Анагел мой

Роман Дингер

Анагел мой

Книга первая

Колесница Богов

Часть 1

Субстанты

Примерно 190 тысяч лет до н.э.

Босфор и окрестности

Низкий далёкий гул распугал птиц. Они дружно взлетели, галдя на все лады, потом и вовсе метнулись в разные стороны, беспорядочно кружа над низкими деревьями. Гул усилился, вибрируя между ветвей, заставляя птиц испуганно убраться ещё дальше. И из-за скалистый гряды вымахнула тёмно-серая тень. Нелепая среди этих невысоких скал, тяжёлая, с чёткими очертаниями коротких удлинённых крыльев, окаймляющих корпус.

Катер заваливался набок. Загудел басовито и, накренившись совсем уж сильно, вдруг стал падать прямо на огромные камни, но в последний миг тяжело выравнял полёт. Опять взвыл, порываясь задрать морду к небу, но почему-то никак не получалось… Размолотил брюхом верхушки сухих деревьев, чудом увернулся от остроносого камня, торчащего между больших кустарников, но не увидел другой, такой же, за который зацепился крылом. Летающую машину развернуло, и он с размаху обвалился на валуны, ударился глухо – и его потащило в сторону, опрокидывая прямо между россыпей некрупных камней. Послышался протяжный звук – и на корпусе явственно проступила большая вмятина, которую оставил один из камней, и которая грозила разорвать металл. Сработала активная защита, и вмятина медленно исчезла. Но машину это не спасло… Катер постоял еще мгновение, накренившись, и опять поехал дальше, вниз, крутнувшись вокруг своей оси, пока окончательно не встал на брюхо, ровно так, будто перед взлётом. Только встал он между двумя здоровенными валунами, вросшими в землю, намертво заклинившись всем корпусом…

И стало тихо. Птицы не кричали, попрятавшись, лишь продолжали неторопливо сползать камешки по насыпи, натыкаясь друг на друга, пока последний не ткнулся в горячий дрожащий стальной бок катера. Будто сообщил, что он последний. И тут же что-то звонко щёлкнуло. Шипение – и на корпусе обозначилась трещина, принявшая правильную квадратную форму. С шумным всхлипом всосала в себя воздух и выпустила его обратно белесым дымным облачком. Потом трещина стала шире, выталкивая неторопливо наружу люк, который, отъехав на небольшое расстояние, медленно опрокинулся, показывая небу ребристую внутренюю поверхность, которая, в свою очередь, принялась трасформироваться в ступеньки. Люк почти достал до земли, но завис, подрагивая и беспомощно гудя сервомоторами, пока не затих совсем. И вновь повисла тишина, нарушаемая изредка тихими всхлипами ветра, пришедшего с залива.

В проёме сначала появилась рука. Длинная кисть, узкие тонкие пальцы, которые крепко вцепились в порожек люка. Потом пальцы медленно разжались, ослабнув, и рука медленно исчезла. И через какое-то время в проёме люка появился силуэт… Высокий, статный, пилот медленно стянул с головы шлем, бросил его на пол и с хрипом втянул воздух. Постоял так мгновение, раскачиваясь, будто смакуя кислород на вкус, и выдохнул. Закрыл большие, чуть раскосые глаза и что-то пробормотал, продолжая хрипло втягивать воздух. Шагнул вперёд и вдруг полетел вниз, не увидев, что за ступеньками нет ничего. Свалился грузно, вскрикнув, и съехал ниже по мелким камешкам, цепляясь пальцами за мелкое каменное крошево. И замер, ткнувшись ногами в валун и раскинув руки…

– Кримм! – крикнул пилот негромко и закашлялся. – Эй!

Никто ему не ответил. Он извернулся лёжа и посмотрел на край люка, нависшего над головой.

– Кримм! Плохо…

Пришлось лезть обратно. Впрочем, подъём дался легко, несмотря на постоянно осыпающиеся камешки. Пилот повис на люке, подтянулся и вскарабкался на него, легко перебросив себя через край. И исчез внутри… Через какое-то время появился снова, тяжело таща другого пилота, в такой же форменной одежде, ободранной на левом боку. Дотащил до края, спустился и потянул тело следом, но не сбросил его, а аккуратно вытянул на плечо, тяжело крякнув. И чуть не оступился, вовремя удержавшись свободной рукой за край люка.

– Я не могу так долго… – невнятно пробормотал пилот, удерживая безвольно повисшего напарника на плече. – Но надо.

Камешки под ногами вновь ожили, скатываясь вниз. Пилот осторожно сползал вниз, к плато, широко расставив ноги, бормоча что-то сквозь зубы. И, добравшись наконец-то до твердой земли, устало свалился на неё, умудрившись как-то удержать второго. Уложил его на землю, снял шлем и долго всматривался в бледное лицо. Потом пощупал пульс и вздохнул:

– Кримм, ты так не вовремя. Надеюсь, что…

– Больно… – разлепил тот губы, не открывая глаз. – Кажется, я сломал шею.

Пилот криво усмехнулся и опустился рядом, вытаскивая из кармана на груди небольшую коробочку. Расстегнул куртку на груди Кримма и приложил коробочку, которая вдруг ожила, негромко загудев.

– Я не дам тебе обезболивающее, можешь нервную чувствительность потерять. Как ты? Сможешь сам?

– Мне метаболизм подстегнуть бы… – тихо сказал Кримм и закрыл глаза, тяжело дыша. Потом поморщился, когда в коробочке что-то тихо щелкнуло, и в грудь вошли две иглы инъектора. – Больно. Справлюсь.

– Справишься, – согласился пилот и принялся закреплять прибор на груди напарника. Послушал еще мгновение, как коробочка жужжит, изучая взятый анализ крови, и встал: – Осмотрюсь.

– Мы где? – Кримм закашлялся гулко и, с огромным трудом повернув голову, попытался сплюнуть. Но опять скривился от боли.

– Вроде во второй Северной зоне. Ты слишком долго брал разгон.

– Ясно. – Второй пилот закрыл глаза и задышал часто.

– Пойду, – шагнул первый, поправляя куртку. – Ты пока отдохни.

– Иди, Риур. Я отдохну.

Пилот постоял немного, наблюдая за окрестностями, слушая, как вновь потихоньку оживляются птицы, вдохнул глубоко воздух и пошёл в ту сторону, в которой, как он помнил, должно было находиться море…

Немного давило в груди. Риур старался дышать неглубоко и нечасто, поглядывая по сторонам. И какого ветра их понесло сюда? Впрочем, сам виноват. Такого и понесло, что захотелось взять образцы тканей у Субстантов. В первую очередь интересовали особи женского пола, с их способностью вынашивать детёнышей. В прошлые сезоны взяли образцы, даже больше, чем нужно, но время-то прошло. Надо новые. Мысль одна закралась, когда изучал ДНК Субстантов, хотелось проверить кое-что. Вот и уговорил Кримма взять катер. Ведь уже спускались, и не раз? Спускались. Ничего не происходило? Нет. А вот сейчас…

Риур оглянулся на ходу, но катера не увидел. Махнул рукой и пошёл дальше, разговаривая сам с собой на ходу. Ну, бывает, и техника из строя выходит. Потеряться на этой планете Риур не боялся, даже в глубине души был немного рад тому, что придётся пожить вне стен опостылевшей базы. Только всё равно очень далеко внутри царапало острым, что если и будут их искать, то случится это не скоро. И по его, Риура, вине. Ладно. Поживём – увидим. Времени много, можно наладить контакты, пожить здесь. В конце концов, чего унывать-то?

Пилот ускорил шаги, услышав за валунами плеск волн и почуяв запах морской воды. Немного противный и горький, но уже не такой, каким он был сезонов этак пятнадцать назад, когда Риур вообще первый раз увидел море. Влез на камни и остановился, глядя на уходящее вдаль огромное темно-бирюзовое море, полирующее внизу мягкими пенными лапами прибрежные камни. Что ж… Поживём – увидим.

Риур стоял долго, вдыхая запах ветра и волн. Потом вздохнул и шагнул обратно. А вскоре и вовсе свернул в низкий кустарник, разглядывая чьи-то следы, уходящие вглубь редкого леска…

*******

Хэ тихонько зарычал, когда чуть промахнулся и острый, в мелких зазубринках край камня ударил по ногтю, срезав крохотный кусочек. Палец тут же заныл, наливаясь на месте удара тяжелой красной каплей крови, и Хэ быстренько запихнул палец в рот, швырнув камень под ноги. Почмокал немного, поправив другой рукой разметавшуюся гриву волос, и замер, когда увидел тень за деревьями…

Зверь?

Хэ втянул носом воздух, принюхиваясь, осторожно потянулся к копью. Ветерок донес лишь лёгкий запах дыма, но какого-то непонятного дыма, Хэ такой запах не помнил. И насторожился ещё больше, хотя любопытство начинало одолевать охотника. Уже сейчас было видно, что это не зверь, а человек. Выше Хэ ростом, в несуразной одежде, чужак неторопливо шёл по берегу реки, оглядываясь по сторонам. И шёл в сторону большой пещеры сородичей Хэ, от чего тот даже немного заволновался. Охотника чужак не заметил, чем тот и не преминул воспользоваться, нырнув осторожно за деревья. Тенью понёсся наперерез, нащупывая короткий нож под одеждой…

Чужак услышал Хэ, который, увидев, что его раскрыли, тут же присел за небольшой камень, замерев в мгновение ока и задержав дыхание. Лишь бы чужак его не учуял, мелькнула мысль и пропала. Охотник не боялся этого странного человека, его больше любопыство распирало. Но вместе с этим внутри колотилась в сердце осторожность – а вдруг чужак сильнее? Приходили две луны назад несколько чужаков, мясо отобрали, кривоногого Каи убили, который спал у входа. Тогда повезло Хэ и его сородичам, что пришедших мало было. Сильные они были, ловкие, быстрее с копьями и камнями обращались, даже быстрее, чем Люди-Камни. Но и ушли так же быстро. Поэтому Хэ сейчас осторожничал, наблюдая за чужаком и совершенно не понимая, что делать: то ли тревогу поднять, то ли в одиночку попробовать схватить пришельца. Он вроде один, не видно, что с ним ещё кто-то. И копья нет, что озадачило охотника ещё больше – кто же без копья здесь ходит?! Охотник машинально потрогал кончик своего копья, обожжённого на костре для прочности, и взял его наизготовку.

Чужак постоял еще немного, поглядывая в ту сторону, где притаился Хэ, пожал плечами, сказав что-то негромко, и пошёл дальше. А охотник скользнул следом, ещё более настороженный. Копьё он оставил у камня, лишь вытащил из-за пояса тяжёлую увесистую дубинку, корявую, специально пропитанную кровью лося, от чего сухое дерево казалось совсем чёрным. Нырнув за очередной валун, Хэ прислушался. Было тихо, лишь кричала неподалёку какая-то не в меру горластая птица, чему охотник даже порадовался: сегодня пещеру сторожит Ма, он слышит очень хорошо, и Хэ надеялся, что Ма услышит птицу и сможет поднять тревогу.

И вдруг стало тихо. Совсем тихо. Охотник попятился, почуяв запах странного дыма, который стал ощутимее, заполз за камень. И заорал не своим голосом, когда увидел чужака, который вырос перед ним. Заорал так, что птицы в округе переполошились, заверещав на все лады. Хэ кричал, стараясь запугать незнакомца, оскалил зубы и занёс дубинку. Человек стоял напротив, даже не предпринимая никаких попыток сбежать, лишь наблюдал за Хэ, который стал подпрыгивать, размахивая дубинкой и ножом.

А потом вдруг что-то произнёс. Его голос, тихий, чуть вибрирующий, гортанный, настолько сбил с толку, что охотник замолк, ошарашенно, по инерции, продолжая размахивать дубинкой. И остановился окончательно, когда чужак широко улыбнулся и опять что-то сказал, от чего у Хэ даже как-то в сердце ёкнуло: ощущение было, что голос незнакомца вибрирует в груди. Ощущения были настолько непонятные, что охотник окончательно растерялся. Чужак подошёл ближе, и запах чего-то горелого, противного, теперь пугающе-незнакомого стал явственнее. Хэ опустил дубинку, уставившись в глаза странному человеку. Выше его на целую голову, короткие светлые волосы, широкие плечи, лицо без единого волоска, спокойные серые глаза – чужак пугал своим каким-то ненастоящим видом, разительно отличавшимся от всех тех, кого Хэ видел в своей жизни. И где-то глубоко внутри у охотника стал расползаться страх, пока ещё далёкий, неясный, из-за которого предательски дрогнули колени. Охотник поднял руку, защищаясь, но чужак не торопился нападать, так и стоял, улыбаясь.

И так же упал, с улыбкой на лице. А Хэ удивленно уставился на Ойи, который, возбужденно дыша, заносил длинную палку для следующего удара.

– Эй! – остановил его Хэ испуганно. – Чужой. Он не зверь!

Незнакомец пошевелился, медленно сжав пальцы, загребая листву. Ойи ахнул и ещё раз треснул лежащего по спине, потом по голове, и отскочил, держа палку перед собой.

– Я бил! – возбужденно сказал Ойи. – Он живой!

– Бил, – подтвердил Хэ, отступая. Чужак опять пытался встать. – Я тоже бил. Он живой.

Охотник соврал скорее с перепугу. Показаться трусом не хотелось, но Ойи не обратил на его слова никакого внимания. Вскрикнул гортанно, подпрыгнул и со всей силы ударил незнакомца по затылку, от чего тот дернулся, ударившись лицом о землю, и наконец-то затих. И закапала-потекла по шее тёмная кровь, которую земля начала жадно впитывать. Хэ так и стоял, опустив оружие, не в силах сделать и шагу. Зато Ойи ожил, деловито переворачивая чужака на спину. И остановился, вглядываясь ему в лицо. Тронул осторожно пальцем подбородок и посмотрел на Хэ:

– Чужой. Нет волос. – Сплюнул на землю и встал. – Чужой. Убить.

– Нет! – испуганно качнулся Хэ, сам не зная, почему вцепившись в сородича. – Он сильный! Они придут! Его дети!

Ойи стряхнул его руку и потянул из-за пояса нож. Хэ отступил и увидел на валуне сбоку двух детей из племени, которые тянули худые шеи, стараясь ничего не упустить из виду.

– Хо! – рявкнул охотник, сердито махнув рукой. – Хо! Эй!

Детишек как ветром сдуло. Зато появилась жена Ойи, сутулая, рослая, которая боязливо выглядывала из-за камня, одной рукой придерживая шкуру на плече, в другой сжимая короткое тонкое копьё, с длинным каменным наконечником. Хэ и на неё сердито зыркнул, но Ахая и внимания не обратила, наблюдая за своим мужчиной, который присел над чужаком, примериваясь с ножом. Тронул горло человека, откинул голову и только собрался полоснуть, как вдруг незнакомец ожил… В следующий момент Ойи отлетел в сторону, отброшенный мощным ударом в челюсть, тяжело грохнулся на камни и завопил, сжимая подбородок. Чужак сел, опираясь рукой на землю, и затряс головой, не открывая глаза.

Хэ попятился.

Ахая, которая сначала нырнула за камень, вдруг выскочила из-за укрытия, вопя что-то, и коротким, молниеносным движением метнула копьё в человека. Острый наконечник с хрустом пробил плечо прямо под ключицей, и незнакомец завалился назад, громко скрипя зубами от боли и пытаясь вытащить копьё.

– Бей! – закричала Ахая, хватая камень.

– Стой! – рявкнул Хэ.

Происходило что-то уже совсем странное. Чужак медленно поднялся, встав сначала на четвереньки, потом во весь рост. Отломил рукоять копья у плеча, сжав древко побелевшими пальцами, потом, как-то извернувшись, вытащил острие, нелепо торчавшее позади. И посмотрел на Ахаи, которая, побледнев, выронила камень.

– Стой! – гортанно повторил человек слова Хэ. – Стой…

Охотник бросился бежать, не разбирая дороги. Он не видел, как незнакомец проводил его глазами, подошел к Ахае и что-то пробормотал, после чего женщина осела на землю, зажимая уши. Ойи отползал за камень, продолжая сжимать поврежденную челюсть. А чужак, постояв минуту с закрытыми глазами, решительно скинул куртку. Положил ладонь на развороченную рану. Усмехнулся, глядя, как Ахаи смотрит на него расширенными от страха глазами. Вздохнул глубоко и посмотрел на свою рану, которая на глазах становилась всё тоньше и меньше, а потом и вовсе остался лишь почти незаметный след: точка с расходящимися в стороны лучиками-шрамиками. Ахаи никогда такого не видела. Лишь где-то в глубине сознания теплилась надежда, что этот сильный незнакомый странный человек не убьёт её.

Чужак не убил. Лишь постоял немного, глядя по сторонам. И сделал совсем уж неожиданное: нагнулся и мягко погладил Ахаи по волосам. А потом повернулся и пошёл обратно, туда, откуда он появился…

…Кримм пошевелился и сел, когда Риур шумно сполз со склона.

– Ну?

– Веселюсь, – усмехнулся Риур и дотронулся до левого плеча. – Контактировал сейчас.

– С кем? С объектом?

– С объектами. – Пилот уселся рядом с напарником поудобнее и посмотрел на катер, похожий на одинокую огромную птицу с подбитым крылом. Вздохнул и кивнул на него: – Не смотрел ещё?

– Нет. Судя по приборам, если правильно помню, накрылся левый ведущий. Без него и не взлетим даже. Ещё, как мне кажется, поворотное крыло развалилось. А может, и целое осталось. Надо двигатель блокировать совсем, чтобы стержни не перегрелись, а то взорвется невзначай.

– Починить самим?

– Смеёшься? Можно было бы обвинить тебя в том, что ты перед вылетом не включил аварийный сигнал на станции, но я и сам виноват, надо было самому это сделать.

– Включил.

– Точно?

– Точно. Другой вопрос, Кримм, когда нас услышать могут.

Кримм замолчал, задумчиво уставившись на напарника. Молчал долго, наблюдая, как тот кидает мелкие камушки в какой-то чахлый кустик. И не выдержал:

– Нас не будут искать?

– Эту планету сняли со всех реестров. Очень давно. Если ты удосужишься вспомнить хорошенько, то вспомни, пожалуйста, что говорил Старейший.

Кримм закрыл глаза:

– Помню. Но я думал…

– Нас не бросят! – резко встал Риур. – Нас просто не будут искать. Мы, по идее, сейчас находимся в поисковой партии с Сертимиром. Это как минимум семьдесят стандартных сезонов. Семьдесят! Если только нам повезёт и здесь пролетит кто-то из другой партии, то лишь тогда есть шанс вернуться. Понимаешь меня? Максимум – придётся солгать, что потерпели аварию, и пришлось садиться на ближайшей площадке. А именно – здесь.

Кримм поднялся. Со стороны их с Риуром можно было принять за братьев-близнецов – одного роста, одинаково светловолосые и рослые, но Риур был старше по званию и опытнее в разы. Поэтому Кримм лишь склонил голову и тихо спросил:

– И что делать будем, Старший?

– Ждать. Просто ждать. Ты куда-то торопишься?

– Нет.

– И я. Зато есть шанс доказать Общественности, что изыски здесь не зря проводили. Влетит за это, конечно, но зато… Вобщем, можно спокойно поработать, пока нас найдут.

– Ты уже видел Субстантов? Какие они?

– Сильные, – усмехнулся Риур и обнажил плечо с затянувшейся раной. – Как мы и думали. Пока я улыбался одному, второй меня хорошенько отделал. Заодно и чуть не убили.

– Убьешь тебя… – усмехнулся Кримм.

– Я сказал – чуть. Надо отметить, что метать оружие они умеют хорошо. Вот теперь думаю, может, зря мы за ними сверху наблюдаем, как считаешь? – Риур вздохнул и посмотрел опять на катер: – Надо бы оборудование проверить и лабораторию заодно. Ты пойдёшь со мной?

– К Субстантам?

– Да.

– Пойду. Но потом.

– Хорошо. Как шея?

– Вылечил. Немного неровно, да это уже мелочи.

Риур похлопал напарника по плечу и полез на склон, к катеру. Добрался до люка, вцепился в край, легко подтянулся и исчез внутри. Но тут же появился обратно:

– Идёшь? Давай, помогу. Я проголодался.

…Кримм неспешно тестировал лабораторию на предмет повреждений и облегченно вздохнул, когда система показала полное отсутствие каких-либо поломок. Даже анализатор засветился привычным зеленоватым светом, что привело Кримма в хорошее расположение духа. Он принялся раскладывать по порядку образцы и записи, которые свалились с полок во время крушения, и собрал осколки емкостей, в которых были некоторые виды орагнизмов. Их тоже пришлось выбросить. И обернулся, когда в лабораторию шумно ввалился Риур, довольный и весёлый.

– Ну?

Риур мягко опустился в кресло и вытянул ноги:

– Двигатель заглушил. Вовремя, кстати.

– Почему?

– Поврежден блок охлаждения. Впрочем, если откровенно, не уверен, что я достаточно надёжно заблокировал всё. Надо периодически заглядывать в него, иначе проморгаем критический момент. Взорвется и тогда и аварийный сигнал подавать будет некому. – Он поднял руку, предупреждая вопрос Кримма, и успокаивающе произнёс: – На станции сигнал включен, не ной! Только здесь, на поверхности им будет тяжеловато нас найти. Я имею в виду тех, кто услышит сигнал. Помех много. Но шансы есть.

– Понятно.

– Что с лабораторией?

– Цела и невредима. Правда, несколько образцов всё же потеряли. Несущественно и не страшно, ещё добудем. Кстати, ты действительно настроен на какие-то исследования?

– Почему нет? – пожал плечами Риур, откинулся назад и закрыл глаза. – Понимаешь ли, Младший, у нас впереди куча времени, как я полагаю. Или нет совсем. Нас могут найти сейчас, могут через пять сезонов или через двадцать. С другой стороны – мы ничего не теряем. Посуди сам: объекты в виде Субстантов есть, причём уже в немалом количестве, как молодых экземпляров, так и более взрослых. Других таких, как мы, здесь нет, так что мы полноправные хозяева ситуации. А уж если и прилетит кто, то только за нами! – Риур говорил с таким убеждением и спокойствием, что Кримм невольно кивнул головой, слушая. – Образцов растительности поблизости просто огромное количество. Море – вот оно, за двумя грядами, а там, сам знаешь, жизнь просто кишит.

– Хватит ли материала для исследований… – с сомнением произнёс Кримм, посмотрев на тонкий лист монитора, переливающийся желтым с голубым: кристаллические образователи сейчас пребывали в состоянии покоя, не передавая и не обрабатывая информацию из блоков. – У нас тут хватает, конечно, дополнительных добавок, из которых можно было бы…

– Вот видишь – хватает, – перебил его спокойно Риур, не открывая глаз. – Молекулярный анализатор в порядке? Уже хорошо. И раз есть дополнительные добавки, то тут уж само Небо велело заняться делом.

– А что ты собрался исследовать, кстати?

– Всё! – твердо ответил Риур и открыл глаза. – Тут целое поле для деятельности, понимаешь? Надо только решить, какие именно образцы нужны. Или Субстантов или растительность. Субстанты интересней с точки зрения развития, потому что недолговечны и жизнь идёт быстро, да и интересней наблюдать, как они движутся к разумной жизни. С растительностью похуже, требуется много сезонов, чтобы выяснить, какие видовые изменения происходят. Выбирай.

– Ты сказал, что они на тебя напали? – медленно произнёс Кримм, укладывая последние записи на полку. Щелкнуло и тонкие прозрачные ленты, вытянувшиеся из краёв, прочно пристегнули серебристые блоки записей к полке.

– Ну, их можно понять, – усмехнулся Риур. – Стоит перед ними непонятный я, совсем на них не похожий, чистенький, здоровый… Чего б не напасть? Вспомни колонию Сай. Те вообще склонны были разбирать на молекулы всё непонятное для них, а восстановить ума не хватало. А эти просто испугались.

– Скорее всего. Если учесть, что они в основном выживают больше, чем живут. Хотя, надо отметить, выживают удачно.

– Угу. Вот и появилась мысль одна…

– Ты о чём?

– Да так, – отмахнулся Риур и встал. – Всего лишь идейка одна. Может, и проверю со временем. А пока надо подумать, как обжиться здесь. У нас фактически идеальные условия для проживания, лишь решить осталось, где будем. Я предлагаю прийти жить к Субстантам. Можно сейчас.

– Куда?! Зачем?

– Жить, зачем же ещё? Почему нет?

– Лучше изнутри всё смотреть, чем сверху? Логично.

– И я о том же. Тем более, что изнутри всегда интереснее. Можно, например, пойти на охоту с ними. Или посмотреть, как они живут в пещерах. Ещё что-нибудь. Как думаешь?

Риур взял тонкую скатку из полимерного пластика, запоминающего последнюю принятую форму, сунул туда две прозрачных пробирки, инъектор, две пищевых пилюли и аптечку. Пристегнул к поясу и улыбнулся Кримму, стоявшему с напряжённым лицом:

– Не унывай, Младший! Видят Небеса, мы перевернём этот мир. Ты пойдёшь?

– Импульсивность – не лучшее качество, Старший, – угрюмо ответил Кримм. – Прямо сейчас?

– А чего ждать? – пожал плечами Риур. – Времени навалом ведь. Познакомимся, развеемся. Я уже пылью покрываюсь.

– Почему же на станции не покрывался?

– Потому что в лаборатории торчал. А она, Младший, стерильна! – улыбнулся пилот.– И куда в космосе идти, а?

– Всё равно… Сразу и к Субстантам… Не знаю.

– А я знаю. В общем, ты пока думай. А я пройдусь.

Он вышел из катера. А Кримм, постояв немного, попробовал активировать аварийный блок и бессильно опустился на стул, когда блок не отозвался…

…Хэ облизнул пальцы и потянулся за ещё одним куском мяса, зыркнув на Ма, который тоже протянул руку за этим же куском. Брат дёрнулся и стушевался, быстро схватил небольшую кость с краю и отполз в сторону. Хэ благосклонно ухмыльнулся и оторвал кусочек, который протянул Ма:

– Ешь.

Брат отмахнулся, обсасывая кость. Хэ пожал плечами и, жуя, стал наблюдать за Ва, молодой женщиной, крепкой, невысокой, стройным, почти безволосым телом во многом отличавшейся от женщин-сородичей, которые для Хэ были почти на одно лицо. Ну, кроме моментов, когда он их брал, если ему разрешалось. А Ва была другой: гибкая, сбитая крепко, но стройная, длинные ноги с грубыми ступнями, которые охотнику казались очень красивыми, ловкие пальцы, которыми она умело вскрывала раковины съедобных моллюсков – Хэ постоянно находил для себя в женщине какие-то черты, которые смутно его влекли. Жила она в общине немного обособленно, никого близко не подпуская, благо, что огромная пещера, в которой обитало племя, могла давать уютные уголки для уединения. Но и от общения Ва не уходила, принимая участие в общих охотах. Родителей её никто не помнил, кроме неё, а она и не распространялась о них. Каи, старший охотник, пытался взять её, но получил жёсткий отпор. Больше к ней никто не хотел подходить. Ну, кроме Хэ. Который никак не мог решиться на это.