Варлорд. Врата Тартара

– Это не «сестренка», а управляющая моими делами, – ровным голосом ответил я, думая, как бы намекнуть Валере, что в отношении Зоряны такой тон в дальнейшем будет неприемлемым.

– Артур, не будь занудой, – фыркнул Валера. – Познакомь, а то мне все уши прожужжали, какая у тебя… – под моим взглядом принц осекся.

Без слов у меня сейчас получилось сказать, что не стоит относиться к Зоряне как к действующей эскортнице.

– …подруга, – закончил нейтрально Валера.

Оставив пока просьбу без ответа, я сделал приглашающий жест и двинулся к гостиной. Здесь уже был приготовлен стол зеленого сукна с картами и фишками.

– Мы втроем играть будем? – недоуменно поинтересовался Валера.

Такой же вопрос мне задавала Анастасия недавно, и ответил Валере я слово в слово:

– Валер, покер – игра на деньги.

– У вас здесь головорез живет из бешеного взвода, давай его позовем.

– Из… откуда, прости? – не сразу понял я, о чем речь.

– Офицер из отряда Измайлова.

– Валер, ты существуешь в отрыве от реальности. Проиграешь ты мне, допустим, сегодня тысяч пять…

– Ты так уверен?

– …и для тебя это просто грустная история. Для поручика русской армии это…

– Армии Конфедерации.

– …больше, чем годовая зарплата.

– Как больше? Мы на золото играть будем?

– Валер, ну я же сказал, покер – игра на деньги. Давай со стеком по тысяче для начала, если что – докупишься.

– По тысяче рублей?

– С деньгами проблемы?

– Иди ты, – только и махнул рукой Валера. – Но втроем играть не комильфо.

– Играть мы могли с тобой в преферанс. Сейчас я буду давать тебе уроки покера.

– Не будь занудой.

– Критикуя, предлагай.

– Зови свою подругу, тысячу за нее вношу. Если проиграется, докупается из своих.

– Валера, мне начинает нравиться твой ход мыслей…

– …а ты вносишь тысячу за офицера из отряда Измайлова. Пять человек за столом, отличная компания.

Хотел было возразить, но решил, что две тысячи могу позволить себе потерять, чтобы не терять лицо. В своем безоговорочном преимуществе, несмотря на уверенные суждения, уверен отнюдь не был – покер игра такая, непредсказуемая.

Анастасия, уже расположившись за столом и откинувшись в кресле, наблюдала за нашей беседой из-под полуприкрытых ресниц.

– Ваше сиятельство? – повернулся к ней Валера. – Вы будете выставлять своего чемпиона?

Княжна звать шестого игрока отказалась. Несколько минут потребовалось на то, чтобы оповестить Зоряну и Садыкова. Поручик пришел первый – в парадной форме, лихо заломленном берете и с колодкой наград на груди. Головорез из бешеного взвода, значит. И вот эти самые люди мне еще что-то говорили, что это я веду себя неприлично. Но мысли об этом пропали у меня из головы, когда появилась Зоряна.

Девушка, как и утром, была в наряде античного стиля. Вот только утром она олицетворяла собой юность и свежесть, а ворвавшиеся в комнату лучи солнца ярко дополнили впечатление.

Сейчас на Зоряне также была белоснежная, подпоясанная золотым поясом туника. Только в пол, а не короткая, как утром. И не такая плотная – ткань невесомая, почти прозрачная. Нижнего белья, верха по крайней мере, на Зоряне не было. Мало того, что ткань просвечивала, причем на самой грани приличий, так еще то и дело прилегала вплотную, не скрывая очертания тела. Казалось, что может быть необычного в женской груди – но взгляд приковывало без альтернатив.

Убранные в кажущуюся простой прическу волосы Зоряны поддерживала тонкая диадема с лепестками, на руках посверкивали золотые змейки браслетов. А это ведь продолжение утреннего подарка для меня – вдруг пришла догадка. За несколько минут подобный сногсшибательный вид не организуешь, особенно свежие цветы в прическе.

– Мадмуазель, вы очаровательны, – снова опередил меня комплиментом Валера, привставая с места и галантно отодвигая кресло рядом с собой. Зоряна первым делом вопросительно глянула на меня. И только после того, как я кивнул, присела по правую руку от Валеры. Возникла пауза, и я быстро представил Зоряну и Садыкова.

– Мадмуазель, вы умеете играть в покер? – поинтересовался он у Зоряны.

– Совсем чуть-чуть, – вежливо улыбнулась девушка.

– Господин поручик?

– Правила знаю немного, – кивнул Садыков.

Оплаченный мною входной билет за стол он воспринял совершенно спокойно. Еще и жестом подозвал лакея и заказал себе коньяка, довольно придирчиво справляясь о наличных марках.

Некоторое время потребовалось, чтобы уточнить правила. Техасский холдем, без лимита, ставки по десять рублей. За дилера выступал Кальтенбруннер, который во время уточнений уже готовился раздавать. Он расположился за моим плечом, и я положил на стол фишку на десять. И поймал вопросительный взгляд Валеры.

– Ты же обещал пару уроков, – усмехнулся он.

– Тебе с азов надо? – показал я удивление. – Без проблем. Перед тем как раздать карты, два игрока перед дилером обязаны сделать вслепую обязательные ставки. Большой и малый блайнды, – кинул я на фишку перед собой и взглядом показал на Садыкова по правую руку от себя, который уже также положил фишку на пять, поставив малый блайнд.

– Дилер двигается по часовой стрелке, так что обязательные ставки понемногу съедают банк игроков, подталкивает к более частому входу в игру, даже без наличий натсовых…

– Что, прости? – поинтересовалась Анастасия.

– Nuts. Конфетка, хорошая рука, – пояснил я незнакомое слово.

Правила игры в покер тут знали все, но никто моего рассказа не прерывал. Валера же слушал с блуждающей на губах полуулыбкой.

– Обязательные ставки вслепую создают стартовый банк, за который необходимо бороться, заходя в игру. Но самый главный урок на сегодня, Валер: в покер играют не ради участия, а для того, чтобы выигрывать.

Увидев «руку» – полученные две карты, я бросил их на стол рубашками вверх, пасуя и даже не участвуя в торговле, открывающей раунд.

– Первый способ выиграть – в любом раунде торговли, повышая ставки, добиться того, чтобы все оппоненты сбросили карты, отказавшись участвовать в розыгрыше. Второй – дойти до вскрытия всех пяти карт на столе и со своей рукой показать лучшую комбинацию в розыгрыше.

На удивление Валера все еще меня не прерывал, с интересом слушая очевидные истины. Анастасия изучала карты и сукно стола, а вот Садыков с Зоряной периодически на меня поглядывали. Зоряна расположилась напротив, и сам я старался поменьше смотреть на нее. А если смотреть, то в лучистые глаза, а не на провокационную просвечивающую ткань. Но почему-то так получалось, что, если я отводил глаза от Зоряны, взгляд наталкивался на Анастасию. Которая также выглядела обворожительно, причем в совершенно другой ипостаси. Даже и не сосредоточиться за таким столом нормально. Поэтому я и перебарщивал с ненужными объяснениями.

Начальные несколько партий ограничились только торговлей, карты флопа – три первые общие карты из пяти, даже не открывались. В розыгрышах несколько раз повышал Садыков, пару раз Анастасия, один раз я позволил себе, блефуя, украсть обязательные ставки. Причем сделал это своеобразным образом:

– Смотри, Валер, я сейчас нахожусь в самой выгодной позиции. Все спасовали, на столе только обязательные ставки, а мой ход последний. И я могу повысить, имея в соперниках только двоих. Что и делаю, конечно же блефуя, – улыбнулся я, кидая на стол три фишки по десять, повышая ставку в три раза.

Ни расположившийся по правую руку Садыков с блайндом в десять рублей, ни сидящий дальше справа Валера с малым блайндом на пять отвечать не стали, и их пятнадцать рублей отправились ко мне. А я ведь действительно блефовал. Рука у меня – разномастные восьмерка и девятка, – не очень подходящие карты, чтобы так уверенно повышать.

Так, объясняя простейшие правила покера и рассказывая о выигрышных комбинациях карт, мы провели еще несколько раздач. Садыков, который «правила знаю немного», обчистил Анастасию и Валеру на двести рублей. Сотню из которых у него блестяще забрала в напряженном розыгрыше Зоряна. Которая тоже умеет «совсем чуть-чуть». В этом миры нисколько не отличаются – если перед началом игры на деньги тебе кто-то говорит, что играет совсем немного или вовсе новичок, сразу стоит насторожиться.

Мне карта категорически не шла, и я только наблюдал, как торгуются и играют другие. Несколько раз воровал блайнды, поднимая, но последние два раза пришлось пасовать, когда мне отвечали агрессивными ставками.

– В покере есть такое замечательное понятие, как покер-фейс, – периодически продолжал знакомить Валеру с прописными истинами. – Это означает невозмутимость в любых игровых ситуациях, будь у тебя на руках комбинация из двух тузов либо самая мусорная рука, превратившаяся после флопа в выигрышную комбинацию. Вполне можно блефовать, не сохраняя покер-фейс, при этом демонстрируя эмоции, пытаясь обмануть соперников. Есть и другие приемы… Меня вот, если честно, при игре в покер раздражают игроки, не перестающие разговаривать за столом. А вас? – оглядел я поочередно присутствующих.

Зоряна, которая только что с рукой из двух дам, собрав фулл-хаус, выиграла у Садыкова и Анастасии семьдесят рублей, застенчиво улыбнулась, остальные на провокационный вопрос не отреагировали.

На одной из следующих раздач мне пришли туз и двойка треф. Неплохая рука, к тому же ощутил знакомое чувство, что можно ухватить удачу за хвост. Поэтому сделал рейз – повысил втрое, кинув на стол три фишки по десять рублей. Валера в ответ повысил до ста. Я принял, остальные спасовали.

Одним слитным движение Кальтенбруннер выложил три карты флопа – две восьмерки и король. Ситуация для меня не очень. Пара из восьмерок только на столе, у меня лишь старшая карта, туз. Шанс на выигрыш… невысок, прямо скажем. Потому что, судя по агрессии, карты на руках у Валеры хорошие.

Демонстрируя безразличие, Валера подумал немного и кинул на стол две фишки по десять. Неплохо так, больше пятисот привычных долларов (если из моего мира) по сукну стола покатились. Люблю покер за легкость решений в расставании с деньгами.

– Интересное действие, – обратился я к сидящим за столом. – И вроде повысил, но без агрессии. Вполне возможно, что у Валеры сейчас хорошая рука. К примеру туз и дама, и он не попал во флоп, а сейчас проверяет мою решимость идти дальше в торговле. Но, может быть, у него на руках король, и ситуация для него уже более благоприятная. Даже, возможно, два короля – очень уж он агрессивно вел себя на торговле. А если так, значит сейчас его сдержанность связана с тем, что он просто пытается вытянуть из меня побольше денег, – добавил я, принимая ставку.

С моей неподходящей рукой можно было и скинуть карты, спасовав. Но чувство близкой удачи зудело. Бороться было за что – в банке теперь находилось двести шестьдесят пять золотых рублей. Если на привычные переводить – это больше, чем полмиллиона рублей моего мира.

Кальтенбруннер выложил четвертую карту. Туз.

Теперь на столе лежало две восьмерки, король и туз. У меня теперь комбинация в две пары – две восьмерки и два туза. Лучше, чем было до этого. Но если у Валеры пара королей, что скорее всего, я по-прежнему проигрываю. Валера между тем без раздумий, сохраняя невозмутимое выражение лица, кинул на стол еще двадцать рублей.

– По-прежнему, стараясь меня не напугать, Валера вытягивает деньги, – спокойно произнес я, отвечая на ставку.

Кальтенбруннер выложил на стол пятую, последнюю, карту. Опять туз.

– У-ух ты! – удивился я пришедшей карте. – А теперь, Валер, рассмотрим твою ошибку. Вот представь, что у меня в руке есть туз. И теперь у меня уже фулл-хаус из тузов и восьмерок. Который бьет твой с королями. Если у тебя, конечно, в руке пара королей. А так оно и есть, скорее всего, потому что вряд ли у тебя каре из четырех восьмерок.

– Почему ты думаешь, у него в руке не пара восьмерок? – неожиданно поинтересовалась Анастасия.

– Его агрессия в начале торговли, когда он до сотни повысил. Пара восьмерок не та комбинация, при которой так уверенно себя ведут. Только что Валера совершил ошибку – он мог бы забрать триста рублей банка, просто ведя себя более агрессивно на ставках, заставив меня спасовать. Он же предпочел вытягивать из меня деньги, и мы дошли до того, что теперь он в своей победе не уверен. Потому что у меня может быть туз на руках. Или же я могу просто блефовать.

Отведя взгляд от поблескивающих магией глаз Анастасии, я повернулся к Валере.

– Ты можешь сейчас просто чекнуть либо по своей прежней стратегии кинуть еще двадцать рублей, надеясь на то, что у меня все же нет туза и я сейчас блефую.

Валера, чуть подумав, снова кинул на стол двадцать рублей.

– Во-от, зачем-то выбросил еще двадцать рублей, – протянул я довольно и двинул на стол все свои фишки. – А вот она, вся прелесть покера без лимита. Я иду в олл-ин, Валер. И проверить, блефую я или нет, ты можешь, только рискнув. А риск, как известно, дело благородное…

Валера без раздумий также двинул вперед все свои фишки и следом бросил пару королей.

– …но не всегда полезное, – открыл я карты, показывая своих туза и двойку. – Продолжать уроки будем? – поинтересовался я, когда Кальтенбруннер сдвинул ко мне все фишки.

– Докупаюсь, – только и ответил Валера. Жестом он показал Кальтенбруннеру, чтобы принес еще фишек, а после коснулся пальцем поднесенного планшета, оплачивая тысячу рублей в банк.

– Самое главное, Валер, не поймать тильт. Это очень паршивое состояние, в которое впадают игроки, которых обыгрывают столь беззастенчивым образом. Кстати, то, что сейчас произошло, для Валеры называется переезд. В том смысле, что его переехали – потому что шанс выиграть при открытии трех первых карт флопа у меня был наверняка даже меньше, чем один к десяти, – пояснил я остальным.

Валера моим словам только усмехнулся, я же осуждающе покачал головой.

– Валер, тысяча рублей для тебя может быть копейками, важен факт проигрыша. Поэтому очень важно чувствовать появление и проявление тильта, чтобы не проиграться вчистую, раз за разом агрессивно входя в игру со средненькой картой. Еще и из невыгодных позиций.

Следующие несколько раздач закончились на фазе торга и воровства блайндов. Потом Зоряна повысила, я подыграл, и она забрала у меня и Анастасии почти полторы сотни рублей. Княжна этому факту очень сильно расстроилась, хотя вида никак не показала. Но я хорошо почувствовал, даже несмотря на ее ментальные барьеры.

Очередной раздачей мне пришли туз и король треф. Хорошая рука, поэтому я снова сделал рейз, повышая ставку втрое, входя в игру. Валера ответил, повышая до ста, я в ответ кинул еще четыре фишки по пятьдесят, повышая вновь. Без раздумий Валера двинул все свои фишки вперед, идя в олл-ин.

Также без раздумий я отсчитал необходимое количество фишек, отвечая на ставку. Снова на кону было около двух тысяч рублей.

При ставках олл-ин всех участников торговли карты сразу открываются, поэтому я бросил на стол свои. Валера также открылся, показывая пару семерок.

– Вале-ера, – расстроенно протянул я. – Ну как так, опрометчиво идти в олл-ин с такими картами… – начал было я его упрекать, но в этот момент Кальтенбруннер слитным движением выложил три карты флопа. Семерка, туз, девятка. Валера улыбнулся – у него теперь на руках был трипл, три семерки, и он сейчас выигрывал против моей пары тузов. На стол легла четвертая карта – еще одна девятка. Теперь у Валеры был фулл-хаус из семерок и девяток.

– Печальная история, – негромко проговорил Садыков, когда на стол легла пятая карта – еще один туз. Теперь уже фулл-хаус из семерок и девяток Валеры был против моего фулл-хауса из трех тузов и девяток. Очередная стопка фишек приехала в мою сторону.

– Жестом подозвав Кальтенбруннера, Валера молча докупился.

– Тильт, Валера, – не забыл я ему напомнить. – Главное, его чувствовать и вовремя выйти из игры. Или хотя бы сделать перерыв.

В следующем раунде торговли мне пришла мусорная рука, и я скинул карты. Зато Анастасия сразу пошла в олл-ин, двинув на стол оставшиеся у нее в банке после проигрыша Зоряне фишки. Рублей на восемьсот, оценил я. Валера без раздумий ответил. Остальные спасовали, и карты вскрылись. Два туза у Анастасии, два туза у Валеры. Да, бывает и так.

Кальтенбруннер выложил первые три карты. Двойка, тройка и валет. Далее на стол лег король. И последняя карта – четверка. Двойка, тройка, король и четверка были червовой масти. Как и один из тузов Анастасии.

– Jesus Crist! – не удержавшись, громко воскликнул я. – Мда, прости, Валер, но shit happens, – пожал я плечами под его взглядом.

Да, дерьмо действительно случается. При лучших из возможных вариантов раздачи карт, причем одинаковых – по два туза, как правило после открытия всех пяти карт банк делится пополам, потому что никто не получает выигрышной комбинации. Если только одному из игроков не придет флэш, как сейчас Анастасии – пять карт одной масти.

– Бывает так, что карта просто категорически не идет. В этом случае лучше просто встать из-за стола, потому что это не твой день. У всех бывает, ничего страшного в этом нет… – говорил я, пока Кальтенбруннер вновь раздавал.

Я не успел договорить, потому что Валера, едва глянув на свои карты, бросил все оставшиеся фишки на стол. У меня на руках был туз треф и семерка червей. Подумав немного, я ответил. Нерационально, но, если Валера уже поймал тильт, у него сейчас в руках может быть какой угодно мусор или средненькая рука. У меня же в банке уже четыре тысячи рублей, из которых три – чистой прибыли, поэтому решил рискнуть. На ставку ответила еще Анастасия, также добавив фишек на двести рублей.

Три карты флопа легли на стол. Пятерка, пятерка, семерка.

У меня теперь пара семерок. Агрессивно действуя, я положил на стол еще четыре фишки по пятьдесят. Анастасия молча сбросила карты, не раскрывая. Хорошая рука у нее наверняка, но точно не пара – туз-король, король-дама, и во флоп не попала. Поэтому и рисковать деньгами не стала.

В игре оставались только мы с Валерой, поэтому я приготовился открыть карты, так как он уже пошел в олл-ин и торговаться мне было не с кем.

– Стой! – опередил мое движение Валера. – Я хочу докупиться.

– Валера, нет, – покачал я головой. – Это только в фильмах или книгах докупаются во время раунда, для создания драматического эффекта. Подобное противоречит правилам покера…

– Правила созданы, чтобы их нарушать.

– Есть правила, а есть Правила, Валер. К тому же мы сейчас с тобой не в равных условиях. Преимущество у меня. Если я тебе позволю докупиться – учитывая, что у тебя, вполне вероятно, сильная комбинация, я просто свое преимущество потеряю. И сейчас, учитывая твою уверенность… дай угадаю, у тебя наверняка две пятерки, две семерки или два туза на руках. Так что у меня сейчас выбор – проиграть двести рублей или проиграть тысячу двести, если ты докупишься прямо сейчас.

– Есть вещи поценнее денег.

– Что именно?

– Горнолыжный курорт. Отель спа, две оборудованные трассы с подъемником, посадочная площадка. И расположен совсем недалеко от Холмогор и твоей новой, – со скрытой усмешкой глянул Валера на Анастасию, – усадьбы де ла Шапель.

– Недалеко – это как? Как от Петербурга до Пскова?

– Десять километров, не больше.

– И во сколько ты его оцениваешь? – хмыкнул я и кивнул на все свои фишки. – В четыре тысячи? Даже если так, я не готов просто выбросить четыре тысячи.

– Дороже, конечно. А ты можешь поставить кое-что другое.

– И что?

– Если я выигрываю, отдашь мне Анжелу Шиманскую.

Вот это поворот.

«Кто такая Анжела Шиманская?» – прочитал я беззвучный вопрос во взгляде Зоряны.

– Кто такая Анжела Шиманская? – вслух спросила Анастасия.

Княжна знала лишь урезанную версию недавних приключений в протекторате, а опасный интерес ко мне я обозначил важными документами, которые наемницы-индианки забрали у Герхарда Мюллера.

А решение я, кстати, принял почти сразу же.

– Карты. Рубашкой вверх, – коротко сказал я, глянув на Кальтенбруннера. Управляющий с ходу понял сказанное, положил к картам флопа рубашкой вверх две карты, завершая раздачу раунда, и без задержек вышел из гостиной.

– Анжела Шиманская – это сотрудник патрульной полиции Волынского протектората, которую я эвакуировал из Высокого Града, спасая от смерти.

– Знакомая история, – глядя мне в глаза, хмыкнула Анастасия. – Где-то я уже такое слышала…

Зоряна на слова княжны никак не отреагировала. Сидела она беззаботно откинувшись на спинку кресла, легко улыбаясь. Видно было, что Зоряна просто парит, наслаждаясь жизнью. Столкнувшись со взглядом ее повлажневших глаз, я не удержался и подмигнул.

– Анжела Шиманская, – вновь посмотрел я на Анастасию, – по роду деятельности знает об аспектах деятельности транснациональной преступной группировки, в которой замешаны весьма высокие чины, из Конфедерации в том числе. И Валера хочет больше получить эти знания, чем Анжелу как личность. Я прав?

Отвечать Валера не стал, только руками развел.

– Принимаю, – кивнул я, открывая карты.

Мои туз и семерка легли на сукно стола. Валера также открылся. Все оказалось, как предполагал. В его руке было две пятерки. Сейчас у него каре – четыре одинаковых карты, одна из самых сильных комбинаций.

– Мадмуазель, – с улыбкой посмотрел Валера на Зоряну. – Думаю, у вас счастливая рука. Будьте любезны.

Зоряна в этот раз не стала взглядом спрашивать у меня разрешения. Порывистым движением она оттолкнулась от спинки кресла – так, что на несколько мгновений тонкая ткань отчетливо очертила грудь, не оставляя никакого простора для фантазии. Но лишь на краткий миг, а девушка уже склонилась над картами, так что ее рассыпавшиеся локоны коснулись стола. Коротко глянув на нас обоих, Зоряна вскрыла одну карту. Семерка. И вторую. Тоже семерка.

С десяток секунд в комнате висела тишина. На столе лежали пять карт – две пятерки и три семерки. И с последней открытой картой у меня тоже оказывалось каре. Только из семерок. И моя комбинация, как более высокая по значению карты, побеждала. Как назло – потому что горнолыжный курорт мне, в общем-то, даром не упал, а вот отдать Шиманскую Валере казалось вариантом идеальным.

– Да это какое-то дьявольское везение, – удивленно произнес Валера.

Я и сам удивился. Во всех трех раздачах, в которых мы боролись за банк, после открытия первых трех карт мои шансы на победу были мизерными. Валера же каждый раз имел на руках практически гарантию выигрыша. Но карточные боги думали иначе. Причем в третий раз ставка сыграла вовсе будто назло, я не рассчитывал выигрывать.

– Предлагаю сделать небольшой перерыв, – только и произнес я, как в этот момент по всему зданию раздался грохот. Настолько сильный, что пол заходил ходуном, ближайшую стену встряхнуло, а из камина дохнуло пеплом.

Глава 3

Я вскочил с кресла, не понимая, что происходит. В этот момент распахнулась дверь, и в гостиную забежал Кальтенбруннер с искаженным от ужаса лицом. Он на бегу отрыл рот, собираясь что-то прокричать, но не успел – пиджак на его груди вдруг натянулся, разрываемый длинным костяным лезвием. Насаженный, как бабочка, на брошенное в спину копье управляющий плюнул кровью, а его тело швырнуло вперед безвольным болванчиком.

Следом за управляющим в проеме двери появилось сразу несколько монстров, отдаленно напоминавших мутировавших людей – безволосые и чешуйчатые, как у рептилий, тела, костяные гребни на руках. Это были гости из Тьмы – понял я, едва глянув в черные провалы глаз. Один из монстров ощерился длинными клыками и вдруг стремительным прыжком с места бросился прямо на меня.

Чешуйчатая тварь не долетела – мелькнула ледяная стрела, заставив монстра на краткий миг остановиться в воздухе. В этот момент я успел заметить в раззявленной пасти широкий язык, густо усыпанный короткими шипами. Таким по незащищенной коже попадет, до мяса снимет. От удара ледяной стрелы пасть захлопнулась, а чешуйчатое тело улетело обратно в дверной проем, сбивая второго монстра, запоздавшего с прыжком за мгновенье. Но через покатившуюся по полу пару бросился еще минимум десяток монстров. В большинстве гуманоиды, самые разные – впечатление, словно открылись ворота преисподней, выпуская обитателей. Объединяло атакующих одно – двигались они стремительно, со слепой яростью. Причем настолько сильной, что упавшие под ноги набегающей толпе тела человекоподобных ящеров оказались разорваны когтями набегающих тварей.

От ошеломительного натиска нас спасло то, что беснующаяся в жажде убийства толпа толкалась в дверном проеме, мешая друг другу. Анастасия, пользуясь заминкой тварей, запрыгнула на стол и вскинула руки с глухим стоном, словно поднимая что-то невидимое, но тяжелое. Краткий миг, и энергия в ее руках сгустилась, превращаясь в напитанный силой комок с ледяным отсветом. Пронзительно вскрикнув – как бьющая по мячу теннисистка, Анастасия метнула сформированный шар в набегающую толпу. Снаряд промелькнул, на пути разорвав в клочья сразу несколько тел, и взорвался в дверном проеме, превращаясь в массивную ледяную стену от пола до потолка.