Параллельные прямые

– Класс! – Задорно выкрикивают они хором и начинают бороться друг с другом.

– А почему Санта не принес тебе подарок, дядя Эди? – Вдруг неожиданно спрашивает меня маленький и очень любопытный Элтон.

– Это все потому, что я себя плохо вел в этом году! – с шуткой отвечаю я. Не могу же я рассказать своим любимым племянникам, что их дедушка и бабушка просто про меня забыли.

– Нет, нет, дорогой. – Вмешивается в разговор мама. – Санта слишком добрый, для такой подлости, просто он помнит, что ты с детства любил получать подарки в своем любимом рождественском сапожке.

– Правда? – Приподнимая бровь, кошусь я в сторону мамы.

– Да! – Отвечает она мне с теплотой в горле.

Мой Рождественский сапог всегда висит в одном и том же месте над камином. Этот сапог в детстве мы с мамой сделали сами. Точнее сказать мама делала, а я, наверное, мешал. Плохо помню детали. Да и теперь и не важны они. Важно лишь то, что этот Рождественский сапог стал нашей семейной традицией, и каждый год мы вешаем его в одно и тоже место, и каждый раз Санта, в лице моих мамы и папы, кладет подарок не под елку вместе со всеми, а именно в Рождественский сапог. Ну как же я мог об этом забыть! Сапог сшит из какой-то красной плотной ткани и достаточно большой в объеме, так что чего я там только не находил.

Я запускаю руку в сапог, достаю из него конверт. Понимаю, что это не все, что на дне сапога еще что-то лежит, но решаю сначала посмотреть первый подарок. Открываю конверт, в нем два билета, я пытаюсь на них отыскать строчку с направлением, куда они. Но спустя некоторое время поисков, поворачиваю свое недоумевающее лицо к родителям.

– Это два билет с открытой датой и в любое направление. – Шепчет мне мама, чтобы не услышали дети, которые думают, что подарки приносит Санта.

– Ооо! Спасибо!

Я обнимаю маму, потом папу.

– Мы подумали, что ты слишком много работал в последнее время и решили, что тебе надо бы передохнуть. Думали, что ты мог бы слетать с Далилой и восстановить ваши отношения за тот период пока тебя не было в Лондоне. Прости, не думали, что она так поступит. – Виновато шепчет мне на ухо папа. – Надеюсь, с личной жизнью в этом году тебе повезет куда больше.

Отвлекшись от своего подарка Рози увидела, что я уже копаюсь в своем рождественском сапоге и достаю из него книгу. В это трудно поверить, но эту книгу я уже видел раньше, и я сразу же ее узнал. Эта книга той русской обезумевшей фанатки, с пафосным и кричащим названием «Люблю Эдриана Олбрайта». Первые секунды я не понял, зачем это положили ко мне в сапог. И кто вообще рылся в моем чемодане? Ведь я точно помню, что не доставал книгу из него. И вся моя родня знает, что я терпеть не могу смешивать личную жизнь и работу. Поэтому просто не понимаю такого поступка.

– Дядя Эди, а этот подарок не от Санты, а от меня! – Прерывает молчание Рози. – Мы с мамой и папой недавно ходили в книжный магазин и я увидела там эту книгу. Видишь, как людям нравиться твоя актерская игра. Я хочу быть похожей на тебя! И хочу, чтобы обо мне тоже писали книги. – Улыбается Рози.

– Клянусь, мы никак бы не смогли бы выйти из книжного магазина, если бы не купили ее. Рози была так настойчива. – Заканчивает мой старший брат Дэвид.

На душе стало легче. Какая же смешная у меня племяша.

– Спасибо! Конечно, станешь, только не такой же, а в сто раз лучше!

Рози подбегает и обнимает меня, а затем садиться на диван и начинает репетировать очередную свою роль.

– До чего же забавные эти дети! – Смеясь, оборачиваюсь я к своей маме.

– И мы с папой о том же. – Заговорщицки улыбается она.

– И к тому же, у нас всего лишь 3 внука. Согласись, это так мало, когда у тебя пятеро прекрасных детей. – Подмигивает мне отец.

– Ой, только не начинайте! – Повышаю на тон голос я. Они уже давно насели на меня по поводу этой темы. Но раньше мне хотелось добиться чего-то в жизни, коснуться той далекой несбыточной мечты миллионов подростков, мечтающих стать известными и знаменитыми актерами и певцами. И я это сделал. Я коснулся этой палящей яркими лучами звезды, я ощутил вкус славы. Но все это время, я кружился, как белка в колесе, мечтая дотронуться еще и еще до одной звезды, как белка пытается сделать еще и еще один круг. И я понял, что таких мерцающих звезд миллионы, и их можно касаться вечно, сначала одну, а потом другую. И что если белка в колесе сама не перестанет бежать, колесо не остановиться, и это продолжиться вечно, пока она не выбьется из сил. Поэтому в этот момент мне приходит блестящая идея, как остановиться в моем крутящемся колесе и что мне поможет доставить покой, по крайней мере на время, от потока моих дурных мыслей. В это время раздается стук в дверь. Папа открывает ее. На пороге стоит мой лучший и единственный близкий друг Крейг.

Крейг ни капли не изменился. Он высокий и очень мускулистый, похож на огромную скалу, которая всегда тебя прикроет, если откуда-нибудь вдруг подует холодный ветер. Он выглядит очень свежим и бодрым. От него излучается позитив и отличное настроение. Смотрю на него и понимаю, что я сейчас полная его противоположность. У него светлые волосы, огромный голубые глаза, в которых отражается заразная улыбка. Он выглядит молодым и счастливым в отличие от меня, после долгой командировки, недосыпов и такой неприятной историей с девушкой, которую я думал, что любил, или хотел так думать.

С Крейгом мы познакомились в университет. Изучали философию, даже получили степени. Но как оказалось, в дальнейшем, ни он, ни я философствовать не способны, по крайней мере, с научной точки зрения. Вместе мы прошли отчаянную студенческую пору. Вместе мы играли то в одной, то в другой группе. Он кстати отлично играет на гитаре. Нас метало, как бутылку, в шторм то к одному, то к другому берегу. Мы перепробовали все, что можно было, попробовать студентам в их самый загульный период жизни, и если честно, даже попробовали то, что нельзя.

После бурных приветствий мы все вмести отправились к Рождественскому столу, который, как можно было бы уже догадаться, полностью подготовила моя мама. Но моя сестра Дороти, которая также, как и я, еще не обзавелась второй половинкой, не разрешает нам сесть за стол.

Она невысокого роста, ниже меня почти на целую голову. Между нами, я всегда называю ее мелкая, хотя она и старше меня на 2 года. Ее характер можно описать только одним словом – загадка. Она всегда придумывает что-то интересное и необычное. А если уж, что и задумала, то обязательно исполнит, как ни крути.

– Эй! Вы что, забыли? Как же можно сесть за стол без хлопушек? – Обижено сообщает она.

Ох, уж эти семейные традиции. Перед праздничным обедом, принято взрывать хлопушку. Из нее вылетают конфетти и маленькое посланьице на следующий год. Все понимают, что это всего лишь шутка, но Дороти обожает этот процесс, поэтому решаю поддержать ее.

– Ну и долго мне ждать свою хлопушку? Я голоден, как черт, а тут столько еды на столе.

– Минуту! – Довольно кричит она, убегая под елку за корзиной с хлопушками.

Каждый берет по одной из них. На счет три звучит громкое БАМ. Каждый взорвал свою хлопушку. Мое послание падает прямо мне под ноги. Я достаю и читаю его. «Внимание! Это предсказание содержит вирус любви! Вирус находит самого хорошего и доброго человека и проникает в него!» Мне смешно. Это скорее больше бы подошло для моего друга Крейга, чем для меня.

У Крейга написано: «Пора собирать чемоданы. Скоро Вас ждет путешествие с билетом в один конец».

– Я как раз хотел тебе предложить опасную поездку до конца праздников. – Смеясь, сообщаю ему я.

– С билетом в один конец? – Подшучивает Крейг.

– Почти. Мы с тобой давно не занимались дайвингом, и не проводили время в приятной мужской компании. Как на счет Закрытого Ходжа?

– Точно с билетом в один конец. Это же самая страшная пещера в мире. – С диким ужасом констатирует всеобщий факт мой друг.

– И к большому счастью она расположена в Великобритании! – Не сдаюсь я.

– А еще она похожа на череп. – Не соглашается Крейг.

– О чем это вы там шепчитесь, голубки? – Встревает в наш разговор любопытная Дороти.

– О наших птичьих, голубиных делах. – Приходится съязвить мне. Так как очень хочу поехать в эту поездку вдвоем именно с Крейгом. Хочу поделиться с ним о накопившемся у меня на душе. И уж точно не хочу посвящать в это Дороти, так как она все превратит в шутку и обязательно расскажет родителям, которых ну я совсем бы не хотел расстраивать.

– Я рассказывал Эдриану о своих любовных похождениях. – Поддерживает меня Крейг. Интересно понял ли или почувствовал ли он, что я хочу с ним о чем-то поговорить, или просто сам хотел поскорее поменять тему беседы, чтобы избавиться от этой ужасающей для него поездки. Не знаю. Но это ему удается и он начинает нам с Дороти свой веселый рассказ о его последней пассии, которых у Крейга было миллион, наверное. Я растворяюсь в этом смешном трёпе, но делаю пометку в своей голове, что просто обязан уговорить Крейга на это безумие, на которое я его толкаю, под названием Закрытый Ходж.

5 января 2017 года

Я стою перед своей машиной и жду Крейга. Сейчас 9 часов и 57 минут. С минуты на минуту ко мне подойдет он – мой друг. Мы договорились встретиться ровно в десять. И точно, не успеваю я оторвать взгляд от часов, как он заходит в гараж. Я все еще живу у родителей, так как пока не нахожу в себе силы переехать в свою одинокую пустую квартиру. Маме с папой я сказал, что мы с Крейгом едем в Эдинбург, чтобы поболеть за нашу с ним любимую футбольную команду Манчестер Юнайтед, которая встречается с местной шотландской командой в товарищеском матче. Кажется, они поверили. Не хочу, чтобы они переживали по пустякам. На самом же деле, мы собираемся поехать в одно из самых жутких и страшных мест на земле под названием Закрытый Ходж.

Закрытый Ходж – это самая опасная пещера в мире, которая находится на севере Великобритании в графстве Камбрия. Закрытый Ходж – это заброшенный сланцевый карьер с озером и затопленными пещерными лабиринтами. Не каждый опытный дайвер отважится погрузиться во мрак этих непроглядных тоннелей. Заблудиться там – проще простого. Это место уже унесло жизни нескольких людей, но нам с Крейгом должно повезти. Ведь мы много раз погружались в морские глубины, обследовали немало затопленных кораблей, а вот и пришло время попробовать на вкус и нам эту пещеру. Эту пещеру, как в принципе и ее ужасный, устрашающий вид, открыл свету снимок, сделанный фотографом Питером Бардсли, которому удалось запечатлеть отражение одного из ее входов на водной глади карьера. Перевернув снимок, можно четко разглядеть гигантский нечеловеческий череп. Крейг подходит ко мне, но я даже не успеваю сказать и слова.

– Не могу поверить, что тебе удалось уговорить меня на эту авантюру. – Восклицает он. В его глазах вижу только отчаяние, а в словах безрассудство.

– Я знал, что ты меня не бросишь! Я бы, наверное, в штаны наложил, если бы плавал по этим катакомбам один. – В шутливой форме отвечаю я. Хотя про себя думаю, один туда бы я точно не полез.

– Эй, ты, что забыл? Мое имя Крейг означает «скала». Я всегда тебя прикрою и поддержу в нужный момент. – Заявляет мне Крейг, улыбается и залезает в машину.

Я сажусь за руль, и мы отправляемся.

– Ну, выкладывай. Что с тобой твориться? Ты такой унылый стал, после твоей последней командировки. – Начинает Крейг.

– Уверен, что готов к моим сопливым мыслям? Это надолго. – Подмигиваю ему я.

– Нам ехать целую вечность. Как думаешь, хватит времени для душещипательных разговоров?

Обожаю своего друга. Конечно, он понял, что мне просто необходимо открыть кому-то свою душу. Мы всегда чувствовали друг друга. Всегда понимали. И всегда поддерживали, если это было необходимо.

– Это точно – времени навалом. Так с чего начать? – вслух произношу я свои мысли.

– С начала. – Улыбается мне Крейг.

И я начинаю свой длительный монолог. Мой монолог стартует с моей неустойчивой карьеры, с отсутствия второй половинки, с вечной нехватки времени на своих родных и друзей, и завершаю я его полным фиаско с Далилой.

– Представляешь, и мама с папой немного масла в огонь моих бушующих страстей подлили. Они подарили мне два билета на самолет в любую точку мира, где мы вдвоем с ней могли бы наладить наши отношения после моего длительного отсутствия. Конечно, я понимаю они не со зла.

– Дружище, бери пример с меня и не парься. Каждые пол года у меня новая девчонка. Секс есть и слава богу. Я даже к ним привязываться не успеваю, а на горизонте уже новая появляется. Тем более ты все время в разъездах. Представляешь, пол года бунтарка-американка, следующие пол года – педантичная англичанка, потом творческая парижанка, потом жаркая немка. Ох, да я тебе уже завидую! – Подбадривает Крейг и мы вместе хохочем.

– А тут меня еще начала преследовать одна книга. – Неожиданно вспоминаю я.

– Книга? И как же она тебя преследует? – Недоверчиво смотрит на меня Крейг.

– На ножках бегает за мной по квартире. – Язвлю я. А в голове мой внутренний голос так и кричит «НЕ ТУПИ».

– Как на счет доктора? – Выгибает бровь Крейг.

– Ой, что за чушь! Дело в том, что за несколько недель я получил в подарок две одинаковые книги. Причем не от кого-нибудь, а от двух близких мне людей, которые всегда знают, что я провожу четкую грань между работой и личной жизнью.– Я поворачиваюсь на него и смотрю. – Сейчас будешь ржать. – Выдерживаю паузу.

– В чем дело? Колись, давай! – Не выдерживает ее Крейг.

– Ее название «Люблю Эдриана Олбрайта». И писательница – не откуда-нибудь, а из России. – Сообщаю я, и мне от сказанного хочется смеяться, что, впрочем, я и делаю.

– Да, ну! Ты серьезно? И о чем она? – Сразу же спрашивает меня мой друг.

– Если честно, я не читал, пролистал, так посмотрел, что не сводки какие-нибудь, а художественный текст. – Сухо отвечаю я.

– Я бы на твоем месте прочел не замедлительно. Разве тебе не интересно, что пишут о тебе люди? И у тебя еще на пол года появится возможность развлекать себя загадочной русской девицей. Глядишь, еще и разгадаешь эту непонятную и неизведанную тайну русской души! – Прыскает со смеху Крейг.

– О, поверь, я столько начитался о себе во всякой бульварной прессе, что не готов еще и книги читать какой-то обезумевшей сумасшедшей. – Эмоционально выплескиваю я на него свой гнев по поводу этой книги. – А тем более добавлять ее в свой несчастный список девиц. Хочешь, чтобы список превратился из несчастного в ужасающий?

Сказав это, я понял, что испытываю к этой книге и к ее автору – гнев. Гнев, по поводу того, что моя личная жизнь, которую я стараюсь активно прятать от папарацци, будет раскрыта. Что мне придумают кучу новых романов с теми, о ком она пишет в своей книге, а может даже и с ней самой. Отличный способ набить свой карман, используя при этом кого-то другого, даже не спросив у него разрешение.

– А ты уверен, что она обезумевшая фанатка? Уверен, что она хочет просто обогатиться за твой счет? Как ты можешь так рассуждать, если даже и листка от туда не прочёл? – Интересно, Крейг, что умеет читать мои мысли, подумал я во время его секундной паузы. – Может быть она просто благодарна тебе за твое творчество?

– Возможно, ладно, ты меня убедил, как будет время прочту на досуге. Хоть буду знать, что обо мне думают в России. – Сдаюсь я. Тем более никто же меня за это не укусит.

– Вот и правильно. – Успокаивается Крейг. – Не хочешь поесть? А то я уже голоден, как волк.

Вскидываю взгляд на часы. Уже час дня. Мы проехали уже три часа, а значит, что пол пути позади.

– Хорошая мысль. – Сообщаю я ему. – Вот только бы найти какое-нибудь кафе.

Мы едем по трассе, а вокруг только лес. По дороге нам иногда встречались заправки и кафе, но все они остались позади. Спустя еще пятнадцать минут, мы натыкаемся на маленькое придорожное кафе, где и решаем перекусить.

Кафе похоже на маленькую хижину, какого-нибудь лесника. Это маленький домик с зеленой крышей. На входной двери висит табличка «Угощаем тем, что есть». Заходим внутрь. Внутри тепло и пахнет вкусно, чем-то жаренным или тушеным. В заведении кроме нас из посетителей никого больше нет. Мы выбираем ближайший столик и садимся. К нам подходит официантка.

– Добрый вечер! Сегодня у нас в меню тушеный кролик и вареная картошка с укропом, а также облепиховый чай. – Говорит нам с улыбкой на лице доброжелательная Мери. Это имя написано у нее на бейдже. После ее слов я понял, что означает табличка на двери.

– Отлично! – Отвечает ей Крейг и подмигивает своими доброжелательными глазами.

Я также согласно киваю головой. Официантка смущенно повторяет наш заказ и уходит. Первым мы получаем облепиховый чай. Он восхитителен. Спустя минут 20, Мери приносит и основные блюда. Кролик получился очень мягким, легко жуется и приятен на вкус. Прожевав несколько кусочков, я отваживаюсь на разговор, который волнует меня больше всего. Никому кроме Крейга я не могу об этом рассказать, потому что остальные примут меня за сопливую девчонку или за какую-нибудь размазню. Достаточно только вспомнить реакцию Бекки. Хотя подозреваю у нее тоже, что-то в душе твориться, но она пока что не готова это раскрыть.

– Знаешь, Крейг, на самом деле, я бы очень хотел поговорить с тобой о любви. – Вдруг неожиданно для Крейга выпаливаю я.

– Дружище, я не гей. – Почти давиться своим кроликом он.

– Я не об этом. – Мне стало так смешно от его реакции. Хотя я тоже нашел правильные слова, как начать разговор. – Ты никогда не думал о настоящей любви? О любви до гроба? Ты переспал почти с пол сотней девчонок. А когда-то ты любил эту милую девчонку Эни, с соседней улицы, которая училась с нами в одной группе. Помнишь в университете?

– Да ты прав, я переспал с пол сотней, а точнее с пятьюдесятью одной. – Шутит Крейг.

– О боже! Так ты ведешь счет? – Удивленно восклицаю я. – Пол сотни! Иногда мне кажется, что ты свой член на помойке нашел!

– Я просто набираюсь опыта! Ты же знаешь, что мое сердце принадлежит только ей одной. Этой милой, скромной, умной, застенчивой, светловолосой девочке по имени Эни! – Тщательно пережевывая свою еду, сообщает мне он.

– И ты, что же никогда даже не пытался заговорить с ней? Ну, там признаться в чувствах? Ты же так пользуешься популярностью среди женской половины населения. Уверен, она бы не смогла устоять перед твоими чарами. – Не понимаю его. Девчонка, которую он уже любит пол жизни живет и мельтешит у него перед глазами уже столько лет, а он даже ничего не пытается сделать.

– Просто я боюсь. Боюсь, что она отошьет меня. Эни не такая, как все. Ее не купить дурацкими походами в кино, нелепыми словами, цветами и различными подарочками. Она другая. И я даже не знаю, как к ней подойти. – Печально отвечает мне мой друг.

– Ну, ты и дурак! Я всю жизнь живу, ищу любовь всей своей жизни и не могу найти. А она ходит у тебя под боком, и ты столько лет ничего не делаешь! Ты бы уже так давно мог бы быть таким счастливым! – С напором вторю ему я.

– А знаешь что, ты прав! Вот приедем, пойду и признаюсь ей во всем! – Вдруг неожиданно восклицает он, и в его глазах загораются оживленные искорки.

Оказывается, у моего друга на душе тоже не все в порядке, а я скотина, даже и не заметил этого. Надеюсь, он мне это простит. Так как вторую половину пути мы с ним обсуждаем, как же все-таки лучше ему признаться в чувствах его любимой и обожаемой Эни.

6 января 2017 года

Мы с Крейгом стоим в одном из учебных классов маленького домика, который называется тренировочный центр. На самом деле, этот маленький домик выполняет сразу несколько функций – это и учебный центр, и мини-отель, и аренда оборудования для погружений и спасательный пункт, для дайвингистов, попавших в беду в подводных пещерах Закрытого Ходжа. Если у тебя нет навигатора, боюсь, этот домик так просто не найти. Он спрятан в лесистой местности, недалеко от одного из входов в подводные лабиринты. На первом этаже этого дома расположены спасательный пункт и аренда оборудования. На втором – мини гостиница, где мы с Крейгом и провели сегодняшнюю ночь, на третьем этаже – учебные классы, в одном из которых мы сейчас и находимся.

Нам рассказывает об особенностях погружения местный спасатель-дайвингист Тор. На вид ему около сорока пяти лет. Мужчина очень седой, на нем нет ни единой волосинки другого цвета, кроме как пепельного. Интересно – это природа так постаралась, или за цветом его волос скрывается страшная тайна? А что, если он видел смерть и не одну? Наверное, так и было, ведь практически у каждого спасателя есть на памяти отдельные люди, которым они не смогли помочь. И не потому что не хотели или побоялись, а потому, что не было возможности, но каждый из них видит в этом только свою вину. Надеюсь, все-таки, что Тору повезло больше остальных, и мои мысли – всего лишь пустая брехня. Решаю откреститься от негатива и полностью со всем вниманием погрузиться в изучение плана подводных пещер, развернутый перед нами на столе.

Пока что выглядит все не так уж и страшно, как пишут в интернете, любопытно бы было уже спуститься вниз и испытать это чувство на себе. На карте плане Закрытого Ходжа изображен длинный коридор. По обе стороны от него идут ответвления в виде небольших пещер или комнат. В самом начале этого коридора нарисован Огромный прямоугольник, в котором находится еще один, прямо у входа в сам тоннель. Как объяснил нам Тор, этот большой прямоугольник – огромная пещера, обнесенная со всех сторон скалами, а маленький – это небольшой водоем, где есть вход в подземный тоннель.

– Если эта пещера обнесена скалами, как же нам туда попасть? – Задает вопрос нашему учителю Крейг.

– В скалах множество тоннелей, через одну из них вы и попадете внутрь. – Спокойно отвечает Тор и продолжает свой урок. – Под водой натянут трос, по маршруту, который представлен на карте.

– То есть это не полная карта? – Интересуюсь я.

– Это карта, только исследованных мест. Поэтому, пожалуйста, всегда держитесь за трос и никогда не выключайте ваши фонари, иначе заблудитесь сто процентов. Там внизу огромный лабиринт из различных тоннелей, проходов, небольших резервуаров, поэтому следуйте четко правилам и ничего не случиться. – Очень выразительно сообщает нам Тор, информацию, которой владеет.

Мы проводим наверху в учебном классе несколько часов, впитывая каждое слово, которое он нам говорит, так как судя по его словам место и правда жуткое. А затем спускаемся на первый этаж в раздел аренды оборудования. Каждый из нас берет себе по утепленному гидрокостюму, ласты, оборудование для погружения и обязательно по фонарику, который крепко привязывает Тор каждому из нас на руку. Также, каждому из нас он надевает наручные часы.

– Вам хватит воздуха на 30-35 минут, этого вполне хватит, чтобы проплыть маршрут, указанный на карте. Внимательно следите за временем. – Обеспокоенным голосом говорит наш инструктор.

После тщательной экипировки, мы с Тором выходим из здания, и обходим его с обратной стороны. С другой стороны здания природа выглядит совсем по-другому. За домом, в чаще, скрыта высокая скала, которая покрыта непроходимым лесом. Повсюду валяются огромные булыжники, часть которых покрыта снегом. Это место отлично замаскировано от посторонних глаз и могло бы подойти для военных целей, например, стать бункером или убежищем. Как нам рассказывал Тор на занятии, чтобы попасть в сердце Закрытого Ходжа, необходимо пройти по 25 метровому тоннелю, вклинившемуся в толстую стену скалы. Но где же он? Вряд ли где-то далеко, иначе нас бы не стали одевать в гидрокостюмы сразу же здесь, иначе какой смысл тащить это тяжелое оборудование на себе. Разве, чтобы выбиться из сил, и не выбраться из пещер. Но я точно знаю, что это не так. Тор не стал бы над нами так издеваться: его задача облегчить нам погружение, и сделать все, что в его силах, чтобы мы выбрались от туда. Ну, по крайней мере, он так нам говорил на занятиях.

– Эта дорога приведет вас к входу в тоннель. – Сообщает нам этот странный седовласый мужчина. – Вынужден, покинуть вас здесь, чтобы отслеживать ваши перемещения по компьютеру. В ваших наручных часах встроены датчики слежения, так что я буду знать, где вы находитесь.

– Да нам совсем не о чем беспокоиться – Подмигиваю я своему лучшему другу.

– Будьте посерьезнее, джентльмены. – Строго смотрит на меня инструктор. – То что я знаю, где вы находитесь еще не дает гарантию того, что я успею до вас добраться, пока у вас не закончится кислород в баллоне к примеру. И уверяю вас, ни один человек на планете не знает полный план этих пещер. Желаю удачи.

На этих словах он поворачивается и возвращается в дом. Но не тем же путем, как мы пришли сюда. Он не обходит дом, а заходит в первую дверь, к которой ведет тропа. Мы провожаем его взглядом.

– Интересно, а почему просто нельзя было выйти через эту дверь? Зачем надо было тащиться во всей этой экипировке, обходя его кругами, и тратя при этом свои силы? – Спрашивает меня негодующий Крейг, как только Тор скрывается за дверью.