Загадка Красного дома

Инспектор добродушно рассмеялся.

– Что ж, я воспользуюсь вашими услугами в полной мере. Пройдемте.

Они вошли в библиотеку. Инспектор сел за письменный стол, а Кейли – в кресло рядом. Энтони устроился поудобнее в кресле и приготовился слушать.

– Начнем с мертвеца, – сказал инспектор. Роберт Эблетт, не так ли?

Он достал блокнот.

– Да. Брат Марка Эблетта, который живет здесь.

– Ах! – Он принялся точить карандаш. – Жил в доме?

– О нет!

Энтони внимательно слушал, пока Кейли рассказывал все, что знал о Роберте. Для него это было новостью.

– Понимаю. Выслан из страны с позором. Что же он натворил?

– Я почти не знаю. Мне тогда было всего двенадцать. Такой возраст, когда тебе говорят не задавать вопросов.

– Неудобные вопросы?

– Вот именно.

– Значит, вы действительно не знаете, был ли он просто диким или … или злым?

– Нет. Старый мистер Эблетт был священником, – добавил Кейли. – Возможно, то, что может показаться нечестивым священнику, светскому человеку может показаться просто диким.

– Осмелюсь предположить, мистер Кейли, – улыбнулся инспектор. – Во всяком случае, было бы удобнее, если бы он был в Австралии?

– Да.

– Марк Эблетт никогда не говорил о нем?

– Почти никогда. Он очень стыдился его и … ну, очень радовался, что он в Австралии.

– Он иногда писал Марку?

– Иногда. Может быть, три или четыре раза за последние пять лет.

– Просил денег?

– Что – то в этом роде. Не думаю, что Марк всегда на них отвечал. Насколько мне известно, он никогда не посылал денег.

– Теперь ваше личное мнение, мистер Кейли. Вы считаете, что Марк был несправедлив к своему брату? Слишком суров с ним?

– В детстве они никогда не любили друг друга. Между ними никогда не было никакой привязанности. Я не знаю, чья это была вина – если вообще чья-то.

– И все же Марк мог ему помочь?

– Насколько я понимаю, – сказал Кейли, – Роберт всю жизнь просил поддержки.

Инспектор кивнул.

– Я знаю таких. Ну, а теперь перейдем к сегодняшнему утру. Это письмо, которое получил Марк, вы его видели?

– В то время – нет. Потом он мне его показал.

– Адрес есть?

– Нет. Пол-листа довольно грязной бумаги.

– А где оно сейчас?

– Я не знаю. Наверное, в кармане у Марка.

– Ах! – Он потянул себя за бороду. – Ну, к этому мы еще вернемся. Вы помните, что там было написано?

– Насколько я помню, что-то вроде этого: Марк, твой любящий брат приедет к тебе завтра из Австралии. Я предупреждаю тебя, чтобы ты смог скрыть свое удивление, но, надеюсь, не радость. Ожидай его в три, или около того.

– Ах! – Инспектор аккуратно переписал текст. – Вы обратили внимание на почтовый штемпель?

– Лондон.

– А как отнесся к этому Марк?

– Раздражение, отвращение … – Кейли заколебался.

– Опасение?

– Н-нет, не совсем. Или, скорее, предчувствие неприятного разговора, а не какого-то неприятного для себя исхода.

– Вы хотите сказать, что он не боялся насилия, шантажа или чего-то в этом роде?

– У него не было причин для этого.

– Ясно.... Итак, он прибыл, вы говорите, около трех часов?

– Да, около того.

– Кто был в доме?

– Марк, я и несколько слуг. Не знаю, кто именно. Конечно, вы спросите их напрямую, без сомнения.

– С вашего позволения. Никаких гостей?

– Они весь день играли в гольф, – объяснил Кейли. – Да, кстати, – вставил он, – если позволите прервать вас на минутку, вы вообще захотите их увидеть? Им сейчас, естественно, не очень приятно, и я предложил … – он повернулся к Энтони, который кивнул ему в ответ. – Насколько я понимаю, они хотят вернуться в Лондон сегодня вечером. Полагаю, возражений нет?

– Вы дадите мне их имена и адреса на случай, если я захочу с ними связаться?

– Ну конечно. Один из них остался, если вы захотите увидеть его позже, но они вернулись только после игры в гольф, когда мы пересекли холл.

– Все в порядке, мистер Кейли. Ну, а теперь давайте вернемся к трем часам. Где вы были, когда приехал Роберт?

Кейли рассказал, как он сидел в зале, как Одри спросила его, где хозяин, и как он сказал, что в последний раз видел его поднимающимся в Храм.

– Она ушла, а я продолжал читать. На лестнице послышались шаги, я поднял голову и увидел спускающегося Марка. Он ушел в кабинет, а я снова занялся книгой. Я зашел на минутку в библиотеку, чтобы заглянуть в другую книгу, и, оказавшись там, услышал выстрел. По крайней мере, это был громкий хлопок, я не был уверен, был ли это выстрел. Я стоял и слушал. Потом медленно подошел к двери и выглянул наружу. Потом я вернулся обратно, немного поколебался и, наконец, решил пойти в кабинет и убедиться, что все в порядке. Я повернул ручку двери и обнаружил, что она заперта. Потом я испугался, забарабанил в дверь, закричал и … Ну, вот тогда—то и появился мистер Джиллингем. – Он продолжил объяснять, как они нашли тело.

Инспектор посмотрел на него с улыбкой.

– Да, но нам придется еще раз кое-что обсудить, мистер Кейли. Вы думали, что он в Храме. Мог ли он войти и подняться в свою комнату так, чтобы вы его не заметили?

– Там есть задняя лестница. Конечно, он обыкновенно ей не пользовался. Но меня не было в холле весь день.

– Значит, вы не удивились, когда увидели, что он спускается?

– О, ни капельки.

– Ну, он что-нибудь сказал?

– Он сказал “Роберт здесь?” или что-то в этом роде. Наверное, он услышал звонок или голоса в холле.

– В какую сторону выходит его спальня? Мог ли он видеть, как он подходил по подъездной аллее?

– Да, вполне возможно.

– Ну?

– Ну, тогда я сказал "Да", а он пожал плечами и сказал: "Не уходи слишком далеко, ты можешь мне понадобиться", а потом вошел.

– Ну, знаете, он часто со мной советуется. Я в некотором роде его неофициальный адвокат.

– Это была деловая встреча, а не братская?

– О да. Я уверен, что именно так он к этому и относился.

– Понятно. Сколько времени прошло, прежде чем вы услышали выстрел?

– Очень мало. Минуты две, наверное.

Инспектор закончил писать и задумчиво посмотрел на Кейли. Вдруг он сказал:

– Какова ваша версия смерти Роберта?

Кейли пожал плечами.

– Вы, вероятно, видели больше, чем я, – ответил он. – Это ваша работа. Я могу говорить только как дилетант и друг Марка.

– Ну?

– Тогда я бы сказал, что Роберт пришел сюда с намерением устроить неприятности и привез с собой револьвер. Он вытащил его почти сразу, Марк попытался выхватить его у него, возможно, произошла небольшая борьба, и он выстрелил. Марк потерял голову, очутившись там с револьвером в руке и мертвецом у ног. Его единственной мыслью было сбежать. Он запер дверь почти инстинктивно, а потом, услышав, как я стучу в нее, вылез в окно.

– Д-да. Что ж, это звучит достаточно разумно. Что скажете, мистер Джиллингем?

– Вряд ли я назвал бы разумным – потерять голову, – сказал Энтони, вставая со стула и направляясь к ним.

– Ну, вы знаете, что я имею в виду. Это многое объясняет.

– О да. Любое другое объяснение сделало бы вещи гораздо более сложными.

– У вас есть другое объяснение?

– Только не у меня.

– Есть ли какие-нибудь моменты, по которым вы хотели бы поправить мистера Кейли? Что-нибудь, что он забыл после того, как вы приехали сюда?

– Нет, спасибо. Он описал все очень точно.

– Ах! Ну а теперь расскажите от себя. Я так понимаю, вы не живете в доме?

Энтони рассказал, что он делал до этого.

– Понятно. Вы слышали выстрел?

Энтони склонил голову набок, словно прислушиваясь.

– Да. Как раз в тот момент, когда я увидел дом. Тогда это не произвело на меня никакого впечатления, но теперь я вспомнил.

– А где вы были тогда?

– Шел по подъездной дорожке. Я был как раз в поле зрения дома.

– Никто не выходил из дома через парадную дверь после выстрела?

Энтони закрыл глаза и задумался.

– Никто, – сказал он. – Нет.

– Вы в этом уверены?

– Совершенно, – ответил Энтони, как бы удивляясь, что его могут заподозрить в ошибке.

– Спасибо.

– Мистер Джиллингем останется здесь до окончания следствия, – объяснил Кейли.

– Хорошо. Ну, а что насчет слуг?

Глава V

Мистер Джиллингем выбирает новую профессию

Когда Кейли подошел к звонку, Энтони встал и направился к двери.

– Полагаю, я вам не понадоблюсь, инспектор, – сказал он.

– Нет, спасибо, мистер Джиллингем. Вы, конечно, будете здесь?

– О да.

Инспектор колебался.

– Я думаю, мистер Кейли, будет лучше, если я поговорю со слугами наедине. Вы знаете, что это такое: чем больше людей вокруг, тем больше они встревожены. Я думаю, что сам смогу лучше докопаться до истины.

– О, совершенно верно. На самом деле, я собирался попросить у вас прощения. Я чувствую себя довольно ответственным по отношению к нашим гостям. Хотя мистер Джиллингем очень любезен … – Он улыбнулся Энтони, ожидавшему в дверях, и оставил фразу незаконченной.

– Да, я вспомнил, – сказал инспектор. – Разве вы не сказали, что один из ваших гостей, мистер Беверли, друг мистера Джиллингема остался?

– Да, вы хотели бы его видеть?

– Потом, если позволите.

– Я его предупрежу. Если я вам понадоблюсь, я буду наверху, в своей комнате. У меня есть комната наверху, где я работаю, любой из слуг покажет вам. Стивенс, инспектор Берч хотел бы задать вам несколько вопросов.

– Да, сэр, – ответила Одри чопорно, но внутренне дрожа.

К этому времени в комнате экономки уже кое-что услышали, и Одри пришлось долго объяснять другим служащим, что именно он сказал, и что сказала она. Подробности еще не вполне выяснены, но по крайней мере ясно одно: брат мистера Марка застрелился и похитил мистера Марка, и Одри сразу поняла, что он именно такой человек, когда открыла ему дверь. Она передала это замечание миссис Стивенс. И Миссис Стивенс, если вы помните, всегда говорила Одри, что люди уезжают в Австралию только по очень веским причинам. Элси была согласна с ними обоими, но у нее был свой собственный вклад. Она действительно слышала, как мистер Марк в кабинете угрожал своему брату.

– Вы имеете в виду мистера Роберта? – спросила вторая горничная. Она немного вздремнула в своей комнате, но услышала стук. На самом деле, это разбудило ее, как будто что-то взорвалось.

– Это был голос мистера Марка, – твердо сказала Элси.

– Молю о пощаде, – с надеждой произнесла горничная с горящими глазами, стоявшая в дверях, и остальные поспешили выйти, жалея, что она не выдала своего присутствия. Но трудно было слушать молча, когда она так хорошо знала из своих романов, что именно происходило в таких случаях.

– Я должна высказать этой девушке все, что думаю, – сказала миссис Стивенс. – Ну что, Элси?

– Он сказал, я слышал это собственными ушами: "Теперь моя очередь", – сказал он торжествующе.

– Ну, если ты думаешь, что это угроза, дорогая, то должна сказать, что ты очень странная.

Но Одри вспомнила слова Элси, когда она стояла перед инспектором Берчем. Она дала свои показания с готовностью человека, который уже повторил их несколько раз, и была допрошена и подвергнута перекрестному допросу инспектором с большим мастерством. Искушение сказать: “Не обращай внимания на то, что ты ему сказала”, было сильным, но он сопротивлялся ему, зная, что таким образом лучше всего узнает, что он ей сказал. К этому времени и его слова, и взгляды, которые он бросал на нее, получили полную оценку от Одри, и общий смысл их, казалось, был хорошо установлен.

– Значит, вы вообще не видели мистера Марка.

– Нет, сэр, он, должно быть, вошел раньше и поднялся к себе. Или вошел через парадную дверь, пока я выходила через заднюю.

– Да. Ну, я думаю, это все, что я хочу знать, большое вам спасибо. А как насчет других слуг?

– Элси слышала, как хозяин разговаривал с мистером Робертом, – оживленно сказала Одри. – Он говорил … я имею в виду мистера Марка.

– Ах! Что ж, думаю, Элси лучше расскажет мне об этом сама. Кстати, кто такая Элси?

– Одна из горничных. Послать ее к вам, сэр?

– Пожалуйста.

Элси ничуть не огорчилась, получив это сообщение. Оно прервало несколько замечаний миссис Стивенс о поведении Элси в тот день, которые (по мнению Элси) было бы лучше прервать. По мнению миссис Стивенс, любое преступление, совершенное в тот день в офисе, было ничем по сравнению с двойным преступлением, совершенным несчастной Элси.

Потому что Элси слишком поздно поняла, что лучше бы ей ничего не говорить о своем присутствии в холле в тот день. Она плохо умела скрывать правду, а миссис Стивенс хорошо умела ее обнаруживать. Элси прекрасно знала, что ей незачем спускаться по парадной лестнице, и это не было оправданием, чтобы сказать, что она случайно вышла из комнаты мисс Норрис как раз наверху лестницы, и не думала, что это будет иметь значение, так как в холле никого не было, а что она вообще делала в комнате мисс Норрис в это время? Возвращала журнал? Одолжила у мисс Норрис? Ну, не совсем одолжила. В самом деле, Элси! И это в респектабельном доме! Напрасно бедняжка Элси пыталась оправдаться, что на обложке был напечатан рассказ ее любимого автора с изображением злодея, падающего с обрыва.

– Вот куда ты попадешь, моя девочка, если не будешь осторожна, – твердо сказала миссис Стивенс.

Но, конечно, не было никакой необходимости признаваться во всех этих преступлениях инспектору Берчу. Его интересовало только то, что она проходила через холл и слышала голоса в кабинете.

– И остановились послушать?

– Конечно, нет, – с достоинством ответила Элси, чувствуя, что ее никто не понимает. – Я как раз проходила через холл, как и вы сами, не предполагая, что они говорят о секретах, и не подумала заткнуть уши, как, несомненно, должна была сделать. – И она слегка шмыгнула носом.

– Ну-ну, – успокаивающе сказал инспектор, – я вовсе не хотел вам это предложить.

– Все очень недобры ко мне, – сказала Элси, шмыгая носом, – и этот бедняга лежит там мертвый, и им было бы жаль, если бы это была я, говорить со мной так, как они говорили сегодня.

– Ерунда, мы будем очень гордиться вами. Я не удивлюсь, если ваши показания окажутся очень важными. Итак, что же вы слышали? Постарайтесь вспомнить точные слова.

– Что-то насчет работы в коридоре, – подумала Элси.

– Да, но кто это сказал?

– Мистер Роберт.

– Откуда вы знаете, что это был мистер Роберт? Вы слышали его голос раньше?

– Я не беру на себя смелость утверждать, что была знакома с мистером Робертом, но, поскольку это был не мистер Марк, не мистер Кейли и не кто-либо другой из джентльменов, мисс Стивенс провела мистера Роберта в кабинет не далее как пять минут назад.

– Совершенно верно, – поспешно согласился инспектор. – Несомненно, мистер Роберт. Работать в коридоре?

– Именно так это и звучало, сэр.

– Хм. Работа над проходом, может быть речь об этом?

– Совершенно верно, сэр, – с готовностью согласилась Элси. – Он уже отработал свой проход.

– Ну?

– А потом мистер Марк сказал громко, торжествующе: Теперь моя очередь. Ты подожди.

– Торжествующе?

– Все равно, что сказал, что его шанс настал.

– И это все, что вы слышали?

– Вот и все, сэр, не стоя и не слушая, а просто проходя через холл, как это может случиться в любое время.

– Да. Ну, это действительно очень важно, Элси. Спасибо.

Элси улыбнулась ему и поспешно вернулась на кухню. Теперь она была готова принять миссис Стивенс или кого угодно.

Тем временем Энтони немного побродил в одиночестве. Был один момент, который озадачивал его. Он прошел через холл к передней части дома и остановился у открытой двери, глядя на подъездную дорожку. Ему и Кейли пришлось обегать дом слева. Конечно, было бы быстрее, если бы он побежал направо. Парадная дверь находилась не в середине дома, а в самом конце. Несомненно, они проделали самый длинный путь в обход. Но, возможно, там что-то мешало, если идти направо – скажем, стена. Он зашагал в том направлении, обогнул дом по тропинке и увидел окна кабинета. Довольно просто, и примерно половина расстояния в другую сторону. Он прошел еще немного и подошел к двери, прямо за разбитыми окнами. Дверь легко отворилась, и он оказался в коридоре. В конце коридора была еще одна дверь. Он открыл ее и снова оказался в холле.

– И, конечно, это самый быстрый путь из трех, – сказал он себе. – Через холл и через заднюю дверь; поверните налево – и вы там. Вместо этого мы пробежали самый длинный путь вокруг дома. Почему? Не для того ли, чтобы дать Марку больше времени на побег? Только в таком случае зачем бежать? Кроме того, как Кейли узнал, что это Марк пытался сбежать? Если он догадался – ну, не догадался, а испугался, что один застрелил другого, тогда гораздо вероятнее, что Роберт застрелил Марка. В самом деле, он признался, что именно так и думал. Первое, что он сказал, перевернув тело, было: Слава Богу! Я боялся, что это Марк. – Но почему он хотел дать Роберту время, чтобы уйти? И еще – зачем бежать, если он хочет дать ему время?

Энтони снова вышел из дома на лужайку за домом и сел на скамейку, видневшуюся из окон кабинета.

– А теперь, – сказал он, – давайте внимательно изучим мысли Кейли и посмотрим, что получится.

Кейли был в холле, когда Роберта проводили в кабинет. Слуга уходит искать Марка, а Кейли продолжает читать. Марк спускается по лестнице, предупреждает Кейли, чтобы тот был наготове, и идет навстречу брату. А чего ждет Кейли? Возможно, что он вообще не будет нужен; возможно, что его советы понадобятся, скажем, в том, чтобы заплатить долги Роберта или достать ему билет обратно в Австралию; возможно, что потребуется его физическая помощь, чтобы вытащить из дома буйного Роберта. Ну, он посидел немного, а потом пошел в библиотеку. А почему бы и нет? Он все еще в пределах досягаемости, если понадобится. Вдруг он слышит пистолетный выстрел. Пистолетный выстрел – это последний звук, который вы ожидаете услышать в загородном доме; поэтому вполне естественно, что в данный момент он вряд ли поймет, что это такое. Он слушает и больше ничего не слышит. Возможно, это был вовсе не пистолетный выстрел. Через минуту-другую он снова идет к двери библиотеки. Глубокая тишина теперь тревожит его. Был ли это пистолетный выстрел? Абсурд! И все же нет ничего плохого в том, чтобы зайти в кабинет под каким-нибудь предлогом, просто чтобы успокоиться. Он попробовал открыть дверь и обнаружил, что она заперта!

Какие у него сейчас эмоции? Тревога, неуверенность. Что-то происходит. Каким бы невероятным это ни казалось, это был пистолетный выстрел. Он стучит в дверь и зовет Марка, но ответа нет. Тревога – да. Но тревога за чью безопасность? Очевидно, Марка. Роберт – незнакомец, Марк – близкий друг. Сегодня утром Роберт написал письмо, письмо человека в опасном настроении. Роберт – суровый клиент, Марк – высокоцивилизованный джентльмен. Если и была ссора, то это бы Роберт застрелил Марка. Он снова стучит в дверь.

Конечно, Энтони, внезапно увидевшему эту сцену, поведение Кейли показалось довольно абсурдным, но тогда, всего лишь на мгновение, Кейли потерял голову. Любой другой сделал бы то же самое. Но как только Энтони предложил попробовать открыть окна, Кейли понял, что это совершенно очевидно. Поэтому он ведет их к окнам самым длинным путем.

Почему? Чтобы дать убийце время скрыться? Если бы он тогда подумал, что убийца – Марк, возможно, да. Но он думает, что Роберт – убийца. Если он ничего не скрывает, он должен так думать. Действительно он так говорит, когда видит тело: “я боялся, что это Марк”, – говорит он, когда он считает, что это Роберт убил. Значит, нет причин желать выиграть время. Напротив, инстинкт побуждал его как можно скорее войти в комнату и схватить злого Роберта. И все же он идет самым длинным путем. Почему? И потом, зачем бежать?

– Вот в чем вопрос, – сказал себе Энтони, набивая трубку, – и будь я проклят, если знаю ответ. Возможно, конечно, что Кейли просто трус. Он не торопился приблизиться к револьверу Роберта, но все же хотел, чтобы я подумал, будто его распирает от нетерпения. Это бы все объяснило, но тогда это делает Кейли трусом. Так ли это? Во всяком случае, он достаточно храбро прижался лицом к окну. Нет, мне нужен ответ получше.

Он сидел с незажженной трубкой в руке и думал. В глубине его мозга таилось еще кое-что, ожидавшее, когда его вытащат и осмотрят. На какое-то время он оставил это в покое. Оно вернется к нему позже, когда он захочет.

Он вдруг рассмеялся и закурил трубку.

– Мне нужна была новая профессия, – думал он, – и вот я ее нашел. Энтони Джиллингем, ваш личный сыщик. Я начну сегодня же.

Какими бы ни были другие качества Энтони Джиллингема для его новой профессии, он, во всяком случае, обладал мозгом, который работал четко и быстро. И этот его ясный ум уже сказал ему, что он был единственным человеком в доме в этот момент, который не был связан с поисками истины. Инспектор прибыл туда и обнаружил, что один человек мертв, а другой пропал. Очевидно, что нет сомнений в том, что пропал человек, который выстрелил в мертвеца. Но это было более чем чрезвычайно вероятно, почти наверняка инспектор начнет с мысли, что это чрезвычайно вероятное решение является единственно верной версией, и что, следовательно, он будет менее склонен рассматривать без ущерба любую другую версию. Что касается всех остальных: Кейли, гостей, слуг, – они тоже имеют предвзятое отношение в пользу Марка или, возможно, насколько он знал, против Марка; в пользу или против друг друга; из того, что было сказано сегодня утром, они составили некоторое особое мнение о том, что за человек был Роберт. Никто из них не мог рассматривать этот вопрос непредвзято.

Но Энтони мог. Он ничего не знал ни о Марке, ни о Роберте. Он видел мертвеца еще до того, как ему сказали, кто это. Он знал, что произошла трагедия, прежде чем узнал, что кто – то пропал. Эти первые впечатления, столь жизненно важные, были получены исключительно по существу дела; они были основаны на свидетельствах его чувств, а не на свидетельствах его эмоций или чувств других людей. Он был в гораздо лучшем положении для того, чтобы докопаться до истины, чем инспектор.

Вполне возможно, что, думая так, Энтони поступил с инспектором Берчем несколько несправедливо. Берч был готов поверить, что Марк застрелил своего брата. Роберта провели в кабинет (свидетель Одри); Марк вошел к Роберту (свидетель Кейли); Марк и Роберт разговаривали (свидетель Элси); раздался выстрел (свидетель все); в комнату вошли и нашли тело Роберта (свидетель Кейли и Джиллингем). А Марк пропал. Очевидно, Марк убил своего брата. Случайно, как полагал Кейли, или намеренно, как показывала Элси. Не было смысла искать трудное решение проблемы, когда все было на поверхности. Но в то же время Берч предпочел бы трудное решение, просто потому, что к нему прилагалось больше доверия. “Сенсационный” арест кого-нибудь в доме доставил бы ему больше удовольствия, чем банальная погоня за Марком Эблеттом по всей стране. Марк должен быть найден, виновным или невиновным. Но были и другие версии. Энтони было бы интересно узнать, что как раз в то время, когда он чувствовал свое превосходство над предвзятым инспектором, сам инспектор с любовью размышлял о возможностях, связанных с мистером Джиллингемом. Было ли это просто совпадением, что мистер Джиллингем появился именно тогда, когда он это сделал? И любопытные ответы мистера Беверли, когда его спрашивали о его друге. Помощник в табачной лавке, официант! Странный человек этот мистер Джиллингем. За ним тоже стоит приглядеть.

Глава VI

Снаружи или внутри?

Гости попрощались с Кейли по-своему. Майор, грубовато и просто: “Если я вам нужен, приказывайте. Все, что я могу сделать, до свидания”; Бетти, молчаливо сочувствующе, со всем, что было в ее больших глазах, о чем она была слишком напугана сказать; миссис Калладайн, возмущенная, что не знает, что сказать, но, по-видимому, имея многое; и мисс Норрис, так много в одном отчаянном жесте, что неизменное “Большое спасибо” Кейли можно было бы принять на этот раз за благодарность за художественное развлечение.

Билл проводил их до машины, сам попрощался (специально пожав руку Бетти) и вышел, чтобы присоединиться к Энтони на садовой скамейке.

– Да, это сложное дело, – сказал Билл, усаживаясь.

– Очень сложное, Уильям.

– И ты на самом деле им занимаешься?

– Занимаюсь, – ответил Энтони.

– Тогда ты тот человек, который мне нужен. Ходят всякие слухи и загадки, и этот инспектор просто не хотел отвечать на вопросы, когда я хотел расспросить его об убийстве или о чем-то еще, но продолжал задавать мне вопросы о том, где я впервые встретил тебя, и всякие скучные вещи вроде этого. Итак, что же произошло на самом деле?

Энтони рассказал ему как можно короче все, что уже рассказал инспектору, Билл перебивал его то тут, то там подобающими выражениями, как “Боже правый” и присвыстыванием.