Манас. У дружбы одно лицо. Книга пятая

В разгар их веселья, джигиты Алмамбета отделили большинство табунов от тех лошадей, которые находились в окружении ватаги весельчаков. Всю ночь они гнали на запад все табуны тихим ходом, чтобы от топота множества копыт не гудела земля. Сотни лошадей гнали впереди трое джигитов, за которыми тянулись остальные лошади. Утром, когда рассвело, калмыцкие табунщики схватились, проклиная все на свете, обвиняя друг друга. Вынуждены были вооружиться и пуститься в погоню по следу табунов лошадей. Количество угнанных лошадей составило тридцать тысяч голов, почти все табуны от четырнадцати богачей всех племен манжу и калмыков. Табунщики догнали угонщиков, но отпор джигитов во главе с Алмамбетом не дали им возможности отбить табуны. Погибли, большинство из вооруженных табунщиков, от рук Алмамбета. Битва тысяча табунщиков с горсткой джигитов показала, что с опытным одним бойцом из джигитов Алмамбета не смогут справиться сотня скотников манжу и калмыков. Табунщики были вынуждены повернуть своих коней обратно в свои станы.

Тридцать тысяч лошадей против шестисот голов казахского табуна стало непомерным богатством, что до небес возвысило достоинство и славу Алмамбета среди народа. Еще несколько раз оно выросло у него, когда он разделил все тридцать тысяч лошадей среди всего народа. Богатырь Алмамбет на следующий год собрал еще две тысячи аскеров, которые раньше прошли путь вместе с Манасом от Алтайских земель до Чуйской долины. Они то, умели воевать. Алмамбет повел войско по берегу реки Эртиш до других крупных пастбищ калмыков, манжу и жунгаров. Вблизи озера Коко-Ноор, которое находилось в степях Коби-Шаму, они угнали еще двадцать тысяч лошадей и пятнадцать тысяч крупного рогатого скота. Кроме того, еще девятьсот скакунов прибрали к рукам, как добычу от преследователей, которые хотели отбить скотину, оставив их пешими, сбивая всех с коней. На пути к землям Сары-Арки их встретил как победителей весь народ, с большими почестями…

• • •

Кочевая жизнь наладилась. Пастбища земель Сары-Арки заполнились множеством скотин. Табунами паслись лошади, отарами овцы и стадами коровы и верблюды. Простые люди точно так же, как и в Бейджине, потянулись к Алмамбету по разным вопросам, кто решал их справедливо и правильно. Не позволял себе решать вопросы за какие-то вознаграждения, дары и услуги. Он сам ни в чем не нуждался, а старался всем помогать во всех запутанных делах, что появлялись в отношениях людей между собой. Его справедливое отношение ко всем проявлениям в жизни кочевого народа разнеслось по всем просторам Сары-Арки. Люди, которые спорили между собой ехали издалека к Алмамбету в надежде, что он решит их спор честно и справедливо. И он достойно оправдывал все надежды простых людей.

Это обстоятельство не нравилось многим знатокам казахов, которые решали и могли решать возникшие тяжбы между людьми. Многие знатоки жили на спорах людей, при решении которых, получая вознаграждения с обеих сторон. Иногда решали вопросы в пользу тех, кто давал больше взяток. С появлением Алмамбета многие из знатоков лишились поступлений от людей, что явились источниками пребывания их семьей в достатке. Основной костяк таких знатоков находился в окружении самого Кокче. Для всего костяка этих знатоков было обидно то, что какой-то блудный бродяга из враждебного племени калмыков один заменил десятки достойных людей казахской знати. Несколько обиженных знатоков собрались обсудить вопрос пребывания Алмамбета в окружении Кокче или среди них. Селим из конуратов, Элим из найманов и Алим из аргынов были главными заводилами собрания. К ним присоединились Жанбай сын Жагалбая, Багыс сын Байжигита и Шаабек из аваков. Эрен Айтак говорит:

– Давайте, братья, я его приглашу на охоту в степи, – огляделся по сторонам. – Одним ударом ножа решатся все неприятности.

– Правильно, Айтак, – поддержал его Шаабек. – Справляться о нем некому.

– Алмамбета не смог убить даже Эсенкан – великий правитель калмыков, манжу и жунгаров, – сказал Алим из аргынов. – Предложение Эрен Айтака просто бессмысленное предвкушение.

– Да, – его поддержал Жанбай. – Не каждый бы осмелился поступить как Алмамбет. Искать пристанище среди чужого народа.

– Кто поднимет на него руку, – подтвердил Алим. – Тут же сам найдет путь в небеса. Алмамбет – непростой богатырь.

– Надо его просто прогнать, – сказал Селимбай.

– Как? – Все повернулись к нему.

– Мы не можем его сами прогнать, – проговорил Селимбай. – Его может прогнать только Кокче.

– Ты что, хочешь дать приказ Кокче хану, – рассмеялся Доорук. – Чтобы он прогнал Алмамбета.

– Надо очернить Алмамбета, – сказал Селимбай. – Чтобы Кокче был рад его исчезновению.

– Кокче-великодушен, как и Манас, – Элимбай включился в разговор. – Но он очень ревнив в отношении своих жен.

– Вот и пустим слух, – предложил Багыс. – Алмамбет и Ак Эркеч имеют любовные связи.

– Не говорите чушь, – противился Шаабек. – Ак Эркеч старше его почти на десять лет. Никто не поверит.

– Капля камень пробьет, – Селимбай усмехнулся. – Капать и капать, в конце концов, поверят.

– Буудайбек бы подошла, но она постоянно на виду, – вздохнул Шаабек.

Таким образом, завистники Алмамбета пустили слух среди народа. Слух срастался разными легендами. Одни говорили, что Алмамбет и Ак Эркеч решили пожениться, поэтому они собираются отравить Кокче. Другие предполагали, что они собираются сбежать к северным народам, чтобы там создать семью. Слухи дошли до ушей Кокче и Ак Эркеч. Ак Эркеч поняла, что завистники Алмамбета решили избавиться от него руками Кокче. Другого пути у них не было. Хоть бы Кокче тоже понял таким образом. Ак Эркеч поклонялась перед Тенгри, чтобы он довел до Кокче замыслы врагов Алмамбета. Чтобы Кокче проникся в причины действий некоторых людей своего окружения.

Кокче тоже понял, что это дело рук тех, кто прежде был в почете среди народа, кому народ ходил своими жалобами, чтобы рассудил их честь по чести. Никак он не мог поверить в предательство Ак Эркеч, с которой с малых лет живут в согласии и любви, хотя она была против женитьбы во второй раз на Буудайбек. Если люди говорили, что Алмамбет и Буудайбек имеют связи, то можно было поверить на такой слух. И то такой слух имеет свои противоречия. Буудайбек способна, а Алмамбет не способен решиться на такой поступок. Нельзя поверить на отношения Алмамбета с Ак Эркеч. Алмамбет всегда избегает встречи с Ак Эркеч, как зять избегает встречи с тещей. И Ак Эркеч тоже относится к Алмамбету как сноха к свекру. Надо посоветоваться с Ак Эркеч. Кокче зашел в юрту старшей жены.

– Рада твоему приходу, мой бай! – Ак Эркеч не скрывала свою радость.

– Слухом полнится земля, Ак Эркеч, – сказал Кокче. – Наносит он рану на сердце.

Богатырь, который многократно смотрел смерти в глаза, оказался бессильным перед издевательством людских глаз. Ему казалось, будто каждый встречный смотрит на него и задает вопрос:

«– Как наша сестрица Ак Эркеч, под присмотром Алмамбета?»

Ему было оскорбительно ходить по земле, среди людей и даже среди своего окружения. Ак Эркеч не могла ответить сходу на жалобу Кокче баатыра. Она понимала, что от Кокче ждут каких-то действий на слух те люди, которые являются врагами Алмамбета.

– Некоторые хотят избавиться от Алмамбета, – сказала Ак Эркеч. – Твоими руками.

– Я это понимаю, – задумчиво сказал Кокче. – Должен наказать вас обоих. Если докажут ваши отношения. Но никто не собирается. Доказывать обратное, я не могу.

– Алмамбет сделал очень многое для нашего народа, – Ак Эркеч посмотрела в глаза Кокче. – И сделает еще много благородных дел. Убей меня, чтобы прекратились всякие разговоры. Ради благополучия народа.

– Убить тебя? – У Кокче глаза на лоб полезли. – И оставить Алмамбета в живых? Что народ скажет?..

Кокче вышел из юрты. Всюду вокруг было пасмурно. Пасмурно было и на душе у него. После некоторых раздумий он сел на Когала и поехал домой к Мендигулу…

• • •

Слух усилился среди народа. Нужно было Кокче принять какие-то меры, чтобы прекратились разговоры. Решил он собрать всех представителей народа из шестидесяти родов и племен, чтобы раз и навсегда покончить со слухами. «Алмамбет тоже хорош», думал Кокче, «должен же был он понять, что находиться среди чужого народа и переходить дорогу кому-то, опасно только ему самому». Чем больше он так думал, тем больше у него появлялось неприязненное отношение к Алмамбету. Оно у него усиливалось со временем. Оно привело Кокче к мыслям, что если не будет Алмамбета рядом, то жизнь станет прекрасней как прежде. Только сам Алмамбет виноват в том, что земля гудит от слухов о нем…

Сборы людей со всех родов и племен начались с утра в большой юрте Буудайбека. Она с большой радостью принимала гостей. На участках при юрте варились мяса в нескольких казанах. Обслуживающие джигиты помогали гостям спешиться с коней и сопровождали их до юрты Буудайбека, открывая дверные пологи. Что явилось признаком большого уважения и оказания почестей приглашенным гостям, со стороны хозяев юрты. Кокче сидел на мягком и толстом олпоке с левой стороны от входа юрты, и принимал гостей, приветствуя и справляясь с каждым из них о разном. К раннему полудню все приглашенные сидели в большой юрте и попивали из деревянных чашек медового кумыса. Джигиты наливали желающим шарап в отдельные пиалы. Кокче сам напивался шарапа больше всех и заставлял остальных выпить за здоровье хозяйки. Он через некоторое время почувствовал, что пора начинать разговор об отношениях Алмамбета с его любимой Ак Эркеч.

– В народе ходят разговоры об отношениях моего брата с моей женой, – сказал Кокче. – Я хочу выяснить правду.

Он поглядел по кругу в глаза каждого и спросил:

– Кто может выступить свидетелем? Кто может добиться признания моего брата Алмамбета и моей жены Ак Эркеч?

Наступило всеобщее молчание. Никто не посмел взять на себя такую тяжкую нагрузку. Тем более обвинение вымышленное. Вдруг кто-то шепнет Кокче баатыру, что слух выпустило его же окружение по предложению Багыса.

– Селимбай! – Кокче крикнул. – Может быть, ты выступишь свидетелем?

– Нет! Нет, мой таксыр! – опустил голову Селимбай.

– А может быть, ты – Багыс? – Кокче огрызнулся.

– Как можно, мой таксыр? Тенгир все видит. – Багыс тоже отпрянул в сторону.

– Жанбай? – Кокче обратился к нему.

– Немыслимо, мой таксыр! Очернить невинного человека с нашей стороны, – Жанбай в некоторой степени осмелел. – Спросите, мой таксыр! У своей молодой токал.

Буудайбек в это время испивала очередную пиалу шарапа. Она была уже пьяной и лепетала языком, не могла говорить внятно.

– И – ы…хо-отела сбе-ежать с ни-им, он-а-а при-иво-оро-ожила-а его-о.

Никто ее не понял, как муж родной. Всем было понятно, она смело выступает свидетельницей. Будто она исполнила желание всего окружения мужа Кокче. Понял только Кокче по-настоящему правильно. Она говорила, если бы не Ак Эркеч, она готова была сбежать с Алмамбетом. Да, ей не было доверия никогда. Она пришла к нему в жены в качестве дара от врагов. Вся жизнь с ней проходит только в ревности. Стал ревнивым мужем для окружающих. Надо прогнать Алмамбета, пока еще не случилось беды. Пусть люди думают, пусть Алмамбет тоже, что Кокче не смог преодолеть свою ревность по отношению к своей жене.

– Немедленно приведите ко мне Алмамбета! – Кокче прокричал. – Атайбек! Быстро пошли к нему людей!

Атайбек выскочил из юрты. Отправил к Алмамбету двух джигитов, Токтора и Чаяна…

Кокче выпил еще шарапа полную пиалу до конца. Почувствовал, что пьянство начинает тянуть его ко сну. Изо всех сил постарался не заснуть, чтобы довести дело до конца, не откладывая на поздние времена. Нельзя упускать такое время. Испугались от состояния Кокче и его окружение. Если Кокче заснет, он не сможет прогнать Алмамбета. Его надо держать, хотя бы, в полусонном состоянии. Жанбай подмигнул Багысу, кивая головой в сторону Кокче.

– Мой таксыр! – Багыс подсел к Кокче. – Что вы собираетесь делать с Алмамбетом?

– Оторву ему голову, – Кокче помахал кулаком. – Как у курицы.

– Он может не признать свою вину, – Багыс посмотрел на Селимбая и спросил. – Как вы поступите в этом случае?

– Если курица сдохнет, – Кокче покрутил указательным пальцем перед собой. – Ее хозяин будет думать, отчего же погибла курица, правильно?

Кокче повернулся с вопросом к Багысу.

– Правильно! – Ответил Багыс.

– Вот, видишь, – Кокче был рад своему выводу. – А у калмыка нет хозяина. Им никто интересоваться не будет. Понял?

– Понял! – Багыс был рад тому, что Кокче уже не собирается засыпать. Кокче был уже в деле.

– Где у нас силач Калдарбек? – Кокче уже сидя качался в разные стороны. Его тело в одну сторону, а голова уходила в другую.

– Я здесь! – Калдарбек поклонился перед ним.

– Ты ударишь кинжалом в то место, где бьется сердце Алмамбета, понял? – Кокче сказал, качаясь в разные стороны.

– Понял, мой таксыр, – сказал Калдарбек.

– Наливайте еще! – Приказал Кокче…

• • •

Когда прискакали к нему Токтор и Чаян, Алмамбет подумал, что-то стряслось дома у Кокче. Почему такая спешка. Слух об отношениях с теткой Ак Эркеч дошел и до ушей Алмамбета. Язык без костей, где болтается, там и слюна. Ак Эркеч для него стала родной сестрой, старшей. Всегда проявляла заботу. Все знали и одобряли их «родственные» отношения. Даже Кокче сам гордился «своим младшим братом».

Алмамбет спешился около юрты Буудайбека. Кылжейрена привязал к коновязи. Вокруг юрты толпились люди. Одни занимались приготовлением дров для топки, другие варили мяса в казанах и приготовлениями еды для гостей. Чувствовалось, что обстановка праздничная и веселая. Открыл дверной полог юрты джигит из эсетов, по имени Буке.

– Будьте здоровы, братья! – Алмамбет поздоровался со всеми, как только переступил порог юрты.

Все гости, кроме Кокче, а их было в юрте около сорока человек, вскочили на ноги. Со стороны можно было понять, что они оказывают почести Алмамбету. Но никто не ответил на приветствие Алмамбета.

– Мы тебе не братья! – Кокче грубо ответил на приветствие Алмамбета, и обратился к своим гостям с укором. – А вы что соскочили со своих мест? Увидели дракона? Сядьте!

Все как один вновь расположились по своим местам. Оказалось, что для Алмамбета не было места, чтобы присесть к дасторхану. Он смело присел с левой стороны Кокче, выправляя, его колено.

– Кто ошибся, его поправляют, а предателей убивают, – громко сказал Кокче, чтобы всем было слышно.

– О чем вы, Кокче ава? – спросил Алмамбет, недоумевая.

Кокче ему не ответил.

– Предатель всем неприятен, – сказал он и прислонился к подушке, закрывая глаза. – Ушел бы он.

Алмамбет опять не понял, к чему клонит разговор «старший брат». Через некоторое время Кокче выпрямился на месте.

– Неприятные люди не понимают, что они неприятны, – сказал Кокче. – Беки казахов, объясните калмыку.

– О ком вы, Кокче ава? – Алмамбету стало не по себе.

– Вот, о тебе, – Кокче пнул по ноге Алмамбета.

Алмамбет вскочил на ноги. Такого оскорбления не мог он позволить никому, даже отцу родному.

– Мое уважение к тебе Кокче ава, превратилось в обиду, – сказал Алмамбет. – Я готов сразиться с тобой, чтобы смыть позор.

Гнев Алмамбета сверкал из его глаз пламенем. Никто не посмел даже посмотреть в его сторону. Все беки понурили головы, пряча свои глаза от гнева «младшего брата» Кокче.

– Беки казахов! – Крикнул Кокче своим гостям, валяясь на олпоке. – Вы что, ему еще не объяснили? Почему он до сих пор со мной рядом?

Алмамбет выскочил из юрты Буудайбека. «Кокче самовольно сошел с ума», подумал Алмамбет и вскочил на своего единственного верного скакуна Кылжейрен. Он понял, что является он чужим среди этого чужого народа. Чувство одиночества овладело всем сознанием и начало грызть его сердце. Он даже не заметил, как старшая жена Кокче Ак Эркеч оказалась на пути Кылжейрена, с его поводьями в руках.

– Погоди, баатыр, – просила она грустным голосом. – Обиду злобой не успокоишь. Выбрось ее из сердца.

– Не могу, сестрица, – Алмамбет от обиды чуть не закричал. – Она держит мое сердце в плену.

– Куда теперь будешь держать путь? – Ак Эркеч спросила его.

– Я как горный орел, сестрица, – загадочно улыбнулся Алмамбет. – Полетаю по небу, как увижу дерево, сяду на его ветку. Если ветка не сломается, буду свивать там гнездо.

– Поезжай в сторону солнца, – посоветовала Ак Эркеч. – Приедешь в земли счастливого народа, которому Тенгир дал богатыря по имени Манас. Землю кыргызов ты узнаешь без подсказки. Она горная, вечно снежными вершинами, которые общаются с Вечным Синим Небом.

– Я слышал, что Манас – кровожадный, – выразил сомнение Алмамбет.

– Он безобидный богатырь, – сказала Ак Эркеч. – Его окружают одни ханзады и бекзады. Они говорят: «чем быть в раю тысячу дней на том свете, лучше служить народу рядом с Манасом хоть один день в этом мире».

– Вы меня заинтересовали, сестрица, – Алмамбет признался.

– Мне кажется, Тенгир и тебя отправляет кыргызам. Служи этому народу.

– Спасибо, сестрица, за совет, – Алмамбет ударил по бокам коня пятками ног. – Прощайте.

Да, Алмамбет слышал про Манас, про кыргызов, когда хотел прогнать людей из пастбищ отца Кан-Жайлак. Они жаловались, что их прогнали кыргызы во главе с Манасом. Тогда он злой был на Манаса, что он прогнал людей из насиженных мест. Позднее он понял, что Манас лишь забрал то, что принадлежало предкам кыргызов. Это же справедливо. Сам тоже хотел забрать то, что принадлежало своим предкам, пастбище Кан-Жайлак. Однако его пргонали, родня во главе со своим родным отцом. Теперь уже Алмамбет ничего не имеет против действий Манаса…

Вещий сон Манаса

…Он один ехал на Аккуле. Вокруг никого не было. За последние двадцать лет не было такого случая, что ему пришлось ехать одному. Всегда было большое окружение из близких людей. Не мог он сообразить, куда едет и зачем. Впереди он увидел саблю, что блестела на дороге. Сабля с медной рукоятью с золотым тыльником, серебряно-блестящим крестом и клинком длиной в размах руки лежала, отражая солнечные лучи. Манас взял ее в свои руки. Острое лезвие, толстый обух и широкий дол напоминали о мастерстве тех, кто изготовил такого мощного оружия. Размахивал им в разные стороны. Тонкий стращающий свист резал слух. Рубанул по огромному камню, что лежало на обочине дороги. Камень разделился на две части, будто не камень, а большая дыня. Манас был очень рад такой ценной находке. Привязал ее к ремню на поясе, но почему-то острие сабли волочилось по земле. Через некоторое время Манас почувствовал, что сабля превратилась в тигра, который зарычал страшным рыком, оглядываясь по всем сторонам света. Будто собралось со всех концов света львы, тигры и хищные звери легли с поклоном перед Манасом, издавая жалобные мольбы повиновения и покорности. Манас дал знак благодарности всем зверям. Они исчезли. Манас продолжил езду по своей дороге. Тигр превратился в ястреба, кто издал оглушительный крик с последующим клекотом, пролетая над головой Манаса. Вмиг почернело небо от множества птичьих полетов с каким-то повиновением перед ястребом Манаса. Он прилетел к нему и сел на правую руку Манаса. Он захотел погладить левой рукой по блестящим белым перьям крыльев ястреба. Не успел Манас дотянуться левой рукой до птицы, он проснулся…

Вспомнил, что весенние солнечные лучи, омывая вершины горы Азирет, гнали тепло на все долины Таласа. В большой юрте старшей жены Караберк, напротив главных железных ворот ханской орды, на олпоке задремал каган Манас…

Сон был вещим. Манас это определил всем сердцем. Нашел во сне саблю – оружие, которое превратилось в тигра, тигр превратился в ястреба. Во всех случаях они были превосходными. Саблей разрубил Манас камень, с тигром перед Манасом упали все хищные звери земли, с ястребом все небо было подвластно Манасу. Сон возвышал Манаса над вселенной.

Манасу казалось, он приобретет что-то могущественное чудо, весь мир будет у него под ногами. А вдруг не так. Надо произвести толкование сна.

Зашел в юрту Бакай. Манас вскочил со своего олпока.

– Проходи, Бакай ава! – Манас пододвинул олпок под Бакай.

– Спасибо, великодушный каган! – Бакай был доволен приемом Манаса в юрте Караберка.

– Какие-то дела? – спросил Манас.

– Да, Манас, – Бакай поправил голос. – Приехал из Бейджина Толек. Не хочешь ли его послушать?

– Непременно, Бакай ава, где он сейчас? – Манас заинтересовался с приездом Толека. – Каждый день думаю о том, что там, в Бейджине происходит.

Бакай вышел из юрты и зашел вместе с Толеком, видимо он ждал снаружи.

– Будьте здоровы, Манас ава! – поздоровался Толек с Манасом.

– Будь здоров, родной! – Манас обнял его и похлопал по плечу.

Несмотря на небольшую разницу в возрасте Толек всегда обращался Манасу с почтением «ава». Его распирало внутри какая-то сила, чтобы выплеснуться, выговориться и поделиться со своими впечатлениями, полученными в Бейджине, во времена пребывания в этом, великом, городе калмыков, манжу и жунгаров.

– Рассказывай о племени сазаншон, – попросил Манас Толека.

– Племя растет и увеличивается в количестве, – рассказал Толек. – Маалимы подсчитали, что лет через двадцать их количество годных к военным действиям будет составлять около двухсот туменов.

– Где и как они живут?

– Их размножают на отдельном острове, боятся их держать среди людей.

– Что за остров?

– Называется Мангуба. Очень большой остров. Там можно свободно разместить тысяча туменов жайсанов-чудовищ.

– Кто-то ими управляет или они предоставлены сами себе?

– Управляет ими хан сазаншонов – великан Макел-Малгун. Все сазаншоны почитают его как святого.

– Как они выглядят?

– Говорят так же, как и люди, но не носят одежды. Их тела покрыты густыми волосами и шерстью. Имеют они по четыре ног. Иногда доходит количество ног до семи. Выше ног большое тело, с которого в разные стороны торчат несколько рук. Одновременно они выполняют разные работы. Если одна рука держит копье, другая саблю. Еще две руки заняты луками. Имеют они одну, две головы. Иногда можно найти сазаншона с четырьмя головами.

– Значит, один сазаншон заменяет несколько жайсанов, – Бакай удивленно покачал головой. – Мне тогда об этом не говорили. На чем они передвигаются?

– Сазаншоны с четырьмя ногами сами передвигаются быстрее всякого скакуна, – ответил Толек. – А сазаншоны с двумя ногами имеют кериков, – это «лошади» сазаншонов.

– Чем они питаются? – Спросил Манас.

– Все что находится на земле, даже люди, являются для них пищей, кроме камня и глины.

– Например, что, кроме людей?

– Любят они змею, муравьи, мух и комаров. Ловля птиц для них большой праздник.

– Значит, питаются живностями.

– Съедают и трупы. Могут и питаться травами, деревьями.

– Действительно, чудовищно, – сказал Манас. – Это племя нужно уничтожить, а то они уничтожат человечество.

– Жунгары в настоящий момент управляют ими, – сказал Толек. – Но через несколько лет они выйдут из повиновения. Я это вижу четко.

– Когда они начнут съедать своих хозяев, – сказал Бакай. – Мы должны оказаться на месте.

– А почему в ближайшее время нельзя их уничтожить? – Толек недоумевал.

– Нас жунгары не допустят к чудовищам, – объяснил Бакай. – Они сначала должны увидеть опасность для себя от чудовищ.

– Мы там должны оказаться не с пустыми руками, Бакай ава, – сказал Манас. – Мы должны вооружиться знаниями, с помощью которых мы сумеем их уничтожить. Вы должны заняться этим вопросом, Бакай ава.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.