Стёртые

– Это всё походит на какое-то состязание, – грозно смотрит в его лицо царь. – Кто из Нахмау быстрее захватит осирийскую столицу. Значит, нашей покорности вам уже не достаточно? А не приходило ли вам в голову, что наш народ может дать отпор нечестивым завистникам? – крепко сжав кулаки, его лицо нервно задёргалось. – И потом, мы сами уже заглядываемся на земли, что вокруг нас. Жить в оккупации алчного, вымирающего народа, не так захватывающе.

– Зря ты называешь мой народ алчным. В таком случае, пусть Биль решает вашу судьбу. Обратный отсчёт уже пошёл. Вас не спасут многочисленные орды смертных, от безжалостных тварей Рохвема. – Достав свиток из мантии, наместник вручил его королю. – Прочти это и передай совету. Обращение самого Далигена. Возможно, оно убедит вас больше, чем мои слова. – Встав со стула, Апролд покинул дворец.

Сидя на своём мягком, чудесном троне, оббитым кожей нильского крокодила, со сверкающим орнаментом на верхней части спинки, облокотившись, царь Ормон задумчиво повесил голову. За длинным столом совета старейших, он имел большой вес. И, на сегодняшнем обсуждении, в результате споров и разногласий, поддержал сторону посланника из Шелбера, однако совет не одобрил такую позицию.

– Мои годы уходят, – с грустью поднял он свои густые брови. – А достойной молодёжи, способной к правлению Вайелоном я не вижу. Я слишком избаловал своих детей. Старшим уже по сорок лет, но все они беспомощные дети. Предлагаю, совету, ввести новую должность в управлении, временно исполняющего мои обязанности.

– Мы не против такой должности, но её должен занять исключительно местный, – машет указательным пальцем сенатор, сидящий где-то в середине. – Например, я. Отдавать власть чужеземцу, да ещё и какому-то наместнику из Шелбера… не позволим!

– Хорошо, успокойтесь, – поднял руки король, пытаясь угомонить раскричавшихся советчиков. – Через неделю, мы должны дать ответ. Собирайте войска. Наш ответ – война.

В небе сгущались тёмные тучи. Раскаты грома и разящие молнии, попадали прямо в башню величественного храма Селима, в пустынном городе Фемирэле. Заброшенные каменные коттеджи окружали единственное, жилое сооружение, тянущееся в самые небеса. Мрачное, тёмное здание. Эта головокружительная постройка, в форме конуса, даже выше небоскрёбов Вайелона. И, самое главное то, что она движется. Каждый этаж, будто огромный диск, в форме полукруга, насаженный друг на друга, медленно вращается вокруг своей оси. А на верху, сегментами заостряющаяся огненная крыша. Она светится ярким оранжевым цветом. С помощью кинематики и меняющейся цветопередачи, создаётся иллюзия стекающей лавы. Недаром, эта башня получила название – Вулкан. Здесь живёт королева Фемирэля Биль Хамххараф. Коварная ведьма, которая ради власти убила своего отца, а после и брата. Она ненавидит мужчин, и поэтому убила своего сына, чтобы сделать приемником власти свою дочь. Даже все члены совета, в Фемирэле исключительно женщины. Единственный из мужчин во всей долине Рохвем, кто может спорить с обезумевшей правительницей, это верховный жрец Махтум. Он возглавляет важнейшую общую святыню нахмау. Это божественный, первый общерелигиозный храм Селима – Бирхаттен, и, по закону, никто не вправе отнять власть главного жреца над духовной общиной. Изначально, этот храм строился, как дворец для царей Рохвема, ещё до того, как появилась Фимирэльская башня. Но, постройка получилась чересчур шикарной, захватывающей дух, одним словом, грандиозной. Настолько масштабный и великолепный комплекс, что тогдашний правитель Мастах подумал, что там должны жить только боги, и решили передать сооружение духовенству. Спустя пару столетий, когда популяризовалась идеология «Закона Свурта», храм немного перестроили, сделали его ещё масштабнее и фантастичнее, подходящим под все духовные уровни. Странно, что жадная королева даже не пыталась овладеть этим строением, ведь оно в несколько раз прекраснее её дворца. Возможно, в ней всё же было какое-то воспитание, и уважение к вере, иначе, будь она ослеплённой властью наивным диктатором, её бы свергли собственные советчицы и смотрительницы. Ненависть к противоположному полу, у будущей королевы копилась с детства. Талантливую девочку всегда игнорировали и не воспринимали всерьёз. Любые её предложения отец называл бредом, хотя сам, в конечном счёте, принимал их и говорил, что это его гениальные идеи. Теперь, обидчивая дама питает ненависть ко всем мужам на свете, и даже её жена Лигера, боится непредсказуемой страсти и сумасшедшего фанатизма, уже давно планируя сбежать из города, в соседнюю деревню Дагбу, вслед за остальными, адекватными жителями.

Сегодня самая яркая ночь, что когда-либо видел рыцарь Масод, стоящий на самой дальней заставе Вайелона. Накормив своего коня, он побыстрее отправился в палатку, чтобы спрятаться от начинающегося ливня. Поднялся сильный ветер. Стоящие в поле катапульты откатились в сторону костра и чуть не загорелись. Лошади испуганно заржали. Две тысячи человек, уже вторую неделю стоящие на боевом дежурстве, на южной границе осирисов, без устали наблюдают за пересеченной местностью Рохвема. Ухватив глиняную посудину, гвардеец принялся ужинать, быстро поедая мучные лепёшки с ягодной начинкой. Товарищи тесно сидели друг с другом, рассказывая разные истории. Вдруг, снаружи раздались крики караульных. – Все на выход! Быстрей, быстрей! Строится, строиться! Становись перед своими палатками! Генерал Мандэлис приехал!

– Что происходит? Генерал заявляется среди ночи, в такую ужасную погоду, без предупреждения? – выпучил глаза Масод, с трудом дожевывал очередной пирог. Он осторожно откинул занавеску, заглянув в маленькое окошко своей палатки. – Шевели своей задницей, парень, – поторопили его выбегающие на улицу товарищи. Там творилась полная неразбериха. С генералом приехала не просто его свита. С ним приехала армия не менее пяти тысяч человек в полной боевой готовности.

– Сворачивайте лагерь, готовьте лошадей и точите свои стрелы! – кричит командир заставы. По решению совета, через сутки, мы выдвигаемся для взятия Фемирэля и освобождения осирийских деревень.

В растерянных глазах Масода, появился восторг. Под бушующим ливнем, среди ночи, он впервые почувствовал величие собравшейся здесь армии, и свою незаменимую, великую роль в судьбе целого народа. Набираясь сил, воины, как следует, выспались в последний раз. Поутру, два рыцаря, собирающие хворост в окрестностях лагеря, заметили движения в отдалённых кустах и камышах, заболоченной торфяной местности.

– Эй ты, стой!! – крикнул один из солдат чёрному, человеческому силуэту, движущемуся за высокой травой. – Подойди сюда, или я сам подойду к тебе! – он расстегнул чехол и вынул свой клинок, с декоративно изогнутым лезвием и рубящей рукоятью. – Подожди, не горячись, – остановил его напарник, ухватив за плечё. – Это всего на всего старый жрец. Он не слышит тебя. Ягоды собирает, наверное. Оставь беднягу. – Откуда тебе знать, что это жрец? – возмутился он, толкнув друга в сторону. – Может, это шпион из Фимирэля переоделся. Мы обязаны проверить, – подбежав к той самой кочке, окружённой непроходимыми зарослями, они уже никого не нашли. В это же мгновение из лагеря раздались вопли. – Началось, – пробормотал про себя солдат. – Что началось? – недоумевает его напарник. – Дикари, опять напали. Аккадские и шумерские племена, почитатели древних традиций, наравне с нахмау считают эти земли проклятыми. За то время, пока мы здесь, они уже три раза уговаривали нас убраться отсюда, в ответ наш командир лишь посмеялся. Пришёл черёд отвечать за наше упрямство, – с улыбкой он покрутил своё длинное копьё и побежал в сторону криков.

Развернулась битва. Сотни диких охотников, называемые себя «черноголовые», выслеживали генеральские отряды, пришедшие этой ночью. К шумерам пришло подкрепление с севера. Это суеверные аккадцы с тремя вождями во главе. Осирисы, организовали тактичную оборону, под командованием самого генерала Мандэлиса, являющимся по совместительству членом совета мудрейших в Вайелоне. Победа была одержана с минимальными потерями, однако, это событие нарушило все планы командования. Отправив гонцов в город, с вестью о незамедлительном наступлении, ждать прихода ночи, генерал не стал. Внушительная по тем временам, армия из семи тысяч человек, пересекла границы Рохвема и двинулась в направлении Фимирэля. Чёрные силуэты, опять ползают в камышах. Когда солдаты направили в них свои стрелы, предупредив об атаке, они испугались и выскочили из противной, бурлящей трясины.

– Здесь вам не пройти, – скрипит один из них отвратительным голосом с ужасным акцентом. Это был Сабарец. Представитель, почти полностью вымершего древнего народа. Сабарами их назвали осирисы. Это слово, обозначает, «прозрачные головы», что соответствовало действительности. Они настолько сильно отличаются от остальных людей, что их организмы, не совпадают с общим человеческим ДНК. Отростки на копчиках, которыми они даже могут пошевелить, свидетельствуют о наличии полноценных, пусть и коротких, хвостов. С волдырями и чёрными гнойниками, покрывающими всё лицо, он точно не являлся жрецом великого храма. Эти твари покланяются своим невиданным богам. Сабарский народ не агрессивен, но отвратителен. Эгоистичен и непокорен. Завоевать их не смогли даже самые великие цари Месопотамии. Чем дольше всматриваться в этих персон, тем больше складывается впечатление, что они не люди вовсе, а какой-то другой, своеобразный вид млекопитающих. Лысые, морщинистые головы, с прозрачными черепами кажутся жуткой, искривлённой формы. А их ужасные морщины. Они, как выпирающие жировые диски, лесенкой идут поперёк всего лица и шеи, сливающейся с подбородком. Полностью голубые глаза, без зрачка и бельма, которыми они воспринимают не все цвета. Но, это не уроды. Это их гены. Ожоги и волдыри, конечно, у них не с рождения. Это, разные болезни, и шрамы, полученные от их непростого образа жизни. В длинных, грязных рубахах и деревенских лаптях, шестеро блудников склонились перед осирисами, обещая им помочь. Но, стоит ли верить этим выродкам, когда уже исторически доказано, что у них напрочь отсутствует инстинкт самосохранения. – О, великий полководец, – начали они общаться с генералом. – Вам не следует идти через эти болота. Не зря черноголовые так встревожены. Мы тоже потеряли там немало своих братьев. Будьте добры, обойдите эту полосу зла с востока. Всего десять километров отсюда.

– Не волнуйся, дружище, тем путём уже идут наши отряды, так же, как и с западного направления. Или, ты думал, мы нанесём удар лишь одной группой войск? – Если бы мы были дикарями, вроде вас, возможно бы мы так и сделали. Но, нам известны такие вещи, как стратегия. Вот, возьмите денег, и убирайтесь с моей дороги, – он кинул завязанный мешочек с монетами в ноги пожилым сабарцам, и колонна двинулась вперёд. Преодолев небольшой ров и трясину, солдаты сообразили проход в выложенной камнями древней стене, которая целиком покрылась мхом. Эта стена тянется на десятки километров, от восточных до западных лесов Рохвема. Примитивная каменная кладка совсем не высокая. Метра два, а местами и ниже. Говорят, когда-то она была в три раза выше, просто сильно провалилась в болотистую почву.

– Насколько я знаю, эту стену строили по каким-то религиозным мотивам. – Верхом на коне, неспешно скачет командир заставы рядом с обшитой бранёй, камуфлированной, каретой генерала. – Тот, молча, улыбнулся, и вдумчиво засмотрелся на горизонт. Пред ними было бескрайнее поле. Зелёная трава была уже не такой сырой и высокой. Ехать стало намного проще и быстрее. Земля больше сменяется камнями, с редко торчащими травинками. Зато нет никаких оврагов или бугров. Абсолютно ровное поле, по которому уже можно мчаться галопом. Нога пехотинца запнулась о корягу, торчащую из земли. Это сломанное, насквозь прогнившее деревянное бревнышко, лежавшее здесь, может, не одну сотню лет. Откинув его в сторону, солдат освободил дорогу проезжающим сзади повозкам. Наверное, раньше это был какой-то указательный знак. Там, в стороне, в паре метров, от бревна валялся неприметный, заваленный на бок, плоский камень. На нём, на нахмаутском языке выцарапаны только три слова: «Лес, которого нет». Не меняя маршрут и скорость движения, колонна продолжает идти на юг. Трава и листья под ногами уже совершенно сухие. Словно дождей здесь не было никогда в жизни. Выпрыгнув из своей капсуловидной железной кареты, Мандэлис внезапно остановил войска. Крепко держа карту обеими руками, он всматривался в одно место. Его руки затряслись.

– Кто составлял эти маршруты? – в гневе смял он жёлтую бумагу и выкинул куда подальше. Внезапно, на него нападает стая волков. Два зверя выпрыгнули из-под колесницы, и ещё трое мчались с фронта. – Уберите их! – с воплями залазит он обратно в карету. Солдаты быстро среагировали, натянув луки, накрыли стрелами голодных хищников, появившихся из ниоткуда. Один волк успел вцепиться в ногу генерала, прежде, чем тот спрятался в повозке. Он с яростью растерзал его сапог из змеиной кожи, и, продолжая сжимать челюсти, дёргая своей башкой из стороны в сторону, с громким, убийственным рычанием, он вырвал кусок плоти из икроножной мышцы, до того, пока в его хребет не прилетело целых пять стрел, одновременно. Остановив кровотечение, медики запретили генералу выходить на улицу, кроме случаев, когда нужно справить нужду. Наблюдавший это со стороны, командир лагерной заставы, был не менее шокирован. Как впереди идущие солдаты могли проглядеть приближающихся хищников. Целых шесть всадников и две повозки идут впереди генеральской. Всё же, генерал принял решение продолжить войскам движение прямо, что в прицепи не удивительно. Прежде чем забраться на коня, командир заставы подобрал смятую карту с земли и осторожно выпрямил, пытаясь не порвать. Это достоверная карта, составленная экспертами из Вайелона, в том числе и им самим. Долина Рохвем в уменьшенном масштабе. Он быстро сориентировался в их местоположении, и, нахмурившись, начал что-то бормотать себе под нос. В том самом месте, между западной и южной лесополосой, был обозначен сплошной лиственный лес, который был назван, как «кладбище армии генерала Мандэлиса». Может, это подписал какой-то солдат, с плохим чувством юмора. Оседлав коня, командир продолжил движение рядом с повозкой. Сухие листья всё больше шелестели под колёсами и лошадьми. Звуки становились более громкими, но их становилось меньше. Слышен каждый скрип повозки, каждый шаг, и даже дыхание стало слышно. Звуки филина и стучащего по дереву тукана. Звуки фыркающих ишаков. Стоп. Откуда в чистом поле, звуки стучащего тукана? филины? листья под ногами? У командира мурашки пробежали по всему телу, когда он это понял.

– Лес мёртвых, – вырвалось у него из уст. – Он существует. – Сердце бешено заколотилось. Мучающегося от боли генерала, уже не так заботили их проблемы. Он тихо постанывал у себя в карете, думая больше о своей ноге. Масод, обычный всадник, ехал верхом на лошаке впереди всех. В один момент, его животное просто остановилось, упрямо не желая продолжать движение.

– Но! Пошла! – сидя верхом, бьёт он ногами в бока упрямого жеребца. Рядом идущие лошади и мулы остановились в этом же месте. Они вставали в дыбы на задние копыта, кружились на месте, но ни в какую, не шли вперёд. Не выдержав, Масод спрыгнул с лошака, и погладил его по морде, пытаясь успокоить. – Он чего-то боится, – настороженно начал оглядываться по сторонам солдат. – Вот, только чего? – засмотревшись перед собой, он заметил на земле кости. Куча костей. Кости животных, людей, они были всюду. Самостоятельно пройдя чуть вперёд, солдат скорчил лицо и инстинктивно, крепко сжал свой клинок. Зловонный запах разложений резко ударил ему в нос. Непроизвольно вырвались рвотные позывы. За свою жизнь, он повидал много гнилья, на полях сражений, но такой тухлятины, прежде ещё никогда не ощущал. – Я знаю, почему лошади остановились, – обернулся он к своим товарищам. Но, их не было. Всей колонны не было! От испуга, словно от удара током, он отскочил назад, сильно выпучив свои налившиеся кровью глаза. Бин-Магур?! Халли! – в панике зовёт он имена своих друзей. Там, где должна быть колонна из семи тысяч Вайелонских воинов, стояло пару обгоревших, только что появившихся деревьев. Их чёрные, обугленные ветви, замерли в пугающей тишине. Присмотревшись, он понял, что эти редкие деревья стояли всюду, до самого горизонта. В большинстве своём, это были одни обрубленные стволы. Без единой ветки, высокие, чёрные, сгоревшие от корней до самых макушек. Именно так выглядит лес после пожара. Белые кости звонко гремят под его ногами. Вынув клинок из кожуха, он в отчаянии срубил единственную ветку ближайшего к нему дерева. Земля затряслась. Словно дерево почувствовало его удар. Раздались ужасные стоны. Это звуки, завывающих людей и рычащих зверей, сменяющиеся отдалённым смехом, странным приглушённым грохотом и скрипом. Выбросив своё оружие, он схватился за голову. Ему показалось, что это происходит внутри его головы, и она сейчас просто взорвётся. Сухих листьев под ногами стало ещё больше. Они, словно жёлтое покрывало, полностью накрыли поверхность земли. Со всех сторон, издали приближался густой туман. Будто, замкнутая в кольцо снежная буря, безветренная и безмолвная, плотно окутавшая весь горизонт. – Должно быть, это сон? – печально сквасив лицо, Масод оцепенел стоя на месте. Но, нет. Весь ужас, ждал его впереди. Обойдя небольшой участок по кругу, молодой воин совершенно померк. Увидев, что местность полностью повторяется, он схватился руками за своё лицо, безнадёжно рухнув на землю.

Вот почему отсюда невозможно выйти. В этот день, затуманенный, бесконечный лес с радостью принял в свои объятья, души двадцати пяти отрядов, южного корпуса генерала Мандэлиса. Лес мёртвых ещё с древности известен своей аномалией. Немало старейшин пытались выяснить, что происходит там с людьми и животными. Но, это так и остаётся тайной. Одни говорят, что двести лет назад, здесь заблудился сам Селим Свурт, король Шелбера, бежавший в Рохвем от проклятия своих земель. Чтобы найти выход, он решил сжечь лес, и нечаянно сгорел сам, наслав порчу на некогда прекрасные, плодородные, земли. Но, душа не покинула его тело, и даже будучи горелым мертвецом, с помощью невиданной силы, он выбрался из леса. Теперь, умершие там, так же оживают и скитаются в поисках выхода. Но, выхода больше никто не находил. Потому, как его нет, как нет и самого леса. Такую точку зрения яро отрицают жрецы храма Селима. Они даже казнят тех, кто распространяют её. Другие верят, что это портал в другое измерение, появившийся в этом месте случайно. Проклятие долины Рохвем, является главной проблемой проживающих здесь жителей. Проблема в том, что границы мёртвого леса постоянно расширяются. Примерно по пять километров в месяц, за десятилетия поглотив целые деревни, нахмаутских, шумерских и сабарских племён.

Он, готов взойти на трон. Его руки, в нарядных пластинчатых, стальных перчатках, с мозаичными, цветными вставками на внешней стороне, пытаются вырвать крепления на затылке, держащие эту жуткую каменную маску. Блестящие пальцы, с заостряющимися горбинками на каждой фаланге, не могут нащупать механизм затвора. Та же карета остановилась в том же месте, перед ступенями главного дворца. Только, в этот раз, её встречала вся королевская делегация. Так и не сумев надавить защёлку, он вырвал тонкий, железный штырь, из своего черепа и скинул этот шлем-оковы, являющимся обязательным атрибутом, выезжающих в чужие земли наместников. С низким поклоном, ему открыли двери, и он вышел на окружённую людьми площадь. Под музыку поющего хора, вожди и старейшины с трепетом отходили с его пути. Когда он поднимался по ступеням, его длинный, плащ из тонких, соединенных между собой, разной формы золотых пластин, медленно развивался по ветру. Высокий мужчина, с вьющимися чёрными волосами, зачёсанными назад, остановился пред самым входом и обернулся. Лицо его бледно, как поганка, а синие вены просвечивали насквозь. Карие глаза и аккуратный ровный нос. Сегодня Апролда Рифта, ждут, как спасителя. И он приехал в последний момент, с серьёзными намерениями.

– Армия Фимирэля приближается, – подошёл к нему разочарованный царь Ормон. – Наша оборона, не выдержит атаки даже горстки сабаров. Поспешите, мой друг. Теперь, судьба пятидесяти тысяч человек в ваших руках.

– У вас пятьдесят тысяч человек, и некому сражаться? – удивился Апролд.

– Они не воины. Не я, не совет старейшин, не позволим тебе задействовать мирных жителей в этой битве. У нас есть две тысячи солдат, под предводительством генерала Белеба. Мы должны совершить героический поступок, продержаться до прихода семнадцати отрядов южной армии, численностью, примерно в два раза больше, чем нас. Они, как раз нападут с тыла. – Значит, в нашем распоряжении будет шесть тысяч воинов. Не всё так плохо, – улыбнулся Рифт. – Армия Фимирэля не так велика, но она более способна. Когда подойдёт южная армия?

– Часов через пять, не раньше.

– Это же замечательно. Значит, они уже на подходе. Не волнуйся, пять часов, мы точно продержимся. Послы Мактума уже в городе. Они сообщат вам, когда он приедет. Но, в случае чего, готовься, к жарким переговорам. Если будите хорошо подыгрывать мне, и много импровизировать, возможно, удастся избежать кровопролития. Жаль, что своим походом в Рохвем, ты всё испортил, – он повернулся в сторону площади, издали любуясь искусственным водопадом порхающей птицы.

– Что же я испортил? – встал старик перед ним, загородив прекрасные виды. – О горе, теперь, они ненавидят нас ещё больше? – с иронией взмахнул он правой рукой. – По твоим словам, они и до этого, собирались жестоко убить нас.

– Теперь, они захотят взять вас в рабство. И, дело даже не в царице. Дело в принципе. А, безумству Хамххараф скоро придёт конец. Мактум прощает ей слишком многое. Она, видимо, хорошо платит, за его молчание. Но, в долине полно других влиятельных жрецов. Скоро, их терпение лопнет, и они прибьют копьями тело этой ведьмы к её же трону, а голову, насадят на вершину Фимирэльской башни.

– Было бы неплохо. А, как насчёт членов совета? Они требуют в полном составе участвовать в переговорах.

– Они не в том положении, чтобы требовать. Они могут попросить, вежливо, но не требовать. Пусть довольствуются тем, что привлекутся хотя бы четверо. По два человека с каждого совета. – Убрав руки за спину, Апролд вошёл в центральное здание дворца, не желая больше слышать Ормона. Не прошло и полчаса, как двери в тронном зале распахнулись сильным ударом. Войдя в помещение, разъярённые послы из Рохвема, в окружении своей вооружённой охраны, дикими глазами осмотрелись вокруг. Их настрой всем видом показывал, что никакие переговоры, даже на их условиях, им не нужны. Им нужна лишь кровь.

– Что ты здесь делаешь, Рифт? – с недоверчивым взглядом, спросил один из них. – Тот спокойно сидел на королевском троне, попивая красное вино из хрустального бокала.

– Я, вроде, как здесь за царя, – он ухватил дольку чищеного ананаса, с подноса проходящего мимо слуги и, сложив ногу на ногу, демонстрационно навалился на спинку кресла. – Как вам, мой новый королевский прикид?

– Да он издевается над нами. Приведите сюда настоящего царя. Я выпотрошу его душу, а после станцую на костях его народа, – подняв перед собой клинок, он злобно ухмыльнулся.

– Как жестоко. Может, это шокирует тебя, но, царь ушёл в отставку.

– Официально? Покажи бумаги! – подошёл он к самому трону, время от времени по-хамски размахивая, мечём по сторонам, рассекая воздух.

– Разумеется, официально. – Подойдите сюда, ваша светлость. Пусть послы Фимирэльские убедятся в том, что я не держу вас в заложниках. – Старик медленно выползает из соседней комнаты, наблюдая до этого со стороны. – А вот и он. Цел и невредим. На добровольной основе, передал мне все свои полномочия. Знаешь, это произошло буквально только что, и, бумаги, сейчас на подписи у совета мудрейших. Старик стал совсем слаб, и он боится, что в совете, развернётся ужасная резня за его место. Народу не нужны эти излишние интриги на верхушке. Они бьют по экономике.

– Да, – поддержал его царь. – Нужен тот, кто по справедливости всех рассудит. Тот, кто ни в чём не замешен. – Посол с туповатым взглядом, молча, хлопает глазами.

– Похоже, зря вам это объясняю, – прикрыл лицо рукой наместник Шелбера. – Так, что, Мактум, не готов поговорить со мной? – посол вновь промолчал, но улыбаясь, кивнул головой. Апролд поднялся на могучую стену города, перед самыми вратами. По ту сторону крепости, стояла мощная армия, готовая броситься в атаку в любую секунду. – Где же ты, верховный жрец Рохвема!? – кричит он, выглядывая в толпе их предводителя. – Кто за главного в этом сброде?

– Если ты ещё раз назовёшь моё войско сбродом, эта стена упадёт вместе с тобой, наместник Шелбера, – раздался гневный вопль стоящего в переднем ряду Мактума.

– Ах, вон ты где! Извини, не заметил. Слишком далеко стоишь.

– Ну, здравствуй, брат мой по крови, враг мой по вере. Говорят, ты примерял на себя корону осирисов? – в длинном, дивном тулупе, он вышел из рядов своих солдат и советников. Его платье, до самых пят, излучало голубой свет. На улице было солнечно, но это всё равно заметно. Как квадратные экраны, разделённые металлическими жёлтыми полосками, и подпоясывался красным, широким шёлковым полотенцем. Из головы его словно торчит куча яйцевидных фиолетовых лампочек. Эта странная шапочка называется – Оккума (религиозный головной убор), что-то вроде короны.