Внешняя разведка СССР – России. 1946–2020 годы. История, структура и кадры

В 1933 году пришедший к власти Гитлер запретил компартию и по Германии прокатилась волна арестов и убийств коммунистов. Не избежал опасности и Фукс, которого штурмовики Кильского университета заочно приговорили к смертной казни. В результате он был вынужден перейти на нелегальное положение и в июле 1933 года эмигрировать во Францию. Там он активно включился в работу антифашистского комитета, которым руководил Анри Барбюс. Впрочем, во Франции Фукс не задержался и уже 24 сентября 1933 года по приглашению английского промышленника Рональда Ганна, с которым был знаком его отец, выехал в Англию. Вскоре по протекции Ганна Фукс был принят на работу в Бристольский университет в лабораторию известного физика Невилла Мотта, где начал заниматься вопросами теоретической физики. Будучи талантливым ученым, Фукс уже в декабре 1936 года защитил докторскую диссертацию на тему «Связующие силы металлической меди и эластические константы моновалентных металлов». После защиты Мотт рекомендовал Фукса профессору Максу Борну, который руководил лабораторией в Эдинбургском университете. В результате в феврале 1937 года Фукс переезжает в Эдинбург, а в июле 1937 года становится стипендиатом фонда Карнеги. Работая под руководством Борна, он написал ряд статей, которые были отмечены в ученом мире.

Здесь надо особо отметить, что все эти годы Фукс продолжал оставаться нелегальным членом КПГ и не скрывал своих прокоммунистических взглядов. Однако заключение советско-германского Пакта о ненападении вызвало у него двоякое чувство. Позднее по этому поводу он говорил следующее: «Советско-германский пакт было трудно понять, но все же я пришел к выводу, что СССР сделал это, чтобы выиграть время и лучше подготовиться к войне.

После начала Второй мировой войны Фукс, как «враждебный» иностранец, предстал перед комиссией по проверке лояльности. Профессор Борн ходатайствовал за сотрудника своей лаборатории. Благодаря этому Фукс получил так называемую льготную категорию «С» и должен был лишь периодически отмечаться в местном полицейском участке. Но после того как Германия оккупировала Данию, Бельгию, Голландию и Францию, политика Англии по отношению к немцам-эмигрантам ужесточилась. В мае 1940 года Фукс был интернирован в лагерь для иностранцев на острове Мэн. А через два месяца интернированных немцев и итальянских военнопленных из этого лагеря отправили в Канаду, где разместили в пригороде Квебека Шербруке. Там Фукс находился до декабря 1940 года, пока благодаря усилиям Борна и Ганна не был освобожден. Он вернулся в Англию и продолжил работу в Эдинбургском университете,

В начале 1941 года Фукс принял английское гражданство, а в мае получил приглашение от Рудольфа Пайерлса, руководителя английской программы создания атомной бомбы, участвовать «в одном военном проекте». После недолгих раздумий Фукс ответил согласием и с июня начал работать в Бирмингемской лаборатории в рамках проекта «Тьюб эллойз» по созданию английской атомной бомбы. После нападения фашистской Германии на Советский Союз Фукс принимает решение помочь нашей стране. Осенью 1941 года во время одной из поездок в Лондон он связался со своим знакомым, эмигрантом из Германии Юргеном Кучински. По мнению Фукса, Кучински мог бы вывести его на сотрудников советской разведки. И здесь он не ошибся. Юрген Кучински, один из руководителей Компартии Германии, был хорошо знаком с послом СССР в Лондоне Иваном Михайловичем Майским, а его сестра Урсула Кучински была кадровой сотрудницей советской военной разведки.

Юрген Кучински сообщил о просьбе Фукса послу Майскому, а тот в свою очередь рассказал о Фуксе резиденту ГРУ Ивану Склярову. Причиной такого решения было то, что отношения между Майским и резидентом ИНО НКВД Анатолием Горским не сложились. Что касается Склярова, то он поручил встретиться с Фуксом своему помощнику Семену Кремеру.

Во время следующего приезда Фукса в Лондон Кучински передал ему, что он может встретиться с советским представителем в один из ближайших вечеров на одной из улочек западного Лондона. А для того чтобы Фукс был твердо уверен, что встретился с нужным человеком, тот скажет ему пароль: «Привет от Кучинского».

Здесь надо сделать небольшое уточнение. Почему-то считается, что в 1941 году Фукс сам пришел в советское посольство и лично обратился к послу Майскому. Но это не соответствует действительности. Семен Кремер, поддерживавший контакт с Фуксом в это время, утверждает:

«Я хорошо помню, что в советское посольство Фукс никогда не приходил. О встрече с ним мы договорились через доктора Кучински. Она состоялась на одной из улиц западного Лондона ночью. К этой встрече я готовился очень тщательно, постоянно проверялся»[48].

Во время этой встречи Фукс рассказал Кремеру о начале работ по созданию атомной бомбы в Англии и США. А на вопрос, почему он решил передать эти сведения Советскому Союзу, ответил, что СССР необходимо иметь свою бомбу для обеспечения собственной безопасности. «В это время, – рассказывал позднее Фукс, – у меня не было ни малейших сомнений в правильности советской внешней политики и я был уверен в том, что западные союзники сознательно способствуют тому, чтобы Советский Союз и Германия полностью истощили себя в смертельной схватке. Я не испытывал ни малейших колебаний, передавая советским представителям всю известную мне информацию, хотя я старался, по крайней мере вначале, сообщать им только результаты моих собственных исследований»[49].

Во время следующей встречи с Кремером Фукс передал ему большой блокнот с материалами об английском проекте «Тьюб эллойз». Но весной 1942 года связь Фукса с резидентурой ГРУ в Лондоне прервалась из-за того, что Кремер был отозван в Москву. В результате Фукс был вынужден вновь обратиться за помощью к Юргену Кучински. На этот раз Кучински связал его со своей сестрой, Урсулой Кучински (Соня), которая в начале 1941 года прибыла из Швейцарии в Англию с заданием организовать работу нелегальной резидентуры.

Их первая встреча состоялась летом 1942 года. Оператором Фукса Соня была до ноября 1943 года и за это время передала в Центр через своего связника, работника легальной лондонской резидентуры ГРУ Николая Аптекаря (Сергей), большое количество важной информации. Об объеме и характере переданной Фуксом информации можно судить по секретному меморандуму директора; ФБР Э. Гувера специальному помощнику президента США контр-адмиралу С. Сауэрсу от 2 марта 1950 года:

«В соответствии со своим намерением передавать Советскому Союзу только результаты своих собственных работ Фукс передавал советскому агенту копии всех докладов, подготовленных им в Бирмингемском университете.

Помимо копий документов, автором которых он был сам, Фукс действительно сообщил советскому агенту в общих чертах о научно-исследовательских работах в рамках программы «Тьюб эллойз» в Великобритании и о создании небольшой экспериментальной станции по изучению процессов диффузии урана на базе одного из заводов министерства снабжения в Северном Уэльсе (объект «Долина»). Он сказал, что никакой проектно-конструкторской информации по этой экспериментальной станции и используемому на ней инженерному оборудованию он советским агентам не передавал. Кроме того, он сообщил русским, что аналогичные исследования проводятся также в Соединенных Штатах и что между двумя странами существует сотрудничество в этой области»[50].

Фукс работал в Бирмингеме до ноября 1943 года. А его дальнейшую судьбу определило соглашение, подписанное Черчиллем и Рузвельтом 19 августа 1943 года в Квебеке, по которому Великобритания и США объединяли свои усилия в создании атомной бомбы. И уже вскоре Фукс получил приглашение от руководителя Национальной лаборатории в Лос-Аламосе Роберта Оппенгеймера продолжить свою работу в США.

Оппенгеймер основал эту лабораторию весной 1943 года «для исследования, конструирования и постройки атомной бомбы».

Вот как описывался этот сверхсекретный объект, расположенный в безлюдной местности в штате Нью-Мексико (до ближайшего населенного пункта – небольшого городка Санта-Фе – семьдесят километров), в окружении военных полигонов, в одной из справок, подготовленных сотрудником 3-го отдела Первого управления НКГБ Еленой Михайловной Потаповой:

«Лагерь–2 (он же Лагерь „Y», Лаборатория 2 – одно из кодовых наименований этой лаборатории, используемое советской разведкой) изолирован от внешнего мира. Он расположен в пустынной местности на вершине плоской „столовой» горы. На территории лагеря, огороженного колючей проволокой и находящегося под специальной усиленной охраной, проживает около 2000 человек. Для них созданы хорошие бытовые условия: удобные квартиры, площадки для игр, бассейны для плавания, клуб и т. п. Почтовая переписка с внешним миром контролируется. Выезд работников из лагеря разрешен только по предварительному разрешению военных властей»[51].

Фукс согласился и 22 ноября 1943 года получил въездную визу в США. После этого он встретился с Урсулой Кучински и сообщил ей о предстоящей поездке в Америку. Во время следующей встречи Кучински передала ему инструкцию по установлению контактов с американским связником Раймондом. Встреча с ним должна была произойти в первую субботу февраля 1944 года в Нью-Йорке. Обговорив условия связи, Фукс 28 ноября вместе с тридцатью другими английскими учеными отплыл из Ливерпуля в Норфолк, штат Виргиния.

3 декабря 1943 года Фукс прибыл в Норфолк, получил подъемные и через четыре дня был в Нью-Йорке, где располагалась британская научная миссия. В Нью-Йорке он сначала поселился в «Тафт-отеле», а потом переехал в меблированные комнаты на 77-й улице. С декабря 1943 года Фукс начал работать в Колумбийском университете, где занимался разработкой математического аппарата газодиффузионного процесса и решением конкретных технологических проблем строящегося комплекса в Оук-Ридже. В январе 1944 года он был внесен в список ученых, которым разрешалось посещать различные исследовательские центры «Манхэттенского проекта» без специального разового разрешения. Правда, ему по-прежнему было запрещено посещение без специального разрешения военной контрразведки закрытых исследовательских центров и ознакомление во время этих посещений с секретной документацией.

В субботу 4 февраля 1944 года Фукс, как было условлено, встретился со своим связником Гарри Голдом (Раймонд), являвшимся агентом советской внешней разведки. Причиной передачи Фукса на связь с ИНО НКВД было решение руководства СССР сосредоточить работу по атомной проблеме в руках внешней разведки.

Фукс коротко проинформировал Голда о работах по созданию атомной бомбы в США и своем участии в них, а также договорился о следующих встречах. Всего с февраля по июль 1944 года Фукс встречался с Голдом пять раз и передал ему информацию об опытной промышленной установке K-25 в Оук-Ридже, о мембранах, используемых в газодиффузионном процессе, их композиционном составе. Кроме того, он передал Голду копии всех докладов, подготовленных английской научной миссией. Все сведения, полученные от Чарльза (такой псевдонима дали Фуксу в нью-йоркской резидентуре), были срочно отправлены в Москву и получили высокую оценку.

Установки по производству металлического урана K-25 в Оук-Ридже, штат Теннесси

Летом 1944 года после запуска промышленной установки по производству металлического урана в Оук-Ридже американцы предложили Фуксу принять участие в работах на объекте, расположенном на юге страны. На сборы было дано всего несколько дней, и уже 14 августа 1944 года Фукс оказался в Лос-Аламосе, где стал сотрудником группы Т-1 («Термодинамика имплозивных процессов») отдела теоретической физики. О своей работе в группе Т-1 он впоследствии вспоминал так:

«В конце 1944 года я начал заниматься теоретическими расчетами величины необходимой массы плутониевого ядерного горючего и разработкой метода имплозии (взрыва, сходящегося внутрь) для перевода заряда в надкритическое состояние. Моей задачей как раз стала разработка математического аппарата, способного объяснить возникавшие в ходе экспериментальной фазы исследования колебаний, нарушавшие одновременное протекание имплозивного эффекта, в результате чего запал в самом центре плутониевой бомбы взрывался слишком быстро, и ядерного взрыва всей надкритической массы плутония не происходило. Этой проблемой, оказавшейся исключительно сложной как в техническом, так и в теоретическом плане, я занимался вплоть до Аламогордо. И разумеется, я подробно проинформировал советских товарищей о том, как была решена эта задача и на какой теоретической базе»[52].

КПП на главном въезде в Лос-Аламосскую национальную лабораторию Департамента энергетики США

Отъезд Фукса в Лос-Аламос был для него полной неожиданностью, и поэтому он не сумел предупредить о нем Голда. В результате связь с Фуксом прекратилась, и для ее восстановления руководством нью-йоркской резидентуры внешней разведки было принято решение направить Голда к сестре Фукса Кристель Хейнеман, проживающей в пригороде Бостона Кембридже. Голд дважды, в сентябре и ноябре, побывал в Кембридже. В первый раз служанка сказала ему, что супруги Хейнеман находятся в отпуске и вернутся не раньше середины октября. Во время второго посещения Голду удалось поговорить с Кристель Хейнеман и оставить письмо для Фукса с просьбой позвонить по указанному телефону и сказать: «Я приехал в Кембридж и пробуду здесь столько-то дней».

Однако Фуксу удалось побывать у своей сестры только в феврале 1945 года. Тогда она и рассказала ему о визите некоего друга и передала письмо. Фукс позвонил по указанному телефону и через два дня встретился с Голдом в доме своей сестры. Во время этой встречи Фукс кратко проинформировал Голда о лаборатории в Лос-Аламосе и передал письменный отчету в котором суммировал все, что было ему известно о завершающей стадии создания американской атомной бомбы. Кроме того, они условились о следующей встрече в июне в городе Санта-Фе.

После возвращения в Лос-Аламос Фукс 4 июня 1945 года присутствовал на расширенном заседании координационного совета под председательством Оппенгеймера, на котором было доложено о готовности всех лабораторий к предстоящему испытанию атомной бомбы под кодовым названием «Тринити». Через несколько дней Фукс выехал на встречу с Голдом в Санта-Фе. Он передал ему доклад, где содержалось полное физико-математическое описание плутониевой бомбы, которую предстояло испытать на полигоне, ее чертежи и расчетную мощность. Кроме того, Фукс сообщил предполагаемую дату испытаний – 16 июля, приблизительное местонахождение полигона, а самое главное – что США твердо намерены использовать атомную бомбу для окончательной победы над Японией.

За все время сотрудничества Фукса с советской разведкой у англичан и американцев не возникло и тени подозрения в его лояльности. Но 5 сентября 1945 года произошло событие, которое сыграло роковую роль в судьбе Фукса. В этот день Игорь Гузенко, шифровальщик резидента ГРУ в Оттаве Николая Заботина, попросил у канадских властей политического убежища. Последствия этого побега оказались катастрофическими для советской разведки. Канадская королевская комиссия по вопросам шпионажа выявила имена 19 агентов ГРУ в Канаде, в том числе физика Аллана Мея. Он был арестован в Англии 4 марта 1946 года, признался в передаче советским представителям материалов по атомной бомбе и был осужден на 10 лет каторжных работ. Разоблачение Мея явилось сильной пощечиной ФБР и МИ-5 и заставило их начать проверку всех лиц, имеющих отношение к созданию атомной бомбы.

Начальник проекта «Манхэттен» генерал-майор Лесли Гровс и Роберт Оппенгеймер осматривают полигон «Тринити». Сенятбрь 1945 г.

Тем временем ничего не подозревающий Фукс продолжал работать в Лос-Аламосе. В сентябре было решено, что члены британской научной миссии покинут США и продолжат свою работу в Англии. Фукс должен был вернуться в Англию в феврале следующего года. Поэтому во время его последней встречи с Голдом 19 сентября 1945 года он получил условия связи в Лондоне: Морнингтон-Кресент, первая суббота каждого месяца в 8 часов вечера. Однако по просьбе американцев Фукс задержался в США до июня. Все это время он вместе с Эдвардом Теллером работал над проблемами создания термоядерного оружия.

Вернувшись в Англию, Фукс вновь был привлечен к программе создания атомной бомбы, на этот раз английской. В июле 1946 года он возглавил отдел теоретической физики в британском научном центре в Харуэлле (рядом с Оксфордом). К сожалению, в это время связь Фукса с советской разведкой вновь оборвалась. Причиной тому было предательство Гузенко, после которого Центр принял решение временно заморозить контакты с агентурой, занимавшейся атомной проблемой. Тогда, как и в прошлый раз, Фукс начал восстанавливать связь сам. К этому времени Юрген Кучински уже покинул Англию, поэтому Фукс обратился к его жене, которая направила его к Ханне Клопшток. Ей Фукс рассказал, что работает на секретном объекте и связаться с ним по телефону невозможно. Клопшток передала слова Фукса руководителю немецкого землячества коммунисту Гансу Зиберту, который и связался с сотрудником резидентуры внешней разведки в Лондоне Ерзиным.

Однако в Центре не торопились устанавливать контакт с Фуксом. Поэтому он обратился за помощью к своей давней знакомой, сотруднице газеты «Дейли уокер» Анджеле Такетт. В свою очередь Такетт передала просьбу Фукса о встрече с «большой Ханной» все тому же Зиберту, после чего в Москве было решено связаться с Фуксом через Клопшток. Их встреча состоялась 19 июля 1946 года и прошла без осложнений. Фукс рассказал, что в Харуэлле он занимает весьма ответственный пост и уверен, что находится вне всяких подозрений. Получив отчет об этой встрече, в Центре решили, что с Фуксом должен работать кадровый офицер разведки. С этой целью в Лондон в качестве заместителя резидента по научно-технической разведке был командирован Александр Феклисов, который официально занял должность второго секретаря посольства.

Первая встреча Фукса с Феклисовым произошла 27 сентября 1947 года. Их дальнейшие встречи происходили регулярно, а о важности переданной Фуксом информации можно судить по следующему отзыву: «Полученные материалы очень ценные и позволят сэкономить 200–250 млн рублей и сократить сроки освоения проблемы».

Вот перечень только части материалов, переданных Фуксом с осени 1947 по май 1949 года:

детальные данные о реакторах на химическом заводе по производству плутония в Уидскейле;

сравнительный анализ работы урановых котлов с воздушным и водяным охлаждением;

планы строительства завода по разделению изотопов; принципиальная схема водородной бомбы и теоретические данные по ее созданию, которые были разработаны учеными США и Англии в 1948 году;

результаты испытаний американцами ураново-плутониевой бомбы в атолле Эниветок;

справка о состоянии англо-американского сотрудничества в области производства атомного оружия[53].

Последняя встреча Фукса с Феклисовым произошла 25 мая 1949 года. А 3 февраля 1950 года в лондонской резидентуре и в Москве, прочитав вечерние английские газеты, узнали, что накануне Фукс был арестован сотрудниками особого отдела Скотленд-Ярда по предписанию контрразведки МИ-5. При аресте Фуксу были предъявлены два обвинения:

Конец американской атомной монополии. Окрестности Семипалатинска, 29 августа 1949 г.

передача неизвестному лицу в 1947 году секретной информации, касающейся атомной энергетики;

передача информации, касающейся научных исследований в области атомной энергетики, неизвестному лицу в США в феврале 1945 года.

Что же послужило причиной провала Фукса? Прежде всего отметим, что после предательства Гузенко и ареста Аллана Мея американская и английская контрразведки начали отрабатывать каналы возможной утечки атомных секретов в Советский Союз. Их усилия утроились после того, как 29 августа 1949 года в СССР была испытана первая советская атомная бомба. К сентябрю 1949 года сотрудники МИ-5 пришли к выводу, что среди английских ученых ответственным за утечку информации является Клаус Фукс. Это косвенно подтверждалось и тем, что в записной книжке Мея было обнаружено имя Фукса. А изучение материалов о прошлом Фукса выявило его принадлежность к Компартии Германии. Кроме того, американцы в 1946 году приступили к расшифровке перехваченных радиосообщений советских представительств в США. К 1949 году в рамках операции «Венона» (так в американских спецслужбах обозначили декодирование советских сообщений) был достигнут значительный успех, что позволило установить псевдонимы агентов советской разведки и время передачи ими добытых материалов своим операторам. В результате в декабре 1949 года в МИ-5 решили форсировать разработку Фукса. Его первый допрос состоялся 21 декабря 1949 года. В ходе допроса следователь контрразведки Уильям Скардон играл на лояльности Фукса к его английским друзьям и апеллировал к его чувству благодарности Англии, которая предоставила ему убежище и возможность заниматься наукой. В результате он добился от Фукса признания в принадлежности в прошлом к коммунистической партии. Однако свою причастность к атомному шпионажу Фукс категорически отрицал. Поэтому допросы были продолжены и в январе 1950 года. В конце концов переживающий тяжелый внутренний кризис Фукс, которому объявили, что он отстранен от работы в Харуэлле, 24 января сделал признание о передаче информации по атомной бомбе советским представителям и был немедленно арестован.

Суд над Фуксом состоялся 1 марта 1950 года в центральном уголовном суде Олд Бейли. Председательствовал на процессе верховный судья Англии лорд Годдард, а главным обвинителем был генеральный прокурор Шоукросс. Защищал Фукса известный адвокат Бенетт. В ходе судебного разбирательства, которое продолжалось два часа, Фукс был признан виновным в нарушении государственной тайны и приговорен к 14 годам тюремного заключения. От смертной казни его спасло то обстоятельство, что в годы войны Советский Союз был союзником Великобритании.

Сведения, полученные во время процесса над Фуксом, помогли ФБР установить личность его связника Раймонда. В результате 20 мая 1950 года в США был арестован Гарри Голд, а затем и другие советские агенты – Дэвид Грингласс и супруги Розенберг. Судьба последних оказалась трагичной. В угоду ФБР и политической конъюнктуре они 19 июня 1953 года были казнены на электрическом стуле.

По существующей тогда традиции СССР отказался от своего агента.8 марта 1950 года ТАСС выступило со следующим заявлением:

«Агентство Рейтер сообщило о состоявшемся на днях в Лондоне судебном процессе над английским ученым-атомщиком Фуксом, который был приговорен за нарушение государственной тайны к 14 годам тюремного заключения. Выступивший на этом процессе в качестве обвинителя генеральный прокурор Великобритании Шоукросс заявил, будто бы Фукс передавал атомные секреты «агентам Советского правительства». ТАСС уполномочен сообщить, что это заявление является грубым вымыслом, так как Фукс неизвестен Советскому правительству и никакие «агенты» Советского правительства не имели к Фуксу никакого отношения».

Первые месяцы заключения были для Фукса очень тяжелыми: заключенные считали его предателем. Но со временем отношение к нему изменилось. В свободное от работы время он организовал курсы по повышению грамотности, где вел все предметы. Кроме того, сам он много читал: как специальную литературу, так и художественные произведения.

Через девять с половиной лет, 24 июня 1959 года, Фукс был досрочно освобожден за примерное поведение. Оказавшись на свободе, он немедленно выехал в ГДР, где ему предоставили гражданство. Вскоре Фукс был назначен заместителем директора Института ядерной физики и вновь начал заниматься любимым делом. Через некоторое время он женился на Маргарите Кейлсон и поселился в Дрездене. Помимо работы в Институте ядерной физики Фукс преподавал в Высшей технической школе. В 1972 году его избрали членом Академии наук, а в 1975 году он получил Государственную премию первой степени. Кроме того, в 1979 году он был награжден орденом Карла Маркса. Летом 1968 года Фукс побывал в СССР, где посетил ряд научно-исследовательских институтов и встретился с советскими учеными. Однако советское руководство так и не отметило его заслуг в получении СССР атомных секретов.

Умер Клаус Фукс 28 февраля 1988 года. Как член ЦК СЕПГ, он был похоронен на Кладбище социалистов в Берлине. На траурной церемонии присутствовало много народу, но, к сожалению, не было ни одного советского представителя.

Дело Розенбергов

В своей книге «Спецоперации. Лубянка и Кремль» Павел Анатольевич Судоплатов сообщил «правду о деле Розенбергов». Он считал их жертвами «холодной войны», сыгравшими незначительную роль в операциях советской внешней разведки в США в годы Великой Отечественной войны[54]. К сожалению, Судоплатов, в силу своего служебного положения, не был осведомлен о реальных достижениях супругов Розенберг в сфере отечественной научно-технической разведки. Поэтому нет ничего удивительно в том, что в своей книге он не сумел объяснить, почему арест этих людей в июне 1950 года (об этом факте он узнал из сообщения ТАСС), спустя год вдруг так встревожил только что назначенного министра госбезопасности Семена Денисовича Игнатьева. Последний приказал начальнику внешней разведки Савченко и начальнику Бюро № 1 МГБ СССР Судоплатову доложить ему обо всех материалах по провалам наших разведывательных операций в США и Англии в связи с делом Розенбергов. Также министр сообщил, что в ЦК создана специальная комиссия по рассмотрению возможных последствий в связи с арестом Голда, Грингласса и Розенберга.