Курупури

Негры мужского пола скалили ослепительно-белые зубы, двое бородачей подтрунивали над всем и вся. Мрачный субъект на каждом ухабе изрыгал проклятия, падре бормотал что-то себе под нос, может быть молился. Огромная чёрная женщина молча улыбалась поворачиваясь к каждому, кто издавал звук. Трое негров на каждое проклятие мрачного разражались оглушительным смехом.

Обруливая очередную рытвину, Лаэрте крутя баранку заложил такой крутой вираж, что Раул не удержавшись слетел со скамьи, а затем при возвращении грузовика на прежнюю траекторию мой друг, оттолкнувшись от горы тюков, приземлился аккурат на свою соседку. Его руки инстинктивно упёрлись в двухместные бёдра красотки. При этом его голова была спасена двумя огромными мягкими выпуклостями, которыми обладала негритянка. Голова моего друга на секунду потерялась в замечательной груди, а затем вынырнула с изумлённым выражением на лице.

– Прошу прощения, сеньора..-сказал Раул, садясь на своё место.

– О-о, ну что Вы- ничего страшного! -ответила улыбающаяся соседка моего друга. Она не скрывала того что ей сей инцидент понравился: Раул очень видный мужчина.

Трое негров хохотали так, что я боялся за свои перепонки. Бородачи просто стонали. Даже у мрачного субъекта на лице появилось что-то вроде улыбки. Падре крестился. Я с трудом сдерживал смех и просто улыбался.

Грузовик нёсся по песчаной дороге, усыпанной острыми камнями. С одной стороны был берег реки, с другой-редколесье, перемежавшееся зарослями кустарников и возделанными участками. Я ясно представлял себе-что с нами будет, если грузовик въедет в дерево или улетит в реку. Неизвестно-что предпочтительней. Кажется первое..

Взошедшее солнце растопило туман, стелящийся через дорогу и стало жарко. Бородачи подняли передний кусок тента возле кабины и образовавшаяся брешь стала забирать воздух. Стало немного прохладнее, но зато рёв мотора стал ещё громче.

Грузовик стал часто останавливаться: перегревался мотор и Лаэрте доливал воду в радиатор, бегая с ведром к реке. Отчаянно ругаясь, Лаэрте открывал капот, доливал воду в протекающий радиатор, с жутким грохотом захлопывал капот, садился в кабину, где рядом с ним было всё завалено мешками, включал скорость и снова выжимал из своего грузовика всё возможное и невозможное.

К полудню духота становилась невыносимой. А если к этому добавить бензиновую вонь и бесконечную тряску, мешающую нормально сидеть-то можно представить эту поездку.

Когда Форд замедлял ход взбираясь вверх по склону, приток воздуха под тент почти прекращался и мы чувствовали себя словно в бане со специфическим бензиновым ароматом. Пот катил с нас всех градом. Лица негров лоснились и блестели, но это не мешало им веселиться. Субъект между негритянкой и падре разделся до пояса и его скелетообразный торс являл собой разительный контраст с телесами его соседки. Но её лицо чаще было повёрнуто к статному Раулу: она явно мечтала о повторении спасательной операции в отношении своего симпатичного соседа с помощью своих прелестей.

Все как могли расстегнули одежду, которая была пропитана потом. А когда полная красотка немного расстегнула на арбузоподобной груди блузку..Туда, на чёрные блестящие холмы, смотрели все. Все, кроме падре: он был по прежнему застёгнут до горла и не снимал шляпы. Я смотрел на него со страхом: я наверное уже сварился бы под чёрным глухим одеянием.

Так к вечеру мы добрались до Диамантину. Ночевать устроились в захудалой гостинице.

– Чёртов землячок! -негодовал Раул.-За такую цену мы или разобьёмся, или задохнёмся!

– Или умрём со смеху! -добавил я.

Утром Лаэрте съездил на автозаправочную станцию и мы двинулись дальше. Дорога взбиралась по отрогам Серра-дус-Паресис (8). Возвышенности невысокие, но крутых подъёмов и спусков на дороге было хоть отбавляй. Машина натужно и жалобно выла взбираясь с холма на холм.

Вот начинается крутой подъём. Машина долго ползёт в гору, на третьей, на второй.. наконец на первой передаче. Двигатель орёт на максимальных оборотах. Болтанка в кузове прекращается, но тут-же возобновляется едва грузовик попадает горизонтальный участок дороги. А уж если дорога под уклон-то тогда держись! Лаэрте разгоняется, выключает скорость и несётся вниз накатом, экономя топливо. Тут уж будь хоть какие ямы и ухабы: наш отважный ас ни за что не затормозит. Мы все судорожно цеплялись за что можно и оставалось лишь молиться по примеру падре. Мне было непонятно лишь одно: как старая телега Лаэрте всё это выдерживала. Она визжала, скрипела и стонала по всем швам.

Пошёл дождь. Ухудшавшаяся с каждым километром дорога вдобавок стала ещё и скользкой. Все ямы и рытвины тут-же заполнились водой, глинисто-песчаная трасса превратилась в полосу маслянистой грязи. Однако бесстрашный Лаэрте не снижал скорости. Брызги и грязь летели из-под колёс фонтанами, машину заносило: она то и дело норовила развернуться поперёк дороги. Становилось по настоящему страшно и лишь после того как мрачный тощий субъект с проклятиями постучал по кабине, Лаэрте несколько снизил убийственный темп.

Дорога становилась всё хуже, колея в грязи всё глубже, сама грязь всё жиже. Мы замирали от страха, когда грузовик ведомый «землячком» переезжал по шатким деревянным мосткам через речки и овраги. Если что-то случится с рулевым управлением или тормозами..

Снова затяжной подъём. Машина ревёт, буксует, кидает куски грязи из-под колёс-и ни с места! Мы все-кроме двухместной леди- вылезаем и толкаем грузовик сзади. Грязь летит в нас, залепляя одежду, попадая на лицо. Мы поднажали-и машина тронулась. Понемногу грузовик наконец взбирается на склон. Мы бредём вслед за Фордом пешком, залезаем в кузов, перепачканные бурой грязью, провонявшие бензиновой гарью. Лаэрте жмёт педаль акселератора в пол и машина вдруг ныряет вниз по крутому склону. Грузовик страшно заносит. Задняя часть елозит то вправо, то влево, а наш неустрашимый земляк из Рибейран-Прету продолжает ездить по скользкому склону накатом, да ещё и с выключенным двигателем..

Слишком поздно заметив лежащий поперёк дороги ствол упавшего дерева, Лаэрте необычайно резко тормозит. Грузовик продолжил катится юзом, с заблокированными колёсами и естественно потерял управление. Тяжёлую машину развернуло боком и она не очень плавно врезалась в ствол внушительной толщины. И без того изуродованное крыло приобрело ещё одну внушительную вмятину.

..На дороге завал. Смытые с бокового склона потоком воды деревья сгрудились прямо на трассе. С великим трудом, выбиваясь из сил, кляня на чём свет стоит дорогу, мы общими усилиями растаскиваем деревья, освобождая путь.

Лес начинает смыкаться с обеих сторон дороги: сельва всё ближе. Грузовик то и дело подпрыгивает переезжая через огромные корни небрежно срубленных деревьев. В середине очередного длинного подъёма у Лаэрте что-то не клеится и машина глохнет. Он ставит грузовик на стояночный тормоз-благо он ещё работает! -и с руганью выходит из кабины. Но видимо всё-же фрикционные накладки в тормозных барабанах износились: не успел водитель открыть капот, как машина покатилась назад! Лаэрте с негодующим воплем кинулся в кабину и нажал на тормоза. Машина встала. Мы вылезли и подложили под колёса несколько коряг. Лаэрте включил стартер. Но он крутанув двигатель несколькими вялыми оборотами, остановился. Разрядился аккумулятор. Лаэрте взял рукоятку и попытался запустить двигатель вручную. Тщетно. Мы все снова вылезли из-под тента-даже мягкая соседка Раула-и стали высказывать предположения о причинах незапуска мотора. Некоторые из них просто идиотские.

После короткого перекура, во время которого Лаэрте и некоторые пассажиры курили возле машины и во время которого я молил Бога о том, чтобы не вспыхнули пары бензина, Лаэрте ещё раз попытался запустить мотор. Он прокручивал коленчатый вал двигателя с остервенением, которому позавидовал бы стартер. Один из негров, наблюдая за непостижимой скоростью рук водителя, высказал предположение о том, что в сущности стартер явно проигрывает мускульной силе Лаэрте. Наш чудо-шофёр бросив убийственный взгляд на шутника, вновь набросился на рукоятку. Пот ручьём вытекал из-под его шевелюры, стекая частыми каплями по лбу на нос и далее-на упрямо оттопыренную нижнюю губу. Я отвернулся чтобы Лаэрте не увидел мой смех, который я давил в себе усилием воли.

Мотор не завёлся. Лаэрте в сердцах швырнул рукоятку на землю и сел в кабину с безучастным видом, насвистывая какой-то популярный мотивчик: мол меня это не касается. Затем вскочил, открыл капот и некоторое время крутил там что-то. Пока он там копался, один из бородачей взял рукоятку и попытался запустить двигатель. Негры вовремя его остановили-иначе при теоретически успешном запуске мы могли бы лишиться нашего аса. Но вот Лаэрте покинул моторный отсек, негры отпустили бородача, он крутанул рукоятку. Двигатель запустился с пол-оборота. Лаэрте с радостным рёвом захлопнул капот, воздал хвалу Деве Марии, прыгнул в кабину. Едва последний пассажир успел залезть в кузов, как Форд рванул с места..

Лаэрте оказался ужасно невезучим человеком. И наблюдая за тем что с ним и с его машиной происходит, я поражался тому как он ещё остался в живых.

Как-то днём, во время обеденной стоянки Лаэрте сообщил всем что он сходит с ружьём в лес, «подстрелит что-нибудь.» Взяв ружьё, он скрылся в зарослях. Через несколько минут мы услышали отчаянный крик и громкую брань. Оказывается наш «охотник» провалился по грудь в рытвину, заполненную водой. Ружьё и патроны были подмочены..

Вечером мы подъехали к разветвлению дороги. Левая продолжала идти по гребню Серра-дус-Паресис, а правая..Правая неизвестно куда. Все начали гадать: куда-же идёт правая дорога. Лаэрте сообщил что это старая дорога к телеграфному посту Утиарити на реке Папагайу (9). Здесь мы остановились на ночлег не доехав до ближайшего населённого пункта с гостиницей, а ехать по темноте Лаэрте, слава Богу, не решился.

Упрямый Лаэрте снова отважился сходить на охоту. С ним пошли два бородача-Просперо и Бастиан. Пролазив по зарослям более часа, они всё-же подстрелили тощую жакубим..

Был разведён большой костёр. На подходящих деревьях натянуты гамаки. Наша единственная дама мастерски привязала свой гамак между довольно толстыми деревьями, но даже они скорбно согнулись, когда она улеглась.

– Чудесная женщина! -сказал Лаэрте.-Жаль, что она едет к мужу в Порту-Велью, а то я..

И не сказав что бы он сделал, будь дама не замужем, он отправился спать. Причём спать он растянулся на какой-то тряпке, прямо возле колеса машины. В Бразилии так делать-значит быть смелым до безрассудства.

– Когда-нибудь для него это добром не кончится.-пробормотал мрачный.

Среди ночи раздался душераздирающий вопль. Все вовскакивали. Кто кричал? Я почему-то был уверен, что кричал Лаэрте. И не ошибся. Он стоял возле машины чиркая спички и пытаясь кого-то увидеть. Оказывается ночью по его лицу проползла какая-то тварь. Он утверждал что это была ядовитая многоножка. После этого Лаэрте поклялся в том, что спать отныне будет только в кабине, куда он и не замедлил забраться..

Наступило утро и мы поехали дальше. Снова ужасная трясучка и бензиновая вонь. Как-же всё это надоело.. Но у Лаэрте снова беда: пробило колесо. Мы все заключали пари: есть ли у Лаэрте запаска. Я поспорил с Раулом и думал что запасного колеса у супер-водителя нет. Но проиграл: запаска как ни странно была и даже накачана воздухом. Переставляли правда долго-сказывалось мастерство как водителя, так и помощников. Домкрат у Лаэрте приказал долго жить и машину поднимали всем пассажирским составом с помощью ствола дерева. Долго не могли поднять, пока не подошла Элоиза-так звали нашу пышную красавицу-и только с помощью её многочисленных килограммов кузов Форда пошёл вверх. Пока мы все держали грузовик на весу и благодарили судьбу за то что нашей попутчицей была такая весомая женщина-Лаэрте поменял колесо и мы двинулись в путь.

Мы подпрыгивая на кочках под тентом, снова заспорили: доедет ли Лаэрте до точки назначения. Мнения разделились поровну. Но нам с Раулом хотелось бы чтобы Форд с дивным водителем в кабине дотащился хотя-бы до Вильены, а там..

Так, с небольшими приключениями мы наконец доехали до Вильены, где распрощались с невезучим Лаэрте и нашими колоритными попутчиками.

*******************************************************************************

1. Бразильский военный Рондон и бывший президент США Рузвельт в совместной экспедиции 1914 года исследовали так называемую реку Сомнения (ныне Рузвельт), где подвергались нападениям индейцев племени синта -ларга.

2. Гуапоре-крупная река, берущая начало в Бразилии, приток реки Маморе.

3. Имеется ввиду так называемая война за Акри. Территория Акри, богатая каучуковыми деревьями (гевеей) и золотоносными месторождениями изначально принадлежала Боливии. В результате вооружённого конфликта в 1899—1903 годах между Боливией и Бразилией, территория Акри отошла к Бразилии.

4. Шураскария-бразильский ресторан-гриль, где подают множество видов мяса.

5. Диамантину-населённый пункт к северу от Куябы.

6. Риу-Бранку-административный центр штата Акри.

7. Рибейран-Прету-город в штате Сан-Паулу.

8. Серра-дус-Паресис- платообразная возвышенность в Бразилии, северо-западный край Бразильского плоскогорья.

9. Папагайу-приток реки Журуэна.

Глава 4

Пост Вильена возник около 1910 года, когда комиссия Рондона (1) тянула на запад через эти места телеграфную линию. После появления радиотелеграфной связи значение проводного телеграфа упало до нуля. Вильена едва не опустела совсем и лишь две семьи чудом выживали здесь без всякого снабжения и в окружении враждебных племён в 30-е годы. Дремотное существование поста, который состоял из нескольких хижин ещё перед Первой Мировой Войной, закончилось быстрым ростом населения после начала строительства дороги BR-29.

Остановились мы в местной гостинице, которая представляла собой большой сарай, внутреннее пространство которого разделено на клетушки-номера дощатыми щитами с большими щелями, где постояльцы могут натянуть свои гамаки за небольшую плату. Щели между досками кишели различными насекомыми от тараканов до весьма опасных пауков. Увидев такое «приятное» соседство, мы отказались заселяться в «номера» и за ещё более скромную плату натянули свои гамаки между столбами во дворе, сдав хозяину на хранение свои вещи.

Помимо нас в гостиничном дворе обитала лишь старая негритянка и мы не боясь лишних ушей и языков, спокойно разговаривали о своих делах. Так как в небольшом поселении появление новых людей является событием, все жители Вильены знали о нашем прибытии. Цель нашего прибытия была неизвестна и местные поспешили устранить этот пробел. Первым к нам заявился владелец одного из немногих кабаков и сразу-же предложил нам продать ему по оптовой цене весь спирт, который мы якобы привезли. Когда он узнал что ничего из спиртного мы не привезли, то быстро ретировался. Вторым заявился ливанец, хозяин одной из лавок и спросил- что за товары у нас есть. Узнав что никаких товаров у нас нет, он сильно огорчился и спросил:

– А зачем тогда сеньоры к нам пожаловали?

Было желание отправить его куда-нибудь подальше, но Раул ответил с академичным выражением лица:

– Мы-научная экспедиция. Изучаем флору Бразилии.

– Чего… Бразилии?

– Деревья, кустарники, цветы-растения одним словом.

Ливанец взглянул на нас как на сумасшедших и вздохнув, молча ушёл. Более посетителей не было-местное население потеряло к нам интерес.

Раул спросил хозяина гостиницы:

– Слушай, амиго, есть у вас в посёлке опытные проводники хорошо знающие сельву? Нам нужен хотя-бы один опытный проводник.

– Конечно есть.-ответил хозяин сарая.-Самый опытный-это Жоаким Перейра. Но его сейчас здесь нет.

– А где-же он?

– Повёл каких-то людей на Гуапоре, к боливийской границе. Это недалеко, думаю что он скоро вернётся. Сеньорам нужно в сельву? Я слышал-вы цветы будете собирать, хе-хе-хе!

– Да. Будем искать очень редкую орхидею, которая называется «сержураулия авантюрадо». -с каменным лицом ответил Раул и глянул на любопытного хозяина постоялого двора так, что у него пропало желание хихикать.

– А-а, понятно. Ну что-же, с помощью Жоакима вы её обязательно найдёте. Жоаким вас куда угодно проведёт. Он не только Мату-Гросу с Рондонией знает, но и в Пара, и в Амазонас ходил. Сельву он с пелёнок знает.

– А что-больше помимо Жоакима здесь нет хороших проводников? -спросил я.

– Есть, но немного. Кроме Жоакима Перейры осталось ещё двое.

– Что значит-осталось? -удивился я.

– Ничего удивительного. Они не вернулись из сельвы-вот и всё. В сельве много пропало людей. Если человек уходит в сельву и через год не выходит оттуда, то скорее всего его кости лежат где-нибудь под деревом.-объяснил хозяин.-Я советую нанять Жоакима. Это лучший проводник в Вильене. И не только. Хотя берёт он дороже других..

На всякий случай мы ешё порасспрашивали о Жоакиме у местных жителей. Сведения подтверждались. Да, Жоаким Перейра-лучший проводник в Вильене, а может быть и на всей Журуэне и Телис-Пирис. Да, он действительно недавно повёл каких-то не то боливийцев, не то перуанцев к Гуапоре и скоро должен вернуться.

Решено было ждать возвращения великого Жоакима. Только когда он вернётся? Этого никто не знает. Мы снова теряем драгоценное время. Это действовало на нервы.

Нужно было как-то проводить время. Сказав на всякий случай всем хозяевам местных кабаков и лавок о том, что двое бразильеро горят желанием нанять великого проводника Жоакима Перейру и ждут-не дождутся его, мы с Раулом ходили на охоту в серрадос, бродили по посёлку и окрестностям, а по вечерам шли в кабак и под низкопробное пойло слушали россказни старожилов. Скука в Вильене страшная..Я как-то спросил у некоторых жителей о том, где можно взять книг для чтения, но на меня смотрели как на полоумного и ничем помочь не могли. Чего можно ожидать от людей, живущих в захолустной дыре, половина которых была неграмотной..

Однако благодаря моим расспросам о книгах я получил здесь кличку. Меня называли «профессором». Видимо эти люди считали что чтение-это удел исключительно профессоров. Ну что-ж, профессор-так профессор. Я ничего не имел против. Могли бы прозвать гораздо хуже..

С южной стороны посёлок огибает небольшая речушка, которая по словам местных к концу сухого сезона почти пересыхала. Наша гостиница была недалеко и днём мы иногда ходили на небольшой песчаный пляжик, где лежали перевёрнутые вверх дном лодки рыбаков и стирали бельё женщины. Местная ребятня купалась здесь совершенно не боясь пираний. По видимому их здесь не было. Расспросив местных и убедившись в том, что здесь действительно не было ни оного случая нападений пираний, мы стали купаться: жара стояла страшная.

Перед сном, после посещения пивных, мы покачивались в гамаках во дворе гостиницы, потягивая что-нибудь холодное. Все наши разговоры конечно-же крутились естественным образом вокруг предстоящего похода за горы Кашимбу.

– Что-то наша экспедиция продвигается исключительно вяло. И скучно.-заметил Раул.

– Три года назад всё было иначе.-согласился я.

– Когда-же вернётся этот прославленный Жоаким? Мне уже хочется на него посмотреть.

– А что если узнав куда и с какой целью мы идём к истокам Жаманшина и Мутуаки, проводник Жоаким откажется идти с нами? -задал я вопрос Раулу.

– Хм..Вопрос интересный. Пожалуй, мы поступим так. Скажем что нам нужно пройти в верховья Жаманшина-и всё. А уже после того как перевалим через Кашимбу, скажем об истинной цели нашей экспедиции. И если знаменитый проводник Жоаким откажется искать с нами Z-пусть проваливает ко всем чертям.-Радикально решил проблему мой друг.-Нам главное-пройти через Журуэну, все её притоки, форсировать Телис-Пирис и перевалить горы Кашимбу аккурат напротив истоков Жаманшина и Мутуаки. Нам с тобой вдвоём, не зная местности, пройти там где лучше и выйти там где надо-будет очень сложно. Пожалуй, едва ли возможно. После Реки Аринус начинаются глухие неисследованные джунгли. Чёрт знает что там за местность и какие племена там обитают..Кроме того-у меня есть одна идея!

– Какая-же? -поинтересовался я.

– Когда мы выйдем отсюда, ну скажем, за Аринусом-я скажу этому Жоакиму кто я такой и чей племянник. Пообещаю помочь чем-нибудь с помощью дяди, если проводник доведёт нас куда надо. Ведь у всех могут быть проблемы-а мой дядя умеет их решать-не так ли, Сержиу?

Я кивнул в знак согласия:

– Может быть это и сработает.

Мы снова и снова возвращались к теме затерянного в сельве древнего города.

Когда испанские конкистадоры прибыли в Центральную Америку, то в джунглях Мексики, Гватемалы и Гондураса уже стояли давно покинутые жителями древние города майя. Даже те майя, что встретили испанцев-не знали сколько в джунглях затерянных городов и почему они покинуты. Многие из этих городов обнаружены уже в наше время и там ведутся исследования археологов.

Нам-же предстояло найти среди огромного пространства амазонской сельвы город, который неизвестен никому, кроме индейцев и основываясь только на их сведения. Дошёл ли до него полковник Фосетт или сложил голову вместе со своими спутниками так и не увидев вожделенный Z? Удастся ли нам увидеть то, что когда-то было описано в рукописи 512?

* * *

Мы торчали в Вильене уже третьи сутки, а великий проводник Жоаким так и не вернулся с реки Гуапоре. Мы спрашивали о нём каждый день-не появился ли он? И существует-ли такой вообще? Может быть это местный миф? Но нас заверили что Жоаким-не миф, и даже показали дом где он живёт. И что он вот-вот вернётся с Гуапоре. Сеньорам нужно ещё чуточку подождать..

Чем мы только не занимались в ожидании возвращения легендарного проводника! Помимо вылазок на не очень удачную охоту, мы как-то приняли участи в состязании в стрельбе. Ежевечернее купание хоть как-то помогало освежаться. Но больше всего мы любили здесь ходить в местные питейные заведения. Нет, мы не стали запойными пьяницами и здесь не подавали изысканных напитков. Мы слушали рассказы местных жителей и гостей посёлка-тех, кто побывал в сельве. Правда в их рассказах причудливо перемешивалась с вымыслами и предрассудками. Всё было излишне гипертрофированно. Рыбаки вытаскивали в одиночку на берег гигантских рыб, которыми кормили весь посёлок. Не менее тщеславные охотники кичились огромным количеством убитых животных, показывая шрамы на своих телах и лицах, полученных якобы в схватках с полчищами ягуаров, которые на самом деле были приобретены в пьяных драках. Лесорубы показывали свои мускулы, которые они накачали работая топором. Однако у большинства хвастунов самый большой мускул был между грудью и пахом, который они усердно накачивали пивом и кашасой.

В посёлке чувствовалась нехватка прекрасного пола. Все, даже старухи были нарасхват. А те, кто помоложе и посмазливей, служили яблоком раздора среди завсегдатаев злачных заведений. Мы бывали свидетелями солидных потасовок из-за какой-нибудь местной Елены, которая с вящим удовольствием наблюдала как доморощенные Парисы мутузят друг друга. Мы просто покатывались со смеху.

Как-то вечером мы сидели в одном из кабаков и слушали басни одного местного враля, рассказывающего как он в одиночку отбился от целой сотни диких индейцев. Они просто засыпали его отравленными стрелами, а он только успевал перезаряжать свою винтовку.. Мне стало противно и неимоверно скучно. Рассказчик видимо заметил это по выражению моего лица:

– Вот видит Бог, сеньор, я не лгу! Я положил их там, за Риу-Колораду (2), не менее полусотни! А когда я принёс домой одну из их стрел, то проводник Гонсалвеш сказал что это были максуби..

– Что?! Как ты сказал-максуби (3)?! -воскликнул Раул.

– Ну да..Так сказал Гонсалвеш..-испугался рассказчик.-А что такого я сказал, сеньор? И даже Жоаким Перейра может подтвердить это..

В это время к нам подошёл какой-то человек и сказал что прибыл Жоаким Перейра.

– Где он?! -спросил я.

– Только что был на реке. И кажется уже нализался..

О, Господи! Только не хватало нам того чтобы хвалёный Жоаким оказался пьяницей!

– Пошли скорей.-сказал Раул.-Нужно его увидеть чтобы кто-нибудь не перехватил.

– Вот вы его и спросите про максуби! -крикнул нам вслед рассказчик и ветеран великой бойни.

Мы пошли на реку. Нам показали где сидел Жоаким. Это был нестандартно рослый кабокло лет пятидесяти. Он сидел на днище перевёрнутой лодки, возле которой стояла початая бутылка кашасы. Он сосал трубку и умиротворённо поглядывал на мелеющую речушку.

– А-а-а-а-а! -протянул он повернувшись на звуки наших шагов и широко улыбаясь.-Сеньоры учёные!

У Жоакима было худое лицо с многочисленными морщинками с внешней стороны глаз и скорбными складками спускавшимися от уголков губ. Сразу было видно что в жилах Жоакима течёт немало индейской крови.

– Здравствуй, Жоаким! -приветствовал проводника Раул.-Откуда ты знаешь что мы учёные?