Кипельно-белый Шевроле Круз пронесся на красный свет через перекресток. Город еще не спал. Визг тормозов прорезал ночь и парализовал нескольких поздних пешеходов. Телефон, выброшенный из окна машины, заскакал по брусчатке тротуара. Стекло разбилось от ударов об асфальт, корпус весь покрылся царапинами и треснул. Экран судорожно мерцал, и только динамик все еще продолжал работать. Из него раздалось дребезжащее:

– Кристина, не делай этого! Подожди! Послушай, не смей так поступать! Ты не понимаешь! Вернись, Кристина…

Экран погас окончательно и больше не загорался. Белый Круз все дальше уносился в белую июньскую ночь, пересекая перекрестки вопреки светофорам.

Глава 1

Она открыла тяжелую дверь и вошла из морозного питерского вечера в полумрак ночного клуба. Стильное местечко давно полюбилось ей своей андеграундной обстановкой. А еще кормили здесь совсем недорого и вкусно.

Кристина всегда считала, что вечер пятницы, хорошая компания и еда, которую приготовил кто-то другой за тебя – одни из лучших вещей в мире, но теперь не ощущала особой радости.

«Нет, этот вечер не будет таким, как нужно».

Высокая девушка в бесформенном пальто и объемистом шарфе стряхнула с волос снег. Русые с явным медным оттенком, они слегка вились и спускались ниже плеч. Посетительница прошла мимо барной стойки, ища знакомые лица.

– Мы здесь! Кристина! – позвал ее громкий голос.

Девушка заметила лучшую подругу, машущую ей рукой, и направилась в ее сторону. Подходя к столу, Кристина поняла, что больше ждать некого. Все уже собрались.

– Ну, ты как? Выглядишь скверно, если честно, – Ника была прямолинейна, как всегда. Только теперь она села обратно на свое место.

– Да ничего. Никто ведь не умер, в конце концов!

Улыбка получилась кривой и неискренней, и Кристина быстро стерла ее с лица.

– Если хочешь знать мое мнение, то он просто скотина, животное, не человек. И уж тем более, не мужчина, – подала голос еще одна давняя приятельница девушки, Вера.

К столику подошла официантка.

– Что будете заказывать?

Девушки быстро надиктовали щедрый список блюд и еще более внушительный перечень спиртных напитков. Официантка кивнула и отошла. Над столиком повисло неловкое молчание. Откладывать дальше Кристине показалось бессмысленным, и она выложила подругам то, ради чего они собрались – свою историю. Типичную, в сущности, но такую, которой каждая хочет избежать в своей жизни. Его задержки на работе, странные ночные смс с неизвестных номеров, глупые придирки и упреки, хотя «все же было нормально». И, наконец, кульминация: она раньше времени приезжает от родителей и застает его с другой в их съемной квартире в центре.

В этот раз Артем не кричал на нее. Он просто отстранился от своей партнерши, побелел лицом и начал сбивчиво что-то объяснять.

Пока длился их роман, Кристине казалось, что Артем – вся ее жизнь. Что стоит ей лишиться его, она тут же упадет замертво. Но вопреки этому она стояла в проеме спальни с каменным лицом. Сердце бешено гнало кровь, до шума в ушах. Но она стояла, ровно и спокойно, глядя на эту сцену, будто вырезанную из дешевой мелодрамы и вклеенную в ее жизнь. Затем медленно, на не своих ногах, прошла в комнату и заметила на полу возле своей прикроватной тумбочки чужие кружевные трусы. Все было больше похоже на сон, чем на реальность. Тишина повисла такая, что Кристине показалось, будто кровь, прихлынувшая теперь к голове, пойдет у нее из ушей, если не раздастся хоть звук.

Она подняла глаза на незнакомку в своей постели:

– Он хороший, да?

Девушка в кровати прикрывалась ее одеялом и не говорила ни слова.

– Знаешь, вот и забирай его себе! – резко развернувшись, Кристина бросилась прочь из комнаты.

Она понеслась по квартире точно шаровая молния. Искала свою кошку, Бриду, наугад собирала какие-то вещи. Рабочая папка, ноутбук, зубная щетка и паста (купит себе новую, не разорится), фен, флакончики со средствами для укладки, косметичка. Голова готова была дымить от напряжения, но соображала на удивление хорошо.

Когда девушка вбежала на кухню за кошачьим кормом, Артем неожиданно возник у нее за спиной. Голый, со слегка влажной кожей, придерживающий на поясе покрывало:

– Послушай, зай, не надо делать поспешных выводов! Это вообще не то, что ты думаешь. Когда я тебе все объясню, ты еще смеяться будешь!

Его голос взволнованно дрожал. Кристина продолжала бросать в спортивную сумку какие-то вещи, не отвечая ни слова. Тогда Артем предпринял еще одну попытку.

– Кристина, ну, хватит! Ну, посмотри ты на меня хотя бы! – он взял ее за плечи сзади, собираясь развернуть лицом к себе.

И тут что-то внутри нее щелкнуло, будто сломалось, треснуло от напряжения. Или это разбилось ее сердце, или кто-то спустил курок у нее в груди. Девушка схватила нож, забытый кем-то на столе и вырвалась из рук парня. Резко обернувшись к нему лицом, Кристина процедила сквозь зубы:

– Не подходи! Не смей! Больше никогда не смей ко мне приближаться! Ты понял?! Никогда!!!

– Кристин… Ну что ты?! Ты подумай, что творишь! – он ошарашено отступил на шаг назад, зачем-то подняв ладони вверх, будто ему грозили пистолетом.

– А ну отойди с дороги, – она понизила голос почти до шепота, также не выпуская из рук нож, – если не хочешь, чтобы я, и правда, натворила что-нибудь!

Артем испуганно отступил. Девушка, которую он, как ему казалось, хорошо знал, теперь была сама на себя не похожа. Серо-зеленые глаза горели ненавистью. Рыжеватые волосы, намагниченные шарфом и морозом, растрепались и придавали ей вид совершенно безумный и яростный. Не выпуская ножа из рук, Кристина проскочила мимо него в прихожую, схватила кошку и ее переноску, а затем выскочила в подъезд.

Громко хлопнула дверь.

«Поехавшая», – донесся следом женский голос.

Только внизу в подъезде она немного пришла в себя. Свалила вещи на пол, принялась застегивать сумку, пальто и один расстегнутый наполовину сапог, совать лысую питомицу в переноску. Из глаз по горячим от волнения щекам катились слезы. Они ей мешали, и девушка путалась в пуговицах и молниях. На улице на парковке долго не могла найти в сумочке ключи от машины. Наконец, погрузив скромный багаж в свой белый Шевроле Круз, она завела автомобиль. Но тронуться не сумела. Громкие рыдания против воли согнули ее пополам. Она уронила голову на руль и заревела, уже не сдерживаясь. Из магнитолы доносилась какая-то жизнерадостная мелодия, кошка в переноске начинала волноваться и утробно мяукала, а Кристина плакала и не могла остановиться.

Наконец, через несколько минут, ей удалось взять себя в руки. Вытерев от влаги глаза, девушка заметила на пальцах черные разводы от туши. Нос распух из-за слез и дышал с мерзким шумом и шмыганьем. Все это отвлекало от мыслей о главном. Куда теперь ей податься?

Первой идеей было поехать к Нике, но потом Кристина сообразила, что та и так уже делит квартиру с несколькими жильцами: Верой – их общей знакомой, и мистером Дарси, огромным персидским котом, найденным подругой пару лет назад на улице. И если Вера может оказаться не против компании, то кот на своей территории кошку Кристины не потерпит уж точно.

Быстро найти другую квартиру ей бы не удалось, да и нужную суммы у нее не было. Оставался один вариант – родители. Конечно, они очень расстроятся из-за случившимся. Все ведь ожидали, что она вот-вот выйдет замуж. Пусть в двадцать один еще некуда спешить с этим делом, но раз молодые счастливы вместе и любят друг друга, то почему нет? Ее старики уже копили деньги на торжество и строили планы. Кристине стало их жаль, и слезы чуть было не полились из глаз с новой силой.

Чтобы совсем не раскиснуть, она щелкнула поворотник и отъехала от тротуара. Потом просто не останавливалась – езда отвлекала, заставляла следить за дорогой. Так девушка добралась до родительского дома в пригороде.

Только Кристина поставила машину на площадке у дверей гаража, как на пороге показалась ее мать:

– Кристина? Ты откуда вдруг? И без звонка. Ты в гости или так, по пути заскочила?

Присмотревшись, женщина заметила красные глаза и припухший нос дочери. Как была, в домашних тапочках, она пошла ей навстречу по заснеженной дорожке.

– Милая… Девочка моя… Ну что такое? Кристиночка, дочка! – мать забирала у нее из рук увесистую кошку в переноске, одновременно успевая и провести теплой рукой по еще влажной щеке, и поправить растрепавшиеся волосы, и вести ее под локоть к дому. Кристине почему-то подумалось, что у матерей на все всегда хватает рук.

– Так ты теперь у родителей живешь? – Ника отхлебнула темного пива из высокого бокала.

– Пока да, но надо съезжать. Места там много, только вот я совершенно отвыкла жить с родителями и младшим братом. Они же все время меня утешают! Всю эту неделю. Каждый день! Я так никогда не смогу это пережить.

– Будешь искать квартиру? – спросила Вера, до того хранившая молчание на протяжении всего рассказа.

– Нет, я… – она замялась на мгновение, – я вернусь на старую. Артем написал мне смс, что съезжает вечером в воскресенье. Что оплатил квартиру на два месяца вперед, что просит прощенья и не хочет причинять мне неудобства. Поэтому оставляет мне почти все вещи и переезжает в другое место.

– Наверняка, к своей новой пассии. Вот практичный подонок! С квартиркой, видимо, нашел, – расходилась Ника. – И теперь в эту квартирку съезжает. Но смотри-ка, мосты не спешит сжигать – за тебя вперед жилье оплатил, хотя никто его об этом не просил. А я всегда говорила, что риелторы – люди ушлые, и верить им нельзя никогда! Ты только не вздумай простить его, поняла? А то посмотришь, он к твоему приходу еще цветов охапку тебе принесет, на колени встанет. Ты не вздумай там уши развесить!

Кристина неспешно пила пиво и вполуха слушала, как подруга с воодушевлением поносила ее бывшего парня. Она думала о том, любила ли Артема все эти два года или просто хотела любить и быть любимой. Нуждалась в ком-то, в надежном мужчине, а может, в ком-то большем. В том, кто был бы ей ближе всех на свете, понимал бы ее, стал ей не только любовником, но и другом. Может быть, она по ошибке приняла его за другого. Ведь он, тот самый, ее человек, не мог бы так с ней поступить. Значит, она просто сама себе выдумала их идеальные отношения. И теперь эта ложь рухнула и погребла ее под обломками.

Погруженная глубоко в свои печальные мысли, Кристина не сразу заметила, что тема разговора переменилась. Никто уже не ругал никого, никто никого не жалел, никто не обращал на нее ни малейшего внимания. Взгляды подруг были прикованы к чему-то или кому-то у входа в клуб. Невольно она обернулась. По залу мимо барной стойки шли два хорошо одетых молодых человека. Они явно искали свободный стол. Оба высокого роста, чем-то неуловимо схожие и в то же время разные. Каштановые волосы того, что шел чуть впереди, доходили до плеч. Он двигался по-кошачьи мягко. Властный взгляд непроницаемо темных глаз обводил собравшихся в клубе людей. Его спутник чуть ниже ростом, но тоже высокий и статный. Черные волосы короче подстрижены, бледно-серые глаза, равнодушно скользящие по лицам незнакомых людей, ни на ком не задерживались. На вид эти двое выглядели старше девушек, правда, не на много.

Кристина отвернулась, едва увидев, на что уставились ее спутницы. Она доела остатки салата, отпила пива и снова погрузилась в свои мысли, на этот раз совершенно о другом.

Ее подруги за столом приняли кокетливо-воодушевленный вид и о чем-то негромко переговаривались.

Вдруг Ника легким толчком локтя вывела Кристину из ее задумчивого состояния:

– Слушай, может, хватит грустить? Твой Артем того не стоит. Вокруг полно других, более достойных кандидатур, – она кивком головы указала на тех двоих парней. – Кстати, они сидят всего в паре столов от нас и даже один раз посмотрели в нашу сторону.

Вера воодушевленно поддержала:

– Что если как-то с ними познакомиться? Люди же для этого ходят в такие места? Ну, в том числе…

Кристина, не поворачиваясь больше в сторону пришедших, ответила:

– Не похоже, чтобы они страдали от недостатка женского внимания.

Как бы в подтверждение ее слов официантка застыла столбом напротив столика новых посетителей. Она опомнилась только после того, как парень с короткими черными волосами что-то ей сказал. Девушки не расслышали, что именно, из-за расстояния и громкой музыки. Однако официантка смутилась и расторопно помчалась на кухню.

В пришедших, действительно, было что-то на редкость притягательное. Невозмутимость и беспристрастность дополнялись гладкостью и правильностью лиц. Они притягивали к себе все взгляды, ничего особенного при этом не делая. Так звезды заставляют нас задирать головы и смотреть вверх.

– Вот это я понимаю! Вот из-за таких стоило бы убиваться, – неприкрыто восторгалась Ника. – Можно, кстати, написать их столику записку и передать через официантку. Но лучше это сделать, когда они немножечко выпьют.

– Я ничего писать не стану, – спасовала Вера. То ли от духоты клуба и спиртного, то ли от смущения у нее на щеках обозначился легкий румянец.

– Так всю жизнь и просидишь, – подытожила Ника.

Вера толкнула ее в ответ локтем и протянула обиженное «нуууууу!».

– А что если… – Кристина подала голос, выйдя из своего задумчивого оцепенения, – что если я их позову?

– Брось, они не пойдут! – Ника еще раз посмотрела на незнакомцев. – Я же просто шутила. Хотя мне нравится ход твоих мыслей. Пора уже отвлечься на кого-то стоящего, только вот не думаю, что это – хороший выбор. Они же никого не видят вокруг. Не удивлюсь, если эти двое вообще геи. К тому же больно вид у них холеный, хоть сейчас на красную ковровую дорожку. Вообще не понимаю, что они тут делают. Местечко-то далеко не «лакшери».

– Спорим, через пять минут они сядут за наш столик? – внезапно отозвалась Кристина.

Мысль показалась подругам сумасшедшей.

– Пффффф!!! Скорее ад замерзнет. Но если все же, то я сегодня оплачиваю счет! – Ника приняла спор.

– Идет!

Кристина быстро встала и выпрямилась. Спокойно и уверенно она подошла к столу, за которым сидели так приглянувшиеся ее подругам парни. Не спрашивая разрешения, села. Со стороны это выглядело весьма навязчиво. Однако ее поведение не вызвало никакого протеста. Лица всех троих были не видны, и потому невозможно было понять, что именно происходило, и к чему шло дело. Но не прошло и пары минут, как вся компания пришла в движение. Тот, что с каштановыми волосами, подал Кристине руку, и троица неспешно пошла в сторону затаивших дыхание подруг. Подойдя к столу, Кристина сказала:

– Знакомьтесь, Герман и Алекс, мои друзья детства.

Глава 2

Тот факт, что они знакомы с детства, был преувеличен. Тогда Кристина уже не считала себя ребенком, ей было шестнадцать. Наверное, именно поэтому она не боялась иметь и высказывать собственное мнение, пусть даже порой это стоило хороших отношений с окружающими.

Вот и в тот раз, на занятиях в школьном кружке рисования после уроков она сделала все по-своему, и это вызвало очень бурную реакцию.

Темой задали осенний натюрморт. Красные бутафорские яблоки и огромная тыква выглядели на тканой драпировке очень неуместно в это время года. Первый снег ранней зимы уже укрыл улицы маленького поселка своим пушистым пледом.

Ссора в классе вспыхнула внезапно, а причиной послужило то, как Кристина смешивала краски. Она где-то читала, что, чтобы красный цвет был более ярким, нужно оттенить его другим, контрастным цветом. Это подчеркнет его и позволит лучше «звучать». Желая поэкспериментировать, Кристина добавила немного синего на свой рисунок. И этот факт не остался без внимания.

Лида, девушка из одиннадцатого, выпускного класса, которая всегда была центром внимания сверстников и эталоном подражания сверстниц, прицепилась к Кристине и ее рисунку, как клещ. Стоило учительнице ненадолго отлучиться из кабинета, как она натравливала других ребят из кружка на Кристину и ее рисунок.

– Какой идиотизм! Яблоки не бывают синими! Или ты дальтоник? Не видишь, куда тычешь кистью, в какую краску? – Лида и ее группа поддержки разразились смехом. – Знаешь, дальтоникам здесь не место! Никто не любит уродцев, уж прости.

Кто-то опрокинул стаканчик с водой прямо на ее палитру, кто-то бросил ей в затылок ластик, а когда она обернулась, чтобы ответить, с ее стола полетели на пол сброшенные кем-то краски.

Обида и ярость переполняли Кристину. Никто ни слова не говорил в ее поддержку, никто не мешал им издеваться над ней. Подростки, не принимавшие участия в происходящем, просто молчали и делали вид, что ничего не замечают, и продолжали рисовать. Кристина стала молча собирать краски с пола:

– Что молчишь, рыжуля? Неприятно, наверное, быть таким страшилищем? – сыпались все новые оскорбления.

Нескладная девочка, похожая на длинноногого кузнечика, не поднимая глаз, собирала с пола свои вещи. Отливающие рыжиной непослушные волосы слегка вились, выправлялись из-за ушей и падали на лицо. Кристина понимала, что выглядит смешно и жалко в глазах других ребят. Кто-то вырвал тетрадный лист, скомкал и бросил ей в голову под свист и улюлюканье. Лида смеялась и праздновала победу.

– Что молчишь, уродина? Не нравится?

– Нет, не нравится, – вдруг встала и выпрямилась с красками в руках Кристина.

В классе повисла тишина.

– Мне не нравится, когда старший задирает младшего, когда толпой кидаются на одного, и когда тупицы вроде тебя считают себя самыми умными.

Послышался чей-то сдавленный смешок. Лида изменилась в лице от возмущения.

– Ведь любой дурак знает, – продолжала Кристина, чувствуя, что завладевает все большим вниманием других учеников, – что дальтонизмом страдают только мужчины. В другой раз, когда с трудом выучишь новое умное слово, не поленись прочесть о нем чуть больше первой строчки в Википедии.

Все взгляды теперь были обращены на нее, но Кристина просто села на свое место и продолжила рисовать, хотя руки ее чуть дрожали от возбуждения и страха.

Лида несколько мгновений простояла ошарашенная, с трудом подбирая ответ, но не нашла ничего лучше, чем схватить с чьего-то стола увесистый металлический пенал и броситься на Кристину с криком:

– Ах ты, мелкая дрянь!

Неизвестно, чем бы все кончилось, но тут раздался громкий окрик учительницы, вернувшейся в класс. Она всех рассадила по местам и пригрозила отправить Лиду к директору, если снова услышит или увидит что-то подобное. Затем женщина подошла к Кристине и из-за ее плеча молча оценила работу, одобрительно кивнув головой. Это была победа. Полная и безоговорочная.

Однако все оказалось так просто. В тот день Кристина поняла, что глупые люди с большим самомнением бывают очень опасны. Еще на занятии Лида написала сообщение своему парню – очень неприятному типу. Он давно окончил школу, никуда потом не поступил и теперь бесцельно болтался по их маленькому городку в компании таких же, как он сам, отморозков. Эти парни считали себя крутыми и гордо назывались бандой. Кристина их считала попросту кучкой дегенератов. И эта кучка поджидала ее возле школы после занятий.

Девушке не удалось сначала даже понять, что происходит. Кто-то схватил ее сзади за куртку и, кажется, отволок за угол, подальше от чужих глаз. Шапка съехала на глаза, а когда Кристина сдвинула ее вверх, перед собой она увидела пятерых взрослых парней и ухмыляющуюся за их спинами Лиду.

– Ну что, рыжая сучка?! Уже не такая умная, да?! Что ты там сказала про меня в классе?! А ну-ка повтори, ЧТО ТЫ СКАЗАЛА?!

– Чо ты там сказала, малявка?! – басил Лидин ухажер. Его безобразное небритое лицо с неравномерно росшей щетиной было сплошь усыпано крупными гнойными прыщами. – Совсем страх потеряла, да?! Крутая, да?! Ты чо здесь, самая умная?! Ты никто, поняла?! ПОНЯЛА?!

Он наотмашь хлестнул ее тыльной стороной ладони по щеке. Лицо обожгло, кожа будто вспыхнула изнутри. Почему так больно? Вдруг на его руке что-то блеснуло, и Кристина сумела разглядеть крупное кольцо-печатку в форме скорпиона. И без того безвкусное украшение сейчас казалось ей особенно гадким.

Из мерзкой пасти Лидиного ухажера воняло. Он был пьян и при крике брызгал на лицо Кристины кислой слюной. Остальные парни кто скалился издевательской улыбкой, кто сплевывал в чистый рыхлый снег, кто смотрел на нее исподлобья тупым взглядом, полным угрозы.

Кристина молчала и пыталась не поддаваться страху, хотя ноги стали ватными, лицо горело, а в горле пересохло. Язык, в один миг ставший толстым и неуклюжим, казалось, примерз к нёбу и не слушался. Она тряслась, как загнанный кролик и не могла выдавить из себя ни звука.

Вдруг тот, что улыбался шире всех, сдернул сумку с ее плеча:

– Поглядим, что тут у нас, – под одобрительные возгласы он открыл и перевернул сумку так, что из нее все посыпалось прямо в снег.

– Отдай! – дернулась было девушка, чтобы выхватить свою вещь, но прыщавый схватил ее за плечи и больно приложил об стену спиной.

Затылок наполнился болью, и голова загудела, как колокол. Лида подняла из снега краски, нашла там красную и подскочила к Кристине:

– Видишь, какой это цвет? Это красный! Красный, как яблоки и как твоя уродская рожа! – Лида обмазала ей лицо краской и стряхнула остатки в снег, будто обагрив его кровью. Кристина пыталась вырваться, но сильные руки надежно притиснули ее к стене. Она даже почти не доставала ногами землю.

Хулиганы смеялись, видя, как она беспомощна. Кто-то топтал ее краски, окрашивая снег в разные цвета, как бумагу.

– Не добавить ли нам синего? Чтобы краски лучше звучали! – хохотала, передразнивая Кристину, Лида. Она подобрала синюю краску и теперь подступала ближе. Кристина пыталась вырваться, но лишь беспомощно болталась, надежно удерживаемая у стенки. И тут она последним отчаянным движением ударила державшего ее парня ногой в живот, отпихнув его от себя. Лида опешила на мгновение, и Кристина яростно бросилась на нее. Она била обидчицу неумелыми руками по лицу, хватала за волосы. В голове пульсировала всего одна мысль: «Я не дамся вам так просто! Не дамся так просто!»

Кто-то уже схватил ее сзади и оттаскивал от визжащей Лиды, бил по рукам, чтобы она отпустила волосы. Дальше ее шарахнули об стенку, она упала. Ее били ногами. Жертва сжалась в комок, уже ничего не соображая, но прежде, чем зажмурится, увидела прямо у лица синий снег. Синий.

И вдруг что-то произошло. Кто-то из пинавших ее спросил: «Чо надо?!» Ответа не последовала, а затем она услышала звук удара. Как будто стукнули во что-то мягкое, как подушка. Так бьют в живот. Да, теперь она не спутает. Она сама только что слышала, как от такого же удара из ее рта с чужим сипящим звуком выходил воздух, покидая легкие против воли.

Над ней происходила какая-то возня, но она ничего не видела, лежа на снегу и зажмурившись. Все случилось очень быстро, а затем чей-то голос произнес:

– Вставай и пошли!

Кристина открыла глаза. Перед лицом все еще был синий снег, но почему-то с капельками крови. Над ней стоял высокий парень с волосами до плеч. Больше она ничего не смогла разглядеть в наступающих сумерках. Девушка неуклюже стала подниматься. Маленькие красные капли падали на синий снег.

Ее обидчики валялись порознь тут и там, держась, кто за живот, кто за голову. Им явно досталось как следует. Это зрелище заставило Кристину торжествующе улыбнуться, но улыбка причинила ей боль. Губа. Должно быть, рассекли, когда лупили ее ногами.

Незнакомец быстро подбирал и бросал в ее сумку то немногое, что уцелело. Краски были растоптаны, кисти сломаны. Закончив с этим, он встал и выпрямился.

Высокий, выше самой Кристины (уступающей в росте только одной девушке в классе) на полголовы или даже чуть больше, он повернулся к ней:

– Пошли. Нечего здесь стоять.

Она все еще не двигалась с места, пребывая в шоке от произошедшего. Тогда нежданный спаситель набросил ее сумку на плечо и, грубо схватив Кристину за руку, потащил быстрым шагом прочь, к выходу с территории школы.

Девушка не поспевала за ним и шла вприпрыжку. Отойдя немного от ворот школы, Кристина высвободилась:

– Я сама могу идти!

– Неужели? И идти, и даже говорить? Какая сильная и независимая, вы посмотрите! – съязвил парень.

Теперь она чуть лучше его рассмотрела. Высокий, крепкого сложения. Каштановые волосы чуть спускались на плечи и блестели в свете только что зажегшихся фонарей на отложном воротнике расстегнутого серого пальто. Темно-карие глаза с насмешкой смотрели на нее. Яркие, красиво очерченные губы были слегка подернуты надменной усмешкой. Он был не только выше, но и старше ее. И раньше она его никогда не видела в их маленьком городе. Уж она бы его запомнила.

1 2 3...6 >

На страницу:

Перейти

1 из 6