Фазеры. Часть первая. Фаза сна

– Откуда у вас это? – дрожащим голосом спросила ты.

– О! – выдохнула художница. – Я рисовала этот портрет по заказу одного уважаемого человека…

– Сонатора Л? – прошептала ты.

– Ох, сон мой! Ты его внучка? – Женщина сунула рисунок тебе в руку со словами «дарю». Больше ничто в этом помещении не привлекло твое внимание.

Злата таскала тебя от столика с бальными платьями к столику с роботами, от столика с какими-то необычными соноглазками к столику с растениями. А ты все смотрела на рисунок матери.

– Я купила подарки всем, кому хотела, – голос Златы вернул тебя к реальности. – Теперь покупаем друг другу, и можно еще кому-нибудь, если останется.

Она поделила оставшиеся деньги на две равные кучки и отдала одну тебе. Ты посмотрела на руку – в ней лежало триста семьдесят сонников.

– Эй, я всего сто вкладывала, это нечестно, – заметила ты, намереваясь вернуть деньги.

– Все честно, – возразила Злата. – Неважно сколько ты отдала. Ты отдала все, что у тебя было.

Одноклассница улыбнулась, а ты подумала о том, как же сильно она походила на свою маму. И воодушевленная их добротой, побрела к ближайшему столику.

Сначала ты купила 3D-ручку для Златы. У тебя осталось еще двести тридцать сонников. Все здесь было очень дешевым. «Кому еще можно что-то купить?» В памяти сразу возник образ Волка. Ты отыскала на одном из столов белую футболку с изображением волка и решила, что та отлично могла бы смотреться с курткой парня.

А потом твое внимание привлек столик, на котором что-то двигалось. Ты подошла ближе и замерла – весь стол занимали разнообразные механические животные, которые крутили конечностями, как настоящие.

– Их интеллекты совпадают с интеллектами настоящих животных, – заверил тебя продавец.

И тогда ты увидела его – маленького белого котенка со светлыми зелеными глазами и царапиной на лбу.

– Не беспокойтесь, это небольшая царапина, просто задели, пока везли, – успокоил продавец, а тебе так нравилось даже больше.

И ты отдала последние деньги, не понимая, для чего хотела подарить его Емеле. Просто они были так похожи…

Когда вы со Златой ехали в трамвае обратно, твой планшет звякнул. Пришло сообщение от «Неизвестного». Ты зашла в чат и поняла, это был Андрей, который просто сменил имя. И стиль общения.

Любишь кровь? – Он сбросил фотографию Златы, стоявшей у школьной доски. – Знаешь ее?

Ты тайком взглянула на соседку. Та сидела в телефоне. «Может, розыгрыш?»

Ты задумалась, кем был этот Андрей. Ведь он так и не ответил на твои сообщения. Вы должны были встретиться, но он не пришел. Зачем же тогда написал сейчас?

И ты растерялась: отвечать или промолчать, сделав вид, что пропустила сообщение? Ты всегда боялась принимать решения самостоятельно, но знала – твоя жизнь зависела только от тебя самой.

Планшет звякнул, предупреждая о новом послании. Ты прочитала шепотом: «На ответ у тебя три минуты. В противном случае, кое-кто из твоих близких получит пулю в лоб».

И с каждым прочитанным словом твое сердце билось быстрее. Весь мир словно застыл. Тук-тук. Ты слышала только стук собственного сердца и… Вяк-вяк. Визг замедлившегося трамвая. Ладони вспотели, и ты оперлась ими о сиденье. «Что он себе позволяет? Это же просто слова?». Тук-тук. «Или нет?» Вязг-вязг. «Что ответить?»

Ты устало развалилась на сиденьи и уткнулась лбом в прохладное окно. Этот выбор высасывал у тебя последние силы. «Ненавижу принимать решения, – мысленно причитала ты. – Откуда я знаю, что верно?»

Ты устремила взгляд в окно, стараясь успокоиться и замедлить участившееся дыхание – кажется, получилось: ты отвлеклась на пробегающих мимо жителей. У них было слишком мало времени, чтобы не спеша прогуливаться по улице – всего шесть часов, за которые нужно было успеть уйму дел, поэтому в Сомнус-Сити всегда торопились.

Ты перевела взгляд на купол.

Телефон подал голос снова, и вместе с ним к тебе вернулся страх.

Ты слегка задрожала, когда поверхность купола из зеленоватой стала перекрашиваться в мутно-белую, а потом в смольно-черную. Появилось странное ощущение дежавю. «Такое уже случалось…»

Звяк-звяк. Звук движущегося трамвая становился все дальше и дальше, словно он уезжал, оставив тебя на остановке. И только стук сердца все еще звучал с прежней громкостью. Тук-тук. «Ну конечно… – поняла ты. – Страх. Мое слабое чувство. В тот раз в туалете я тоже боялась…»

Мутноватый купол стал опускаться ниже. Он сдавил под собой верхние ярусы и поглотил трамвай – ты оказалась в плену шелкового тумана. А спустя мгновение перед тобой возникли две двери: автоматическая стеклянная и покосившаяся деревянная. «Все как в тот раз». Ты переместилась к первой двери, и та сама отворилась, пропуская тебя в шумный зал с сотнями занятых мест.

Ноги, на которых появились заостренные молочные туфли и брюки, понесли тебя к первому ряду. Там уже ждало свободное место между сгорбленным старичком и дамой в красном платье с глубоким декольте.

– О, Лаврентий Георгиевич! – заметил твое появление щуплый лысый человечек со сцены. – А мы только вас и ждали!

– Не сомневаюсь, – отозвался ты, но услышан не был, потому что включилась торжественная музыка, открывающая мероприятие.

– Дамы и господа! – пропел в микрофон человек со сцены. – Добро пожаловать на ежегодную конференцию НБО: небезразличных к будущему общества. Сегодня самые активные и прогрессивные ученые страны представят вам свои теории развития будущего. Давайте начнем!

Зал отозвался громкими аплодисментами, после чего аудитории был представлен первый участник – Виктор Фролов со своей теорией о том, что в скором времени землю настигнет вулканическая зима, вызванная извержениями Йеллоустона.

После него выступал представитель некой астрономической компании, уверяющий слушателей в том, что в недавнем времени их организацией было зафиксировано слишком много НЛО, что свидетельствует о возможном захвате планеты инопланетянами.

Женщина в красном оказалась вирусологом и обещала появление страшного заболевания. Говорили также об атомной войне, глобальном потеплении, метеоритах и многом другом. Но что примечательно: все эти люди сулили неизбежную гибель человечества.

– Ну и наш особый участник, – провозгласил ведущий. Ты поднялся с места и, переступая через вытянутую трость Фролова, поспешил на сцену. – Лаврентий Георгиевич. Сомнолог, онейролог и главный специалист в области снов в стране!

– Спасибо. – Ты поклонился залу, принимая микрофон из рук ведущего. – Благодарю. Меня зовут Лаврентий Георгиевич, и я являюсь специалистом в области сновидений. Сегодня в этом зале было высказано много теорий о будущем человечества. Но Виктор Павлович, – ты кивнул на старика в первом ряду, – попросил меня присоединиться к конференции и представить свое изобретение, которое изменит наши жизни навсегда. – Ты перехватил микрофон в другую руку и отошел к краю сцены, чтобы продемонстрировать слушателям слайды, появившиеся за спиной. – В будущем миром будет править информация. А информация – это что? – Ты щелкнул пальцами. – Правильно! Слово. А слово – это мысль! За мыслями будущее.

Скоро наступит новая эра, в которой мы сможем не только управлять подсознанием, но и проецировать его на реальность. «Как?» – спросите вы. С помощью снов! Так как сны – это самый действенный путь к подсознанию. А в подсознании заложены все тайны и знания человечества. Но достучаться до своего подсознания возможно только при сильном желании и с помощью ярких чувств.

Говоря простым языком, мы имеем три составляющие: чувства – сны – знания. Чувства и впечатления, полученные за день, порождают яркие сны, яркие сны помогают получить доступ к подсознанию, в котором хранятся знания, а новые и дурманящие мозг знания пробуждают новые чувства. И если научиться управлять и гармонировать со всеми тремя составляющими, можно достичь очень и очень многого!

Я почти уверен, что в будущем люди будут проводить во снах огромную часть своей жизни. А теперь хочу представить вам мое изобретение. – Ты повернулся боком к занавесу, махнул рукой и…

Свет погас, а со всех динамиков помещения послышался знакомый шуршащий голос:

– Лаврентий, не смей никому показывать мое изобретение! Я как старший брат запрещаю…

Все произошло в одну секунду, и ты не успела опомниться, как услышала чужой хрипящий шепот:

– Не-е-е-ет.

Не сразу ты поняла, что голос принадлежал тебе самой, а после открыла глаза.

Кто-то ласково трепал тебя по плечу. Ты обернулась и встретилась со встревоженным взглядом соседки. «Неужели я потеряла сознание от испуга?» – успела предположить ты прежде, чем до тебя дошло – ничего не было.

– Ты уснула, – подтвердила догадки Злата. – Вставай, нам пора выходить.

Ты кивнула и, шатаясь словно в тумане, пошла к выходу. «Это знание, которое при сильных эмоциях передается не просто в виде слов, а картинкой из прошлого, – осознала ты, выходя из трамвая на помост. – Лаврентий и его брат Арсений. Сонариус и Амброзиус. Неужели легенда правдива? И значит ли это, что я… Тот самый Дар? Пора бы уже перестать так бояться выбирать. Что же мне ответить?»

Ответить, что Злату ты:

– знаешь – глава 10.3;

– не знаешь – глава 10.4.

Глава 10.1. Тишина полезней слов

Иногда, если ни один ответ не подходит, стоит просто промолчать. Ведь тишина на весах обвинений будет весить меньше, чем одно глупое слово.

Кроме того, человек, который молчит, в разы уменьшает риск быть замороженным – за превышение лимита произнесенных слов. В Сомнус-Сити был установлен негласный запрет на общение. Двести пятьдесят слов в сутки – не больше. Молчание боготворили.

Но ты была ребенком. На руке твоей пока не висело браслета, считающего слова. А значит, ты свободной птицей могла петь все что хотела.

Промолчать – значило, проявить слабость, показать страх. И лишь дав уверенный ответ, ты могла узнать, что хотел Неизвестный.

Да, поначалу ты сомневалась. Но после видения о Лаврентии в голове на удивление прояснилось, и ты поняла, как должна поступить.

– Дарова, – напряженно проговорил Волк, встречая вас с Емелей в спортзальном коридоре около двери на лестницу.

Ты шла, еле передвигая ноги. События этого дня выбили из тебя всю силу, словно перья из подушки.

– Чего хмурый такой? – спросил Емеля у друга. – Дуешься, что я дверь не запер?

– Нет… – задумчиво отрезал тот. – Хотя и это тоже…

Оглянувшись на коридор, Емеля проскользнул за секретную дверь.

– Дань, – Волк осторожно коснулся твоего плеча, – тут такое дело… Ты фазер?

– Чего? – Нога соскользнула с узкой ступеньки, и ты покатилась вниз.

Подняться высоко ты пока еще не успела, так что ушиб, пришедшийся на бедро, был не болезнен.

– Ты в норме? – К тебе сразу же подскочил Волк и неуверенно помог подняться.

Ты благодарно улыбнулась и оперлась о перила.

– С чего ты взял, что Мила фазер? – возобновил разговор Емеля. Как некстати!

– Сообщение пришло. – Волк сунул тебе мобильный.

На треснутом экране была переписка с Неизвестным:

Знаешь ли ты, с кем связался? Подружка твоя, АК-1, дефектная.

Ты застыла, не в силах пошевелиться. Откуда Неизвестный мог выяснить твою тайну, если ты сама только что ее узнала? А кто тебе ее сообщил? Емеля. Только он мог знать… Но зачем ему нужно было рассказывать обо всем Волку? Еще и с чужого аккаунта. Ты в растерянности куснула губу.

Волк смотрел на тебя с какой-то притворной жалостью.

– Это правда?

Ты промолчала – лучшее решение, когда не имеешь понятия, о чем говорить.

– Правда, – ответил Емеля.

И ты взорвалась:

– Это ты ему рассказал?!

– Я-то тут при чем? – Емеля безразлично пожал плечами. – Сами разбрасываетесь своими секретами, Мила…

– Ах ты… – И вновь не нашлась что ответить.

Молчание было лучшим приемом, чтобы показать: с Емелей общаться ты сегодня больше не собиралась. Тебе необходимо было время, чтобы все обдумать. Так в бьющей по ушам тишине вы и добрались до школы.

И только сейчас, сидя в пустой комнате, ты поняла, что сообщение от Неизвестного пришло, когда Емеля был рядом, без телефона. Однако потом ты вспомнила о функции тайминга сообщений в «Ух!». И стала подозревать парня еще сильнее.

Ты уже пожалела, что соврала Неизвестному. Когда на похоронах он прислал фотографию Волка из штаба, тебя это насторожило. Поэтому ты ответила, что не знаешь парня. Видимо, твоя ложь разозлила обидчика, учитывая, что ему была известна правда.

Но выдавать себя Неизвестный не спешил. Он проглотил твою наглую ложь и прислал новое фото – вновь на фоне штаба, что гораздо сужало круг подозрений. Только на этот раз со снимка, казалось, искренне улыбаясь, смотрел сам Емельянов.

Поудобнее устроившись на кровати, ты открыла «Ух!» и еще раз прочла последнее сообщение, от которого на похоронах едва не потеряла сознание во второй раз:

Убей его, – фото Емели, — а иначе пожалеешь о том, что вы знакомы.

Ты поежилась от морозца, пробегающего по коже. Неизвестный обещал, что ты пожалеешь о знакомстве с Емелей, и ты пожалела… Как же сейчас не хватало Златы, согревающей комнату своим солнечным оптимизмом. Но она все еще не вернулась из дома, куда поехала вместе с Кэр.

А с кем теперь ездить тебе? С кем общаться? Волк был напуган, а Емеля хотел, чтобы ты его убила… Если, конечно, это был он… Безусловно, это был он, ведь только один человек знал твою тайну. Не считая НП.

Ты встрепенулась, вспомнив о загадочной записке тренера, и потянулась за ней в карман. Емеля вернул тебе письмо, но сказал, что в нем не было ничего интересного. Но что, если было? Что, если он опять врал?

Руки нащупали шершавую поверхность красного листа. «Когда тебе будет казаться, что все ужасно, просто прочти это», – было выведено на нем. Ты вздохнула, осознавая, что достала записку как нельзя вовремя. Сейчас твое спокойствие и вправду находилась на границе с отчаянием.

Ты аккуратно развернула бумагу, и она захрустела. На самом верху страницы виднелась короткая фраза: «Хранилище воспоминаний». И ничего больше. На секунду ты разочаровалась, осознав, что Емеля соврал о твоей дефектности. А потом вспомнила, как он читал текст, наведя на свет.

Поднявшись с места, ты включила настольную лампу и стала внимательно вглядываться в бумагу. Но лампа постоянно мигала, и ты не могла сосредоточиться. То ли нечеткие очертания слов и вправду проступали, то ли тебе все это только казалось. Через какое-то время лампочка, треща, и вовсе перегорела.

Решив пойти завтра к завхозу за новой, ты устало плюхнулась на кровать. Ждать целую ночь было нестерпимо. «Так фазер я, в конце концов, или нет?!»

Дверь отворилась, и в комнату проскользнула Злата.

– Привет, – улыбнулась она. – Как дела?

Ты вздохнула, незаметно смахивая с лица усталость. Но соседку было не провести:

– Что стряслось? – Одно мгновение и, мелькнув золотыми волосами, Злата оказалась рядом.

– Письмо. – Ты кивнула на красный листок. – Нужен свет, чтобы прочитать.

– А люстра? – удивилась она. – Или лампа?

– Лампа сломалась. А люстра слишком высоко. Хотя…

– А зажигалка подойдет? Мне Емеля когда-то ее подарил. – Злата вытащила из тумбочки небольшой черный предмет.

– А как ей пользоваться? – спросила ты, настороженно принимая зажигалку.

– Ты не умеешь? Нужно нажать вот здесь. А вообще… Я могу тебе прочитать.

– Нет-нет. – Ты замотала головой, вспоминая о возможном содержании записки. – Я сама.

Что сложного могло быть в том, чтобы просто нажать кнопку? Ты поудобнее перехватила листок и подвела под него зажигалку. «Лишь бы все получилось».

Щелк. Большой палец коснулся кнопки и соскользнул вниз. Рука дернулась, задев бумагу, которая вспыхнула в одну миллисекунду. Ты резко выставила руку вперед, не зная, что делать с огнем, жадно пожирающим все, к чему прикасается.

– Бросай! – вскричала Злата, и не колеблясь ни секунды, ты отпустила письмо, пока огонь не откусил и пальцы. Оно плавно приземлилось на бетонный пол и стало разгораться сильнее.

В панике ты подула на него, но это лишь раззадорило пламя, разносящее остатки бумаги по комнате. Пепел. Он разлетелся повсюду. Еще чуть-чуть и ваш мини-пожар задел бы кровать. Но ты вовремя его затоптала. Злата залила все водой, размазав пепел по полу.

Ты наклонилась к бумаге, глотая обиду на саму себя. Письма НП больше не было. «Я никогда не узнаю, являюсь ли фазером…»

Ты зажмурилась, осознавая, что опять не сдержала эмоции, и они вызвали мысли, сопровождаемые головной болью: «Обида – это… Так, ладно, скоро это закончится… Реакция человека на несправедливо… Главное – не сопротивляться… Причиненное огорчение, оскорбление, а также… Все будет хорошо… Вызванные этим отрицательно окрашенные эмоции». Тебя почти сразу же отпустило: соседка и не заметила ничего.

– Посмотри. – Она кивнула на единственный уцелевший кусок бумаги с обгоревшими краями. Ты осторожно коснулась его и перевернула: жар заставил надписи проступить.

«…гда не сдавайся и не бросай гимнастику. Твоя тре…»‎ – все, что осталось от некогда большого послания. Все, что осталось от некогда дорогого тебе человека. Ты не помнила НП, но знала и чувствовала, что она была хорошим наставником.

– Мне жаль. – Злата сочувственно сжала твое плечо. – Там было что-то важное?

Ты кивнула и стиснула в кулаке несчастный клочок: «‎Не бросай…»‎

– Я хочу заниматься гимнастикой, – поняла ты.

– Но тебе не разрешают?

– Угу… – Ты присела на край кровати. – Тренер сказала, что меня исключили… А потом сестра ляпнула, что может устроить мое возвращение. Наверное, она блефовала. Забудь.

Злата сочувственно улыбнулась и отправилась за тряпкой, чтобы вытереть пол.

– Месяц, – повторила госпожа УЧ. – Даже меньше месяца осталось до вашего распределения. А вы к нему совершенно не готовы!

Ты ее почти не слушала. Во-первых, все это женщина повторяла чуть ли не каждый день. А во-вторых, в твоей голове, занятой переживаниями, не было ни одного свободного кубического сантиметра для информации о предстоящем экзамене.

– Тест определит, к какой сфере принадлежит каждый из вас, – продолжала преподавательница, – но боюсь, что у некоторых нет способностей ни к чему.

Кто-то фыркнул. Ты тяжко вздохнула. Если УЧ добивалась этого, то пусть радуется: к твоим многочисленным волнениям прибавился страх распределения.

Но больше всего тебя беспокоил Неизвестный. В том, что это Емеля, ты уже почти не сомневалась. Он был единственным, кто знал тайну… Которая, возможно, им же была и придумана. Вот и второй вопрос, занимающий твои мысли: была ли ты на самом деле фазером? И немаловажная проблема: как попасть на гимнастику?

– Естество, техно, арт, – по поручению УЧ Соколов перечислял названия сфер.

– И последняя? – выжидающе спросила учительница.

– Да не считается. – Он брезгливо сморщился. – Сфера коммуникаций для балаболов…

– Соколов! – оскорбилась женщина, которая сама отучилась в комсфере. – Все сферы равносильно важны!

Но ее уже никто не слушал. Прозвенел звонок, и одноклассники сорвались с мест. Ты, не торопясь, складывала вещи в рюкзак.

– Пошли! – позвала Злата.

– Куда? – Ты моргнула, прогоняя клубы удручающих размышлений.

– Сюрприз. – Она загадочно улыбнулась и потащила тебя к выходу.

Ты еле успела схватить рюкзак.

– Что случилось?

– Это насчет гимнастики. – Улыбка не сходила с лица соседки. – Я решила этот вопрос. Тебе понравится!

И золотые волны оптимизма перекинулись с нее на тебя.

– В самом деле?

«‎Интересно, как Злате это удалось? Она поговорила с Богдан? Или с учителями?»

– Пришли, – перебила твои мысли девчонка.

Она отворила дверь одной из комнат и пустила тебя внутрь. Спальня, в которой вы оказались, ничем не отличалась от вашей. Единственным отличием были ее хозяева. Сидя на кровати, на тебя строго смотрела АК-2.

– Явилась? – угрюмо проговорила она, с гордостью поправляя значок со своим именем на груди.

– Это ты? – удивилась Дарья, которая, видимо, представляла сестру своей подруги иначе.

Ты кивнула, не зная даже, кому из них отвечала.

– Злата сказала, тебе нужна моя помощь, чудовище, – продолжала сестра в своей высокомерной манере. – Не нужно стесняться… Я всегда тебе помогу. – Она хищно оскалилась и кивнула подруге: – Дай-ка ей.

Ты моргнула, пытаясь понять, что происходит. Дарья угрожающе двинулась к тебе, и ты попятилась.

– Чего с тобой, Дань? – удивилась Злата.

Не видела она, что ли, что на тебя нападают? Или девочка была с сестрой заодно?.. Ты сглотнула, мысленно проклиная себя за прямолинейность. Лучше бы ты промолчала. Лучше бы не говорила Злате о своей проблеме. Ведь молчание – единственный друг, который никогда не предаст.

Дальше – глава 11.1.

Глава 10.2. Активизация отложенной проблемы

Нельзя забывать о проблеме, если она слегка поутихла, и надеяться, что все решится само собой. Ведь пока угли трудностей тлеют, всегда остается вероятность, что ветерок раздора подует вновь и разожжет огонек брошенной беды с новой силой.

Ты понимала это, но в бешеном вихре других забот, позабыла о Неизвестном. Решив проигнорировать странные сообщения – выбор этот подкинула интуиция, – ты удалила переписку с Андреем и надолго о нем забыла.

Прошло чуть больше месяца, как ты училась в школе. И проблемы у тебя были вполне такие же, как у остальных подростков: долги по сономатике – предмету, изучающему осознанные сны в повязках; предстоящие экзамены и выпускной.

Кроме того, несмотря на все твои попытки сосредоточиться на учебе, где-то на задворках сознания всегда маячили мысли о семье и фазерстве. И если второе вряд ли могло куда-то от тебя деться, то первое требовало решения прямо сейчас.

Сестра – единственный родственник, что у тебя остался – не желала с тобой разговаривать и уходила, увидев тебя в столовой. А тебе так хотелось сблизиться с ней и попытаться загладить свою причастность к гибели дедушки, боль по которому еще не совсем утихла даже в твоем сердце. Страшно было представить, что испытывала АК-2, прожившая с этим человеком четырнадцать лет.

Ты же ничего о нем не знала, впрочем, так же, как и о себе. И конечно же, мысли об этом тоже занимали не самую маленькую полку в залежах твоего подсознания: кем были родители, для чего тебя заперли в квартире и, главное, почему ты помнила детали старого мира еще до войны – например, небо? Почему фазеры не могли спать столько, сколько другие? Как пользоваться этими соноглазками? И откуда в твоей голове возникали видения, мысли?..

Обо всем этом и о многом другом ты думала каждый раз, когда сидела в компании Емели и Волка в их, ну или уже в вашем, секретном местечке.

После того случая на похоронах несколько дней Емеля отходил от укуса вины, напавшей на него: он позволил тебе бывать в штабе, украшать его и даже нашел некоторые требующиеся предметы.

Ну а потом действие укуса прошло, и парень стал тем же мерзким ухмыляющимся придурком, отпускающим в твою сторону слишком много завуалированных оскорблений. Однако выгнать тебя из штаба Емеля уже не мог: ты внесла в обустройство свой вклад, и ему это нравилось. По крайней мере, я видел его искреннюю улыбку – а не размалеванную по лицу ухмылку – каждый раз, когда ты не смотрела, погруженная в свои размышления.

Словом, думала ты обо всем, кроме Неизвестного. И вот спустя четыре недели мирного существования он написал:

Я дал тебе время на раздумья. И понял твой ответ: молчание – знак согласия. Я так и думал, что ты знаешь Волка. Ну что ж, мы это исправим. Убей его, а иначе увидишь свою кровь и кровь своих близких. Ха-ха!

Еще раз перечитав текст, чтобы убедиться в его существовании, ты предпочла воспользоваться прежней тактикой игнорирования и просто удалила переписку, надеясь, что и на этот раз Неизвестный пропадет на месяц. Разумеется, ты не верила в его глупые угрозы. Просто кто-то над тобой смеялся. Вот только кто?

На уроках ты забыла о проблеме. Но сейчас, когда вы с парнями молча попивали чай на ковре, приведенном тобою в порядок, не думать не получалось. Потому что на стене напротив висела та самая гирлянда, на фоне которой был изображен Волк с фотографии Неизвестного. Если угрожающий знал это место, им являлся кто-то из парней. Но Емеля был с тобой, когда пришло сообщение. «Получается, Волк? Нет-нет, не может быть…»

– А вы звали кого-нибудь еще в это место? – одним вопросом ты нарушила внешнюю тишину и внутренний поток подозрений.

– Не-а, – протянул Емеля, всматриваясь в очередной текст из игрового сборника «Королевства грез». Вы играли в него ежедневно, и каждый раз находили новые варианты развития. Жаль, в жизнь нельзя было сыграть столько же раз. – Волк не разрешил мне даже девушку сюда пригласить, а сам вас приволок… О, теперь по сюжету мы ложимся спать.