Хроники Смирнова

Захар Бабяк

Хроники Смирнова

Чёрная машина марки «Ауди» быстро ехала по ночному Ленинградскому проспекту. Фонари, освещающие магистраль, лишь мельком проскакивали мимо стёкол автомобиля. К этой минуте Москва спала. Крепким сном. На улице остались лишь самые бодрые – все они шли в ночные клубы. Причин на эти походы было много: либо найти любовь, либо выпить горячительного и весело провести вечер или чтобы, наконец, отстраниться от дневной московской жизни.

А отстраняться было отчего. Дневные москвичи – невыспавшиеся люди, которые с вялыми, как выжатый лимон, лицами спускаются в метро, и там, держась за поручень с облезлой краской, спят стоя, разнося свою сонливость на всех остальных пассажиров, затем идут на работу, в офисы, где сидят весь перед монитором, опирая голову на руку и, под вечер, едут по домам с не менее сонным настроением, где ложатся спать. Следующий день ничем не отличается от сегодня – такое же состояние, такое же настроение. В дневной Москве повсюду пробки. На каждой улице, на каждом переулочке, в каждом тупике возникают скопления машин, замедляющие движение, а водители…они такие же вялые, как и те, кто едут на работу под землёй. Днём машины ездят гораздо медленнее, чем с наступлением темноты. Нет, не из-за пробок, а из-за состояния.

Ночная Москва сделана для совершенно иных людей. Для тех, кто по жизни идёт с позитивом, кто бодр почти каждое утро, и кто свой заряд энергии проносит до самого вечера через рабочий день, после чего часто идут в рестораны или ночные клубы вытрясать из себя остатки бодрости в танце и за барной стойкой…

За рулём чёрной «Ауди» сидел наш герой – Виктор Смирнов, которому в этот день исполнилось тридцать два года. Виктор был довольно высоким человеком с жилистыми руками, проницательными серыми глазами и русыми волосами.

Он пребывал в хорошем настроении, ведь только что выехал из ресторана, где сидел и отмечал праздник со своими лучшими друзьями – армейскими товарищами (причём они не употребили ни капли алкоголя). Это были по истине «лучшие» друзья. Если бы не их взаимовыручка, то каждый из них сложил бы свои головы в Чечне, либо в Южной Осетии, либо в Абхазии, да и вообще много было мест, где их жизнь висела на волоске. Но дружба и доверие – вот две вещи, которые их спасли. Хотя это присуще всем разведчикам. А теперь Смирнов ехал в ночной клуб.

Наш герой, к слову, не только профессиональный военный разведчик, но и прекрасный снайпер, и, когда он служил восемь лет по контракту, его очень ценили, и даже после его ухода в резерв, когда Виктор решил раз и навсегда завязать с армией, каждый раз, когда где-то недалеко от российских границ возникал конфликт, ему сразу же звонили и предлагали на краткий срок вернуться в ряды военных. За отдельную плату, конечно же. Однако Смирнов делал это не ради денег, а ради Родины. Да, это звучит патриотично до тошноты, но таковы убеждения молодого человека, ничего не поделать. Если страна хотела где-то отстоять свои интересы, то Смирнов всячески помогал. Он вырос в семье майора, и патриотизм ему привили с малых лет, поэтому Виктор, даже в плохой обстановке, в кризис, любит свою Родину и желает не свалить за кордон поскорее, а, наоборот, улучшить то, что имеешь под своими ногами, то, чем дышишь. И довести своё государство до такого уровня, чтобы не наши бежали из страны, а чужие бежали к нам.

«Ауди» съехала на смежную улицу, на которой находился дом Смирнова, там он аккуратно и плавно припарковал свою машину к высокому бордюру, затем вышел из неё, поправил воротник на своём серовато-перламутровом пиджаке и пошёл в сторону клуба, что был неподалеку.

На самом деле, за те два года, что он не служит в армии, Виктор успел объездить почти все московские клубы и познакомиться со всеми хозяевами и постоянными клиентами, такими же, как и он сам. Смирнов настолько завсегдатай клуба «Выше облаков», что, подходя к барной стойке, делал приветственный жест бармену, после чего последний спрашивал: «Добрейшего вечера! Как обычно?», на что следовал ответ: «Конечно!» и бармен приступал к изготовлению любимого напитка молодого человека – коктейля «Северное сияние».

Однако Виктор никогда не шёл танцевать, будучи пьяным. Он выдвигался к бару лишь тогда, когда натанцевался или встретил девушку, которая не прочь выпить с ним, а таких дам было много. Манерный, честный, стройный и вежливый Смирнов, который был одет очень стильно, но не дорого, часто бывал в центре женского внимания, но никогда не был бабником. Ему были присуще только образованные, умеющие быть в разговоре на одной волне девушки. И одну такую он встретил полтора года назад в этом же клубе.

В ту весеннюю ночь Виктор Смирнов зашёл в клуб и сразу же бросил взгляд на свободные диваны, ибо он любил там пребывать. Это, с его точки зрения, было гораздо лучше, нежели стоять пол-ночи или сидеть на узком стульчике у барной стойки. Все диванчики, стоящие по периметру ночного клуба и имеющие форму полумесяца, были как обычно заняты, но кроме одного, который был недалеко от входа.

Вообще диваны, которые стоят недалеко от выхода, всегда заняты, даже если везде пусто. Эти места излюблены гостями, потому что когда все выпивают и наступает пора возвращаться домой, то никому не охота проходить, шатаясь, через наполненный танцующими людьми зал и нюхать запах этих людей, хоть запах и не очень скверный. Этот запах – смесь приятного парфюма и алкоголя, а если в нос пьяного человека ударяет двадцать таких запахов, то ему станет нехорошо, поэтому люди сразу занимали диванчики недалеко от выхода, чтобы избегать толпу и сразу покинуть помещение.

Вот Виктор Смирнов и высмотрел один такой диван. Он мигом кинулся к нему, осматривая зал в поиске возможных конкурентов, которые также хотят поживиться на «место под солнцем». В итоге Смирнов занял заветный диван, расположившись на нём, как арабский шейх на своём троне, но его смутила перламутровая сумочка, лежавшая на диване. «Потерял кто-то» – подумал Смирнов. К Виктору через минуту подошёл официант, который был, как ни странно, знакомым, и поставил на стол поднос, на котором стояла бутылка «Мартини» и одна рюмка.

– Привет, Никита! А я не заказывал это. Ты же знаешь, что я пью – засмеялся Смирнов – Ах да! Здесь ещё сумку забыл кто-то – показал он пальцем на аксессуар, лежавший на диване напротив него.

– А тут до вас девушка была, она это и заказала. И сумка, наверное, её. Точно! Она вышла в уборную!

– Вот незадача… – выдохнул посетитель – Такое место пропадает! – засмеялся он – А у тут ещё есть свободные?

Официант помотал головой, показав отрицательный жест.

– К сожалению нету свободных диванов… – ответил официант – Кстати, а вот и девушка! – кивнул он в сторону уборной

–Ладно, я буду у бара! – сказал Смирнов, быстро встал и направился в сторону барной стойки

– А я думал, что вы пришли к ней…

– А что происходит? – раздался очень приятный, хоть и грустный женский голос, такой приятный, женственный, который сложно описать – Что это был за мужчина?

– Эм…Ну он просто увидел свободный диван и занял его, думая, что за ним никто не сидит, а я пришёл принести ваш заказ, думал, мол, он к вам…

– Ну я поняла…Бывает такое у людей… – после чего открыла бутылку «Мартини» и налила себе полный бокал

Тем временем Смирнов просто ради интереса обернулся, чтобы посмотреть что там за девушка. Он увидел её. Светлые волосы до плеч, худое лицо правильной формы, потрясающая фигура, стройные ноги, аккуратная талия, голубые глаза, аккуратный нос…Виктор просто смотрел на девушку, не сводя глаз. А когда официант что-то разъяснял и кивнул в сторону Смирнова, на него посмотрела и девушка. Заметив это, Виктор быстро отвёл взгляд в сторону, якобы ему ничего не было интересно.

После этого, казалось бы, всё прошло, ничего нового не произойдёт, но Смирнов пристально наблюдал за девушкой, внешне она ему очень понравилась; он даже припомнить не мог, чтобы за два года, пока он ходит в ночной клуб, ему кто-то пригляделся. Витя минуту стоял возле барной стойки и пил коктейль «Северное сияние», а когда он опустошил стакан, и содержимое оказалось внутри него, то, набравшись храбрости, выдвинулся к столу девушки.

Он шёл уверенной походкой, но, в то же время, сдержанной. Небольшие шаги приближали его к девушке. Смирнов специально шёл не напрямик, а чуть в обход, чтобы его не заметили в самом начале, молодой человек хотел сделать это как бы спонтанно, будто он куда-то отходил и на обратном пути подошёл, чтобы разъясниться.

Вот он подошёл к столу.

– Добрый вечер! Вы не подумайте ничего плохого, но я просто, увидев свободный диван, да ещё в таком месте, не мог пройти мимо. А он был занят вами…вы, если что не подумайте…

Девушка повернулась и посмотрела на него своими голубыми заплаканными глазами, после чего сделала небольшой глоток горячительного.

– И вам здравствуйте! Да я и ничего не подумала, если честно, с кем ни бывает! – наигранно усмехнулась она

– Я вижу, что вы плакали…Можно я к вам присоединюсь? Может я вас смогу приободрить? – неуверенно сказал он, а затем одёрнул себя и отрезал – Что-то я совсем обнаглел, с вами не знаком, да и ещё к вам навязываюсь, когда вы в таком состоянии…Ладно, я пошёл! Хорошего вечера! – Смирнов развернулся и пошёл в сторону бара

– Нет-нет-нет, вы никак не навязываетесь! Всё хорошо! Присаживайтесь! – вдруг её лицо стало ярче, и она указала на диван

Смирнов обернулся.

– Не бойтесь! Я вас не укушу, – засмеялась она

– В таком случае, вам нечего грустить! – по-доброму сказал Алексей Смирнов и улыбнулся – Меня зовут Виктор Смирнов, а вас как?

– Анна…Анна Никольская. Вы будете пить? – указала она на частично опустошённую бутылку – Вам надо бокал принести! Официант, можно вас? – сказала она, подняв вверх одну руку, подзывая официанта

– Да не стоит, я не пью то, что пьёте вы, Анна. – усмехнулся он, а официант тем временем шёл к их столику – Никита, можно мне как обычно!

Никита, улыбнувшись, кивнул:

– А вам потребуется что-нибудь? – обратился официант к девушке

– Нет, спасибо. – ответила Анна и подождала пару секунд, пока Никита отойдёт – А вы, Виктор, здесь постоянный гость? – засмеялась она и оголила свои белоснежные зубы

– Нет, с чего вы взяли?

– Вы говорите «как обычно», знаете официантов по именам, – сделала она ещё глоток «Мартини» – так что вы тут часто бываете.

– Есть такое, но вы не подумайте, что я зависимый от алкоголя. Я не пью много, да я вообще практически не пью. Разве что один-два фужера коктейля.

– Да я и ничего плохого о вас не подумала! – усмехнулась Анна

– Кстати, может перейдём на «ты»? – спросил Смирнов – Хотя я опять что-то палку перегибаю…

– Да нет, почему же, это нормально. Раз мы с вами…с тобой сиим за одним столом в ночном клубе, то это повод перейти на «ты».

– Это славно. Потому что ты молода и красива, и сложно обращаться к тебе, как к старой женщине. Кстати, а почему ты плакала?

Анна засмеялась

– Ну ты и сказал! Тоже мне, «молода»! Мне уже… – перешла она на шёпот – …двадцать шесть между прочим! Так что не так я и молода. – сказала она, осознанно проигнорировав последний вопрос Смирнова, словно боясь выдать что-то личное.

– Мне вообще тридцать лет! Так что ты, в сравнении со мной, молодая!

– Тебе тридцать? А я бы максимум дала лет двадцать пять. – удивленно промолвила Никольская

– А я изначально думал, что вам…тебе двадцать. – улыбнулся Виктор

– Ой, ну ты просто отвечаете комплиментом на комплимент!

– Нет, ни за что! Ты меня недооценила, я привык красивым девушкам говорить приятные вещи – сказал Виктор, и Анна покраснела – Так почему ты плакала?

– Ну, у тебя, Витя, наверное много девушек было. – снова Никольская проигнорировала вопрос Смирнова; тогда он понял, что не стоит пока что спрашивать о личном.

– Честно, ни одной! Ты вообще первая, к кому я подошёл сам… – тут Смирнов понял, что он сам проболтался, что его якобы «спонтанное знакомство» было спланированным, но он надеялся, что Анна не заметит

– Подошли сами, говорите? Так вы подошли не из-за дивана? – удивлённо спросила Никольская и раскрыла свои глаза

И в этот момент, словно поджидая, подошёл официант с коктейлем.

– О! А вот и выпивка! – засмеялся Смирнов и взял фужер в руку; он сделал маленький глоток, но почувствовал, как за пару секунд по его телу разлилось тепло.

Анна Никольская пристально смотрела на него. Она смотрела, как он взял фужер в жилистую руку, как отпил чуть-чуть и как он вздрогнул после этого.

– Да! Да, это было не из-за дивана! – вскрикнул Смирнов – Не из-за дивана! Я, когда ушёл, то стоял у барной стойки и ждал, пока мне коктейль сделают! Думал, мол, ты такая же, как и все: глуповатая девочка с накачанными и ужасно накрашенными губами, которая ищет любви и денег и которая не умеет быть в разговоре на одной волне, которой нужно будет объяснять смысл каждого слова, которое мы говорим реже, чем раз в день. – голос Смирнова стал тише – А когда я вас увидел, ваше прекрасное лицо, вашу прекрасную фигуру, услышал ваш голос издалека и когда вижу, как вы красиво умеете вести беседу, то я понял, что вы – идеал девушки, которых не сыщешь на всём свете! И я влюбился с первого взгляда! – после этого он допил коктейль, встал из-за стола и ушёл из клуба

Анна сидела с ошарашенным лицом, смотря вслед ушедшему Виктору.

После этого Анна быстро допила остатки «Мартини» и направилась к выходу домой, ей надо было переварить произошедшее, причём не только то, что было в баре, но ещё и то, из-за чего она пришла туда, из-за чего плакала…

Меж тем Виктор Смирнов разгульным шагом шёл по улице, вдыхая свежесть и прохладу ночного воздуха. Он был не пьян, но на его душе было колеблющее чувство. Это чувство его сверлило изнутри, ведь он таких слов и вправду не говорил ни одной девушке. Виктор действительно влюбился в неё с первого взгляда, а пяти минут диалога ему хватило, чтобы осознать, что Анна Никольская – идеальная девушка. Да, это звучит странно, ведь для каких-то выводов нужно очень долго общаться. Но ведь есть такие люди, по которым сразу можно сделать вывод. Звучит легкомысленно, но это так. Анна создала вокруг себя такую атмосферу, что вывод был сделан в течение одной минуты. Странно…

Смирнов сказал ей правду, и не боялся за произнесённые слова, хоть и были они сказаны в порыве. Теперь голова Смирнова была забита только мыслями об Анне Никольской.

Ему не было стыдно перед ней за ложь, ведь это была даже не ложь, далеко не ложь, а лишь метод того, как начать общение. Ему не было стыдно за слишком резкое сближение, ведь все рано или поздно переходят на «ты». Однако на душе было неспокойно, что-то буквально сверлило и заставило его обернуться и посмотреть назад, в сторону клуба «Выше облаков», в котором только что его жизнь сделала не самый резкий, но важный поворот. Из клуба вышла Анна и шла в одну сторону со Смирновым. Он был метрах в двухстах от неё, он её заметил, а она его нет. И у Виктора Смирнова на душе заскребли кошки, ещё сильнее, чем до того, как он увидел её сзади, в свете уличных фонарей на тротуаре узкой московской улицы.

Улица была хоть и узкая, но очень красивая. Днём этого, конечно же, не видно, ведь тут каждую минуту проезжает целая толпа машин, и красота и спокойствие улицы остаются незамеченными. Но в три часа ночи, когда машин на улице нету (разве что припаркованных) и доносится лишь лёгкий шум проезжающих автомобилей с Ленинградского шоссе, только тогда это место показывает свою красоту и умиротворённость. Эта улица представляет из себя что-то похожее на бульвар: деревья и скамейки, стоящие на тротуаре и и ряд деревьев, высаженный в центре проезжей части и разделяющий её на две узкие односторонние улочки. Это место напоминало Смирнову Париж. Ведь он, работая два года после ухода из армии журналистом, исколесил почти всю Европу. Центр Парижа в котором также бывал наш герой, состоял из похожих улиц. Поэтому, прогуливаясь, его посещали приятные воспоминания о французской столице, и Виктор Смирнов успокаивался.

«Точно! Скамейки!» – подумал он, и в его голову пришла идея – можно было исправить ошибку, допущенную при первом знакомстве!

Виктор дошёл до ближайшей скамеечки и сел на неё, закрыв голову руками, дабы сделать вид, что ему горестно. Но на деле Смирнов лишь высматривал через щель между пальцами где идёт Анна Никольская.

Вот она уже подходит, тогда он громко прошептал: «О Боже! Что я натворил сегодня? Я так опозорился!», причём он шептал настолько громко, чтобы его услышала мимо проходящая Анна, и чтобы она смогла распознать его голос.

– Виктор, вы…точнее ты? – удивленно спросила Никольская, остановившаяся рядом

Смирнов поднял голову и бросил взгляд на девушку

– Анна, а…а что ты здесь делаешь? – спросил с наигранным удивлением, запинаясь, Виктор

– Я домой иду, а ты что тут сидишь?

– Я тоже домой шёл, но сейчас присел просто подумать…

– О чём думал?

– Да так, о своём, о работе, сами понимаете, времена сейчас тяжёлые…

– Не обманывай меня! – перебила, засмеявшись, Анна – Я слышала, о чём ты тут говорил. Не переживай, ты ничуть не опозорился, всё в порядке! Чувства – это то, что не нужно держать в себе!

– Ты про что?

– Про то, что ты тут нашёптывал

– А, так вы действительно слышали…Мне реально стыдновато, что так начал общение…

– Не переживай, всё хорошо! А ты тут неподалёку живёшь?

– Да, вот на той улице! – показал он на такую же узенькую улочку, что начиналась за светофором – А вы где живёте?

– Мы же на «ты» перешли. – засмеялась Анна – Я на той стороне Ленинградского проспекта, мне до дома минут двадцать идти от клуба.

– Давай я тебя провожу?

– Без проблем! – улыбнулась Анна и взяла Виктора под руку – Я о тебе толком ничего не узнала, Виктор. Кем ты работаешь?

– Журналистом! – резко отрезал Смирнов, причём таким голосом, будто в него вселился робот. Он прекрасно знал, что разглашать свою деятельность разведчика не стоит. Это чревато очень серьёзными последствиями. Был у него товарищ, Смирнов с ним Осетию прошёл. Сашка его звали, тоже разведчиком был. Он там встретил красотку-осетинку, начал за ней бегать- ухаживать, а один раз, когда он с ней в ресторане неслабо так напился, то и разболтал, мол, «вот закончится война, увезу тебя в Россию! Я же на самом-то деле русский, приехал сюда грузин крошить!». После этого Адель (так девушку звали) сдала его грузинам за пятьсот долларов, а что с ним сейчас никто не знает… – А ты кем работаешь?

– Я дизайнер. Ничего особенного, а вот твоя профессия интересная! – засмеялась она – А ты для телевидения или для газет?

– И туда, и туда. – усмехнулся Виктор – Но ваша профессия куда особеннее, чем моя. Поверьте мне. Я видел толпы людей, общался со многими, но вы – второй дизайнер, которого я знаю. Вас очень мало!

– Правда? А кто был первым?

– Тот, кто мою квартиру обновлял! – засмеялся во весь голос Смирнов – Я там ремонт делал и пригласил дизайнера. Талантливый парень!

Анна также засмеялась:

– А как его звали? Может я его знала когда-то…

– Ох, даже не помню…Георгий…

– Шейский?! – резко перебила Анна

– Точно! Георгий Шейский! Я с ним даже как-то виделся месяц назад.

– Дай угадаю, в клубе? – снова засмеялась Никольская

– Нет, почему? Ты меня приняла за алкоголика, но я же говорил, что больше двух стаканов «Северного сияния» не принимаю…А видел я его у себя дома, он ко мне приезжал спросить понравилась ли мне его реновация квартиры.

– И что ты ответил? Я слышала, что он хорошие дизайны делает.

– Мне всё очень понравилось, когда я её брал в собственность лет шесть назад, то это была…не знаю как описать. Ну обычная квартира, самая обыкновенная, с типовой планировкой, каких по нашей стране миллионы. А после ремонта она не то что поменялась, она перевернулась с ног на голову! Я бы не узнал квартиру, будь я гостем…

– Ясно, а я вот вернулась к себе на старую квартиру позавчера. Я в ней не была больше года. Когда въехала, там вроде не было бардака огромного, но стоял запах ветхости, пылища была. Ты понял о чём я?

– Да, я догадываюсь. Такое можно увидеть на даче, когда не приезжаешь всю зиму, и она три с лишним месяца пустует.

– Точно! Надо же, как ты красиво подобрал сравнение. Всё-таки журналистика делает речь красивой и понятной…

– А где ты жила до возвращения на квартиру?

– Я…– резко запнулась Анна, и к её горлу подкатился огромный ком, который в интонации и дыхании почувствовал даже Виктор. Тогда он понял, что это связано с её проблемой, из-за которой она рыдала в клубе, поэтому Смирнов не стал её допытывать.

– Если что-то личное, то не стоит. Надо важное держать при себе.

– Да, я думаю так будет лучше! – с явным облегчением улыбнулась Анна и повернулась к Виктору…

Так вот они шли, беседовали, а Смирнов почти всё время смотрел на неё. Им было действительно интересно, общих тем для разговора у них было предостаточно, но парочка уже подошла к дому Никольской. Это была красивая семиэтажная «сталинка» жёлто-песочного цвета, с красивой деревянной дверью, на которой переливалась в свете фонаря медная ручка. Смирнов представлял красивый подъезд этого дома: широкие мраморные ступени, деревянные перила с красивой ковкой, медная решётка лифтовой шахты…

Виктор не хотел отпускать Анну, но сдержанность превыше всего, поэтому он не стал навязываться с просьбой проводить до квартиры и спокойно сказал:

– Спокойной ночи, Аня!

– И тебе тоже спокойной ночи! Может завтра часиков в семь встретимся в клубе?

Лицо Виктора засияло, словно только что огранённый топаз.

– Да! Конечно да! Без всяких проблем! – улыбка невольно растянулась до своего максимума За тобой зайти?

– Если не сложно, то зайди. – засмеялась Анна – Так тебе наверное мой номер телефона нужен?

– Если хочешь, то дай, а я тебе свой дам.

Они обменялись номерами, и Анна ушла к себе в квартиру, а Виктор же побрёл к себе домой. Он очень хотел спать. Почти четыре утра как никак. Зато теперь Смирнов был спокоен. Он многое узнал об Анне, ему этого хватало, чтобы влюбиться в неё…

На следующий день Виктор Смирнов проснулся в 10:21. Он запомнил эту цифру на часах и был ошарашен ею. Никогда ему не доводилось в пятницу, после двух фужеров коктейля и отбоя в четыре утра, просыпаться в столь раннее время. Более того, его ничто не разбудило. Ни сверлящие стену соседи, ни орущие младенцы, ни стуки по батарее, ни машины, заполонившие тихую улочку с рассветом. Ничего. Он проснулся сам. Причём Смирнов был бодр, как незнамо кто, и чувствовал он себя прекрасно, будто спал не шесть часов, а двенадцать. День был чудный, солнечный. Солнечный луч светил прямо в его лицо, причём он не мешал ему. Смирнов чувствовал, как на улице тепло и ярко, как бы там было прекрасно прогуляться.

Виктор испытывал то же чувство, что и бурый лесной медведь, только вышедший из длительной спячки – радость видеть мир и прожить ещё один день на этой прекрасной планете. Эта мысль проскочила у Смирнова в голове, но после таких дум он невольно скорчил гримасу тошноты, ведь всё это слишком похоже на утопию для него. Виктор терпеть не мог мужчин-меланхоликов и мужчин-утопистов – они, с его точки зрения, были «недомужиками». Корчась перед окном, он вспомнил, что через семь часов надо идти на ужин с лучшей девушкой в мире – Анной Никольской.

Поэтому Виктор Смирнов мигом понёсся в ванную, чтобы принять «водные процедуры», как их называют в армии. Сначала он включил кран с ледяной водой и умыл своё лицо. После этого Смирнов намочил зубную щётку, положил на неё оставшуюся зубную пасту из выдохшегося тюбика (вот что значит – холостяк!), начистил зубы. Затем нанёс пену для бритья на лицо, начал бриться. Причём он так качественно брился, что, пожалуй, Бог чистоты ему позавидует. Смирнов и надувал щёки, и надувал место между верхней губой и носом, и выпячивал всячески подбородок, и вертел всячески головой, дабы сбрить щетину отовсюду. Для многих такое покажется чем-то особенным, что делают только на праздники, но армия и дисциплина научили Виктора бриться именно так каждый день за пару минут.

Это и вправду восхитительно! Армия, всё же, крайне положительно влияет на людей. Многие косят от армии в наши дни, но послужить год – это вообще ничего. Раньше и пожизненно, и 25 лет служили. Даже наши родители служили 2 года, а не один, как мы! Неужели толпам мужчин сложно пойти в армию на всего один год? Неужели это разлучение на всю жизнь? Армия даже за год сделает из неотёсанного сопляка подтянутого, чистого человека. Нет, это не агитация, ни в коем случае. Но просто иногда поражаешься, видя, сколько людей боятся служить. Да! Именно боятся! Это не лень, не желание поступить в ВУЗ, не скука по мамочке-папочке, а именно страх! Нам всем внушают, что в армии есть дедовщина, есть коллективные наказания, и этого мы так боимся? Боимся получить по башке, за то, что сделали что-то неправильно? Боимся дедовщины, которой уже практически нигде нет? Странно, всё это очень странно…Армия только плюсы даёт, а люди избегают её.