Пятница

– Ну вы даете! Мне говорили, что скорость вашего восстановления, как и поглощения пищи кстати, идет семимильными шагами, но что на третий день вы сможете ходить, этого я и предположить не мог. – Сказал Фёдор Иванович, когда вышел санитар.

– Я стараюсь. Очень уж мне надоело лежачее положение. А скорость восстановления, думаю, ничуть не необычнее всей ситуации изначально.

– Да уж, это в точку. Так что вы мне расскажете о произошедшем и происходящем?

– Знаете, Фёдор Иванович, боюсь, что немногое могу поведать. Мне был действительно закачан в голову некий пакет информации. Кем, какой, как? Ответов на эти вопросы у меня нет, по крайней мере, вразумительных ответов. Зачем? Этот пакет, раскрывшись в моём мозгу, должен как-то повлиять на мои способности. Какие, и как, я тоже не знаю. Есть определенные догадки и предположения, но я ими пока не могу поделиться. Организовав всё это, вы мне очень помогли, и я постараюсь когда-нибудь позже поделиться с вами результатами. А сейчас, я хотел бы, чтобы вы договорились с тем же санаторием о продолжении моего пребывания там. Ведь мной был оплачен месяц пребывания, а по факту я там был меньше недели. Думаю, вас скорее послушают, а мне самому с ними спорить не хотелось бы. Так же прошу, чтобы при моем перемещении туда, мне дали сопровождающего, чтобы мы могли заехать в банк, и я мог передать вам обещанную сумму в долларах.

– Хорошо, – вздохнул Фёдор Иванович. – Чувствую, сейчас вы мне ничего толкового не скажете. Не знаете или не хотите, не суть. Но я надеюсь всё же, на ваше обещание. Будьте у себя, я зайду за вами.

После обеда он за мной зашел и сказал, что отвезет меня сам.Мы заехали в банк, Фёдор Иванович помог доковылять до ячейки, из которой я забрал всё, что туда положил 7 месяцев назад. В машине я передал ему обещанную сумму и был благополучно отвезен в санаторий, только в этот раз основной. Фёдор Иванович объяснил это тем, что здесь проще организовать реабилитационные процедуры, здесь есть и зал для этого приспособленный, и бассейн.

И продолжилось моё размеренное восстановление. Я записался на восстановительные процедуры, доплатив за них. Два раза в день посещал в бассейн, в котором пока что, конечно, больше отмокал, чем плавал. Разбирался с теми изменениями, которые во мне произошли. Я уже говорил, что начал ощущать некоторые процессы, происходящие внутри меня. Эти ощущения развивались, происходило, как бы это сказать, увеличение детализации что ли. Я уже мог ощутить, какой из съеденных продуктов как усваивается, на что идут те или иные вещества и микроэлементы, какие продукты приносят большую или меньшую пользу, или вовсе вредны. Как ускорить восстановление или рост тех или иных мышц, или каких либо других органов. И, самое интересное – я стал видеть спиной! Нет, у меня не вырос на затылке глаз, и это было не совсем зрение. Но я стал ощущать каким-то другим чувством, что происходит вокруг меня, и мог это делать даже с закрытыми глазами. Даже не так, с закрытыми глазами это получалось даже лучше, так как я не отвлекался на зрение. Это не было полноцветным изображением как обычное зрение, это было скорее ощущение живых существ, контуров помещения, и видеть я так мог метров на 20 – 30. Причем стены были для этого зрения слабой помехой. На второй день произошло странное, я ощутил нечто теплое, как искорку, где-то далеко на горизонте. Но не предал этому значения.

Этот день начался у меня как обычно. Я встал, сходил в бассейн, потом на завтрак, после завтрака прогулка, после которой у меня была тренировка. Я уже практически восстановился, несмотря на то что прошло всего пять дней, и уже ходил в тренажерный зал. Здесь он был небольшой, но всё основное имелось в наличии, и пока он меня полностью устраивал. Персонал санатория подозрительно приглядывался, помня, что меньше недели назад я с трудом ходил, а теперь бассейн, тренировки, долгие прогулки и бешеный аппетит. За который, кстати, пришлось доплачивать, так как я реально кушал за троих.После обеда у меня был послеобеденный сон, когда я проснулся, то опять почуял какую-то искорку где-то далеко. Причем она вскоре начала быстро перемещаться. А когда вышел на вечернюю прогулку, то почувствовал, что она приближается. Уже возвращаясь с прогулки и подходя к главному входу, я понял, что она совсем близко. Я закрыл глаза и стал «приглядываться» своим новым зрением, остановился, обернулся в сторону, откуда она приблизилось, не открывая глаз, и вдруг на меня пахнуло теплом! Ощущение очень было похоже на то, когда после холодной и долгой зимы наступают первые солнечные весенние дни, и когда гуляешь, невольно стараешься подставить лицо под эти первые лучики, наслаждаясь давно не виденным солнечным теплом. Я невольно замер улыбаясь, и открыл глаза. Рядом стояла вышедшая из такси Марина и во все глаза смотрела на меня. Я обрадовано улыбнулся еще шире.

– Привет солнце! Ты меня дождалась?

Девушка приблизилась вплотную, несколько напряженно вглядываясь мне в лицо. И, похоже, глаза у неё все-таки были не карие, а какие-то… ореховые что ли. Я протянул руку, как будто хотел потрогать, не привиделась ли мне она, а Марина сделалапоследний шажок и уткнулась мне в грудь. Я её обнял. И стало так хорошо…как весной…

***

Когда Марине позвонил Фёдор Иванович, она была на работе. Подумав, что дядя хочет узнать, как у неё дела, как ей работается на новом месте. Тем более он же и помог ей устроится в эту больницу, так как был знаком с заведующим отделением травматологии.

– Марина привет! Как дела? Как работа? Справляешься?

– Да, всё хорошо, спасибо. Как у вас дела? – Марина привыкла называть дядю навы, или по имени-отчеству, наверное, потому что работала какое-то время под его началом.

– Да у меня-то всё хорошо. Ты помнишь нашего необычного пациента?

– Что с ним? – у Марины замерло сердце. – Что-то случилось?

– Представляешь! Он очнулся!

– Как??? Когда?

– Да буквально вчера.

Вернувшись домой, Марина никак не могла успокоиться. Эта новость ворвалась в её размеренную жизнь совершенно неожиданно. Точнее не сама новость оказалась для неё неожиданной, потому что рано или поздно что-то должно было произойти с этим необычным пациентом, и она это понимала, как врач. Её удивила собственная реакция на эту новость. Да, этот человек произвел на неё впечатление, но у них был всего лишь вечер, всего один вечер! Ну день, если считать и их смешные пересечения в больнице. Это, наверное, могло развиться в нечто большее, если бы их общение продолжилось, а он не впал в бессознательное состояние. Да, он не сразу забылся, да были некоторые сомнения в том, любит ли она своего жениха, или это уже привычка, следование хорошему выстроенному плану, будет ли она счастлива с Кириллом. Но со временем душа успокоилась, тем более было совершенно непонятно, сколько продлится это состояние у Михаила, и она опять стала находить в этой спокойной размеренности, такое же спокойное удовлетворение своей жизнью. Правда, когда Кирилл намекал ей на свадьбу, она ощущала какую-то внутреннюю неготовность. Но эта размеренность рассыпалась как карточный домик, когда она услышала от дяди, что Михаил очнулся. Ей нестерпимо захотелось его увидеть, узнать, что с ним и как. Она мысленно металась весь вечер и часть ночи. На обеспокоенные вопросы Кирилла она отнекивалась, ссылаясь на усталость. Очередная мысль её успокоила, и она приняла решение. «Я все-таки врач и мне надо больше узнать об этом необычном случае. Я просто обязана это сделать» – нашла она логичное оправдание и решила ехать в Минеральные Воды, как только отпросится с работы.

С работы ее отпустили только через 3 дня, и она взяла билет на обед четвёртого. Эти дни были для неё нелегкими. Кроме собственных запутанных мыслей, добавилась подозрительность Кирилла, которая сменила его обеспокоенность. Но объяснить она ничего ему не могла, даже если бы захотела, так как и сама не понимала, почему её так тянет увидеть очнувшегося Михаила. Да и не хотела ничего объяснять.

Выйдя из самолёта, Марина взяла такси и поехала в больницу.

– Доброе утро, Фёдор Иванович! А где Михаил? – спросила она, залетев в кабинет к главврачу.

– Привет. Он давно уже в санатории «Минеральные воды», в основном. Могла бы позвонить, я бы тебе сразу сказал. – Ответил главврач и покачал головой, посмотрев вслед тут же убежавшей племяннице.

Такси к счастью еще не уехало, и Марина через 10 минут подъезжала к санаторию. По дорожке спиной к ним шел какой-то мужчина в спортивной форме. Он остановился, когда они подъехали. Она вышла из машины, мужчина обернулся, глаза у него были закрыты, он улыбнулся и открыл их. Марина узнала Михаила, и сердце замерло в ожидании непонятно чего. Она сделала шаг, другой, и не заметила, как оказалась в его объятиях. И стало отчетливо ясно, что этот «необычный случай» волнует её больше как девушку, а не как врача.

– И что мы теперь будем делать?

– Не знаю… – несколько растерянно улыбаясь, ответила Марина.

Они уже сидели у него в номере, довольно таки долго простояв, обнявшись на улице. На её сбивчивые вопросы о том, что с ним было и как это получилось, Михаил толком не отвечал и отшучивался. Он взял её за руку, и повел за собой. В номере объятия продолжились, но не более того, за что Марина была ему благодарна. Слишком уж всё было быстро и необычно. Хотя от поцелуя он всё-таки не удержался. Или она. Ну неважно.

– Зато я знаю, что мы будем делать сейчас! Я сейчас переоденусь, искупаюсь, и мы пойдем гулять.

– Хорошо, только советую поменять последовательность купания и одевания.

– Как? Ааа… лады.

Эта прогулка отличалась от их первого вечера семь месяцев назад. Если тогда мы болтали без умолку на любые темы, то сейчас их общение было более спокойным. Им даже помолчать, идя под руку друг с другом, было комфортно. Михаил больше молчал, казалось, просто радуясь её присутствию, она это ощущала, и лишь изредка отвечал на её вопросы. Марина временами задумывалась, что ей со всем этим делать и как быть дальше. С одной стороны, её устраивала собственная жизнь, спокойная, распланированная, без неожиданностей и лишних страстей. А с другой, было ощущение, что без Михаила жизнь будет лишена чего-то важного. Эхх… с кем бы посоветоваться. Позвонить что ли родителям. Но это потом.

– Нам надо поговорить.

– Уже? На второе свидание выясняем отношения? – Михаил попытался пошутить.

– Нет… да… я не знаю… я не знаю, как быть дальше.

– Хорошо, давай найдем тихое уютное местечко и посидим, поговорим.

Мы сидели на угловом диванчике рядом друг с другом в полутемной кафешке. Михаил взял Марине вина, себе сока, какие-то закуски.

– Ну что с тобой, крошка? Рассказывай.

И как-то постепенно и незаметно Марина рассказала ему всё. Причем начиная с её первых серьезных отношений в академии и заканчивая своими выстроенными планами и жизнью в Москве. Михаил спокойно это слушал, хотя вначале мелькнула какая-то тень по лицу. Когда она закончила, он начал говорить.

– И чем же я могу помочь тебе в твоих сомнениях? Это же твоя жизнь. Дать совет? Какой? Забыть свою прежнюю жизнь и начать новую? Забыть свои старые отношения и всё бросить? Не думаю, что стоит прислушиваться к таким советам. Особенно если они звучат из уст заинтересованного лица. – Михаил улыбнулся и подмигнул мне. – Знаешь… я, с некоторых пор, стал ощущать людей на расстоянии. Я ещё не сильно в этом разобрался, но моё ощущение тебя кардинально отличается от восприятия мной незнакомых, окружающих меня людей. Я почувствовал тебя издалека, причем на второй день после того как очнулся. Правда я тогда не понял, что я, или кого я ощутил, пока ты не приехала. И еще я ощущаю, что тебя ко мне тянет, и от тебя исходит какое-то тепло, в котором хочется греться как на весеннем солнце. Поэтому совет у меня будет только один – делай то, что тебе хочется, это ТВОЁ право. Правда, у окружающих будет право, принимать это или нет.

Последние слова Марина уже дослушивала, спрятавшись в кольце рук Михаила. Оказывается, там гораздо спокойнее и всяческие сомнения куда-то отступают.

– Как ты хочешь завершить этот вечер? – прошептал он, зарывшись в волосы Марины.

– А я не хочу его завершать. – Оставила она все сомнения на потом.

***

Утром мы сидели в номере гостиницы, заказав в него завтрак. Проведенная совместная ночь добавила аргументов в Маринины размышления. Моё! Не хочу его никому отдавать! Куда девать Кирилла она, правда, пока не решила. Но у Михаила, оказывается, было свое мнение.

– Марин, теперь мне надо с тобой поговорить, – глаза его смотрели с нежностью, но как-то напряженно.

– Теперь ты весь в сомнениях? – Марина вроде бы как пошутила, но сердце сжалось.

– Нет. По крайней мере, не в тех, о которых ты можешь подумать. Понимаешь, в моей жизни недавно произошли кардинальные изменения. Причем настолько кардинальные, что у меня вряд ли получится жить обычной жизнью. Если только урывками. Вот ты вчера рассказывала о своих стройных планах на дальнейшую жизнь, семью, свадьбу, карьеру, так вот, со мной такого точно не получится. Это не значит, что я не хочу быть с тобой, и не хочу развивать с тобой отношения. Это значит, что я просто не смогу этого делать. По крайней мере так, как это обычно делается. То, что произошло со мной семь месяцев назад, это всего лишь начало чего-то несоизмеримо большего, в котором я не совсем буду принадлежать себе. Во время этой комы, которая не совсем кома, во мне произошли изменения. Я получил определенные способности, которых нет у обычных людей. Правда, я только начал с ними разбираться, но однозначно, они мне были даны не для моего удовольствия, а для решения некоторых задач, причём достаточно глобальных.

– Какие способности? Кто тебе их дал? И что за проблемы, которые ты собираешься решать? – У Марины все мысли сбились в кучу. С одной стороны, больше похоже на отмазку без какой-либо конкретики, а с другой она чувствовала, что происходит что-то действительно необычное, и вся это история с комой тому пример.

– Марин, я не могу тебе этого сказать. Пока, по крайней мере. Да и я сам толком еще не знаю, что я могу и что мне со всем этим делать.

– Думаешь, я буду мешать твоим планам?

– Ой, Маришка, – он обнял её. – Всё совсем наоборот. Думаю, это я в твои планы не впишусь. Я не смогу быть рядом. Постоянно не смогу, по крайней мере. А ещё… – Михаил нахмурился и прижал девушку к себе сильнее, – я только сейчас понял – со мной будет не только тяжело, а со мной будет опасно. Позже. Будет опасно быть рядом. И вообще в опасности будут все, кто мне в какой-то мере небезразличны.

– Да куда ж ты ввязался?

– Пока никуда, но обязательно ввяжусь. Иначе никак. В моей ситуации пути назад не существует.

– И что мне тогда делать?

– Может всё-таки следовать своим прежним планам? Я просто за тебя боюсь и боюсь, что ты можешь пожалеть что…

– Ах,следовать прежним планам??? Да без проблем! – Марина вырвалась,не дослушав и, не замечая, с каким напряжением на неё смотрел Михаил, стала судорожно собираться. Он поначалу дернулся в её сторону, но потом остановился, сел на диван, глубоко вздохнул и закрыл глаза. Марина собралась, обернулась со словами – Можешь не провожать! – всё же надеясь, что её остановят, её и тот вихрь запутанных мыслей и обид. Но… Михаил открыл глаза, и оттуда пахнуло таким осязаемым холодом и безразличием, что она ойкнула и с испугом выбежала из номера.

***

Когда я еще начал разбираться со своим организмом и своими новыми ощущениями и способностями, я заметил, что если я успокоюсь, расслаблюсь и сконцентрируюсь на чем либо, то получается проникнуть в своем понимании и ощущении гораздо лучше, дальше. Когда во время разговора с Мариной до меня дошло, что действительно, когда я начну какие-то открытые действия, то на меня постараются найти рычаги воздействия, и этими рычагами станет любое существо мне небезразличное. Когда Марина обиделась и стала собираться, то безумно хотелось её остановить, успокоить и не отпускать. Но разумом я понимал, что лучше не останавливать и эта ссора на руку, в том смысле, что лучше нам будет расстаться. Лучше для неё. Наверное…

Я сел, постарался успокоиться, вошел в некое отрешенное состояние, проговаривая про себя – «У меня есть цель! Мне нужно готовиться к её решению. Остальное лишь мешает. Остальное второстепенно». Открыл глаза. Передо мной стояла, полуобернувшись,знакомая и одновременно незнакомая девушка. Незнакомая для моих эмоций. Я знал, что это Марина, врач из больницы, ныне живущая в Москве, я много что про неё знал, но не испытывал никаких эмоций. Какая-то моя часть хотела встать, подойти и обнять её, но это было где-то глубоко. Я посмотрел на девушку с недоуменным вопросом – что она ещё здесь делает? Девушка вздрогнула, отшатнулась и выбежала из номера.

Не решаясь выпускать эмоции и выходить из своего изменённого состояния, я занялся тем, что лучше всего в нем получалось. Стал планировать свои действия для приближения к своей цели. Ближайшая цель была понятна, это вначале вернуть хорошую физическую форму, разобраться со своими возможностями, а потом уже думать дальше, исходя из этих самых возможностей. Для первого я прикинул, хватит примерно недели, и пора будет распрощаться с этим гостеприимным санаторием и городом, и возвращаться домой.

Через неделю я возвращался в гораздо лучшей форме, чем она у меня была когда-либо. После того как Марина уехала, я как робот действовал по жестко заданной программе, загнав эмоции поглубже. Я её чувствовал, причем, теперь гораздо лучше, чем раньше. Наверное, из-за проведенной вместе ночи, став ближе друг другу, я мог ощутить её не просто как тёплую искорку, я ощущал её эмоции и настроение. И даже отголоски мыслей, но, не считая себя вправе знать то, что мне не открывали, я отстранился от них. Последние дни работники санатория смотрели на меня с откровенным испугом, настолько я взвинтил темп тренировок. Сон, еда, плавание, тренажеры, бег, и всё это по кругу. Перерывы становились всё короче, а нагрузки всё выше. Когда я в столовой, как всегда на автомате ожидая,когда мне наложат еды, отрешённо глянул на подавальщицу, то она вздрогнула и уронила второе, которое мне накладывала. Я понял, что стоит вернуть чуть больше человечности и осмысленности в глаза. Цель целью, но не стоит ломиться к ней, не замечая окружающих. Поэтому выходил я из самолёта, вполне себе спокойным, с новым интересом приглядываясь к снующим и спешащим каждый по своим делам людям. В моём новом зрении теперь это были не просто размытые пятна, а я мог ощутить эмоции человека, правда, если специально приглядываться. Также увеличилось расстояние, на котором я мог так видеть, но опять же, если я сосредотачивался на каком-то направлении. Теперь я старался не закрывать глаза, а совмещать эти два зрения. Не сразу это начало получаться, и пару раз я чуть не навернулся со ступенек и едва не кувыркнулся через ограждение. Привыкши за последние дни к малолюдности, я правда немного терялся в толпе, потому что теперь это для меня было не просто много людей, которых я видел и запросто мог отвернуться или закрыть глаза, не желая это всё лицезреть, а теперь это для меня была мешанина образов, желаний, эмоций от которой нельзя было спрятаться и в которой еще предстояло разобраться. Хотя лучше было бы разбираться не в такой толпе, от которой нужно еще научиться отрешаться.

Купив СИМ-ку в Мегафоне вместо моей почившей от старости, точнее от неиспользования более 3-х месяцев, я сел в аэроэкспресс, вставил её в телефон и задумался о своих ближайших действиях. Пожалуй, начать стоит с работы, так как способности способностями, а кушать на что-то надо. Тем паче кушать я стал гораздо больше, по крайней мере, во время восстановления. Разобравшись с делами, стоит,пожалуй, съездить в Саратов и продать всё-таки квартиру, оставшуюся от родителей, что я так и не решался сделать до этого. Потому как не факт, что будет время и возможности для этого впоследствии. Да и повидаюсь напоследок со старыми друзьями, учитывая мои предположения об опасности для моих близких и знакомых в будущем. Но время еще есть.

– Привет, – я звонил уже из дома.

– Ты??? Ты очнулся? Ты как? Ты где? – голос моего компаньона и друга срывался от волнения.

– Очнулся, очнулся, всё нормально, я уже дома.–Но укол раскаяния я всё-таки ощутил. За то, что не позвонил другу и компаньону сразу после того, как очнулся. Подумалось, раз уж прошло несколько месяцев, то неделей позже или раньше узнают о моём пробуждении, это ни на что не повлияет. Не ожидал, что за меня будут так волноваться.

– Я сейчас приеду! Что-нибудь нужно?

– Да нет. Есть охота, но дома пусто, поэтому давай куда-нибудь сходим, поужинаем.

– Хорошо, скоро заеду.

Мы сидели в ресторанчике, уже поев, и не спеша разговаривали. Первые эмоции от встречи уже прошли, любопытство Игоря насчет того, что это все-таки со мной было, я не особо удовлетворил, сославшись на то, что сам толком не понял. Вводить в курс того, что со мной произошло, я никого больше не собирался, за исключением случаев, когда без этого не обойтись. В бизнесе всё было нормально, дела шли ровно, не были осуществлены некоторые запланированные мной проекты, но меня такой результат полностью устраивал. Единственное, вновь зашевелились наши соседи по строительной базе. Предыстория была такова – когда 11 лет назад распродавалась территория обанкротившегося завода, то мне досталась не самая привлекательная его часть. Если соседи прибрали к рукам основные здания завода, то мне достался не сильно большой, практически пустой, угловой участок. Но когда я за прошедшее время привел его в порядок, построил складские и офисные помещения, и превратил территорию промышленного пост-апокалипсиса в преуспевающую базу строительных материалов, то стали очевидны плюсы расположения участка. Он был на самом проходном, точнее проездном месте. И соседи явно завидовали. Точнее выделялся один, самый активный желающий приобрести мой участок. Но так как мы начинали практически вместе, вместе проводили газ по участкам, решали многие другие совместные вопросы, то испытывали друг к другу определенное уважение и эти желания были ненавязчивыми, и моё нежелание продавать свой участок понималось и принималось. Но когда я пропал на 7 месяцев, то эта возможность показалась Тиграну, этому как раз самому активному, более чем реальной. А Игорь стал моим компаньоном относительно недавно и особого пиетета Тигран к нему не испытывал. И его внимание, по словам Игоря, стало весьма настойчивым. Меня это не сильно обеспокоило, так как я думал, что легко этот вопрос улажу с Тиграном. Договорились, что я подъеду на базу завтра после обеда.

Когда мы закончили ужинать, Игорь подвез меня к магазину в соседнем доме, от которого я сам уже добрался до дому, закупив продукты. Дома я призадумался над тем, что мне делать дальше. Все проблемы с работой мной воспринимались несколько отстранённо, мои мысли больше были заняты восстановлением, изучением самого себя, своих новых способностей и их развитием. Если просто физическую форму как основу я восстановил, но останавливаться на этом явно не стоит. Тем более с новым контролем над организмом, над процессами в нём происходящими, грех этим не воспользоваться для дальнейшего совершенствования. Поэтому я решил поискать в интернете, какие спортивные секции есть поблизости, почитать или посоветоваться с кем-нибудь, что выбрать для повышения реакции, растяжки и вообще, чем стоит заниматься, что стоит изучать для повышения своей независимости от внешних факторов, будь то какие-либо ситуации, связанные с необходимостью физических разборок, или что-нибудь более серьёзное. Ну и просто фитнесс всегда будет полезным, особенно тот клуб, в котором я время от времени занимался до своего отъезда в Минводы, так как там наличествовал неплохой бассейн. Так же подумалось, что стоит заняться иностранными языками, так как когда и если дойдет до решения чего-то глобального, то это будет просто необходимо. Но всё это кроме фитнесса, будет после поездки в Саратов.

С утра я пошел в зал, восстановил там свой абонемент, по устоявшейся программе позанимался вдоволь, поплавал, вызвал такси и поехал на работу. Моя машина стояла уже на базе, предусмотрительно забранная Игорем со стоянки месяц спустя после того как я залег в свой долгий сон. И приехал я, похоже, вовремя…

На базе стояло несколько машин, вокруг слонялось несколько молодых парней кавказской наружности, они галдели, ходили вокруг. Посмотрев на всё это, я зашел в офис. Тепло поздоровался со своими старыми работниками, зашел в наш с Игорем кабинет.

– Привет! Что это за цирк во дворе? – спросил я компаньона.

– Да вот, похоже, измором решили взять. Приезжал несколько раз Арсен, он вроде бы племянник Тиграна, молодой, разговор у нас не заладился. На угрожающие намеки я особо не реагировал, намекнув в ответ, что наши доблестные органы, если что, разберутся, кто и что имел ввиду, если дойдет до чего-нибудь кроме слов. И теперь они вот так приезжают, время от времени, и ходят вокруг, галдят, мешают работать, пугают клиентов. Но больше шумом и гоготанием, без угроз и действий. Вызывать милицию бесполезно, они отбрёхиваются, что они просто покупатели, прицениваются к товару для ремонта дома. Что с ними делать не знаю. Поговорил бы ты с Тиграном.