ПУТЬ К СВОБОДЕ

ПУТЬ К СВОБОДЕ

Галина Николаевна Кошик

© Галина Николаевна Кошик, 2021

ISBN 978-5-0053-4870-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. СЕМЬЯ

Всю ночь ей снились тревожные сны. Утром, проснувшись от громкого стука в дверь, она сразу почувствовала неладное. Наскоро накинув халат, Оля бросилась к дверям. Замок, как всегда, заело. Суетливо дергая ручку и ключ, торчащий из замочной скважины, она, наконец, открыла дверь. Сердце отбивало удары, в груди заскреблось пока еще неясное ощущение какой-то беды, в немалой степени навеянное приснившимся этой ночью странным тревожным сном. За дверью стояла комендант общежития. В руках комендантши был небольшой листок бумаги, который она с каким-то виноватым видом протянула девушке:

– Оля, тебе телеграмма! – сказала Светлана Петровна, стараясь не смотреть ей в глаза.

Содержание телеграммы нисколько не развеяло Олины предчувствия, наоборот, сердце застучало с удвоенной силой: «Выезжай срочно, заболел отец!» – писала старшая сестра. Телеграмма была заверена доктором.

Оля прочитала несколько раз текст телеграммы. Какое-то время не могла прийти в себя, однако надо было решать все очень быстро. Написала записку на работу, передала соседке, что не сможет по семейным обстоятельствам выйти на смену и просит отгулы. Быстро собрав кое-какие вещи, поехала на вокзал. Билеты, к счастью, продавались свободно и без очереди. Через два часа она будет у себя на станции, а там ее встретят, надеялась она.

Она сидела в вагоне поезда, даже не пытаясь устроиться поудобнее, перед невидящим взглядом промелькнула вся ее совсем еще короткая жизнь, ей было всего двадцать лет.

Родилась Оля в маленькой глухой деревеньке, каких в советское время было немало разбросано по стране. Семья мирно жила своей размеренной жизнью. Детей в семье было трое – у Оли две старшие сестры. Школа, в которой они учились, находилась в трех километрах от дома, и каждый день приходилось пешком преодолевать это расстояние.

Как счастливо и весело они жили в своей деревеньке! В детстве Олю баловали. Так как в семье она была самая младшая, ее никто никогда не обижал, и даже если папа иногда и был чем-то недоволен, мог покричать, поругаться, то все равно, в основном, доставалось старшим сестрам, а она всегда выходила «сухой из воды». Ее интересовало все, чем занимался папа, она всегда находилась рядом. Даже когда осенью резали скот, старшие девочки никогда не смотрели на это, не совсем хорошее, зрелище, Оля же старалась помогать папе: поднести воду, или подержать барашка за ноги, когда снимали шкуру с уже забитого животного. Она не боялась ничего, казалось, в ней напрочь отсутствует страх. Про таких девочек обычно говорят, что им стоило родиться мальчишками.

Летом заготавливали сено для скота. Весь июль и август все члены семьи отправлялись с раннего утра и до позднего вечера на сенокос. Родители очень уставали в ту пору, ведь на них ложилась огромная нагрузка, но никто никогда не жаловался, все были веселыми, шутили, смеялись по любому поводу. Оля с сестрами тоже ходила на сенокос, помогали переворачивать, складывать сено в стога. Эти события из далекого детства очень хорошо запечатлелись в памяти, наверное, тогда было просто всем хорошо, в последующем такие воспоминания не раз грели ее душу. Конечно же, жизнь в колхозе не была совсем уж легкой, скорее, наоборот, приходилось много работать, а зарплаты совсем мизерные, но зато люди жили открыто, каждый день ходили друг к другу в гости. Это сейчас появиться в гостях без приглашения или звонка считается дурным тоном, а раньше – каждый вечер соседи приходили просто посидеть, поговорить, и настолько это было обычным и естественным! В такие вечера Оля залезала на печку, устраивалась поудобнее, и очень внимательно слушала, о чем и о ком говорят взрослые, ведь так обсуждались все события прошедшего дня, и каждому вопросу давалась взрослая оценка. Эти новости были самыми интересными, но иногда мнение взрослых не совпадало с ее мнением. И тогда ей очень хотелось их поправить, сказать, что они не правы в своих суждениях. Но Оля никогда не вмешивалась в дела взрослых, это уже при встрече со своими подружками она будет обсуждать все вопросы и поставит жирную точку в конце каждого.

Оля закончила десять классов «средне» – учиться было очень трудно. А когда она училась в восьмом классе, у мамы случился инсульт, и с тех пор она уже не вставала. С того момента чуть ли не все хозяйственные хлопоты и забота о лежачей больной легли на хрупкие плечики четырнадцатилетней девчонки. К тому времени ее старшая сестра уже поступила в институт и жила в городе, а средняя ходила в школу в старшие классы. Она жила не дома, а в интернате, где получала полное среднее образование, изучая программу девятого и десятого классов, а в их сельской школе учили только до восьмого. Вот тогда-то все тяжести деревенской жизни Ольга узнала сполна. Все хозяйство приходилось вести самой. Вставала она теперь каждый день в пять утра, доила корову, хлопотала по хозяйству, и потом бежала в школу. Папа, конечно, во всем помогал, даже готовил сам. А еще он умел печь пироги. Ах, какие это были пироги! Выпечка из «бездушной» газовой духовки никогда не сравнится с теми пирогами, что получаются в настоящей русской печке. Удивительно вкусно! Кто когда-нибудь пробовал пироги из русской печки, тот знает.

Особенно забавно вспоминать, как она училась доить корову. Рогатую кормилицу звали Зорька, она была огромной, и при каждой дойке давала ведро молока. Естественно, пока мама была здорова, никто даже и не думал приближаться к этой животине. Но вот настал момент, когда маленькой Оле пришлось впервые самостоятельно доить. Она накинула на себя мамин халат, взяла ведро и вошла в хлев. Зорька стояла спокойно, но смотрела на Олю с явным подозрением, недоумевая, куда делась ее любимая хозяйка. На дрожащих от испуга ногах Оля подошла к корове, та обнюхала ее и, обнаружив запахи родного халата, тяжело вздохнув, разрешила-таки себя подоить. Оля доила ее целый час, ведро наполнялось очень медленно, корова устала, она вздыхала, оглядывалась на свою мучительницу, но стояла терпеливо, лишь иногда переступая с ноги на ногу, вызывая при этом страх у Оли.

Сейчас эти воспоминания вызывали улыбку, она ко всему привыкла: и рано вставать, и управляться со скотиной, и хлопотать по дому, да и вообще – все делать самой. Она не могла только к одному привыкнуть – к тому, что нет больше с ними ее мамы.

Тот день был солнечным и радостным, как и Олино настроение, которое, казалось, ничто не могло и не должно было испортить. Улыбаясь весеннему дню, она шла из школы, и идти было весело и легко, – в кармане ее пальто лежала очень ценная покупка. Оля впервые купила в сельском магазине губную помаду и, конечно, ее совершенно не интересовало, какого она цвета и сколько стоит, так как это была первая помада в ее жизни, все остальное было неважно. Оля просто решила, что купит эту помаду, несмотря ни на что, так сильно захотелось. Перезаняв у подружек денег, она ее купила. И теперь, по дороге домой, Оля несколько раз доставала из кармана свою драгоценную покупку, смотрелась в зеркальце, красила и снова стирала губы, предвкушая, как сейчас будет хвастаться перед сестрой своим трофеем. Чувство восторга переполняло ее. Много ли надо для счастья человеку в четырнадцать лет?

Еще на подходе к дому Оля увидела вертолет. Настоящий, не картинку из книжки. И это стало для нее событием, она даже забыла на время про свою покупку. Главное, что эта огромная машина находилась у них в огороде, а вокруг суетились люди. Добежав до дома, Оля увидела, что из их дома кого-то выносят на носилках, потом стало понятно, что несли ее маму. Она лежала неподвижно, в забытьи, не реагируя даже на то, что дочь появилась рядом. Доктор подошел к Оле, обнял за плечо:

– Видишь, девочка, какую маму мы увозим, но скоро она вернется совсем здоровой.

К сожалению, этого так и не случилось. Мама пролежала в больнице около трех месяцев, но изменений к лучшему так и не произошло, и ее выписали домой. Она научилась немного двигаться сама, есть левой рукой, но почти ничего не говорила и не могла ходить. Первые дни после больницы Оле было вдвойне тяжело: надо было учиться ухаживать за мамой, мыть ее, кормить, в общем, все начинать с нуля, как с новорожденным ребенком. Но даже к этому Оля привыкла. Она постепенно научилась всему. Было очень тяжело – и физически, и морально, но она терпела. Никто не знал, чего ей это стоило, она старалась не показывать на людях, как ей трудно, и даже в выходные дни умудрялась сбегать с девчонками на танцы.

Конечно, было тяжело. И хотя сначала папа большую часть работы и забот взял на себя, но со временем он начал все чаще и больше выпивать. Тяжелая болезнь жены его сломила, и иногда он напивался до невменяемого состояния. Оле было очень страшно в такие моменты. Уехать учиться дальше после окончания школы она не могла, так как не хотелось родителей одних оставлять, и тогда она решила идти работать в детский сад. Сначала няней, а потом и помощником воспитателя. Работа с детьми ей нравилась, они помогали забыть обо всех неприятностях, да и коллектив там сложился очень хороший. Отработав год в детском саду, Оля решила уехать учиться в город. К тому времени старшая сестра уже окончила институт и вернулась в родную школу преподавателем, так что родителям было кому помогать.

Она сделала так, как решила. Поступила в городское училище и благополучно отучилась на швею-мотористку. Оля часто задумывалась о том, как сложилась ее судьба. Она родилась в деревне, но еще с детства тянулась ко всему красивому и изысканному. Когда ей было всего пять лет, она уже выбирала себе наряды со знанием дела. Мама все время удивлялась, как у такой малышки, не видавшей ничего, кроме своей маленькой деревеньки, появился недюжинный интерес к красивой одежде. Оля очень хорошо рисовала, у нее был талант. Каждую пятницу по телевизору показывали сказки для детей, эту программу вела Валентина Леонтьева, и Оля с первого класса отправляла в редакцию этой программы свои рисунки, и почти во всех программах их показывали. Тогда она еще верила в чудеса, ей хотелось, чтобы ее заметили, ведь на эту программу присылали рисунки дети всего Советского Союза. Конечно, живи они в городе, девочку можно было бы отправить в художественную школу – развивать ее способности, но этого не случилось. А ведь сколько таких талантливых детей, которые остаются незамеченными в сельских школах! Но тогда Оля не унывала и с удовольствием училась новому: уже со второго класса она умела на машинке шить себе платья, училась красиво вязать. Возможности, конечно, были ограничены, ведь родители получали совсем маленькую зарплату, и содержать семью из пяти человек было очень непросто. Но Оля верила, что все в конце концов будет хорошо. И учиться в город она поехала, мечтая окончить училище с красным дипломом и поступить в институт на модельера-конструктора.

Оля часто вспоминала, как впервые приехала в город… Тогда она немного растерялась, и какое-то время брела по улицам с чемоданом в руках, сама не зная, куда. Она помнила, что училище находится недалеко от остановки «Центр». Но поняв, что идет совершенно не туда, догадалась спросить у проходящей мимо женщины точный адрес. Наконец она добралась до нужного ей дома, зашла в здание, в котором уже было много таких же девчонок, как она, с вещами. А потом к ним вышли преподаватели, разделили их по группам, развели по аудиториям и объяснили, как добраться до общежития, где их будут расселять по комнатам.

Оля сразу заприметила одну девчонку, которая понравилась ей. Села с ней за один стол, познакомились, а потом вместе поехали заселяться в общежитие. Ехать пришлось с пересадками, микрорайон был новый, и транспорт туда еще не ходил, прямая троллейбусная линия еще только строилась. До общежития добрались минут за сорок. Комнату им дали на восьмом этаже, поселились втроем в одной комнате.

Когда люди еще не знакомы, то близких по духу людей определяешь сначала поверхностно: по внешности, манере общаться. Так свой выбор сделала и Оля. Но потом, прожив какое-то время вместе и узнав соседок поближе, она поняла, что жить с этими девчонками не сможет, ей с ними совершенно неинтересно, ведь с ними даже говорить не о чем. В группе они уже все перезнакомились, и многие стали переселяться друг к другу в комнаты. В итоге, Оля осталась жить с Верой. Это была очень веселая, симпатичная девушка. Они даже внешне были похожи, из-за чего многие считали их сестрами. Тогда Оля и Вера решили всех удивить еще больше. В один прекрасный день они сходили в парикмахерскую и сделали одинаковые стрижки, покрасили волосы в одинаковый вишневый цвет и купили одинаковые рубашки. Их сходство стало поразительным. И когда они шли по городу, то все на них оборачивались, думали, что это двойняшки. А когда девчонки заходили на рынок, то все торгаши-грузины почему-то думали, что они с их родины, и всегда кричали им вслед:

– Какие маленькие, кто вас отпустил сюда одних?

На что Оля с Верой сразу прикидывались этакими несчастными, полуголодными учащимися, и эти дядечки с рынка по доброте душевной нагружали им целые сумки фруктов, приговаривая:

– Кушайте на здоровье!

В благодарность девчонки отвечали на грузинский манер:

– Спасибо, генацвале! – а потом, смеясь, довольные своими похождениями, отправлялись в общежитие – угощать девчонок витаминами.

Учеба им давалась легко, да и что тогда было не учиться, ведь в семнадцать лет все кажется по плечу, и страхов еще нет. К несчастью, ситуация в корне изменилась, и страх пришел. Пришел оттуда, откуда его совсем не ждали. Однажды ночью, когда девчонки уже спали, обе проснулись от шума. В ночной тишине коридора женского общежития гулко раздавались тяжелые мужские шаги и громкие пьяные разговоры. Девчонки притихли. В их общаге порой случались всякие эксцессы. Часто приходили пьяные парни к девчонкам, могли ошибиться дверью и стучались не по адресу. В эту ночь не повезло Оле с Верой. В их дверь сначала оглушительно постучали, а потом просто начали пинать. Дверь открылась, замок сломался. Оля с Верой очень испугались. Они уже были в кроватях, в одних ночных рубашках.

Вошли трое взрослых пьяных парней, стали приставать. Вера была очень вспыльчивая и начала возмущаться, мол, выметайтесь отсюда! Ее сразу ударили по лицу, да так, что она отлетела к стене, сильно ударилась, и у нее потекла кровь из носа. Девчонки испугались. Они поняли, что никто им не поможет. Парни измывались над ними всю ночь. Доводили пьяными разговорами, били. Под утро «под конвоем» сводили в туалет умыться, девчонкам казалось, что эта ночь никогда не закончится. Около пяти часов утра эти выродки, наконец, устали и легли спать, но девчонок так и не отпустили. И уже ближе к семи часам утра, когда парни заснули покрепче, Оля с Верой смогли потихоньку выскользнуть из комнаты и убежать к знакомым девчонкам в другую секцию. Их трясло, на учебу они идти не могли, так как были все в синяках. Они не знали, что делать. Спустя несколько дней они узнали, что это были бандиты, уже имевшие по несколько судимостей. Девчонки не стали ничего никому рассказывать, ночевать просились к соседкам, в свою комнату им было страшно заходить даже днем, брызги крови на стенках напоминали им о произошедшем.

Прошла неделя, а потом события закрутились. Оказалось, что комендант общежития написала в милицию заявление об избиении несовершеннолетних. Началось следствие. Милиция приезжала и забирала Олю с Верой, увозили их на целый день, домой привозили только ночью. Девушек допрашивали, устраивали им очные ставки с этими молодыми людьми. Жизнь превратилась в сплошной кошмар. Их стала постоянно преследовать мама одного молодого человека, плакала, умоляла, чтобы они забрали заявление. Сами эти бандиты тоже искали встречи с ними. И однажды вечером к ним в комнату постучались.

– Кто там? – спросила Оля.

– Девчонки, вы не одолжите нам соли? – спросила Танька, жившая в соседней комнате.

Конечно же, Оля сразу открыла дверь, и тут же ахнула: на пороге снова стояли двое из тех парней. Но в этот раз они вели себя по-другому. Извинялись, принесли торт, разговаривали очень доброжелательно. Сказали, что не предполагали, что они еще несовершеннолетние. Вера тогда спросила:

– А что, если совершеннолетние, то издеваться над нами можно?

Парни промолчали. Кончилось все тогда тем, что под натиском следователя, которому, видимо, хорошо заплатили, под впечатлением от маминых слез одного из парней, из-за раскаяния неожиданно поумневших парней, напуганных большим сроком за избиение несовершеннолетних, Оля и Вера все им простили.

В семнадцать лет многие еще видят жизнь в розовом цвете. И казалось, что сильно ничего не изменилось, вот только с учебой девушкам почему-то стало трудно. Как-то вдруг совершенно пропал интерес к жизни. Мечта, маячившая разноцветной радугой, вдруг резко потеряла свои краски. Все чаще Оля с Верой стали думать о дальнейшей жизни совершенно по-разному, и будущее им стало казаться совсем не таким, каким они его представляли раньше. Боль от случившегося не умолкала, а интерес к жизни стал угасать. Яркую и светлую мечту о безоблачной радостной будущей жизни вдруг в один вечер растоптали, унизили и превратили в серую будничную реальность.

Через некоторое время Оля стала замечать, как Вера уходит куда-то вечерами. На расспросы она не отвечала или говорила явно неправду. А потом Оля узнала, что Вера начала встречаться с одним из парней, напавших на них той ночью, что у них даже была близость. Их отношения зашли настолько далеко, что он предложил Вере выйти за него замуж, но она отказалась, так как ждала своего парня, служившего в Афганистане. Этот Верин «друг» будет еще долго преследовать девчонок по жизни, даже когда они перейдут в другое общежитие, и при каждой встрече с ним у Оли будет холодеть в душе, и воспоминания о прошлом будут возникать в памяти, вызывая горечь и утрату чего-то самого дорогого.

А дружба Оли и Веры прервалась: через какое-то время они перестали понимать друг друга и совсем поссорились. Вера уехала в другой город, вышла замуж за своего парня, которого ждала из армии. Но будут какие-то сплетни, что замуж она выходила на шестом месяце беременности. Оле это слушать было неприятно. Первый раз в жизни она поверила и доверилась человеку, она делила с ней все, что имела сама, она верила ей во всем. Они носили одну одежду, они ели из одной тарелки. Казалось, у них не было друг от друга секретов. Вера так умела говорить о любви к своему парню, они вместе писали ему письма в армию. Оля спасала ее от сумасшествия, сидела возле нее ночами, когда та не хотела жить. Они целый год были одним целым! И тут оказалось, что Оля ошиблась в выборе подруги: Вера никогда не была с ней откровенна, она ей лгала. И Оля прекратила с ней всякое общение, она не могла простить предательства.

Спустя какое-то время Оля получила открытку с приглашением в гости от Веры и ее мужа. Но Оля не стала ничего ей отвечать. Она не хотела больше ее видеть, не хотела с ней говорить, не хотела слушать лживые слова. Раз ошибившись, она не позволила себе сделать это повторно. После этого случая Оля никогда и никому не доверяла свои секреты и тайны до конца. Она не хотела иметь подруг, она им не верила. Поэтому в жизни у нее будут только приятельницы, но подруг для души – не будет. Она научилась скрывать свои мысли, научилась улыбаться даже в такие минуты, когда на душе тоска и хочется выть в подушку. Она научилась быть ненастоящей и искусно притворяться, чтобы никто и никогда больше не сумел достать ей до сердца, до ее ранимой души.

Задумавшись о счастье, о жизни, о любви, Оля вспомнила свою подругу Наташу. С ней она познакомилась на работе, когда училась в училище. Одна девочка из ее группы позвала Олю в гости к своей подруге – это и была Наташа. Она работала на фабрике, жила в рабочем общежитии. Наташа встретила их доброжелательно. Познакомились, весь вечер смеялись, рассказывали о себе, о жизни – она интересовалась всем. Наталья поразила Олю своей внешностью – она была очень стройная, спортивная, невысокого роста, с каким-то французским шармом. Наташа была невысокого роста и смеялась, что носит одежду из «Детского мира». Она увлекалась лыжами, бегом, всегда поддерживала себя в спортивной форме. Прощаясь в тот вечер, Наташа просила почаще заходить к ней в гости – она очень была рада знакомству. Но Оля, замотавшись с экзаменами, уехала домой, и лишь к осени приехала уже устраиваться на работу. Они встретились на фабрике – к удивлению, Наташа работала в соседней бригаде, и, сидя на рабочем месте, они могли даже иногда переговариваться, а в перерывах общаться.

Оля узнала, что Наташа вышла замуж и живет с мужем в семейном общежитии. Она сказала, что очень счастлива в браке, что Сашка ее очень-очень любит, и она не представляет себе жизни без него. Муж Наташи был на войне в Афганистане, поэтому они ждали квартиру вне очереди. И еще они ждут малыша. Спустя несколько месяцев Наташа ушла в декретный отпуск, и Оля потеряла ее из виду. Да и молодая тогда была, много всяких девичьих забот.

Спустя год Наташа вышла на работу – денег молодой семье не хватало, и сынишку отправили в садик. Однажды, возбужденная и счастливая, она прибежала на работу и сообщила Оле, что им дали квартиру. Правда, дом построили в новом микрорайоне, и на работу придется добираться с пересадкой, но это ее не огорчало, главное, что у них теперь совершенно новая двухкомнатная квартира.

– Оля, шей новое платье, готовься – ты будешь первым гостем на нашем новоселье, да и жениха я тебе уже подыскала, буду вас знакомить, – выпалила она, как из пулемета. Наташа в те дни не ходила, а летала. Многие девчонки на работе завидовали ее счастью, но Оля просто была рада за подругу.

В субботу состоялось долгожданное новоселье. Оля выехала пораньше, хотела зайти в магазин и выбрать подарок. Долго ходила от одного прилавка к другому, но ничего подходящего, кроме постельного белья или сервиза, она не нашла. Это сейчас магазины забиты товаром – покупай, что душе угодно, для ведения домашнего хозяйства, а раньше слишком бедно жили граждане. Выбрав сервиз на двенадцать персон, Оля отправилась на праздник. Добравшись до новостроек и еле отыскав квартиру, Оля позвонила. Наташа была очень рада: гости еще не собрались, она помогала Оле раздеться, восхищаясь ее платьем. Оля вручила сервиз, оправдываясь за банальность, на что Наташа сказала, что очень рада этому подарку, так как при переезде все чашки побились, и теперь даже гостей не из чего поить чаем. Оля вздохнула с облегчением и стала помогать накрывать на стол.

Стали приходить гости. Наконец, сели за стол. В основном, была молодежь, все смеялись, много танцевали, веселились. Но была на этом празднике группа парней – четыре человека, и все какие-то странные: то очень громко смеялись, то становились совсем грустными, замыкались в себе. Потом Наташа объяснила, что это друзья ее мужа, что все они прошли через войну в Афганистане и насмотрелись такого, что иногда при их воспоминаниях волосы дыбом встают. Один из них был контужен и долго проходил лечение, а второй был ранен пацаном-афганцем. Муж рассказывал ей, что они шли через вместе с этим парнем и видят – сидит пацан лет семи. Они спросили у него: «Нет ли кого-нибудь посторонних?» Тот ответил: «Нет». А когда они уже прошли мимо, этот ребенок вскочил и бросил нож в спину солдата. Ничего не оставалось, как застрелить малолетнего «духа». С тех пор этот парень не может прийти в себя, ему все время кажется, что он виноват, что ребенка убили. Друзья убеждали его, что это не ребенок, а враг, и что, если бы не ты его, то он тебя все равно бы убил, но задумчивость и странность в его взгляде осталась навсегда.

Когда Наташа спросила Олю: «Ну, кто тебе больше всего понравился из парней?», – Оля как-то с осторожностью отнеслась к этим знакомствам. Было что-то такое в этих ребятах, что простому человеку, не побывавшему на их месте, трудно понять. Они сами не понимали, что делали на этой войне, кого они защищали, за что погибли их лучшие друзья. Они вернулись оттуда постаревшими на полвека. Не внешне, а душой. Эти ребята видели и пережили такое, что, невозможно испытать в мирной жизни. Нормальному человеку нельзя до конца понять и их рассказов. Можно много слушать и представлять все это по-своему, но никто и никогда не сможет ощутить ту обстановку и понюхать тот запах – запах смерти, никому не нужной, не принесшей пользы никому. Эти пацаны уходили мальчишками, а возвращались настоящими мужчинами. Им казалось, что они отдали свои жизни за что-то очень важное, они умирали за родину. Но родина и правительство, да и просто народ, были не готовы оценить и принять эту их жертву.

Пройдут годы, и они, к сожалению, поймут, что их просто забыли, что эта война была никому не нужна. Что все, что казалось им таким важным, в жизни окажется просто игрой в войнушку. И вот тогда они по-настоящему ощутят огромную пустоту у себя в душе, поймут, что их просто использовали в грязных играх политиков. И тысячи солдат, молодых пацанов, положивших жизни за родину, сделали это зря. Это не было кому-то нужным, да и они сами – инвалиды с пошатнувшимся здоровьем и больными нервами – никому не нужны в этом новом государстве. Тогда кто-то из них озлобится на всех и на вся, и начнет убивать и грабить, будет мстить за себя и за погибшего друга. Преступность в России приобретет еще больший размах за счет этих афганских парней – они уже научились воевать, и убивать тоже.