Амазонки нашего времени. Часть Третья

– Мы втроём,– снова стал вспоминать, бывший лётчик,– прошли к выходу из грота, и тут увидели кучу смертоносного железа: оружие тех, кто побывал в подземелье. Мы быстро вооружились и выглянули из грота. Бой действительно шёл очень близко. Это была атака наших партизан и диверсантов со стороны ущелья, чтобы отрезать врага от перевала, замкнуть в кольцо. Немцы оборонялись со всей яростью обречённых. Останки нашего штурмовика догорали под прямыми попаданиями снарядов и мин. Немцы закрепились вблизи этого грота, за зарослями кустов, где я прятал своего командира. Мы находились у них в тылу, точнее с южного фланга – ну и мы разом грохнули из автоматов, стали кидать гранаты. От неожиданности фрицы бросились наутёк, наши перешли в атаку. По сути, те красавицы из пещеры, вернув нас к жизни за час с небольшим и выпустив в тылу врага, создав схрон из оружия тех, кто остался в гроте,– помогли нашим замкнуть перевал. Внезапность и выгодная позиция плюс изобилие боеприпасов под рукой помогли нам переломить ситуацию в свою пользу…

Вскоре мы оказались среди своих. Нас несколько раз допрашивали, однако мы как-то смогли убедить смершевцев – особый отдел, что удалось уцелеть при падении, что мы очутились в этом неприметном гроте, где – видимо был схрон местных партизан, благодаря чему спаслись. Чекистам ничего не оставалось, как поверить: ничего необычного в гроте уже не было: ни золота, ни прекрасных целительниц. Мы попали в свои части. Вскоре нас с командиром опять сбили, это случилось уже под Ростовом. Нам снова удалось удачно посадить самолёт: в степи это было намного проще. Провалялись в госпитале. Моего командира отправили в тыл: он уже был негоден к дальнейшим боевым вылетам: теперь ему предстояло стать инструктором начинающих пилотов легендарных и грозных штурмовиков.

– И вы никогда не виделись?!

– Виделись, на слётах ветеранов, переписывались, но о том, что было там – ни слова. Сначала боялись, а потом нам это всё стало казаться каким-то нереальным видением: мало ли что померещится от адской боли. Потом командир помер, а рядового я уж больше не встречал…

– Почему же вы об этом не напишите?!

– Катюша – сами подумайте: у меня взрослые внуки: скажут: ну всё, старик из ума выжил. Начнут меня таскать по психиатрам, пилюли разные вынудят пить… да и было ли это в действительности, я уже не могу сказать твёрдо. Нет, голубушка – есть такие вещи, о которых никогда нельзя говорить лишнего. Я же не знаю, скольких тогда спасли в той пещере? Где теперь тот немец, что лежал слева?! Все воспримут это как небылицу, напечатают в каком-нибудь пёстром журнальчике, на потеху публике. А меня – боевого лётчика, будут воспринимать, словно шута горохового.

– Но ведь сейчас нашлись похожие фигурки?! – заметила Катя.

– И сколько грязного шума они наделали!! И потом: в Танаисе тоже много всяких черепков валяется, если писать, что кому в них привиделось, бумаги не хватит. Люди перестанут серьёзно воспринимать такого автора и…

«Вечно это обывательское: что подумают да как воспримут?!» – проворчала про себя Катюша. – «От этого уже жить невыносимо, одни воробьи счастливые, никто о них плохо не подумает, и они прыгают куда хотят. Господи – дай хоть Ты ответ: куда же мне прыгнуть за своим счастьем?! Пусть тогда говорят, что вздумается – я прыгну! Пусть разобьюсь, но прыгну! Прыгну! Господи – ну дай Ты всем понемногу, как Окуджава просил, чтобы они все помолчали секунду, а я услышала Твой ответ: куда мне прыгнуть! … Да ведь… и дал уже – ведь этот дедушка, сам того не ведая, поддержал меня: значит в моей сказке должна быть где-то хоть капля истины! Лётчик – аэродром – как же я сразу не догадалась! «Миг-27» – вот где я могу теперь увидеть Ленку! Если всё, что было в восьмистенной комнате, на сколько-нибудь правда, то и истребитель есть!»

Даниил Поликарпович что-то ещё говорил ей, но она полностью переключилась на своё. Вдруг дедушка что-то протянул Кате, от неожиданности она вздрогнула. Ветеран протянул ей свою книжечку стихов…

– Даниил Поликарпович! Вы даже не представляете, что вы для меня сделали! Господь мне вас послал. Я и не представляю, как мне вас отблагодарить – я обязательно прочту все стихи – выучу их наизусть! Может даже… точно – своего первого сына назову в честь Вас, таким красивым именем. И буду читать ему эти стихи, когда он подрастёт!

– Я сразу почувствовал, что ты этим не случайно интересуешься!

– Огромное спасибо, Даниил Поликарпович,– Катя бросилась к деду и расцеловала,– извините, но мне пора бежать! Ещё раз спасибо…

Катя побежала к своему «Бумеру». Через минуту она уже мчалась по проспекту, в салоне машины на полную мощь грохотал любимый тяжёлый рок, а её сердце от нетерпения мчалось где-то впереди бампера, – и это, видимо, помогло ей избежать и больших пробок, и суровых гаишников. Вскоре она, на предельно допустимой скорости, уже неслась по пригородному шоссе в сторону Батайска – в авиагородок! На сидении рядом с ней лежал томик стихов боевого лётчика, она ему подмигнула:

– Теперь обязательно прорвёмся – штурмовики никогда не подводили!

Глава 2 Шоколадная «Победа» и чёрный «Феррари»

Катя остановилась неподалеку от КПП.

«И что – куда теперь?» – ехидно поинтересовалась виртуальная зануда.

«Если Шестая Звездочка здесь – я должна вычислить её машину».

Над аэродромом раздавался характерный присвистывающий рокот мощных реактивных двигателей.

«Если Ленка сейчас в воздухе, со своим инструктором или в том ангаре, то… где же её машина».

Катя стала внимательно осматривать все припаркованные поблизости автомобили, но, ни одна не напоминала ей что-то знакомое и характерное для гаражей Граненкова, которыми пользовались и его Стервочки. Все были обычными, в основном советскими – хотя многие «иностранки» уже давно собирались в России, их всё равно считали не советскими, даже в том случае, если их названия уже писались символами кириллицы.

«Она сейчас старается не выделяться из толпы, значит, её машина может быть какой угодно!»

«Всё равно что-то должно подсказать! Но что?! …»

«Только, она ведь могла добиться разрешения на въезд на территорию? То было в лучшие времена, а теперь…»

«А может она наоборот, решила выделиться так, чтоб никто и не подумал, чтоб никто и не поверил… Кстати! Кирюша часто, когда не надо было демонстрировать перед конкурентами или сомнительными клиентами свою финансовую мощь, ездил на наших «Волгах», у него даже был солидный чёрный «ЗиМ»…»

Однако здесь не было чего-то похожего – то есть: «Волги», конечно, имелись, только всё это было не то, Катя чувствовала: это не те машины. Кирилл – страстный любитель авто! Сам владел сетью автомастерских, моек, салонов – его машины всегда отличала некая доведённость до совершенства. Они выглядели, даже грузовики, точно модельки-игрушечки для детской коллекции: ни облупившейся краски, ни одной царапины. Все здешние «Волги» – явно не то!

«Ну что, штурмовики! Где же ваши победы?! … Стоп! «Победа» – есть! Вот она – и это именно то, что надо! Шоколадная игрушечка! Вроде бы ничего особенного, только лак сверкает – за столько лет он таким бы вряд ли сохранился. Бампер и эмблема сверкают хромом – точно с выставки ВДНХ! А за стеклом, под зеркальцем заднего вида висела ёлочная игрушка: блестящая падающая звёздочка, огненный хвост которой описывал дугу так, что вместе всё напоминало золочёную цифру шесть. Это был знакомый уже талисманчик Шестой Амазонки. Однако со стороны было бы сомнительно, чтобы кто-то подумал, что эта машина принадлежит даме, на вид моложе двадцати двух лет. Обычно на таких машинах в провинциях России ездят пожилые мужики, кому посчастливилось стать автовладельцем ещё в суровые сталинские годы, а не молодые состоятельные красотки. С запчастями хлопот слишком много, да и твои особенные достоинства не подчёркивает: рядом с такой антикварной вещью, ты и сама можешь внезапно постареть в глазах окружающих!

– Шестая Звёздочка – где ты?! Я тебя нашла! – почти вслух позвала Катя – теперь оставалось лишь ждать. Катюша села так, чтобы шоколадная «Победа» постоянно была в её поле зрения, но на всякий случай она периодически посматривала на шлагбаум КПП, однако оттуда выезжали исключительно военные машины. Чтобы как-то скоротать время, Катюша предалась воспоминаниям и размышлениям: до чего же мне повезло – встретить этого ветерана! А ведь если б Беленькая Бестия не устроила бы встряску моей психике, я бы даже не подумала заехать в парк. Снова удачное совпадение?! Только такие совпадения начались с моего побега из Комсомольска, и что-то не заканчиваются! Амазонки преследуют меня со всех сторон! Это может быть только Судьба – со всей её неумолимостью и непостижимостью одновременно. Значит – Тринадцатая – нечего и сомневаться: мы правильно приехали!

Катюша оживила в памяти тот день, когда она впервые очутилась на этом аэродроме. Это произошло на шестые сутки её пребывания в особняке Граненкова. «Чёрт! Новое совпадение: на шестой день, с Шестой Звёздочкой, к шести вечера… одни шестёрки! У китайцев, кажется – это число изобилия. Изобилия ощущений – да в тот вечер, я получила крепкий коктейль из новых ощущений», – отметила девушка, мысленно отправившись попутешествовать в прошлом.

Позанимавшись с утра финансами клана, мы втроём, после обеда, собрались в беседке в саду. Ели клубнику, болтали… Вероника опять начала меня поглаживать. Мои чёртики уже недоумевали, почему я не даю им здорового секса и благодатного коктейля из свежих гормонов. Я уже чувствовала, что мне пора решиться на встречу с хозяином гарема. Я обещала остаться: значит должна соблюсти формальности – идти к ростовскому Султану, которого, внутри гарема, чаще звали Стервозавром иногда Стервогривым Львом– гораздо реже Стервотавром. Но и это замысловатое прозвище прижилось, только имело более ироничный контекст, нежели первое прозвище Кирилла. Хотя – если учесть, что тавр – клеймо для племенных быков, получалось что-то ещё более метафоричное: Кирилл – бык, заклейменный своими прекрасными женщинами – своенравными Стервочками! Недостатком фантазии мои новые подруги не страдали!

Хотя ярость моя ещё не утихла окончательно, я всё же не питала к нашему диковинному зверю – Стервозавру лютой ненависти: я и сама в случившемся была виновата не меньше. Он не насильно увозил меня из Комсомольска – я сама настояла именно на том, чтобы меня все воспринимали кандидаткой на роль его следующей жены. И я ею стала, только – не дождавшись своей очереди, а одновременно с предшественницами. Конечно, это было не официально и противоречило закону, но для миллиардеров лёгкое пренебрежение общепринятым – своеобразный шарм! Придавало пикантность отношениям! В теории я могла в любой момент уйти, устроить грандиозный скандал… даже заявить, но я сама себе с каждым днём признавалась всё больше, что мне не хочется этого делать. Приходилось признаваться самой себе, что я не настолько принципиальная и гордая, для смелого рывка. Меня слишком хорошо здесь приняли, чтобы искать себе новое уютное пристанище. С каждым днём я всё сильнее убеждалась, что мне неплохо в новом коллективе: со мной считались, ко мне прислушивались, не пытались бесцеремонно отодвинуть. Я не первый год вращалась в офисном пространстве и прекрасно знала, что среди боссов нету ни одного, кто бы до конца был верен своей, … не для этого становятся миллионерами. И большинство жён, рано или поздно просто вынуждены были смиряться с таким положением. Если не хотели остаться ни с чем! Тем не менее, можно по пальцам пересчитать тех богачей, кому хватало душевных сил уделять настоящее внимание больше чем одной избраннице.

Вне всякого сомнения: наш коллектив был уникальным! И это ещё больше подчёркивало разгаданное нашей ведьмой – шаманкой нашего племени, и воспроизведённое таинство древних воительниц.

Вместе с тем, мои подруги мне периодически намекали, что я не обязана хранить к Стервозавру физическую верность: он хозяин здесь чисто формально. Это была какая-то интересная игра! Кирюша приводил себе новеньких девушек – под видом секретарш с конкурса красоты. Его прежние подруги их осматривали, придирчиво изучали ещё в офисе. Приходя под тем или иным предлогом, шпионили за новенькими пассиями на расстоянии, искали подход, собирали на них самое настоящее досье! И если, с помощью ясновидящей Лидии – первой жены и бесспорного авторитета клана Стервочек – они видели, что смогут с ней справиться без особых последствий для Стервочек, – давали понять, какую из претенденток можно привести в дом. Перед этим на собрании в восьмистенке тщательно рассматривались все аспекты: сама претендентка, её родня, психологические моменты и юридические вопросы, которые могут возникнуть. А вдруг эта претендентка попробует настучать на Стервочек – члены клана заранее готовили позиции на все возможные случаи.

И вот меня привели – и, получив всё сразу, я на какое-то время явно объелась: меня уже не тянуло к постоянной близости с Стервогривым Львом. И место секретарши вновь освободилось! Тогда-то Анжелика и выдвинула ему своё условие: пока он не обеспечит каждую из уже имеющихся всем, чего только она сама ни пожелает как физически, так и духовно – он не приводит себе новую секретаршу моложе сорока пяти! Львицы встали на защиту своего спрайта, и Стервогривый Лев был вынужден просить Анжелику временно занять моё место. Ибо я уже не могла на него вернуться… а, поскольку полиция ограничила его передвижения, пришлось звать на помощь ещё и Маргариту, и Арину, имеющих большой опыт руководства крупными фирмами, на должность первого и второго исполнительного директоров. Кирилл собирался привлечь для этого Игоря, но тот публично заявил, что после событий на Левбердоне, не может иметь с ним дел, пока всё не выяснится – ему не нужна дурная слава из-за каких-то сказок про амазонок. Да и Стервочки были против: зачем доверять хорошо отлаженный бизнес постороннему. Словом ростовский бизнес-ящер полностью попал в зависимость от своих своенравных девушек. Маргарита – четырнадцатая, которую я обогнала на внутригаремных гонках, уселась в директорском кресле корпорации Султана, филиалы которой дотянулись аж до моего Комсомольска! Но я шла на должность казначея клана, так что не сильно обиделась. Одним словом жизнь наладилась: среди нашего круга нашлись достойные кадры, и семейный бюджет пострадал не сильно. А сам Стервозавр занялся литературными проблемами и подготовкой к съёмкам фильма про Кавказ: с паровозами, с броневиками, с конницей. В особняке допоздна толпились представители возродившегося казачества, актёры – местные и приглашённые из Москвы… Кирюша нашёл себе достойное занятие, и вскоре втянул, с присущим ему азартом, в этот процесс некоторых из Стервочек, хотя, понятно, это слово в присутствии посторонних упоминалось лишь в шутку. Тем не менее – и моя молчаливая помощница – Вероника, скоро оказалась в кадре, пусть и на заднем плане.

Кирилл был постоянно чем-то занят с самого утра. Язвительная Ленка, глядя на его суетню, быстро придумала актуальную колкость: «Стервотавр решил покорить Кинотавр»!

В тот – шестой, день моего пребывания в особняке Стервогривого Льва всё было точно также. Тогда я впервые получила укол ревности: уже пора бы хозяину – пусть в большей степени формальному – гарема вспомнить о молоденькой львице, а он, похоже, демонстративно не ищет со мной близости! Это уже затрагивало моё женское самолюбие: сегодня утром, когда я в легчайшей теннисной юбочке и купальнике делала пробежку по саду. Он даже не поднял на меня глаза. Это уже не могло меня не беспокоить: ведь, какие бы отношения не складывались в спрайте, каждая львица должна чувствовать, что она нужна своему льву – властелину спрайта.

Мои новые подруги и названные сёстры: Леночка и Вероничка чутко уловили растущее во мне напряжение и, как всегда, вовремя пришли мне на помощь.

– Катюша, поехали, развеемся! – неожиданно предложила мне Ленка.

Мы уселись в чёрный «Феррари-612», взрыкивающий при каждом нажатии «газа» своими 5,7-ми литрами – словно вороной жеребец от избытка гормонов.

– Вероничка, ты взяла для Кати трико и футболочку? – поинтересовалась Ленка.

– Да – коротко ответила немногословная Вероничка, и мы «поскакали».

Вскоре я впервые увидела этот КПП и шлагбаум. Ленка уже с кем-то любезничала по мобильнику. Из двери к нам вышел приветливый подполковник – остряк, неувядающий боевой лётчик. Ленка ему состроила лисьи глазки, и мы проехали на лётное поле.

Полосатая полоска шлагбаума отделяла друг от друга два совершенно разных мира. Там – с той стороны все куда-то ехали, мельтешили, сталкивались или стояли в пробках. Здесь царил образцовый порядок: грозные ряды боевых самолётов, спокойная, слаженная работа людей, плюс ощущение причастности к чему-то более высокому, чем земная жизнь. На первом месте, на главной площадке, конечно, стояли самые современные: «Сушки». Рядом были «Миги»: 29-е, 31-е… . Хотя это был, так сказать, обучающий аэродром: здесь, в основном, готовили пилотов, и многие машины были двухместными: учебно-боевыми вариантами, – все они выглядели очень грозно.

Наш «Миг» стоял на самой дальней площадке – можно сказать в музее на лётном поле. Здесь стояло то, что ещё может летать, как наглядная демонстрация истории отечественной авиации. Самолёт также был двухместным, а возле него деловито расхаживал не молодой уже мужчина в спецовке.

– Ну что?! Петрович? Как машина? – весело обратился к нему подполковник.

– Да ещё года три пролетает! – уверенно, со знанием того, что говорит, ответил Петрович, и не по-военному поздоровался с подошедшим офицером: тепло пожав руку. Потом с его прекрасными спутницами.

– Золотой человек! – сообщил подполковник девушкам, когда они чуть отошли от самолёта. – Сколько он «Мигов» своими руками перебрал?! Не сосчитать уже, наверное! Жаль его на пенсию отправлять: мы с ним ещё в Афгане на «21-х» погоняли! Полетали над хребтами… пока держим эти «Миги» – в общем-то ради него. Пусть новички посмотрят, в старой технике покопаются – почувствуют, что такое современный боевой самолёт.

– Вы просто прелесть! – ловко похвалила Ленка и тот час, как бы случайно, ошиблась в звании:– Товарищ полковник!

– Мы же договорились на «ты», Лена?!

– Конечно, Эдик, но сегодня я новобранку привела, не хотела при ней подчёркивать нашу близость. Ленка ловко придержала своего «полковника» и что-то быстро с ним обговорила. Катюша поняла, что речь идёт о ней. Вскоре возле Кати и Вероники появились два статных майора, они проводили девушек в помещение – в какую-то комнату в пристройке к ангару. Здесь было уютненько, видимо, какая-то комната для отдыха. Стоял новый телевизор, музыкальный центр, мягкие кресла, диван, большой красивый стол.

– Солнышки мои – приготовьте тут всё пока! – распорядилась шустрая Ленка. – Всё нужное в машине, офицеры вам помогут. Коньячок – главное, не забудьте!

Подмигнула подругам хитрая Ленка, а сама скрылась куда-то со своим подполковником. Через несколько минут они появились на поле в лётных комбинезонах, а над аэродромом раздался мощный рёв и богатырский посвист разогревающейся турбины.

Два молодых майора – в самом расцвете сил, приставленных к Веронике и Катюше, оказались не менее опытными пилотами и ловеласами. Они показали Катюше, как надевается комбинезон. Вот для чего Вероника привезла ей трико и футболку: жесткий материал комбинезона плохо сочетался с нежной девичьей кожей. Потом все сели за стол: Катя ещё не могла летать: обязательно надо было принести справку о стопроцентном здоровье и соблюсти ещё какие-то формальности, которые решили оставить до следующего раза. Вероника могла лететь, но решила составить Кате компанию за столом. Офицеры ловко вели разговор, сыпали комплиментами и без конца острили. Разлили дамам вино… Вероника легко поддалась на эту игру, и даже избавилась на время от своей молчаливости: оживлённо болтала, откликалась на шутки, пила вино и даже не отказалась от коньячка. Вскоре она со своим майором пустилась танцевать…

Но Катя ещё не определилась, как ей вести себя в возникшей обстановке. Хотя её майор был приятен и весьма уместно шутил, девушка не чувствовала себя также раскованно, как её подруга. Тринадцатая Стервочка, как всегда, задумалась: «Что же это получается: Кирюша меня привёл в свой гарем, а я буду развлекаться с посторонними. Логичнее было бы идти на все четыре стороны, если меня больше устраивают другие! Но ведь для меня он всё ещё что-то да значит! Получается странная штука: пока я считалась его любовницей за пределами этой семьи – это было нормально – или, скажем, общетипично! А как только я стала частью гарема, он стал меня побаиваться и стесняться: мой статус, пусть формально, поменялся! Он мне уже обязан! Анжелика – смешно звучит: более законная тут хозяйка, буквально обязала его ухаживать за всеми, кого он сам наприводил или дал повод, чтобы сами Стервочки привели кого-то. И теперь, когда он фактически лишён возможности управлять движением большей части своего капитала, он вообще рискует превратиться в дамского угодника. Он и меня обязан одеть, обуть, накормить и даже облагодетельствовать! Каждый вечер он должен поинтересоваться у меня, что мне положить ночью под подушечку, чтобы я утром встала с той – с хорошей, ноги. И вчера утром я обнаружила у себя под подушкой миленький золотой браслетик в крохотной симпатичной шкатулочке – видимо он хотел примириться, но в ту ночь я опять спала в окружении своих гаремных подруг, пришлось ему положить и им похожие. Ленка и Вероничка проснулись счастливые – им вполне хватило такого внимания Стервозавра. Однако я так и не сочла возможным сменить гнев на милость, браслетик так и лежит в спальне на столике для косметики, … может уже пришло время примерить этот браслетик?!»

«Конечно всё это мощный прессинг на психику такого мужика, которого по характеру сравнивают с легендарным Минотавром, – или превращают в некое чудовище, называя никому ещё невиданным Стервозавром, – продолжала рассуждать Катя, всё больше отдаляясь от ухаживающего за ней майора,– вот почему, приведя меня в свой дом, он уже не так рвётся разделить со мной ложе. Ведь и его первые, давая молчаливое согласие на его измены, подразумевают, что долг платежом красен. И этот долг с него берут! Они все по большому счёту гребут хорошие денежки и развлекаются, как хотят. Аринка, например, умотала за границу: сначала в Южную Корею – оформлять договор на поставку запчастей, потом полетит во Францию – на встречу с коллегами из «Рено». Потом отдохнёт где-нибудь в Таиланде… славно: чем бы ни тешилась: всё одно – рубины к бриллиантам с изумрудами прибавляются! От чего же не жить так в гареме?! И я теперь могу, в принципе, делать всё, что угодно, не нарушая закона Новых Амазонок – я теперь живу в другом государстве! Во дела?! Может и мне куда-либо рвануть?! Но хоть первую свою ночь здесь, я должна отметиться у Стервозавра?! Многие из Стервочек этим не утруждались, ведь они пришли сюда ради членства в клане. А я приехала-то сюда на крыльях любви, какой бы она ни была, к Кириллу. Мне он всё же не безразличен настолько. А Стервочки в своём стремлении к роскоши уже перестали чувствовать подвохи в их системе. Ведь если всё так и будет продолжаться, клан будет расти до бесконечности, и это вызовет естественный общественный протест! Поэтому, я должна кое-что подкорректировать, и не могу соглашаться на всё, во что меня пытается втянуть Ленка. Во всяком случае, до моего официального разговора с Кириллом уже в новом своём качестве, и его первыми жёнами, если потребуется и с ними уладить вопросы моего статуса!» – так решила для себя Катя.

«Но моим чёртикам нужны свежие гормоны…» – вспомнила девушка, зачем её – по сути – сюда привезли, и, уловив вполне определённые намёки со стороны её майора – Николая.

«Что ж делать: я согласилась впустить их, чтобы стать членом семьи, но мои проблемы здесь ещё не закончились, и мои чёртики должны помочь мне. Всё, что я пока могу обещать вам – мои козявочки, это попить гормональные препараты. Ведь если я сразу соглашусь заниматься свободной любовью в обмен на сексуальную свободу Кирилла в рамках возникшего гарема, значит, я согласна существовать здесь как все. Я потеряю право настаивать на особых условиях своей жизни здесь. Я согласилась остаться и дала клятву не вредить клану, только если мне дадут право жить, не насилуя себя. Я не давала согласия заниматься развратом!» – решив это, Катя продолжала улыбаться на шутки своего майора, но на все намёки перейти на более близкие отношения, она давала понять, что первого знакомства недостаточно, чтобы уложить её в постель. Когда Ленка вернулась со своим подполковником, она увидела счастливую, сияющую Веронику. Она была полностью довольна жизнью. Катя тоже поддерживала весёлый вид, но её кавалер был явно не удовлетворён. Ленка поняла, что контакта не произошло, и решила немного словесно поиздеваться над Катюшей – что в народе называется поприкалывать. В конце концов – они члены одного тайного общества и подруги, так что пусть Катюша не строит из себя недотрогу! Она с ходу отпустила в адрес Кати партию своих самых едких шуточек. Катюша почти не отвечала ей и сделала вид, что обиделась. Однако, улучив минуту, когда мужчины вышли покурить, она потянула Ленку в сторону.