bannerbanner
История содержанки
История содержанки

Полная версия

Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
На страницу:
2 из 4

– Давно они умерли?

– Да уж лет пятнадцать как. Они старенькие уже были. Меня мама в сорок лет родила только, а через лет пять папа умер, он был старше её на двадцать лет. Она замуж ещё раз вышла, а у того своя дочь, старше меня на четыре года. Так сестра у меня появилась.

– Но погоди, квартиры две должно быть? Его и твоей мамы?

– Они в своё время продали их и хотели дом купить, да нарвались на мошенников. В итоге всё что у нас осталось, так это двушка на первом этаже самого отдалённого района города.

– Ясно.

– Потом сестра замуж вышла, родила двойню – мальчика и девочку. А муж её вообще приезжий, из деревеньки какой-то. И стали мы так жить – впятером в двух комнатах, одна из которых проходная. Понимаете, почему я согласилась уехать? Денег подкоплю, выйду на пенсию, куплю себе квартирку и поживу в своё удовольствие.

Я вздохнула. Мама тоже собиралась пожить в своё удовольствие когда-то там. Не дожила.

– Обед будет готов через час, – сказала Тамара, подхватила грязное бельё и ушла.

За пять лет я ни разу не поинтересовалась, как Тамара оказалась здесь, и что было оставлено ею в родном городе. Мне было просто всё равно. Эта изоляция как-то неправильно на меня действует. Делает мягче, что ли?

Мне нельзя расслабляться. В высшем свете только со стороны всё красиво и спокойно, но чтобы здесь выжить, нужно иметь стальные клыки. Никакой сентиментальности! Тем более жалости. А к Тамаре я сейчас проявила сочувствие, ладно хоть только внутри себя!

Обедать на кухне я не стала, а попросила накрыть мне как всегда в столовой. Хватит на сегодня общения с прислугой. Есть в одиночестве и тишине сегодня казалось даже странным. Я взяла пульт и включила телевизор.

Сама я его никогда не смотрю: в столовой он висел для Лёвы, который любил, чтобы тот работал, пока он ест.

– Валерия, звонил Лев Романович, – сказал Владимир Николаевич, заходя в столовую. – Тренажёр доставят через час.

– Сам он не собирается заехать?

– Ничего такого он не говорил.

И Владимир Николаевич покинул столовую.

Тренажёр доставили, и я нетерпеливо ходила вокруг, пока Владимир Николаевич его устанавливал и настраивал. Наконец, я начала тренировку. Засунула в уши наушники, включила любимый плей-лист и побежала.

Как же много удовольствия может доставить бег под любимую музыку! Я мечтала и представляла себе, что я богатая и свободная! И никто не указывает мне, как жить. Под такие мысли я и не заметила, как пробежала 10 километров. Неплохо.

От ужина я отказалась, а только выпила травяной чай. Появилась уверенность, что сегодня удастся быстро уснуть и хорошо выспаться. Для лучшего эффекта я час пролежала в горячей ванне, наслаждаясь музыкой и всё теми же мечтами.

В квартире было уже тихо. Все разошлись по своим комнатам. На цыпочках я пробралась на кухню и налила себе стакан молока. Свет зажигать не стала. Я стояла у окна и смотрела во двор. Там кипела жизнь, несмотря на позднее время – кто-то гулял с собаками, кто-то приезжал, кто-то уезжал.

Идиллию нарушил скребущийся звук во входную дверь. Я посмотрела на часы – второй час ночи! Звук повторился. Словно кто-то пытается открыть замок, но не своим ключом. Я в ужасе поставила стакан на стол и на цыпочках побежала в комнату Владимира Николаевича.

– Там кто-то пытается дверь открыть! – громким шёпотом взволнованно сказала я.

Владимир Николаевич вскочил с кровати, схватил пистолет и в одной пижаме помчался в прихожую, на ходу бросив мне:

– Идите в комнату Тамары!

Я послушно залетела в комнату к Тамаре. Та уже спала, но при звуке моих шагов встрепенулась:

– Что случилось? Хотите чай? Или поесть?

– Кто-то пытается проникнуть в квартиру, – ответила я, стуча зубами. – Владимир Николаевич сюда меня отправил.

Из прихожей послышался шум, мат и приглушённый хлопок. Я ойкнула. Минут через пять к нам заглянул Владимир Николаевич.

– Никто не выходит из комнаты, пока я не разрешу!

Мы с Тамарой кивнули в унисон и остались сидеть всё в тех же позах. Когда до Тамары окончательно дошёл смысл происходящего, она всхлипнула и простонала:

– Хочу домой! Почему меня не отпускают! За что мне всё это?

– Кто тебя не отпускает? – не поняла я.

– Лев Романович. Я сразу хотела домой уехать, как только всё это началось, а он говорит, что меня могут выследить и выпытать информацию, где вы находитесь. А они вон что, и так знают!

И она заревела в голос. Мне стало немного противно, но в целом она была права: и яд в еду подсыпали, и дверь пытаются вскрыть.

Спустя два часа зашёл Владимир Николаевич и сказал:

– Можете идти в свою комнату.

Послушно встав, я вышла, оставив Тамару всхлипывать и причитать. Основная истерика у неё уже закончилась, и она успокаивалась.

– Я лягу в гостиной, – сказал мне на прощание Владимир Николаевич. – Спокойной ночи.

Кивнув, я закрыла дверь в комнату. Забравшись под одеяло, долго пыталась согреться. Дома было очень тепло, но меня колотило. И я понимала, что эта дрожь никак не связана с температурой в квартире.

В голове крутились вопросы: кто пытался влезть в квартиру? Где он или они сейчас? Что за хлопок был? Стреляли? Во что Лёва вмешался и как долго это будет продолжаться?

Глава 4

Утро началось не так приятно, как мне хотелось. Я проснулась от шума и мата. Сначала мне было непонятно, откуда доносятся звуки и что происходит. Потом я решительно встала и вышла из комнаты.

В прихожей копошились двое работяг. Под присмотром Владимира Николаевича они устанавливали новую входную дверь.

– Что здесь происходит? – заорала я.

– Не видите? Дверь меняют, – невозмутимо произнёс Владимир Николаевич.

– Вижу! – взвизгнула я. – Зачем?

– Приказ Льва Романовича.

– Я имею в виду, зачем делать это с утра пораньше?

– Простите, но уже 11 часов.

– А я ещё сплю! Между прочим, если вы забыли, я легла спать только под утро!

Владимир Николаевич был невозмутим, что взбесило меня ещё сильнее. Я развернулась и помчалась звонить Лёве, но на полпути вспомнила, что телефона у меня нет. Точнее, формально он есть, но находится у Владимира Николаевича. Скрипнув зубами, я пошла умываться.

– Завтрак подавать? – спросила меня Тамара, когда я вошла в столовую.

Выглядела она ужасно: красные опухшие глаза, какая-то растерянность во взгляде, дрожащие руки.

– Ты спала сегодня? – вместо ответа грозно спросила я.

– Да, пару часов.

– Так не пойдёт. Свари мне кофе и иди, поспи.

– Нельзя. Нужно сделать влажную уборку, приготовить обед, ужин, погладить бельё…

– Без уборки один день обойдёмся, бельё до завтра полежит, обед закажем готовый.

– Нельзя. Лев Романович запретил самостоятельно что-либо заказывать на этот адрес.

– А готового ничего нет?

– Есть пельмени, я сама лепила. Лев Романович просил. Но вы же не будете их есть.

– Ничего страшного, один раз можно и поесть. Короче, без разговоров. Это приказ! Иди спать.

Поставив на стол чашку кофе, Тамара пошатываясь пошла в свою комнату. Кофе оказался просто отвратительным! Она умела варить очень вкусный капучино, но сейчас это была чуть тёплая кофейная бурда.

Чтобы прийти в себя, мне хватило часа на беговой дорожке. Потом я с удовольствием полежала в ванной, и наконец, вышла в гостиную.

Здесь сидел Владимир Николаевич с невозмутимым лицом.

– Дверь заменили на бронированную, – отрапортовал он мне.

Я в ответ пожала плечами.

– А куда делась Тамара? – спросил он меня.

– Я отпустила её отдохнуть. Бедняга совсем плоха.

– А кто нас кормить будет?

– Она сказала, что есть пельмени. Вы любите пельмени?

Владимир Николаевич кивнул и сказал:

– Тогда я займусь варкой.

– Идите. Хотя нет, сначала скажите, Лёва звонил? Когда он приедет?

– Звонил, но пока ему совершенно некогда.

– А кто…

Я хотела спросить, кто пытался проникнуть в квартиру, но Владимир Николаевич встал и вышел из комнаты.

Откуда он взялся у Лёвы не знаю, но подчинялся он только ему. Если Тамарой я могла распоряжаться, то в случае с Владимиром Николаевичем приходилось действовать через Лёву. Фантастическая преданность, исполнительность и педантичность в сочетании с военной выправкой – всё это ценные качества для телохранителя, но меня от них тошнило.

Решив не сдаваться, я пошла есть на кухню. Получив свою порцию, я решила приступить к допросу.

– Кто пытался ночью влезть в квартиру?

– Мы как-то не представились друг другу, – хмыкнул Владимир Николаевич.

– Что с ним случилось?

– Взломщик получил по заслугам.

– Вы убили его?!

– Послушайте, Валерия, не забивайте себе голову тем, что вас не касается. И ешьте, пельмени очень вкусные. Тамара отлично готовит.

Я зло ткнула вилкой в комочек теста с фаршем и засунула его в рот. Действительно вкусно. Но лучше не увлекаться, а то опять на дорожку вставать придётся.

– Но как это не касается, если Лёва именно меня и прячет? – предприняла я новую попытку, пока Владимир Николаевич варил кофе.

– Лев Романович велел ограждать вас от лишних волнений.

– Тем более! Я волнуюсь, потому что не могу получить ответы на свои вопросы!

– И не старайтесь. Вас это не касается и точка.

– Вы уже поели? – в кухню вошла Тамара.

Она выглядела гораздо лучше, правда глаза ещё были немного красными и в целом вид оставался потрёпанным.

– Будешь кофе? – спросил её Владимир Николаевич.

– Да, спасибо.

В отличие от меня, Тамара не задавала лишних вопросов. Хотя у меня родилось смутное подозрение, что она уже утром всё повыспросила у Владимира Николаевича, и тот ей обо всем рассказал. Лёва же только обо мне «позаботился» и только меня просил «ограждать от негативной информации». Какая чушь.

Чего он боится? Что я кому-то что-то выболтаю? Но что? Я настолько задумалась, что поставила пустую чашку на стол и молча вышла из кухни. В комнате я села в кресло, закрыла глаза и уснула. Чёртовы пельмени!

– Просыпайтесь! Пожар! Скорее! Пожар! – кричала Тамара, вбегая в мою комнату.

Я недовольно открыла глаза и пробурчала:

– Какой ещё пожар? Ты бельё гладила и сожгла его?

– Да нет же! У соседей пожар!

– А мы здесь при чём?

– Нам надо покинуть квартиру. Собирайтесь.

– Но Лёва не разрешал выходить, – сопротивлялась я ещё не до конца проснувшись.

– Да проснитесь же! Пожар! Вы задохнётесь! Или сгорите! Собирайтесь!

Я очнулась, вскочила и быстро оделась в широкие брюки, широкий свитер и схватила папку с документами.

– Постой, Тамара! А как там пожар начался, если хозяев нет уже больше года? Это же квартира какого-то посла? Они заграницей живут.

– Я не знаю, Валерия. Но Владимир Николаевич уже предположил, что это поджог, чтобы вас выкурить из квартиры.

– Но потом, мы сюда вернёмся?

Тамара неуверенно кивнула.

– Я оставлю вас на минуту? Сама быстренько оденусь и соберусь.

Я высунулась из комнаты. В квартире уже был лёгкий запах дыма. Я вернулась в комнату, открыла шкатулку и нацепила на шею несколько особенно дорогих колье. На каждую руку повесила по пять браслетов. Под курткой всё равно не видно будет. На пальцы нанизала кольца, в уши сунула антикварные серьги – подарок Лёвы на пятилетие наших отношений.

Уже выходя из комнаты, я прихватила небольшую книжку и сунула её в документы. В гостиной меня ждал Владимир Николаевич.

– Ложитесь на пол! – приказал он мне.

– Что?

– На пол! И наденьте это, – он протянул мне странный респиратор.

Немного повозившись, я надела его и легла на пол. Через несколько минут ко мне присоединились Владимир Николаевич и Тамара.

– Сейчас нам грозит только удушение от угарного газа, – пояснил Владимир Николаевич. – Он очень лёгкий и концентрируется под потолком, поэтому мы лежим на полу.

– А респираторы нас разве не защищают? – спросила Тамара, заметно нервничая.

– Защищают. Просто мы минимизируем риски отравления. Эти респираторы не успели пройти тестирования лично мной, но в целом они на сегодняшний день считаются лучшими.

– Откуда они у нас? – спросила я.

– Купил на всякий случай.

– Я слышала, что можно просто тряпку смочить, – сказала Тамара. – И, кстати, может окно открыть?

И она привстала.

– Лежать! Тряпка мокрая от дыма только помогает, а от угарного газа нет! Запомните это обе на всю жизнь! А открытое окно усилит пожар.

– И долго мы здесь лежать будем?

– Пока пожар не потушат. Эвакуироваться будем только в случае открытого горения в квартире. То есть, если пламя к нам перекинется.

– Пожар там сильный?

– Да.

Мы лежали и слушали как по лестнице спускались кашляющие жильцы с разных этажей.

– Странно, а где же пожарные? – вдруг спросила Тамара.

– Не знаю, – мрачно ответил Владимир Николаевич. – Оставайтесь здесь, я посмотрю, что там происходит.

Через минуту раздался его голос:

– Уходим!

Мы с Тамарой подскочили и побежали в прихожую.

– Будьте внимательны обе. Те, кто организовал поджог, ждут нас внизу. Слушать меня и не спорить!

Он помедлил, оглядел нас, а потом щёлкнул замком на входной двери. И мы вышли.

Глава 5

Подъезд был заполнен дымом настолько, что я сразу потеряла в нём Владимира Николаевича. Спустя несколько секунд растерянности, он появился, взял меня за руку и приглушённо сказал:

– Второй рукой держитесь за Тамару.

Я нащупала сухую ладошку Тамары. Посоветовать ей крем для рук, что ли? Нельзя же так себя запускать! Даже держаться неприятно! Ладно, куплю себе новый флакончик любимого крема, а старый ей отдам, пускай домазывает.

Спускались по лестнице мы очень медленно не только из-за дыма, которого с каждым этажом становилось всё меньше и меньше, но и из-за Владимира Николаевича. Он осматривал все закутки каждого лестничного пролёта. А спускались мы с 12 этажа!

На шестом мимо меня что-то просвистело, а Владимир Николаевич заорал:

– Ложись!

Я плюхнулась на грязные ступени, за мной сползла бледная от страха Тамара. Услышав хлопок, я краем глаза заметила, что Владимир Николаевич уже достал пистолет. Перестрелка продолжалась недолго: мы услышали шум падающего тела и привстали.

– Дамы, помогите мне, – скомандовал Владимир Николаевич.

Я боязливо посмотрела на лежащее тело и спросила:

– Он мёртв?

– Нет, ранен, – спокойно ответил Владимир Николаевич. – Тамара, прекратите трястись, помогите посадить его вот туда. Когда пожар закончится, его здесь быстро найдут и помогут.

– А он не истечёт кровью за это время?

– Валерия! Этот человек собирался убить меня и Тамару, а вас похитить! Прекратите жалеть преступника.

Я задумалась над тем, кто в этой ситуации преступник, кто соучастник, а кто жертва. А Владимир Николаевич и Тамара пристроили нападавшего рядом с лифтом.

– Двигаемся дальше, – произнёс Владимир Николаевич и продолжил медленно спускаться.

– Это он поджёг квартиру соседей? – спросила я у него.

– Не знаю. Вполне может быть, что он, а может и не он. Вы должны понимать, что такие люди в одиночку на дела не ходят. Поэтому я вас прошу, будьте внимательны.

Тамара шла последней и постоянно всхлипывала. Она так боялась, что её тело сотрясала крупная дрожь, и она периодически оступалась. Надо Лёве сказать, чтобы в отпуск отправил её в какой-нибудь санаторий, нервы подлечить.

– Стойте, – на уровне второго этажа сказал мне Владимир Николаевич. – Вот, возьмите.

И он протянул мне сложенную в несколько раз бумажку и простой телефон, который был не просто старым, а древним, кнопочным.

– Зачем мне это?

– Если вдруг мы потеряемся внизу или со мной что-то случится, вы поедете по адресу, указанному на бумажке. Ключ от входной двери лежит под ковриком. А телефон включите один раз, в 9 часов вечера. Если до 9.05 он не зазвонит, вы его сразу выключите. Повторно телефон можно будет включить только в 9 утра. Запомнили?

Я кивнула. Мне до конца ещё не верилось, что всё происходит на самом деле. До сегодняшнего дня я сидела дома и была ограждена от всех возможных волнений. Возможно поэтому не воспринимала всей серьёзности ситуации.

А сейчас я словно стала героиней остросюжетного детективного сериала. У меня есть личный телохранитель, который стреляет не хуже Джеймса Бонда и сохраняет хладнокровие в экстренных ситуациях.

Такая сторона моей обеспеченной жизни мне не очень нравилась. Как Лёва посмел меня втянуть в криминальные разборки? Я столько терпела этого козла, чтобы сейчас бегать от бандитов, лежать на грязных ступенях подъезда?

Но самое фиговое было то, что я оторвана от своего любимого образа жизни! Я хочу в салон, на процедурки! Хочу купить новое платье! Хочу потусить! Хочу с Ленкой валяться на шезлонгах под палящим солнцем, а не вот это всё!

– Выходим быстро и сразу бежим вправо, к дереву, ясно? – спросил Владимир Николаевич.

– Ясно! – яростно воскликнула я, преисполнившись раздражения от несправедливости постигшей меня участи.

События развивались стремительно: мы выскочили из подъезда и почти сразу раздались звуки выстрелов. Владимир Николаевич медленно осел, держась за бок. Я заметила, как сквозь прижатые пальцы бежит кровь. Где-то рядом, взвизгнув колёсами, промчалась машина.

– Средь бела дня!

– Вы номера успели запомнить?

– Да что это делается?

– Вот скорая едет! И пожарные наконец-то подъехали!

– Валерия, вы помните, что делать?

Я кивнула. В голове ещё не укладывалось, как быстро, за считаные секунды всё поменялось.

– Наклонитесь, – просипел Владимир Николаевич.

Я послушно выполнила его просьбу.

– Уходите сейчас, – прошептал он едва слышно. – С толпой легче смешаться и уйти незамеченным. Не тормозите.

– Девушка, вы родственница? – спросил меня фельдшер, но я уже пробиралась к Тамаре.

Схватив её за руку, я потащила её в сторону. Достала из кармана бумажку, прочитала адрес и растерялась: такая улица была мне неизвестна и как найти её без навигатора?

– Тамара, ты знаешь, где эта улица находится? Тамара! Очнись! Хочешь, чтобы и тебя подстрелили? Нам нужно уходить!

Тамара вышла из оцепенения, схватила бумажку и воскликнула:

– Конечно, знаю! Я там прибиралась. Меня Лев Романович просил, перед тем, как мы отдыхать полетели.

– Пошли, поймаем такси.

– Нам нельзя пользоваться такси, – пробормотала Тамара. – А вдруг под видом таксиста кто-то из этих бандитов попадётся? И увезёт нас…

– И что ты предлагаешь?

– Поедем на метро.

– На метро? Я? Ты с ума сошла? Давай подождём, сейчас пожарные уедут, и мы спокойно сядем в машину Владимира Николаевича. Права у меня с собой.

– Нельзя столько времени на улице маячить, – покачала головой Тамара. – И потом, как мы поедем? Я дорогу не знаю.

– Чёрт! – выругалась я. – Ладно, пошли в метро. А где оно здесь, ты знаешь?

Тамара кивнула и повела меня к выходу со двора. До метро мы шли очень быстро, почти бежали. Попали в пиковое время, и я вспомнила это «незабываемое» чувство, когда не можешь пошевелить ни рукой, ни ногой.

Когда мы наконец вышли на нужной станции, у меня было ощущение, словно нас прокрутили в мясорубке. Тамара остановилась и задумалась.

– Что случилось?

– Пытаюсь вспомнить, в какую сторону выходить. А, кажется поняла! Нам туда!

Мы помчались к выходу. Народу было уже поменьше. На улице я вдохнула полной грудью загазованный, но такой приятно-прохладный воздух! И вдруг почувствовала, что вся одежда на мне безнадёжно пропахла дымом.

– Идёмте, нам сюда, – сказала Тамара и потянула меня в сторону невзрачного двора.

До меня донеся запах жареной курицы. В двух шагах стоял ларечек. Здесь в полных антисанитарных условиях крутили шаурму. Захотелось есть, но я решительно отвернулась и поспешила за Тамарой. Ещё не хватало всякую гадость на улице есть.

Квартира, в которую мы попали, была ужасна. Крошечная, тёмная, со старым ремонтом! Состояла она всего из двух комнат, одна из которых была проходной! Хрущёвка. Ну вот почему мне так не везёт?

– И как долго мы здесь пробудем? – с ужасом спросила я Тамару.

Та пожала плечами и порылась в холодильнике.

– Ассортимент продуктов не очень большой, но я сейчас что-нибудь соображу на ужин. А вы пойдите пока, примите ванную, отдохните.

В ванной картина была не лучше: старая, обшарпанная чугунная ванная, убогая плитка, хлипкая занавеска! Унитаз стоял тут же и «радовал» глаз ржавыми подтёками. Мне стало дурно. Это какой-то кошмарный сон!

Наконец пересилив себя, я всё же приняла душ. Хорошо, что полотенца были новые и приятные на ощупь. Чтобы не надевать пропахшую дымом одежду, я просто завернулась в одно из них и вышла.

Тамара уже приготовила салат, сделала отбивные. Она накрыла маленький старенький столик на кухне и извиняющимся голосом сказала:

– В квартире больше нет столов. Вы уж извините, есть придётся на кухне.

– Да ладно, – махнула я рукой. – Если день не задался, то не задался во всем. Там есть что выпить?

Тамара пошарилась на полках и нашла бутылку приличного виски. Похожую я дарила недавно Владимиру Николаевичу на день рождения.

– Выпьешь со мной?

Тамара кивнула и достала два стакана. Они были обычными, гранёнными, но никаких других не было. Мы чокнулись и выпили. Потом сели ужинать.

– Как думаешь, долго это всё будет продолжаться? – спросила я Тамару.

– Понятия не имею, – вздохнула та. – А Владимир Николаевич? Он поправится?

– Надеюсь, – сказала я. – Мне будет не по себе, если он умерёт из-за меня. Но как мы узнаем? Телефоном пользоваться всё ещё нельзя.

– Но кто-то же должен вам позвонить? Вечером?

– Да. Владимир Николаевич сказал включить телефон ровно в 9. А сколько сейчас?

– Уже восемь, – сказала Тамара, глядя на настенные часы.

– День пролетел незаметно. В какой момент всё поменялось? Вроде только всё хорошо было, мы грелись на солнышке, наслаждались жизнью и раз! Как отрезало.

– А мне вот в детстве цыганка нагадала, что я до старости не доживу, причём умру не своей смертью. Ох, убьют меня! И зачем я только в эту проклятую Москву поехала?

– Затем же, что и все остальные, – пожала я плечами. – За деньгами. Давай ещё выпьем.

– Да, возможно последний раз пью, – со вздохом сказала Тамара, разливая виски.

Я выпила и сказала:

– Перестань себя хоронить! За свою жизнь бороться нужно!

– Нужно, только сил нет. Устала я, – и она, опустив голову на руки, захрапела.

Надо же, я даже не успела заметить, как она опьянела. Для меня виски был анестезией от общения с Лёвой, поэтому, чтобы так же опьянеть мне нужно было очень много выпить.

Оттащив Тамару на диван, я вернулась на кухню, налила себе ещё виски и нетерпеливо посмотрела на часы. Стрелка двигалась медленно, пока наконец не сдвинулась на цифру 9.

Я включила телефон и стала ждать. Прошла минута, вторая, третья, пятая… Уже потеряв надежду, я всё же выждала ещё минуту и после этого выключила телефон. Доживём ли мы с Тамарой до утра в этой убогой квартире с хлипкой дверью?

Глава 6

Мне было страшно и противно находиться в этой квартире. Не покидало ощущение, что я вернулась в своё нищее прошлое. Даже некоторая мебель была такой же, как у мамы дома.

Полночи я просидела у окна на кухне с выключенным светом. Во дворе, в паре шагов от окна работал фонарь. Мне нравилось наблюдать за случайными прохожими и гадать, что они делают на улице в это время суток.

Было и нечто странное, или у меня просто началась паранойя: мужчина медленно прошёл по двору, остановился прикурить прямо напротив моего окна, а потом внимательно посмотрел на дом.

Отсюда мне было непонятно, куда конкретно он смотрит. Несмотря на то что видеть с улицы он меня не мог, я отпрянула вглубь кухни. Когда он ушёл я выдохнула и стала убеждать себя, что у него здесь просто живут знакомые. Мог мужик быть простым любопытным прохожим?!

Но убедить себя до конца мне не удалось. Слишком много событий произошло за последние дни. Да и нашли же они меня один раз? Причём очень быстро, едва я приехала! Продукты отравили…

В конце концов, выпитый виски дал о себе знать и глаза стали слипаться. Часы показывали второй час ночи. Может Тамару разбудить? Пусть подежурит остаток ночи. Нет, плохая идея. Что Тамара сделает, если двери начнут вскрывать? Да ничего, пусть лучше спит. Во сне не страшно хотя бы.

Я пошла в маленькую комнату. Свет зажигать не стала: уличный фонарь немного освещал шкаф и этого было достаточно, чтобы увидеть пару рубашек. Выбрав самую приятную на ощупь, я её надела, плюхнулась на кровать и сразу вырубилась.

– Валерия, проснитесь, – потрясла меня за плечо Тамара.

– Что случилось? – спросила я, подпрыгивая на кровати.

На страницу:
2 из 4