Сквозь синий свет

– Ну что ж, нужно его как-то вытаскивать.

– Только осторожно, чтобы не помер. – забеспокоился полковник.

– Я могу подключиться к его системе и попробовать выгрузить. Товарищ, полковник, разрешите обратиться.

– Разрешаю.

– Ноутбук же в машине?

– Да, держи ключи и винтовку. Мы пока тут осмотримся.

– То есть: ему ты оружие доверил? – с ревностью говорю я.

– Ну да, я так подумал: плохого парня Борисом не назовут. Да и сохраннее будет.

Пахнет землячеством. Да ещё и «Товарищ полковник, разрешите обратиться». Тут-то дед и поплыл.

– Ну, что думаешь? – спросил полковник.

– Ты о чем?

– Судя по твоим рассказам. Этот тип главный враг решивший заковать человечество в цепи, чтобы все женщины и вино досталось ему одному, пока он будет высасывать из них жизнь. А он лежит тут, в матрице? Его кто-то туда засунул? Или, он как твой друг: распробовал вкус этой системы, и решил променять реальную жизнь на виртуальную?

– Я не знаю. – вспоминаю: как он смотрел на свою секретаршу Лелю; как жадно пил виски; как гордился своим планом; как высокомерно судил о людях. – Скоро узнаем.

Вернулся Борис.

– Сейчас, дайте мне время, я попробую выгрузить его.

– Это не должно быть сложно, пара дилетантов выгрузил меня из матрицы. Получилось у них, получится и у нас. Думаю: нужно просто выдернуть его, как я тогда – ногой стену выбил и все, свободен.

– Ты тогда и не загрузился. Не суетись, Артур. Сейчас Борис все сделает. К тому же, у меня нет идей: как вскрыть этот гроб. Выполнен он серьезно. Я пытался сдвинуть крышку. Она не поддаётся. Не видно замков или петлёй. Она как будто цельная, выросла вокруг него.

– Так, я что то нашёл. – сказал Борис. Молодец он, с обычного ноутбука, без специального проводника подключился к софту, который в первый раз видит, и взломал его. Ай-да хакер-мен, ай-да мамин сын.

Он продолжает: – Только у меня не получится выгрузить его. Но я могу подключиться к его сознанию: он будет слышать нас, а мы его

– Давай! Так будет даже лучше, не придётся ломать этот гроб.

– Готово. Сейчас выведу на экран его зрительный нерв.

– Ты это смог без доступа к телу?

– Я подключился к системе, а у неё есть доступ к мозгу, а у него к глазам.

На экране ноутбука появилось изображение большой женской груди в маленьких волосатых руках.

Делаю максимально злой голос и говорю басом: – Вэйд, смерд ничтожный! – он замер, затем осмотрелся по сторонам. Вокруг обнажённые девушки, деревянные бочонки, шелка и ковры. Он зажмурился, потряс головой, открыл глаза и снова принялся за грудь.

– Я ТЕБЕ ГОВОРЮ, КАРЛИК НИЧТОЖНЫЙ.

Он отпрянул, оглядел всю комнату, посмотрел на пол.

На мониторе: уютная терраса, летний день, эрегированный член.

Говорю шёпотом, закрывая ладонью микрофон ноутбука: – Готов поспорить, что он сбежал в виртуальный мир за постоянной эрекцией.

Грозно ору в микрофон: – Я ЗА ТОБОЙ ПРИШЁЛ, НИЧТОЖЕСТВО. ПРИШЛО ВРЕМЯ ПЛАТИТЬ ЗА ГРЕХИ СВОИ.

Эд Вэйд в панике: – кто здесь? Покажись. Охрана, охрана. На уютную террасу вбежали два охранника в чёрных костюмах. Девушки прикрылись простынями.

– ОНИ НЕ УВИДЯТ МЕНЯ ГЛУПЕЦ, Я ПРИШЁЛ ЗА ТОБОЙ, НЕ ЗА НИМИ. ТВОЙ ЧАС ПРОБИЛ.

Экран стал моргать и потемнел.

Я говорю: – Борис твоя система сломалась.

– Нет, показатели в норме. Он просто сознание потерял, от страха наверно. Ты его перепугал.

– Может это защита такая, от взлома системы? Он понял, что к нему подключились, и принял меры.

– Не, когда я был там, я не помнил о прошлой жизни. Та виртуальная -была единственной.

– Так, погодите, а если в новой жизни он не знаком с нужным нам наёмником? – засомневался полковник

– Это хорошая мысль. Тогда придётся вытаскивать его из гроба и устраивать допрос.

– Я принесу топор с пожарного щита. Он должен быть в подвале. – это сказал Борис. Он убрал ноутбук с колен и без лишних слов направился на поиски топора.

– Решительный малый. – подметил полковник.

От удара тяжёлого топора рушатся стены хрустального гроба. Зеленной жижей во все стороны хлынуло содержимое.

– Осторожно бей, мужика не задень. – полковник волнуется.

Отковыриваю остатки крышки. Выдергиваю трубки от его рта, и провода с головы. Переносим с Борисом его на стол.

– Нужен укол. – с умным видом подсказывает полковник.

– Ударим по лицу пару раз, и он очухается.

Бью ладонью. Один, другой, третий. Ладонь превращается в кулак: бью по зубам, по скулам. Полковник меня останавливает.

– Угомонись. У тебя будет время. Нужно сначала узнать, где мой сын.

Борис подсказывает: – Нужен адреналин. Где-то в здании должна быть аптечка. Пойду, поищу.

Меня удивляет его активность.

Когда Борис вышел, полковник заговорил: – Артур, я не позволю тебе его убить. Нельзя так без суда и следствия, но… я закрою глаза, если ты его ещё пару раз стукнешь. Глядишь, и язык быстрей развяжется.

Смотрю на старика и говорю серьёзно: – Я обещаю его не убивать.

– И мой сын. Если мы его найдем… когда мы его найдем. Ты не будешь пытаться его убить. Он моя проблема, и мне её решать.

Молчу. Игнорирую его просьбу.

– Пообещай мне, Артур! – все равно молчу. Полковник продолжает: – Да и хрен с тобой. Если попытаешься, я тебе помешаю.

Вернулся Борис. В руках у него был большой шприц с мокрой иглой. Он говорит: – Нужно колоть в грудь. Сильно бить, так чтобы пробить грудную клетку.

– Я ударю. – радостно поднимаю руку вверх.

Борис даёт мне шприц. Я прицеливаюсь. От всей души бью мелкого поганца в грудь.

Глухой "шмяк", и Эд Вэйд поднимает туловище и начинает орать. Он вскакивает на ноги и бежит вперёд. Там стена. Ещё один глухой "шмяк". Эд Вэйд снова на полу.

У полковника глаза по 50 центов, Борис даже не удивился, Я легонько хихикаю.

– Борис? Ты сколько ему вколол?

– Ты колол, не я.

– Но ты заправлял шприц.

– Угомонитесь вы оба. Нужно проверить: жив ли он.

Эд Вэйд оказался жив. Мы решили дать ему отдохнуть. Он пришёл в себя через недолгое время.

Говорю ему страшным голосом: – СМЕРД НИЧТОЖНЫЙ, ТЫ ПОМНИШЬ МЕНЯ?

Эд Вэйд трясётся, на глазах ужас, он очень часто дышит. Его плющит введённый адреналин. Он кричит: – Стража, стража! – но ни никто не прибегает на его приказ.

– Артур! – осторожничает полковник, – Хорош пугать. У него сейчас мотор встанет.

– Ты… Я помню твоё лицо… Ты… Ты тот идиот, что слил мой план в сеть. Ты зять Тонга. Из-за тебя… ты… ты почему ещё жив? Ты должен быть мёртв. Павел не ошибается.

Удивлённо киваю остальным: – А он быстро пришел в себя.

Полковник хватает Вэйда за плечи и трясет его как куклу: – Павел! Где он? Как мне его найти?

– А ты ещё кто такой? – трясущимся голосом возмущается Эд Вэйд, – Тебя я не знаю. Эй, ты – это он мне, – Что происходит? Ты зачем вытащил меня оттуда?

– Зачем вытащил? Зачем ты лёг туда вообще? А как же шлюхи и вино? Как же твои планы? Как же утопия?

Он замолчал. Даже перестал трястись.

Полковник опять за свое: – Твой наёмник, Паша. Мне нужно его найти. Вызови его. Скажи, что есть срочное дело. Выведи его на нас. Или нас на него.

– Я не помог бы вам, даже, если бы и мог.

Полковник достает ТТ и прислоняет его дуло к виску Эда вэйда.

– Ты не понимаешь ситуацию. У тебя 2 пути. Либо ты нам все рассказываешь, и мы тебя обратно загружаем к твоим шлюхам. Либо ты все равно нам все расскажешь, после пыток, а потом мы тебя убиваем.

– Ладно, ладно я все скажу. Какая уже разница. Нет смысла хранить чужие тайны. Уже ничего не имеет смысла. Вот только вы сломали мой саркофаг. Вы даже себе представить не можете: сколько он стоил. Но теперь и это не важно. Но вам придется довезти меня до ближайшего улья. Идёт?

– Идёт. – согласился полковник.

– Поехали, я покажу: где Павел. Только мне нужно привести себя в порядок. Дайте мне минут пятнадцать.

Он заковылял, шлёпая босыми ногами в сторону неприметной двери в углу кабинета.

– Может нам нужно последовать за ним. Вдруг он сбежит?

– Не сбежит, мы нужны ему. Не думаю, что он врал, когда говорил, что больше ничего не имеет смысла.

Как и обещал: он вернулся через 15 минут. Эд Вэйд появился в комнате вымытый, и в чистом выглаженном костюме, в лакированных туфлях с бутылкой виски и 3 бокалами.

– Джентльмены я почти готов. Осталось маленькое дело. Он поставил бокалы на изумрудный борт своего разбитого саркофага. И наполнил 3 бокала. Взял один и поднял вверх. Ну, за знакомство.

Тянусь к бокалу. Эд вэйд замечает это краем глаза и говорит: – С тобой мы уже знакомы. И с тобой, предатель, пить я не стану.

Обидно.

Полковник берет стакан и обращается ко мне: – У тебя же есть водительское удостоверение. Значит ты за рулём. Бери, Борис. Дело впереди трудное.

Борис пожимает плечами и тянется за бокалом.

– Мм, хороший виски.

– Да, хорошо пошло.

Эд Вэйд налил ещё. Все подняли бокалы.

– Меня, кстати, Борис зовут.

– Я Николай Степанович.

– Вы что русские? Артур, ты где нашёл столько русских?

– Нашел и нашел. Поехали уже, хватит пить.

Мы спустились вниз к машине. Эд вэйд вышел на проезжую часть улицы оглядел вокруг.

– Ни души. Все в системе. Видишь, Артур, и все добровольно. Все сами выбрали счастье. А ты шуму навёл. Людей в заблуждение ввел, на революцию идти надоумил. Сколько их погибло из-за тебя.

На улице и вправду безлюдно. Неужели он прав? Неужели все променяли горькую правду на сладкую ложь.

Едим на встречу к головорезу Павлу. В машине нас четверо: трое лысых и один седой; двое в белых халатах и тапочках, двое в костюмах и туфлях. Начинает темнеть. Радио выключено. Играла металлика, но полковник был против. Едем, молчим.

– Артур. Ты прости меня, что я на тебя Павла натравил. – начал исповедоваться захмелевший Эд Вэйд. – Но ты должен меня понять. Ты предал меня, ты пытался уничтожить нашу утопию. Но, тем не менее, все обернулось даже лучше. Я не держу на тебя зла.

Не держишь зла? Кричу: – НЕ ДЕРЖИШЬ ЗЛА?

бросаю руль, тянусь на заднее сидение за ненавистной мордой мелкого засранца.

Бью его кулаком в нос. Он кричит, морщится и пытается защищать голову руками.

Возвращаюсь за руль, дальше едим как будто ничего и не произошло.

– Я не прощаю тебя, Эдисон Вэйд. Никогда не прощу.

– Да ладно тебе, Артур. – Эд Вэйд вытирает кровь с носа шелковым платком из кармана пиджака. – Ты же жив, здоров. Павел провалил задание. Забыли, проехали.

Борис и полковник молчат. Я говорю:

– Он изнасиловал и убил мою жену, у меня на глазах и пытался убить меня… не вышло.

Вэйд молчит. Он больше не пытается извиняться. Он молчит всю оставшуюся дорогу. Лишь изредка говорит: на каком повороте нужно повернуть.

9 Главный улей

– Ты думаешь это смешно? Решил обмануть нас? Притащил в главный улей. Решил найти помощи у роботов-сиделок? – раскричался полковник.

– Я не лгу вам. Павел, как и все, загрузился в систему. Он там. – Вэйд протянул маленькую ручку в сторону окна.

Во тьме, из-за дождя было тяжело рассмотреть здание.

Сверкнула молния.

– Ого, да тут целый город. – прильнув к окну заключил Борис.

Эд Вэйд гордо заявил: – На 15 миллионов тел рассчитан. С собственным реактором, скважиной и всем необходимым. Пойдёмте, сами все увидите.

Мы выходим из машины, Эд вэйд подходит ко мне с важным разговором: – Артур, я знаю как все исправить. Только выслушай меня. Я могу загрузить тебя в систему. Если ты и правду желаешь вернуть жену, то система вернёт её тебе. Поверь, она знает, чего ты желаешь на самом деле.

Если бы я мог, я бы так и сделал, но из-за чёртовых имплантов…

Я молчу. Мы идём дальше. Подходим к центральным дверям. Камера улавливает наше движение, она сканирует лица, чипы. Ворота открываются, к нам выходят пару пластмассок. У них в руках автоматы. Один из них отдаёт честь, махнув рукой от виска. Из его нарисованного рта доносится военное приветствие офицера. Наш Майор-полковник тоже отдаёт честь. И говорит, что приехали выгрузить преступника из системы.

Пластмасски проводят нас в здание.

По дороге я спрашиваю Эда Вэйда, что заставило его покинуть его утопию и загрузится в матрицу. Он говорит:

– Мне стало скучно, Артур. Секс, как ни странно наскучил, не мне конечно, телу моему. Выпивка? Ну, пить было весело, какое-то время. Понимаешь, в реальной жизни не осталось проблем, которых нужно решать. А больше там… тут делать, собственно и нечего. Вести дела больше незачем, проблемы с людьми больше решать не нужно. Эх, скучно нам серым кардинала, без вас, без шестерёнок, без наладки всего механизма. А там, Артур, там, в матрице, совсем другое дело. Там, у меня… не падал никогда. Представляешь. Ни разу ещё не упал. Я там сплю, ем, пью и трахаюсь. И еда такая вкусная, от алкоголя голова не болит, девушки все как на подбор идеальные красотки, прям, как я люблю.

Ты, Артур, подумай над моим предложением вернуть жену. – я останавливаюсь, Эд Вэйд проходит дальше за всеми. Хочется плакать, от безысходности. От несправедливости. Ну почему? Почему именно я не могу загрузиться в систему?

Понуро иду за колонной. Хочется мстить. Мстить не только наемнику Павлу. Мстить всем: Эду Вэйду; революционерам, за то, что они выдернули меня в реальный мир и вживили имплантат блокирующий возвращение обратно. Мстить вообще всем за то, что счастливы они, а я нет.

10 Встреча

Я, хакермен Борис, полковник Лукашин, экс-миллионер Эд Вэйд, и пара пластмассок продвигаемся вперёд по длинному коридору, вдоль которого разлеглись обманщики. В зелёных, стеклянных шухлядах лежат люди, лгущие сами себе. Люди, променявшие свободу на лживые сказки. Как они посмели сдаться.

Ступни, женские ступни, мужские ступни, ступни чуть поменьше – может карлик, может ребёнок, волосатые ступни, ступни со шрамами. Помню: был один режиссёр, которому очень понравилось бы это место. Как же звали … Буратино, что ли.

«Тонг Ву»? На бирке написано «Тонг Ву»?

Отстаю от группы. Пытаюсь рассмотреть. Зелёная жижа за стеклом немного мутная.

Лица не видно. В азиатских ступнях нет ничего характерного, что помогло бы его распознать. На бирке точно написано "Тонг Ву". Я думал: его убили, когда не смогли добраться до меня. А он просто спрятался сюда. Вот же трус. Лежит себе такой, нянчит там свою внучку – мою дочь, смеётся с моей женой. А я тут брожу сам не знаю в поисках чего. Мне нужно туда, там наверняка есть Элайза. Там та жизнь, которой я лишился. Дважды. Я должен загрузиться к нему. Я должен их увидеть.

Догоняю компанию. Они все ещё бредут по коридору в поисках одних русских, волосатых ног.

Тихо, почти на ухо: – Эй, Борис, Борис, или сюда.

Колонна идёт дальше не замечая, что мы отстали.

– Борис, у меня к тебе дело. Я тут родственника своего нашёл. Я должен с ним поговорить. Подключи меня к нему, как тогда с Вэйдом. Мне нужно с ним поговорить.

Борис молча кивает.

Не отвлекая остальных, мы отправились к Тонг Ву, к моей жене и дочери.

Борис достал ноутбук из рюкзака, следом скрутку проводов. Не распутывая их, он подключился к системе Тонг Ву, нажал на пару клавиш.

На экране появилась картинка. На ней изображены руки, мужские руки держащие маленькую отвёртку. Руки принадлежат моему бывшему полу-родственнику Тонг Ву. Он ковыряется отвёрткой в каком-то устройстве. Под устройством расстелен синий лист бумаги с белыми линиями. Это чертёж. На нем размеры, стрелки и все такое. Дальше картинка сменяется на настольную лампу – это Тонг Ву поднял голову. Он смотрит вперёд, затем переводит взгляд выше.

Он говорит: – Кто здесь?

Паника. Закрываю рукой микрофон ноутбука. – Борис, он что, знает, что мы здесь?

– Теоретически – может.

Тонг Ву продолжает: – Вэйд, это ты? Что тебе опять понадобилось.

Откашливаюсь и говорю в микрофон.

– Это Артур Кренц, ваш… ваш – не могу выдавить из себя это слово.

– Артур, – удивляется Тонг Ву – Ты… ты жив? А Элайза? Она с тобой?

– Она мертва. Мне очень жаль. – небольшая пауза.

– Конечно, тебе жаль. Ведь это по твоей вине её больше нет. Ты виноват в этой бессмысленной революции. Ты виноват во всем. Та толпа… Её кровь на твоих руках.

Уничтожаемый совестью изнутри – молчу и слушаю. Подставляю другую щеку. Мне нечего ему ответить на это. Нет таких слов, чтобы выразить соболезнования человеку, потерявшему дочь и внучку. Но я, как человек потерявший жену и дочь могу понять его боль. Или нет.

Нужно бы попросить прощения. Но слова стоят колом в горле.

– Ты нашёл меня, чтобы помолчать?

– Я нашёл вас в надежде увидеть её… Их.

– Их здесь нет. Злая ирония. Я тратил много времени на изобретения, которые позволили бы мне проводить больше времени с семьёй, что не заметил, как прошла вся жизнь, как утратил семью. Я надеялся, что в этом мире смогу обрести их. Но нет…

Их здесь нет. Оказывается, что для меня важнее всего новое изобретение, решение новой задачи… очередной проблемы. Важен только новый чертёж. – картинка на экране начала мутнеть. Потом показались пальцы. После темноты картинка снова стала чёткой. Остались только лёгкие, еле уловимые всхлипы.

– Вэйд, обещал мне изменить программу. И он изменил. Элайза появились и внуки… их было трое, мельники, смешные такие. Но, они были… не живые, что ли, не было ощущение реальности, как в этом мире. – он развёл руками с в сторону своей мастерской.

Обширное помещение, заставленное стеллажами, станками, компьютерами. В комнате царил полумрак. Освещение давала только настольная лампа.

– Я отказался от этой авантюры, вернулся к этому миру, подобранному мне системой, и потихоньку творю. Я утопаю в этих делах. Они помогают мне не думать о потере.

Я ненавижу тебя Артур Кренц, – сказал он спокойным, смиренным голосом. – Я отпускаю тебя, как отпустил воспоминания о потерянной семье. Дам лишь на прощание один совет. Загрузись в систему. Там ты обретёшь покой. – экран ноутбука потух. Борис молчит, а по моим щекам катятся слезы.

Я говорю: – Пошли Борис, здесь мы закончили.

Не успел он закрыть ноутбук, как экран его загорелся белым светом. На экране было лицо Тонг Ву.

– Я подумал, Артур. Ты причинил мне много боли, я отплачу тебе той же монетой. Я должен открыть для тебя одну тайну. Элайза всегда была… не очень хорошей девочкой: плохая компания, лёгкие наркотики. Её планы на будущие разнились с моими. Я поставил ультиматум. Либо она остепенится и даст мне внуков, либо я замораживаю все её кредитные счета и выгоняю из дому. Спустя месяц… один всего лишь месяц. Она принесла в подоле тебя – безработного идиота. Но я, все же сдержал обещание и вернул ей деньги, подарил дом. Я, конечно же опасался, что это не лучшая идея, ложится под первого встречного, но я и подумать не мог, что ты принесёшь столько проблем.

– В общем – он подытожил, – Живи теперь с этим. – экран ноутбука потух.

Борис, по-прежнему, молчит. Слезы, по-прежнему, сыпятся из глаз. Мой мир рухнул. В который раз.

– Ступай, Борис, с полковником, помоги найти ему сына, обрести покой. Помоги Вэйду вернутся к его шлюхам, и сам загружайся к своей магии. А я пойду… пойду куда глаза глядят. Сдохну под первым деревом.

Борис обнял меня. Он хлопает меня по плечу проговаривая: – Прощай, Артур, хоть ты и дурак и наломал кучу дров, но ты всегда был моим другом. Надеюсь и ты обретёшь покой.

11 Конец

Я вышел из здания. В голове пустота и в тоже время ураган разных мыслей. Они острой болью вспыхивают и тут же гаснут.

Без чёткой цели, брожу понуро, перебирая ноги.

Всё вранье: Элайза, любовь, семья. Всё обман. Гнусный горький обман. И ведь даже не спрячешь голову в песок в поисках счастья, как все они. Что мне остаётся. Петля? Пуля в лоб?

Всплывают воспоминания ночи, когда убили Элайзу. Жажда мести вспыхивает, теряю от злости рассудок.

Убить Павла! Но полковник просил не убивать его. К черту его! Будет мешать и его убить! Но за что? Что плохого он мне сделал? Он помог мне, несмотря на то, что я преступник, и на то, что я с ним плохо обошёлся, трижды. Да и потом, что будет потом? Я и дальше буду бродить по миру в окружении этих пластмассок? Потихоньку теряя рассудок. Да я уже его потерял! Убить их всех! Всех этих счастливых мерзавцев, за их радость. И пластмассок всех. Весь этот загнивший мир. Одним ударом!

Да ну. Оставь их. Они-то тут причём. Пусть лежат себе счастливые, с: жёнами, детьми, любовью, шлюхами, магией. Со всем тем, чего лишён я.

А ведь это я рисковал всем ради них! Я поставил свою жизнь под удар ради правды. Это я лишился всего! Всех их предать огню, предателей! Бросили меня одного! Это ведь наша общая борьба, наша свобода! Они оставили этот мир пластмасскам и системе! Они все этого заслужили!

За шквалом мыслей я не заметил, как упёрся в капот машины. Это машина полковника. Она открыта. В багажнике ракетница. Один удар по реактору генератора и системе конец. А мощный электромагнитный импульс от маленького ядерного взрыва отключит «мозги» пластмасскам. И ни системы, ни роботов, ни счастливых трусов из «главного улья» – всем конец. Финал нашей никчёмной истории. Надеюсь остальным, тем, кто выберется из системы в других частях города, хватит мозгов не повторять эту ошибку. Вряд-ли. Но, это будет уже не моя проблема.

Достаю ракетницу. Она холодная и тяжёлая, как и моё решение.

Нужно найти здание с реактором. Для этого нужно лишь идти по проводам электропередач. О! Это наверно оно, то высокое создание. Оно единственно в округе выросло в высоту, а не вширь. На улице ливень. Боюсь, что зальёт ракетницу, и она подведёт в самый нужный момент.

Нужно бежать быстрее. Бегу так быстро, что нет времени передумать, принять другое решение, не такое глупое. Я наверняка спятил.

В суматохе я забежал в первое попавшееся открытое здание. Это был очередной "склеп" с капсулами. Повсюду голые стопы за зелёной витриной. Впереди слышен голос. Это Майор-полковник. Он что-то говорит приглушенно и тихонько всхлипывает. Он плачет? Нужно пройти незамеченным. Он может мне помешать.

Или подождать пока он уйдет? Хочу лично увидеть, как подохнет тот боров. Хочу видеть, как он узнает меня, хочу видеть боль и отчаяние на его лице. Ведь он… ведь он… убил и изнасиловал одну лживую суку? Но я любил её! И её смерть принесла мне много боли. Но будь она жива, узнав я правду, возможно, сам пожелал бы ей той смерти. Так боров-Павел оказал мне услугу? Нет, он унизил меня, изничтожил.

Тихо. Больше не слышно голоса полковника, его всхлипов и плача. Он ушел?

Я крадусь к месту, откуда исходил его голос.

Ступни, ступни. О волосатые, огромные ступни – это он, и бирка "Павел Лукашин 20200801". На полу окурки. Это точно он.

Я смотрю на его волосатые ступни и не ощущаю ничего. Ни злости, ни желания мести, ни жалости – ничего. Я нажимаю клавиши на приборной панели его капсулы. Зажужжали насосы, задребезжали трубки, зеленая жижи удалилась. Стеклянная шуфляда капсулы выехала из общего шкафа анабиозников. Это точно он. Они обрили его голову, лицо, но не брови, пышные, как пшеница. И эти прыщавые скулы. Это точно он.

Глядя на его лицо начинаю что-то ощущать – это злость. Я распахиваю халат, стягиваю трусы и облегчаюсь на его лицо, затем мощно отхаркиваюсь и плюю ему в харю. Нет, нервы не выдерживают, я несколько раз бью его в лицо. Я обещал его не убивать. Вроде полегчало. Закрываю капсулу.

Мои кулаки пахнут мочой. Цена мести.

Нажимаю кнопки на приборной панели: капсула заезжает обратно, и наполняется зелёной жидкостью. Заправляю халат, поднимаю холодную, мокрую ракетницу на плечо и дальше бреду в сторону реактора.

Погода успокоилась, тучи разбежались. Высокий шпиль здания реактора освещается луной. Выглядит очень зловеще. Антураж создает нужное настроение для трагичного финала.

Больничные тапочки давно порвались, ноги истерты в кровь. Иду хромая. Нужно было переодеться в кабинете Вэйда. Шел бы в последний путь в туфлях и костюмчике.

Ракетница тяжелая, так что – тащу её по земле за ремень. Жуткая картина.

– Эй ты! Стой, кто идет?! – доносится хриплый крик со стороны. Ускоряю шаг.

– Артур, это ты? – черт, это голос полковника. Перехожу на бег.

– Стой, сукин сын! Ты куда это намылился с базукой. – Бегу сломя голову. Позади слышны звуки бега старческих ног. Ракетница перестала быть такой тяжелой. И ноги перестали болеть.

Я забегаю в здание. Двери открыты. Очень странно, что в таком месте повсюду открыты двери и так мало охраны. Бегу по темным коридорам, по сторонам не голые ноги, а провода. Много проводов, бесконечными змеями протянуты на стенах. Слышно журчание. похожее на то: как бежит ручей, или электрический ток. Звук, по мере продвижения усиливается – бегу в нужном направлении.