Харвиг. Посол Ясных Земель

Ещё он увидел, как в прорубь камнем ворвался ворон. Очутившись под водой, птица расправила широкие блестящие крылья и будто повисла. Их взгляды встретились…

«Докликался, гад? – подумал Харвиг. – Даже сюда залез, чтоб насладиться…»

Его вдруг обуяла такая злоба, что он, изловчившись, крепко пнул чудище свободной ногой. Наверное, удачно попал, потому как водяной неожиданно разжал цепкую лапу. К Харвигу вновь вернулась надежда.

«Погодите, я ещё побарахтаюсь!» – Он собрал оставшиеся силы и рванул вверх. Последовал страшный удар об лёд. В голове помутилось. Вот и всё… Харвиг невольно разомкнул губы, и ледяная вода хлынула ему в горло.

Часть вторая. Сеннаар

Конечно, все слышали про Сеннаар! Мать-земля, изначальный мир, давший жизнь всем новым землям. Первый среди прочих по благоденствию и процветанию.

Река Аках впадает в Сабур у горы Кургал-Даг, орошая земли с лесистыми берегами, плодородными лугами и нивами.

Во главе Сеннаара стоит Айфе, воплощая в себе добро, мудрость и красоту. В городе Тахгар проживают эвлисы, борки, арзыны и йотуны, а также золы, смау и мокусы.

(Кавалаш П'Вемо)

1. Спасение

Я представляю, добрый читатель, что ты почувствовал, узнав о беде, в которую попал наш герой. Но, будучи наделён умом и вниманием, ты уже понял, что наша история не могла окончиться столь горестно и так скоро. Судьба Харвига была переплетена крепкой нитью с судьбами многих людей, богов и земель и предопределена высшими силами. А посему, переведя дух, я продолжу…

Студёная вода ворвалась мальчику в грудь и вдруг всё вокруг озарилось. Харвиг распахнул глаза и увидел, что лёд над головою исчез. Отрок ринулся сквозь потеплевшую воду и, словно поплавок, выскочил на поверхность. Какое же это было счастье, – дышать полной грудью!

Правда, это у него получилось не сразу. Вначале Харвиг долго откашливался, ухватившись за горячего каменного быка. Тот, кстати, светился.

Сияли дневным светом быки, плотина и мельничное колесо, которое по-прежнему вертелось, но уже не скрипело. Мальчик оглянулся вверх по течению и увидел, что дальше открытая вода пропадала. Шагах в тридцати от плотины виднелся лёд.

Княжич ещё немного подержался за дивный камень, переводя дух. Потом поплыл к берегу. Мысли в голове путались.

То, что это другая мельница, было понятно. Где же он? Харвиг сразу вспомнил свои приключения в урочище Макоши. Тогда его так же перенесло в неведомый край. Но в том таинственном мире без людей и домов было темно. А тут даже гнилушинская роща мерцала!

Мальчик оглянулся на левый берег. Гора на месте. Развалины на ней так и сияют. Однако, даже отсюда, с мельницы видно, что никакие это не развалины, а сказочные хоромы.

Харвиг выбрался из реки. Стужа тут же запустила ледяные пальцы под вымокшую одежду. Пока княжич, озираясь дрожал, из рощи показались очень странные люди…

Первым шёл муж с прозрачным горшком в руке, из которого мерцая, будто живой, ярко лучился свет. Следом шагали дева и отрочица.

По мере приближения Харвиг сумел разглядеть их получше.

Наперво мальчик отметил, что волосы, брови и даже ресницы взрослых казались белее снега. Глаза большие, а лица такой несказанной красоты, что ни в сказке сказать, ни пером описать. «Не иначе, как пришли с неба», – подумал он.

Отрочица лицом выглядела поскромнее. Волосы длинные, вьющиеся, золотые. И заплетены не в две косы, как у девочек её возраста в Городище, а схвачены позади в пышный хвост.

Размером глазищ она едва уступала спутникам. Харвиг невольно вспомнил Всемилу и признал, что неизвестная отрочица куда краше.

На плечах небесных людей развевались неприметные серые накидки до пят.

А на девочке одежда была очень нарядной! Голову покрывала маленькая синяя шапочка, расшитая самоцветными камушками. С плеч свисала накидка, как и у небесных людей, но не серая, а украшенная цветными узорами. Длинная юбка казалась сшитой из лоскутков. На ногах красовались маленькие зелёные сапоги с золочёными пряжками.

Харвиг подбоченился, ожидая их приближения. Стоять так, когда зубы стучат от холода, было не просто. Мальчик ожидал, что небесные люди погонят его со своей дивной мельницы, но, к его изумлению, разговор начали не они.

–Ты откуда? – наперво спросила отрочица.

Харвиг не нашёлся сразу, что ей ответить.

–Он замерзает. – обернулась девочка к своим спутникам. – Отведём его к мельнику.

Беловолосый скинул с своих плеч накидку и передал Харвигу.

–Тебе повезло, что мы были рядом… – отрочица протянула руку. – Кибаль.

Харвиг туповато посмотрел на ладошку. Видно, пожалела одежду. Ладно, дом мельника недалеко, обойдёмся…

Княжич сунул накидку обратно, но девочка не приняла её и даже отдёрнула руку.

–Ну и бестолочь! – удивилась она. – Одевайся, не то замёрзнешь.

Вот и пойми её… Харвиг укутался в тёплую ткань.

–Пойдём с нами… – отрочица двумя пальцами показала, как нужно переставлять ноги.

За дурака его принимает. А сама не такая? Не видит, что он трясётся, как осиновый лист, так что не до бесед… Харвиг кивнул и они пошли.

Муж шагал впереди, освещая дорогу. За ним – отрок и небесная дева. Замыкала шествие девочка. По дороге она спросила, знает ли Харвиг томер. Мальчик помотал головой. Про такое он и не слышал.

Тогда отрочица обратилась к нему с новым вопросом, но тут княжич уже не сумел разобрать ни слова. Спутница прекратила нести тарабарщину и умолкла.

Они взошли на пригорок. Высокие ворота горели в ночи белым узором. А вот забора, как на дворе у Ноздречи, тут не было. Вместо него тянулся низкий плетень. Видимо, на путёвый тын у хозяина не нашлось грошей.

На стук калитку в воротах отворил рослый, но вполне обычный детина. Правда, в Городище он выглядел бы чудно. Косы нет, а светлые волосы отрезаны под затылок. Глаза синие. И одет странно. Штаны серые короткие, подвязанные верёвками у колен. Под ними чулки. На ногах – башмаки с медными пряжками. Поверх светлой рубахи накинут смурый3 тулуп.

Удивительный зверь вертелся под ногами у мельника. По виду – кабан, только уши и рыло куда длиннее. Учуяв гостей, он шарахнулся в сторону и с громким визгом умчался прочь.

Мельник поглядел на небесных людей, лёгким поклоном выразив им почтение. На Харвиге его взгляд задержался. А обратился он к девочке:

–Доброй ночи, Кибаль.

Тут Харвиг смекнул, что Кибаль – её имя. Выходит, отрочица с ним знакомилась, а он и не понял.

–Чем могу быть полезен? – продолжал мельник.

«Экий вежливый!» – поразился Харвиг. – «Чтобы ему на это Ножик ответил?»

–Привет, Яльг. – улыбнулась Кибаль. – Мальчик угодил в воду. Не мог бы ты дать ему сухую одежду?

–Конечно…

Хозяин широко отворил калитку, пропуская гостей. Девочка зашла внутрь, но небесные люди остались снаружи. Тогда Харвиг с поклоном вернул им накидку. Беловласый муж принял её, их взгляды встретились. На миг отроку показалось, что земля уходит у него из-под ног. Знать, последние приключения не прошли ему даром. Княжич потряс головой, стало легче.

Помахав небесным людям рукой, Харвиг отправился догонять отрочицу и Яльга.

Хозяин повёл их к дому. Ушастый кабан держался в сторонке, тревожно повизгивая.

Если двор мельника хоть как-то напоминал прежний, то дом разительно отличался. Начать с того, что высился он в два жилья. Некоторые, богатые дома Городища хозяева отстраивали на тот же манер. Таков был и дом Люта. Харвиг знал, что в мороз верхнее жильё толком не прогревалось, поэтому в основном его использовали по теплу.

Но ещё замечательнее было то, что дверные косяки и наличники окон украшал искусный узор. Он мерцал в темноте белым, малиновым и небесным светом, отчего дом казался очень нарядным!

Хозяин завёл их внутрь и тут Харвига ожидало новое потрясение. Печки не было! Вместо неё стоял стол в окружении стульев. А над ним, в оправе с крупными медными лепестками, сияло светило. Было оно таким же круглым и ярким, как солнце.

От входа, наверх, вела широкая лестница. Под ней виднелась дверь в сени, где некоторое время в Роси обитал Харвиг. Такая же дверь виднелась у другого конца стены. В доме Ножика её заложили камнем, а саму клеть отвели под хлев.

Особенным был тут и запах. Харвиг жадно потянул носом. Если у Ножика в доме воняло затхлой кислятиной, то тут мерещились сдобные подовые пироги, яблоки и ягодные леденцы, что продавались на Торжке в Городище по грошу за пару.

Между тем мельник потянул свисавший с потолка шнур, лепестки светила наполовину сомкнулись и света убавилось.

–Сейчас принесу одежду. – произнёс Яльг. – Присядьте.

Хозяин поднялся по лестнице наверх. Кибаль пододвинула красивый, с резными ножками стул и указала рукой: «садись». Теперь Харвиг увидел, что глаза её были необычайного синего цвета.

Мальчик опасливо опустился мокрым замёрзшим задом на гладкое дерево.

–Живут же люди… – прошептал княжич.

Кибаль, уже присевшая на соседний стул, подпрыгнула и вытаращила на него глазищи:

–Ты знаешь томер?!

–Да не… – Харвиг помотал головой.

Отрочица села обратно и подкатила кверху глаза.

–Томер – это общий язык. Откуда ты взялся?

–Из Городища.

–И как это вышло?

–Долго рассказывать… – Харвиг поднялся со стула и заглянул за вторую дверь, где обнаружил стол, заставленный котлами и мисками, среди которых выделялся огромный чан. – Ножик с Махой хотели меня утопить, а там ещё водяной и ворон…

Кибаль нахмурилась.

–Чем же ты им всем насолил? И как это нож может кого-то топить? Как тебя зовут, мальчик?!

–Харвиг! – Чтобы не осталось сомнений, он ткнул себя в грудь. – А Ножик – наш мельник. И уж поверь, ему кого утопить, что мне плюнуть.

Кибаль скривила хорошенькое лицо и уже приоткрыла рот для ответа, но тут сверху раздались шаги. По лестнице в горницу спустились хозяин и красивая, на взгляд Харвига, дева. Её очи своей синевой походили на глаза мельника, а спадавшие на плечи русые волосы казались ещё светлей, чем у Яльга.

«Наверное, – жена мельника», – подумал мальчик и неожиданно вздрогнул.

На её плече кто-то сидел! Это был мелкий зверёк с пушистым длинным хвостом, цепкими лапками и огромными глазами медового цвета.

–Здравствуйте! – сказала хозяйка. – Так это и есть наш гость?

Она протянула Харвигу стопку одежды.

– Это старшего, – сообщила она. – Он уже спит.

Мельник тем временем прошёл в сени.

Харвиг принял одежду, не в силах отвести глаз от диковинного создания.

–Спасибо. Я отработаю.

Кибаль и хозяйка переглянулись.

–Как ты попал к нам?

Мальчик с трудом оторвал взгляд от зверька. Он уже приготовился дать ответ, но отрочица его упредила:

–Похоже, подкидыш.

Харвиг побагровел. Что у него за доля такая?! Где ни появись, подкидышем обзывают…

–У меня, чтоб вы знали, родители есть. Хоть и названные. – Он небрежно положил одежду на стол. – И отец, к слову, князь.

Кибаль вновь закатила глаза.

–Ты не понял. Не в этом смысле.

Из сеней вышел мельник.

–Всё готово. Там ты сможешь помыться.

Яльг кивнул на жёлтую дверь.

Странно… – подумал Харвиг. -Как это: в сенях – мыться?

Всё-таки взяв одежду, отрок заглянул внутрь. Какие же это сени?! Небесный храм, да и только…

Небольшое светило сияло и тут. Стены были ровными, голубыми. На одной из них в раме висело зеркало. У другой стояло глубокое корыто из меди, наполненное горячей водой. Она тоже сияла. Рядом был чудной стул. Медный, с деревянной накладкой и большой дырой посредине.

Тут княжич вспомнил, что по преданиям и у них в избах, в стародавние времена, можно было встретить такую утварь. И вроде бы в подобные стулья нужно было справлять нужду. Но в это Харвиг не верил: кому придёт в голову заниматься подобными делами у себя в доме?

Отрок перевёл взгляд на зеркало. То, что он там увидел, ему не больно понравилось.

Рожа бледная, битая, – давешние синяки ещё не сошли. Коса растрепалась, в волосах полно тины. Старенький тулуп, который с мороза уже оттаял, весь в пятнах. Харвиг ободряюще ухмыльнулся себе и вконец приуныл. С таким лицом хоть к людям не выходи. Странно, что не шарахаются.

Княжич скинул одежду. На спине и груди чернели большущие синяки. То была память о тяжёлом мешке, сброшенным на него мельником.

Харвиг осторожно залез в корыто. Ух, хорошо! Будто в бане. Только пахнет иначе. Он зажмурился и окунулся с головой в воду.

2. Харвиг и Кибаль

Когда Харвиг, чистый, в сухой красивой одежде, вышел из сеней, в горнице никого не было. В полумраке (лепестки у светила совсем сомкнулись) он увидал на столе тарелку и чашку. От них исходил мягкий золотой свет, который едва озарял вышитую тёмную скатерть. Рядом, на полу отрок заметил тюфяк с подушкой, накрытые одеялом.

Харвиг уселся за стол. В тарелке оказалась сладкая каша. Мальчик поужинал, рассматривая искусную вышивку. Диковинные звери с рогами, напоминающими ветви деревьев, брели по белым горам. Над ними летали большие хищные птицы с загнутыми когтями и клювами…

–Вишь ты! – поразился он. – И где же такие водятся?

Доев кашу, Харвиг выпил молоко и прилёг.

В голове пронеслись события минувшего дня. Что скажет Ноздреча отцу и матери? Утонул, мол, ваш сын. Провалился случайно в прорубь. И попробуй, докажи, что это было не так. Слова Ножика подтвердит Аким. Другое дело, если бы Харвиг сам рассказал, как всё было. Доведётся ли? Занесло его куда-то, спасибо, – живой остался.

Потом мысли отрока обратились к небесным людям и златовласой отрочице. В Городище считали, что его имя странное. Но имя девочки даже Харвигу показалось чудным. А какие у этой Кибаль глаза! Жаль, что запомнит она его замёрзшим, грязным и жалким. Увидятся ли они ещё? Надо будет расспросить про неё завтра мельника…

Потом княжич стал думать о глазастом зверьке и незаметно уснул.

Проснулся мальчик от тревожного чувства, что кто-то на него смотрит. Харвиг открыл глаза и увидел вчерашнюю девочку. Кибаль сидела рядом на стуле и вертела в руках блестящие ножницы.

–Ну наконец-то! – оживилась отрочица. – В вашем Горобище все столько спят?

Харвиг глянул в окно. Сквозь прозрачное стекло ярко светило солнце.

–Городище. – поправил он девочку.

–Подымайся и садись завтракать.

Харвиг хмыкнул:

–Может, я не хочу.

А с чего это она указывает?! Как-нибудь сам решит, что ему делать.

–Ну как хочешь. – пожала плечами Кибаль. – Но вообще-то это не вежливо… И у нас впереди много дел. Нужно постричься, потом я покажу тебе город. После обеда отправимся в Анкирох…

Харвиг от удивления раскрыл рот. Опомнившись, уточнил:

–Постричься?

–Конечно.

Девочка повертела у него перед носом ножницы.

–Или, – тут Кибаль нехорошо усмехнулась, – ты собираешься ходить по Тахгару так?

И она указал пальцем на косу Харвига.

–Что же тебе не нравится?

–А то, – отрочица встала со своего стула, – что здесь мужчины кос не носят. Все будут принимать тебя за страшную девочку!

Харвиг побагровел. Ладно, – страшный, но «девочка»!

–А ты… Пёстрая курица!

Княжич и сам не заметил, как в его руках оказалась подушка. Мальчик яростно швырнул её в вредную забияку и угодил прямо в лицо.

Однако, торжество оказалось недолгим. Кибаль ухватила со стола тарелку и кинула ему в голову. Кинуть-то – кинула, но Харвиг ловко пригнулся и та разбилась о стену.

–Ой, дура… – отрок с ужасом поглядел на остатки еды, сползавшие на пол.

–Ничего! – Кибаль углом рта сдула упавшую на лицо золотистую прядь. – Отмоется!

Дверь отворилась и со двора в горницу зашли мельник с женой и два отрока. Вслед за ними внутрь сунулся длинноносый кабан, но, завидев гостей, разразился визгом и был таков.

Раскрасневшееся от мороза семейство застыло у порога в недоумении.

–Извините. – Харвиг пожалел, что не утонул вчера под плотиной. – Это я виноват.

–Я! – запальчиво возразила Кибаль. – Он не желает отрезать косу!

– Вот как?! – Хозяйка переглянулась с мужем, детьми, и все с осуждением уставились на мальчика. -Как же так?

Харвиг опустил глаза к полу. Далась им его коса! Знать, что так сложится, сам бы её отрезал.

Младший из отроков между тем тихо хрюкнул и Харвиг увидел, как искривилось его лицо. Из-за тарелки переживает наверное…

Но тут отрок вновь хрюкнул и вдруг разразился заливистым смехом. К нему тут же присоединились и остальные. Поразительно, но звонче всех смеялась Кибаль!

Харвиг окончательно растерялся.

–Ладно… – жена мельника вытерла слёзы. – Эрик, Твин, – приберитесь. Кибаль, помоги мне на кухне. Надо всё-таки накормить гостя.

Уходя из горницы, она обернулась к мужу:

–Яльг, будь добр, убери постель.

Харвиг поспешно подобрал с пола подушку и протянул мельнику. Тот легко скатал всё вместе в большой моток. Откуда-то сверху ему на плечо спрыгнул вчерашний глазастый зверь.

–Хнёви! – Яльг погладил его свободной рукой. – Ты уже подружился с мальчиком?

Он бережно взял зверька в большую ладонь и посадил на плечо Харвигу.

– Это манхур, – сказал он. – В вашем мире они не водятся?

–Нет… – вымолвил княжич.

–Ну а у нас они живут почти в каждом доме. А диких можно встретить в лесах.

Хнёви поглядел на отрока своими удивительными глазами, а потом боязливо протянул лапку и ухватил мальчика за нос.

–Ты ему нравишься! – подмигнул мельник.

3. Харвиг в Тахгаре

После завтрака и стрижки дети попрощались с семьёй мельника, пообещав проведать их позже. Они вышли со двора (под возмущённый визг ушастого кабана) и отправились знакомиться с городом.

–Как я попал сюда? – спускаясь меж заснеженных кустов к роще, спросил Харвиг.

–Тебя перенёс твой мир.

–Перенёс?

–Ну да… Перенёс, перекинул.

Харвиг вспомнил, как давеча Кибаль обозвала его подкидышем и подумал, что зря обижался.

–А кто были твои попутчики, когда мы встретились у реки?

–Соэмы.

–Они не похожи на обычных людей.

–Они и не люди… – туманно подтвердила Кибаль.

–Кто же тогда?

–Расскажу позже.

–А как вы очутились у мельницы?

–Мы были на площади Народов, когда случился проброс. Звук слышали многие. Но только соэмы сразу определили, откуда он.

При свете дня огни над Тахгаром (так назывался здешний город) угасли. Как объяснила Кибаль, свет и тепло испускала глазурь – особая глина. Её наносили на стены, крыши или домашнюю утварь, к примеру посуду. Если становилось холодно или темно, она начинала греть, либо светиться…

Дети спустились в гнилушинскую рощу. Вдоль реки, которую тут именовали Аках, пролегала широкая, замощённая камнями дорога. Харвиг заметил, что снег лежал только в чаще. На булыжниках под ногами не было ни снежинки. У обочин зеленел мох, из которого тут и там выглядывали грибы.

–Тоже глазурь? – отрок указал на дорогу. Кибаль кивнула.

По пути им попадались скамейки. Рядом, с изящных гнутых столбов свешивались светила. Кибаль называла их фонарями. Между могучих стволов неизвестных деревьев росли причудливые кусты. Они были усыпаны багровыми ягодами.

–Наверное горькие? Или кислые… – предположил Харвиг.

–С чего ты взял?

Кибаль шагнула с дорожки и сорвала тяжёлую гроздь.

–Попробуй.

Харвиг недоверчиво оторвал одну ягоду.

–Да не бойся! – Кибаль закинула несколько штук себе в рот.

Харвиг надкусил свою ягоду. Она была сочной и очень сладкой!

–Погоди! – крикнул он. – Я нарву их в карман.

–Брось! – Кибаль рассмеялась. – Багровник растёт в Тахгаре повсюду.

Харвиг всё-таки набил рот и оба кармана гроздьями. После этого они продолжили путь…

Им стали попадались первые встречные. Нарядные люди неспешно прогуливались у реки.

Теперь, без косы и в новой одежде, Харвиг мало отличался от других отроков. Он проводил взглядом двух сверстников, затеявших играть в салки.

–Весело у вас живут. – сказал он. -Народ болтается без дела, ягоды с грибами растут на каждом шагу.

Они шли под руку. Вредная отрочица настояла, что мальчику с девочкой иначе ходить в Тахгаре не принято. Однако, мимо уже прошли несколько пар, которые гуляли отдельно. Харвиг решил смириться.

–Вообще-то, – возразила Кибаль, – каждый тахгарец старше пятнадцати лет получает право на труд. Правда, в первый год только по два часа в день. У вас в Городище иначе?

–Ты что? У нас гуляют только по праздникам. Если какой отрок средь бела дня бродит по городу, значит, дома его ищут с плёткой.

–И тебя били плетью?

–Ещё чего! Да я.. – тут Харвиг поперхнулся и встал как вкопанный. Кибаль занесло вперёд, и девочка едва не упала.

–Ну что ещё?! – сердито спросила отрочица.

–Вон… – выдавил княжич.

Навстречу им шёл великан. Роста он был такого, как если бы Харвиг встал на плечи мельника Яльга.

–А… Это йотун. – объяснила Кибаль. – У вас в Городище их нет?

Огромный человек прошёл мимо. Цветом волос он походил на небесных людей, а глаза напоминали хмурое небо. Под одеждой перекатывались глыбы мускул.

Кибаль потянула Харвига за собой.

–Должна предупредить, в Тахгаре живёт много народов. Борков ты уже видел, – это семья мельника. Есть ещё мокусы. Они маленькие, крепкие, с рыжими волосами. Есть золы, они такие же высокие как борки, но темнокожие… На правом берегу расположен квартал арзынов. Они среднего роста, смуглые, волосы и глаза чёрные. По соседству обосновались смау, – невысокие, с узкими глазами и жёлтой кожей…

Впереди показался мост. Он почти не отличался от их моста в Городище. Вдоль него с обоих сторон были установлены фонари и кованная ограда.

Харвиг заметил, что на мосту собралась толпа.

–Ещё там, – продолжала Кибаль, – ваш квартал…

–Наш? – встрепенулся Харвиг.

–Эвлисов. Среднего роста, каштановые волосы. Глаза зелёные.

–Вообще-то, – возразил Харвиг. – Мы называем себя росами.

– Это ничего не меняет. – пожала плечами Кибаль. – В землях вас знают как эвлисов.

Харвиг насупился. Мало ли кто как их знает. Пусть только назовут его эвлисом, – пожалеют.

–А сама-то ты из каковских? – поинтересовался он.

Кибаль наморщила нос.

–У тебя скверная речь.

–Похоже, ты мокус.

Отрочица вырвала руку и разъярённо поглядела на спутника.

–Ошибаешься! Во-первых, мокус – это мужчина! А девочка – мокса. Во-вторых, мой отец был борк! А в-третьих, в жилах моей матери течёт кровь арзынов, борков и эвлисов. Она была и остаётся самой красивой женщиной Граттаха и всего Аддрила! Понятно?!

Харвиг невольно вжал голову в плечи.

–Ага…

Хотя понятного было мало. Кибаль сказала, что её отец был борком, значит его уже нет? Да и про Граттах с Аддрилом… Где это? Но спрашивать сейчас он не стал.

Дети молча и порознь зашли на мост. Толпа, которую Харвиг приметил издали, собралась здесь не случайно. Посреди моста стоял борк (теперь Харвиг в каждом прохожем старался разгадать, какой тот народности) и извлекал задорную музыку из балалайки странного вида. Рядом с ним танцевала молодая арзынка. На ней красовался короткий алый тулуп, отороченный чёрным мехом и широкая, тоже алая юбка. Когда арзынка кружилась, юбка взлетала и вертелась вместе с ней колесом. На запястьях девы сверкали золотые браслеты, а на шее позвякивало ожерелье.

Харвиг протиснулся меж людей и ахнул. Рядом с арзынкой бродил неуклюжий мохнатый зверь! Ростом он едва превышал собаку, но был куда крепче и покрыт густой бурой шерстью. В широких передних лапах он держал золотой поднос. Люди охотно кидали в него монеты. Харвиг вскрикнул, когда неожиданно зверь, раззявив пасть заревел:

Девица мушиз варила,Свежую пахлу полила,Угощение творила,Добра молодца кормила…

Люди вокруг, не боясь заморозить рук, хлопали им в ладоши. Харвиг разглядывал дивного зверя и его наполняло смутное беспокойство.

Кибаль потянула княжича за рукав. Казалось, девочка тоже чувствовала себя неуютно.

–Кто это был?! – ошарашенно спросил отрок, всё ещё оглядываясь назад, откуда доносилось густое и хриплое пение.

–Бури, медвежонок… Знаешь, рядом со мной звери волнуются. Я стараюсь зря их не беспокоить.

–С чего это? – удивился Харвиг.

–Берегись!

Кибаль схватила его за руку и утащила в сторону. Мимо, постукивая колёсами по камням, не спеша проехала чудная повозка, запряжённая странным рыжим козлом.

Он был больше и, признал Харвиг, куда краше своих сородичей в Городище.

–А почему у ваших козлов нет рогов с бородой?

–Наверное оттого, – пояснила девочка, – что это лошадь.

Они миновали мост и направились к городской площади. Кибаль назвала её «Площадь Народов». По пути они встретили ещё несколько повозок, запряжённых лошадьми и конями. Харвиг вертел головой по сторонам. Всё, вроде, было также, как в Городище, но по-другому.