Письма из замка дракона 3/3

4 ибо и самое потаенное место, заключавшее их, не спасало их от страха, но страшные звуки вокруг них приводили их в смущение, и являлись свирепые чудовища со страшными лицами.

5 И никакая сила огня не могла озарить, ни яркий блеск звезд не в состоянии был осветить этой мрачной ночи.

6 Являлись им только сами собою горящие костры, полные ужаса, и они, страшась невидимого – призрака, представляли себе видимое еще худшим.

7 Пали обольщения волшебного искусства, и хвастовство мудростью подверглось посмеянию,

8 ибо обещавшиеся отогнать от страдавшей души ужасы и страхи, сами страдали позорною боязливостью.

9 И хотя никакие устрашения не тревожили их, но, преследуемые брожениями ядовитых зверей и свистами пресмыкающихся, они исчезали от страха, боясь взглянуть даже на воздух, от которого никуда нельзя убежать,

10 ибо осуждаемое собственным свидетельством нечестие боязливо и, преследуемое совестью, всегда придумывает ужасы.

11 Страх есть не что иное, как лишение помощи от рассудка.

12 Чем меньше надежды внутри, тем больше представляется неизвестность причины, производящей мучение.

13 И они в эту истинно невыносимую и из глубин нестерпимого ада исшедшую ночь, располагаясь заснуть обыкновенным сном,

14 то были тревожимы страшными призраками, то расслабляемы душевным унынием, ибо находил на них внезапный и неожиданный страх.

15 Итак, где кто тогда был застигнут, делался пленником и заключаем был в эту темницу без оков.

16 Был ли то земледелец или пастух, или занимающийся работами в пустыне, всякий, быв застигнут, подвергался этой неизбежной судьбе,

17 ибо все были связаны одними неразрешимыми узами тьмы. Свищущий ли ветер, или среди густых ветвей сладкозвучный голос птиц, или сила быстро текущей воды, или сильный треск низвергающихся камней,

18 или незримое бегание скачущих животных, или голос ревущих свирепейших зверей, или отдающееся из горных углублений эхо, все это, ужасая их, повергало в расслабление.

19 Ибо весь мир был освещаем ясным светом и занимался беспрепятственно делами;

20 а над ними одними была распростерта тяжелая ночь, образ тьмы, имевшей некогда объять их; но сами для себя они были тягостнее тьмы».

Чуешь, какая жуть, а? По-моему, это прямо про них.

Ну ладно, что же это я все откладываю? Надо написать – пишу. Но помни, это только ради тебя, чтобы ты всяких ужасов без меры не воображал.

Привели в подвал. Велели раздеться. Совсем. Когда я медлила, палач стал помогать, еще больше стыдно стало и пришлось поторопиться.

Волосы сбрили. Они еще и сейчас не отросли, не знаю, как тебе на глаза покажусь, если все хорошо кончится. Тут у всех можно по волосам определить, сколько времени с тех пор прошло, как они сюда попали. Чем волосы длиннее, тем, значит, раньше.

Вроде бы считается, что у ведьмы сила в волосах. Как в Библии про Самсона написано. Может, Самсон-то еврей, так его сила как у ведьм, от дьявола? Ладно, не буду гадать, а то недолго и в ересь впасть. И цитат из Писания с тебя, наверное, хватит.

Инки-то, они знали, что я не ведьма. Стали бы они ведьму посылать за дело веры сражаться? Но волосы все равно сбрили. Во-первых, это очень пугает, на себе испытала, а им надо было мое согласие получить. Во-вторых, они думали меня на костер везти, так чтобы все видели, что все как всегда. Это уж они не ожидали, что дракон в темноте из тюрьмы утащит, и никто не увидит. Да и, в-третьих, что значит – никто не увидит, тюремная стража видела, а они всегда всего боятся и оттого хотят всегда, все и ото всех в тайне держать. Думаю, даже палачу не сказали. Хотя, думаю, ему все равно. И еще хуже думаю – хоть одна настоящая ведьма ими поймана была ли? И вообще они, настоящие, бывают ли? Вот до чего дошла, сама в том подвале побывав.

Вслед за тем к чему-то вроде скамейки или стола привязали. Повыше скамейки, пониже стола. Наверное, на скамейке палачу все время нагибаться трудно, так он всегда за то, чтоб был стол. А на столе им самим не так удобно, в лицо лучше сверху смотреть, а на столе сбоку и как бы снизу получается. То есть это если они хотят, чтобы подозреваемый их видел. Ради того, что если так встать, чтобы на него со стороны макушки смотреть, то есть как бы сверху, то ему будет трудно на задающего вопрос смотреть, а тому будет трудно его выражение лица правильно оценить. Так они все предусмотрели. Для привязывания на этом столе-скамейке деревянные квадратные столбики приделаны. По два на каждую руку или ногу, и один из каждой пары винтом передвигается, то есть они и сжимать могут. Страшнее всего те две больших деревяшки, что могут голову сдавливать. Но их отодвинули и голову даже не привязали – им надо было, чтобы я ее приподнять могла и на все поглядеть – на себя, голую и привязанную – и устыдиться, и на то, что они будут показывать – и устрашиться. И шею не пристегнули – там такой обруч есть, и туловище – еще два обруча, через подмышки и на талии – тоже не стали. Так что я сразу поняла, что пытать по-настоящему сейчас не будут. С другой стороны, когда руки-ноги прикованы, все остальное приковать в один момент можно…

Наорали, что все про мои ведовство и ересь знают.

Велели не отпираться, а то…

И палач всякие гнусные железки показал. Ржавые, закопченные, грязные, специально грубо сделанные. Очень убедительно теми железками гремел. Некоторые доставал из жаровни, красные, светящиеся, и, показав, туда обратно клал. Близко ко мне обычно не подносил. Только иногда. Я невольно старалась отодвинуться. Он же делал деревянную морду, а инки ухмылялись. Значит, это он так для них шутил. Мне показалось, что на эти его инструменты и вообще смотреть не надо было, чтобы до смерти напугаться – по одному только лязгу их друг о друга чувствовалось, какие они прочные, и что с мягким человеческим телом сделать могут. У него и не только железные вещи были… Нет, рассказывать про них подробно все-таки не буду, аття ведь все равно ими ко мне не прикоснулись даже. И еще потому, что тут как раз я уверена, что таких подлых способов причинять зло с помощью разных приспособлений тебе не придумать. Да ведь тебе и не надо пытаться, раз все обошлось. Это надо совсем особенную душу иметь – такое придумывать. Или тут им сам дьявол подсказал? Не верится, что люди на такое сами способны.

Инки по очереди говорили. Один подустанет и охрипнет – другой вступает.

Они мне, кстати, про себя раньше рассказали. Хвалились, чтобы впечатление произвести. Чтобы я противоречить даже не вздумала. Генрикус Инститорис, который Генрих Крамер, рассказал, что он – практик. Много ведьм поймал, разоблачил и сжег. А Яков Шпренгер – ученый теолог. Всякие сложные случаи помогал растолковать. Если ясно, что ведьма, но она удачно отпирается. Понятно, что удачно у них отпираться только настоящая ведьма и только с подсказками дьявола может. Другая бы растерялась. Но переспорить ее все равно надо. А в очень важных случаях, вот как сейчас, они вдвоем допрашивают. Если можно назвать допросом, я замечу, когда им наперед всё ясно, и надо только заставить их измышления подтвердить.

Крамера я не очень боялась. Хотя он как раз запугать старался, про пытки толковал и на палача с его железами кивал. Пока говорил, он на меня глаза выпучивал, всю разглядывал, слюни шумно сглатывал, кадыком подпрыгивая, и охрипшим голосом говорил. Но руки даже за спину прятал. Видать, полапать хотелось, а нельзя, и он это так и понимал, что не положено. Я еще подумала, что мне повезло, что они тут вдвоем, один он мог и не сдержаться. Говорил Крамер без души, не торопясь, вроде как чтобы палач все показать успел, а на самом деле, я думаю, чтобы я не очень быстро испугалась, и он бы на меня, привязанную, подольше на законном основании пялиться мог.

А кроме того, ну что это за фамилия для палача – Крамер? Сам посуди. Ты же знаешь, крам – это хлам, мусор, старье. Крамер – старьевщик. Если не мусорщик. То есть так когда-то, наверное, было. С тех пор крамеры возвысились, и теперь крамер – приказчик в лавке купца, посыльный от купца к заказчику и всякое такое прочее, в общем, помощник купца, уже не старьевщик, тем более, не мусорщик. Но и не владелец собственной лавки, или, в крайнем случае, если владелец, то очень мелкой лавки, продающий, в основном, чужой товар за небольшие проценты сверху, или свой, но очень дешевый – тот же хлам и мусор.

Генрих, правда, набивая себе цену, придумал, что фамилия его от слова крампф – судорога, спазм. То есть как раз для палача. Но только тогда бы он Крампфер, а не Крамер был.

Кроме того, он догадался – свое имя на латынь перевел. Звучит красиво: Генрикус Инститорис. А по сути то же самое. Инститорис – представитель. То есть тот же приказчик в лавке. Если еще про Крамера не знать, можно и как-то более величественно перевести. Может, он инститорис самого папы римского! Но зная, что мусор… И про судороги ужаса допрашиваемого можно забыть. Не ужас, а сплошное «чего изволите?» получается.

Дело другое, что это «чего изволите» он не подследственному говорит, к подследственному он как раз как к мусору относится. Это «чего изволите?» – начальству, перед которым, он хочет выслужиться, так что на самом деле шутить с ним не приходится.

Хламер сам рассказал, что в должность инквизитора вступил всего год назад. И в этом качестве, в Триент, что в Южном Тироле, послан будучи, участвовал там в инквизиции по делу святого Симонио Трентского. То есть это его сразу за тем канонизировали, необычайно быстро для папской канцелярии, но все же не прямо во время инквизиции, так что тогда это было дело об убийстве двухлетнего Симонио. Он пропал во время Пасхи (почти что ровно год назад, действительно – у нас тут Пасха уже совсем скоро) и был найден мертвым. Инки обвинили глав местной еврейской общины в ритуальном убийстве. Пытками добились признаний и осудили шестнадцать человек. Пятнадцать сожгли, один в тюрьме пожизненно, если еще не умер. Сам Мусорщик приговорил к смерти девятерых из них.

Так что Помоечник, конечно, человек страшный, но в то же время и смешной. Поскольку он во всеуслышание провозглашает, что послан самим Господом, чтобы этот мир от ереси очистить. Так что он даже не папы Римского представитель, а – бери выше – самого Иисуса Христа, получается. И может его Второе Пришествие заменить и сделать ненужным. По-моему, это уже само по себе ересь. Хоть я и не теолог. Мне кажется, он просто сумасшедший. И потому-то не слышит никаких оправданий. Этим он страшен, и жалок. Но он не жесток. Он искренне заблуждается, и, если отдаст приказ пытать, то потому, что верит, что так нужно. Правда, это в нем как-то сочетается с жадностью – он уже заранее велел мне в логове дракона обращать внимание на золото и драгоценности…

А вот Шпренгер, ученый теолог, наоборот, вроде как и мягко так говорил, голос – ну просто мед. Заботу проявлял, покаяться призывал, и тогда, мол, ничего страшного не будет, меня сразу же домой отпустят… Кстати, врал… Когда я со страху все их выдуманные обвинения признала, то оказалось, что никто меня отпускать и не собирался… Но руки у него дрожали и пальцы скрючивались не от жалости, которую он изображать пытался. И даже не от похоти, как у Крамера. То есть похоти, но ненормальной. И глаза у него бегали, то на меня, то на палаческие железки взглянет. И я поняла, что ему не того, что Золотарю, хочется! А хочется самому те железки ко мне… применить! Которые, скажем, раскаленными прикладывают – теми прижечь покрепче, которыми бьют – теми ударить посильнее, которые втыкают – те воткнуть поглубже, которые кусают – теми что-нибудь откусить побольше… А ему-то ими меня жечь, пронзать, бить и кусать самому не положено! На то палач есть. Не ученому теологу за них хвататься, он только вопросы должен задавать. Вот руки-то и дрожат, вот пальцы-то и скрючиваются.

Да, ученый теолог меня очень напугал. Он же просто одержимый бесами! А ну как сорвется? Вдруг и признание не поможет, если ему такого и так сильно хочется? Вдруг он среди них главный, и они его и останавливать побоятся?.. Куда там несчастному Ассенизатору с его идеей спасать мир от засилья ведьм и колдунов – он хоть способен сообразить, что, изведя половину женщин и мужчин, вторую половину надо на развод оставить. Мне кажется. Этот же вообще всех женщин растерзать готов. Не знаю, как насчет мужчин, но не удивлюсь, если ему все равно.

И, кстати, кто такой Шпренгер – если на его фамилию посмотреть? Он даже на латынь переводиться не стал. Шпренген – скакать, так что он, видать, думает, что он – Всадник, то есть Кавалер, то есть рыцарь. Но то же шпренген значит и взламывать (грудную клетку? череп?), и разбрызгивать (кровь?). Довольно страшная фамилия!

На самом-то деле они не собирались в тот раз вообще ничего со мной делать, кроме запугивания. Так положено – первый допрос в подвале – только пугать. А они же еще мне миссию поручить хотели. Так что покалечить было бы неосмотрительно. Ну, то есть, во всяком случае, сильно покалечить. А лучше и не начинать, чтобы во вкус не войти. То есть не только в тот раз – они и вообще не собирались со мной ничего плохого делать. Но это только следом выяснилось. А тогда я себя от страха не помнила. Сколько-то времени, совсем недолго, пыталась думать, как лучше сделать, сразу признаваться, в чем скажут, или от того только хуже будет? Решат, что раз сразу призналась, то что-то еще худшее скрыть хочу? Начнут еще большую крамолу приписывать? А с другой стороны, куда же хуже? Но под их взглядами не получалось думать. Казалось, эти психи сейчас с собой не справятся – и признаваться поздно станет. То есть не поможет. Они, по-моему, специально себя заводили, чтобы мне показать, что они за себя не отвечают. Только я-то не знаю, умеют ли они только напоказ в одержимость впадать, или и впрямь с собой справиться не сумеют, а то и не захотят?

Но обошлось. Я согласилась во всем сознаться и все сделать, что скажут, они палача выставили, рассказали, что я должна сделать, палача позвали и он меня от стола отвязал.

Как бы для того, чтобы еще подумала, в грязную сырую камеру в подвале заперли. А чтобы я сразу не раздумала, облегчение получив, руки и ноги заковали в очень неудобное железное приспособление, так что даже лежа не отдыхаешь, а мучаешься. То есть оно, наверное очень удобное для изготовления: это просто две прямых плоских полосы железа, сложенные вместе, в длину каждое как опояска, и в четырех местах эти полосы в противоположные стороны полукружиями выгнуты, кольца для рук и ног образуя. В камере я и худшее приспособление видела, и даже еще проще сделанное, колодку из двух досок – там все четыре дырки еще ближе, и руки оказываются уже совсем там, где ноги. Я-то хоть не совсем скрюченной оказалась. Но все равно плохо.

Затем я подтвердила, что не передумаю, оказалось, что те, перед кем я подтверждала, те же Вор-Медвежатник и Продавец Дерьма, не только дознаватели, но и судьи, и что суд, таким образом, состоялся. И можно передавать светским властям и отправлять на костер.

Только тогда дали одеться. Мою одежду, правда, не отдали, кинули мешок с дырками для рук и головы. Перевели на третий этаж тюрьмы в почти сухую камеру, заменили ту ужасную штуку на обычные веревки на руках и ногах и оставили ждать сожжения, а на самом деле дракона. Руки сразу, как мешок напялила, связали. А ноги – в камеру отведя. (Отдельно от рук! Можно разогнуться!)

Кстати, зачем вообще меня связывать, если дверь железом окована, так что и топором, которого у меня нет, не высадишь, а на окне толстая железная решетка? И я не ведьма, которая может летать по воздуху? И через окно и сквозь щелочки в двери проходить? Про ту железку, которую теперь на веревки заменили, я поняла, зачем. Для сговорчивости. А теперь, когда я уже все подтвердила? Чтобы на следующем допросе была еще сговорчивее? Так следующего не будет. Значит, получается, незачем. Наверное, чтобы никто не догадался, что я приманка для дракона, даже тюремная стража и палач. Чтоб все как обычно выглядело. А обычно у них все именно так.

А обычно – зачем так? Как часть наказания? Или замену той штуки веревками надо за небесную милость считать, так они думают?

Считается, что они должны все делать, чтобы душу ведьмы спасти. Для этого она должна покаяться в своих преступлениях, а своих палачей за причиненные мучения простить и полюбить, понять, что они не со зла ее мучают, а как раз чтобы покаялась, и на костер вслед за тем тоже не со зла посылают, а чтобы ее душу спасти. А как же она это поймет, если они ей в последнюю ночь нагадить стараются, перед страшным, последним в этой жизни испытанием – костром – отдохнуть и с духом собраться не дают?.. Это больше не на заботу о душе, а на мелкую и подлую пакость похоже…

Видишь, так они меня против себя настроили, что я ведьмам стала сочувствовать, а не жертвам их зловредного колдовства. А уж после всего этого, здесь, в замке, кого ни спросишь – всех невинно осудили. У какой сосед разозлился, что колесо телеги напротив ее дома с оси соскочило. Какая даже согласилась приворотное зелье сварить, да оно не подействовало. Если бы вышло, не донесли бы; а так все наоборот выходит. А в моей башне вообще все больше как я – за то, что думать пытались. Может, и врут они, но чтобы все как одна?.. И, тут-то сидя, зачем теперь уж врать?..

Так что, получается, инки в чем-то правы, когда ведьму, даже раскаявшуюся, во всем сознавшуюся, всех знакомых по указке судьи в ведьмы записавшую – якобы всех на шабаше встречала, – все-таки, считают, непременно надо казнить. Они понимают, что, даже если до ареста это женщина, девушка или ребенок (Торговец Калом хвастался, что может и семилетнюю девочку отправить на костер, и что таковая вполне может оказаться ведьмой, ибо дьявол, конечно же, прежде всего старается соблазнить девочек и девственниц), ни в чем не повинная, богобоязненная, святую церковь беззаветно любящая, и как образец справедливости и честности ее представителей, членов церковного суда, почитающая – то после следствия, даже если бы ей свою невиновность каким-то чудом удалось доказать, она инквизиторов злобными извращенными жуликами почитает, каковы они и есть, святую церковь – сборищем зажравшихся стяжателей и грабителей, доход от несчастий, добропорядочным гражданам причиняемых, получающих. Если в ней вера в справедливость и милосердие Бога и сохранится, так только в такое, которое после смерти. Причем, чем более она в том, что ей в доносе инкриминировали, невинна (стало быть в таком деле не только вина, но и невиновность может быть большей или меньшей), тем больше обида на тех, кого она ранее чуть ли не святыми или ангелами почитала, на страже ее благополучия стоящими, от злобного ведовства ее защищающими. А зачем они это так делают – Бог весть.

Что дальше было, как дракон прилетел, я уже в первом письме написала. С инками больше не виделась, только вот, с твоей помощью переписываюсь, и – от страха за тебя и своих майнцских подруг – инкам в заговоре против дракона помогаю.

Надеюсь, это все прочитав, и ты себя в руках держать будешь, и даже взглядом не выдашь инкам, что твое отношение к ним как-то изменилось. Ради меня постарайся. Я очень не хочу, чтобы ты из-за моего неосторожного письма пострадал. Написала только потому, что ты иначе себе невесть что воображал и мучился. Теперь видишь, на самом деле не так все было страшно.

То, что с нами происходит, на одну десятую состоит из того, что действительно происходит, и на девять десятых – из того, что мы по этому поводу чувствуем и воображаем. Если это вред – то, по большей части, мы сами себе его причиняем. Если так посмотреть, со мной в подвале инки ровно ничего не сделали.

Последнее, что еще тут хочу написать не для взгляда инков, это вопрос.

А тебе как кажется, что бы это значило, что доктор разрешил письмо написать?

Если то, чего я боюсь, то есть что он меня пока в комнату как часть наказания отпустил, то есть, чтобы я успела, пока он над настоящим наказанием думает, про него подумать, то письмо – это вроде последнего желания приговоренного.

Но, может, нет? Мне кажется, наоборот, это хороший знак. Ведь и ответ, если он будет, доктор тоже принести обещал…

Это дает надежду. Но не очень-то большую. Может, чтобы была не только возможность попрощаться, но и ответное слово прощания получить. Еще в счет последнего желания… Ну, хоть так. Это тоже хорошо.

Не всякий случай прощай, мой бедный Май, если что было не так,

Люблю, целую,

С надеждой на лучшее, с опасениями худшего,

Твоя Марта.

P.S. Ой, забыла! Теперь, когда инки подтвердили, что мои сомнения в секретных именах были справедливыми, я правило знаю! Это буквы иудейского алфавита, но прокураторы не по первым буквам настоящих имен их определили. Это слишком просто было бы догадаться. А по первым буквам городов, откуда мы все! Сам прикинь, и ты увидишь. Правда, они немного напутали. Надо было не фам Сомех, а фам Алеф, ведь она не из Сент-Этьена на самом деле, а из Арраса. И не монсеньора Тов, а монсеньора Рейш, она не из Труа, а из Руана. И это было бы лучше, чтобы Труа с Тулузой не путать. Правда и саму Тулузу надо бы на Мирей заменить. Но тогда бы буква Мем с моим Майнцем перепуталась бы. Но можно было бы меня тогда не по городу, а по реке обозвать, только не по Майну, это бы не помогло. Но у нас ведь еще Рейн есть. Была бы фрау… как это? – ой! фрау Рейш. Какое-то совсем не секретное секретное имя: слишком на Рейн похоже. И как же монсеньора Рейш? Ну да это все уже на самом деле неважно и уже даже как задачка надоело.

Да, ты видел, я в письме для инков написала, что не буду просить письмоносца дьявольской еды для мужа захватить. Чтобы тебе не навредить. Хоть они и разрешили. Ну, понятно, разрешили, чтобы самим попробовать. И вряд ли бы тебе что-то досталось. Но тут они сами себя перехитрили. Намек у меня такой – для них-то она безвредна, они против козней дьявола могут бороться. Попросили бы для себя – я бы, конечно, передала… Ну а теперь, когда я написала, что вообще все очень плохо, они, наверное, отстанут и заморских деликатесов требовать не станут.

На самом деле, это написав, я все-таки тебе кое-какой необычной еды передам. А ты попробуй угадать, что это – из того, про что я писала. Из того, про что не писала, попробуй элотамальи. Это пирог из центли.

V (51-54). ПЯТАЯ серия писем из замка

51А. Августина (в ожидании кары)

ДОМ НА КРАЮ ДЕРЕВНИ У ЛЕСУ

ИЗ ЗАМКА СИНЬОРА ДОКТОРА АКОНА ПРИСЛУЖНИКА ВРАГА ОТЦА РОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО И СЫНА ТОГО ОТЦА А НЕ ТОГО РОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО ТЕПЕРЬ ТО УЖ ВСЕ ПРАВИЛЬНО

ТОЛЬКО В СОБСТВЕННЫЕ РУКИ КРЕСТЬRНКИ ЯНУАРИИ

ВЕРБНОЕ ВОСКРЕСЕНИЕ (ВХОДЪ ВЪ ИЕРУСАЛИМЪ) СЕДЬМОГО АПРЕЛЯ ГОДА ТЫСЯЧА ЧЕТЫРЕСТА СЕМЬДЕСЯТ ШЕСТОГО ОТ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА

––

БАБУШКА! МОЛИСЬ ЗА МЕНЯ КАК НИКОГДА. ДРАКОН ХОЧЕТ МЕНЯ СЪЕСТЬ. НАВЕРНОЕ. СОГЛАСИЛСЯ ПЕРЕДАТЬ ПОСЛЕДНЕЕ ПИСЬМО. ТАК ЧТО МОЛИСЬ И ПРОСТИ МЕНЯ ЕСЛИ ЧТО НЕ ТАК.

Я ВСЕГДА ЕГО БОЯЛАСЬ И СТАРАЛАСЬ С НИМ НЕ РАЗГОВАРИВАТЬ. И ВЫХОДИТ ЧТО ПРАВИЛЬНО.

ГОВОРИЛИ С НИМ СЕГОДНЯ О РИСУНКАХ ВСЕГО ЛИШЬ НАВСЕГО И ВОН КАК ВЫШЛО.

Я РИСУЮ ЕГО ПЛОХИМ. ВОТ.

ЗРЯ ТЫ МЕНЯ НАУЧИЛА ТАК ХОРОШО РИСОВАТЬ ЧТОБЫ ЗАРИСОВЫВАТЬ РАСТЕНИЯ. АХ НЕТ ПРОСТИ МЕНЯ ГЛУПУЮ. НИ ПРИ ЧЕМ ТУТ ХОРОШО ИЛИ ПЛОХО. ВСЕ РАВНО Я НАРИСОВАЛА БЫ ТО ЖЕ САМОЕ. А ЕСЛИ БЫ ВЫШЛО ПЛОХО И ОН НЕ ПОНЯЛ БЫ И СТАЛ СПРАШИВАТЬ ЧТО НАРИСОВАНО ТО Я БЫ ОБЪЯСНИЛА!

ВЕДЬ НЕПРАВИЛЬНО ЛГАТЬ И ПРИТВОРЯТЬСЯ В СЛОВАХ О ВЕРЕ. ОН ЖЕ ИСЧАДИЕ АДА. ПОМОЩНИК ГЛАВНОГО ВРАГА БОГА И РОДА ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО. ДОБРОТА ЕГО ОБМАН. УДОБСТВА И МНОГО ВКУСНОЙ ЕДЫ ЛОВУШКА. НЕЛЬЗЯ ЧТОБЫ ДУШУ НЕ ПОГУБИТЬ ПРИТВОРЯТЬСЯ ЧТО Я ДУМАЮ НЕ ТАК.

ОН ЯСНОЕ ДЕЛО СКАЗАЛ ЧТО Я РИСУЮ ВСЁ НАОБОРОТ.

СНАЧАЛА НА МЕНЯ НАПАЛО МАЛОДУШИЕ И Я СКАЗАЛА ЧТО ВОВСЕ НЕ ВСЁ НАОБОРОТ А ПОЧТИ ЧТО ВСЁ КАК ЕСТЬ.

ОН ПОСМЕЯЛСЯ И ПРИЗНАЛ ЧТО И ВПРЯМЬ ПОЧТИ ВСЁ ТАК И БЫЛО. ДА. КАК В АНЕКДОТЕ ПРО ЛЮДОВИКА XI КОТОРОГО ЭДУАРД VI В МИРНОЙ БЕСЕДЕ – БЕСЕДОВАЛИ ПОСЛЕ НЕДАВНЕГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ МИРА – СПРОСИЛ С ЭДАК КАК БЫ С ДРУЖЕСКОЙ ПОДКОВЫРКОЙ: ПРАВДИВ ЛИ СЛУХ ЧТО ГЕРЦОГ БУРГУНДСКИЙ КАРЛ СМЕЛЫЙ ВЫИГРАЛ У НЕГО – КОРОЛЯ ФРАНЦИИ – ГЛАВНЫЙ ПРИЗ ЗА СТЫЧКУ С ТУПЫМИ КОПЬЯМИ НА РЫЦАРСКОМ ТУРНИРЕ В ПАРИЖЕ? ИСТИННАЯ ПРАВДА – СОГЛАСИЛСЯ ВСЕМИРНЫЙ ПАУК КОТОРЫЙ СРОДУ НЕ ПРИНИМАЛ УЧАСТИЯ В ЭНТОЙ РЫЦАРСКОЙ ЗАБАВЕ. НО ТОЛЬКО НЕ КАРЛ ГЕРЦОГ БУРГУНДСКИЙ А КАРЛ ГЕРЦОГ БРЕТОНСКИЙ. И НЕ В МОЁМ ПАРИЖЕ А В СВОЁМ НАНТЕ. И СРАЖАЛСЯ НЕ СО МНОЙ А С ОЛИВЬЕ ЛЕ ДЭНОМ. И НЕ НА РЫЦАРСКОМ ТУРНИРЕ НА КОПЬЯХ А В КОСТИ. И НЕ ВЫИГРАЛ А ПРОИГРАЛ. ПОСМЕЯВШИСЬ НАД ХИТРЫМ ЛЮДОВИКОМ СПЕРВА ДУМАЕШЬ: ДА ТУТ ВСЁ НАОБОРОТ – А ОН ГОВОРИТ: ПРАВДА. НО ПОДУМАВШИ – У НЕГО ЕСТЬ ХОТЬ И МАЛОЕ НО ПРАВО ГОВОРИТЬ ТАК ИБО ЕСТЬ НЕ ТОЛЬКО РАЗЛИЧИЯ НО И ОБЩЕЕ В ЭТИХ СЛУЧАЯХ! И ТАМ И ТАМ ГЕРЦОГ ПО ИМЕНИ КАРЛ В КАКОМ-ТО СТОЛЬНОМ ГРАДЕ ПРИНЯЛ УЧАСТИЕ В СОРЕВНОВАНИИ КАСАЮЩЕМСЯ ЧЕСТИ ФРАНЦУЗСКОГО КОРОЛЯ ЛЮДОВИКА XI И ТО СОРЕВНОВАНИЕ НЕ ОКОНЧИЛОСЬ ВНИЧЬЮ! ЕСЛИ ТАК ТО И РИСУНОК ПРАВДИВ: ПРИКОВАННАЯ ДЕВУШКА НА НЁМ И ПЛАЧЕТ ОНА ПОЕЛИКУ К НЕЙ ПОДБИРАЕТСЯ ПЛАМЯ. И ДРАКОН ИМЕЕТСЯ ПРИЧЁМ ОН НЕ ТО ЧТОБЫ НИ ПРИ ЧЁМ А СВЯЗАН ТЕСНЫМИ ОТНОШЕНИЯМИ И С ДЕВУШКОЙ И С ПЛАМЕНЕМ И С ЕЁ ЦЕПЯМИ СКАЗАЛ ОН. О КАК ЗАВЕРНУЛ!