказался слишком настырным. Наверное, единственная схожая с тобой черта. В общем, в конце я вывернулась, зарядила ему коленом в пах и сбежала домой. Вот так я продолжаю жить дальше.

В ответ не было ни звука, я уж решила, что связь распалась где-то на середине рассказа, и теперь Дима думает, что я посмела променять его на жалкую копию, но тут я услышала в своей голове заливистый смех:

– Ну ты даешь! Бедный парень, хотел бы я увидеть, как ты сводишь с ума человека, а потом еще и бьешь на прощание! – Дима продолжал хохотать, что есть мочи, и на душе сразу просветлело. – Но как так вышло, что он похож на меня?

– Сама теряюсь в догадках, но возможно, где-то в твоем мире бродит Саша с еще более ужасным характером, чем у меня.

– Не хотел бы я ее встретить, – пытаясь отдышаться, ответил Дима.

– Теперь твоя очередь. Ты что там, вино в одиночку по ночам пьешь?

– Не совсем, – голос звучал неуверенно и виновато.

– Дим, я все выложила, теперь ты.

– Да-да, просто осознал глупость вчерашнего вечера и снова удивляюсь чудесным неслучайным совпадениям – ты парня побила, а я девушку в ночи выгнал.

– Вот это уже интересно! – как ни странно, ни малейшей ревности я не испытывала и не хотела оправдать перед совестью свое провальное свидание тем, что и у Димы тоже есть какая-никакая жизнь. Я была твердо уверена в одном – раз сейчас мы смогли пересечь этот невидимый барьер между мирами, значит, все прошлые мытарства и ошибки отошли на второй план, и у нас все же есть шанс.

– Ничего интересного и нет, просто за мной некоторое время … скажем так, ухаживает одна девушка с фермы. Пытается приходить ко мне, настроение вроде как поднять. Вчера в очередной раз заявилась в темноте, да еще и с вином. Видимо, перешла к активным действиям – пыталась меня напоить и расслабить, ну собственно, все закончилось тем, что напоить меня вышло, а вместо «расслабить» я ее выгнал. Как-то так.

– Потрясающе романтичная история! – теперь настала моя очередь трястись от смеха. – Значит, за полгода мы оба так и не овладели навыками жизни в разных мирах.

– Похоже на то.

– Надо решать, как двигаться дальше.

– Подождать полгода, и ты сможешь вернуться. Разве у нас есть другие варианты?

– Есть проблема. Ведь сейчас я отстаю от тебя на год, я ведь вернулась в отправную точку.

– Правда? Значит, портал все же так работает? – просквозили в Димином голосе нотки обреченности. – Тогда получается, что ты вернешься в ту же точку времени, из которой ты отправилась в твой мир? На год назад для меня?

– Получается, что так. То есть я уйду в портал и сразу же появлюсь из него снова.

– Что ж, мне из прошлого сильно повезет, ему не придется целый год жизни провести зря, – Дима постарался изобразить натянутое облегчение.

– Только я не понимаю, как это работает. Мы сейчас с тобой говорим, что же будет с тобой нынешним, если я вернусь к тебе в прошлое?

– Вряд ли вообще кто-то знает, как устроено время, – голос смягчился, будто смирившись со своим положением.

– Интересно, ты мне поверишь, когда я расскажу все это при встрече… год назад?

– Конечно, поверю, время – это же не самое фантастическое в нашей жизни, – Дима улыбался, и его стоящий в воротах портала образ проплыл в моей голове.

– Тебя еще не сдувает? Мы уже долго так стоим, – я вдруг вспомнила про ураган, который стал несколько стираться из памяти за проведенное здесь, спокойное со стороны природных аномалий, время.

– Уже приходится держаться, честно говоря, – Дима стал серьезнее и озабоченнее, но старался не подать виду. – А над тобой, наверное, люди смеются, стоишь там, сама с собой болтаешь.

– Тут ливень и вообще мерзкая погодка, никого нет. А ты прячься скорее в дом, обсудим остальное завтра! – Димины интонации меня насторожили, скорее всего, последние минут пять он серьезно рисковал, оставаясь в портале.

– Ты придешь? – с надеждой спросил он.

– Конечно, приду! Надеюсь, связь не прервется!

– Хорошо! Я буду ждать здесь! – и когда уже казалось, что портал захлопнул свои невидимые границы, где-то на подкорке прозвучал тихий голос, будто бы находящийся за сотни световых лет: «Саша, я люблю тебя». В голове щелкнули выключателем, и все вокруг смолкло – ни Диминого голоса, ни ветра, ни шума дождя – сплошной безмолвный вакуум.

Я все еще стояла, прислонившись лбом к самой обычной скрипучей калитке, пахнущей черной густой краской, обрамляющей вход в самый обыкновенный лесопарк в черте города – излюбленное место отдыха окрестных жителей, на самой границе двух разных, но таких похожих миров, и не верила в то, что моя жизнь снова начала воскресать из пепла.

Глава 5.

Домой я брела, как в тумане, не в силах поверить в произошедшее. Где-то в глубине сознания вечно просыпающийся во мне скептик твердил, что я сошла с ума и болтала сама с собой, упершись в холодную ограду. Стоило бы ему уже замолкнуть, учитывая, сколько невероятного и необъяснимого произошло за последнее время. Но слушала я совсем не его, а другую мою часть, гораздо большую и изо всех сил верящую в то, что не все потеряно. Если наши миры действительно на миг соприкоснулись, значит, связь не утеряна, значит надо только немного поднапрячься и проложить себе путь к настоящей жизни в настоящем моем мире.

Оставалось только разобраться с бездной, и это пугало больше всего – один неверный шаг, неточное истолкование, и все закончится раз и навсегда. В тот самый момент, когда, казалось, появился призрачный шанс, за который так и хочется ухватиться.

Сможем ли мы преодолеть эту тьму, скрывающую где-то в своих непроглядных всепоглощающих недрах тонкую границу между нашими мирами? Если что-то все же получится, надо будет подготовить этот мир к тому, что меня здесь больше не будет. Ну как мир, не весь, конечно, а тех немногих близких, кто заслуживает знать.

Моего прошлого отсутствия длиной в год никто и не заметил, ведь по местным меркам и секунды не прошло, удивлялись только, когда это я успела так исхудать и отрастить волосы. Сколько бы я ни пыталась намекать на правду, пусть даже призрачно и издалека, поверить в такое никто бы не решился – слишком глубоко сидит в нас скептицизм индустриального мира, что согласиться с собственной невнимательностью относительно моего внешнего вида гораздо проще, чем принять необыкновенную истину.

С момента моего возвращения я вела не слишком активную социальную жизнь, порой даже забывала отвечать на звонки и сообщения, просто игнорируя наличие у меня телефона. Хм, стоило бы открыть агентство по излечению от гаджетозависимости под лозунгом: «Год в другом мире, и вы забудете, зачем нужен телефон». Разберусь с бездной и налажу бизнес – я невольно заулыбалась от собственных абсолютно дурацких мыслей, когда в их бесконечный поток вклинился окликнувший меня женский голос.

Обернувшись, я, к собственному удивлению, увидела свою маму и вспомнила, что вот уже пару недель забывала ей ответить, а уж тем более перезвонить.

– Санечек, – обратилась она ко мне так, как больше никто не называл, своим теплым шелковистым голосом, – я уже заволновалась, решила нанести очный визит, – и в уголках ее глаз собрались добрые и какие-то домашние морщинки.

С родителями я никогда не была близка – они любили дом, мягкие подушки, теплые пледы и такие же уютные компании друзей, мне же хотелось побыть одной или вообще сбежать подальше от всей этой домашней идиллии. Мама и сама была такой же домашней – пухлые руки, небольшой рост, мягкие каштановые волосы ниже плеч, добрые лучистые глаза и непременно собственноручно связанная одежда.

– Мама, ты немного неожиданно, – я замерла, как оказалось, уже около собственного подъезда – весь путь от леса я проделала на автопилоте, погруженная глубоко в себя.

– Ты, наверное, много работала в эти дни, я тебе звонила, – мягко сказанные слова неприятным уколом отозвались в глубинах совести, надо было все же перезвонить, – молодец, что вышла проветриться, а то совсем засиделась. Может быть, зайдем в дом? Я тебе пирожков сделала, – она протянула такой же домашний ароматный пакет, полный выпечки.

– Спасибо, – не сразу сориентировалась я, стараясь казаться радостной и беспечной, – пойдем, попьем чаю.

Короткий подъем в лифте обернулся неловкой вечностью, пока я судорожно вспоминала, что же надо говорить в таких ситуациях. Нет, я любила свою семью, искренне, но слишком отличалась, чтобы пить чай с пирожками и радоваться неожиданной встрече.

– У меня, правда, было много дел. Прости, что не звонила. Я бы разобралась со всем и зашла к вам, – постаралась я изобразить спокойствие. Дел у меня действительно было немало, но относились они больше к внутренней борьбе, чем к работе без выходных.

– Ну что ты, Санечек, ничего страшного. Наверняка накопилось много нового, как раз все и расскажешь. Не бери в голову, – ее ласковый голос обволакивал сонным беспечным туманом и уносил в детство.

Расслабление оказалось недолгим – не успели мы выйти из лифта, как нос к носу столкнулись с Димой, человеком, которого я меньше всего на свете хотела видеть после сегодняшнего утра. Он сверху вниз пробежался глазами по маме, буркнул что-то вроде «Здрасьте» и полностью переключил свое внимание на меня, ехидно скалясь при каждом слове:

– Ну, соседушка, дала ты жару. Никогда у меня еще свидания у меня не заканчивались дракой, ты интригуешь!

– Это была не драка, – максимально безразлично ответила, пройдя мимо соседа к двери своей квартиры, – это было очень наглядное «нет». Надеюсь, ты меня понял.

– Надеюсь, следующее наше свидание закончится с другой стороны двери! – он подмигнул сквозь закрывающиеся двери лифта. Меня затрясло от злости и какой-то звериной, лютой ненависти к этому человеку, хотя учитывая благоприятный исход вечера, я могла относиться к нему и попроще.

– Так вот, что за дела у тебя были, – мама, скидывая пальто при входе, очень понимающе улыбалась уголками глаз, и от этого принятия с ее стороны мне сделалось дурно. Тут ведь и понимать нечего, просто псих, похожий на самого моего близкого человека, решил, что ему все можно и за это получил. Но как объяснить это?

– Нет, это только вчера, – я постаралась сохранять спокойствие, – первое и последнее свидание с этим человеком. Я и идти-то туда не хотела.

– Ну и зря. Красивый парень, между прочим, прям загляденье.

– Именно. Картинка, не более того, а внутри сплошная фальшь и мусор.

– Тут тебе виднее, но я в твоего папу когда-то влюбилась как раз из-за внешности. Ты бы присмотрелась, – мама продолжала мягко настаивать, как всегда, желая мне добра своими особенными, неподвластными моему восприятию, методами.

– Я лучше заварю чай.

Как сложно было даже попытаться объяснить, что этот человек – не более чем жалкая пародия, эдакая издевка судьбы, чтобы я никогда не забывала. Да я и так бы не забыла, и без этого навязчивого соседства. Я знала, что эта тема теперь станет главной на сегодняшний день, а возможно, и в дальнейшем. И что теперь, рассказать, что я отсутствовала год по причине временного нахождения в другом мире? И никто этого не заметил, потому что время сдвинулось? Да через пять минут здесь уже будут санитары со смирительными рубашками, а мама будет участливо качать головой и поливать слезами сидения в скорой. И ее можно понять, в такой рассказ непросто поверить. Либо она просто решит, что я издеваюсь и хочу, чтобы она отстала, что может ее очень ранить. Оба варианта развития событий мне были не по душе, а потому оставалось только отмахиваться от чрезмерной озабоченности моей личной жизнью и делать вид, что я действительно много работала, а не пребывала в прострации у окна, вглядываясь в кроны Тихого Леса.

В общем-то, я даже пристыдилась, что так старательно избегала контактов с внешним миром: посиделка за мамиными пирожками и травяным чаем проходила в очень мирном ключе, почти без предложений свести меня с многочисленными сыновьями маминых подруг или съездить в отпуск куда-нибудь, в места скопления молодежи. То ли мама что-то чувствовала, то ли решила, что со мной все равно ничего не выгорит. В ответ на такое бережное отношение во мне боролись две противоположности – рассказать правду, не всю, конечно, но хотя бы основное; и желание сохранить самое сокровенное только для себя. Одно меня волновало сильнее всего – если мы разберемся с бездной, и я навсегда покину этот мир, мне все равно придется как-то об этом сообщить, не смогу же я просто исчезнуть и бросить все, как есть.

На наш мир опускалась ночь, а в темноте всегда становишься более честным и открытым, и желание все же поделиться сокровенным, хотя бы притронуться к этому, все росло и крепло. В конце концов, пусть хоть один человек в этом мире знает меня чуть лучше.

– Мам, – неуверенно начала я, прощупывая почву, – как ты считаешь, что важнее – стабильная жизнь в привычном месте или счастье?

– Что за вопрос, – уголки глаз снова заулыбались, – конечно же, счастье. Какой смысл в стабильности, если это не твое? Ты хочешь куда-то уехать? – догадалась она, даже не подозревая, куда я могу хотеть уехать в действительности.

– Да, ты права.

– В другую страну?

– Если я скажу, что даже дальше, ты все равно не поверишь, – попробовала я перевести правду в шутку.

– В космос, что ли, собралась? – мама все еще улыбалась, но в голосе появился испуг.

– В какой-то мере.

– Ну что ж, если это принесет тебе счастье, побудь в шкуре Белки и Стрелки.

– Мам, я ведь серьезно, – мой слишком честный тон, каким я редко общалась с родными, отразился на мамином лице мрачными тенями непонимания. – Мне действительно придется уехать, очень далеко. Не прямо сейчас, а где-то через полгода. Там нет связи с этим миром… В смысле с внешним миром. Но там я буду очень счастлива, там я найду свое место.

– Говоришь так, будто бы уже была в этом далеком месте.

– Да… Я же иногда пропадаю из поля зрения, я изучаю, готовлюсь, пытаюсь принять правильное решение.

– Ты была в этом месте прошлой весной? – неожиданно спросила мама.

– Но как ты узнала? – ее вопрос поставил меня в тупик и не дал возможности придумать сходу хоть что-то правдоподобное.

– Ты вернулась откуда-то такая исхудавшая, изменившаяся, как будто полжизни отсутствовала. Но было в тебе что-то новое, вселяющее надежду, потом оно угасло, а теперь я снова это вижу. Какое-то пламя в тебе разгорается. Я права?

– Да, – честно ответила я. – Лучше это и не описать.

– Но что же это за место?

– Я не смогу объяснить; это и близко, и ужасно далеко одновременно. Прости, я, правда, не смогу. Но там я на своем месте.

– Что ж, я не могу тебе запретить, да и не хочу. Похоже, что ты держишься за эту возможность как за спасительную соломинку. Надеюсь только, что ты уверена в своем решении и действительно будешь счастлива где-то там.

– Спасибо…, – от неожиданной откровенности на глазах выступили слезы. Я так долго даже в своем воображении не решалась на подобный диалог, и уж точно не рассчитывала быть понятой. Но теперь слова близкого человека, всегда заботящегося обо мне, вдохнули в меня дополнительные силы.

Как все же удивительно бывает: еще вчера вечером мне казалось, что моя жизнь на грани краха, а все хорошее, что я когда-то обрела, было безвозвратно утеряно. Но теперь жизнь заиграла новыми красками, а в голове вместо упаднических мыслей зрели планы, как мы будем преодолевать разделяющую нас границу миров и такую пугающую бездну.

***

Домой я брел, как в тумане. Моя собственная идея о возможности общения через портал казалась мне безумной и невозможной. И не описать словами, что я почувствовал, когда где-то на подкорке мозга услышал Сашин голос, сначала неясный и тихий, а потом все громче и громче, будто она стоит совсем рядом, только дотронуться нельзя. Еще какой-то час назад меня разрывало от целой горы всевозможных мыслей – и ни одна из них не приносила ни радости, ни успокоения. Мне было и стыдно перед Сашей за прошлый вечер, и обидно за жизнь, которую я теряю зря, и страшно перед надвигающейся по ночам черной неизвестностью. А теперь я мог только улыбаться, только излучать и одновременно впитывать свет. Будто не было этих долгих месяцев, и абсолютно все возможно, и никаких преград. Ну, подумаешь – портал, разрыв во времени, разные миры, бездна. Мы же нашли тонкую связующую нить, а значит, мы справимся.

Не пугал теперь даже усиливающий свою мощь ото дня ко дню ураган – тема, мимолетно, но уверенно сквозящая в каждом разговоре. Несмотря на прошедшие годы после Первого Урагана, слишком сильны еще были у старшего поколения воспоминания о его разрушительной силе. Теперь это было неважно. Теперь-то мы точно все преодолеем: и стихию, и пространство со временем.

И все же пронизывающий, ставший холодным в последнее время, ветер расшатывал вековые устоявшие деревья, заставляя их кроны жалобно подпевать в унисон и поскрипывать, словно от боли. Где-то вдалеке слышались звуки вырываемых с корнем и с треском заваливающихся на бок старичков, не способных уже переносить новые нападки стихии и сдавшихся под мощным натиском. Но мы разберемся с этим, обязательно разберемся.

У входа меня ждал обеспокоенный Артем – глаза его взволнованно бегали по опушке леса в ожидании меня, но сдвинуться с места и пойти навстречу он не рисковал, вцепившись в балку крыльца с такой силой, что аж пальцы побелели.

– Ты где был? – нетерпеливо спросил он, буквально вкатываясь в дом, когда я открыл дверь.

– Ты зачем меня на улице в ураган ждал? Зашел бы внутрь.

– Боялся, что ты вообще не придешь.

– Что за глупости, куда бы я делся. Тем, у меня такие новости! Это просто невероятно! – внутри у меня горел огонь, которым я должен был поделиться с другом, но его слишком мрачное лицо несколько притупило мой недавний восторг. – У тебя что-то случилось?