Черный призрак

– Ты чего с чемоданом? – Василий зашел на кухню и прислонился к двери. – Ирка прогнала?

Я молча кивнул.

– И работу не нашел?

Снова кивок, хорошо, что Васька в курсе моих трудностей, ничего говорить не надо.

– Думаешь о том, сколько мы проживем на мои скудные заработки, и грустишь?

Я пожал плечами. А что тут скажешь? Все ясно, даже ему – человеку далекому от сегодняшнего мира.

– Давай чай пить. – Он отодвинул меня и подошел к плите. Кухонька была не намного больше прихожей, если один стоит, то второй может только сидеть, иначе не поместишься. – Заодно покалякаем о делах наших скорбных…

Я сел. Чай был крепким и горячим, как раз такой, какой люблю. Хоть это хорошо: только когда становится совсем плохо, начинаешь ценить мелочи…

Вечер стал еще лучше, когда Василий достал початую бутылку французского коньяка. Сам ему дарил ее надень рождения. Несмотря на то что прошло полгода, в фигурной стеклянной посуде еще осталось на пару рюмок. Мой друг не алкоголик, а виртуальный человек. Там его жизнь – не здесь, тут одни хлопоты…

Мы выпили. Напиток двадцатилетней выдержки спустился в желудок и зажег там небольшой костер, и мне стало легче смотреть на мир. Глаза уже не так заволакивала тоска, а сердце перестало сжиматься от отчаяния.

Плохо все. Жизнь – дерьмо, но и в ней иногда появляется что-то хорошее. Например, старый добрый друг… и коньяк, а если то и другое собираются вместе, начинает казаться, что в твоей судьбе что-то еще может измениться, наладиться, стать лучше…

– Да… – задумчиво протянул Василий, ставя на плиту сковородку и доставая яйца и колбасу. – Мне тебя не потянуть. Ты вон какой здоровый! Мне и себя-то прокормить не удается, иногда целыми месяцами хожу по гостям столоваться.

Я откашлялся и согласно кивнул головой:

– Надеюсь, не буду обременять тебя своей персоной долго. Как только почувствую, что становлюсь в тягость, сразу уйду. Все понимаю, просто выхода другого пока не нашел. Когда станет совсем невмоготу, пойду работать грузчиком или сантехником. Амбиции забуду, начну воспринимать жизнь такой, какая есть. Без иллюзий. То есть вонючим дерьмом.

– Амбиции, иллюзии, куда от них деваться… – Василий ловко разбил яйца на сковородку, и сразу вкусно запахло. Есть мне хотелось, с утра не ел, а время к ночи. – В общем, я тут полазил по Рунету и нашел для тебя работу. Сначала сам хотел за нее взяться, да потом понял – не для меня она, а тебе подойдет. И деньги заработать сможешь, настроение поднимется, а там, может, и придумается что-нибудь.

– А что за работа такая, если тебе не подходит, а мне в самый раз? – Если честно, то слова Васьки мне показались какими-то неправильными, наверное, потому что мне хотелось поскулить, пожалеть себя, потосковать о прошлой жизни. Но и сидеть на шее друга я не мог. Он прав, ему меня не прокормить. – Тяжелая? Требует грубой физической силы?

А про себя подумал: все равно придется соглашаться. Даже если работа окажется такой, что будет мне противна. Но я упал Ваське как снег на голову. Не ждал он меня. Гость не гость, а кормить придется, заодно поить, кров давать, а у него денег нет и никогда много и не было.

– Не знаю, насколько она тяжела, но выглядит достаточно привлекательно для того, кто не связан обязательствами. Работа курьера. Взять что-то из пункта А и отвезти в пункт Б – всего дел. Особой квалификации не требует, ума тоже. Думаю, как раз то, что тебе сейчас нужно.

– И хорошо заработаю?

– Да нет, не очень, но на полгода жизни хватит, если не шиковать.

– Наркотики возить?

– Если бы… – Василий искоса взглянул на меня и усмехнулся, ловко орудуя лопаткой, накладывая мне и себе яичницу с колбасой. Хлеб он нарезал крупными кусками – так, как любил. – За них хорошо платят, но чужому человеку никто не доверится, слишком большие деньги замешаны. Все гораздо проще, прозаичнее. Кто-то не может уехать по роду занятий из Москвы, вот и просит, чтобы привезли что-то очень нужное из далекой провинции…

– Как-то все равно не так. Если очень требуется, то могут и проводники пассажирских вагонов привезти, такие каналы давно отработаны.

– Ну, все не так просто. Как я понял, сначала за этой вещью придется в тайгу сходить, а туда поезда не ходят, зато свежий воздух, природа, парное молоко, медведи, зайцы, лисы…

– Что-то плохо верится в такие чудеса… – Я набросился на яичницу. Господи, как же вкусно! Еда богов! Как давно я не ел домашней пищи! Ирка абсолютно не умела готовить, а может, не хотела. Но, так или иначе, ели мы только то, что можно разогреть в микроволновке, – обычно еду из соседнего кафе. – Думаю, если бы все так было просто, то желающих поработать курьером нашлось бы выше крыши.

– Их немало, в этом ты прав, но для того и существует отбор. – Васька сел рядом на пластиковую табуретку и стал не спеша есть. – Я бы и сам поехал, но уже забыл, что такое природа. Давно живу в каменных, а теперь еще и виртуальных джунглях, где мне знаком каждый закоулок, двор, дом, улица, сайт, файл. Мне нравится запах смазки, асфальта, перегретой пластмассы, а не цветочков и травки. Я – маленький паучок, притаившийся на ветвях небольшого железобетонного панельного древа, ищущий себе пищу в разбросанной по всему миру паутине.

– Это поэтому ты из дома не выходишь? – вежливо осведомился я, вытирая разлившийся по тарелке желток коркой хлеба. – Боишься, что тебя кто-нибудь съест?

– Я выхожу, – с обидой отозвался Василий. – Просто редко. А свой кусок хлеба нахожу в интернете, и эту работу для тебя там нашел, и даже твои данные послал в качестве резюме.

– Не понял… – Мне не очень понравилась последняя фраза. Не то что я не доверяю паутине и Ваське, но получить работу, не видя работодателя, – как-то все это смахивает на заказ для наемного убийцы. – Что за данные и главное – для чего?

– Не бойся, многого не потребовалось – только твоя биография. Ты когда на работу устраиваешься, обязательно анкету заполняешь?

– И что?

– А то, что ничего сверхсекретного я о тебе не написал, можешь не бояться. Так, обычные данные: возраст, рост, вес, прежнее место работы и еще какая-то мелочь вроде где родился, учился…

– А зачем кому-то потребовалась моя биография? Где жил, учился, страдал? Я правда не понимаю…

– Ты же сам сказал – желающих много, поэтому твое резюме посмотрят и сделают выводы. Если подойдешь, то на электронный адрес письмецо сбросят, указание, что и как делать.

– Так что за работа?

– Придется поехать в Сибирь, в мелкий городок, оттуда в какую-то небольшую деревню, там будет ждать провожатый, который доведет до таежного кордона…

– А дальше станет еще страшнее?

– Нет, на этом все страхи кончаются. Заберешь нужную вещь с кордона и вернешься обратно. Деньги по предъявлении предмета. Сто тысяч рублей.

– А без меня привезти эту вещь никак нельзя? Неужели в той дыре нет людей, желающих заработать копейку?

– Вопросы не ко мне. Как я понял, местные жители не хотят с этим предметом связываться. Говорят: тот кордон – место проклятое.

– А как добираться?

– Железная дорога немного в стороне, если судить по карте. – Васька вымыл и убрал сковородку, поставил на стол чашки с чаем. – До железнодорожной станции доберешься, городок там есть, забыл название, потом скажу. Дальше поедешь рейсовым автобусом, они там ходят, расписание нашел, успеваешь в самый раз. Доезжаешь до городка, которого на больших картах не найдешь, там тебя будут ждать, если я все понял правильно.

– Откуда ты это все знаешь?

– В паутине много чего можно найти, если искать уметь. Однажды на этот кордон ходили любители паранормального.

– И что?

– Не доехали: добрались только до деревни в лесу и убежали оттуда в тот же вечер, хорошо еще, что проводник с ними был, он им помог, а то могли погибнуть, одни болота вокруг, дорог нет…

Я задумался, а потом встряхнул головой. Ну и что?! Подумаешь – проклятое место!

Мало их, что ли, на нашей земле? Местные жители, наверно, уже и не помнят, кто проклял, кого и почему, а ходить туда все равно не станут и детям своим накажут, чтобы те туда не лезли. А я – парень городской, в эти бредни не верю. Съезжу и заберу. Конечно, любители паранормального тоже приехали из города, но только мне про них ничего неизвестно. Может, они трусы были. В лесу волк завыл – они и убежали.

А у меня имеется небольшой опыт хождения по лесам и болотам, все-таки из провинции приехал, а там много чего существует. Лес мне не страшен, за грибами бегал постоянно и по болотам ходил не раз, там лисички растут целыми коврами, одно удовольствие их собирать, если в трясину, конечно, не лезть.

Подумал и согласился:

– Ну что ж, если меня работодатель выберет из множества претендентов, то можно съездить, проветриться, подышать свежим воздухом…

– Тогда собирайся, – улыбнулся Василий. – Завтра и отправишься. Сейчас только твое согласие сброшу – и все.

– Но ты же сказал, что заказчику мое резюме нужно посмотреть?

– Так я его еще две недели назад отправил, когда ты по телефону плакал, что никто тебя на работу не берет. А сегодня утром ответ пришел. Хотел тебе звонить, а тут ты сам появился, мрачный и злой, и я сразу понял, что теперь согласишься, потому как спекся, не выдержал испытания жизнью. Ну что, согласен или писать отказ?

– Подумать надо, – важно ответил я, наливая себе еще коньяка. Теперь в преддверии новой работы мог себе позволить. Приеду, новую бутылку куплю на честно заработанные сто тысяч. – Так говоришь – место проклятое?…

– Это местные считают, а мне все равно, что там у них…

– А проводника не пугает проклятие?

– Он тебя только до кордона доведет, дальше придется идти самостоятельно, но, как мне объяснили, недалеко, чуть больше пары километров…

– Подожди. – Я недоуменно нахмурился. – Так предмет этот, получается, не на кордоне?

– Чуть дальше, там то ли поселение когда-то было, то ли еще что-то, может, избушка охотничья – в общем, строение какое-то из камня. Что ты ко мне пристал? Я в этих местах не был, всю информацию вытащил из паутины. Думаю, потому и деньги приличные платят, что идти от кордона придется дальше самому. Провожатый расскажет, в каком направлении двигаться, и все непонятное объяснит.

– Почему-то мне кажется, что деньги эти небольшие, – задумчиво потер я лоб. – Уж больно все как-то непросто, с подвохом. Как сам-то считаешь?

– Там написано: возможна премия – один миллион деревянных рублей. – Васька вдруг нахмурился, и я как-то понял, что он хотел с этого заказа тоже кое-что получить. – Если, конечно, уложишься в сроки и все сделаешь правильно…

– Какие сроки?

– Выезжать надо через пару дней, но лучше раньше. В письме есть дата, к которой надо успеть.

– А деньги на дорогу? Снаряжение? Командировочные? Расходы в оплату входят?

– Если ты согласен, то сейчас отправлю сообщение, и мне скинут по электронной почте всю информацию. Спрошу и о командировочных. Так что?

Я сделал вид, что задумался, потом выпил. Коньяк пошел мягче, приятнее.

Итак, ехать или не ехать? Как только задумался, так сразу и понял, что выбора-то на самом деле и нет. Васька, как я понял, на нулях, денег у него нет, кормиться нечем. Он будет по гостям ходить, а я?

Без денег не проживешь. Вот и снова получается, что надо браться за эту работу, тем более дело вроде выгодное и большого ума не требует. Добрался до деревни, сходил в тайгу с проводником до какого-то там кордона, потом еще дальше до проклятого места, взял там икону или какой другой предмет культа, а потом обратно. Уложился в сроки, могут и премию дать – миллион деревянных рублей, а это деньги нормальные, с ними можно долго жить и не голодать…

– Отправляй письмо, я согласен.

Вася ушел, а я продолжил пить коньяк и чай, правда, отсутствовал друг недолго, минут пять, пришел, выпил и объявил:

– Согласие твое принято. Все, что нужно, получаешь на вокзале перед поездом, в том числе и командировочные, а также снаряжение – только мне размеры твои нужны.

– Поездом?! – Видимо, на моем лице многое проявилось, и Васька заржал как ненормальный. Я хоть в Сибири ни разу не был, но примерно представляю, где она находится. А дорога на этом не закончится, до деревни тоже надо как-то добраться, в лучшем случае автобус, в худшем – попутка. Впрочем, это он мне уже объяснял. – Если так спешат, то могли бы и билет на самолет купить. Это ж сколько мне придется добираться до места назначения?

– Поездом туда и обратно, таково условие, и оно обязательно, я тебе это уже говорил.

– А почему такие сложности?

– Мне-то откуда знать? Ты что, поездом никогда не ездил? Что так встревожился? То тебе все равно, где работать, то выступаешь. Может, повезешь прибор какой-нибудь, их нельзя в самолетах возить, особенно сейчас, когда все против террористов борются.

– Прости! – Я, успокаиваясь, взмахнул рукой. – Чего-то в голову ударило, наверно, коньяк. А что за прибор?

– Это я так думаю. – Васька вздохнул. – Не забывай, у меня вся информация через паутину, а там не все говорится, потому как ФСБ не дремлет.

– А может, не прибор?

– Если хочешь, я спрошу, но думаю, не стоит. Давай размеры своей одежды и обуви…

– Спроси… – Я уже настроился на дорогу, даже капризничать стал. Действительно, Василий прав, именно такая работа мне сейчас и нужна. Съезжу, проветрюсь, успокоюсь, а если здесь останусь, то точно от тоски с ума сойду. – А размеры пиши. Пятидесятый, рост третий, нога – сорок три.

– А ты пока свежий чай завари, весь уже выдул.

Васька ушел, и скоро я услышал басовитое гудение мощного вентилятора его компьютера. Я набрал воды из крана и поставил чайник на газ, мрачно глядя в окно. Солнце садилось в темные тучи, завтра будет дождь. А может, и не будет, любой большой город дождевые тучи отгоняет. Вверх поднимается столько сажи, выхлопов от машин, дымов с фабрик и заводов, что это все, смешиваясь с тучами, служит катализатором выпадения осадков не хуже специальных смесей.

Климат изменился и продолжает меняться, только никто разобраться не может – то ли это от людей, то ли сама природа ведет себя иначе, чем раньше, то ли мы ничего не знаем…

Из комнаты донесся крик Василия:

– А сегодня можешь поехать? Если согласен, то поезд через два часа с Казанского вокзала. Ну как?

Я задумался. Почему бы и нет? Добраться успею. Метро под боком. Если быстро одеться, то минут через сорок буду там.

– Поеду. Чего тянуть.

– Снаряжение находится в багажной ячейке, номер ее и пароль тебе записал, там же найдешь билеты и деньги. – Василий зашел на кухню и сел на табурет. – Чай пить будешь или пойдешь?

– Наверно, пойду. – Я встал. – Твой номер у меня есть, позвоню, если какие проблемы появятся.

– Ты, может, и не знаешь, но в тайге сот нет, как и телефона.

– Как-нибудь разберемся. – Я вышел на лестничную площадку и нерешительно остановился. – Если новая информация появится, то звони.

– Обязательно.

За спиной щелкнул замок, резко, сухо, словно выстрел. Вот и все, обратно уже не вернешься. Надо идти.

Я начал спускаться по лестнице, недоуменно пытаясь понять, что же такое со мной происходит? Еще пару часов назад весь мир плыл перед глазами, словно в черном тумане. Грудь от тоски сжималась. Жить не знал как буду. И буду ли вообще, потому что все потеряло смысл.

А сейчас уже мучительно размышляю о том, куда еду, зачем и надо ли это мне?

Ну не смешно ли? И вроде уже не так тоскливо, как раньше, скорее тревожно.

Жизнь – штука забавная, в ней всегда есть место для надежды, благодаря этому и живем. Как-то один мой приятель в подпитии выдал: «Если бы мы знали, что с нами произойдет в будущем, то закончили бы жизнь самоубийством сразу после рождения, только незнание дает нам силу жить, и имя этому незнанию – надежда». Тогда я с ним согласился и после этого уже не раз убеждался, что так все и обстоит.

Даже на смертном одре люди еще на что-то надеются, ибо надежда умирает последней.

На вокзале я открыл железную дверку багажной ячейки с некоторой опаской – боялся, что не увижу ничего. И что тогда? Возвращаться? Глупый розыгрыш? А жить после этого как?

Ячейка оказалась забита основательно, плотно, доверху, и у меня сразу отлегло от сердца. Первое, что попалось под руки, – хороший рюкзак, с каркасом, емкий и хорошо наполненный, изготовленный из синтетической, непромокаемой, очень прочной ткани, цвет темно-зеленый – камуфляж.

Такой мешок в глаза не бросается ни в лесу, ни в городе. Огромное количество всевозможных карманов по периметру и внутри. Если плотно закрыть клапан на молнию, то с ним можно даже купаться, вода внутрь никогда не попадет.

Такие мешки туристам не продают. Это для военных, причем элитных подразделений. Спецназ. Видел как-то раз по телевизору, как в Чечне снайперы выдвигались на позицию с такими рюкзачками. Интересно…

Под клапаном желтый конверт из дешевой бумаги, плотно заклеен, внутри что-то шуршит. Вскрыл.

Итак, что мы имеем? Билет на поезд. Отправление… через час. Хорошо.

Посадочный талон выписан на мое имя, и все данные вбиты точно. Правильный номер и серия моего паспорта. Васька его не знал, да и я, если честно, не очень хорошо помнил. Интересно, откуда моему нанимателю известны такие вещи?

Впрочем, в наше время можно найти данные на любого. Паспорт каждого человека проходит через сотни рук, и видят его много глаз: в банке, в кассе, на почте, выборах, в отделе кадров, в той же службе занятости – мало ли где еще…

Допустим, где-то остался мой след, а человек знает, где и что искать…

Что еще? Деньги. Тридцать тысяч рублей. Неплохо, но не здорово…

Не знаю, какие цены в глубинке на продукты и все остальное, но, думаю, этого хватит на неделю, если не селиться в роскошных гостиницах и не питаться в приличных ресторанах.

А возвращаться обратно на что?

Так, и это учли, под деньгами билет на обратный проезд. Хорошо. Число? Десять дней мне на все про все. Надо успевать, иначе останусь в глухой провинции без средств к существованию. Выжить, конечно, в глубинке можно, люди там еще волками не стали, но лучше не стоит. Значит, нужно успеть к поезду.

Так, что там ниже? Ага, небольшая карта, скачанная с интернета и распечатанная на принтере, на ней красным кружком показана деревня с названием Любина, она для понимания обведена фломастером, а к ней прилеплен листок, на котором напечатано что-то вроде путеводителя. Все расписано подробно, словно для идиота – то есть, похоже, для меня.

Читаю: добраться поездом до областного города, билеты прилагаются, дальше отправиться к автовокзалу, расстояние пятьсот метров, идти по улице такой-то.

Хорошо, понял. Что дальше?

Ага. Взять билет на автобус до города такого-то, расписание есть, фломастером обведен нужный рейс, дальше номер телефона, по которому следует позвонить по прибытии. Встретят и отвезут дальше. Имя того, кому звонить, указано. Кирилл.

На дне конверта пластиковая карта Сбербанка и небольшая записка, набранная на компьютере: «Здесь пятьдесят тысяч на непредвиденные расходы. За них придется отчитываться. Если затраты будут признаны необоснованными, то их вычтут из вашего вознаграждения».

И все. Ни подписи. Ни имени. Ни числа. Сухо как-то очень – по-военному.

Но зато все ясно. Хорошо, что мне дают резерв денег на непредвиденный случай. Негусто, но все-таки лучше, чем ничего. Я открыл рюкзак. Одежда. Свитер. Военные высо кие ботинки. Носки. Крепкие штаны. Куртка. Все из той же хорошей, непромокаемой ткани, что и рюкзак. Опять камуфляж. Что ж, неплохо…

Надевать не стал, сразу увидел, что на бирках стоит мой размер. На ботинках и куртке точно.

В общем, все не так плохо, даже хорошо. Всегда мечтал в такой одежде походить. Военные всякую ерунду не носят, предпочитают то, что телу полезно и в чем можно дождь пережить и мороз. Здорово!

Надеюсь, после этого приключения все эту одежду и ботинки мне оставят, даже уверен. Куда им девать поношенные штаны?

А я после возвращения стану ходить по городу, как бритоголовый, они такую одежду любят, можно будет загнать за неплохие деньги, попав в очередной денежный кризис.

Настроение у меня поднялось после увиденного. Как-то сразу повеселел. Жить захотелось еще больше.

Закинул рюкзак за спину и направился на перрон. Объявили посадку. Поезд уже стоял, вытянувшись вдоль перрона, обычный, ничем не примечательный.

Пятый вагон, купе, жаль, не СВ, но… пойдет.

Сиденья мягкие. Забросил рюкзак под полку и вышел на перрон. Очень хотелось курить. Я бросил пару месяцев тому назад. Ирка настояла. Если бы знал, что у нас с ней потом произойдет, не стал бы даже пытаться. Мучился, да и сейчас еще тянет, и сны снятся, как затягиваюсь сизым дымком.

Вздохнул и посмотрел вдоль перрона: много суетящихся людей, одни тащили набитые сумки, другие напряженно смотрели на часы, ожидая отправления.

Я вдохнул клуб табачного дыма, исторгнутый толстым мужиком в расстегнутой рубашке, и мне стало еще более противно, и тут же почему-то насторожился, увидев, как к проводнику вагона подошел невысокий, ничем не примечательный мужчина, одетый в джинсы, серую рубашку, с сумкой через плечо. Обычная одежда москвича. Чисто. Аккуратно. Он что-то спросил. Ему ответили. Потом посмотрел на меня, и наши взгляды встретились.

Человек тут же отвел глаза и через мгновение исчез в жужжащей толпе. Мое настроение сразу испортилось, почему-то подумалось, что эта серенькая личность спрашивала проводника обо мне. Точнее, о пассажире, который занял место номер пятнадцать.

Вряд ли проводник мог меня запомнить, но каким-то образом человек все равно знал, что это я. Понял по взгляду – слишком он был пристальным, таким на случайных людей не смотрят. Этому человеку что-то от меня было надо. Точно так…

Вот такие мысли крутнулись в моей голове. Оснований для таких выводов нет никаких. Но я был уверен – все обстоит именно так. Мания преследования. Паранойя.

Хотя… если хорошо подумать: кому я нужен в этом мире? Даже Ирка и та от меня отказалась, предпочла какого-то худосочного парнишку. С работы уволили, потому что и там стал невостребован. Васька отправил меня в провинцию на край земли с каким-то дурацким поручением. Быстро я ему надоел…

Так что думать, что абсолютно незнакомый человек станет мною интересоваться – глупо. Должно быть, крыша едет от тоски и безнадеги. Или не так? Может, это мой неизвестный работодатель проверяет – не обманул ли я его?

А что? Запросто! Он же деньги оставил и рюкзак. Я мог забрать это все и вместо поезда спокойно отправиться домой, а потом ищи меня, свищи…

Но если проверяет, то, возможно, за мной и раньше следили…

От этих мыслей настроение испортилось окончательно, я повернулся и зашел в вагон. По дороге спросил проводника, кого искал серый человек, тот, глядя мимо меня, хмуро ответил:

– Искали женщину с ребенком. В мой вагон не заходили. Место номер пятнадцать. Наверное, поезд перепутали.

Так и думал. Место мое! Спросил женщину, а смотрел на меня!

Минут через пятнадцать поезд тронулся, и началась обычная вагонная жизнь: принесли постель, появились соседи – он, она и ребенок…

Проводник принес чай. Попили, поговорили. Когда стало скучно, полез наверх, уступив нижнюю полку. Не жалко. Наверху спокойнее.

Лег и закрыл глаза, хоть еще не темнело. Но что-то устал сегодня, да и событий произошло достаточно.

Начинался день просто, а закончился непонятно как и непонятно где. Тоска, одним словом.

Колеса стучали, вагон мотало, соседи по купе, он – высокий хмурый мужик, разгадывал кроссворды, она – толстая блондинка с недовольным лицом, все отчитывала за что-то застенчивую девочку лет семи. Слушать это не хотелось, смотреть в окно тоже, поэтому натянул на себя влажную простыню и закрыл глаза. Сам не заметил, как задремал.

Сны снились какие-то дурацкие, в них я пытался что-то доказать своему бывшему начальнику, но как только начинал говорить, появлялся охранник, подносил к моему носу кулак, покрытый рыжими волосиками с татуировкой – «Миша», и я тут же оказывался на улице, причем около своего дома.

А когда открывал дверь, то снова видел, как Ирка сидит на коленях у худосочного парня, подставляя под поцелуи пышную обнаженную грудь, а мне показывала рукой на дверь, крича при этом, что сам виноват во всем. Потому что неудачник. И дурак! И всегда был им! И наверняка им останусь!!!

И что такие, как я, обязательно появляются каждое столетие, чтобы нормальные люди видели и ценили то, что у них есть, иначе жизнь у всех людей в этом мире будет как у меня. А она – сплошное недоразумение!

Грустные это были сны. Я просыпался, снова слушал стук колес и смотрел в окно на очередной маленький вокзал, по ночному перрону которого ходили заспанные зевающие люди, а где-то над ними громко и пронзительно кричал динамик, отправляющий поезда, а его слова подхватывались эхом и носились по воздуху, словно желтые листья.