Хороводы Хорса. Книга стихов

Хороводы Хорса

Книга стихов

Андрей Михайлович Сутоцкий

с любовью к русскому народу

© Андрей Михайлович Сутоцкий, 2021

ISBN 978-5-0053-4776-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

СТИХОТВОРЕНИЯ

ПОВТОРЯЯСЬ И ИСЧЕЗАЯ

У голодной волчицы-природыЯ искал потаённого смысла,Человеческой глупости против,Да в итоге лишь грязью умылся.Мне хватило за жизнь вариаций,От которых набито оскомин…Я хотел, было, в этом признаться,Да наполнился дух мой тоскою.И куда ни пойду, ни поеду —Всюду те же слова и ошибки.Ах вы, беды, извечные беды,Что ж вы так раскачались-то шибко!Не года, а веков вереницы —Всё без пользы, в могильную яму!То лукавый хозяин резвится,Не сдаваясь пред богом, упрямый.Так чего же таишь ты, природа,Усомнившаяся в человеке?Помоги не остаться уродом,Преуспевшим духовным калекой!Посмотри на дрожащие рукиОпахальщиков гибнущих наций…Не они ли тебя, да на муки,Божьей кары боясь испугаться?Отстранившись, стоишь ты нагая,Продолжая делить с нами Небо,Продолжая, но не подпуская…Даже тех, кто вернуться хотел бы…Так и будет вопрос без ответаСтылым ветром носиться в пространстве,Пока смерть не придёт незаметноИ своей не прощёлкает пастью.

ЛЮДИ-МЫШИ

Спасая шкурки, люди-мышиСкребутся по′д пол, еле дышат,Лишь писк да точка коготков:Забился в щель – и был таков.Тесны мышиные владенья……и тщетно всё ищу людей я,Но – с фонарём не разглядишьВ них человеческое… Мышь!Под каждой маской эта морда.Растёт усатая когорта,Напоминающая крыс.Неважно, кто из них прогрызОбманный ход в просторы наши.Теперь уже и мы туда жеСтремимся, жалкие, попастьИ в тесном мире их пропасть,В момент забыв, кем раньше были.В два счёта мир заполонилиОни – клонируемый класс,Так ненавидящие насЗа добрый нрав и непохожесть,За то, что нашу с вами кожуНе покрывает серый мехИ за Любовь, что выше всехНеосновных приобретений.Как страшно стать однажды тенью,Приговорив себя на смерть!Как стыдно – воли не иметьВ угоду серым дирижёрам,Всепоглощающим обжорам!..Огня панически боясь,Вновь обживают мыши грязь,Заполучив своё «немного»;Всё копошатся у порога,Чтоб как-нибудь в один из днейДозаражать собой людей.

ХОРОВОДЫ ХОРСА

В тишине предвечерней поры,Когда Солнце уходит в дубравы,По реке расцветают кострыРади Неба, зовущего к Правде.…и польются с холмов голосаИсполать возносить, очищаться,В языках огневых к НебесамЗвонкой песней души обращаться!..Ой ли будет веселье всю ночь,Хороводами Мару пугая,Одеяньями белыми дочьЧернобожью по полю гоняя!..Ой ли Радость забрезжит во тьмеНад веночками дев яснооких!..«Скинь личину, подлючий злодей!..»…золотистый сияющий локонХлёстко бьёт, обжигая ладоньОпьянённого смертью Урода…«Не словить тебе Свет!.. Только тронь —И каменьем отправишься в воду!..»А над кронами древних дубов —Птицы сирины всё да нагайи,Соблазнённые тёмным умом,Не сдаются, крыла обжигая……разбежаться и взмыть над костром,Сбросив тело, как ящерка шкурку,Без оглядки расставшись со злом,И не думать, не звать, не аукать!..Отрешиться, забыться, восстать,Зародить, ощутить в себе Солнце,Другом Хорса гривастого стать,На лодейке взлетев из олонца,Доверяясь рассветным лучам,В хороводы входя, в коловраты!..…………………….…но дубравы тревожно молчат…Дотлевают угли на утрату…

ФИГУРНОЕ КАТАНИЕ

Сопровождая музыку скольжением,Плетя узоры синие на льду,Вы – ангелы синхронного движения,Рождающие чувства на лету.Я вам дарю свои рукоплесканияИ не сужу подбором чёрных цифрДуэт фигур, что (в объективе камеры)Несут на взлёт полозья и зубцы.А где-то здесь ведутся споры бурныеЗа чистоту изрезанного льда……а где-то там, блистая, над трибунами,Кричат-орут за первые места……и, увлекаясь до освобождения,Играя жизнь изящных, гибких форм,Почти на грани жуткого падения —Признание в любви. И это спорт?..…округлые, волнующие линии,Значения сплетающихся рук…То птицы, что кружа над исполинами,Из заточенья выпорхнули вдруг.…под музыку к картине из Феллини иФамилиями звёзд окружены,Парите вы в сиренево-малиновомИ, кажется, друг в друга влюблены…В уверенности мягкого скольженияВсё та же выразительная суть,Когда, творя, выходишь на сближениеИ, в сущности, уже не обмануть…Заворожён, смотрю и вижу ангелов,Едва-едва касающихся льда…Ну как, скажи, постигнуть эту магию?..Что тайна здесь?.. Замёрзшая вода?..Высокий бал?.. Талант?.. А может, музыка?..Особый шарм решений и метод?..– Не понял, эй, вы что такие грустные?..Болей за вас тут, черти, каждый год…

ГОРИЛЛА ЧИТА

В далёком голландском городе,В семье пожилых людей,Горилла любовью вскормленаЖивёт уже тысячу дней.Нередко в окне отрытомИх видно издалека:Гориллу по кличке Чита,Старуху и старика.Счастливей людей, чем эти —Навряд ли увидишь где:Прекрасные старые дети.Чего же ещё хотеть?Каких преизбытков, кстати,Да выдуманных заслуг,Когда так легко в обхватеМогучих звериных рук?,Когда вне границ и клеток,Друг другу глядя в глаза,Садятся они обедать,Эстетствуя, так сказать?А после – читают книги…Читает и Чита ихИ всё норовит постигнутьКакого-то Чайтаньи′….А может, учиться надобноНам всем у зверей? ТогдаБессмертие будет найдено……и формула так проста.О, как же малы пред гориллоюДве старенькие судьбы!..В движениях неторопливые,В полследа её стопы,Шагают они по городуПрямёхонько в зоопарк,Где звери с покорными мордами,Забыв про былой запал,Живут через силу, слабые,Беспомощны и больны,Всё пробуя клетки лапами,Насилию отданы.А люди, прельщаясь внешностью,Не видя звериных душ,В соблазнах с пелён изнеженны,Кривляются на виду…Немало у Читы товарищей здесь…Она и сама не прочьК своим несчастливчикам перелезть,Чтоб чем-нибудь, да помочь.А к ночи она, отходя ко сну,Нырнув с головой под плед,Всё хочет понять, уловить, в чём суть…Но в комнате гасят светИ… тихо ложатся к ней под бочокХозяева. Утомлены.Вот если бы Чите понять о чёмВ ночи говорят они.

КАПИТАН ЦЕПА

(со слов одного моего знакомого)

Нельзя капитану Це′пеТрусливо внушать, что тыУпорно не видишь цели:Ему это до звезды.Бывало, построив роту,Уйдёт отхлебнуть чайку,А ты, как скелет-задрота,Часами жуёшь тоску.А помню, как за базары,С прогибом, в соплях, на «вы»,Он щедро провёл ударыПо «цяйнику» из Тувы.Любил он нас шибко мучитьИ спрашивать наобум…К примеру: «Ґде спиться лучше?..В постели али ґробу?..»С ответом не стоит медлить,Коль хочешь ещё дышать.Иль золото станет медью,А звонким плевком – душа.Война для него, чеченца,Не может сойти на мир.«И чё?.. Не успел одеться?..Тады на полдня в сартир…»О, сколько ночей, не помню,Он с рёвом врывался к нам:«Еб… нычи!!!.. Рота к бою!!!..»…Как будто и впрямь война.Его бы, крутого парня,На съёмки, в боевики,С Джун Фэном, иль с кем на пару,Чтоб так же кому с ноги…Да здесь он, видать, нужнее, —Солдатскому духу друг.…и нету его нежнееАрмейских чинов вокруг.Так пусть он, паяц, играетПред нами всю ту же роль…Ценю я его, самурая,Готовый под плеть, сквозь строй…Да хоть бы с ноги в «пятак» мнеИль на хер послал… Сойдёт!..Солдатская жизнь, однако,Не мёд, а гранатомёт…За нас он, щенков – горою:И сам из котла хлебал,Прилично ловя пороюОт тех, кто отвоева′л.Казалось, убьёт, детина,Когда я задел стекло,Что будто бы гильотину,Летёхам тащил, назло…Но, бляха!.. – судьба разбитьсяСтеклу тому, знать, была…Да лучше бы застрелиться,К чертям этот мир послать,Чем слушать, глаза потупив,Борясь со своим стыдомИ видеть полоски-губы,Не думая, что потом…Но всё обошлось, спасибо…Все органы чувств – при мне.Знать, хрупкое мне не по силам(мурашки бегут по спине).«Гражданка» легла порошейНа гравий армейских тяг.Но мне вспоминать не тошноПро то, да и не в напряг.И всё капитана ЦепыМне слышится хриплый рёв:«Жуки-само…бы, цепью!..Да так, чтобы ноги в кровь!..»

ПО КРУПИЦАМ…

(в подражании восточной поэзии)

***Ветер едва ощутим,Как дыханье уснувшей любимой.Журавль расправляет крылья.***Солнце белее белой ромашки.Пробуждение младенца.***Старая липа дождалась ветра,Но… не взлетела: глубоки корни…Родина.***Образы не дают уснуть.Дождь размыл цвета и сомкнул ресницы.Образы явились во сне.Безысходность.***Целый день квакают лягушки.Сомкни уста и послушай.Всему своё время.***Кот думает о смерти,Урча под тёплой ладонью жизни.***Горячий серый каменьСогрел замёрзшего мотылькаИ… остыл.Содержание выше формы.***Пришли затяжные дожди,И земля превратилась в грязь.Найдёшь ли в грязи цветы,Что сами уж стали грязью?***Туман над водой.Озеру снятся сны.Хочешь пойти окунутьсяИ не нарушить покоя? —Стань водой.***Золото освещается Солнцем.Нет Солнца – нет золота…Пойди, подчини себе Солнце… —Сгоришь.***Под ногами сохнет земля,Воздух насыщен огнём:Совесть изобличила доброту.

ВАЛЬС НА ВЫПУСКНОЙ

В зал ворвался ветер.Приподнялись шторы.Вальс танцуют детиСамой средней школы.Только я не верюВ эту серединуИ за дуновеньемСледую мотивуДядюшки Шопена,Ноткам-бриллиантам:К «форте» – постепенноИ обратно к «пиано».Шоркая ногами,Кружатся ребятки,Но не упускают,Чтоб носком по пятке…Милые улыбкиНа румяных лицах.Либо мальчик, либо…Как тут не влюбиться!Взрослостью объяты,Точно подража′я,Кружатся ребята,Танец продолжая.Выхожу на коду,Затаив дыханье:Клавиши, аккорды,Лёгкое касанье…Замер ветер в зале.Опустились шторы.Вальс по расписанью —С выходомиз школы.

УРФИН ДЖЮС

Труби, труба!, гори восток пожаром!,Колючий норд, срывай с древка кумач!,Пока златой холодный шар державыСпокойно держит медленный палач!Поля взрывает грохот барабанов!..Тряпицам птиц нет места на ветру!..Чеканят шаг послушные болваны,Идя войной на Город-Изумруд!Указкой – перст великого стратега.Вчерашний мастер кукол – грозный вождь.Провидицей Гингемой, в кои веки,Ему дан ключ на хитрость и на ложь.Зелёный плащ свисает с паланкина.Под полем шляпы – мертвенная лють.Теснят его не стены ли могилы,Что он решил живое обмануть?И Лан Пирот, услуживая сволочь,Кричит в надрыв: «Живее!.. Шире шаг!..»А в Изумрудном… на пороге – полночьИ с миром звёзд общается душа…Там сладко спит Соломенный ПравительИ не скрипит Железный Дровосек…«Но вы – не спите!.. Слышите, не спите!..Спешит к вам Элли вместе с дядей Блэк».И мудрый Гудвин снова будет правитьВо благо всем живущим по Любви…Проснитесь, братья! Что ж вы спите, право,На троне Фиолетовой страны?!Всё ближе гул и грохот барабанов.Дороги лестниц подняты к стенам.И… тьмою – даль, зловещая, слепая,Где в бурых тучах плавится луна.Свершится чудо! Действенная помощьК ним подоспеет вовремя и в срок!Но бьют часы… тревожно и знакомо,Впуская мрак на каменный порог.Большого Мира маленькая Элли(искра во тьме, пусть мизерный, но – свет…),За сто страниц в любовь твою я верю!..Но вдруг обманет сказочный сюжет,И тот, кого мы, в сущности, разбили,Опять спасёт гигант-орёл Карфакс?Что плачешь, Линг, среди манежной пыли,Коль су′хи слёзы выдуманных плакс?

ТАНЕЦ НА ОСИ

Разбуженная сжатием пружины,В расправленных железных лепестках,Изящным фуэте минутной жизниОна кружит, стремительно легкаИ так воздушна, стоя на пуантах,Что вряд ли скажешь – «танец на оси».И рукоплещут кукольные франтыНа весь огромный детский магазин.– Да-а-а… «Пор-де-бра» и «рон-де-жан»… ФигураПредельно безупречна… Монплезир…– Но что вы, друг!.. – китайская халтура… —Невозмутимо вымолвил кассир…А танцовщица, маленькая фея,Слегка фосфоресцируя, ужеЖивёт свои последние мгновеньяВ блестяще-грациозном «аллонже».И хочется ей прыгнуть, оторваться,Прервать сиюминутной жизни пленИ менестрелю страстному признатьсяВ немыслимом прыжке – «шанжман де пье»,Что жизнь её зависит от пружины,Что в танце на оси – свободы нет…Ах, что тянуть без пользы сухожилья,Вокруг оси вращая свой балет.Захлопнулся цветок с металлоскрипом,Сомкнув над баядеркой лепестки,То ль на антракт, а то ли на погибель…………………….Игрушечный мирок живой тоски.

ЧЕРЕПАХА, ТИГР И СОСНА

(китайская сказка)

Друзьями были тигр и черепахаДо «не разлей вода», и всякий раз,Когда сердца покорствовали страху,Они пускались то′тчас, без подсказ,К друг другу в гости. Путь был не из лёгких:С крутой горы сходил по-царски тигр,А черепаха – долго, очень долгоПолзла наверх, чтоб свидеться в путиС любезным другом. Вот. И у дорогиОни встречали старую сосну,Где отдохнуть случалось им в тревоге,К корявому стволу её прильнув.Сказать по правде: завистью пылалоТо дерево к друзьям за то, что теКрепили дружбу. И… пора насталаСвершиться злу, оставив их в беде.И вот однажды, чуть заметив тигра,Когда спускался тот с высоких круч,Сосна сказала: «Тигр, подойди-каКо мне, мой братец, славен и могуч…Слыхала я, что будто черепахаИсподтишка смеётся над тобойИ то, что в гости ходит не со страху,А из тщеславных помыслов. Слепой!»Взбесился тигр, хвостом хлестнув, как плетьюИ зарычав, отправился назад…Прошла зима и, не дождавшись лета,В тоске по другу, прямо в небеса,Как будто бы, полезла черепахаИ… не прошло полмесяца трудов,Как встретилась с сосной, а та с размахуИ выдала: «А знаешь ли ты, чтоДружок твой, тигр, терпеть тебя не может!Уродом кличет, дурой костяной!»«Да разве мы, о, Шан-ди, с ней похожи?!..» —С высоких круч ревёт он, сам не свой».Оцепенела горе-черепахаОт этих слов, уйдя в печаль-тоску,И покатилась… Как же тут не ахнуть,Когда глядишь всю жизнь в глаза врагуИ видишь в них единственного друга?!..И тигр взбешён: в груди вскипает месть…Он мчится вниз, чтоб преподнесть наукуНичтожеству, от злости вздыбив шерсть.И вот уж бьются, бывшие друзьями…Сочится кровь… Удар, ещё удар…Знать, никогда не встретятся сердцамиДва крепких друга… Это ль не беда?!..И так погибли оба, без возврата…И кто всплакнёт по жалким двум телам,Скатившимся с Небес в цветок заката,Не видя корня вспыхнувшего зла?Довольно, хватит мясо дармовоеТерзать орлам, коль люди голодны!..И на костёр отправлен был пилоюКорявый ствол завистливой сосны.

КУ′УСАМО. СЕНТЯБРЬ

Устали маяться, бродя по гипермаркетам,Свернули улицей за медленным дождёмИ растворились в Скандинавии… А как этоПроизошло у нас? – не думал я о том.Сгущался сумрак и казались великанами,Под кистью осени, с муля′жами палитр,Природы девственной премудрые викарии,Непостоянные в красе своей на вид.Ведь только осенью, открыв природу времени,Увидев ткань её и бег её волны,Способны вновь объединить себя со всеми мыИ жизнь прочувствовать свою до глубины.Средь этой северной, чуть серой геометрии,С опрятным обликом, запретным и своим,Я замечал, что всё вокруг слегка замедленно,И это таинство – в подарок нам двоим.В кафешке старенькой – всё речи незнакомые;Шероховат её уют, но по душе…И вопрошал я: «Уж не это ли искомое,Что вдруг рассыпалось, как сладкое драже?..»И вот, над жаркою чугунной сковородкоюСлучилась магия… – ну, чистая совсем…Вы не поверите: залил всё это – водкою,Ушёл в фантазию по белой полосеИ слился с городом, искал свои истории,Шатал-расшатывал устои здешних мест,Чтоб всё, как водится, закончилось застолием,Не разглагольствуя, а так – в один присест.А повсеместно правил вечер фиолетовый.Иглою в небо – обескровленный костёл.Но крест, светящийся рубиновым соцветием,Над нами власти в этот вечер не обрёл…Во тьме, за стенами «рабов», да за оградою,В пустом безветрии, в отсутствии речей —Ряды могильные с горящими лампадамиДа огонёчками мерцающих свечей.Светились жёлтым фонари, огни дорожные,Сродни листве, такой же яркой, как они…И всё мне чудилось: случится невозможное…О, что за чудо иногда побыть хмельным!..2013 г. (Ку′усам Финляндия)

СТОКГОЛЬМ. СТАРЫЙ ГОРОД

В средневековых тёмных тупиках,Обвязанных замшелым мокрым камнем,Стыдливо жмутся по углам века,Незримо, немо тайны излагая…Но не понять о чём их шепоток,И я, заворожённый их пространством,Хватаю взором каждый завиток,Но остаюсь при этом беспристрастным.Здесь нашим дням особо места нет,И, растворяясь до самозабвенья,Плыву, как тень послушная, воследСухим следам исчезнувших мгновений.Умощены ладошки площадей:Наждак подошв набил на них мозоли…Внимая миру творческих людей,И я хочу душе своей позволитьПод лёгкий дождь, дробящий по зонтам,Таить стихи, мечтая о гостролях,Желать блуждать, умышленно отстатьИ не держать сознанье на контроле.Листва умыта чистым янтарём,Но на тепло скупа в Стокгольме осень,И, белых луж разбрызгивая хром,Мы, как листва, пылаем и… не мёрзнем…Позеленевших бронзовых скульптурПо меньшей мере – рыцарское войско;Глядит на них мальчишка, зол и хмур,Не видя в них штампованности плоской…Иной масштаб у творческих задач:По возрастам даны нам впечатленья.Воображай, рисуй, пока горяч,И превращай в живое привиденья.Объятый сказкой, тесный Гамла Стан,Рождающий забавных персонажей,Внутри твоих артерий опоздатьИ не увидеть главного – нестрашно.Миниатюрный город в пять семей;Куда не глянь – одна сплошная сцена,С которой обращаются ко мнеАктёры-призраки…и… ветерок осенний.Куда ведёшь меня ты, Гидеон,Заплесневелым узким коридоромПод звон часов, под гулкий их «дин-дон»? —На слово скуп, ты жив здесь по сю пору.С тобой пройду я через караулБлистательных гвардейцев возле пушекВ большой дворец влиятельных акул,Чтоб их туфту масонскую послушать.Я заблужусь, по залам проходя,Забыв им счёт… Иллюзий не питая,Поверю ль я, простите, господа,В необходимость этакого зданья? —В число картин, каминов и ковров,Лепнин, мозаик, люстр и гобеленовИ праздный хор приезжих чудаков,Переводящий значимое – в цены?Я роль свою, как будто бы, учил,Что не давалась долгими веками…Шумит народ, главенствуют мечи,Бумажный чин законы излагает,Телеги грохот, рот чеканный шаг,Кувшины вин, заманчивые взгляды,Густая речь влюблённых парижанИ лхасских слуг оранжевое стадо.Схожу, как Зевс, с парадного крыльцаПо ступеням индийского гранита…Но кто я здесь сейчас?.. Похоже, царь,Решивший путешествовать без свиты……………………………Вооружён простым карандашом,Изобразил старинный шведский город —Поэт Сутоцкий, ныне вояжёр,И ваш слуга, конечно же, покорный.2011г. (Швеция, Стокгольм, о. Гамла Стан)

ДИФИРАМБ ВЕЛИЧАЙШЕМУ ПЛУТУ

Посвящается Франциско Гомесу де Кеведо

Мой дифирамб отчаянному плутуМадридских улиц тесных, как шкафы,Заваленные грязным барахломРостовщиков с овечьими носами.Барочный дух сияет на ветру.Порочный мир с повадками совы,Где в чёрной капе всюду бродит зло,Приветствует тебя! Толпа босаяПритворщиков, мошенников и скряг —У ног твоих, идальго… Не робей!Твоим умом пусть полнится мошнаИ не бледнеет маска лицедея!Да я и сам бы, честно говоря,Лукавый труд поэмою воспев,Последовал герою подражать,Дурачить новоявленных злодеев…А духота?.. Какая духота!!!Слабеют крылья… Неба не достигнуть…Льют яд аптекари, монахи с сатанойМычат псалмы и алчный альгвасилВершит судьбу тому, кому предстатьПеред судом за чтенье мудрой книгиПредрешено… Но где-то за стенойБросаешь ты, Plutonio, на весыВсего лишь лесть под золотым плащомИ… дерзкий план несчастного спасает…Где смерть и жизнь в колоде карт судьбы,Где амбры дух туманом для обмана —Там стыд не в счёт, коль строится расчётНа обладанье власти в три касанья.Но, прикоснувшись к ней, ужель забыл,Кем был ты, друг? Притуплено вниманье.Подвалы смерти, скупость факелов,Плевки, насмешки, медленный палач…А утром – плаха… Вот и докажи,Что ты святой за дверью преисподней…Но пара слов для камерных ословИ золото эскудо – гнёт в калач…Держи, герой, опорожни кувшинКастильского вина за юную свободу!Пролей гитара звонкий «tarantas»!Кружитесь, девы, в бисере «fandango»!Узри, народ, приветствуй и воспойРождение погибшего героя!Всё для тебя: мантильи, веера,Дробь каблуков, красивая осанка…Да не увидишь ты вовек препонВ искусстве плутовском, я вижу, кромеПолитики Двора, где ты, мой плут,Не улизнёшь, лукавствуя, от пут.Беги же в Индию, куда-нибудь беги…Найдёшь везде ты их, чьи кошельки туги…

ШТОРА

За окном примитивным офортомЗамер день в первый снег. Не комфортно.Даже люди и те неподвижны, —В безмятежности снежной не слышны.Первый снег, мокрый снег – до болезни, —Нелюбезный, пустой, бесполезныйВ грязном таянье. Солнцу покорный,Глухо давится, чавкает город,Бело-серое месиво месит…Кто бы знал, как меня это бесит!Этот воздух, сырой и тягучий,Эти низко плывущие тучи,Что, цепляясь за острые шпили,Не просыпали снег, а пролили.Укротить бы до лёгких морозовЗавоёванный вирусом воздух,Чтобы выпорхнуть птицей-синицей,Синий иней поймав на ресницы.Подчиниться, смириться, остаться,Через силу смотреть-наслаждатьсяИ искать в грязном заверте снегаНе пленённого им человека…Не найти. Но в руке моей – штора.Принимаю решение скоро:Ра-а-аз – и то, что меня раздражало,Как в театре – за шторой пропало.

В КОНЦЕ ИСТОРИИ МИРОВ

Не парадокс ли – осужденьемЖивут людские племена,Кипя взбесившимся твореньем,Все времена подняв со дна!..И в том немало постаравшись,Предав завещанный огонь,Им всё равно, когда укажетЖреца холодная ладоньСойти на нет, и в этом действеСвечей, ножей и череповПохоронить, изжить в злодействеСвятую правь священных слов.Не парадокс ли, что ловушка(нецеломудренный фантом)Вгоняет в стопор наши души,Чтоб сбросить в пропасть их потом?В несостоятельности плоти,В неотвратимости путиМы опускаемся на взлёте,Срывая крылья… Впереди —Обман, верстающийся в купеС астрономическим числом,И раб, послушествуя тупо,Во тьме вальсирует со злом.Не парадокс ли – утверждатьсяВне неисследованных тел,С Землёй-кормилицей не знаться,Листая мысли, да не те,И всё желать обогащенья,Обогащению молясьДо слепоты, до извращенья,С башкой влезая в эту грязь?Чего хотим мы этим бунтом?Но прост ответ и что таить:Мы выбираем смерть, как будтоИному выходу не быть.

В ОТСТРАНЁННОМ ОЖИДАНИИ

Ах, если б мог я знать, что мучает меняИ не даёт уснуть безлунными ночами,Когда на частый пульс ничто не отвечает…И я плыву сквозь тьму рассеянного сна.Так что же эту боль понять мне не даёт,Как будто новый круг я начал вхолостую,Инертно, про себя, поставив запятую?..А под ногами – лёд, холодный, синий лёд.Пресна мне эта жизнь под сладким порошком,Где пойманный народ задействован в массовке,Где приторно манят дешёвые уловкиБогатых рыбаков… И мчатся на прикормГолодные мальки. Как тошно среди нихОбманутым считать себя!.. Чего же радиЯ буду рвать кошель за кислые оладьи,Что странный лаборант в съестное превратил?Ах, если б мог я знать примерный эпилогСценарию зимы, где мгла, по сути – прима?И хочется сказать, да всё куда-то мимо…И вязок и несмел немелодичный слог.Всё жду в пурге: авось, придёт, не опоздавПоследний мой трамвай, что, вынырнув бесстрашноИз-за угла дворца с тяжёлым нервным кашлем,Перенесёт меня в святое Никогда…

ИЗ ПИТЕРСКОЙ ТЕТРАДИ

Ищу, не чуда ли в балтийских сквозняках,Где коридоры не теснят клаустрофоба?Спешу в места, где так привыкли извлекатьСебя из прошлого знакомые особы.Ищу занятия не свойственные мне:Не развлечения, а – вроде созерцанья… —Сродни Антаресу, что в утренней НевеИз непроявленного льёт своё мерцанье.…………………………………не замечать бурлящих дерзких массИ против них шагать неторопливо…И раскрываться в чувствах каждый раз,Вдыхая снежность Финского залива…Но почему? Откуда этот зов,Такой чужой и странный, на Обводном,Где бродит прайд слепых пудожских львовВ ночную бель обмануто голодных.Медитатив: ладошками – мосты…Но шум сансары не освобождает…И множит страсть торговые рядыПод литургию Великобритании.О, град оград, насмешлива и злаКо мне твоих дворцов архитектура!..Но колет в сердце памяти игла,Когда стою пред Бронзовой Фигурой.Иль впрямь пленён тобой я, классицизм,Что с камнем управляешься, как с глиной?Куда ни глянь, бегут во все концыТвоих высот дворцовые витрины.И где ж там я, забредший погоститьДа полетать по Невскому с ветрамиИ, как всегда, под рюмку… не проститьЦаря Петра за буйный темперамент.Минуя лето, мчит меня метро…Лишь головная боль на переходах…Стекло, бетон, металл, пластмасс и хромВ одну черту петлёй… Прощай, свобода……………………………….…стою у края мутной глубины…Дорисовать? – но… дождь и… акварелиТекут с листа, уродуя, как сны,Фрагмент манежа Джакомо…Кваренги.

ОГОНЬ РЯБИН

Расчёсывая волосы седые,Тяжёлый взгляд роняя в пустоту,Поёт метель и ждёт, когда остынетОгонь рябин в заснеженном саду.Она к нему – хрустальными руками,Она к нему – заиндевевшим ртом…Но не свести бордовое мельканьеСкупой палитрой. Думая о том,Она слабеет, прячется в сугробы,Чтоб с новой страстью взвиться к небесам…Да только тот огонь рябин особыйИ сколь ему гореть – он знает сам.Не верьте, птицы, голоду и стуже,И алый сок не даст вас обманутьСредь лютых зим, когда так сильно нуженОгонь рябин, который не задуть.

БЕССЛАВНЫЙ МЕЧ БАГЕТА*

Куда вы с вопросами, глупые дяди,Ведь он лакировщик и всякий изъянУклончиво, вёртко с улыбкой загладит,Да так, что вы снова с ним будете «за»…Насилу втащили мешок аргументовВы в студию эту, чтоб нас отстоять.Но все аргументы исчезли моментом,Как только он «так» соизволил сказать.Хотели с нажимом своих репутаций,Да скоро ослабли и ссохлись в изюм.Обидно: не дали козлам пободатьсяИ в споре пустить голубую слезу.Ужель замолчали? Ужель вы согласны?И стоила ль схватка эфира на час?Жонглировать правдой и вправду опасно, —Особенно, если используют вас.

*мифический меч, созданный из булки,