Разделенные временем

Однажды летом родители ездили с нами в Анапу. Мне как раз исполнилось 9 лет – на носу был третий класс, а Витьку только предстояло стать первоклашкой. Море, солнце, желтый песок, холодное мороженое и горячая вареная кукуруза – что еще нужно для счастья ребенку? Удивительно, но из той поездки больше всего я запомнила совсем не это. Я запомнила завтрак, который готовил наш папа по утрам. Яичница с помидорами. На юге она по-особенному вкусная.

К сожалению, та семейная поездка на море была первой и последней. У моей мамы диагностировали редкое аутоиммунное заболевание и запретили находиться на жарком солнце.

Сейчас аромат яичницы, приготовленной Алексом, погрузил меня в чудесные воспоминания далекого детства.

Кстати говоря, хозяину дома не хватило стула, и он ел стоя, прислонившись к кухонному столу рядом с плитой. В один миг я почувствовала себя неловко и попыталась уступить ему место, но Алекс жестом показал, что это лишнее.

Когда тарелка опустела, я ощутила приятную сытость и расслабилась, напрочь забыв о наших временных приключениях.

– Наверное, мне пора бы немного рассказать о себе? – нарушил молчание наш новый знакомый.

Быстрым движением он отодвинул белую полупрозрачную занавеску, оголив часть окна и коричневую с незатейливым узором пепельницу, что стояла на подоконнике, а из заднего кармана джинсов достал пачку сигарет, внутри которой была спрятана дешевенькая зажигалка.

Мы с Витьком живем в эпоху пропаганды отказа от курения. По крайней мере, курения сигарет. В далеком прошлом остались клубы дыма на концертах, в ресторанах и барах, на остановках и около метро. Стрельнуть сигаретку, как это было раньше, теперь практически невозможно. Не только из-за многочисленных ограничений и опасений получить внушительный штраф, но и дороговизны табачных изделий.

Алекс открыл пошире форточку, закурил и, выпустив первую порцию дыма, продолжил:

– Вообще-то я москвич. Два года назад переехал сюда со своей девушкой. Ей предложили хорошую работу переводчиком, с перспективой перехода в международную компанию и всеми вытекающими благами заграничных командировок. Упускать такой шанс было бы глупо.

Я с интересом наблюдала, как Алекс курит и одновременно рассказывает нам историю своего появления здесь, в Туапсе. Вредная привычка нисколько не мешала ему. Скорее, наоборот, органично вписывалась в поведение молодого человека.

– Я собирался стать физиком-ядерщиком, но бросил университет. Ради нее… – он оборвал фразу и посмотрел куда-то далеко сквозь стекло, погрузившись в собственные мысли и воспоминания. Сигарета в это время продолжала тлеть, медленно превращаясь в дымящийся пепельный скелет.

– Бауманка? – в тишине кухни внезапно раздался голос Витька.

– Да… Она самая. – Алекс легонько постучал сигаретой по краю пепельницы, стряхнув в нее пепел, снова затянулся, выпустил дым аккуратной струйкой на улицу и продолжил свой рассказ. – А эту двушку в престижном районе помогли снять ее родственники. Аренда практически ничего нам не стоила. Главным условием было поддерживать чистоту и порядок. С этим мы справлялись, – докурив, он затушил окурок, прикрыл форточку и задернул занавеску. – Пока моя девушка занималась переводами и ездила на переговоры, я работал кем и как придется. Летом – официантом в кафешках, в остальное время – курьером, грузчиком, продавцом и даже пару месяцев таксистом. Меня это вполне устраивало. Ведь я был без ума влюблен и нисколько не жалел о потерянных возможностях.

– Похоже, закончилось все не гладко? – Витя четко подметил, что ожидать хороший конец у этой истории не стоит.

– Да, ты прав. Оказалось, она целый год общалась с каким-то иностранцем, якобы по работе. А вчера собрала свои вещи и уехала к нему. Навсегда. Бросила меня практически без объяснений.

На последней фразе наши с Алексом взгляды встретились. В ту же секунду мое сердце ускорило ритм, а щеки предательски вспыхнули огнем. Почувствовав себя неловко, я нервно вытащила несколько прядей волос из-за ушей и попыталась прикрыть ими румянец. Алекс еле заметно, по-доброму улыбнулся в ответ на мои сумбурные действия.

– Завтра я возвращаюсь в Москву и предлагаю вам поехать со мной, – скрестив руки на груди, спокойно произнес новый знакомый и замолчал в ожидании нашей реакции.

Я вопросительно посмотрела на Витька, но увидела лишь такой же вопрос в его глазах.

– У меня есть идея, как помочь вам вернуться в свое время. Не уверен, что она сработает… Но других вариантов у вас ведь все равно нет? – Алекс попытался пояснить свое внезапное предложение.

– Да, до этого пункта мы еще не дошли… – еле слышно отозвалась я.

– Тогда слушайте мой план. В универе, где я учился, есть один пожилой профессор. Большую часть своей жизни он посвятил изучению возможности перемещения во времени и пространстве. Кротовые норы и все такое, – уровень энтузиазма в голосе Алекса нарастал с каждой фразой. Впервые с момента нашего знакомства он был настолько эмоционален. – Не знаю точно, как далеко он продвинулся в своей работе, но наверняка сможет объяснить ваше появление здесь. А возможно, и поможет вернуться обратно.

– Потрясающая идея! – воскликнул Витёк. – Только есть одна проблемка… У нас нет денег на дорогу.

– Деньги не такая уж большая проблема. Сегодня утром я забрал остатки зарплаты, когда увольнялся из кафе. Там немного, но на три дешевых билета в плацкартный вагон хватит. Собственно говоря, я возвращался домой от места бывшей работы, когда встретил вас. Остановился, чтобы покурить и в последний раз посмотреть на море… – Алекс вновь замолчал и уже начал погружаться в себя, но вовремя опомнился. – В общем, мы бы могли купить билеты на поезд. Только купить их без документов не получится.

– А у нас как раз есть документы! – я быстро открыла свою сумочку и вытащила два паспорта в кожаных обложках.

– А теперь посмотри год своего рождения, – Алекс загадочно улыбнулся.

– 2003 год… Да уж. На двухлетнюю девочку я не похожа.

– Это верно. Я вижу перед собой прекрасную молодую девушку, – внезапный комплимент от нового знакомого заставил меня опять покраснеть, но в этот раз ненадолго.

– За транспорт можешь не беспокоиться, – я бодро вернула тему разговора в прежнее русло. – Перед тобой опытные автостоперы. Мы с братом целый год путешествовали по России практически без денег. Проехать полторы тысячи километров для нас проще простого.

– Лёлька, – включился в обсуждение Витёк. – Не забывай, что в нашем времени мы пользовались онлайн картами, социальными сетями и прочими полезными приложениями. Но двадцать лет назад ничего подобного не было. Чтобы поймать попутку сейчас, тебе придется идти по обочине дороги с картонной табличкой в руках, на которой написан пункт назначения, – мой умный (временами чересчур) братик только что прилично опустил меня и заодно наши шансы быстро добраться до Москвы.

– Ты думаешь, я не справлюсь? – в моем голосе прозвучал вызов.

– Уверен. Ты не проедешь и половины пути! Ты даже не знаешь, как пользоваться бумажной картой, – рассмеялся в ответ Витёк.

Мы продолжили перекидываться колкостями и шутками, не замечая вокруг себя ничего. Со стороны могло показаться, что брат и сестра вот-вот вцепятся друг другу в волосы. Но это лишь на первый взгляд. Частенько таким образом мы с Витьком обсуждали и решали возникшие проблемы. Причем вполне успешно. Увлекшись, мы не заметили, как Алекс подошел к нам вплотную:

– Я не знаю, как и что там у вас в 2025, но здесь и сейчас люди выручают друг друга в сложной ситуации. Бескорыстно. Со мной вы оба не пропадете, – он улыбнулся и похлопал по плечу сначала Витю, а потом и меня. – Кстати, Вить, пойдем я дам тебе обещанные джинсы. Да и пара запасных футболок найдется. Вот только женской одежды у меня нет… Но ничего. Завтра что-нибудь придумаем.

Мы проследовали за Алексом в спальню и расположились на небольшом диване, который в ночное время превращался в двуспальную кровать. Наш друг, теперь мне хотелось называть его именно так, открыл дверцу шкафа и достал две стопки одежды: в одной были исключительно белые футболки, а в другой – пара голубых и синих джинсов.

– Вот, держи, – он кинул Вите синие джинсы, а тот их ловко поймал. – Свои «колготки» можешь оставить здесь. В дороге они тебе не пригодятся.

– Не смешно, – с неподдельной обидой в голосе отозвался мой брат. С тех пор, как изменился его стиль одежды, каждый предмет гардероба он тщательно выбирал и потом носил с огромным удовольствием. – Пройдет пару лет, и ты будешь ходить в таких же.

– Я? – звонко рассмеявшись, переспросил Алекс. – Сомневаюсь.

По-прежнему сидя на диване, я наблюдала, как из шкафа появился вместительный черный рюкзак. В него молодой человек аккуратно погрузил футболки и джинсы, затем в отдельный внутренний карман упаковал пару носков и нижнее белье, а сверху уложил одну-единственную рубашку с длинным рукавом и черную толстовку с капюшоном. Это оказались все его пожитки. Негусто.

Когда рюкзак был собран, Алекс открыл створку книжной полки и достал атлас автомобильных дорог России в ярко-красной обложке. Уверена, я видела точно такой же в машине отца, когда была маленькой. Устроившись поудобнее между мной и братом, он бегло пролистал страницы, нашел нужную с крупной надписью «Туапсе» и начал объяснять правила пользования непривычным для нас предметом, попутно прокладывая маршрут до Москвы.

В его словах не было ничего сложного, но сосредоточиться мне мешал странный звук. Оказалось, это Витёк машинально барабанит пальцами по колену, всматриваясь куда-то в угол комнаты.

– Твоя гитара? – наконец, осмелился спросить он, обращаясь к Алексу. Братишка и дня не мог прожить без музыки: постоянно слушал и играл что-то старое или новое. Вот и сейчас он очень тосковал по музыкальному инструменту и возможности поиграть.

– Да, моя.

– Хорошо играешь?

– Да… Вполне нормально. А ты?

– Да, тоже нормально. Можно? – Витёк уже встал и направился за гитарой. Разрешения он явно спросил лишь из вежливости.

Мой брат аккуратно расстегнул молнию на чехле, будто узкое вечернее платье ослепительной красотки. Нежным движением вынул из него гитару за гриф, придерживая струны пальцами так, чтобы они не зазвенели возмущенно от чужих прикосновений. В предвкушении игры, он внимательно и восхищенно осмотрел ее со всех сторон, подмечая узоры, потертости и царапинки. Так мужчина смотрит на обнаженное тело девушки, что первый раз оказалась в его постели, ожидая провести с ней бессонную ночь. Только после этого он положил гитару на бедро, закрыл глаза и профессиональным движением рук проверил строй: в одном месте его брови нахмурились – пришлось самую малость подтянуть струну. В этот самый момент я увидела лицо Алекса. Казалось, он тоже услышал небольшую шероховатость звука и одобрительно кивнул, когда Витя ее исправил. Все же музыканты – особенные люди.

– Сыграешь что-нибудь? – спросил Алекс своего гостя.

– Да легко!

После недолгих раздумий, Витя взял простые аккорды известной песни группы «Кино». Не узнать ее было невозможно.

– Круто, Цоя будут помнить еще двадцать лет, – удивленно сказал Алекс.

– Цой жив! По крайней мере, так написано на стене на Арбате, – подмигнув мне, отозвался Витёк. – Ладно, давай что-нибудь «поновее». И он начал играть свой любимый «Крематорий», альбом 2002 года. Алекс сразу подхватил ритм и отстукивал его руками и ногами.

Я всегда с удовольствием наблюдала, как мой брат играет на гитаре. Его мастерство для меня – девушки, не имеющей ровным счетом никаких музыкальных способностей, выглядело настоящим таинством и волшебством. Вот и сейчас я завороженно наслаждалась виртуозным исполнением любимой песни и наполнялась позитивными эмоциями.

– Теперь твоя очередь, – доиграв до конца, Витя протянул гитару владельцу. В очередной раз он ожидал услышать что-то посредственное. К сожалению, до настоящего момента ему так и не удалось встретить действительно талантливого и толкового гитариста под стать себе.

– Я пройдусь по старичкам, – спокойно произнес Алекс.

С первых аккордов я узнала вступление к песне Wish You Were Here. Это нетленное произведение, без преувеличения, мастодонтов психоделического направления – Pink Floyd. И Алекс играл его превосходно.

Закрыв глаза, я представила группу на сцене. Первый и последний концерт, на котором музыканты играли классическим составом после скандального распада. Всего 25 минут – они больше никогда не повторятся в истории музыки.

Удивительно, но я запомнила, как, будучи совсем малышкой, вместе с папой смотрела это выступление по телевизору в гостиной нашей новой квартиры. По его небритым щекам катились слезы, а губы тихонько повторяли каждое слово каждой песни. Сначала я была уверена, что это слезы радости, ведь он увидел любимую группу на сцене. И только спустя десяток лет поняла – это были слезы печали по ушедшим безвозвратно временам.

– В июле этого года Pink Floyd выступят последний раз. Они воссоединятся на один вечер для благотворительного концерта в Лондоне, – почему-то я посчитала нужным сообщить эту информацию Алексу.

– Не может быть! Я должен это увидеть! С детства обожаю Pink Floyd. До сих пор помню, как мой преподаватель в музыкальной школе говорил про них: «Головокружительные 7/8»…

– «Основа классической психоделики», – с улыбкой закончил фразу Витя. – Так говорил и мой учитель. Кстати, фамилия у него была совсем не музыкальная – Косолапов…

– Филипп Георгиевич, – теперь фразу закончил Алекс.

Ребята несколько секунд пристально смотрели друг на друга, осознавая невероятное совпадение.

– Я учился в музыкальной школе №310, – продолжил Алекс. – Косолапов там был самым молодым учителем.

– И я закончил эту музыкальную школу. Наш выпуск как раз проводил его на пенсию, – рассказал Витёк. – Слушай, я приятно удивлен твоим уровнем игры. Ты ведь возьмешь гитару с собой? Будем играть вечерами.

– Возьму, – с улыбкой отозвался наш друг.

Глава 4

Вчера вечером Алекс довольно долго изучал карту, обводил ручкой названия населенных пунктов и дороги, которые их соединяют, несколько раз звонил друзьям и знакомым в поисках ночлега для нас, подсчитывал возможные расходы и, в конце концов, составил окончательный вариант маршрута. Итак, нас ожидает шесть дней пути.

– Доброе утро! – Алекс бодро поприветствовал нас на кухне с кружкой чая в руке. – Как спалось?

– Что может быть доброго в семь утра? – недовольно пробурчал Витёк, плюхнулся на стул и закрыл глаза, на мгновение снова погрузившись в сон.

– Честно говоря, и я спала не очень, – мой голос звучал раздраженно и устало после тяжелой ночи, а на лице красовались полоски от подушки – они не прошли даже после умывания холодной водой.

К слову, Алекс был очень любезен по отношению к нам, двум пришельцам из будущего, что свалились ему на голову. Для ночлега он отвел нам гостиную, где предусмотрительно стоял удобный раскладной диван для гостей. Собственноручно заправил чистое и выглаженное постельное белье. Выдал полотенца. В общем, создал все условия для комфортного ночного отдыха. Вот только мне особо не спалось.

Всю ночь мне снился кошмарный сон, в котором я пыталась уехать домой в Москву, но никак не могла найти дорогу. Все мои попытки выйти на верную трассу, чтобы поймать попутку – были тщетны. Казалось, я ходила по кругу или, как говорится, блуждала в трех соснах.

Когда старомодный будильник громко протрезвонил семь утра, я искренне надеялась оказаться в однушке, которую нам с братом сдала Татьяна Васильевна. Или любой другой квартире, но главное – в 2025 году. Увы.

– У тебя случайно нет расчески? – после бессонной ночи мои вечно непослушные волосы и вовсе стали похожи на старое воронье гнездо. Их не мешало бы привести в порядок.

– Где-то должна быть, – Алекс поставил кружку на стол и удалился.

Краем глаза я заметила, как сдавленно хихикает Витёк:

– Вот лучшая расческа! – он показал свою правую руку, демонстративно провел пальцами по волосам словно гребнем, а затем собрал пряди ободком. – Привыкай к походным условиям, Лёлька.

– Вот, держи, – Алекс все же нашел небольшую пластмассовую расческу для меня. – Если честно, я особо не слежу за волосами. Они сами собой закручиваются, и лучше их не трогать, иначе я стану похож на одуванчик.

Поблагодарив, я направилась на поиски подходящего зеркала. То, что висело в ванной комнате, показалось мне слишком маленьким. Зато внутри шкафа, что стоял в прихожей, было зеркало практически в полный рост. Я заметила его совершенно случайно, когда проходила мимо приоткрытой дверцы.

Вот теперь я похожа на человека. И даже на приличную девушку: зеленая футболка-поло с аккуратным острым воротничком и тремя пуговками, узкие синие джинсы и черные низкие носочки.

Хорошо, что я переместилась во времени именно в этой футболке. Она удивительным образом сочетается с темно-зеленым цветом моих глаз и делает взгляд выразительным без всякой туши и подводки. Хотя для кого мне наряжаться? Вот уж внешний вид сейчас меня должен волновать меньше всего.

Вернувшись на кухню, я застала Витю жадно жующим бутерброд с сыром.

– Садись, сейчас тебе тоже сделаю, – Алекс щедро намазал белый хлеб маслом, положил на него толстый кусок сыра и протянул мне. – Приятного аппетита.

– Спасибо.

– Итак, сейчас нам нужно сходить в магазин. Купим в дорогу какие-нибудь консервы, крупы, хлеб, питьевую воду, шоколад, печенье. Думаю, такого набора нам хватит, – Алекс перевел взгляд на меня и добавил. – Алён, а ты посмотри, что еще вам нужно. Может быть, зубные щетки… Я ведь понимаю, что вы остались без всего.

– Да, хорошо, – калорийный завтрак заставил мое тело взбодриться, а мозги включиться в работу.

– В 9:00 мы должны быть на железнодорожном вокзале. Там нас подхватит мой хороший друг. Он местный житель. Поедет на машине в Анапу, чтобы забрать с отдыха жену и дочку. Согласился подвезти нас бесплатно.

– Значит, ночевать мы будем в Анапе? – поинтересовалась я, пытаясь вспомнить последний вариант маршрута, что мы обсуждали вчера.

– Нет, дальше мы должны добраться до станицы Старонижестеблиевская. У моего знакомого там старенький домик. Он не против, если мы переночуем, а заодно проверим, все ли в порядке. Сам он приезжает туда крайне редко в последнее время.

Пассажирский железнодорожный вокзал Туапсе находится на противоположной от дома Алекса стороне города. Мы могли бы без труда дойти до него пешком за полчаса, но решили воспользоваться общественным транспортом. Такая поездка не экономила нам время, зато сэкономила силы и дала возможность увидеть море, ведь маршрут автобуса в одном месте проходит вдоль набережной.

Точно в намеченное время к главному входу вокзала подъехала фиолетовая «шестерка». Из открытого водительского окна показалось улыбающееся лицо молодого парня кавказской национальности.

– Эй, Алекс, брат! – он махнул рукой в знак приветствия. – Рад, тебя видеть! Садись скорее.

Наш друг легким движением открыл багажник, закинул в него рюкзак и чехол с гитарой, а сам поспешил сесть на переднее пассажирское сиденье. Мы с братом устроились сзади.

– Привет, Казбек. Спасибо, что согласился нас подвезти, – громко захлопнув за собой дверь, сказал Алекс. – Со мной Витя и Лена, – торопливо представил он нас.

Водитель широко улыбнулся в зеркало заднего вида и без промедления тронулся с места, выруливая на ведущую из города дорогу.

– Поедем вдоль моря, поедем по горам. Михайловский перевал преодолеем! Надеюсь, твои друзья любят Американские горки? – с сильным акцентом, который я пока понимала с трудом, пошутил Казбек и оглянулся к нам назад, одновременно входя в поворот.

– Любят, любят. Не волнуйся, все будет нормально. Я за них ручаюсь! – рассмеялся Алекс.

Я заметила, что наш друг, как и водитель, не пристегнулся, а сзади и вовсе ремни безопасности отсутствуют.

В какой-то момент мне стало страшно за свою жизнь. Казбек вел себя за рулем на трассе, словно подросток, который тайком у папы стащил ключи от машины и поехал кататься с дружками по району. В шлепках на босу ногу он умудрялся легко нажимать педали газа, тормоза и сцепления. Руль держал исключительно одной левой рукой на двенадцати часах и управлял им из положения полулежа, временами приподнимаясь, чтобы выглянуть вперед через лобовое стекло. При этом не умолкая общался с Алексом и смотрел на него не меньше, чем на дорогу.

– Дочка моя очень просила отвезти ее на море, где песочек. Понимаешь, надоела ей галька! А я дочку очень люблю. Все для принцессы делаю! Вот отвез их с женой в Анапу на недельку. Сегодня заберу – поедем обратно в Туапсе. Соскучился ужасно! – все мои страхи исчезли, как только Казбек рассказал о своей семье. Он говорил с такой любовью, нежностью и заботой. Ну не может человек, который так ценит своего ребенка, рисковать. Значит, он уверен в себе и своих водительских навыках?

– А сколько лет Вашей дочке? – вежливо поинтересовалась я.

– Зачем «вашей»? Давай на «ты»! Алекс, я не понял. Я клиентов везу или друзей?! – с обидой в голосе произнес Казбек и даже на секунду отпустил руль, чтобы изобразить жест возмущения.

– Алён, дочке Казбека 5 лет. Он с удовольствием расскажет тебе о ней подробнее, – Алекс повернулся ко мне и подмигнул, намекая, что понятие вежливости здесь немного иное, и мне лучше брать пример с него.

– Жена моя – умница, все время занимается с дочкой. Рисуют вместе, вышивают. Недавно вот, ты представляешь, куклу из тряпочек сделали, в нашей национальной одежде. Как живая! Соседям так понравилась, они заказали такие же себе на продажу. А что? Ручная работа! А соседи эти держат сувенирную лавку у набережной. Туристов много ходит, покупают себе магниты и открытки всякие. Я так думаю, наши куклы им тоже понравятся!

С нескрываемой гордостью Казбек рассказывал о своей семье, временами переключаясь на соседей, родственников, друзей и знакомых. Нить его рассказа переходила из одной темы в другую, затем возвращалась обратно или петляла дальше, но слушать его все равно было увлекательно.

– Алекс, а помнишь, как с тобой познакомились? – неожиданно спросил Казбек, давая слово нашему другу.

– Да как тут забыть? – с легкой улыбкой начал свой рассказ Алекс. – Я работал официантом в кафе, где сестра Казбека отмечала день рождения. Я приносил им заказы, уносил пустые тарелки – все как обычно. Как вдруг в разгар застолья наблюдаю картину: молодая именинница сидит в слезах, а гости пытаются ее успокоить. Причина оказалась проста и банальна. Девушка мечтала услышать живую музыку на своем празднике, но в этот день штатный музыкант приболел и не смог прийти. Я подошел и предложил сыграть на гитаре – она стояла у нас в подсобке. Именинница с радостью согласилась. А дальше… Я играл часа два. Практически не отходя от их стола. Естественно, на следующий день меня уволили за халатное отношение к своим обязанностям.

– Да, а потом я предложил ему поработать со мной, – перехватил инициативу Казбек. – Вот на этой самой машине. Ласточка, а не автомобиль! Таксовали с ним вместе, по сменному графику. Я ему все показал, научил…

– Вот только больше пары месяцев я не продержался, – Алекс закончил фразу за своего друга. – Не по мне эта работа оказалась.

Узкая, местами разбитая дорога, петляющая сначала по горам вверх, а затем неизбежно стремящаяся вниз к воде, действительно напоминала популярный аттракцион. Я уже не первый раз еду по этому серпантину, но до сих пор восхищенно ужасаюсь на каждом крутом повороте, когда небо и земля буквально меняются местами на несколько секунд.

Удивительно, как Витёк может спать в такие моменты? Еще в начале пути он уютно устроился на заднем сидении и заснул. Его голова регулярно падала на бок, гудел мотор автомобиля, из окна задували порывы южного ветра, но все это нисколько не мешало моему младшему брату сладко спать с приоткрытым ртом и тихонько похрапывать.

Наконец мы успешно преодолели Михайловский перевал – самая сложная часть пути позади. К этому моменту я уже окончательно убедилась, что Казбек – отличный водитель. Он возлежал за рулем, словно римский патриций, но идеально знал дорогу и чувствовал свой автомобиль. В нужный момент он мастерски переключал передачу, одновременно выжимая сцепление, чтобы увеличить тягу на подъеме или, наоборот, осуществить плавное движение вниз по склону.

В полдень на автовокзале города Анапа Казбек попрощался с нами и поспешил к своей семье.

– Я вижу в твоих глазах вопрос, – неожиданно сказал Алекс, закурив первую за этот день сигарету, когда мы стояли в ожидании междугороднего автобуса. – Казбек за рулем с 14 лет. Да, он никогда не пристегивается. Да, он сидит за рулем так, как удобно ему, а не так, как написано в правилах. Но он, без сомнения, лучший водитель в Туапсе. И мой верный друг.

Признаюсь, я не знала, что ответить. Мне было стыдно за недоверие, которое хорошо читалось в моих глазах на первых километрах пути.