Басни. Стихотворения

* * *

Понимая всю ограниченность возможностей воздействия на человека, почти совершенно предавшегося злу, погрязшему в ничтожестве страстей «перевернутого» мира, не знающего христианской этики и не нуждающегося в ней, Крылов не только не произносит последних слов осуждения (в этом случае все его басенное нравоучение либо теряло бы всякий смысл, либо обернулось бы разновидностью крайнего цинизма), не порывает с этим миром, замыкаясь в одиночестве[18], но и напоминает время от времени о возможности правильного выбора. Итак, что же необходимо?

Труд ради общей пользы: «Счастлив, кто на чреде трудится знаменитой: // Ему и то уж силы придает, // Что подвигов его свидетель целый свет. // Но сколь и тот почтен, кто, в низости сокрытый, // За все труды, за весь потерянный покой, // Ни славою, ни почестьми не льстится, // И мыслью оживлен одной: // Что к пользе общей он трудится» («Орел и Пчела»); ср.: «По мне таланты те негодны, // В которых Свету пользы нет, // Хоть иногда им и дивится Свет» («Паук и Пчела»); ср. вариацию на тему гора- цианского utile dulci: «Как хочешь ты трудись; // Но приобресть не льстись // Ни благодарности, ни славы, // Коль нет в твоих трудах ни пользы, ни забавы» («Обезьяна»); показательно, что общественная польза ассоциируется с патриотизмом: «Кто с пользою отечеству трудится, // Тот с ним легко не разлучится; // А кто полезным быть способности лишен, // Чужая сторона тому всегда приятна: // Не бывши гражданин, там мене презрен он, // И никому его там праздность не досадна» («Пчела и Мухи»).

Бескорыстие: «Так, истинная благость // Без всякой мзды добро творит: // Кто добр, тому избытки в тягость, // Коль он их с ближним не делит» («Лань и Дервиш»).

Благоразумие: «Не презирай совета ничьего. // Но прежде рассмотри его» («Орел и Крот»).

Здравый смысл как способ противостояния глупости, опасности, несовершенству мира: «А я скажу: по мне уж лучше пей, // Да дело разумей» («Музыканты»); «Кого нам хвалит враг, в том, верно, проку нет» («Лев и Барс»).

Социальная адекватность: «Когда не хочешь быть смешон, // Держи- ся звания, в котором ты рожден. // Простолюдин со знатью не роднися; // И если карлой сотворен, // То в великаны не тянися, // А помни свой ты чаще рост» («Ворона»).

Способность не замечать зла: «Завистники, на что ни взглянут, // Подымут вечно лай; // А ты себе своей дорогою ступай: // Полают, да отстанут» («Прохожие и Собаки»); ср.: «Таланты истинны за критику не злятся: // Их повредить она не может красоты; // Одни поддельные цветы // Дождя боятся» («Цветы»).

Умение отвергнуть соблазн: «“И деньги есть?” – “Ну, нет, хоть лишних не бывает, // Зато нет лишних и затей”. // “Итак, мой друг, ты быть богаче не желаешь?” – // “Я этого не говорю; // Хоть Бога и за то, что есть, благодарю; // Но сам ты, барин, знаешь, // Что человек, пока живет, // Все хочет более: таков уж здешний свет. // Я чай, ведь и тебе твоих сокровищ мало, // И мне бы быть богатей не мешало”. // “Ты дело говоришь, дружок: // Хоть при богатстве нам есть также неприятства, // Хоть говорят, что бедность не порок, // Но все уж коль терпеть, так лучше от богатства, // Возьми же: вот тебе рублевиков мешок: // Ты мне за правду полюбился. // Поди: дай бог, чтоб ты с моей руки разжился. // Смотри, лишь промотать сих денег не моги // И к нужде их ты береги! // Пять сот рублей тут верным счетом. // Прощай!” Сапожник мой, // Схватя мешок, скорей домой // Не бегом, лётом; // Примчал гостинец под полой; // И той же ночи в подземелье // Зарыл мешок – и с ним свое веселье! // Не только песен нет, куда девался сон // (Узнал бессонницу и он!); // Все подозрительно, и все его тревожит: // Чуть ночью кошка заскребет, // Ему уж кажется, что вор к нему идет: // Похолодеет весь, и ухо он приложит. // Ну, словом, жизнь пошла, хоть кинуться в реку. // Сапожник бился, бился // И, наконец, за ум хватился: // Бежит с мешком к Откупщику // И говорит: “Спасибо на приятстве, //

Вот твой мешок, возьми его назад: // Я до него не знал, как худо спят. // Живи ты при своем богатстве: // А мне, за песни и за сон, // Не надобен ни миллион”» («Откупщик и Сапожник»).

* * *

Нежелание признать современного человека и современное общество погибшими безвозвратно могло опираться только на религию.

О том, во что он верил, свидетельствуют, в частности, обнаруженные после его смерти его подражания псалмам.

Из подражания 71-му псалму: «Подай Царю Твой, Боже, суд, // И правду дай Цареву сыну; // Да к пользе царства примет труд, // Да истину хранит едину – // И кротко, как зарей зефир, // Ко всем странам прольется мир. /// Он не предаст сирот и вдов; // На трон в лице восседши Бога, // Сомкнет уста клеветников, // Спасет и нища и убога. // Как солнце вешнее с высот, // Прольет на всех он луч щедрот. /// Как напоя- ет землю дождь // И проникает мягку волну, // Так сей ко счастью кроткий вождь // Прольет в сердца отраду полну, – // И не затмит его лучей // Вся толща туч, весь мрак ночей».

В подражании 93-му псалму, которое вполне допускает интерпретацию в историософском контексте: «Так, проливая крови реки, // Заграбя мир себе в удел, // Твердят они на грудах тел: // Господь не видит наших дел // И не познает их вовеки. /// Безумец, где твой ум и слух? // Стряхни невежество глубоко; // Скажи, хоть раз взнесясь высоко: // Ужели слеп Создавший око, // И Сотворивший ухо – глух? /// Скажи, оставя мудрость лживу, // Без света ли – Творец светил? // Бессилен ли – Создатель сил? // Безумен ли – Кто ум в нас влил? // И мертв ли давший душу живу? /// Блажен, о Боже, в ком Твой свет: // Он соблюдется цел Тобою, // Тогда как, окруженный мглою, //В изрытый ров своей рукою // Злодей со скрежетом падет».

В этом именно контексте проясняется смысл басенного и всего остального творчества Крылова: утверждение нравственных ценностей возможно там и тогда, где и когда они санкционированы религиозно. И нет сколько-нибудь жестких границ между Крыловым-баснописцем, не устающим, как мы видели, напоминать об обманчивости дружбы, Крыловым, сетующим на пороки современной цивилизации, которая с такой энергией предалась разврату и закоснела в злобе, и Крыловым, подражающим 17-му псалму: «Беги мужей коварных, льстивых: // Беседа их для сердца яд».

Духовные стихотворения

Подражание псалму 14

Господи, кто обитает в жилище Твоем?

Кто, Боже, в высотах эфирныхСвятый Твой населяет двор?Кто слышит, как, при звуках лирных,Поет Тебя пресветлый хор?И кто в святилищах небесного чертогаВкушает сладость зреть величье, славу Бога?Кто сердцем чистым, нелукавымСтремится Твой закон блюсти;Кто не скользит вослед неправым;Чей ввек язык не знает лести,И чья душа, в словах и взорах беспорочных,Как полная луна, видна в водах полночных;Кто на друга сетей не ставит,Не соплетает злых клевет;Боящихся кто Бога славит,И злом за зло не воздает;Кто в самых рубищах невинность чтить умеет,Злодеев презирать и в блеске счастья смеет;Кто клятву сохраняет свято,Страшится слабых поражать,И лихвою презренной златоСвое не тщится умножать;Кто на суде всегда едину правду любитИ за принос даров убогого не губит;Кто с сих путей не совратитсяИ сердце право соблюдет,Тот, Боже, в Твой чертог вселится,Твоей увидит славы свет —И там, земных сует оставя скоротечность,В чистейших радостях он вкусит сладку вечность.

Подражание псалму 17-му

Возлюблю Тя, Господи, крепосте моя

К Тебе, мой Бог великий, вечный,Желанья все мои парят,Сквозь тьму и бездну бесконечны,Где миллионы звезд горятИ где, крутясь, миры в пучинахТвое величество гласят:Велик Господь, велик и святВещей в началах и кончинах!Велик величества Творец,В бедах мне щит, в суде Отец.Болезни взор мой помрачали;Земля разверзлась подо мной;Как сонм стесненных туч печалиНосились над моей главой.Переставало сердце биться,Потек по жилам смерти хлад,Уже ногой ступил я в ад,—Но вспомнил к Богу обратиться.—Сквозь небеса проник мой вздох —И мой меня услышал Бог.И двигнулась – и встрепеталаЗемля, поверженная в страх.От гнева Бога тьма восстала,Содрогнулись сердца в горах.Взглянул Он – море возмутилось,И вихри пламенны взвились,И страшны громы раздались;Ступил – и небо преклонилось.Сошел – и крепкою пятойСгустил Он тучи под Собой.И се, воссед на вихри скоры,Несется облеченный в тьму.Пред ним кремнисты тают горы;Курятся бездны вслед Ему.Как молния, Его блистанье.Он рек,– и, грозный глас внемля,Расселась в трепете земля,Вселенной вскрылись основанья;И воды, в страхе, без препон,Смутясь, из бездны рвутся вон.Подвигнувшись толь страшной бранью,Врагов моих карая злом,Мой Бог Своею сильной дланью,Как крепким медяным щитом,Покрыл меня – и мне их стрелы,Как ломкий и гнилой тростник;Сколь Бог мой страшен и велик,Столь тесны вражьих сил пределы!Едва я возопил стеня,Он двигнул громы за меня.Пари, мой дух, за круги звездны,Любовью к Богу вознесен;Храни пути Его небесны —И будешь в гибелях спасен.Беги мужей коварных, льстивых:Беседа их для сердца яд:С святым ты будешь купно свят;Познаешь правду средь не лживых.С правдивым будешь ты правдив;И с нечестивым нечестив.Смиренных щит! Смиритель гордых!Блесни зарями в грудь мою;И на столпах надежды твердыхТвою я славу воспою;Чрез горы препинаний адаПереступлю, как исполин;Перелечу, как сын орлин,Чрез бездны, страшные для взгляда,—И, верой воспален к Царю,Как солнце юно возгорю.С Тобой кого мне устрашиться,Кого бы я не превозмог?—Кто славою с Тобой сравнится?И где Тебя сильнейший Бог?—Где небо, где есть круги звездны,Для сил и для богов иных?И где для молний есть ТвоихНедосягаемые бездны?—Твоим лишь духом всё живет —Ты всё – иного Бога нет.Не Ты ль, вдохнув мне силы многи,Дал крепость льва моим рукам,Еленью скорость дал мне в ногиИ орлю быстроту глазам?Не Ты ль на брань меня наставил,Дал мышцы мне, как медян лук?Не Ты ль различны силы вдруг,Чем в тысящах себя прославил,В одном во мне соединя,Венчал царем земли меня?Не силою ль Твоей взлетаетМой быстрый дух на небеса,Где солнцев тысяча блистает,Твои вещая чудеса?Не силою ль Твоей великойПричину мира мерит онИ постигает тот закон,Чем обуздал хаос Ты дикой,Пространства разделил мирам,Дал стройный вид и бег телам?Но где есть слово человекаТебя обильно превознесть?—В ком долгота найдется векаТвои все чудеса исчесть?—Пади, мой дух, в смиренья многомИ свой не устремляй полетВ пучины, коим меры нет.—Чтоб Бога знать, быть должно Богом;Но чтоб любить и чтить Его,Довольно сердца одного.

Вольное подражание псалму <37-му>:

Господи, да не яростию Твоею, и пр.

Смягчи, о Боже! гнев Твой ярый,Вины души моей забудь;И молний уклони удары,В мою направленные грудь!Престани в тучах, в облистаньяхИ в бурных пламенных дыханьяхЯвлять, колико суд Твой строг;Пролей надежду в грудь унылу,Яви Свою во благе силуИ буди в милостях мне Бог!Стрелами острыми ТвоимиМне сердце всё изъязвленоИ, раздираемое ими,Горит, как в пламени, оно;Свои счисляя преступленьи,В стыде, в болезни, в изумленьи,Смыкаю я смущенный взор.Нет предо мною света дневна —На мне Твоя десница гневна,Хладнее льдов, тягчее гор.Все скорби на меня зияютИ плоть мою себе делят.Как воск, во мне так кости тают,И кровь моя, как острый яд;Как трость ломка во время зною,Как ломок лед в реках весною,Так ломки ноги подо мной.Всё множит мне печалей бремя;Остановилось само время,Чтобы продлить мой жребий злой.В сем зле, как в треволненном море,Собрав остаток слабый сил, —В отчаяньи, в надежде, в горе,К Творцу миров я возопил,Воззвал и сердцем встрепетался;То луч надежды мне являлся,То, вспомянув мои вины,Терял я из очей свет красный:Меч видел мщения ужасныйИ видел ада глубины.Вкруг моего собравшись ложа,С унылой жалостью друзья,Моей кончины ужас множа,Казалось, взорами меняВо гроб холодный провождали;Притворным плачем мне стужалиВраги сокрыты дней моих;А я, как мертв, среди смятеньяЛежал без слуха, без движеньяИ уст не отверзал своих.Но в страшную сию минуту,В сей час, ужасный бытию,Зря под ногами бездну люту,А пред очами смерть мою, —Надеждой на Тебя отрадной,Как в жар поля росой прохладной,Мой слабый дух себя питал.Хоть телом упадал я в бездны,Но духом за пространства звездныК Тебе с молитвой возлетал.Нет! – рек я в глубине сердечной,Нет, не погибну я, стеня;Исторгнет Бог мой сильный, вечныйИз смертных челюстей меняИ дух мой не отдаст Он адуНеправедным врагам в отраду;Их не свершится торжество;Не посмеется мне их злоба,Что у дверей ужасных гробаПомочь бессильно Божество.Творец! Внемли мое моленьеИ гласу сердца Ты внемли:Хотя ничтожное творенье,Я прах невидный на земли;Но что есть мало, что презренно,Тобою, Боже, сотворенно?Прекрасен звездный Твой чертог;Ты в солнцах, Ты во громах чуден, —Но где Ты чудесами скуден? —Ты и в пылинке Тот же Бог!И я к Тебе, надежды полный,Свой простираю томный глас:Смири страстей свирепых волны,В которых духом я погряз!Мои велики преступленья:Их сердцу страшно исчисленье, —Но в судие я зрю Отца.Мой страшен грех, но он конечен, —А Ты, мой Бог, Ты силен, вечен;Твоим щедротам нет конца.

Подражание псалму 51

Что хвалишься во злобе, сильне?

Чем хвалишься во злобе, сильный,Что мочен наносить ты вред?Глагол твой, лестию обильный,Как ядом растворенный мед;Язык твой – бритва изощренна;В груди кипит всех злоб геенна.Ты лживость паче правды любишьИ злобу – паче доброты;Скорбя, щадишь, – ликуя, губишь;Блаженством ближних мучим ты;И правды обличенья смелыТебе суть громоносны стрелы.Но се Господь судом, как громом,Твое величие сотрет;С твоим тебя расторгнет домом,От сердца кровных оторвет;Твоих богатств иссушит рекиИ род погасит твой навеки.В посмешище ты будешь правым;Рекут, твою погибель зря:Се муж, что сердцем столь лукавым.Мнил превозмочь судеб царя;Богатством лишь своим гордился,И только зло сплетать стремился.А я, как маслина богата,Средь дому Божия цвету;И блеск честей и горы златаСчитая за одну мечту,Лишь в Боге всё блаженство ставлю,И славен тем, что Бога славлю.

Подражание псалму 71

Боже, суд Твой цареви даждь

и правду Твою сыну цареву

Подай царю Твой, Боже, суд,И правду дай цареву сыну;Да к пользе царства примет труд,Да истину хранит едину —И кротко, как зарей зефир,Ко всем странам прольется мир.Царь не предаст сирот и вдов;На трон в лице восседши Бога,Сомкнет уста клеветников,Спасет и нища и убога.Как солнце вешнее с высот,Прольет на всех он луч щедрот.Как напояет землю дождьИ проникает мягку волну,Так сей ко счастью кроткий вождьПрольет в сердца отраду полну. —И не затмит его лучейВся толща туч, весь мрак ночей.К нему народы потекут,Как в океан пространны реки;Цари различны дань дадут;Он возродит златые веки, —И где конец земле, морям,Предел его державе там.Как неисчерпаем океан,Его сокровища узрятся;Среди его цветущих странДовольство с миром водворятся, —И дом его, ко славе скор,Превысит верх Ливанских гор.Его благословит народ;Рабы, как чада, будут верны.Предупредят зарей восходОт всех ему хвалы усердны, —И, мудрости его внемля,Ему восплещет вся земля.

Подражание псалму 87

Господи Боже спасения моего

О Боже! Царь щедрот, спасений,Внемли!– К Тебе моих моленийСвидетель – нощи все и дни.Я в нощь свой одр мочу слезами,И в день иссякшими глазамиВстречаю мраки лишь одни.Да пройдет вопль мой пред ТобоюШумящей, пламенной рекою:Воззри – и слух ко мне склони.В груди моей все скорби люты;Нет дня отрадна; нет минуты;Теснится в сердце мук собор.Уже, к веселью не способен,Я бледен, мертвецам подобен;Уже ко гробу шаг мой скор;Уже в моих я равен силахС забвенными давно в могилах,От коих отвратил Ты взор.Все гнева Твоего удары,Как моря гневна волны яры,Навел Ты на мою главу.Тесним от ближних, обесславлен,Друзьями презрен и оставлен,Средь кровных чуждым я живу.В одре, как в гробе, истлеваю;Но руки к небу воздеваю:К Тебе и день и ночь зову.Увы! иль стон живых беспрочен?Или для мертвых столь Ты мочен?Они ль певцы Твоих чудес?Но кто воспел Тебя во гробе?Кто возгласил в земной утробеТвой суд иль блеск Твоих небес?Кто имя Божье славословилИ кто в стране забвенья пролилХоть каплю благодарных слез?А я, едва заря настанет,Едва светило дня проглянет,Огнем живым к Тебе дышу —И вместе с хором опереннымПод сводом неба озареннымТвое величие глашу.Куда ни двигнуся ногою,Как сердце я свое, с собоюХвалу чудес Твоих ношу.Почто же, Бог мой, презираешь,Не внемлешь Ты и отреваешьВопль страждущей души моей?Средь нужды, нищеты и горя,Как средь бунтующего моря,Я взрос от самых юных дней —И днесь от бедства не избавлен,Как лист иссохший, я оставленСреди ярящихся огней.

Подражание псалму 93

Бог, отмщений Господь

Снесись на вихрях, мщений царь!Воссядь на громах – тучах черных,Судить строптивых и упорных;Ступи на выи непокорныхИ в гордых молнией ударь.Доколь вздымать им грудь надменнуИ подпирать пороков трон,Правдивых гнать из света вон?Доколь Твой презирать законИ осквернять собой вселенну?Куда ни обращусь, внемля,Везде их меч, везде угрозы.Там на невинности железы,Там льются сирых кровь и слезы;Злодейством их грузна земля.Так, проливая крови реки,Заграбя мир себе в удел,Твердят они на грудах тел:Господь не видит наших делИ не познает их вовеки.Безумец! где твой ум и слух?Стряхни невежество глубоко;Скажи, хоть раз взнесясь высоко:Ужели слеп создавший око,И сотворивший ухо – глух?Скажи, оставя мудрость лживу,Без света ли – Творец светил?Бессилен ли – Создатель Сил?Безумен ли – кто ум в нас влил?И мертв ли – давший душу живу?Блажен, о Боже, в ком Твой свет:Он соблюдется цел Тобою,Тогда как, окруженный мглою,В изрытый ров своей рукоюЗлодей со скрежетом падет.Кто? Кто с мечом? Со мною рядомКто мне поборник на убийц?Кто на гонителей вдовиц?Никто – всех взоры пали ниц —И всех сердца страх облил хладом.Никто – но Бог, сам Бог со мной;Сам Бог приемлет грозны стрелы,Вселенной двигнет Он пределы,Разрушит замыслы их смелыИ с широты сметет земной.

Подражание псалму 96

Господь воцарися, да радуется земля.

Взыграй, вся дышушая плоть!Днесь воцарился твой Господь.Промчите слух сей, ветры скоры,В дальнейшие земли концы,Да скачут холмы, как тельцы,Как овны, да взыграют горыСредь кликов празднующих стран,И да восплещет океан!Предыдет огнь и вихрь пред НимИ гром, ревущий в кару злым;Окрест несется мрак стесненный,Вьют вихри, дождь и снег, и град,И молнии Его блестятОт края до края вселенной;Немеет гром; Ему внемля,Как море, зыблется земля.На истинах Его престол;Судьба миров – Его глагол;Врагов палящий пламень – взоры;Речет – и огнь их жрет вокруг;Воззрит – и тьмы падут их вдруг.Как воск пред Ним, так тают горы;Земля – певец Его чудес;Вещатель славы – твердь небес.О вы, певцы богов иных,Сравните с мертвой силой ихЖиваго Бога силу живу —И усрамитесь падать ницПред изваяньем хрупким лиц,Кладя на них надежду лживу!Они, как вы, лишь персть и прах;Ограда их – обман и страх.Но Ты, мой Бог, Творец миров,Един превыше всех боговИ вышний надо всей землею!Воспой Его, правдивых лик;Единый Царь судеб велик:Он силой всё хранит Своею;В Нем правым жизнь; в Нем чистым свет —И вне Его спасенья нет.

Басни

Книга первая

I. Ворона и лисица

Уж сколько раз твердили миру,Что лесть гнусна, вредна; но только всё не впрок,И в сердце льстец всегда отыщет уголок.Вороне где-то бог послал кусочек сыру;На ель Ворона взгромоздясь,Позавтракать было совсем уж собралась,Да позадумалась, а сыр во рту держала.На ту беду Лиса близехонько бежала;Вдруг сырный дух Лису остановил:Лисица видит сыр, – Лисицу сыр пленил.Плутовка к дереву на цыпочках подходит;Вертит хвостом, с Вороны глаз не сводитИ говорит так сладко, чуть дыша:«Голубушка, как хороша!Ну что за шейка, что за глазки!Рассказывать, так, право, сказки!Какие перушки! какой носок!И, верно, ангельский быть должен голосок!Спой, светик, не стыдись! Что, ежели, сестрица,При красоте такой и петь ты мастерица, —Ведь ты б у нас была царь-птица!»Вещуньина с похвал вскружилась голова,От радости в зобу дыханье сперло, —И на приветливы Лисицыны словаВорона каркнула во все воронье горло:Сыр выпал – с ним была плутовка такова.

II. Дуб и трость

С Тростинкой Дуб однажды в речь вошел.«Поистине, роптать ты вправе на природу, —Сказал он, – воробей, и тот тебе тяжел.Чуть легкий ветерок подернет рябью воду,Ты зашатаешься, начнешь слабетьИ так нагнешься сиротливо,Что жалко на тебя смотреть.Меж тем, как, наравне с Кавказом, горделиво,Не только солнца я препятствую лучам,Но, посмеваяся и вихрям и грозам,Стою и тверд и прям,Как будто б огражден ненарушимым миром:Тебе всё бурей – мне всё кажется зефиром.Хотя б уж ты в окружности росла,Густою тению ветвей моих покрытой,От непогод бы я быть мог тебе защитой;Но вам в удел природа отвелаБрега бурливого Эолова владенья:Конечно, нет совсем у ней о вас раденья». —«Ты очень жалостлив, – сказала Трость в ответ, —Однако не крушись: мне столько худа нет.Не за себя я вихрей опасаюсь;Хоть я и гнусь, но не ломаюсь:Так бури мало мне вредят;Едва ль не более тебе они грозят!То правда, что еще доселе их свирепостьТвою не одолела крепостьИ от ударов их ты не склонял лица;Но – подождем конца!»Едва лишь это Трость сказала,Вдруг мчится с северных сторонИ с градом и с дождем шумящий аквилон.Дуб держится, – к земле Тростиночка припала.Бушует ветр, удвоил силы он,Взревел – и вырвал с корнем вонТого, кто небесам главой своей касалсяИ в области теней пятою упирался.

III. Музыканты

Сосед соседа звал откушать;Но умысел другой тут был:Хозяин музыку любилИ заманил к себе соседа певчих слушать.Запели молодцы: кто в лес, кто по дрова,И у кого что силы стало.В ушах у гостя затрещалоИ закружилась голова.«Помилуй ты меня, – сказал он с удивленьем, —Чем любоваться тут? Твой хорГорланит вздор!» —«То правда, – отвечал хозяин с умиленьем, —Они немножечко дерут;Зато уж в рот хмельного не берут.И все с прекрасным повеленьем».А я скажу: по мне уж лучше пей,Да дело разумей.

IV. Ворона и курица

Когда Смоленский Князь,Противу дерзости искусством воружась,Вандалам новым сеть поставилИ на погибель им Москву оставил,Тогда все жители, и малый и большой,Часа не тратя, собралисяИ вон из стен московских поднялися,Как из улья пчелиный рой.Ворона с кровли тут на эту всю тревогуСпокойно, чистя нос, глядит.«А ты что ж, кумушка, в дорогу? —Ей с возу Курица кричит. —Ведь говорят, что у порогуНаш супостат». —«Мне что до этого за дело? —Вещунья ей в ответ. – Я здесь останусь смело.Вот ваши сестры – как хотят;А ведь Ворон ни жарят, ни варят:Так мне с гостьми не мудрено ужиться,А, может быть, еще удастся поживитьсяСырком, иль косточкой, иль чем-нибудь.Прощай, хохлаточка, счастливый путь!»Ворона подлинно осталась;Но, вместо всех поживок ей,Как голодом морить Смоленский стал гостей —Она сама к ним в суп попалась.Так часто человек в расчетах слеп и глуп.За счастьем, кажется, ты по пятам несешься:А как на деле с ним сочтешься —Попался, как ворона в суп!

V. Ларчик

Случается нередко намИ труд и мудрость видеть там,Где стоит только догадаться,За дело просто взяться.К кому-то принесли от мастера Ларец.Отделкой, чистотой Ларец в глаза кидался;Ну, всякий Ларчиком прекрасным любовался.Вот входит в комнату механики мудрец.Взглянув на Ларчик, он сказал: «Ларец с секретом,Так; он и без замка;А я берусь открыть; да, да, уверен в этом;Не смейтесь так исподтишка!Я отыщу секрет и Ларчик вам открою:В механике и я чего-нибудь да стою».Вот за Ларец принялся он:Вертит его со всех сторонИ голову свою ломает;То гвоздик, то другой, то скобку пожимает.Тут, глядя на него, инойКачает головой;Те шепчутся, а те смеются меж собой.В ушах лишь только отдается:«Не тут, не так, не там!» Механик пуще рвется.Потел, потел; но, наконец, устал,От Ларчика отсталИ, как открыть его, никак не догадался:А Ларчик просто открывался.

VI. Лягушка и вол

Лягушка, на лугу увидевши Вола,Затеяла сама в дородстве с ним сравняться:Она завистлива была.И ну топорщиться, пыхтеть и надуваться.«Смотри-ка, квакушка, что, буду ль я с него?» —Подруге говорит. «Нет, кумушка, далеко!» —«Гляди же, как теперь раздуюсь я широко.Ну, каково?Пополнилась ли я?» – «Почти что ничего». —«Ну, как теперь?» – «Все то ж». Пыхтела да пыхтелаИ кончила моя затейница на том,Что, не сравнявшися с Волом,С натуги лопнула и – околела.Пример такой на свете не один:И диво ли, когда жить хочет мещанин,Как именитый гражданин,А сошка мелкая, как знатный дворянин.

VII. Разборчивая невеста

Невеста-девушка смышляла жениха;Тут нет еще греха,Да вот что грех: она была спесива.Сыщи ей жениха, чтоб был хорош, умен,И в лентах, и в чести, и молод был бы он(Красавица была немножко прихотлива):Ну, чтобы все имел – кто ж может все иметь?Еще и то заметь,Чтобы любить ее, а ревновать не сметь.Хоть чудно, только так была она счастлива,Что женихи, как на отбор,Презнатные катили к ней на двор.Но в выборе ее и вкус и мысли тонки:Такие женихи другим невестам клад,А ей они на взглядНе женихи, а женишонки!Ну, как ей выбирать из этих женихов?Тот не в чинах, другой без орденов;А тот бы и в чинах, да жаль, карманы пусты;То нос широк, то брови густы;Тут этак, там не так;Ну, не прийдет никто по мысли ей никак.Посмолкли женихи, годка два перепали;Другие новых свах заслали:Да только женихи середней уж руки.«Какие простаки! —Твердит красавица, – по них ли я невеста?Ну, право, их затеи не у места!И не таких я жениховС двора с поклоном проводила;Пойду ль я за кого из этих чудаков?Как будто б я себя замужством торопила,Мне жизнь девическа ничуть не тяжела:День весела, и ночь я, право, сплю спокойно:Так замуж кинуться ничуть мне не пристойно».Толпа и эта уплыла.Потом, отказы слыша те же,Уж стали женихи навертываться реже.Проходит год,Никто нейдет;Еще минул годок, еще уплыл год целой:К ней свах никто не шлет.Вот наша девушка уж стала девой зрелой.Зачнет считать своих подруг(А ей считать большой досуг):Та замужем давно, другую сговорили;Ее как будто позабыли.Закралась грусть в красавицыну грудь.Посмотришь: зеркало докладывать ей стало,Что каждый день, а что-нибудьИз прелести ее лихое время крало.Сперва румянца нет; там живости в глазах;Умильны ямочки пропали на щеках;Веселость, резвости как будто ускользнули;Там волоска два-три седые проглянули:Беда со всех сторон!Бывало, без нее собранье не прелестно;От пленников ее вкруг ней бывало тесно:А ныне, ах! ее зовут уж на бостон!Вот тут спесивица переменяет тон.Рассудок ей велит замужством торопиться:Перестает она гордиться.Как косо на мужчин девица ни глядит,А сердце ей за нас всегда свое твердит.Чтоб в одиночестве не кончить веку,Красавица, пока совсем не отцвела,За первого, кто к ней присватался, пошла:И рада, рада уж была,Что вышла за калеку.