Одинокий волк

Чувство опасности кричало в Кире так громко, что уже мешало концентрироваться. В конце концов, беглец непонятным для себя образом как-то отключил его, а заодно и проснувшийся было страх.

Только когда Кир передал собаке образ зайца, она отвлеклась от преследования. Потом Кир показал, как заяц убегает, и указал мысленно направление. Собака, захлебываясь лаем, бросилась в погоню, а вслед за ней ушли и солдаты.

Кир промок насквозь, замерз и был зол. Еще больше он разозлился, когда обнаружил, что в рюкзаке армейские пайки размокли, несмотря на этикетку, которая гарантировала их водонепроницаемость.

Парень с трудом съел мерзкую кашу, в которую превратилась еда, и, найдя глубокую нору на склоне оврага, вероятнее всего лисью, расширил ее кинжалом и влез внутрь.

Плечи и голова в нору не влезли, но так все равно было теплее, чем находиться под пронизывающим северным ветром. Когда его тело перестало дрожать от холода, Кир вылез из норы и развел небольшой костер, чтобы обсохнуть.

Солнце уже зашло, солдаты вернулись в военный городок, забрав с собой его грузовик и собак, а Кир стал тоскливо размышлять на тему своей невезучести.

За сегодняшний день он добился только того, что его заметили, натравили на него собак, хорошо вымочили в холодной воде и чуть не застрелили.

Почему все, что так опасно для миров, касается только его? Почему боги желают, чтобы он боролся с Багра, словно не существует других героев, сильнее и умнее его? Почему он должен терпеть холод, голод, потерю всего, что ему дорого, ради этой безнадежной борьбы?

Этот мир ему уже изрядно надоел, и он начал скучать по относительно безопасному миру Матери-волчицы, где если в тебя стреляют, то только из лука или, в крайнем случае, из арбалета, от которого можно увернуться. Если тебя там хотят убить, то замахиваются мечом или кинжалом – словом, в том мире люди мирные и добрые, а здесь…

Кир с наслаждением выругался, вылез из оврага и решительно отправился к военному городку. Собаки и солдаты отогнали его от городка на десяток километров, и их надо было пройти до рассвета. В конце концов, дело есть дело, и его надо выполнять, даже тогда, когда этого совсем не хочется.

Когда до городка оставалось несколько сот метров, из-за туч показалась луна. Кир чертыхнулся и упал на землю, потому что заметил в этом бледном свете то, на что не обратил внимания днем.

Весь городок был обнесен колючей проволокой в несколько рядов, через каждые пятьдесят метров стояли высокие штанги с лучевой сигнализацией, кроме того, Кир заметил сенсорные датчики и почувствовал еще множество других неприятных сюрпризов в виде противопехотных мин разного типа на контрольно-следовой полосе, а также автоматических пулеметов.

И в довершение ко всему он увидел вышки с часовыми, и как раз один из часовых начал поворачиваться в его сторону.

Когда луна зашла за тучи, Кир, прячась в каждую ямку, пополз к въезду в городок. Похоже, это было единственное место, которое охранялось только людьми.

Шлагбаум, конечно, был закрыт, кроме того, там поставили переносное заграждение из колючей проволоки, вдоль которого уныло бродили двое часовых, и это были другие солдаты, а не те, с кем Кир беседовал днем.

Все пространство освещалось тремя прожекторами, поэтому хорошо просматривалось с двух рядом стоящих сторожевых вышек. В доте горел свет, и оттуда слышались бодрые голоса еще, по крайней мере, трех человек.

Кир огорченно покачал головой и заполз в кювет недалеко от шлагбаума, вся затея теперь показалась ему абсолютно безнадежной. Проникнуть в городок оказалось практически невозможно, при первой же попытке его обязательно заметит часовой и застрелит, что и будет заслуженной карой за глупость.

Возможно, было бы лучше не бегать днем от солдат, и если его сразу не расстреляли, то вполне вероятно он сейчас был бы в уютной гарнизонной тюрьме. Его уже накормили бы и после долгих и нудных допросов дали поспать…

Кир мечтательно улыбнулся, хотя понимал, что у него тогда были бы другие проблемы, может быть, даже еще более неразрешимые, и он если бы был не мертв, то возможно уже находился бы не в гарнизонной тюрьме, а в храме Багра.

Парень закрыл глаза и еще раз осмотрелся внутренним взором.

Бодрствовало кроме часовых на вышке и у въезда еще несколько человек в одном из домов городка. По мыслям, которые он смог прочитать у этих людей, Кир понял, что это охрана премьер-министра, которого он и должен был вытащить из заточения.

Из обрывков мыслей нескольких человек Кир понял, что после дневного происшествия, когда некто неизвестный, переодетый в солдатскую форму, пытался проникнуть в городок, охрана была усилена.

Кир вздохнул.

Здесь все решалось не мечом и стрелами, а пулями, ракетами и снарядами. И его умение владеть мечом не стоило ничего… Сюда бы роту или хотя бы взвод его бывших сослуживцев, они бы здесь устроили хорошую заварушку…

Конечно, и получили бы, как всегда…

Едва Кир подумал об этом, он понял, почему лучшие агенты Гронвальда потерпели неудачу – их здесь ждали, и встреча была хорошо подготовлена. Кир отполз немного в сторону и задумчиво съел размокший паек.

Он мог бы прибегнуть к магии и остановить сердце премьер-министра прямо отсюда, из этого кювета. И ему не нужна была для этого восковая фигурка, Кир и так достаточно хорошо чувствовал этого человека.

Парень мог бы просто обойти этот городок и направиться дальше. Минные поля его не смущали. Он чувствовал каждую мину даже отсюда, но что-то внутри не давало ему этого сделать. Премьер-министр был Киру для чего-то нужен, а раз он нужен, надо было думать о том, как его вытащить из этого городка, набитого под завязку солдатами и офицерами.

Кир задумчиво хмыкнул.

Он мог бы навеять иллюзию на двух часовых, которые бродили около шлагбаума, и те его не заметили бы, но оставались еще часовые на вышках, а на них у Кира просто не хватило бы сил, энергии и концентрации.

Что ж, по крайней мере, это был хоть какой-то вариант, его нужно было хорошо обдумать.

Кир вытянулся в кювете, закрыл глаза и подумал, что может немного поспать. Он уже для себя решил, что сделает попытку проникнуть в городок перед рассветом, когда ко всем живущим приходит время иллюзий и странных снов.

«Собачья вахта, – так называл это время его взводный. – Собачья вахта, она специально создана для тебя, солдат, чтобы ты в это время боролся со сном и думал о своей многострадальной родине. Собачья вахта, сынок, она развивает патриотизм почти так же, как гауптвахта и геморрой».

Кир улыбнулся, воспоминание согрело его сердце.

– Надеюсь, что меня все-таки застрелят, – пробормотал он, засыпая. – Просто за то, что я уже позабыл, что это такое, когда пули свистят над головой, а смерть проворна и легка. Спасибо, взводный, за подсказку…

Глава третья

Кир осторожно шел по улице городка, внимательно вглядываясь в сумрачные узкие переулки и опасаясь какого-нибудь неуемного, страдающего бессонницей офицера, которому захочется проверить посты.

У него ушло много времени на то, чтобы сплести иллюзию для часовых, хотя была она очень простой.

Воин почти час потратил на то, чтобы часовые остановились друг против друга и чтобы в то же время им казалось, будто они идут по своему маршруту. Сложность состояла в том, что обычные люди сопротивляются любому проникновению в свой мозг, не осознавая этого. Первоначально Кир начал упрямо вводить свои образы, которым они, конечно, сразу же стали противиться просто потому, что считали их галлюцинацией. Ему понадобилось много времени, прежде чем он понял, почему ничего не получается. Гипнотизирующий тихо выругался и изменил тактику – просто стал усиливать желание часовых, а хотели они одного – заснуть.

Собачья вахта помогла, он вспомнил, как сам частенько засыпал стоя, прижавшись к стенке сторожевой будки…

Кир прополз под колючей проволокой, потом под шлагбаумом, обошел спящих часовых и оказался в городке. Часовые на вышках не заметили его потому, что тоже дремали, с ними он уже не делал ошибок.

И вот воин шел по пустым улочкам, надеясь, что никто не встретится на пути и ему не придется никого убивать. Утро неумолимо приближалось, как и опасность того, что его обнаружат.

Небо уже стало сереть, когда Кир добрался до дома, в котором держали премьер-министра. Он прислонился к стене, закрыл глаза и вгляделся внутренним взором в тех, кто находился внутри. Охранников было шестеро, двое находились на втором этаже в холле около двери, за которой спал премьер-министр. Трое спали внизу, и один из них был офицером. Еще один охранник дремал около закрытой входной двери.

На этот раз Кир сразу усилил состояние полудремоты у тех охранников, которые несли дежурство наверху, чтобы они не смогли прореагировать на звук открываемой двери. Солдаты понемногу впали в транс, в то состояние, когда контроль мозга над происходящим ослаблен и то, что происходит в действительности, почти не воспринимается.

Тогда Кир стал осторожно работать с охранником, находящимся у дверей. В его представление он ввел образ того, как солдат поднимается со своего стула и открывает входную дверь. Это было очень сложно, необходимо было создать мотивацию такого действия. Если бы не опыт, который Кир когда-то получил, вряд ли бы у него что-нибудь получилось, но сейчас он достаточно быстро сплел нужный образ, сумев обойти запрет на открывание двери.

Щелкнул замок, дверь отворилась, охранник выглянул на улицу и вдохнул с наслаждением прохладный ночной воздух. Кир тут же усилил у него состояние дремоты, охранник зашел обратно в дом, забыв не без его помощи закрыть дверь на замок, и сел на стул. Глаза парня закрылись, и он заснул, полностью отключившись от только что им проделанного.

Кир не спеша прошел к приоткрытой двери и, бесшумно проскользнув мимо спящего, медленно и осторожно поднялся по лестнице. Его мозг продолжал контролировать всех находящихся в доме. Он одновременно контактировал с шестью мозгами, что для воина было новым рекордом.

Воин сам словно спал, потому что видел сны, по крайней мере, двоих охранников, и даже самого себя он воспринимал как будто со стороны.

Его перегруженный мозг не воспринимал сигналы, идущие от тела, поэтому у Кира было странное состояние легкости, да и само управление телом происходило так, словно оно было чужим.

Воин прошел мимо охранников в холле наверху и подошел к двери, за которой находился премьер-министр. Она была заперта. Кир просмотрел мысли дремлющих охранников и тихо выругался. Ключ от двери был внизу, у офицера.

Парень снова медленно и осторожно спустился по лестнице и вошел в комнату, где спал офицер. Ему пришлось вызвать у того воспоминания, чтобы найти ключ, иначе пришлось бы обыскивать помещение и одежду спящего. Его лоб покрылся холодным потом, мозг уже работал не так эффективно, потому что Кир уже устал.

Взяв ключ, он снова не спеша поднялся по лестнице. Больше всего воин сейчас опасался вызвать громкий шум. Тогда бы он не сумел себя заблокировать, и кто-нибудь обязательно его бы подстрелил. Почувствовав, что ему с каждым мгновением контроль дается все тяжелее и тяжелее, Кир усыпил всех охранников и открыл дверь.

Премьер-министру он создал сон, в котором тот выходит из комнаты и спускается вниз. Кир шел с ним рядом, поддерживая и направляя спящего, иначе тот во сне мог бы споткнуться на лестнице или задеть ненароком охранников, и это стало бы настоящей катастрофой.

Они прошли до выхода, вышли через дверь, и Кир, наконец, смог отключиться от охранников.

Похититель провел премьер-министра до площадки за домом, которая не просматривалась с улицы и из дома, и опустился без сил на землю. Он ввел себя в легкий транс, чтобы дать мозгу возможность немного отдохнуть и прийти в нормальное состояние. Из этого блаженного состояния его вывел громкий недоуменный возглас:

– Что здесь происходит, черт побери? Мне снилось, что меня ведут на допрос, открываю глаза и вдруг вижу, что я стою на улице в одном нижнем белье, а рядом сидите на земле вы. Кто вы такой и откуда здесь взялись?

Кир устало взглянул на немолодого полноватого человека, пребывавшего перед ним в одних трусах, округлый животик которого высовывался из-под майки.

«Черт! – подумал он уныло. – А про одежду я забыл».

– Нет, вы мне скажите, что здесь происходит? Я буду жаловаться вашему начальству, меня нельзя убивать…

Кир вздохнул:

– Прекратите орать, иначе вы и оглянуться не успеете, как снова окажетесь под арестом.

– Что? – Премьер-министр испуганно оглянулся, но уже продолжил шепотом: – А разве я не под арестом?

Он еще раз огляделся вокруг и, что-то для себя поняв, спросил:

– Скажите мне, кто вы?

– Меня прислал Гронвальд, – ответил Кир, поднимаясь с земли.

Премьер-министр засуетился:

– Ясно, значит, он все-таки решил выполнить свое обещание. Что же мы тогда ждем? Нам необходимо немедленно уходить отсюда.

Кир согласно кивнул и спросил с иронией в голосе:

– Вы так и пойдете босиком и без штанов?

Премьер-министр оглянулся:

– Да, да, вы правы, мне нужно одеться.

Кир тяжело вздохнул и полез в рюкзак. Он бросил мужчине запасной комбинезон и снова закрыл глаза.

– А обувь? Я не могу идти босиком.

– Конечно, вы правы, – недовольно покачал головой Кир.

Он тронул премьер-министра за плечо, тот обмяк и опустился на землю, мгновенно заснул, а воину пришлось снова возвращаться в дом. Это не заняло у него много времени, охранники все еще крепко спали, и ему даже не пришлось брать их под контроль.

Вернувшись, Кир сделал очистительное дыхание и только после этого тронул премьер-министра за плечо. Тот мгновенно вскочил и испуганно взглянул на Кира. Прошло какое-то время, прежде чем он стал что-то соображать.

– А… это вы, я уже подумал, что мне все приснилось. Я снова заснул? Со мной что-то не так, такого со мной никогда не было, чтобы я, начав разговор, вдруг неожиданно засыпал. Неужели я болен? Да, я болен, мне немедленно нужен врач! Сейчас же найдите мне его… Кир протянул премьер-министру его ботинки:

– Надевайте. Скажите, как вас можно называть?

Премьер-министр оделся, натянул на ноги башмаки и рассеянно ответил:

– Симпсон, так меня зовут. Ну и когда вы мне найдете врача?

– Хорошо, зовите меня Киром.

Симпсон недоуменно огляделся вокруг:

– Это что, специальная команда Гронвальда? А где остальные коммандос?

– Послушайте, господин премьер-министр, уже светает, и охрана скоро обнаружит ваше отсутствие. Тогда у нас начнутся серьезные неприятности.

– Да, конечно, я все понимаю. Куда мы идем? Где у вас вертолет или самолет? Мне надо срочно убираться из этой страны! И в вашей команде, я знаю, обязательно должен быть врач.

– К сожалению, у меня нет ни самолета, ни вертолета, ни врача…

– Как? – всплеснул руками Симпсон. – Что же мы будем делать? Нас тут же поймают! Зачем вы меня вытаскивали, если не можете отсюда вывезти? Вы подвергаете меня риску. Мы так не договаривались!

– Послушайте, Симпсон, – терпеливо стал объяснять Кир. – Нам пора отсюда уходить, через полчаса этот городок будет кишеть хорошо выспавшимися солдатами и офицерами.

– Так это правда, что у вас нет вертолета? И нас не ждет вооруженная до зубов команда, чтобы сопроводить до границы? И не будет врача?

Кир устало замотал головой:

– Здесь только я. А коммандос приходили раньше, большую часть их убили, когда они пытались взять это место штурмом.

– Да, да, – задумчиво пробормотал премьер-министр. – Я знаю, мне говорила охрана. И я слышал, как допрашивали одного из них. Что же нам делать? Вас тоже убьют, а может быть, и меня. Я не хочу!.

– Нам нужно выбраться из городка, а потом что-нибудь придумается.

– Да, конечно, – пробормотал Симпсон. – Но тут повсюду часовые, на вышках и у выходов. Они-то не спят!

– Это моя забота, просто молча шагайте за мной, больше от вас никто ничего не требует…

* * *

На этот раз верховный жрец к своему ночному бдению отнесся с полной серьезностью, он низко поклонился кровавому богу и только после этого сел в кресло. Жрец решил не спать, подумав, что если это не кошмар, то он сможет все увидеть наяву.

Разве бог не всесилен и не может появиться так, чтобы его появление можно было хотя бы не считать галлюцинацией?

Жрец поерзал в кресле и уставился немигающим взором на статую. Алебастровое лицо бога иронично усмехнулось. Впрочем, подумал про себя жрец, это-то уж точно ему показалось.

Пламя свечей, которых было поставлено как никогда много, заколыхалось от легкого сквозняка, и по статуе задвигались тени, придавая ей то мрачное, то коварно-зловещее выражение. Жрец вздохнул и отвел взгляд.

Скоро ему стало скучно, глаза слипались, и он с большим трудом удерживался от того, чтобы их не закрыть. Часы, стоящие у него в кабинете, пробили три, но по-прежнему ничего не происходило.

Жрец отвел взгляд от статуи и посмотрел на черный камень, матово переливающийся в свете свечей. Камень продолжал расти, почти незаметно для чужих взглядов, но тот, кто был с камнем с первых его дней, знал, что он увеличивается, и ежедневные ритуальные обмеры показывали это.

Теперь на поверхность камня уже можно было положить человека полностью, и камень забирал его не сразу, а постепенно, давая возможность насладиться изысканным и пикантным зрелищем.

Жрец уже подумывал о том, чтобы поставить в храме кресла для почетных гостей, чтобы использовать ритуал в полной мере для увеличения доходов храма, а также и своего влияния. Он вздохнул и снова взглянул на статую. Лицо бога сардонически усмехалось.

Часы пробили четыре, жрец вздохнул. То ли бог забыл о своем требовании, чтобы он каждую ночь показывался перед ним, то ли в прошлую ночь ему все это показалось. Он зевнул и откинулся на спинку кресла, веки наливались свинцовой тяжестью, и их уже было трудно держать открытыми. Жрец еще не спал, но его мысли уже потеряли прежнюю ясность.

Камень замерцал, и от него стал исходить черный туман, он поднимался клубами выше, под самую крышу храма, потом сформировался в огромную фигуру, которая наклонилась над спящим.

– Что ты сделал? – ясно и четко проговорило видение. Жрец усмехнулся во сне и пробормотал:

– Ты опять мне снишься? Не нужно, мне не нравятся такие сны…

– Тогда проснись, – усмехнулся бог и протянул свою бесформенную руку к лицу жреца.

Тот закричал от внезапной резко вспыхнувшей боли и вскочил с кресла. Он с ужасом взглянул на черную фигуру бога, упирающуюся головой в высокий потолок храма, и упал на колени.

– Не снись мне, – крикнул жрец. – Я не люблю кошмары!

Бог зловеще расхохотался, протянул руку, обхватил жреца пальцами поперек туловища, приподнял его на пару метров над мраморным полом и швырнул вниз. Жрец охнул от боли.

– Ну что? – усмехнулся Багра. – Убедился, что этот кошмар происходит с тобой наяву?

Жрец с трудом приподнялся, посмотрел на кровь, которая капала из его разбитого носа, и закивал:

– Да, мой повелитель, я убедился.

– Тогда начнем сначала. Итак, что ты сделал?

Жрец вытер кровь и ответил слабым испуганным голосом:

– Я предупредил военных, чтобы они никого не пропускали на полигон. Объявил через жрецов, чтобы крестьяне, в случае появления кого-либо чужих в селении, тут же докладывали лично мне. Усилил охрану храма. Еще один взвод солдат встал на караул, тем самым создав второе кольцо. Кроме того, объявил о временном запрете на посещение храма.

– Этого мало, – проговорила туманная, постоянно меняющая свои очертания фигура. – Ты глуп и не понимаешь всей опасности. Этот человек уже здесь, он идет по земле полигона и прямо сейчас приближается к своей первой цели.

– Первой цели? – непонимающе пробормотал жрец. – Я думал, что его цель – камень!

– Он придет и сюда, но пока собирается освободить человека.

В мозге жреца четко сформировался образ одутловатого полного человека с маленькими хитрыми глазами.

– Я знаю его, – радостно воскликнул жрец. – Это бывший премьер-министр, он – пустое место, он ничего не значит.

– Ты прав, – согласился бог. – Но это начало его пути сюда, а для тебя знак, что он уже здесь. Если ты не воспользуешься этой возможностью и не поймаешь его, то можешь считать, что камень уже ждет тебя.

– Но… но… – Жрец поднял голову.

В храме никого не было, камень все так же матово блестел в свете свечей, часы в его кабинете пробили пять.

– Черт! – выругался жрец, опасливо оглянувшись на всякий случай. – Так что же это было? Галлюцинация или кошмар? Я все-таки заснул. На всякий случай надо позвонить Лойерсу, пусть усилит охрану этого идиота! Зачем, интересно, нежданному разрушителю нужен Симпсон? Впрочем, чего только не приснится ночью в пустом храме?

Жрец провел рукой по лицу и с ужасом обнаружил кровь на своей ладони.

* * *

Военный городок был расположен у единственной дороги, ведущей к полигону. Он должен был по замыслу строителей составить еще одну, и вероятнее всего главную, преграду на пути того, кто захотел бы там побывать. Именно поэтому городок был так хорошо оборудован всевозможными охранными сооружениями.

Обойти его было довольно сложно: минные поля, протянувшиеся в обе стороны от дороги, яркими, видными издалека надписями предупреждали об опасности. После городка полигон был открыт для продвижения в любую сторону.

Конечно, и на самом полигоне тоже были воинские части, но Кира это пока не беспокоило. На выезде из городка стояли шлагбаум и дот, но не была растянута колючая проволока, да и часовой был всего один.

Кир легким посылом усыпил его, благо тот уже и сам дремал, прислонившись к столбу. Беглецы быстро прошли мимо часового, при этом Симпсон удивленно вытаращил глаза и что-то хотел сказать, но потом, слава богу, передумал, и они свернули в сторону от дороги в невысокий кустарник.

Кир вздохнул, сил у него осталось совсем мало; если придется еще на кого-то воздействовать в ближайшее время, то он просто впадет в спячку. Даже в том случае, если ему будет грозить смерть.

Спящий часовой осел на землю и, должно быть, больно ударился какой-то чувствительной частью тела о бетонный столб. Беглецы услышали его тихие ругательства, но заметить их солдат уже не мог.

– А что дальше? – спросил шепотом Симпсон.

Кир пожал плечами, поскольку на самом деле тоже этого не знал. Он выполнил свое обещание Гронвальду и вытащил Симпсона из-под стражи. Теперь по замыслу главы разведки Кир должен был доставить бывшего премьер-министра к морю, чтобы переправить его на военно-морскую базу.

Но Кир не забыл, что оказался в этом мире только для того, чтобы уничтожить черный камень. И вся эта возня с премьер-министром, считал он, нужна была лишь для того, чтобы оказаться на полигоне.

Теперь воин здесь, и главная его цель – добраться до черного камня и уничтожить его. Где-то по пути Кир должен был найти средство для этого. А Симпсон только обуза для него. Но если бросить беглеца сейчас, а самому отправиться дальше к черному камню, то пленника снова схватят, а чувства воина по-прежнему говорили о том, что этот человек ему для чего-то нужен.

– Нам нужна машина, – сказал Кир задумчиво. Симпсон оживился:

– Дальше по дороге будет еще много разных частей и постов, но нам туда нельзя. Как только обнаружат, что меня нет, все эти части поднимут по тревоге. Меня поражает, как вы вообще могли вытаскивать человека из тюрьмы, не имея ни четкого плана, ни соответствующей техники и средств? И почему мы вышли из городка в направлении полигона, если нам нужно в другую сторону? Теперь чтобы покинуть полигон, нам придется возвращаться. Нас схватят! О чем вы думали? Вся эта ваша операция по моему спасению авантюра и глупость!

Кир согласился:

– Вы правы, плана у меня нет, как и вертолета и самолета, и вышли мы в другую сторону, но на это у меня есть свои причины.

Симпсон беспомощно развел руками:

– Так куда же мы сейчас направляемся?

Кир пожал плечами:

– Пока не знаю. Скорее всего, к черному камню? Он же где-то здесь, на полигоне?

– Что? – Симпсон побледнел. – Это что, придумал Гронвальд? Так вот почему вы потащили меня в эту сторону? Невозможно! Несусветная глупость!

– Почему?

– Да потому, что там даже мышь не проскочит, так его охраняют! Там задействовано столько людей, что вы представить себе не можете. Черный камень – достояние нашей многострадальной страны и ее будущее! Вам не удастся его вывезти, я буду категорически против!

– Я понял, правда, не все, объясните точнее.

– А что я сказал?

– Что-то насчет достояния страны.

– А что тут непонятно? Мы уверены, что черный камень выведет нашу страну из тех хаоса и нищеты, в которых она ныне находится. Именно он заставит считаться с нами все страны, вызовет к нам всеобщее уважение и даст необходимые нам кредиты.