Дож Арагона. Гиперпанк

– Надо немедленно что-то делать, – заявил Ферапонт.

– Сопляк ты ещё против этого засранца.

– А у меня есть средство! И преотличное!

– Удиви?

– Его блаженство Вениамина!

– Что за беда такая?

– О, маэстро, это ещё какая беда! У вас рупор есть?

– Зачем? Если что и говорить, так публично. Идёмте со мной, молодой человек. О чём вещать собираетесь?

– О любви и ненависти!

– Ого, Пабло Неруду читали?

– Нет, здесь без романтики. Антон использует эсеров для борьбы с конкурентами HELIUS. А самое замечательное – это торговля проститутками с Венеры. Мне, конечно, всё равно, почему революционерам нравятся гермафродиты, но ведь надо дать товарищу более содержательное занятие, чем сутенёрство.

– Доказательства есть?

– Точно! Могу озвучить счета. Суммы просто колоссальны! Всё шло через Европу.

– Вот что производит природа на детях гениев, когда ими занимаются одинокие мадамы – сплошные неприличия. Ферапонт, разъясни, за что борется этот «Фронт освобождения Че»?

– А вы не знаете? Предлагают развалить империю до основания. Равенство, братство и всё такое.

– Ага, значит, враг, причём идейный! – Рем окинул взором галерею предков в позолоченных рамах. – Ты совершенно прав. Договариваться не будем, идём клеймить негодяя. У меня наверху отличный радиоузел.

***

Модлен совсем отчаялась повлиять на Антона. Болезненный удар в нос необыкновенным образом переменил зюйд-весты в её голове. Арну иногда нужна острая физическая боль, чтобы факты могли проникнуть в извилины. До Модлен вдруг дошло, что она пыталась остановить беременную женщину. Материнский инстинкт подсказывал совершенно очевидную вещь, что её единственный ребёнок потерял всякую связь с действительностью, что он готов жертвовать невинными людьми для достижения искусственных идеалов. Хорошо, хоть не наркоман, со здоровьем всё нормально, хотя совсем нет разницы, отчего опасно находиться рядом с безумцем.

Она прошлась по яхте, вспомнила, что вот эту дверь в кубрик Ленар выломал, когда она нечаянно закрыла замок изнутри, потом громко ругал бездушный Космос, вставляя новый. «Ленар, Ленар, ну почему ты не захотел понять женские интересы, примириться с моими недостатками? Подонок упёртый! Смотри, в кого сын превратился, в негодяя! Всё должно быть по-твоему или никак! Надо поговорить с ним!» – сделала Модлен неожиданный вывод и направилась в рубку.

***

Шимоза торжествовал. Его план готов к исполнению. Несколько лет подготовки, жизнь на задворках системы и вот близость окончательной победы – крах империи! Всемогущая ЦК не смогла просчитать хитрый план корпорации. Большинство министров готовы разорвать империю на куски. Всем надоела безграничная власть императора.

Неопытный Платон I сделал ошибку – упустил Нибиру. Блестящая победа над Наомой настроила против империи население бывших колоний. Даже Пантелеймон не почувствовал западни, когда решился на возврат Марса. Экономика разорённый войной планеты требует огромных средств, которых нет, а это как раз-таки и злит простых граждан.

Взволнованный Шимоза гнал на максимальной скорости по базальтовому шоссе из космодрома Рангона. Он точно знал, что империя находится в крайнем положении в связи с нехваткой топлива. Последние запасы отданы «Звёздному флоту» для борьбы с HELIUS. Но у них ничего не получится! Совершенно ничего, ничегошеньки! Завербованный человек уже взвёл бомбу. Оставалось совсем чуть-чуть, совсем немного до полного краха империи. Сейчас можно торговаться сколько угодно, обещать что угодно, лишь бы этот бешеный Ленар дал противоядие.

– Итак, граф, всё улажено. Корпорация готова снять блокаду в обмен на Марс.

– Империя не может на это пойти. ЦК всегда с большой осторожностью работало с кланами Марса. HELIUS обязательно спровоцирует в колонии гражданскую войну, чтобы продавать ещё больше топлива! – граф выпрямил спину. – Всей системе мало не покажется!

– Давайте уже скорее противоядие. Я сделал всё, что просили, – потребовал Шимоза, не обращая внимания на вздорные, на его взгляд, резоны графа.

«Что за глупость такая не верить в современные методы управления! В корпорации, например, всё работает: тренинги, программы личного роста, социальные проекты, чипы слежения, наконец! Никто не жалуется. У корпорации огромная сеть филиалов. Никто и пискнуть не смеет. Болтуны уставшие. Сами недавно воевали с Марсом. Ретрограды в перьях!» – мысленно возмутился Шимоза, но говорить ничего не стал, чтобы не злить вельможу.

– А зачем? – спросил Ленар с недоумением.

– Ну как же! Мы ведь договорились?

– Вот интересная вещь получается. Объясните, граф, как уволенный непонятно кем начальник станции с задрипанной Европы мгновенно убедил совет директоров снять блокаду с Земли? Не понимаю насовсем?

– Ленар, мы отправили парламентёра с вескими аргументами, – ответил граф, убеждённый в незыблемости дипломатических этикетов.

– Забыл отметить. Думаю, вы со мной согласитесь, такие переговоры за один день нет никакой возможности провести. А наш пострел всё успел! И знаете почему? Нет, конечно, критичность ситуации и всё такое, но вот вопрос: а что, империя прямо щас будет взрывы делать, или сначала нужно танкер с орбиты Юпитера пригнать? Поразительная скорость! А это о чём говорит? Что жизнь господина Шимозы имеет слишком большое значение. Невероятный факт, учитывая звериный прагматизм HELIUS.

Граф тщательно протёр монокль и осмотрел полного господина в костюме с чужого плеча, который выглядел более чем невинно, если не знать, что это один из руководителей могущественной организации.

– Да-с, неожиданное наблюдение! Вы знаете, пожалуй, соглашусь. Объект нам попался с начинкой.

– Враг и контра, я сразу почувствовал. – Семён размял шею, – Давить надо прямо щас, – и дал директору в глаз. – Подняв указательный палец, объяснил: – Был уговор! – Повертев в крепких руках голову предателя, внёс предложение: – А теперь абсолютно бесплатно могу удавить, как конченную гниду. – Бывший член боевой организации достал из кармана репшнур из нанокапрона.

– Отставить! Нельзя отправлять в космос без покаяния. Это антигуманно и непрактично. Приготовь субъекта для дознания, – остановил Ленар революционный порыв эсера.

Семён вместе с Гектором закрепил ремнями AstroProfi директора в кресло из чугуна, постелив для гигиены на пол кусок зелёной медицинской клеёнки.

– Кэп, а где сейчас злобную гиену брать для пыток? У меня сплошная стерильность в ботинках после водочных протираний, – громко спросил Семён.

– Так и не надо. Гектор ему вчера чип скормил за ужином. Сейчас послушаем откровения делегата.

Семён подмигнул директору и потёр руки, выражая личную заинтересованность в процедуре:

– Вскрывать будем?

При этих словах Гектор насторожился, не веря своему счастью, и с готовностью мигнул всеми лампочками единовременно.

– Обойдётесь. Разговор записан через спутник на проволоку. Гектор, вези магнитофон из радиорубки.

Камердинер притащил аппарат и начал крутить изогнутую ручку динамо для выработки электрической энергии. Над вольфрамовым диском поднялся столбик голубоватого света с алыми прожилками. В библиотеке из плазменных колонок раздались голоса директоров корпорации. Стервятники с воодушевлением рвали систему на зоны влияния. Шимоза кричал громче всех:

– Я с Платоном абсолютно всё решил, или вы хотите получить Хиросиму? У меня надёжный человек в окружении императора. Земля остаётся за мной! В противном случае уничтожу Луну на раз, на щелчок пальцев!

Дальнейшее, к сожалению, разобрать не удалось за урчанием желудочных соков возбуждённого оратора. Все уставились на директора, словно увидели нечто очевидное и невероятное. Он сидел на сваренном из пневматических цилиндров кресле с невозмутимым лицом древнего монгола.

Насладившись произведённым эффектом, Шимоза поинтересовался:

– Не ожидали?

– Ожидали, но не из таких магазинов. Теперь совсем непонятно, что с вами делать? Давно хотел из научного интереса посмотреть вблизи как умирают от яда. – Ленар похлопал себя по карманам в поисках ампулы, потом вспомнил, что фамильным средством пугать бесполезно: клиент уже отравлен. Со злостью затянул на пленнике ремень AstroProfi, превратив в неподвижную куклу с вытаращенными глазами.

– Вам это не поможет, императору точно! – прохрипел Шимоза посиневшими от нехватки воздуха губами.

– Вы что этим хотите сказать, милейший? – спросил Граф, наклонившись к пленнику.

– Если не дадите противоядие, весь «Звёздный флот» вместе с Платоном исчезнет навсегда от взрыва танкера.

– Но, но, осторожнее. Мы верим в гуманизм – пытать будем до победного конца.

– Не получиться. Больше не испугаете носками Семёна.

– А и не надо. У нас для этого начинающий хирург есть. Гектор, найди, пожалуйста, инструкцию проктолога?

– Маэстро, а не проще сделать полостную операцию? – предложил робот, мигнув с надеждой лампочками.

– Опять дерзишь, Авиценна! Иди ищи уже. Будем чип извлекать.

– Может подождать, говорят, само выходит? – Граф брезгливо потыкал обездвиженного директора тростью в живот.

– Нет никакой возможности, сейчас вставим в голову чип и запоёт фальцетом. Антон хитро придумал с этими штукенциями. Вот и у меня будет надёжный соратник. – Ленар сжал пальцами небритые щёки пленника, после чего вытер о пиджак Шимозы.

– Жизнь императора вам безразлична? – нагло улыбаясь, спросил пленник.

– Во тварь! – Семён влепил хорошую затрещину. – Извините, маэстро, душа горит. Можно ещё?

– Обязательно!

Раздался ещё один громкий хлопок и жалобный стон:

– О-ёй!

– Продолжайте, что там ещё за уродца родил ваш коммерческий мозжечок.

– Танкер взорвётся, когда «Звёздный флот» построится пред атакой на Луну.

– И кто эта гнида, позвольте узнать?

– Ваш секретарь, Ферапонт, – Шимоза стрельнул глазами, надеясь увидеть растерянность или злость. Но Ленар, когда ему угрожали, наоборот, собирался, в его организме возникала абсолютная концентрация эндорфина, заставляя радоваться грозящей опасности.

– Так-с, звоним на Марс, причём немедленно! Надо предупредить Рема о диверсанте. Гектор, срочно крути траки в радиорубку.

Глава 3 Удар в спину

Разоблачение грязных дел вождя «Фронта освобождения Че» произвели ровно обратный эффект: интенсивность обстрелов только усилилась. Радиомачту снесли электромагнитной пушкой, лишив замок связи с внешним миром. Ферапонт со всё возрастающей тревогой ждал известий о результатах своего предательства. Конечно, взрыв такой силы уничтожил все следы. Никто не сможет предъявить ему обвинение в гибели «Звёздного флота». Но у ЦК мог возникнуть законный вопрос, почему он один уцелел из всей экспедиции. В любом случае требовалось как можно скорее забрать принцессу из «Крепости богов», чтобы циничный Рем не придумал вернуть беглянку на Нибиру в обмен на топливо, если начнётся следствие. Ферапонт несколько раз предпринимал безуспешные попытки отремонтировать искалеченный бот, но снайперский огонь не позволял работать, к тому же требовались детали, которых в замке не было.

Марсианская полиция считала налёт боевиков частным делом и не торопилась что-либо предпринимать. Пулемёты Джона Браунинга из вращающихся башен мерно поливали свинцом толпы осаждающих, не давая подойти близко к гранитным стенам. Зенитные орудия без предупреждения сбивали летательные аппараты, нарушившие защитный периметр. Когда начинали пикать датчики, Фараон подключал новые цинковые коробки с патронами. Визжали резиновые траки по ступеням под тяжестью робота, тащившего ящики со снарядами для пушек. Иногда шумела вентиляция, выгоняя из коридоров сизый муар от пироксилиновых газов.

– Рем, мне надо к принцессе, неужели здесь нет тайных проходов, чтобы покинуть замок?

– Зачем? У меня всё есть: бассейн, бильярд, библиотека, – он показал на пачку газет, валявшиеся на столике рядом с креслом. – Антон наверняка уже надоел своим грохотом соседям. Можешь не сомневаться, скоро хулигана попросят на выход. Тут и дел-то нет. Так, баловство пустое, да и только.

– А принцесса?

– И что с ней сделается? Родит здорового малыша, как и предписано природой, или нет, что тоже бывает. Идём, партийку в шахматы сочиним. Я тебя чифир пить научу, время и пробежит. Расскажи, что там у тебя с Третьим Отделом, капитан Вениамина какой-то, что за диковинка?

– Будто не знаете, что на Венере живут гермафродиты. Так вот – Вениамина он и есть? Этот самый, ну вы поняли!

Рем вопросительно посмотрел поверх очков, водружённых для прочтения экстренного выпуска «Хроник Марса», доставленной только что пневмопочтой.

– Представь себе, не интересуюсь чужой гимнастикой. И что за дела с Вениаминой? Сладкая парочка? – Рем постучал костяшками пальцев. – Динь, динь?

– Если бы. Антон держит бордели по всей системе. А работают там… угадайте сразу, и совсем не добровольно.

– Бедный Ленар, боюсь, его сердце таких радостей не выдержит. Хорошо, что мой мальчик уже никогда не узнает, кем стал друг детства. Летай спокойно в вечном безмолвии, сынок. – Рем поднял кверху глаза: – Во имя звёзд и космоса. Аминь, – и уткнулся в передовицу, чтобы отвлечься от печальных воспоминаний.

– Так вот, главный тиран Венеры не в восторге, что похищают его подданных.

– Вот негодяй! Что удумал! Не дождётесь! – прошептал Рем, отбрасывая смятую газету в сторону, потом закричал: – Фараон, Фараон, ты где, железяка полицейская!

В библиотеку стремительно ворвался, треща резиновыми гусеницами по базальтовым плитам, камердинер и замер в ожидании приказов.

– А почему вы его Фараоном назвали? – спросил секретарь, привыкший к резкому характеру марсианина.

– Так он раньше в полиции работал. Списанная модель, видишь планки для погон и встроенный электрошокер. Фараон, выдай разряд товарищу.

– За что! – только и успел крикнуть Ферапонт, рухнувший в кресло от сильного разряда током.

– В камеру поганца! И сразу на крышу, антенну чинить. Не мигай лампочками, нежить полицейская, надо!

***

Густая свинцовая облачность медленно надвинулась с севера. Редкие лучи солнца окончательно погасли в мангровых зарослях, уступив место косым струям начавшегося ливня. Модлен, закрыв лицо соломенной шляпой, изволила кушать кофе в летней веранде. При помощи десертного ножа отрезала кусочки от горячего кекса, чтобы, повертев перед собой на серебряной вилке, съесть очередной шедевр Гектора.

– Бесконечное счастье, какими судьбами? – начал Ленар и осёкся, заметив лангет на носу. «Здорово ей принцесса косметику сделала», – отметил про себя.

– Кофе будешь? – спросила жертва материнской любви.

– Вопрос настолько важный, что без кофе не получиться?

– Зачем ты мне сразу портишь настроение?

– У тебя серьёзный вопрос или хрупкое настроение покоя не даёт?

– С тобой просто невозможно! Знаешь, у твоего сына совсем с головой плохо.

– Во-первых, у нашего! Во-вторых, я в его извилинах не копался вообще никаким образом!

– Вот именно! А мог бы.

– Не тяни. Что хочешь?

– Поговори с ним.

– Это зачем? Вы совместными усилиями тюрьму мне соорудили на Венере. Ты как себе это представляешь? Он большой мальчик, со-о-всем большой.

– Неужели тебе всё равно? Других сыновей у тебя нет!

– Сын, дорогая моя, это когда ты его воспитал, а, пардонте, не любовью побаловался. Это всё?

– С тюрьмой была неправа: Антон настоял.

– Это извинение? Непохоже. Но, зная тебя, принимается.

– Помоги организовать на Венере театр?

– Ага, вот где правда с букетом! Про Антона – это для затравки?

– Ленар, только ты это сможешь. Деньги на рекламу у меня есть!

– Приятно, конечно, но теперь я, можно сказать, придворный фаворит. Помогу только в счёт высохшей любви и обязательной ненависти. Напиши свои идеи, а мы с Ремом подумаем, что можно сделать.

– С Ремом? Он меня на дух не переносит!

– Я попрошу нижайше, а то захандрит там на Марсе без работы. За Антона больше не вспоминай, самому больно, придурок весь в мать.

– Ты опять?

– Привыкай, если хочешь театр на Венере. Счастье надо выстрадать. Впиши в райдер, мне будет приятно.

***

Фараону оторвало выстрелом руку, но он продолжал сжимать антенну в другой, закрывая бронированным корпусом от разрывных пуль ажурную рамку из проволоки.

– Ленар, что там у вас? – прокричал Рем в микрофон.

– У нас всё замечательно! Уже прочитал? Отлично! Последняя надежда была на «Марсианские Хроники».

– Молоток, пусть все знают, кто автор кутерьмы! Вот же змею пригрел на груди. Хорошо, что Роджер мигом сенсацию в номер пустил. И что дальше?

– Павел не хочет покидать «Звёздный флот». Эскадра летит на встречу смерти.

– Ленар, это крах империи!

– Думаю, да! Но нам чего боятся? Мы никому не интересны. Тут Модлен прилетела с перебитым носом.

– Что?! Отправь на Венеру эту стерву. Пусть чулками торгует!

– Рем, осторожней, хоть и бывшая, но моя бывшая.

– Извиняться не буду, её сынок мне всю кровь выпил. Как вы только смогли соорудить такое чадо? Верно после банкета.

– Ну уж что получилось. Ферапонта убил или пытать собираешься?

– Думаю, где приспособить талант.

– Верни на Европу вместе с принцессой, от них одна головная боль.

– Э-э, на принцессу у меня особые виды. Есть подозрение, что будущая мама с бо-о-льшим сюрпризом в животе…

***

Клювы на башнях древней цитадели смотрели против всякой логики в одну сторону. Длинные траншеи, оставленные полярными червями, упирались в отвесные стены из гранита, сложенные полигональной кладкой. Сверху могло показаться, что крепость пробила гранёным телом ледяное безразличие, оставив вокруг себя глубокие трещины. Снежные вихри наморозили блестящую плёнку на камнях, с презрением отражающих слабые лучи марсианского солнца. Холод и вечность нашли здесь себе усыпальницу, от вида которой сжималась душа и хотелось немедленно забраться в натопленную до духоты кабину космолёта. Пусть не будет кислорода, зато жилы наполняться горячей кровью и сердце начнёт весело стучать, радуясь живительному теплу.

Принцессу разместили в отдельном блоке под охраной женского батальона. Рослые марсианки презрительно посматривали на великосветскую квартирантку, приходящуюся им ниже плеч. Она отвечала точно рассчитанной вежливостью, отлично понимая, что является привилегированной гостьей. Тюрьма занимала ничтожную часть циклопической крепости. Оружие богов оставило ужасные следы на оплавленной кладке бесконечных переходов и грубых колонн из чёрного габбра, подавлявших воображение исполинскими размерами.

Прочитав экстренный выпуск «Хроник Марса», принцесса Ти пришла в ярость. Ферапонт, глупый землянин, затеял интриги космического масштаба, вовсе не разбираясь в политике. Это ведь надо, что придумал, ни много ни мало взорвать «Звёздный флот»! Вот и связывай после этого с ничтожным землянином, обязательно что-нибудь неприличное сочинит. Договорился с проходимцем Шимозой, тем самым начальником Европы, который от страха чуть не умер, когда Рем представился ревизором HELIUS.

***

Надёжно притянутый ремнями AstroProfi к железному креслу в центре библиотеки Шимоза рассматривал своих мучителей, словно насекомых, вовсе и не собираясь изображать обычный страх. А чего ему было бояться, когда через несколько часов последний император умрёт, не оставив после себя наследника. Система поделена на сектора и самый главный приз, Земля, сейчас вот у него под ногами. Он готов к пыткам, да и что это за палачи такие, которые ковыряются в прямой кишке. Фу какая гадость. Так им и надо. И что они там собирались найти, кроме, извините, вчерашнего ужина?

– Граф, этот клоун с помпонами уверен, что обыграл нас. Неужели приличные арны должны терпеть выходки подобных субстанций. Наверняка из аграрного сектора, раз послали на Европу? Ну проведём ему лоботомию, что с того? Павла надо спасать! А времени решительно нет!

– Не нервничайте, маэстро! Сейчас архиважно разговорить диверсанта.

– Гектор, аккуратней работай. В твоих стальных руках судьба империи.

– Маэстро, как извлёк, так и вставлю.

– Да, лихо ты это придумал нанороботами извлечь чип. Прирождённый хирург.

Ленар обратился к Шимозе:

– Как самочувствие? Убеждён, ряд новых ощущений вас взбодрили. Теперь отважной уткой можете смело лететь в отпуск на Венеру.

– Сколько времени?

– Считаете, когда взорвётся танкер? Просто скажите, где бомба и все дела?

– Это невозможно, Ферапонт запрограммировал каждый контейнер отдельно. А их там тысячи.

– Неудачно блефуете. А где страховка от дурака?

– Так кто мог подумать, что вы меня отравите! Бред сумасшедшего!

– Добро пожаловать в гости. Даже граф может находиться в моём обществе весьма ограниченное время. Ваша Светлость, просветите реципиента.

– Милейший, перспективы печальны, из живота, извините, и в голову разум приходится доставлять. Вот где бред нашёл себе родину. Давайте код отмены и нет лоботомии.

– Маэстро, я готов. Чип отмыт и простерилизован, – сообщил Гектор, вставая напротив Шимозы.

– Мог и так затолкать без дезинфекции. Но, как говорится, доктору виднее. Действуй.

Шимоза стал выгибаться и вращать глазами от страха перед надвигающемся манипулятором.

– 325102 на волне 104 и 8, код отмены таймера, – закричал, срывая голос диверсант, и упал без чувств, когда блестящее щупальце прокололо костную ткань лобного пазуха.

– Вот, а говорил, что Сфинкс – это загадка древних. А вот и нет – волна 104 и 8! Гектор, ты спас «Звёздный флот». Иди транслируй Платону код победы.

На фоне голубой Луны строй дредноутов разомкнулся, чтобы выпустить огромный серебристый танкер в сторону обогатительного комбината HELIUS. Необратимый, как бог мщения, космический снаряд устремился в центр кратера Эйткен. Частые выстрелы из электромагнитных орудий многочисленных батарей уже ничего не могли сделать против гигантского цветка смерти, растущего из взбунтовавшейся энергии гелия-3. Взметнувшиеся клубы пыли на мгновение обнажили титановое ядро спутника Земли, чтобы опять засыпать многометровым слоем. Искорёженные цеха обогатительного комбината и автоматические пушки быстро исчезли в сером грунте, превратившись в немой памятник войны за ресурсы.

Глава 4 Побег в недра Марса

Тусклый свет из коридора освещал сквозь гранёные прутья узкие нары из рёбер пещерного ящера, рассчитанные на высоких марсиан. Очнувшись от болезненного укуса, Ферапонт пинком отбросил лысую крысу в дальний угол камеры.

– Кто здесь, – раздалось из темноты.

– Узник совести. А тебя как звать?

– Нергал, можно просто Нерг.

– Ого, бог подземелий. Дом родной?

– Ты за что здесь?

– Хотел спасти принцессу Нибиру из «Крепости богов» и получил удар током. Будем знакомы, Ферапонт.

– Помоги освободиться.

Нащупав руки товарища по несчастию, землянин начал грызть пластиковый браслет.

– У тебя тоже?

– Угу, – промычал, выплёвывая куски пластмассы.

– Вот гад полицейский! Даже ноги связал.

– Ну это ты уже сам, – подставляя руки, сказал бывший секретарь.

– Постой, Антон говорил о тебе.

– И что с того?

– Хёвдинг1 ещё не решил, что с тобой делать.

– Так мы в одной камере.

– И что с того? Ты отработанный материал, а меня товарищи освободят.

– Я помогу выбраться.

– Лучше пешком потерплю. Это замок Великолепных. Война для них, что кислород. Здесь боевой Caterpillar не пройдёт, а ты мне – выбраться!

Настала тишина, характерная для подземелий, когда каждый звук имеет своё особенное значение.

– Рем убьёт обоих, как только Антон снимет осаду. Вот тогда и узнаем, кто отработанный материал. Давай, ты ничего не теряешь. Развяжи.

Нерг открыл пряжку-нож и срезал пластиковые наручники-стяжки. Освободившись, Ферапонт немедля ни секунды извлёк из каблуков: фонарь, ампулу и крохотную механическую летучую мышь.

– А ты парень не промах! Зачем тебе всё это?

– Отойди, это раствор азота. – Секретарь налил в замочную скважину жидкость, превратившей через несколько минут штифты секрета в ржавую труху. Пленники оказались в длинном коридоре, перегороженный мощной дверью с банковским штурвалом. Когда открыли, луч фонарика растворился, не найдя отклика в зияющей ране с оплавленными краями из гранитных плит.

– И что дальше? Здесь заблудиться можно. Надо попробовать пройти мимо Фараона.

– Хороший совет. Ты сам в это веришь? Как хочешь, а я ухожу.

– Куда? Марсианские подземелья тянуться на тысячи километров.

– И чё?

– Род Великолепных проклят. Рем сына зарезал на дуэли. У них всё семейство с приветом от бешеных ящеров!

– А мне что за дело. Не ждать же возвращения Фараона. Идёшь? – Ферапонт шагнул в сырую дыру гранитного туннеля.