На закате

– Если бы я не была в эйфории от приезда Артура, то заставила бы тебя остаться.

Уголки губ Джо поползли вверх, и я облегченно выдохнула. Она не злится.

– Значит мне повезло, – улыбнулась я.

– Уви…мся в школе, …жил.

Мари громко икнула, чем вызвала во мне прилив смеха. Я сдержалась и лишь шире растянула губы в улыбке.

– Пока ребят!

Развернувшись, я поспешила удалиться, пока они не передумали и не стали меня задерживать.

Свернув с освещённой улицы, я погрузилась в ночную темноту. Дома стояли вдоль дороги, окруженные высокими заборами. Мои шаги эхом раздавались в пустом переулке, нарушая жуткую тишину улицы. Вдалеке виднелся единственный фонарь, светивший зловещим желтым светом.

Я люблю поздно возвращаться домой. Шагая по улице среди темных домов мне иногда кажется, что я единственный человек во вселенной.

Внезапно я заметила впереди мимолетное движение. Тело напряглось. Я прислушалась к тишине, сбавив шаг. Обычно в такой поздний час здесь никого не бывает.

«Скорее всего это собака», – подбодрил внутренний голос.

Расправив плечи, я уверено продолжила идти вперед. Конечно собака, кто же еще?

Движение повторилось, заставив меня остановиться. Вглядевшись в ночную темноту, я четко различила фигуру человека. Он медленно вышагивал вдоль домов, приближаясь ко мне.

Затаив дыхание, я не могла сдвинуться с места. Страх сковал тело. Кто бы ни шел мне на встречу, я знала, что это кто-то чужой. Все, кто живут на этой улице уже давно спят.

Сделав глубокий вдох, я старалась совладать с собой. Надо было согласиться, когда Артур предложил проводить меня до дома!

Темная фигура стала отчетлива видна на моем пути. По телосложению я поняла, что это мужчина. С каждым его шагом мы становились ближе друг к другу и сердце в груди замирало. Ладони в карманах куртки вспотели, а голову посещали сюжеты фильмов ужасов про маньяков и убийц.

Неожиданно мужчина свернул на противоположную сторону дороги и продолжил движение прямо. Я поняла, что он тоже заметил меня и явно был крайне удивлен встречей. Облегченно выдохнув, я наконец сдвинулась с места.

Поравнявшись с единственным тусклым фонарем, я повернула голову к человеку на противоположной стороне, и сердце пропустило удар.

Сергей. Тот самый парень, которого так радушно встречали сегодня в школе Пол и Йохан.

«Что он делает здесь так поздно?»

Сергей посмотрел на меня и наши взгляды встретились, от чего по телу пробежала стая мурашек. Сделав над собой невероятное усилие, я отвела глаза. Не оборачиваясь, я ускорила шаг, чтобы скорее оказаться дома.

– Ну и напугал же ты меня, Сергей, – прошептала я.

Глава 3

Глядя на свое отражение в зеркале, я непроизвольно улыбалась. Создавалось впечатление, что по ту сторону сидел совершенно другой человек, что я разглядывала вовсе не себя. За год я так привыкла красить волосы в разноцветную палитру, что вновь видеть себя с натуральным темно-каштановым цветом было крайне непривычно.

Я осторожно провела рукой по волосам, пальцами пытаясь их расчесать. Благодаря яркому свету ламп под потолком салона красоты, они завораживающе переливались оттенками коричневого. Мой натуральный цвет волос подчеркивал круглое лицо и сливался с темно-карими глазами, что выглядело потрясающе!

– Как вам? – раздался звонкий женский голос.

Я оторвалась от собственного отражения и посмотрела на молодую девушку, которая в течение нескольких часов работала с моими непослушными локонами.

– Мне очень нравится!

– Я рада, что вы довольны моей работой.

Расплатившись и поблагодарив молодую стилистку, я вышла на улицу. Весенний теплый ветерок тут же отбросил мои обновленные волосы за спину. После утомительных часов, которые я провела в салоне, солнце казалось ослепительно ярким, и мне приходилось прищуриваться, чтобы разглядеть дорогу.

Я неспешно брела по улочкам города, стараясь сдерживать улыбку, что так и пыталась украсить мое постоянно хмурое лицо. Никогда бы не подумала, что возвращение себя натуральной сможет вызвать во мне бурю положительных эмоций. Последний раз я наслаждалась своим естественным цветом волос около года назад, когда он сказал, что они ему очень нравятся. Он любил играть с распущенными локонами, постоянно поправлять выбившиеся пряди из прически и зарываться пальцами в мои волосы во время поцелуя. Он всегда говорил, чтобы я даже не думала о том, чтобы их перекрасить, подстричь или испортить каким-то другим способом. После нашего разрыва что-то во мне перевернулось, и я решила сделать это ему на зло.

Первый цвет, в который я перекрасилась – красный. Я отчетливо помню реакцию родителей на изменение, и еще я помню, как глядя в зеркало не могла поверить, что это я. Проходя на улице мимо стеклянных витрин, я украдкой поглядывала на свое отражение, как бы стараясь убедиться, что волос действительно красный, а не я сама себе это придумала. Изменение прически было первым шагом на пути к изменению меня в целом. Я чувствовала себя новым человеком, как бы глупо это не звучало.

На следующий день после моего первого окрашивания, я прошла мимо него в школе, демонстративно встряхнув прической. Его реакция пришлась мне по душе: он прекратил разговор с другом, проводив меня недоумевающим взглядом. Мне удалось в очередной раз его поразить.

Если первое мое окрашивание – это желание его, хоть и мимолетного, внимания, то последующие – это поиск меня настоящей, эксперименты. Мне неимоверно хотелось подобрать идеальный цвет волос к моему стилю, я хотела понять, как мне нравится больше. И лишь спустя год я окончательно поняла, что нет ничего лучше естественности. Именно эта мысль подтолкнула меня к решению снова стать брюнеткой.

Пройдя несколько кварталов, я остановилась, чтобы перевести дыхание. На улице аномально тепло. Оглядев прохожих, я заметила, что большинство из них одеты в футболки или кофты с длинным рукавом. Люди впервые после холодной и долгой зимы сняли с себя пуховые куртки, непромокаемые плащи и теплые пальто. Я не сомневалась, что завтра им придется вновь все это надеть, но пока есть возможность – ей необходимо пользоваться.

Сняв с себя толстовку, я осталась в одной футболке. Солнце сразу же начало приятно греть голую кожу рук. Мне показалось, что сегодня идеальный день для открытия летнего сезона катания на роликах. Почти всю холодную пору я мечтала о том, как наконец смогу выехать кататься, и почему бы не осчастливить это воскресенье еще одним приятным делом?

От этой мысли я широко улыбнулась и бегом направилась в сторону дома.

***

Закрыв глаза, я оттолкнулась от рампы и покатилась вниз, с каждым миллиметром набирая скорость. Колеса на роликах крутились все быстрее, ветер бил мне в лицо, волосы развивались и переливались на солнце. В груди таилось чувство свободы, а голова была лишена каких-либо мыслей.

Я открыла глаза и наклонилась сильнее вперед. Колеса соприкоснулись с ровной бетонной поверхностью. Я взяла разгон, заехала на противоположную горку, выполнила прыжок с разворотом и с бешенной скоростью съехала вниз.

Старенькие побитые ролики скрипели от каждого движения. Стертые колеса шатались на оси. Рама вовсе выглядела так, будто скоро отвалиться, но я ни разу даже не задумалась, чтобы купить новые роликовые коньки.

Сейчас я падала намного реже, поэтому сколы на роликах в основном были старыми. С ними у меня было связано множество воспоминаний. Каждая царапина на манжете таила в себе историю. Историю моего обучения катанию, историю о моих неудачах и попытках.

Родители говорят, что я странная. Возможно, они правы.

Дыхание сбилось, а сердце стучало так, словно готово проломить грудную клетку и выпрыгнуть наружу. Не смотря на все физические неудобства, которые я испытывала, мое лицо озаряла ослепительная улыбка. Мне так безумно нравится то чувство разливающегося в крови адреналина, которое я испытываю каждый раз приезжая сюда. Катание на роликах помогает мне избавиться от дурных мыслей, заставляет меня улыбаться даже когда ничего в этом мире меня не радует.

Заехав на горку, я остановилась и огляделась по сторонам. Я здесь совсем одна. Огромное открытое пространство, залитое бетоном, находилось в моем полном распоряжении. Разного размера горки для скейтбордов, роликов и самокатов пустовали. Ничего удивительного для весеннего времени года.

«Никто не помешает. Стоит хотя бы попытаться».

Встав спиной к спуску, я ухватилась за перила и мысленно сосчитала до трех. Дыхание перехватило на цифре три. Разжав пальцы, я перенесла вес назад и покатилась вниз. Как только колеса роликов коснулись ровной поверхности, я потеряла равновесие. Ноги заплелись одна за другую, и я упала, выкрикнув ругательства в пустоту.

Локти неприятно защипало от свежих ссадин. Тело ломило от сильного удара о бетон, но мои губы вновь тронула улыбка.

Это первое падение в новом сезоне. Первые раны.

Но далеко не последние.

В прошлом году я стерла кожу на коленях практически до кости, руки были изрезаны острыми камнями, ноги покрыты синими и желтыми синяками. У меня появилось множество новых шрамов. Я выглядела так, словно меня ежедневно избивали.

– Эй, ты кататься сюда приехала или валяться на земле? – веселый мужской голос нарушил тишину. Я повернула голову на звук, все еще лежа на бетоне.

Широкими шагами, держа в левой руке скейтборд, ко мне приближался мой давний знакомый – Фил. Серая футболка сексуально облегала рельеф его накаченного тела, свободные рваные джинсы были спущены слегка вниз и из-под них выглядывала резинка нижнего белья с надписью «Calvin Klein», длинные светлые волосы собраны сзади в пучок. Его лицо украшала щетина, которая придавала ему еще больше мужественности и желанности. Фил выглядел так, словно шел на фотосессию для глянцевого журнала, а не кататься на скейте…, и я знала почему.

Фил давно проявляет ко мне симпатию. В прошлом году он часто звал меня на свидания, приглашал провести вместе выходные или просто прогуляться вдвоем в сквере. Добивался моего внимания всеми возможными способами, но я лишь виновато улыбалась в ответ. Я никогда не рассматривала его в качестве моего парня и всегда говорила ему об этом. Особенно мне не хотелось его внимания в прошлом году, когда моя душа рвалась лишь к одному человеку…

– Знаешь, сегодня такое красивое небо, что я полежала бы так еще немного, если ты не против.

– Детка, если ты будешь здесь лежать, то мне придется проехаться по тебе колесами своего скейтборда, – игриво ответил Фил, остановившись рядом с моим телом. Он протянул мне руку, чтобы помочь встать. Проигнорировав его жест, я поднялась на ноги и отряхнулась.

– Будет очень неприятно, – покачала я головой.

Не дав Филу произнести ни слова, я быстро заехала на горку, с которой так неудачно съехала пару минут назад.

– Согласен. Вероятность, что я тоже упаду, слишком велика. Мне не хочется падать.

Фил улыбнулся и поднялся ко мне. Он бросил скейтборд на рампу, встал на него и быстро скатился вниз.

Хотя мы с Филом и учимся в одной школе, наше общение не выходит за рамки скейт-парка. Возможно, тому виной я…никогда не задумывалась об этом. У нас есть договоренность о том, что катаемся мы исключительно вдвоем. Если кто-то идет в парк, то он непременно должен позвать другого. Нам удобно. Мы страхуем друг друга, где нужно, а где не нужно – не мешаем друг другу. У нас с Филом происходит некий симбиоз, и обоих это устраивает…ну, наверное, обоих.

– Слышала новость? – запыхаясь спросил Фил, оказавшись рядом со мной.

– Что такое?

– К нам в класс перевелся новенький из Америки. Точнее сказать он вернулся из Америки, так как когда-то уже учился с моими одноклассниками, но я его не знаю.

– Фил, мне честно говоря вообще все равно. Я знаю, что он хороший друг Йохана и Пола. Они так дружелюбно его встречали в школе в эту пятницу.

– Да, а еще Стивена.

Я замерла, уставившись на Фила. Произнесенное имя сильно ударило меня под дых, заставляя забыть, как дышать. Я почувствовала, что грудная клетка трепещется в попытках получить хотя бы немного кислорода. Я задыхалась. Задыхалась от нехватки воздуха и от боли, что сковала все тело.

Посторонние звуки с улицы растворились и в мыслях отбойным молотком стучало «СтивСтивСтив». Тело больше не подчинялось моему разуму. Я потеряла равновесие и упала на рампу всем весом, больно ударившись копчиком.

Имя «Стива» преследовало меня последний год. Я пыталась не позволять себе думать о нем, запретила себе и всем окружающим произносить его имя вслух. Как жаль, что Фил ничего не знал и с его губ сорвались четыре проклятые буквы.

Сквозь туманную пелену былых воспоминаний я увидела, как ко мне осторожно подошел Фил. Парень наклонился к моему лицу и что-то произнес. Я не слышала его, видела только двигающиеся губы.

Я ошиблась, когда решила, что могу все забыть. Ошиблась, когда подумала, что мои отношения со Стивом остались в прошлом. Лишь звук его имени выбил меня из реальности.

Глубокий вдох. Я вновь начала слышать. Заставила себя встать на ноги.

– Видимо надо чаще есть, – я улыбнулась, глядя в темные глаза Фила. Улыбка вышла отвратительно фальшивой.

– Сомневаюсь, что дело в правильном питании.

Фил подозрительно вгляделся в меня, как будто изучая каждый миллиметр моего лица, наблюдая за мимикой.

– Именно в нем. Я сегодня с самого утра на ногах. Сначала салон красоты, теперь скейт-парк. Кажется, я даже не завтракала.

Я отвела взгляд в сторону, как бы вспоминая, ела ли я сегодня что-нибудь. На самом деле, я старательно избегала взгляд друга. Я не могла заставить себя врать ему в глаза.

Фил еще пару секунд внимательно смотрел на меня, а затем отвел взгляд в сторону. Я бесшумно выдохнула, почувствовав облегчение. Мой секрет останется со мной. Филу незачем знать провальную историю моих отношений. Тем более все в школе знают репутацию «бабника Стивена» …и всегда знали. Как жаль, что это меня не остановило.

– Так вот, что я упустил! – неожиданно воскликнул парень.

Я вопросительно посмотрела на друга.

– Ты перекрасилась! Вернула свой цвет, – усмехнулся Фил.

– Да, точно.

Уголки моих губ слегка дрогнули, но я не смогла заставить себя улыбнуться.

– Думаю тебе стоит сходить и перекусить. Уже половина четвертого вечера, – отметил парень, взглянув на часы на запястье.

– Пожалуй, ты прав. Увидимся.

Я потянулась и обняла друга. Он обнял меня в ответ, прижав к себе с такой силой, что воздух вышел из легких. Для него мои прикосновения значили намного больше, чем его для меня.

Освободившись из объятий, я съехала с рампы и покатилась в сторону дома.

По телу разлилась боль. Боль из прошлого. Такое забытое, старое чувство ноющего сердца и рваной души.

Есть не хотелось. Хотелось умереть.

***

Обернув волосы полотенцем, я накинула белый шелковый халат и вышла из ванной. Мое еще не до конца обсохшее тело покрылось гусиной кожей от смены температуры после горячего душа. Я спустилась вниз по лестнице и зашла на кухню, где мама с папой уже больше часа обсуждали как в этом году провести день рождения отца.

– Я думаю, что в этот раз список гостей можно уменьшить. Соберемся дома за семейным столом только с самыми близкими.

Стоя возле кухонного стола, папа держал в руках шариковую ручку и внимательно изучал помятый тетрадный листок с множеством записей.

– Андре, это твой день, поэтому решение полностью за тобой.

Мама сжимала обоими руками белую керамическую чашку с горячим чаем. Ее уставшее лицо говорило о том, что отец утомил ее своими идеями к предстоящему празднику.

Мой папа слишком педантичен в большинстве вопросов. Это ужасно, если честно, ведь страдаем при этом мы с мамой.

– До твоего дня рождения еще больше месяца, – усмехнулась я, нажав кнопку на электрическом чайнике.

– Джил, ты же знаешь, нашему папе нужно все контролировать, – мама ответила вместо отца, подняв на меня уставшие глаза. Я уловила усмешку в ее голосе.

– Я могу чем-то помочь вам в организации?

– Лучше присутствуй на празднике в этом году.

Папа повернулся ко мне, и я вздрогнула от его сурового взгляда. Он только что упрекнул меня! Ах, папочка, если бы ты знал по какой причине я пропустила твой день рождения в прошлом году…

В прошлом мае я не могла думать ни о чем, кроме своего разбитого сердца.

– Да буду я, буду, – громче, чем предполагалось произнесла я.

– Ты снова что-то сделала со своими волосами? – вмешалась мама. Она прищурила глаза, внимательно изучая корни моих волос, выглядывающие из-под полотенца.

– Да.

Я скинула полотенце с головы, демонстрируя каштановый цвет волос родителям.

– Наконец-то на человека стала похожа, – бросил отец и вернул взгляд к помятому тетрадному листку.

– Спасибо, папа, – саркастично произнесла я, отворачиваясь от родителей.

Я аккуратно достала большую кружку из верхнего шкафчика и закинула в нее несколько ложек черного чая.

Я больше предпочитаю крепкий ароматный кофе, но вечером пить его не стоит.

– Тебе так намного лучше, – наконец отозвалась мама. Я лишь кивнула в ответ.

Залив чаинки в кружке кипятком, я повернулась к родителям.

– Пойду к себе.

Мама и папа синхронно кивнули, даже не взглянув в мою сторону.

Я поднялась наверх в комнату, поставила чашку с горячим чаем на рабочий стол возле окна и взяла в руки телефон. На экране высветилось уведомлении о сообщении.

Мари: «Ты готовилась к завтрашнему тесту по биологии?»

Джил: «Нет. Я не прикасалась к урокам на этих выходных)»

М: «Фууууф! Стало спокойнее. Кто-то еще, кроме меня, получит неуд)»

Д: «Это мы еще посмотрим)».

Я закрыла диалоговое окно и заблокировала телефон, устремив взгляд в окно. На город опустились сумерки, вдоль тротуара на улице уже включили фонари. Вдали, за крышами многочисленных домов, небо окрасилось в оранжевый цвет. Я вновь провожала закат, сидя в собственной спальне.

Грусть разлилась по телу. Мне захотелось отчаянно ударить по окну и почувствовать, как осколки осыпаются вниз.

Я решительно подошла к окну и задернула тяжелые бежевые шторы, оставляя солнце догорать без моего внимания.

Глава 4

В холле первого этажа стоял невыносимый шум. Множество подростков, собравшись в небольшие группы, переходили из одной части школы в другую, о чем-то бурно разговаривая. Я старалась не обращать на них внимания, уставившись в экран смартфона. Листала ленту новостей, переходя из одной социальной сети в другую и делала вид, что мне это безумно интересно. Мари и Джо за первые четыре пары смирились, что я сегодня не хочу разговаривать и, сидя возле меня на диванчике, обсуждали новую коллекцию туфель, прическу Сары из параллельного класса и еще множество бессмысленных тем.

Мое настроение может изменяться по щелчку пальцев. Допустим, вчера я была энергичной, бодрой и веселой, а сегодня мне хочется лишь лежать целый день на кровати и не шевелиться. С утра я радовала всех ослепительной улыбкой и веселыми шутками, а после обеда меня раздражает каждый, кто заговорит со мной. Днем я дружелюбно и терпеливо относилась ко всем знакомым, а вечером я буду огрызаться и бросаться в них обидными фразами.

Те, кто знаком со мной довольно давно уже привыкли и смирились с таким поведением, а новым знакомым это кажется дикостью.

Я откинулась на спинку дивана и заблокировала телефон, переводя взгляд на окно напротив. Школьный двор был полон детей. Ученики начальной школы вышли на прогулку после утомительного учебного дня. Их уроки закончены и совсем скоро они попадут домой, где будут развлекаться. И так будет продолжаться еще несколько беззаботных лет, пока они не перейдут в среднюю, а затем и старшую школу, где их детские мечты и цели разобьются о суровую реальность мира.

– Принцесса, о чем задумалась?

На диванчик рядом со мной упал Дэвид. Худощавый, низкорослый парень с разбросанными в хаотичном порядке темными волосами. Он игриво облизнул свои пухлые губы, потирая колени тощими руками.

– Еще раз ты назовешь меня принцессой, и я перережу твои сухожилия, – я улыбнулась, повернув голову к нему, демонстративно изображая из себя чокнутую. Хотя… может я и была таковой.

– Принцесса злится.

Дэвид растянул губы в довольной улыбке и щелкнул меня по носу указательным пальцем. Парень не успел убрать руку от моего лица, я резко схватила его палец, и, крепко сжав в кулаке, выгнула наружу, угрожая его сломать. Дэвид издал жалобный стон.

– Джил, ты сейчас ему палец сломаешь, – спохватилась Мари, вскочив с места. Я холодно глянула на нее. Мари, заметив мой злой взгляд, тут же отстранилась, сделав шаг назад.

– Отпусти, больная! – взвыл Дэвид. Я повернулась к нему.

– Больше не будешь называть меня принцессой?

– Не буду я, только отпусти!

Я разжала кулак и довольно улыбнулась.

– Джил, мать твою, больно же! – возмутился Дэвид, потирая ушибленный палец.

– Я тебя предупредила прежде чем сделать это, – я пожала плечами и обернулась на подруг. Они ошеломленно уставились на меня. – Да ладно вам, он жив и здоров!

– Джил, ты больная, – произнесла Мари, нахмурившись.

Я напряглась, готовая принять то, что они сейчас попросят меня удалиться и никогда больше не приближаться к их компании.

– Но нам это нравится, – вмешалась Джо.

      Мари тут же рассмеялась. Лицо ее смягчилось, и я позволила себе расслабиться.

– Пойду схожу в столовую. Хочу выпросить у работников чего-нибудь сладкого.

Встав на ноги, я поправила рюкзак на плече.

– Захвати мне тоже, – попросил Дэвид. Я кивнула.

– Девочки, вам взять что-нибудь?

– Нет. Спасибо, Джил, – ответила Мари.

Я развернулась и широкими шагами направилась в правое крыло школы, где располагалась столовая. Гул голосов, смех, противные звуки мобильных телефонов – все это с силой давило на мой мозг, раздражало слух. Мне хотелось скрыться не только от этих звуков, но и от множества глаз и тел, которые наполняли холл.

Достав из кармана наушники, я принялась распутывать провода. Музыка сможет отвлечь меня от всего происходящего вокруг. Наушники и плеер – лучшее изобретение человечества.

Я уверено шла вперед, стараясь не обращать ни на кого внимания. По левую руку от меня располагались диванчики, на которых сидели уставшие старшеклассники. По правую – большие панорамные окна, через которые в коридор школы проникали лучи яркого мартовского солнца.

Я знала, что где-то здесь сидит Стив. Знала, что мне сейчас придется пройти мимо него и даже не поздороваться. Учась с ним в одной школе мне не представляется возможности скрыться от его взгляда. Какая-то внутренняя часть меня при виде него каждый раз ликует, а какая-то часть ужасно расстраивается от осознания, что мы теперь друг другу никто. Сложно делать вид, что мы вовсе не знакомы. Тяжело проходить мимо него и стараться не обращать внимания. Раньше мы разговаривали каждую перемену, смеялись, общались о чем-то своем, а теперь вовсе не замечаем друг друга. Как же быстро мы стали чужими.

Наконец распутав наушники, я вставила их в уши, заглушая звуки извне. Подключив провод к телефону, я уставилась на экран, подбирая хорошую песню, чтобы хоть на пару минут отвлечься от внешнего мира. Выбор пал на одну из энергичных песен популярной британской группы, и я убрала телефон обратно в задний карман джинсов.

Подняв глаза, прямо перед собой я увидела огромную черную надпись «New York», которая буквально врезалась в мое сознание. В скором времени она будет преследовать меня в кошмарах.

Я остановилась прежде, чем впечаталась лицом в чью-то грудь.

Я подняла голову, и воздух вышел из легких. Сердце словно замерло в груди. На меня смотрела пара темно-серых глаз.

«Сергей», – пронеслось в моих мыслях.

Парень пристально уставился на меня. Одна бровь приподнята, как бы выражая недоумение, пухлые красные губы слегка приоткрыты, щеки и подбородок украшала щетина. Глубоко вздохнув, я пыталась что-то сказать, но мои губы не шевелились. Я полностью была поглощена его потрясающими большими глазами, обрамленными густыми черными ресницами.

«А он симпатичный».

Фраза громким выстрелом прогремела в моей голове. Я тут же отдернула себя.

«Не смей даже думать об этом, Джил!»

Совладав с собой, я отвела взгляд за его спину и обогнула Сергея полукругом. Он повторил мои движения, чуть отстранившись в сторону, чтобы не задеть меня плечом.

Я продолжила идти к столовой, пытаясь забыть это столкновение, но мой мозг вновь и вновь рисовал образ его красивого лица и такие потрясающие серые глаза, пленившие мой рассудок.

Я вытерла ладони о собственные джинсы и набрала полные легкие кислорода, в попытках сохранить самообладание. В наушниках одна песня сменилась другой – более мелодичной, и я постепенно расслабилась.