Роботсмэн. Сто лет спустя

Роботсмэн

Сто лет спустя

Людвиг Герхард

© Людвиг Герхард, 2021

ISBN 978-5-0051-0930-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

О романе

Роман из будущего «Я – Корэф, роботсмэн» – фантастика. В нём Вы найдёте много параллелей с современными и прошлыми событиями в истории. Зная историю, можно спрогнозировать будущее, как, глядя в колодец, можно увидеть высоту небес. Екклесиастом сказано: «Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем». Эта очень древняя, но вечная мудрость применена автором при написании этого романа. Назовём этот принцип «Исторический рецидивизм» (повторяемость истории). История повторяется потому, что её делают люди, всё те же люди, повторяющие себя в каждом новом поколении. Одну из таких историй Вы держите сейчас в руках. И то, что Вам покажется невероятным в будущем, в действительности будет в чём-то вам знакомо, что пережили либо Вы, либо Ваши предки.

В том будущем, как оказалось, Землю будут населять роботсмэны – очеловеченные роботы. Они почти неотличимы от людей, подобны человеку – андроиды. Это творение коллективного гения поколений было названо очередным «чудом света», потому что прекраснее и совершеннее себя люди ничего вообразить не могут.

В роботсмэнах осуществится самая сакральная мечта людей – бессмертие. Вечная молодость будет обеспечена регулярным обновлением совершенного по красоте и моторике тела. Важнейшей функцией квантового компьютера в голове роботсмэна явится не просто богатейший интеллект, но осознающая себя личность. Помимо всего, людям с ними станет не так скучно. Они не станут одиноки во Вселенной. Отпадёт увлечение грезить по ночам пришельцами иных миров.

Но так сложатся обстоятельства, что главный герой романа Корэф, роботсмэн, ставший профессором и движимый идеей спасения жизни на планете Земля, возвращается на родину. С этого и начинается вторая книга романа как его продолжение.

А. И. Давидюк, дистрибьютер

Книга вторая – Сто лет спустя

Посвящается моим внукам и внучкам

Достижения человека не имеют предела потому, что не имеет предела его воображение

ПРОЛОГ

Сидя на обратной стороне Луны, можно так и не узнать о существовании планеты Земля

Привет, земляне в двадцать первом веке! Сквозь время в тысячу сто лет к вам обращаюсь со своим посланием из будущего. Я – Дебьерн, командир звездолёта. Летели пять лет от планеты Тэрглобос созвездия Альфа-Центавра к Земле. У нас 3135 по Земному исчислению. Корабль так несётся, что созвездия пролетают, как «телеграфные столбы мелькают мимо эшелона» (вам, наверное, понятна эта старинная метафора, мне – нет). Но для Вселенной это – неподвижность. Мы оседлали волны света, вошли мы с ними в резонанс. Впрочем, это я тоже поэтизировал, в том мало понимая. По образу мышления и по профессии я инженер космических кораблей, и в квантовой механике не очень.

Пока мы с вами говорим, наш корабль вот-вот войдёт в Солнечную систему, скорость уже не световая, поэтому и связь установилась. Теперь мне удалось подключиться к вашим серверам! В течение последней пары столетий умеем мы не только пересекать пространство, но и время. Оба направления становятся всё совершеннее. Кто сейчас в сети читает эти строки как новости, вы можете без суеты и спешки всё перенести на свой носитель памяти, чтобы потом спокойно прочитать.

Теперь мы в Солнечной системе. Позади пять лет полёта! Нам предстоит достигнуть Марса. У Марса мы разгрузимся и затем, минуя Солнце, направимся к Земле. Хотя всем управляет беспилотник, держу я руку на джойстике. Но даже это оказалось сложным, чтобы маневрировать на безумной скорости, что нас внесла между планет и приближает к Марсу.

Пока я в напряжении полёт сопровождаю, стараюсь оставаться на связи с вами. Наша цель – Земля. Сейчас вы где-то на Земле, но тысячу сто лет тому назад. Такой вот парадокс позволила реализовать наука. Мой предшественник, командир Теллур более ста дет назад вам так же посылал свою историю. У любой истории есть продолжение. Читайте.

Наш звездолёт сойдёт с орбиты Марса на Земной эллипсоид вдогонку голубой планете. Там мы пристанем к орбитальной станции. Наш корабль станет первым в истории, который пристыкуется вблизи нашей колыбели.

Возможно, кто-то вспомнит историю о роботсмэне Корэфе и его подруге профессоре Анжи. Роман стал историческим и вошёл в анналы для потомков. В те времена, сто лет назад на Земле были хаос и война. Трагичной стала участь роботсмэнов. Пришлось спасать андроидов и жизнь на Земле. Но это всё в далёком в прошлом. Многое забыто. Проблем вообще не стало между людьми и роботсмэнами. Во всяком случае, в созвездии Центавра. А на Земле сейчас как с этим дело обстоит, доподлинно нам неизвестно. Надеемся, что так же, как у нас. Во всём есть равенство, и нет конфликтов. Мы помним имена героев прошлого столетия, героев той эпохи. А в нынешнем как будто тихо. Летают люди от Тэрглобос к Марсу, а от Марса на Луну и Землю. Всё происходит тривиально и без особых приключений. Летают по делам или для познания. Но, думаю, скорее от инстинктивной жажды перемен. Миграция стала как туризм. Когда-то это было целой эпопеей из надоевшей всем Земли умчаться к звёздам. Многим по возрасту не суждено вернуться.

Так вот, героем тех столетней давности событий был роботсмэн К̀орэф. Он, именно он с нами сейчас на корабле летит к Земле. К Земле, где он родился, точнее, был создан более четырёхсот лет назад! Конечно, по Земному летоисчислению. Напомню вам, мой дорогой читатель: уже более четырёх столетий, как стали мы сообществом людей и роботсмэнов. Их наши предки создали как продолжение себя, как удлинение рук и расширение интеллекта. На планете возникло искусственное существо с бессмертною душой. Скажите мне, о чём ещё мог человек мечтать, как не о вечности своей души и вечно молодого тела? Ожившая игрушка стала равноправной с людьми и вызвала в людях зависть. Я не завидую ему. Работой наслаждаюсь. А будут дети, тоже наслажусь. Увижу мир, возможно, по-другому. Но с годами всё надоедает. Суета жизни мне ничего нового не покажет. Смотреть повторное кино терпения не хватит. Своё и тело отживёт, и душа от впечатлений всё равно устанет. Поколения уходят друг за другом ещё и потому, что не выдержать им новых трагедий и смертей, болезнь и старость своих потомков.

Мы, видно, так и не поймём, что вечность нашей собственной жизни заключена в детях. Сознание наше, зрение и чувства дети отбирают как эстафету и видят мир, как видим мы, и в этом наше продолжение. Бессмертен не человек, бессмертны его свойства, или способности. Наверное, так задумала природа: нам бессмертие в детях подарить, но как подарок этот самый сладкий.

Не сразу возникло доверие между роботсмэнами и людьми. Прошли столетия в борьбе, пока гражданская война вновь два могущества объединила. Как примирения знак, люди наделили роботсмэнов способностью изобретать, творить. Всё это для читателя из прошлого тысячелетия звучит как сказка перед сном. Но всё это для нас реальность, мы в ней живём. Скажу вам больше: роботсмэны уравнены с людьми в правах, и даже было время, когда планетой без людей управляли роботсмэны.

А пока вам сообщу о том, о чём я знаю и что вам будет интересно. Вовсе не в свадебное путешествие по Вселенной пустился Корэф с молодой женой. У роботсмэна профессора Корэфа, президента академии наук планеты Тэрглобос, особое задание. Я знаю об этом потому, что мне придётся с кораблём и экипажем, вероятно, принять участие в выполнении этой большой и важной программы. Я всё вам по порядку расскажу. Никто ещё себе не представляет, во что всё это обернётся. И о масштабах ожиданий страшно говорить.

Свои обязанности я строго исполняю. Но появление на корабле такой персоны и с такой миссией!.. меня обязывает к большему. Придётся мне профессора шаги, и что вокруг его идеи произойдёт, с начала до конца заносить в наш бортжурнал.

Итак, наш год 3135-й Земного исчисления. Но эта история началась пять лет назад на Тэрглобос, планете из созвездия Альфа Центавра, откуда мы вылетели именно пять лет тому назад. Оттуда и начнём.

Глава 1. Тэрглобос

Человек смертен.

Бессмертны его способности в потомках.

Тэрглобос. Столичный университет. 3130 год по Земле. На Тэрглобос шло третье столетие с момента переселения сюда людей с Земли и Марса.

Перед профессором Корэфом открылась дверь в аудиторию. Небольшой полукружный зал амфитеатром был заполнен молодёжью. Студенты, увидев своего вечно молодого профессора, оживились, радостно заулыбались и замахали в приветствии руками. Но если присмотреться, то были преимущественно руки девушек. Профессор прошёл к столу и ответил на приветствие, подняв руку. Все сразу затихли и приготовились слушать.

Профессор Корэф, как обычно, спокойно произнёс:

– Сегодня мы обобщим пройденный материал по физике планет. Поговорим о моей родине и о родине ваших предков, о далёкой планете Земля. За свои более четырёх сотен лет жизни, в отличие от ваших двадцати, мне довелось многое повидать и пережить большие и малые трагедии человечества в его родном доме. Земля – это и моя родина. Мы достаточно много знаем о ней, не меньше, чем о вашей родной Тэрглобос. Физика планет и есть их история, – Корэф замолк, к чему-то прислушиваясь, слегка кивнул головой, потом продолжил: – Каждая планета полна загадок. Загадки Земли не разгаданы, вопросы не решены. С давних пор и по настоящее время ведётся очень сложный её мониторинг. Так бывает всегда, когда всё познано и нечего добавить или вообще ничего неизвестно и всё начинается «с живого созерцания» приборов и пробирок. – Студенты засмеялись. Профессор Корэф продолжил: – Да, не всё нам до сих пор о Земле известно. А что известно, то – одни гипотезы. Доказанного нет. Она, как «вещь в себе», скрывает в неприступности своё нутро. Ядро Земли создало угрозу существованию жизни на ней. Вчера мы разбирали с вами теорию ротации неуравновешенного тела. Геофизические исследования более тысячи лет назад обосновали подозрение, что ядро планеты Земля неправильной, то есть неуравновешенной формы и потому при вращении Земля может переворачиваться. Удалось примерно рассчитать, когда может произойти очередная ротация оси вращения Земли и её магнитных полюсов. Это может произойти в течение нашего столетия. Но точно сказать пока нельзя. Хотя… – профессор покачал в сомнениях головой, студенты не шелохнулись, они знали профессора и почувствовали, что он сообщит сейчас что-то совсем неожиданное, и Корэф продолжил: – Хотя… В общем, готовиться нужно к худшему, чтобы потом было кому радоваться его преодолению. – Студенты с пониманием переглянулись. Профессор продолжил: – А теперь посмотрите сюда. На экране вы видите мои расчёты. Неделю назад здесь кое-чего недоставало. А вчера мне удалось завершить расчёты. Проследите, к чему это всё ведёт, чем эти расчёты заканчиваются. На выходе получился результат: 3141. Это год. А какой сейчас год на Земле?

Аудитория хором, но вразнобой ответила:

– Три тысячи сто тридцатый.

– Это значит, что поворот оси может начаться через одиннадцать лет. В истории Земли такие повороты были и оставили следы. Они разгаданы. Их могло оставить, вероятно, одно явление природы – быстрый поворот оси или поворот частичный, но толчками. По этим следам стало понятно, какой катастрофой для всего, что находится на Земле, это может обернуться снова. Разрывы коры с освобождением колоссального количества тепловой энергии, ядовитых газов, землетрясения, когда всё оторвётся от поверхности и будет летать над землёй со скоростью ракеты. Ураганные ветры повсюду сметут всю растительность. Цунами мощью океанов обрушатся на континенты. Всемирным потопом сотрёт всё, что возвышалось. Ничто не сможет удержаться. Без следа сотрутся города, даже за тысячи километров от побережья. Так может долго колыхаться Мировой океан, до неузнаваемости изменит весь ландшафт. Толчки обрушат горы. Не будет места для укрытия, чтобы переждать и пережить. Нет войн, которые могли бы нанести подобный этому урон. О моих расчётах земляне ещё не знают. Информацию от нас они получат через пять лет. Мы не знаем, сделаны ли там свои расчёты, знают ли там о вероятных сроках катастрофы, готовятся ли и готовы ли к худшему. Могу я ошибаться, но могу и нет. Риск очень высок, чтобы просто промолчать и ждать. Нам, геофизикам, нужно Землю срочно и основательно изучить, чтобы развеялись сомнения. Моя задача – на месте всё перепроверить. Коллеги, мне сейчас придётся с вами распрощаться, возможно навсегда. Сегодня, как вы знаете, улетает корабль к Марсу. Через пять лет я буду на Земле. Хотелось бы сейчас. А эту лекцию продолжит мой коллега, профессор и мой ученик Син Ли. Учитесь хорошо! Счастливо оставаться!

Рядом с Корэфом стоял его коллега. Корэф поднял в прощании руку и быстро покинул аудиторию. Студенты повскакивали с мест и проводили профессора возгласами прощания и аплодисментами.

Профессор шёл пустыми, просторными и светлыми коридорами в ректорат. Дверь открылась. В приёмной ректора стояли несколько его коллег. Один из них, старший по возрасту, обратился от имени всех:

– Шеф, мы слышали, вас отправляют сегодня. Нам очень жаль. Вас будет не хватать. Но мы понимаем, как вы сейчас там нужны. Поберегите себя, коллега. Не знаю, доживу ли я до вашего возвращения.

– Чувствую, экспедиция на Землю будет нелёгкая, – ответил Корэф и пожал руки коллегам.

– Вы летите один?

– Супруга ещё не знает. Побегу домой, сообщу и спрошу. Конечно, я не смогу без неё, но надо у неё спросить. Мне её жалко, ей только двадцать три. Она гуманитарий, социолог, как её прабабушка. В полёте пройдут годы. Да и на Земле опасно. Мы только поженились. – Корэф задумался, глядя в никуда, но тут же оживился, посмотрев на коллег: – Прощайте, друзья мои.

Дома никого не было. Корэф постоял в гостиной, прошёл в спальню, потом в бюро. Ему собирать ничего не нужно было. Это о нём сказал Цицерон три тысячи лет назад: «Всё своё ношу с собой». Корэф носил глубже – в себе. Собеседнику Корэфа было незаметно, когда он, беседуя с ним, в то же время переговаривался с кем-то по радиосвязи. Он мог говорить об одном, но размышлять совершенно о другом и перечитывать страницы документов. Корэф был многоканален не в образном смысле, а в реальности. Так были устроены все роботсмэны.

Корэф сел за стол. Перед ним светилось табло часов. Но это была потребность его супруги. Часы были внутри него, и время постоянно наблюдал его квантовый мозг, как и многое в его окружении, подвергая анализу и обобщению. Вскоре Корэф как будто оживился. Это он разговаривал по связи с супругой. Она только что, пару месяцев назад, закончила университет, где ректором трудится профессор Корэф, ставший её мужем. Корэф познакомился с ней двадцать три года назад, приняв её в руки крошкой при родах её матери. Будущую супругу Корэфа назвали Этной. Этна была копией своей прабабушки Анжи, профессора с Тэрглобос и президента планеты Земля сто лет назад. Анжи тогда стала женой Корэфа, первой его супругой. Её правнучка Этна оказалась с теми же чертами характера, тем же темпераментом и вкусами. Она была проницательной и мудрой, решительной и бесстрашной. И специальность она предпочла всё ту же – социолог. Корэф не мог налюбоваться Этной, он вырастил её с пелёнок, он выучил её с домашней школы до университета. Корэф также принял в родах и вырастил отца Этны, Строна. Строн стал астрофизиком. Этна так привязалась к Корэфу, что не заметила, как полюбила его, и сама призналась ему и родителям, что хочет быть с ним и дальше вместе и быть ему женой.

Внезапно дверь распахнулась. Вбежала стремительная Этна. Бросилась в объятья Корэфа. Они молча слипшейся парой покачивались, стоя посреди бюро.

Дверь снова распахнулась, вошли родители Этны. Не выпуская супруги из объятий, Корэф сообщил:

– Мы улетаем. Этна, тебе на сборы полчаса. А вы, ребята, не волнуйтесь. Летим на пару лет. Вернёмся – созвонимся.

Мать Этны Лантана осторожно приблизилась и отобрала дочь из объятий Корэфа. Строн подошёл к Корэфу и жестом предложил сесть, присел и сам.

– Корэф, я не знаю, но могу лишь догадываться о причинах столь поспешного бегства на Землю. Так что случилось? Этна – наша единственная дочь. Риски велики. Но кроме того… Кроме того, у неё ещё нет своих детей. Мы полагали, она здесь, дома станет матерью в спокойной обстановке. У тебя должны быть очень серьёзные основания для столь внезапного порыва.

– Видишь ли, Строн… Перебирая в голове нерешённые задачи, наткнулся на одну геофизическую проблему. Это загадка феномена ротации. Ну, ты знаешь. Остались на Земле убедительные следы того, что она переворачивалась. Есть реальная угроза катастрофы. Я сопоставил все результаты исследований. Столетиями предпринимались попытки установить точную периодичность феномена, создать точную временную модель этого процесса. Трудность расчётов была в том, что в созданной формуле остаётся множество неизвестных или весьма приблизительных показателей. Но это ещё мелочи. Распределение массы в планете неправильной формы, с неизвестной конфигурацией её ядра, не измеряемые параметры его – вот это камень преткновения! К тому же происхождение ядра – загадка. Что это за материал? Во всём одни предположения и гадания. Сотни лет ношу в себе эту задачу и продвигаюсь постепенно в её решении. Но то, что мы знаем о Земле сегодня, я использовал в своих расчётах, и получилось, что катастрофа может возникнуть лет через одиннадцать. Вчера утром мне показалось, что решение само возникло в моём «кванте», – Корэф так всегда называл свой головной квантовый компьютер, – но лишь сегодня во время лекции моей молодёжи я окончательно убедился, что откладывать моё вмешательство рискованно. При студентах я пересчитал, и результат был идентичен. Хотя я опираюсь на устаревшие исследования и замеры на Земле. Поэтому всё это нуждается в переосмыслении на месте, чтобы лично перепроверить расчёты, дополнив информацию новыми исследованиями геофизиков. А вдруг я прав? Тогда можно будет успеть за пару лет спасти людей и роботсмэнов, спокойно всех переселив на Марс. Придётся параллельно готовить Марс к массовому заселению. Всё это – колоссальная работа.

– Понимаю, – задумчиво ответил Строн, – как коллега, как астрофизик понимаю. Но… Но по-человечески я не могу смириться с тем, что это будет стоить нам дочери!

– Когда мы сто лет назад прибыли с Анжи и нашими детьми на Тэрглобос… Кстати, среди них была и твоя мать Силиция. Тогда родители Анжи об этом тоже говорили. – Корэф включил в себе запись, и Строн услышал голоса родителей Анжи: «Мы думали, что ты погибла и мы тебя больше никогда не увидим». – Но Анжи вернулась! И привезла им внуков! Привезла им и меня!

– Ну да, конечно, тебя! – не поднимая головы, ответил Строн с заметным сарказмом.

– Погоди, Строн, – заговорил Корэф спокойнее и тише и положил руку на руку Строна, – это что? Ты осмеиваешь моё значение для Анжи? Мою роль в жизни Этны? Мне это неприятно. – Корэф встал. – Кто из людей был бы вашей семье так верен, предан, поколениями, круглые сутки, от родов до смерти, в образовании и в профессии, кто был рядом во всех трудностях и опасностях? Кто за последние сто лет, как ствол, удерживает ветви, а вы, как ветви в зелени, сияете талантами и образованностью?

– Корэф, я как человек имею право иметь сомнения и страх. Не всё подчинено логике, тебе привычной. Я не хотел тебя ничем унизить. Сдержать пытаюсь обычные инстинкты отца. Всё во мне восстало непроизвольно за моего ребёнка.

Корэф снова присел рядом со Строном и спокойно продолжил:

– Я не холодная и равнодушная машина, как ты, наверное, меня воспринимаешь. Я не секс-игрушка для Этны. Она меня любит, как любила Анжи. Любит за всё, что есть я в целом. За душу и за тело. В конце концов, и люди притягиваются друг к другу, как секс-игрушки. На что ещё толкает их инстинкт при виде сексуального партнёра, кроме как слиться в близости? И люди женятся лишь для того, чтоб секс-игрушкой беспрепятственно играться. Никто не помышляет о рождении детей или об эфемерной «целесообразности» в природе. Слипаются два тела магнитом силы жизни. Не управляет ими разум, но только страсть к другому телу. Поэтому переживаются трагедии разводов сильнее наслаждения браков. Страдания сильнее счастья.

– Корэф, ты принял меня в родах, ты вырастил меня как мой второй отец и нянька, ты сделал меня взрослым и образованным. И я люблю тебя, как своего отца. Но как бы я тобой ни дорожил и как бы ни любил своего отца родного, мне всё равно моё дитя всего, что в мире есть, дороже. Оставим эту тему. Дай пережить мне своё горе. Дай выплакать в себе мне это обрушение.

Строн медленно привстал и неуверенной походкой подошёл к дивану, где в испуге, крепко обнявшись, сидели молча мать и дочь. Они следили за отцом.

Корэф спокойно вышел, дверь за собой закрыл. Остались в тишине родители со своим ребёнком.

– Если что не так, ты прямо с Марса возвращайся.

– Па, я не ребёнок, он мой муж. Я буду там, где он. Я буду делать так, как он мне скажет. И мне никто другой не нужен. Корэф – мой настоящий друг, меня он никогда в беде не бросит. Да и вообще… не бросит. Ма, ну что отец заладил! Надёжнее человека… – Этна прервалась, она оговорилась. – Понятно, дорогие мои предки, Корэф – не человек, он супер-робот с богатой человеческой душой. Но что с того, когда среди людей подобного не сыщешь! Никто с ним не пойдёт в сравнение. Он – свет для меня, и я, как мотылёк, хочу при нём согреться. Вы любите меня, но я уже не ваша. Принадлежу ему, и он за меня теперь в ответе, а я – за него. Перед прабабкой Анжи. Я сберегу его, он вырастит моих детей, как всех нас.

– Ну ладно, детка, успокойся. Мы всё понимаем. Лети. Ну что мы так от страха, как сдурели. Прости нас с отцом. Знай, мы тебя благословили. Будь счастлива. Мы будем ждать вашего возвращения с детьми, – мать сквозь слёзы улыбнулась.

– Дочь, если возникнет выбор между жизнью и смертью, нам, людям, свойственно природой выбрать жизнь.

– Па, но вы ведь за меня на смерть пойдёте!

– Ну да… – почувствовал отец подвох в вопросе.

– Так, значит, существуют вещи жизни подороже!

– Но только не твоей! – Строн обнял дочь, прижал отцовской осторожной силой, слеза на волосы её скатилась.

Глава 2. Корабль

Прошли часы.

В салоне звездолёта Корэф рядом с Этной, готовые к полёту, сидят молча. Каждый думает о чём-то о своём. Во всех салонах возникла голограмма стюардессы. Она представилась:

– Здравствуйте, господа пассажиры, я старшая стюардесса Орна. Сейчас перед вами выступит с сообщением командир корабля Дебьерн.

– Дорогие пассажиры. Мы всей командой рады вас приветствовать на нашем, теперь общем корабле. Начавшаяся перегрузка постепенно станет вам привычной. Всем нам придётся пару месяцев это затруднение при передвижении по кораблю потерпеть. Обычно привыкают. Зато потом на два года такое облегчение! Достигнем скорости света! Вам понравится! Лететь как свет и не светиться! Это будет что-то! Но что приятно нам отметить, что наш корабль летит быстрее раза в два, чем те, что в первый раз сюда летели. За десять лет! А мы должны успеть за пять! Так что приготовьтесь увидеть чудеса межзвёздного пространства на скорости, рассудком непостижимой. Всё будет по-другому. Увидим собственными глазами то, что доступно видеть свету. Глядящий вдаль с кормы увидит позади лишь чёрное пространство, вместо созвездия родного. Вперёд смотрящий не увидит даль. Вперёд смотреть вам не дадим. Нам встречный световой поток удвоит частоту и увеличит свою энергию. Хотя невидимым нам станет встречный свет, но за секунду можно спалить сетчатку глаза в глубину до самого затылка. Зато как завораживает лететь над бездной, скорость света нагоняя, но оставаясь без движения в пространстве тьмы! Ну где ещё такое посчастливится вам ощутить?! Представить только, и дыхание перехватит. На этой скорости связь с нами невозможна ни с Тэрглобос, ни с Земли. На скорости световой сигналы так уплотнены, что не читаемы любой аппаратурой. Нам Доплер подсказал, что это невозможно. Поэтому мы даже не пытались. А сигналом с Тэрглобос нас просто не догнать. Нам не удастся что-то сообщить или воспринять для себя. Мы в изоляции, в капкане нашего движения. Крепче обнимите, прижмитесь друг к другу! Вы будете друг к другу намного ближе, чем на любой планете. И вы потом, когда с корабля сойдёте, всё это снова решитесь повторить. А пока попробуйте, потренируйтесь в передвижении при нагрузках. Вначале в своём кресле. Делайте упражнения, повторяйте за инструктором в голограмме. Это совсем не сложно. Пока.

Командир умолк. Изображение исчезло. Снова возникла голограмма стюардессы Орны:

– Господа пассажиры, вас приветствовал командир Дебьерн. Благодарю за терпение. Наш командир любит поговорить. Поэтому при встрече с ним не торопитесь убежать. Он может вам задать пару вопросов для бортового журнала. Заранее благодарны за вашу любезность. А теперь мы улетаем. Счастливого нам всем пути! – Орна исчезла.