Бухта любви

Костяк ''третьей смены'' составляли бывшие довольно известные в городе спортсмены. Леонид решил подчинить своему влиянию “третью смену” и объединить разрозненные группы в единую организационную систему. Сам Леонид делается как бы “мозговым центром’’, а объектами его преступного посягательства все чаще становились контрабандисты, спекулянты, фарцовщики, то есть все те, кто обращаться в милицию не будет. Этому способствовало и заигрывание правоохранительных органов с авторитетами преступного мира в оперативных целях, прежде всего, для раскрытия преступлений. “Авторитеты” также использовали в своих целях это заигрывание с ними правоохранительных органов. Вели себя нагло, безнаказанно и презрительно к окружающим. Сколачивали преступный капитал, подкупали чиновников, скупали акции приватизируемых предприятий, организовывали всевозможные фирмы, распродавали природные богатства Приморья, продвигали нужных им людей во власть…»

Кого же ему выбрать в качестве подходящей «крыши» и, тем самым, обезопасить свой бизнес? На поклон к Ивлеву идти не хотелось: тот любого подомнёт под себя, даром, что кличка у него – «Медведь». Алексей наслышан был о его репутации.

Он стал штудировать милицейские отчёты дальше. И нашёл.

«…В прошлом члены и лидеры организованных преступных группировок этого сообщества действительно были известными титулованными спортсменами в крае и за его пределами. Многие из них – выходцы из “третьей смены”. “Спортивная мафия” в Хабаровске является производной от спортивных клубов Киокушинкай карате, Спортивного клуба армии и “Россич”. Первоначально деятельность этих формирований была связана с “рэкетом” как в открытой форме (вымогательство), так и в “завуалированной” (оказание охранных услуг, создание “крыш”). Впоследствии лидеры данного сообщества стали известными бизнесменами, предпринимателями, учредителями всевозможных ведущих в крае компаний или государственными чиновниками. Они ведут респектабельный образ жизни “новых русских”. Имеют целый штат “бригадиров”, “шестерок” и “бойцов” в своих фирмах.

В настоящее время в деятельности спортивных группировок прослеживается тенденция перехода в легальный бизнес. Например, у истоков игорного бизнеса стояли руководители организации Киокушинкай карате. Ими были приобретены первые игровые автоматы и установлены сначала в Хабаровском аэропорту, а затем и в других районах города….»

В документах ему встретилось немало знакомых имён. Одно из них – имя Бориса Чуйкова, бывшего спортсмена, ставшего к тому времени одним из лидеров преступной группы “спортсменов” – было ему знакомо.

Борис Чуйков был ещё одним его соперником на тотами. Алексей решил воспользоваться этим знакомством.

Информация, предоставленная другом, всё же требовала уточнения. Пришлось вновь обращаться за разъяснениями к Сашке.

Сидя в клубе Алексея, они пили пиво, закусывая его хеком:

– Тебе, Леший, дай только палец – ты всю руку откусишь…. – Разделывая рыбу, беззлобно ворчал Харя.

– А ты, давай отрабатывай свой «гонорар»! – Отхлебнув пиво, обронил Алексей.

– Толкаешь меня на должностное преступлении! Вот погонят меня из милиции – возьмёшь к себе на работу?

– Возьму! И чего ты служишь в милиции?

– Менты – охотники, все остальные – жертвы.

– Ну, и что тебе «жертва» надо? – спросил Сашка Харин.

– Мне нужно знать: кто из криминальных авторитетов проживёт как можно дольше?

– Не понял…. – Капитан Харин даже поперхнулся пивом. – Ты чё, Лёха? Кто ж тебе даст такую гарантию? Они каждый год мрут как мухи в войне за передел сфер влияния! Я же тебе не Господь Бог, чтобы знать: кого из них застрелят по заказу в этом году, а кого через пять лет!

Столь странный вопрос Алексея был вызван тем, что, изучая документы, он заметил и вывел одну закономерность. Воры в законе, короли преступного мира, лидеры преступных группировок, в чьих руках связи, власть и деньги отвергали общепринятые законы и придумывали свои собственные. Но вот парадокс – чем могущественнее они становились, тем более хрупким становилось их положение. Если не посадят чужие, могут застрелить свои. Поэтому он и искал того, кто окажется сильнее и хитрее всех.

– Тогда я переформулирую свой вопрос. Кто из них настолько умён и достаточно крепко стоит на ногах, чтобы его не застрелили в ближайшее время? У кого из них есть свои люди в администрации? И на кого у вас на сегодняшний день нет явных доказательств?

– Ну, этого тебе я так сразу не могу сказать…. Надо подумать….

– Кончай, ломаться, Харя! Ты уже получил своё и больше от меня не ни цента не получишь!

– Да, ладно тебе, Лёха! Что ты всё про центы… Мы ж друзья! Надо поспрашивать у наших…. Но, мне на ум приходит только одно имя – Борис Чуйков. Он самый хитрый и изворотливый из них. И, по-моему, у него большое будущее: он уже подмял под себя весь игорный бизнес. Во всяком случае, у нас на него ничего конкретного нет. Но это пока. Со временем и на него что-нибудь накопаем! – Хлюпнув носом, произнёс Сашка. Но уверенности в его голосе слышно не было.

– Пока, это единственный, кого я могу тебе посоветовать…. – Заключил Харин, подтвердив выбор самого Алексея.

Посоветовавшись с Павлом, Алексей решил предложить долю в бизнесе именно ему – Борису Чуйкову, пока его не арестовали и не убили.

Вскоре они встретились и, на приемлемых для обеих сторон условиях, договорились о «сотрудничестве». (Пройдёт каких-нибудь 5-10 лет и в России будет не только модным, но и необходимым создание совместных предприятий с иностранцами, а «крышей» станут не преступные группировки и авторитеты, а – госчиновники).

Как бы то ни было, в девяносто седьмом, у Алексея стало два компаньона.

Бизнес Алексея оказался успешным, правда, с переменным успехом и стал приносить солидный доход. Алексей даже подумывал открыть свой собственный ресторан, но уже в городе, пока в девяносто восьмом не грянул кризис. Доходы резко упали. Стало особенно тяжело. Замерли даже те редкие движения по БАМу, которые осуществлялись до этого времени. Промышленный спад не оставил населению средств на развлечения.

Стабильным оставался лишь доход от игровых автоматов: молодые люди, особенно, во времена кризиса особенно падки на лёгкие деньги. Владельцем игровых автоматов был их компаньон – Борис Чуйков и прибыль они делили пополам.

Но, несмотря на то, что ночные клубы и бары по-прежнему приносили неплохой доход, Павлу Осетрову хотелось больших и лёгких денег, и желательно сразу. По этому поводу у них с Павлом всё чаще стали возникать споры. Павел предлагал делать деньги на более доходных статьях, например: на торговле наркотиками или содержании притонов. Алексей не желал связываться с криминалом.

Через четыре года их партнёрства, Павел решил поставить вопрос ребром и заявил Алексею:

– Хватит с меня детских игр! Давай займёмся настоящим делом!

– Что ты называешь «настоящим делом»? Наркотики и проституцию? – Спокойно спросил его Алексей, хотя внешнее спокойствие давалось ему с трудом.

– Да у нас же три ночных клуба и десять баров! Если мы сами начнём толкать в них наркотики, а не ждать, когда придут другие – мы получим огромные барыши: в тысячу раз больше, чем сейчас! Тысяча процентов прибыли! Ты представляешь, какие это деньги?

– Я тебе сразу сказал: в моих клубах наркотиков не будет! Я предупредил тебя, когда ты в первый раз об этом заикнулся. Забыл? Я не хочу прожить яркую, но короткую жизнь! И тебе не советую. Там, где наркотики – там всегда смерть и несчастья. Достаточно того, что мы установили в наших клубах игровые автоматы!

– Да я же не предлагаю тебе самому колоться, нюхать или глотать их! Я предлагаю тебе их реализовывать! Как все умные люди! На эти деньги ты сможешь купить себе десять ресторанов!

– Нет, я сказал. И точка. Не хочу строить своё благополучие на несчастьях других. – Отрезал Алексей.

Сложившееся положение дел вскоре перестало устраивать обоих его компаньонов.

И когда через какое-то время Павел заявил о своём намерении выйти из бизнеса, Алексей этому ни сколько не удивился. Он знал, что его друг, уже в течение нескольких месяцев подыскивал более прибыльный вид деятельности.

«Нашёл, значит». – Подумал тогда Алексей.

У другого же их компаньона, Бориса Чуйкова, как у лидера одной из преступных группировок, к концу девяностых, и так была большая сфера интересов, начиная от драгоценных и цветных металлов, валюты, нефтепродуктов, леса и заканчивая скупкой и вывозом женьшеня и элеутерококка. Заниматься клубным бизнесом ему было недосуг.

Вскоре партнёры окончательно отошли от дел и передали ему свои доли в бизнесе.

Фирма Бориса осталась его «крышей».

Мечта Алексея о своём ресторане так и осталась мечтой: все деньги ушли на выкуп долей. Но теперь Алексей стал единственным владельцем своего бизнеса.

Кризис миновал. Жизнь постепенно налаживалась и брала своё. Городской и поселковой молодёжи по-прежнему требовались места для удовлетворения своих возрастных потребностей: потусоваться, послушать музыку и потанцевать. И он им такую возможность давал.

Клубный бизнес вновь стал приносить немалый доход, хоть и требовал его постоянного присутствия.

Глава 3

Павел Осетров рос, как все мальчишки того времени: драные кроссовки, мечты о мопеде и пиво по выходным. Семья у них была рабочее-крестьянская: отец работал экскаваторщиком, а мать была штукатуром-маляром. Тяжёлая физическая работа не добавляла его родителям здоровья. Большого достатка в семье никогда не было. Павел рано заметил несоответствие материального благосостояния его семьи с семьями своих одноклассников. Тогда и решил для себя: не будет он так ломаться с утра до ночи за гроши!

Как и многие мальчишки в приморских городах, Павел мечтал стать моряком. Жизнь на гражданке казалась ему пресной и чересчур размеренной. Ему нравились морская романтика и возможность дальних походов! А уж стать военным моряком – и вовсе было пределом его мечтаний: и власть, какая-никакая, и сытым всегда будет, и одетым. Ему казалось, что в сравнении с гражданскими профессиями, моряки – это высшая каста. Они всегда ходят с кортиками, в белых перчатках и лишь отдают приказы. Вон, штурманы, например: они тяжелее циркуля и транспортира ничего в руках не держат.

Но ещё в школе выяснилось, что больших способностей к математике, у Павла не оказалось. Но ему повезло: после службы на флоте, он по льготам поступил в Военно-морской институт. Правда, со временем, служба на флоте его разочаровала: обязанностей и работы много, а зарплаты – небольшие.

Но всё равно на флоте ему нравилось больше, чем на гражданке.

Во время прохождения практики на учебном судне «Перескоп» курсант Военного училища Павел Осетров и слушатель Морской академии Алексей Лесовский не сразу нашли общий язык, несмотря на то, что море сближает людей. Тяжёлые морские будни военных моряков, выщелачивают из людей всю подноготную, всю «соль» их характера, все личные качества. На таком корабле, как «Перескоп», где в силу его специфики находится так много молодых людей, эти качества особенно бросаются в глаза.

Но у молодых людей было одно общее увлечение – спорт. Оба с юности занимались борьбой: Алексей увлекался киокушинкай, а Павел – силовой борьбой. Они и во время учёбы продолжали интересоваться боевыми искусствами. Алексей даже выписывал соответствующие журналы. Свободное от занятий время они проводили в спортзале. И, несмотря на то, что Павел был более плотным и коренастым, в большей части поединков, как правило, побеждал высокий и жилистый Алексей.

В учебном походе экипаж и практиканты подчинены общему распорядку дня. Вместе с тем задачи они решали разные. Моряки несли вахты на своих боевых постах, обслуживали технику, оружие, различные механизмы и аппаратуру, а курсанты основное время проводили на занятиях, у них была своя вахта – штурманская.

Впрочем, у Павла Осетрова, как и некоторых курсантов, наблюдались своего рода иждивенческие настроения. Мол, мы здесь проходим лишь практику, а все остальное нас не особо касается. Особенно когда речь шла о соблюдении распорядка дня, о приборках, о выполнении корабельных правил.

Будучи, одними из тридцати курсантов, Алексей и Павел реально учились вести прокладку курса корабля, определять его местонахождение. Если шли вдоль берега – по береговым ориентирам, вдали – по светилам: солнцу или звездам, делали записи в навигационном журнале. Занимались отработкой и сдачей курсовых задач. Павлу не особенно давались эти экзерсисы от математики. В ходе практики он убедился, что имеющиеся на нынешних судах, кораблях электронные навигационные системы не заменят простых и надежных штурманских инструментов – циркуля, параллельной линейки, транспортира, секстана… Поэтому, большую часть заданий, Павел старался подсунуть Алексею.

Но действия будущих офицеров контролировали преподаватели военно-морского института. А итогом являлся зачет в конце похода.

Алексей сдал зачёт с первой попытки. Павлу же пришлось пересдавать. Сказывался разный уровень подготовки и мотивации. Алексей стремился в совершенстве овладеть своей профессией, Павел – с нетерпением ожидал окончания похода, и возвращения на «материк», чтобы посвящать свободное время свойственным его возрасту занятиям: дискотекам, бильярду, свиданиям с девушками. Алексей иногда составлял ему компанию.

После окончания учёбы, их направили служить на разные суда.

Во второй раз судьба свела их на эсминце «Быстром». Дальнейшая служба ещё больше сблизила молодых офицеров. Казалось, ничто не могло поколебать их дружбу.

Правда, один случай, произошедший на корабле, чуть не развёл их пути.

Плановая подготовка корабля к выходу в море – мероприятие длительное, а потому муторное для командования корабля: на борту положено находиться всему старшему офицерскому составу. Тем не менее, 24 сентября, большинство старших офицеров – командир, старпом, помощник – на ночь сошли с «Бытрого» на берег, прощаться перед дальней дорогой. А старшим на борту вопреки всем уставам, наставлениям, руководствам и приказам главкома они оставили его – младшего штурмана капитан-лейтенанта Лесовского.

В 4 часа утра в носовом машинном отделении, где на боевых постах несли вахту как минимум трое матросов, произошел пожар.

В результате официального расследования ЧП позже выяснилось следующее.

Во время «собачьей вахты», когда спит даже якорь-цепь и нередко засыпают часовые, трюмные матросы решили перелить мазут из большой корабельной цистерны в расходную, откуда он подается в топку корабельной кочегарки, и открыли на трубопроводе все положенные клапаны.

Топливо начало переливаться, однако проконтролировать наполнение расходной цистерны на корабле оказалось некому и нечем. Как говорилось в расследовании, на цистерне не было «сигнализации верхнего уровня». Проще говоря, ее наполнение, скорее всего, определяли на глазок или через футшток (это такая дырка в палубе, в которую механик опускает линейку-мазутомер). Цистерну переполнили топливом, но ночью этого никто из вахты не увидел. Топливо под давлением «прессануло» там, где соединение трубы футштока и цистерны было плохо поджато трюмным матросом. Мазут из-под гайки хлестанул в машинное отделение и его струей «коротнуло» электрокабель. Произошла вспышка, и начался пожар.

Алексей сориентировался моментально. Крикнув, стоявшему на вахте машинисту котельной команды перекрыть подачу мазута в котел, он в секунды понял: если энергоустановка (два котла и турбина правого двигателя) рванет, то могут погибнуть все. Он приказал всем быстро выбираться из машинного отделения.

Убедившись, что из носового машинного выбрались все, Алексей задраил люки горящего помещения и включил систему объемного пожаротушения, то есть подал в котельное отделение инертный газ фреон, который пожар и ликвидировал.

Алексей тогда сильно надышался угарным газом. Машинист и двое вахтенных получили ожоги различной степени тяжести.

Всех их, его, машиниста и двух вахтенных представили к наградам и объявили благодарность.

Но в боевом донесении оперативного дежурного флотилии командованию, ни слова не было сказано о борьбе за живучесть корабля. А также о том, что никого из командира, старпома, помощников и других офицеров на судне в тот момент не было. Поэтому они и не были они упомянуты как борцы с огнем. Хотя руководить ликвидацией аварии всегда должен самый старший по должности на борту.

Особенно разозлило Алексея отсутствие у вахты индивидуальных средств защиты. Хотя, по уставу все члены экипажа корабля на вахте обязаны носить через плечо ПДА – портативный дыхательный аппарат, противогаз, проще говоря, который позволяет нормально дышать и работать в сильно задымленном помещении в течение целых 15 минут. Времени же искать аппараты, у них не было.

В результате он и другие пострадавшие, даже те, что обошлись без ожогов, надышались угарным газом.

Поразило Алексея и то, что его друг и напарник Павел Осетров, так и не появился на пожаре.

– Почему я должен исправлять чью-то безалаберность? Ты хочешь геройствовать – ну, и пожалуйста! А от меня-то ты что хочешь? – Разразился тот бурной тирадой на вопрос Алексея. В интонациях слышались визгливые бабьи нотки. – За всё, что происходит на корабле, отвечает капитан! А ведь из офицерского состава на корабле никого не было! И ты видишь, что никто из них никак не наказан! Сейчас другое время и в герои стремятся лишь дураки!

– По-твоему, я – дурак? – С тихой яростью спросил его Алексей.

– Ты – нет. Потому что, это была твоя вахта, и ты обязан был, как старший по званию, принимать решения. – «Виляя хвостом», пошёл на попятную Павел.

Алексей не стал продолжать спор. В тот момент, ему не хотелось верить, что его друг и товарищ – просто-напросто струсил. Впрочем, судьба больше не подбрасывала им случая проверить друг друга.

А вскоре после этого случая, они вообще уволились с флота и стали совладельцами общего бизнеса.

На эсминце он завёл дружбу со старпомом, и они, под развал флота, даже успели продать часть военного оборудования. Всё, что осталась у него после неудачных попыток обзавестись собственным бизнесом, Павел вложил в клубный бизнес своего друга.

Очередным поводом для зависти, стала женитьба Алексея на красавице Лиле. Павлу, который был приглашён на свадьбу в качестве свидетеля, эта холёная, сексапильная стервочка сразу приглянулась. Это был именно тот женский типаж, который ему особенно нравился: умная красивая самоуверенная брюнетка небольшого роста с большим бюстом. Но именно с такими девушками у него, правило как, отношения не завязывались. Обычно на него западали худощавые глупенькие блондинки.

«Ну, почему одним всё, а другим – ничего?» – В который раз задавал себе он извечный риторический вопрос.

Павел даже пытался подбивать к жене друга клинья. Впрочем, Лиля никак не отреагировала на его знаки внимания. И не потому, что у неё были твёрдые моральные принципы (ну, как же – друг мужа!). Нет. Просто она была «сыта по горло жизнью с бедным военным моряком», именно такими словами жаловалась она подругам на своё неудачное замужество.

Новым любовником Лили стал молодой коммерсант, который обладал самым главным, по её мнению, достоинством мужчины – большими деньгами. На него она возлагала большие надежды. Такой тип женщин прекрасно устраивают свою жизнь и обходятся без так называемой любви.

Алексей, после демобилизации, довольно быстро открыл собственное дело: как будто сбросил с плеч тяжёлый груз, в виде семьи, и лишь тогда фортуна обернулась к нему лицом. Павел едва справился с очередным приступом зависти к своему более успешному другу. У него для начала и успешного ведения собственного бизнеса, всегда чего-то не хватало: решимости, амбиций, связей, денег (версии менялись в зависимости от обстоятельств). Пару раз он предпринимал попытки начать собственное дело, но оба раза быстро прогорел.

И даже когда Алексей предложил ему вступить в совместный бизнес, Павел согласился не сразу. Спрашивал себя: а сможет ли он совладать со своими эмоциями?

С годами, кое-чему научившись в бизнесе и, почувствовав вкус денег, Павел, впрочем, так и не научился довольствоваться ролью «второй скрипки». Ему всегда хотелось опередить Алексея, переплюнуть его, доказать другу (и прежде всего себе), что и он, Павел, способен на самостоятельные решения.

Вскоре пути компаньонов разошлись окончательно. Они перестали быть не только компаньонами, но и друзьями.

И причиной тому были не только разногласия в бизнесе.

Практически каждый мужчина убежден в том, что он лучше женщины. По вполне очевидной причине – потому, что он мужчина. Но этого оказывается для хрупкого мужского самолюбия мало. Главное, чтобы в чем-то, не важно в чём, любой мужчина мечтает превосходить других мужчин. В чем угодно – от способности поднять в воздух полтонны одной рукой или же соблазнить с полсотни женщин за короткий период, до искусства плетения косичек в собственной бороде. Однако признаются в своем тщеславии далеко не все представители сильного пола, да и те предпочитают называть свое тщеславие красивыми выражениями типа "высокие амбиции", "адекватная самооценка" и, в особо тяжелых случаях, "стремление к личностному росту».

В душе Павел жгуче завидовал более успешному товарищу. Это чувство зрело в нём подспудно. Он не признавался в нём даже самому себе. Чувство зависти свойственно многим людям. Завидуют тем, кто умнее, сильнее, удачливее. И это нормально. Зависть является катализатором для собственного роста и развития. Но иногда зависть начинает пожирать нас изнутри. Не всем удаётся побороть это чувство. Остаётся только тщательно скрывать его от себя, и прежде всего от окружающих. Павел не только не боролся с ним, а, наоборот, холил и лелеял его. С каким-то ярым мазохизмом взращивал он на почве своих запоздалых юношеских комплексов ростки ненависти, выискивая для этого всё новые критерии для сравнения. Поводы для зависти к более успешному товарищу, всякий раз находились разные.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.