Я буду любить тебя всегда…

А потом пройдет еще немного времени. Андрей женится на дочери Вирджинии и Арини Трая, и Ника переедет жить в Москву.

Но никто из них так и не узнает, что Элизабет Шайн выжила во время событий «Свадебного интервью» несмотря ни на что. И все, о чем предупреждала Анастасия Полонски, ей пришлось пройти, но до последнего мгновения она помнила о своем обещании: «Я буду всегда любить тебя, Сережа!». Она помнила его волосы, помнила его голос, его лицо. Она мечтала, что он однажды вернется…

В Элизбурге откроют памятник Элизабет Шайн.

А еще однажды на Шпицбергене случится неприятность. При тестировании один из станков вместо параметров будет выдавать одну и ту же фразу: «Я буду всегда любить тебя, Сережа…». В мире разразится скандал, и будет официально запрещено производство станков и оборудования с нервными составляющими людей.

Вместо послесловия

Аэропорт Внуково.

– Смотри, смотри, вот он.

– Стив!

– Стив!

Ника и Андрей пробирались сквозь толпу встречающих. Стив уже увидел их и помахал рукой. Толпа расступилась на мгновение и выпустила его.

– С приездом!

– Я рад вас видеть! Как дела, сестренка?

– Мы тоже рады.

– Мы тебя никуда не отпустим – ты едешь к нам.

– Неужели я тебе за два года в Универе в общежитии не надоел?

– Не надоел.

– Ребята, в дорогу, нас малыши ждут.

Дома гостя ждали не только малыши, но и Сергей Сергеевич Федоров-младший, и его родители. Так уж сложилось, что в доме два Сергея Сергеевича: дедушка Андрея – Федоров-старший, и папа – Федоров-младший.

– Видишь, у нас большая семья.

В этом доме Стиву все были рады.

– Мы завтра тебя повезем в Московский Кремль и в Грановитую палату.

– А потом мы тебя свозим в Великий Новгород, этот город любила мама Андрея.

– А еще мы купили билеты в Большой театр на пять представлений, на пять!

– А еще мы тебе покажем Санкт-Петербург.

– Вы чего, ребята, решили показать все сразу, чтоб я больше не приезжал? Я всего на четыре дня, день приезда не считается.

– А что так мало? – возмутился Федоров-старший.

– А это чтоб не говорили: а что так много?

Но и за четыре дня успели многое показать: и Кремль, и Коломенское, погуляли по Арбату, посмотрели работы русских художников в Третьяковской галерее, а еще сходили в Большой театр, ну и просто хотелось поиграть с подрастающими малышами Лиз и Мишкой. Племянники у Стива были очень разные: темненькая хрупкая девочка, так похожая на бабушку, имя которой она носила, и русоволосый бутуз, похожий на дедушку.

Но четыре дня пролетели быстро, в последний вечер все собрались в гостиной за столом.

– Ребята, я вам самый главный подарок забыл отдать. Это национальный сувенир Крэзиса – памятник Элизабет Шайн, – сказал Стив и поставил на стол копию памятника. – Я долго не мог принять решение, следует ли это дарить, и все же решил привезти.

Голоса стихли. Все смотрели на гипсовую статуэтку: хрупкая девушка в развевающемся платье высоко подняла руки, выпуская в небо сказочную птицу счастья.

– Это один из символов нового Крэзиса.

Все рассматривали подарок со стороны, никто не брал статуэтку в руки, ведь тогда другие не смогут рассмотреть.

Сжались кулаки у мужчин, у женщин слезы навернулись на глаза.

И в тишине словно стон Федоров-младший выдохнул:

– Лиз…

Самолет вылетал поздно ночью. Стив хотел поехать в аэропорт на такси, но Андрей настоял, что сам отвезет. Все сидели в гостиной, и всех не покидало ощущение, что Лиз тоже здесь, ее не видно, но она здесь, она рядом.

– Пора, – сказал Стив, глянув на часы.

Все засуетились, кинулись обнимать друг друга. И через несколько минут Андрей и Стив направились к машине, уложили чемодан багажник.

– Подожди минутку, – попросил Стив и направился в дом.

– Сергей Сергеевич, – позвал он Федорова-младшего.

Тот подошел.

– Это вам, – сказал он и протянул ему железную детальку.

– С того станка?

– Да.

Федоров сжимал крохотную деталь своими огромными руками, и слезы текли по лицу.

– Я, в общем-то, ради этого приезжал.