В некотором царстве… Сборник рассказов

 -Н-ну как, П-пяткин,– заикался неизвестный,– надумал?

 -Да,– выдохнул Илья.

 -Т-то-то. Двадцать лямов в рябчиках и ты к-король. Бабло принесешь в м-морг 366-ой больницы. З-зайдешь ночью с торца, первая д-дверь направо. Посылку оставишь в холодильнике для т-трупов. Камера-15.

 -А как-нибудь иначе нельзя?– испугался перспективы оказаться в морге Пяткин.

 -И не шути, а то т-тебя туда труповозка привезет. П-понял?

 -Как не понять,– вздохнул Илья.– Что с Баблуйским?

 -П-полный порядок.

 -У меня сейчас нет двадцати миллионов.

 Узнав, что Илья может наскрести лишь десять, заика предложил частично расплатиться ролс ройсом.

 -Еще себе н-наворуешь,– успокоил неизвестный.– Помни о м-морге.

 Илья вытер липкий пот со лба. Внутри жидким азотом разлился страх. А если подставят, свалят похищение или, не дай бог, убийство депутата на него? Вдруг это хитрая ловушка для дурака, блеф? Может, в морге засада, возьмут с деньгами, не отвертишься. А не пойдешь, тоже конец. Зачем соглашался? Наверняка, разговор записывается. Но депутатство, это же сказка…! За год такую карьеру еще никто в мире не делал. Рекорд для книги Гиннеса.

 -Хорошо. Пусть будет так.

 -Ролс оставишь у в-восточных в-ворот клиники. Ключи в замке, д-дверь не з-закрывай. В ОСАГО вп-пишешь П-потапову А-альвину Эдуардовну. Н-не перепутай, д-депутат.

 Опустошил кассу экстренных расходов. На взятки и подкупы было отложено три с половиной миллиона. Взял три, плюс свои и ролс лимонов на восемь потянет. Как раз. Валька в кассу потом доложит.

 Оставив любимый автомобиль у восточных ворот, поздно ночью в пятницу Илья втащил тяжелый коричневый кейс в морг 366-й больницы. Стены страшного заведения распространяли запах формалина и вареной капусты. Илью чуть не вырвало. В полутьме коридора нащупал ручку крайней справа двери. Ни души.

 В помещении горел синий свет. Посреди – патологоанатомический стол с желобами для стока крови, по стенам – пеналы холодильников. Вот и ячейка ?15. Приоткрыл дверцу, потянул на себя ручку. Пенал выкатился.... И о, боже!

 Перед ним лежал мертвый депутат Баблуйский с кровавой отметиной на лбу.

 Илья отпрянул. Ему показалось, что у покойника дернулось веко. Ноги подкосились. Один на один со смертью. Такого еще не было. Страшно. Хотя, чего пугаться, вся наша жизнь – сплошной блеф судьбы, с которой садиться играть бесполезно. Пора бы уже привыкнуть.

 Впрочем, не до философии. Депутат и в самом деле ласты склеил, а, значит, дорога на олимп открыта!

 Задвинул тело обратно, туда же в ячейку сунул кейс, набитый купюрами. Среди ассигнаций находилось и ОСАГО на фамилию Потапова. Кто она такая?

 Нащупал в кармане пару мелких монет. Почти без штанов остался, но дело того стоит. Все ведь депутатство покупают, чем я хуже?

 Поднял воротник пальто, надвинул на глаза фетровую шляпу. С удовольствием ощутил себя резидентом внешней разведки. Штирлиц, блин. Интересно, Исаев тоже кого-то в рейхе баблом заправлял? Мюллера, наверное.

 Странно, но о трупе в морге Илья больше не думал. Страх, словно смыло непрерывным осенним дождем. Проходя мимо своего ролс ройса, погладил синий капот.

 "Извини, друг, обстоятельства. Прелесть бытия в том, что всегда есть выбор между тем, что надо и тем, что хочется. А ужас – что желания редко совпадают с необходимостью".

Добрался до дома и тут же закончился заряд в батарейках. Прямо в мокром пальто повалился на диван. Отер грязь на ботинке о ковер, почесал пятку, накрыл лицо шляпой и уснул.

 Открыл глаза в начале десятого, включил новости и чуть не потерял сознание от внезапно прилившей к голове крови. На экране депутат Баблуйский разглагольствовал о том, что повышение акцизов на табак и алкоголь чудодейственным образом приведет к решению жилищной проблемы для молодежи.

 Опустился на пол и тупо смотрел в телевизор даже тогда, когда уже началось какое-то дурацкое шоу. Вот тебе и покойничек в холодильнике. Это что же получается, меня развели как последнего лоха?! Пропали деньги, пропал ролс ройс. Хороший блеф. Простой как три копейки. И в полицию не пойдешь. Решил купить место в Госдуме, ага. А покойник в морге? Вы его, скажут, и пришили. Похож на Баблуйского? Это у вас помутнение рассудка на почве шизофренического психоза. Вам в тюремную лечебницу надо, милости просим.

 И все же. Кто так нагло обвел меня вокруг пальца? Явно кто-то из знакомых. Труп какой натуральный, вылитый депутат Баблуйский. Ну, актеры…Оскар за грим и вхождение в образ.

 Разделся, долго стоял под душем. Тяжелые струи били в лицо, навевали какую-то мысль, но он не мог ее ухватить, материализовать. Задел случайно вентиль и его обдало почти ледяной водой. Ой! И тут мысль оформилась. С кем убежала жёнушка, с актёришкой? А сама работала медсестрой в поликлинике. Как ее, дай бог памяти… Ну да, Альвина Эдуардовна! Как же я забыл?! Такое редкое имя отчество. Хотя, та была Самокатова… Фамилию поменяла?

 Но чем черт не шутит. Не особо надеясь на успех, открыл фейсбук. Набрал фамилию. В списке девиц и дам разных возрастов почти сразу увидел знакомое круглое личико. Приплюснутый нос, оттопыренные губы и уши, как у шимпанзе. Она родимая.

 О себе Альвина Эдуардовна сообщала, что работает в… городской клинической больнице ? 366.

Вот это номер!– воскликнул Илья. Попал в десятку. Видимо сладкая парочка увидела меня по телевизору в качестве директора магазина и решила развести на деньги. Комедиант загримировался под депутата, залез в морозильник, чтобы напугать и развеять мои сомнения. А спектакль придумала Альвина. Она всегда отличалась богатой фантазией. Вот идиоты, хоть бы другую личность в ОСАГО велели записать! Ну, ничего, приятели. Моя очередь блефовать.

 По телефону быстро выяснил, что г-жа Потапова трудится старшей медсестрой во 2-й терапии. Ее мобильный в клинике сообщать категорически отказались. Тогда Илья пошел напролом:

 -У меня претензии к медсестре Потаповой. Она меня… чуть на тот свет не отправила. Хотите, чтобы о непрофессионализме ваших сотрудников узнали в Минздраве, не говорите.

 Сработало. Получив номер своей все еще супруги, Пяткин почесал пятку, прополоскал виски горло.

 -П-потапова?– старался копировать он заику, которой обвел его вокруг пальца.

 -Предположим. Кто вы такой?

 -Х-хрен с бахромой. Б-бабло гони. За ошибки надо платить. Или к прокурору на п-прием.

 В трубке повисла тишина. Альвина явно глубоко задумалась. Наконец еле слышно произнесла:

 -Я согласно возместить моральный ущерб.

 Не ошибся. Спектакль придумала Альвинушка. Ну, курва! Мне надо в следователи идти, министром МВД стать. Кто там сейчас в кресле сидит…?

 -Да наплевать мне на моральный ущерб,– забыл заикаться Илья.– Ты мне материальный возмести. С процентами. Иначе вашу шайку надолго закрою.

 -Сколько?

 -Сколько было и сверху пять. Черт с тобой, два. И все! Бабло в морг твой любимый принесешь, ночью. В 15-ю ячейку и положишь.

 Альвина Потапова зашла в морг, когда начиналась гроза. Оглядываясь по сторонам, прошмыгнула в приоткрытую дверь справа, присела на четвереньки. Было очень страшно. Одна в мертвецкую, да еще ночью она никогда не заходила. Синяя лампа в углу еле освещала металлические пронумерованные ячейки, в которых находились ужасные покойники.

 Стуча зубами, приблизилась к 15 камере, нажала на рычаг, дернула на себя. Из пенала выкатился труп, покрытый кровавой простыней. Мелко крестясь, она бросила пакет на грудь мертвеца и собралась уже задвинуть его обратно.

 -Что-то мало принесла, Альвинушка,– заговорил покойник и, откинув простынь, стал подниматься.

 Потапова открыла рот, чтобы закричать, но сделать этого не смогла. Только захрипела. Отпрянула назад, разбив несколько банок со щелочью и кислотой, упала в дымящуюся лужу.

 Илья соскочил с транспортера, подхватил старшую медсестру подмышки.

 -Растворишься в кислоте, что тогда от тебя проку. Узнаешь?

 Альвина кивнула.

 -Сколько принесла?

 -Как договаривались,– выдавила она с трудом. Пять и две.

 -Что пять и две?– не понял Илья.

 -Всего семь тысяч евро.

 -Какие семь тысяч? Вы меня с комедиантом на двенадцать миллионов наличными и на ролс ройс развели.

 -Причем здесь рол ройс? Речь ведь об умершем 98- летнем татарине? Повторяю, я не виновата, не знаю, как в капельнице вместо физраствора нашатырь оказался. Но смена была моя, сознаюсь, и готова возместить причиненный ущерб.

 -К черту татарина! Говори где твой кривоногий сообщник с моими деньгами или здесь навсегда останешься!

 Переведя дух, Альвина сообщила, что ее сожитель пропал несколько дней назад, а перед этим заявился домой с тяжелым коричневым кейсом. Что в нем он не сказал. И вообще она понятия не имеет о его проделках.

 -Возможно, в своей берлоге отлеживается.

 -Правду ли говоришь, женщина?– притянул за грудки официальную супругу Илья.

 -Истину. Да что случилось-то?

 Лучше пусть от меня правду узнает, нежели потом от сожителя в перевернутом виде и будет смеяться всю жизнь.

 Выслушав историю, Альвина залилась таким громким, раскатистым смехом, что, казалось, в ячейках зашевелились покойники.

 -Ну, Веня! Ну, Немирович-Данченко! А я думаю, чего он повадился парламентские новости смотреть. И ведь ничего мне не сказал, паразит. Ловко он тебя объегорил. Ведь это я ему на тебя в телевизоре указала, когда случайно увидела. Смотри, говорю, был дегенератом, а стал человеком. И зачем тебе, Пяткин, депутатство понадобилось, в магазине что ли плохо кормят? Директор! Поверить не могу. Как удалось куш-то сорвать?

 Так же как и твоему сожителю, хотел сказать Илья. Выигрывает тот, кто блефует. Наотмашь.

 Он не до конца верил жене, но чувствовал, что Альвина говорит правду. Она ни при чем. Ложь женщины, с которой долго спал в одной постели можно уловить по запаху. Когда врет, поры выделяют тяжелый адреналин. Навроде протухшей редиски. От нее пахло лишь отстоявшимся страхом и дешевыми духами.

 -Где найти этого подонка?

 -Ладно, постараюсь помочь. Никому не позволено моих мужей грабить. Без меня. Ответит за свою жадность. Только, чур, мне процент. Три процента. Это сколько будет…?

 -Договорились,– хмуро согласился Илья.

 Долго разыскивать Веню не пришлось. Он храпел пьяный в съемной квартире на Подольской улице. Хорошо, что у Альвины имелись запасные ключи. На подоконнике лежал открытый кейс, в котором не было ни рубля.

 -Куда валюту, сволочь, дел? Где ролс ройс? – ухватил его за тощее горло Пяткин.

 Веня проснулся моментально, как собака. Подобрал под себя колени, закрыл голову руками.

 -Не бейте меня! Это все Лаврушников придумал. Помощник депутата Баблуйского. Он к нам в театр за кулисы к одной актрисульке бегает. Увидел меня и застыл как соляной столб. Ты, говорит, копия моего шефа. А ежели подгримировать, то и родная мать не отличит. Потом позвонил и предложил дело.

 -Меня развести?

– Любого. Ну, я и вспомнил о вас, каюсь.

 Илья пригляделся. А ведь и впрямь одна рожа. Бывает же такое в жизни. Как говорят немцы – одного лишь быть не может, то чего не может быть. Впрочем, и это сомнительно.

 -Продолжай, Станиславский.

 -Лаврушников с вами по телефону говорил, а я по-актерски наставлял. Здорово? Когда в морг пришел, чуть не помер от ужаса. Думаю, нет, не смогу в холодильник забраться. А Лаврушников достал пистолет и говорит: лезь, комедиант, не то обратно не вытащу. Ничего не оставалась, как повиноваться грубой силе. Все деньги забрал, мне ничего не оставил. Сказал, потом часть отдаст. И на машине вашей уехал.

 -Так. Значит, помощник депутата. Кто он?

 -Хмырь какой-то из Сибири. Откуда и его шеф.

 -Баблуйский в курсе вашей аферы?

 -Я не спрашивал. Возможно. По телевизору же сказали, что он куда-то пропадал.

 -Разберемся. Звони своему сибирскому отморозку, назначь срочную встречу.

 -Велел больше не беспокоить.

 Илья помял артисту кадык:

– Лицедей недоделанный. Скажи, что…не все деньги он из морга забрал. Полмиллиона остались. Никуда не денется.

 На встречу поехали на машине Вени. Илья сел назад и когда подъехали к Цветному бульвару, сполз под сиденье.

 Помощник оказался щупленьким, но очень живым пареньком. Все время лазил по карманам, чесался, шевелил кончиком носа. Когда он сел в машину, салон наполнился запахами чеснока, водки и французского одеколона.

 Илья церемониться не стал. Накинул на горло помощника ремешок от брюк, притянул к подголовнику:

 -В общем, так, господин Лаврушников. Вон в том джипе,– указал он на первый попавшийся на глаза припаркованный к обочине автомобиль,– мои ребята из следственного управления ФСБ. Или говоришь правду, или через десять минут окажешься на Лубянке. Понял?

 -Ну, п-понял.

 -Узнаю незатейливую речь. Говори, картавый, знает Баблуйский о твоих делишках?

 -От-тстешку получает, а с какой грядки ему н-не интересно.

 -Ну да, дел полно, о счастье трудящихся думает. В особняках Майями. У него собственность за бугром есть?

 -У к-кого на Охотном ее н-нет?

 -Извини, глупость спросил. Скандала хочешь, после которого тебя твой депутат сам на березе вздернет? Можешь не отвечать. Знаю, что не хочешь. Тогда дашь мне на него убойный компромат. Левые счета в банке, адреса собственности за рубежом. Ну, или что-то в этом роде. Наверняка у тебя есть.

 -Н-ничего не знаю.

– А, жаль. Ну, тогда иди.

 -Св-вободен?

 -Как ветер в поле. Только сейчас я позвоню в Думу и скажу, что ты приходил в ФСБ и подробно рассказал о неприглядных делах не только своего шефа, но и его коллег-депутатов. Мол, гражданская совесть у подонка проснулась. А друзья с Лубянки подтвердят.

 -Н-не надо,– замер уже схватившийся за дверную ручку Лаврушников. – Не к-красиво будет.

 -А красиво порядочных людей на миллионы кидать? Кстати, если на моём ролсе хоть одна царапина появится, я тебя самого исполосую, как бог зебру.

 -Н-не появится. Нет р-ролса. Я его д-дагестанцам в-впарил.

 -Вы слышали? Вот они помощники слуг народа! Нет, здесь без подвалов Лубянки не обойтись.

 -Есть у меня к-кое-что на Б-баблуйского. Кассетка старая, из бани. Г-голые б-бабы на шефе верхом ездят, а он рж-жет, как м-ерин. Д-деньги верну, за ролс возмещу. П-пойдет?

 -Только ради душевного равновесия избирателей. Чтобы они в очередной раз не узнали, какие упыри прокладывают им дорогу в светлое будущее.

 Утром у Ильи уже была потертая кассета VHS с омерзительным видео. Еле отыскал в подсобке магазина видеоплеер. Качество было настолько хорошим, словно снимали на профессиональную камеру. Баблуйский во всей красе. На нем катались не только голые девицы, но и мужики с огромными причиндалами, при этом поливали его лысую голову шампанским и кетчупом. Сказка, а не кассета.

 Деньги Лаврушников вернул все до копейки, компенсировал материальные и моральные потери за проданный ролс ройс. Принимал его Илья в своем директорском кабинете, а на прощание даже предложил французского коньку. Помощник отказался, униженно попросил, чтобы его имя нигде не всплыло. За это отдал еще пятьдесят тысяч долларов. Расплачивался с такой легкостью, будто печатал деньги дома.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.