Бузовьязы. Люди и судьбы. Книга первая

В словесном описании плана земель упоминаются ориентиры: по северо-западу – Узян-Тюбякская пустошь, овраг Малый Бузовьяз; по юго-западу – граница по речке Сары-Камыш. В описании границ упоминаются также хутор Марьинский, Алексеевка, Адзитарово, Подлубово, линия дороги из Уфы в Стерлитамак, участки при речке Узень возле деревень Мусиной и Малой Мусиной, а также участок вверх по течению речки Большой Бузовьяз между частями деревни

В окончании описания границ участков подводится итог земельных владений бузовьязовцев. На начало XIX века это: пашни – 2546 десятин (1 десятина – чуть более 1 га), выгонов для выпаса скота – 98 десятин, степи с кустарником – 1 десятина, сенокосов с кустарником – 92 десятины, лиственного дровяного леса – 1235 десятин, под поселением – 91 десятина, под большой дорогой – 43 десятины, под проселками и улицами – 46 десятин, под озерами – 5 десятин, под болотами – 570 десятин, под речками и ручьями – 21 десятина. А всего во всей окружной меже удобной и неудобной земли – 6027 десятин.

В конце межевой книги указано, что в Бузовьязах проживает 1750 человек мужского населения. Тут же далее идет сообщение о погрешностях в отклонениях магнитной стрелки компаса при обмерах земли. О женском населении как о второстепенном не упоминается ни словом.

В десятках подписей представителей села под этим актом землепользования стоят в основном тамги – родовые знаки, но встречаются и подписи знающих грамоту сельчан с пояснением ответственного составителя «по-татарски руку приложил – такой-то».

В процессе межевания, закрепившего в основном земли и угодья, прилегающие к Бузовьязам, за его жителями, не раз возникали споры и переделы. Требовались участки и для новых припущенников, то есть по-современному – арендаторов. По всем спорным земельным вопросам от имени сельской общины дела вели так называемые поверенные, избранные на общем сходе наиболее уважаемые и грамотные люди. История сохранила для нас имена некоторых из них. В ряде документов от 1882 года встречается фамилия жителя Бузовьязов Абдулгания Ишмакова. Он ездил в Уфу, жил там, добиваясь необходимых справок и документов (как указано в конце его прошения, «проживаю временно в Уфе, в первой части улицы Ильинской в доме крестьянина Атаева»). Добившись, наконец, нужных бумаг, он в расписке об их получении после строк, выведенных писарем, собственноручно, коряво и с ошибками (но для тех времен мало-мальское владение русской грамотой башкирским крестьянином уже вызывало уважение) пишет: «поверенный Абдулганий Ишмаков руку приложил».

А земельные дела были порой на очень большие по тем временам суммы. Так, в споре о взыскании убытков с припущенников из деревни Муксиново, якобы неправильно пользовавшихся землей в окрестностях Бузовьязов, указывается сумма в 7 тысяч 165 рублей. К счастью, конфликт закончился полюбовно, что свидетельствует о миролюбии и незлобивости сельчан.

И становилось поле клином… (из истории процесса межевания земель)

С древних времен обитающие в наших краях кочевые и полукочевые башкирские и иные племена имели хотя и примерные, но оговоренные с соседями границы для выпаса своих многочисленных стад, зимовок. А позднее, с началом развития земледелия и перехода к оседлому образу жизни, стали проводиться более четкие обозначения владений семейных родов землей, лесами, озерами и участками рек.

После добровольного вхождения башкирского края в состав развивающегося Российского государства Иван Грозный, обещавший местному населению уважать их права на свои земли и религию, военную и правовую защиту, в целом держал слово.

В более поздние времена началось постепенное проникновение от Волги на восток русских переселенцев, строивших по оборонительным линиям укрепленные городки. Для производства продуктов питания заводились хозяйства, основывались деревушки. Постепенно прибывающее население стало выторговывать у местных вотчинных владельцев участки их угодий (как правило, по очень низким ценам). Тогда также не было еще точных размежеванных границ. В записях и документах на владение землей указывалось примерно так: «владеть оною от речки Кургаяшки до горы Лысой, от оврага Желтого до большой степи».

Позднее, уже к середине VXIII века, началось все более глубокое проникновение помещиков и разного служилого и беглого люда в наши края.

Свободной земли становилось все меньше, а споры – все чаще и сложнее. Многие десятилетия шел по всей России тягостный процесс межевания и передела земельных владений. Он обнажил несовершенство законов и геодезической науки, нередки были случаи коррупции и произвола. Сталкивались интересы казны и помещиков, землевладельцев, крестьян-припущенников (арендаторов) и коренных жителей (вотчинников).

По этой причине процесс межевания в стране был взят под строгий государственный контроль. Указы, прошения и отчеты из губерний шли в Петербург на Высочайшее имя. Все важные архивные документы Уфимской, Стерлитамакской и других губерний по земельному вопросу написаны на гербовой бумаге и с упоминанием Высочайшего имени. Но, несмотря на государственный статус процесса межевания и официальный контроль за ним со стороны местных властей, раздел земель и их закрепление за селами, частными и всеми иными землевладельцами шли нередко (как и многие тогдашние процессы в России) в угоду власть (и деньги) имущих.

Живые воспоминания об этом процессе в наших краях есть и в произведениях С. Т. Аксакова – когда, например, шла тяжба за сельцо Сергеевку, стоявшее на берегу нынешнего Ольхового озера возле конезавода № 117 в Уфимском районе, а также межевание земель в деревнях, принадлежавших роду Аксаковых в западной части Башкирии. Нечестные, подкупленные землемеры и мелкие чиновники искали свою выгоду, состоятельные владельцы – свою. В общем, в чем-то ситуация была похожа на получение земли в собственность в наше время.

       А в те далекие годы жители села Бузовьязы, хотя в большинстве и неграмотные, но хорошо понимавшие справедливость и умевшие бороться за нее, выбирали из своей среды толковых и честных поверенных в делах, которые отстаивали интересы односельчан на всех уровнях. И когда сходились клин с клином не только земельные наделы, но и жизненные интересы жителей села, наши предки умели постоять за себя…

…Когда встречаешься с данными о заселении края, то видишь, что все благодатные места к XIX веку уже были заняты.

«Указ Его императорского величества из Правительствующего Сената Оренбургской казенной палате. Слушали дело о землях Оренбургской губернии Стерлитамаковской округи, Уршакинской волости, о спорах башкирцев с мещеряками дер. Бузовьязы.

Приказали: из дела видно, что дал Стерлитамакский уезд землю мещерякам деревни Бузовьязовой, которые впоследствии отводили во владение башкирцам для пользования землю. Дело поступило к рассмотрению в Оренбургскую межевую контору, которая 2 августа 1808 года заключила: оставить им подъемные земли до разрешения в Правительствующем Сенате о башкирских и занимаемых мещеряками землях. Согласно заключению, подвергнуть ревизии, потому что припущенники на основании дополнительных к межевой инструкции статей имели право воспользоваться пятнадцатью десятинами на душу. Однако в Высочайшем Указе от 10-го апреля сего 1832 года об устройстве всего Оренбургского края постановлены особые правила, в 1-ом пункте которых сказано – признать башкирцев владельцами всех тех земель, кои ныне бесспорно им принадлежат, а 10-м и 11-м пунктами поручено наделить припущенников постановленною пропорцией. По новым правилам, для припущенников изданным, нет надобности в обревизовании решения межевой конторы. Правительствующий Сенат постановил Уршакинскую волость утвердить за башкирцами. Что касается удовлетворения припущенников по ревизии, обстоятельство это предоставить к надлежащему рассмотрению при содействии тамошней межевой конторы и под главным наблюдением военного губернатора, оным в межевую канцелярию послан Указ. 4-й департамент Правительствующего Сената уведомить известием 28 июня 1832 года. Подлинно подписали: обер-секретарь Михайла Яковлев, исполняющий должность секретаря Васильев, протоколист Андрей Денисов».

«За № 5425 последовало предписание Правительствующего Сената межевому департаменту, чтобы сия контора дачу Стерлитамакского уезда Уршакинской волости за башкирцами утвердила, согласно решению Правительствующего Сената и указу, последовавшему 7 октября. 13 числа оная палата была уведомлена об указе, дабы благоволила к исполнению решения Правительствующего Сената для учинения закономерного расчета. Оренбургскому военному губернатору донести рапорт. Оренбургской казенной палате предоставить сведения о живущих в даче Уршакинской волости.

Указом Оренбургской казенной палаты от 31 декабря 1834 года за № 13,614 сей конторе предписать доставить сведения о приведенном ею в исполнение решении Правительствующего Сената о землях Уршакинской волости: какое количество удобной и неудобной земли оказалось во всей даче по вновь сочиненному сей конторой землемерному плану, выдан ли сей план владельцам Уршакинской волости башкирцам. Присовокупить, не состоят ли ничейными в упомянутой Уршакинской волости еще какие-либо деревни, принадлежащие казенным поселениям. Кроме изъясненных представлений сей конторы от 13 октября 1832 года, доставить вместе с тем и копию плана на сию дачу».

«Министерство финансов – Оренбургской казенной палате, хозяйственному отделению (ноябрь 1833 года).

По предложению г-на исполняющего должность оренбургского военного губернатора о доставлении сведений по делу мещеряков д. Бузовьязова с помещиком. Г-ну исполняющему должность оренбургского волостного губернатора от Стерлитамакского уезда 2-го Мещеряковского кантона, от поверенного мещеряка Мурадыма Габдеева прошение о притеснении его доверителей помещиком Еселеевым и купцом Адильшиным по владению землями. Из заявлений по сему делу дворянского заседателя Вавилова и кантонного начальника Рязяпова действительно казалось неосновательным распоряжение первого. Предложено от его превосходительства господина оренбургского гражданского губернатора изволить палате сей немедленно сообщить ему данные сведения. По сему делу не было донесений через каждые два месяца. Необходимо озаботиться безотлагательным разбором домогательств мещеряков о наделении землю по указу от 10 апреля 1832 и испросить у г-на оренбургского гражданского губернатора сведения, в каком положении находится дело о заседателе Вавилове. В последующем уведомить его превосходительство. С поверенного Габдеева за употребленную в канцелярии его превосходительства вместо гербовой простую бумагу взыскать два рубля и перечислить в казенный доход.

По справке оказалось: предложение по сему делу бывшего господина оренбургского военного губернатора, покойного Павла Петровича, последовавшее 7 августа 1832 года за № 909, поступило по казенной палате в состав дел. О казенных и удельных припущенниках, живущих на башкирских землях поселенцах, равно как и самих вотчинниках-башкирцах, требовались казенною палатою от Стерлитамакского земского суда подробные сведения, которые после нескольких побуждений доставлены только в прошлом месяце по припущенникам, в том числе и из деревни Бузовьязова. Но о числе башкирцев той волости, на земле коей оная деревня поселена, и по сие время такового сведения не доставлено. Между тем, казенная палата по заключенному в ней постановлению от 7-го числа прошлого августа, одобренному господином исполняющим должность оренбургского военного губернатора, препроводила прошения поверенного Габдеева с приложенными документами в помянутый земский суд для оказания обиженным удовлетворения и полной справедливости на законном основании. В конце постановления приписано о надлежащем исполнении оного.

Но по сему последнему распоряжению палаты, донесений об исполнении оного не прислано. А Правительствующий Сенат по 4-му департаменту указом от 29 числа прошлого сентября за №2968 дал знать казенной палате, что производившийся в Оренбургской межевой конторе суд разрешил спор между мещеряками деревни Бузовьязова и помещиком Еселеевым. Решено, что земля, купленная господином Еселеевым у купца Адильшина, оставлена в неприкосновенном его владении, а мещерякам предоставлено требовать вознаграждение за оную из прочих башкирских дач Уршакинской волости по правилам, в Высочайшем указе от 10-го апреля 1832 года отображенным».

В томах архивных документов – сотни людских судеб. Мелькают фамилии простых людей, знати, дворян…

«Великий государь император Александр Николаевич, самодержец всероссийский, государь всемилостивейший!

Просит 24 Башкирского кантона д. Бузовьязовой Шагабутдин Рахматуллин Рязяпов. Диктую следующее: имею надобность в договоре, заключенном в 1864 году с доверителями моими, башкирами-вотчинниками, на владение земель в даче Шмитовской волости.

Дабы разрешено было мое прошение принять, с означенного договора выдать мне засвидетельствованную копию от 12 февраля 1863 года и направить в комиссию Высочайшее указание для наделения землями башкирских припущенников».

«Высочайшее указание для наделения землями башкирских припущенников в Оренбургскую казенную палату (1863 г., г. Уфа).

Предписано начальнику 26 Башкирского кантона Оренбургской губернии Стерлитамакского уезда д. Бузовьязовой удовлетворить прошение Шагабутдина Рязяпова в его пользу».

«В Оренбургскую казенную палату, июнь 1836 года.

Господин командующий башкирским и мещярским войском генерал-майор Циолковский в прошении от 14 июня сего года за № 2186 губернатору правления изъявляет, что землестрой Оренбургской казенной палаты Васильев требует выдать по Бузовьязу башкирцам Уршакинской волости казенные земли».

«1 августа 1836 года, генерал-майор Циолковский, в Оренбургскую казенную палату.

Походный старшина 2-го Мещеряковского кантона 14 класса Сайфулла Диваев присланным к оренбургскому военному губернатору прошением жалуется, что при нарезке в прошедшем июне месяце командованным сею палатою землестроем Васильевым жителям деревни Бузовьязовой отмежевана земля из собственно принадлежащей просителю с родственниками по крепостным правам дачи – 2500 десятин. Прошение сие, по воле его превосходительства, я имею честь препроводить на рассмотрение казенной палаты».

«Его превосходительству господину генерал-лейтенанту, генерал-адъютанту, оренбургскому военному губернатору кавалеру Перовскому!

Стерлитамакского уезда 2 Мещеряковского кантона старшины 14 класса Сайфуллы Диваева покорнейшее прошение.

В предписании от 25 октября 1835 года Оренбургскому губернскому правлению сказано, что в некоторых случаях при разбирательстве прав припущенников, применяясь к 10 статье 10 тома свода законов, определяется наделить таких припущенников без всякого рассмотрения прав их пропорциями земли, назначенными в упомянутой статье. Таковое вашего превосходительства предписание, тем более основанное на Высочайшем узаконении, долженствовало бы быть исполняемо в точной силе. Но, напротив того, в первых числах настоящего месяца принадлежащие мне с родственниками, приобретенные нами от башкирцев Уршакинской волости земли прибывший от Оренбургской казенной палаты господин землемер Васильев для исполнения в натуре порученного ему предписания той палаты отрезал в пользу сих мещеряков. Князь Чанышев представил лично тому господину землемеру Васильеву заверенный крепостной акт на эту принадлежащую нам землю, составленный в Оренбургской палате гражданского суда 1796 года октября 21 числа, и самую отказную книгу. Ранее Оренбургская казенная палата, имея в рассмотренном своде таковые акты, возвратила нам земли с таким заключением своим, что значащаяся в том акте принадлежащая нам земля должна остаться и быть в единственном нашем владении. Следовательно, означенные действия землемера Васильева есть противозаконная идея по этому случаю, потому что он тем своим действием нарушил Высочайший узаконенный порядок. А в проводимом им, Васильевым, обмере нашего владения в пользу мещеряков в дер. Бузовьязовой наибольшее пространство действий: пахотные сеянья, местные угодия, поташной (порох) завод у нас отобраны, изъянных земель у мещеряков нет, тогда как нашим иждивениям остались земли вовсе поврежденные. У Васильева несправедливые в натуре действия. Ибо он своими действиями подтверждает, чтобы в деревне Бузовьязовой мещеряки пользовались всем нам принадлежащими угодьями».

«Управление оренбургского военного губернатора – Оренбургской казенной палате (от 1 августа 1832 года за № 1834).

Предместник мой предлагал привести в исполнение решение Правительствующего Сената о землях Стерлитамакского уезда Уршакинской волости башкирцев и припущенников. Так как решением этим на основании Указа от 10-го апреля 1832 г. велено в наделении припущенников по положенной пропорции поступить, казенная палата обязывала предварительно собрать все нужные по сему предмету сведения и соображения и представить на утверждение волостного губернатора. Но палата, как видно из донесения от августа 1832 года за №73/1 и от 3-го февраля нынешнего года за № 837, вместо исполнения решения Правительствующего Сената предписала межевой конторе по полученным от нее сведениям утверждение меж дачи Уршакинской волости и выдачу владельцам планов. Затем сообщила в Оренбургское губернское правление, чтобы наделение одних только жителей деревни Бузовьязовой произведено было через уездного землемера.

Ныне поступило ко мне представление командующего башкирскими и мещярскими войсками, что для наделения жителей деревни Бузовьязовой положенною пропорцией был назначен полковник Черкесов, и уведомлено о сем губернское правление, с тем чтобы оно командированного чиновника уведомило о времени приступа к исполнению сего. Когда же прибывший в деревню Бузовьязовую землемер казенной палаты Васильев требовал от башкирцев Уршакинской волости поверенного, то снова было предписано полковнику Черкесову отправиться к землемеру Васильеву, и тогда же сообщено губернскому правлению и казенной палате о приводе».

«Оренбургская казенная палата – старшему землемеру Васильеву (14 августа 1836г.).

Правительствующий Сенат по местному департаменту указом от 28 июня 1832 года за № 1221, утвердив дачу Уршакинской волости за башкирцами в границах, которые положены ей решением местного правительства о удовлетворении припущенников и мещеряков деревни Бузовьязовой, пропорцию по числу земли требует предоставить палате при содействии межевой конторы под наблюдением военного губернатора. Указом от 10 апреля 1832 года составить пропорцию земли предоставлено землемеру Васильеву.

Между тем, поступило прошение от уфимского купца Сайфутдина Абдулова Адельшина, другое из Стерлитамакского уезда от походного старшины 14 класса Сайфуллы Диваева, что землемер Васильев во время нарезки поселению деревни Бузовьязовой захватил крепостной земли у первого две тысячи, а у последнего – более 2500. Сверх того, через пространство сделал просеку, повредил засеянные угодья и отмежевал поташной завод, чем причинил значительный убыток на принадлежности и земли. Отказную книгу и акты землемеру Васильеву предъявить в палату, проект действий Васильева уничтожить и землю возвратить».

«В Оренбургскую казенную палату младшего землемера Павла Васильева рапорт.

Оной казенной палаты господин землемер препроводил ко мне 16 числа минувшего июля за № 152 копию с прошения походного старшины 14 класса Сайфуллы Диваева и брата купца 3-й гильдии Сайфутдина Абдулова Адельшина – Айхузы Адельшина – о замежевании мною в нарезку Стерлитамакского уезда к деревне Бузовьязовой. Мещерякам якобы принадлежащие им земли оставить противу оных объяснений.

В исполнение чего Оренбургской казенной палате имею честь объяснить: вошло ли сколько земель, якобы принадлежащих походному старшине, в деревне Бузовьязовой мещерякам, я о том сведений не имею, как и о незамежеванных. Ибо в данном мне Указе от 16-го мая сего года за № 1901 казенная палата поясняет: Правительствующий Сенат по Межевому департаменту Указом от 28 июня 1832 года за № 1221 утвердил дачу Уршакинской волости за башкирцами в границах, которые получены ею решением межевых правительств об удовлетворении припущенников деревни Бузовьязовой (Указ от 10 апреля 1832 года). На требование Сената о землях Уршакинской волости межевая контора уведомила, что на дачу сию бесспорный план и книга по утверждению межи сочинены в 1833-м году землемером Манахиткиным. С них изготовлены копии для выдачи владельцам, хранены в повеленных местах и разосланы 19 октября 1833 года. Почему палата деление деревни Бузовьязовой для мещеряков и ясашных татар предписала мне с тем, дабы я оное исполнил в поспешнейшем времени, забыв о других делах, а в плане, сочиненном землемером Манахиткиным, дача Уршакинской волости значится во владении только вотчинников-башкирцев, живущих в деревне Бузовьязовой мещеряков, служивых, ясашных татар и новокрещеных чувашей? А что внутри волости была какая-либо крепостная общая с башкирцами земля, о том ничего не сказано. Потому я, прибыв в означенную деревню, при явившихся по требованию поверенных и понятых сторонних людях 7 июня узаконенно приступил к исполнению данных мне предписаний в натуре.

Явился походный старшина Сайфулла Диваев, в поданном коим объяснении писано, что с жителями деревни Бузовьязовой по смежеству владельцем земли (якобы) состоит, каковая досталась ему от предков по наследству. Но выданные мне палатой сведения после решения Правительствующего Сената показывали, что земли Уршакинской волости принадлежат вотчинникам башкирцам, а через них – только припущенниками. А Диваев пишет, что приписанная земля досталась ему по купчей крепости, по решению гражданского суда Оренбургской палаты от 21 октября 1796 года.

Генеральное межевание дачи Уршакинской волости произведено землемером 14 класса Семеном Степановым, в 1802-м, а утверждение меж землемером Манахиткиным – в l833 году. Следовательно, означенная купчая крепость значится еще не только до произведения последнего утверждения меж, но и до генерального межевания. Но ни при этом, ни при других случаях узаконенным порядком оный проситель не признан общим владельцем земли. А оставлять неприкосновенными обмежеванные прежде земли, на которые имеются планы и в межевой книге числятся владельцы, незаконно. От правительства мне было велено никаких исков не принимать, к размежеванию прежнего межевания не приступать. Планы из межевой книги, выданные на дачи и селенья, обмеренные во время генерального межевания, должны стать на будущее время неотъемлемым и непоколебимым доказательством владения всеми теми землями, всякими урочищами и угодьями, кои к некоторому селению или пустоте примежеваны. И впредь всякие споры разбирать и разрешать единственно при помощи выданных на оные владельцам планов и межевых книг.

Так как в Указе казенной палаты разъяснение крепостных актов мне не предоставлено, требования походного старшины Диваева по закону никак не могут быть приняты за достоверные. Что до того, что приписываемая Диваевым земля Оренбургской казенной палатой в марте того года через Стерлитамакский земельный суд якобы оставлена в единственном их владении, об этом никакого сведения не было. Из палаты указания дано не было, а основываться на одном только показании походного старшины я не могу. С моей стороны не было каких-либо неповиновений власти главного начальства – напротив, я во всем в точности следовал изданным узаконениям и данному мне от начальства предписанию. Что касается до поташного завода, то, хотя в мои обязанности не входило обращать внимание на хозяйственные заведения Диваева, но, как мне известно, оный завод совсем не относится к деревне Бузовьязовой, а расположен на довольно большом расстоянии, в даче Уршакинской волости, что и из плана оной дачи ясно видно.

Старшина Диваев неправдиво пишет о том, что при прохождении моем его засеянные хлеба якобы остались вовсе поврежденными, ибо при проходе моем были большие непропаханные части. Я также ни малейшего сведения не имею о разрешении общим собранием Правительствующего Сената спора между Адельшиным и мещеряками, а также о продаже Адельшиным 1200 десятин титулованному советнику Еселееву. Не знаю и о приведении того решения в исполнение от 4-го департамента Правительствующего Сената, предписанном указом от 29 числа сентября 1833 года, ибо даже сам Аделъшин при учинении мною в деревне Бузовъязовой межевания никакого намека о сем не делал.

Таким образом, объясняя сие, не должно умолчать и о том, что в границы покупной ими земли, можно удостоверителъно сказать, не вошло болото. Сделать другим образом порученную мне нарезку по правилам межевания и пропорциям дачи я не мог, что палата из доставленных мной планов изволит усмотреть.