Великий Партион. Восход

Локеры продолжали молча стоять, прижав ладонь к плечу. Некоторые из них тяжело дышали, плохо справляясь с волнением. На пороге появились Джиджи Ойя и Ши Тонникс в сопровождении Оаро и ещё пары тренеров. Они прошли в угол зала к стойке со смарткомом, которая располагалась недалеко от скамьи локеров-новичков. Здесь было расставлено несколько кресел, и мастера опустились в них, а у стойки встал цинна. Все они выжидающе смотрели на вход в зал. Оаро подал знак, и локеры оборвали приветственный жест, но продолжили стоять.

Прошло минут пятнадцать. Всё это время никто из испытуемых не проронил и звука, в отличие от партионов, которые не прекращали тихо переговариваться, смеяться и покашливать. Краем глаза Али заметила, как Ойя что-то раздражённо зашептала Оаро на ухо, на что он лишь приподнял свои пушистые брови и беззаботно пожал плечами.

Все чего-то ждали. Коленки Али мелко задрожали. Она вскинула глаза на вход в зал. Двери снова распахнулись, и Али увидела Люку Глейтона – солидного, румяного и кудрявого мужчину средних лет, одетого в дорогое небесно-голубое кито с золотой вышивкой. Взмахнув белоснежной перчаткой, он что-то сказал своему собеседнику, входившему вслед за ним. Его Али тоже узнала. Это был Леон.

Часть 2. Пояс Астероидов

Пролог. За занавесью

Стояла обыденная для Станцы жара, но лёгкий ветер веял прохладой с моря, превращая архипелаг в райский уголок. Туристы приезжали, чтобы побродить по улочкам Старого Города, полюбоваться разбивающимися о скалы волнами или прокатиться на яхте вдоль побережья. Куда бы ни направился любопытный путешественник, морской ветер повсюду оберегал его от жгучих лучей Лития.

Али остановилась посреди коридора, чтобы передохнуть – пройти сто метров для неё было сродни подвигу. Её взгляд безразлично блуждал по каменным стенам, полу и полупрозрачным занавескам, украшавшим большие незастеклённые окна реабилитационного центра. Прошёл уже целый месяц, как вокруг неё вились толпы диетологов, нутрициологов, фитнес-тренеров, психиатров, массажистов и прочих докторов. Али готовили привлекательного вида закуски, с ней рисовали узоры из песка и занимались дыхательной гимнастикой, и, конечно же, её купали в целебной эвийской воде. Вес не рос. Депрессия не уходила.

Психиатр Али зацепился за единственную деталь, которую сумел заметить за прошедший месяц – пациентке понравилось рисовать простыми карандашами. После долгих переговоров с королевой Стеллой, он решил отправить принцессу в специализированное учебное заведение. «Необходима смена обстановки», – сказал доктор Её Величеству. – «Если состояние не стабилизируется, то мы вернём Её Высочество обратно».

Али было всё равно. Она равнодушно брела по коридору, переваливая весь свой мизерный вес на красивую блестящую трость, и ей мало было дела до того, куда её потащат на сей раз. Преодолев ещё пару десятков метров, она покрылась испариной. А осталось-то совсем немного до выхода… Лёгкая занавесь качнулась, приоткрывая вид за окном, и Али увидела какого-то мужчину.

Это был обыкновенный эвийец: смуглая кожа, хищноватые золотисто-жёлтые глаза, типичные полоски коротких тёмных волос на голове. Ничего примечательного. Одетый в чёрную одежду, красиво облегавшую его гармонично сложенное тело, этот человек стоял и думал о чём-то своём, периодически поднося блестящую трубочку травокура к тонким, застывшим в полуусмешке губам. В нём была уверенность и энергия. Столько энергии, что, кажется, секунда – и он вытянется в пружинистом прыжке, словно молодая пантера. Это было завораживающе.

Али вцепилась обеими руками в трость – её вдруг закачало. Мужчина обернулся на внезапно раздавшийся вдалеке звук, и на миг предстал в профиль. Али обвела взглядом красивый нос с лёгкой горбинкой и… Она вздрогнула: на правой стороне головы незнакомца агрессивно выпирали стальные штыри, фиксировавшие черепной имплантат. Это его совсем не портило. Напротив – столько дерзости было в этом профиле!

Али снова покрылась испариной. Она жадно разглядывала мужчину. Так мореплаватель-первооткрыватель всматривается в очертания приближающейся суши, смакуя привкус тайн, которые ему предстоит познать на неизведанной экзотической земле.

В нём что-то есть. Она бы узнала его в толпе. На него хочется смотреть и смотреть.

Ветер стих, и занавесь опала.

– Ваше Высочество, простите меня, простите!

Подбежала её служанка Эми, разрушив сладкий момент.

– Извините, я задержалась, чтобы отдать последние распоряжения касательного нашего…

– Кто это? – хрипловато спросила Али, уставившись в окно, на котором лёгкую ткань снова закачало ветерком.

Эми испуганно посмотрела в том же направлении.

– Это же Кета Леон! – тихо сказала она.

– Какой Леон?… «Тот самый» Леон?

– Да! – кивнула Эми. – Младший из троих сыновей.

Мир как-то притих, а Али словно бы понесло с высокой крутой горки вниз.

– Но вы не волнуйтесь, – ту же принялась успокаивать её служанка, неправильно истолковав её эмоции. – Он ничего вам не сделает! Напротив, он – партион, и прибыл, чтобы сопроводить вас в Академию Искусств вместо вассы Лиссона.

– Как, партион?…

Взглянув в зазор, снова появившийся при дуновении ветра, Али ещё раз осмотрела одежду мужчины. До неё наконец дошло, что это был Слуга Геры, одетый в цвет Разведывательного отдела. На груди поблёскивал неприметный знак с цифрой «1», а на поясе висел мультитул.

Мало того, что он далёкий и загадочный, словно Ленар, так ещё и партион. А кто она?

Али словно бы проснулась впервые за многие месяцы. Трость выскользнула у неё из руки, с лёгким стуком повалившись на каменный пол, и она осталась стоять в коридоре без своей спасительной опоры – немощная, беспомощная, слабая. Очнувшаяся. Эми кинулась поднимать трость, а Али охватила паника. Она опустила голову, чтобы посмотреть на своё тело. Мягкие шортики сидели на тазовых костях, словно на вешалке, а из них торчали две бледные палки, обтянутые кожей – её ноги. Колени образовывали два нелепых больших узла. Али дотронулась дрожащими пальцами до тяжело вздымавшейся грудной клетки. Под ключицами все рёбра выпирали, и майка висела на её абсолютно плоском торсе.

Али затряслась от стыда. Она даже не позаботилась о том, чтобы прикрыть весь этот ужас! Какое отвратительное уродство! Как она раньше не замечала, насколько отталкивающее на вид её тело?!

– Моя госпожа, нам нужно выходить, корабль ждёт.

– Нет! – бешено выкрикнула Али.

– Ваше Высочество, что с вами? – Эми начинала волноваться всё сильней, не понимая, что происходит.

Она уже позабыла, что её госпожа способна на какие-либо эмоции. В последние месяцы принцесса, казалось, спала с открытыми глазами.

– Моё тело… – бормотала Али. – Моё тело…

Она пятилась назад, неловко спотыкаясь о трость, которую ей бережно засунула в руку Эми.

– Ваше Высочество…

Али заторопилась по коридору назад, а служанка засеменила за ней, беспомощно раскинув руки.

– Моя госпожа, что случилось?

– Во что ты меня одела, идиотка?! – истерично спросила Али, вернувшись в прихожую своей палаты. Все вещи уже упаковали и отнесли в корабль. – Дура! Тебе что, приятно смотреть на мои уродливые кости?!

Али мельком увидела своё отражение в зеркале: по горлу ползли красные разводы возбуждения, а глаза блестели, словно у невменяемой. Волос почти не было, а те, что были, белой паутиной облепили череп. Что за убогое зрелище!

– Моя госпожа, – Эми расплакалась, испугавшись ещё больше. Принцесса ещё никогда не была с ней столь груба. – О чём вы говорите? Это же ваша обычная одежда…

– Посмотри на меня! Посмотри на это!

Али раскинула свои тощие руки-спички в стороны.

– Но вы же больны… – несмело прошептала служанка.

Али стояла посреди своей комнаты, и слова Эми, словно колокол, бухали у неё в голове. Она больна. Она умирает. От неё почти ничего не осталось. И она осознала это только теперь! Как она дошла до такого? Али уставилась в зеркало. Целый месяц оно висело на этом самом месте, но Али никогда его не замечала. А сейчас она не могла оторвать глаз от этого объекта и того, что видела в нём.

– Вон! – заорала Али служанке. – Вон отсюда!!!

Перепуганная девушка сначала застыла, а потом всё же выбежала за дверь.

Али осталась одна. Что же делать? Она не может выйти к этому красивому партиону в таком виде! При мысли о нём в её груди затрепыхалось волнение, а рот наполнился слюной, словно от голода. Али заозиралась, пытаясь найти хоть какую-нибудь накидку, хоть какую-нибудь одежду, но в комнате не было ничего подходящего. Что он подумает, когда увидит её? Али в ужасе осела на пол. Пустой желудок отчаянно сжимался. Она не вынесет этого, она не сможет. Какой позор!

Али ринулась к приоткрытому окну, из-за которого доносились тревожные звуки прибоя. Центр располагался на скалистом берегу, и внизу море разбивалось об обломки породы. Собрав последние силы, Али влезла на подоконник. Она не переживёт этот позор – лучше смерть! Пошатываясь на тонких ножках, Али застыла над бездной. Далеко внизу волны напрыгивали на огромные валуны, разбиваясь на сотни брызг, одна за другой, одна за другой… Бесконечно, равнодушно, неизбежно.

Али покрылась мурашками. Если она спрыгнет, то избежит позора. Однако этот Леон всё равно увидит её искарёженное тело, когда его достанут из воды. Ещё больший позор. «Очередная Флюгистон, погибшая в эвийских водах». Нет уж, этому не бывать! Али слезла с подоконника и постояла перед зеркалом, дожидаясь, пока уродливые красные пятна не сойдут с бледного лица. В дверь постучала Эми, и Али позволила ей войти. Девушка хотела взять свою госпожу под руку, но Али ощетинилась:

– Я сама!

Опираясь на трость, она направилась к выходу, где ожидал партион.

Глава 1. В центре внимания

Кто-то толкнул Али в бок, и она на автомате подняла правую ладонь к левому плечу. Её взгляд прилип к двум фигурам, которые неспешно двигались по ступеням к центру амфитеатра. Высшие партионы дошли до своих мест, специально заготовленных для них циннами – в самом центре на удобной высоте – и сели, вальяжно откинувшись на спинки бархатных кресел. Кто-то потянул Али за майку, и она села на скамью.

– Что это с тобой? – прошептал на ухо Клютик.

Али не ответила. Она накалялась, словно лампочка под слишком сильным напряжением. Оаро произносил вступительное слово, но мысли Али витали где-то далеко. Вокруг Леона.

Он изменился. Это была уже не прыгучая пантера – скорее, лев, наевшийся свежатины и развалившийся в тени, чтобы переждать дневной зной. Если раньше он был далёким и загадочным, словно Ленар, то теперь он стал опасным и непостижимым, словно чёрная дыра Фликсис в центре галактики.

Али очнулась – в центр площадки вышел один из локеров, которого стал дотошно расспрашивать партион-исследователь из третьего ряда амфитеатра. Зал зааплодировал, и Али рассеянно захлопала вместе с остальными, сообразив, что локеру повезло, и он только что стал юнгером.

– Поступило много запросов от партионов Военного отдела. А это значит, что поединкам быть! – весело сказал Оаро и вызвал первых двух человек из списка, которых потенциальные наставники указали в своих заявках. Крепко обхватив колени ладонями, Али внимательно наблюдала, как мощный северный спекторияк дубасит жилистого эвийца. Она старалась не смотреть на амфитеатр – ей чудилось, что оттуда исходят лучи жгучей опасной энергии. Хитрый эвийец ловко извернулся и всё-таки одержал верх над соперником, прижав его к полу. Тяжело дыша, мальчишки встали рядом, а за их спинами, на большом экране, высветились их анкеты.

– Техника неплоха, но у обоих почти никакого взаимодействия с Полем, – недовольно прокомментировал партион, что отбирал себе ученика.

Оаро, который теперь стоял позади своих подопечных, оказывая им моральную поддержку, пожал плечами.

– Делаем, что можем, васса Клузон. Тренерский состав требует пополнения талантливыми наставниками, но никто не желает нам помочь. Имеем, что имеем. Детишки стараются, но не все способны сразу развить Контакт.

– Ладно… – лениво отозвался Клузон. – Возьму победителя.

– Регистрируем официальную заявку? – сухо спросил цинна за стойкой.

Клузон ответил утвердительно, и цинна, посмотрев в смартком, выкрикнул:

– Бассин Ямис.

Теперь Али совсем отвлеклась от своих переживаний – ей не терпелось увидеть, кто выберет маленькую спекториячку в ученицы. Девочка, похожая на злобного мышонка, прошаркала в центр зала, а за её спиной появилась анкета с рейтингом. Напротив каждой дисциплины – почти по нулям. Али в ужасе взглянула на амфитеатр – потеряв интерес к бесперспективному локеру, партионы принялись переговариваться. Никто не задал Бассин ни единого вопроса, и Оаро, расстроенно покачав головой, дал ей знак вернуться в строй. Сбоку от Али Клютик спрятал лицо в ладони.

Испытания продолжились, варьируясь в зависимости от специальности, на которую претендовали локеры. Чаще всего это были либо короткие поединки, либо просто беседы, основанные на показателях анкеты. Некоторые партионы не регистрировали заявку, потому что хотели позже переговорить с локерами наедине.

Али задумчиво разглядывала сокашников. Перед ней стояли дети и подростки, физически здоровые и немного натренированные каждый в определённой области, но едва ли она могла представить, что это – будущие Слуги Геры, неуязвимые и творящие чудеса, о которых рассказывала Великая книга герапартиона. Наверное, так и должно быть? Наставники обучат их сверхвозможностям так же, как Кевита обучил Готтис?

На площадку вышли Рокка и Фолькорра и, словно два переполненных энергией щенка, принялись дубасить друг друга. В конце концов Фолькорра повалил своего долговязого приятеля на пол и победоносно взглянул в амфитеатр. Али сжала кулаки – вот бы их выбрали хорошие партионы! С ребятами заговорили партионы-лётчики Первого Круга. Пока длилась их беседа, Али украдкой глянула на Люку Глейтона. Высший партион с улыбкой наблюдал за происходящим, но не спешил присоединиться со своим вопросом. Наконец зал зааплодировал – друзья Али стали юнгерами партионов Первого Круга. Это ли не мечта?

– Вот это они круты! – воскликнул Клютик, вскинув кулаки в воздух. Али улыбнулась, искрунне радуясь за друзей, но от неё не ускользнуло, что Фолькорра, в отличие от Рокки, выглядел скорее разочарованным, чем счастливым.

– Али?… Али Флюгистон? – раздался голос из амфитеатра, когда фрузонцы покинули центр площадки.

Али похолодела и несмело посмотрела в сторону рядов кресел, где сидели партионы. Она не поняла, кто её окликнул. Не зная, что делать, она перевела взгляд на Оаро. Тот взмахнул рукой, чтобы она встала. И тут Али увидела, как Люка Глейтон зашевелился на своём месте, встревоженно глядя на неё. Она вскочила на ноги.

– Гера моя, это же малышка Иды! Глазам своим не верю! Но что ты здесь делаешь? – приятный баритон партиона-пилота долетал до неё сквозь погрузившийся в тишину зал.

Али вся напряглась. Это всё-таки случилось: она попала в центр внимания. А ведь она так искренне надеялась, что в этот день ей удастся этого избежать! Губы словно бы прилипли друг к другу, а язык превратился в вялое нечто. Тишина сменилась шушуканием. На помощь пришёл Оаро, который встал позади Али и положил тяжёлые ручищи ей на плечи. Она ту же ощутила тёплую ауру его поддержки.

– Локер Флюгистон прибыла к нам три недели назад, васса Глейтон. К сожалению, она не может участвовать в сегодняшних Смотрах, но смею вас заверить: через полгода ваш отдел пополнится талантливым пилотом.

Али подняла глаза на старинного друга своего отца. Кажется, Высший партион распереживался не на шутку: он подался всем телом вперёд и ёрзал на своём кресле, а румяные щёки становились всё ярче.

– Невероятно! Я тебя едва узнал. Сижу и думаю: «Она – не она»… Красавица! Но, малышка, сколько же тебе уже лет?

– Локеру Флюгистон шестнадцать лет, – быстро ответил за неё Оаро. В зале послышались смешки и удивлённые возгласы «Сколько?!». Али опустила глаза. Её щеки, как и лицо Глейтона, тоже стали краснеть.

– Посмотрим, что вы скажете через полгодика, господа, когда увидите результаты Флюгистон, – сказал партион-тренер, растрогав Али своей поддержкой.

– А мы можем увидеть анкету Али прямо сейчас? – спросил Глейтон.

Али снова посмотрела на взволнованного партиона-пилота и на миг – на его соседа. Вот откуда исходят жгучие лучи энергии! – из двух холодно разглядывающих её жёлтых точек. Али спешно отвела взгляд, но энергия продолжила изучающе обволакивать её. Неужели васса Оаро позволит показать её убогую анкету? С другой стороны, её достижения в пилотировании могли бы впечатлить Люку.

– Васса Глейтон, локер Флюгистон в сегодняшних испытаниях не участвует, – раздался торопливый сухой голос Джиджи Ойи. – Правила из Законодательного Свода, одобренного Советом от…

– Да к чёрту эти ваши правила! – возмутился партион-пилот. – Я хочу узнать, как летает девочка Иды!

Али никогда не видела Люку таким несгибаемым. Где тот добряк, которого она знала в детстве? В его голосе прорезалась властность. Видимо, он и впрямь сильно любил отца… Оаро кивнул цинне за стойкой. Али скорее почувствовала, чем увидела, что взгляды наконец отлипли от неё: все уставились на экран.

– Недурно… – одобрительно сказал один из партионов-пилотов в зале.

– Гера моя, Барта, да ты сам, поди, так не пролетишь! – засмеялся Глейтон. Он ударил кулаком по колену, а его щёки стали ещё ярче. – Вот это результаты! Вот это дочка Иды!

Али вздрогнула. Нет-нет… Она совсем не похожа на своего отца!

– Я хочу зарегистрировать заявку, – сказал Высший партион-пилот.

– Васса Глейтон, – партион-тренер за её спиной чуть крепче сжал плечи Али, которая едва соображала, что происходит. – У Али прекрасные лётные результаты, но в целом ей нужно подтянуться. Её физическая форма не соответствует нормам, и…

– Ерунда! – перебил Глейтон, махнув рукой. – Я её подготовлю и всему научу. Регистрируйте!

Ойя поджала губы. С одной стороны, она хотела выпустить как можно больше локеров, с другой – не любила нарушать правила.

– А почему бы нам это и не сделать? – подал голос Ши Тонникс. – Девочке уже шестнадцать лет, и ей лучше как можно скорее перейти к основному обучению.

Джиджи подумала ещё минуту, а потом кивнула.

– Ладно, зарегистрируйте заявку. Предлагаю обсудить этот пункт на завтрашнем заседании Высшего Совета.

Люка удовлетворённо откинулся в кресле. Али позволила воздуху выйти из лёгких. Кажется, он считает, что дело осталось за малым. Оаро одобрительно хлопнул её по плечу и отошёл, а она вернулась на своё место.

– Круто! – тут же выдохнул Клютик ей в ухо. Али посмотрела на друзей-фрузонцев: Рокка незаметно подмигнул ей, а Фолькорра посмотрел в сторону. Неужели она без пяти минут юнгер самого Люки Глейтона?

Глава 2. Хмельные разглагольствования

Смотры завершились. Локеры встали со своих мест и застыли в традиционном прощании, провожая взглядами покидавших помещение партионов. Али увидела, что, поднявшись на ноги, Глейтон заговорил с Этим Леоном. Хищноватая ухмылка на лице главы Разведывательного отдела стала шире. Как только амфитеатр опустел, Оаро хлопнул в ладоши.

– Ну что же друзья, поздравлять вас пока рано – окончательные результаты будут известны завтра утром – но уже сейчас могу сказать: вы молодцы!

Несколько локеров подбежали к партиону-тренеру и обняли его, а он засмеялся, трепля каждого по голове.

– Ладно, ладно, не забудьте, сейчас обед, а через час некоторых из вас ждут индивидуальные встречи с наставниками. Так что, бегом в столовую!

К Али подскочили Рокка и прочие ребята. Наперебой делясь впечатлениями, они потащили её к выходу. Она не заметила, как оказалась в столовой, а потом в комнате у Фолькорры, где компания из девяти локеров и свежеиспечённых юнгеров стала распивать бутылку невесть откуда добытого красного вина.

– Странно, что васса Леон приехал, – сказал Рокка.

Напряжение спасло, и его глаза расслабленно блестели от выпитого.

– Почему странно? – спросил кто-то из локеров.

– Он никогда раньше не приезжал на Смотры, – ответил за друга Фолькорра. В отличие от своего приятеля, он выглядел скорее напряженным, чем расслабленным. – Говорят, он не выпустил ни одного юнгера, а тот, что у него был, погиб при странных обстоятельствах.

– Разве это разрешено? – нахмурился Клютик. – Я думал, партионы обязаны иметь ученика. Это же часть служения Гере!

– Ага! Только васса Леон настолько крут, что ему всё сходит с рук! – пожал плечами Рокка. – Жаль, конечно, что не удалось попасть в его отдел…

Али поражённо смотрела на фрузонцев. Так они, значит, не вполне довольный своими результатами? Ничего себе – попали к партионам Первого Круга, так ещё и носами воротят!

– Скорее всего, он приехал из-за Высшего Совета, – тихо сказала Бассин, с личика которой вот уже час как не сходило лёгкое злорадство. Неужели она и впрямь радуется, что её никто не выбрал?

– Или потому что васса Ойя хочет заставить его взять ученика! – не унимался наивный Клютик.

– «Заставить»? – Фолькорра засмеялся. – Вассу Леона нельзя ничего «заставить» сделать!

Почему они всё только о нём и говорят?! Али сохраняла доброжелательное лицо, хотя на самом деле ей хотелось сбежать из комнаты. Она с трудом сдерживала поток воспоминаний. Её будто бы затягивало в прошлое, в состояние беспомощности и собственной ничтожности, которые она испытала тремя годами ранее. Картины прошлого заиграли яркими красками, словно отреставрированные картины, и Али с болью разглядывала их.

Тогда, в реабилитационном центре… Она позволила себе на миг поддаться эмоциям наивным, неуместным и запретным! Чего дивиться, что далее её ждало неизбежное потрясение? Когда Эми вывела её из здания, она увидела в глазах партиона то, что страшилась увидеть больше всего – откровенное отвращение.

Али взяла бутыль из руки Рокки, глотком вина стараясь приглушить застарелое чувство стыда. Как мучительно это было! Что она себе надумала: что он проникнется к ней сочувствием и симпатией? Даже если бы она не была уродливым дистрофиком, она всё равно оставалась сопливой тринадцатилетней девчонкой.

Холодно произнеся короткое приветствие на бастийском, Этот Леон проводил их с Эми в корабль. На этом её позор однако не закончился: по дороге её укачало. Благо, что в её желудке было пусто и изо рта свешивались лишь длинные нити слюны, но и это случилось на глазах красивого партиона. Эми заботливо вытирала ей рот, а она мечтала лишь о том, чтобы путешествие закончилось как можно скорее.

Али снова отпила из бутыли, чувствуя, как начинает пульсировать в голове. Как ей мог понравиться такой высокомерный человек? Нет, это было просто наваждение! Это всё из-за его необычной внешности, из-за этих железок. А так – он ей совсем, совсем не нравится! Этот мерзкий, высокомерный Леон.

– Даже не представляю, какого это, быть его юнгером… – снова донеслись до Али мечтательные разглагольствования Рокки.

– Тебе и не надо, – ни с того ни с сего сказала Али. – Ты на своём месте, там, куда тебя привела Сила Геры.

К её удивлению, Рокка натянуто засмеялся, повернувшись к другу, а тот криво улыбнулся.

– Ага, Сила Геры… – Фолькорра манерно отпил из бутылки. – И тебя Сила Геры к вассе Глейтону, должно быть, привела, ага…

Али уставилась на фрузонца, который почему-то отвёл глаза. Что это он имеет в виду? Рокка дал другу дружеского подзатыльника, что слегка разрядило атмосферу.

– Али заслуживает этого! – вспыхнул Клютик. – Да и на вашем бы месте я был бы счастлив! Ишь, какие, вассу Леона им подавай!

– Конечно, был бы, – огрызнулся изрядно захмелевший Фолькорра. – Тебе и о таком-то только мечтать!

– Ну, знаешь, что… – маленький спекторияк вскочил, готовый атаковать гораздо более взрослого сокашника, но Рокка вовремя спохватился и заключил его руками в кольцо.

– Тихо, тихо! Да не слушай ты его! А ты, Фольк, заткнись!

Клютик вырвался из хватки фрузонца и выбежал из комнаты.

– Я вообще-то рад, – извинительно добавил Рокка, как будто боялся, что произошедшее может спугнуть удачу.

– Но всё же, если просто представить себе… – тёмные глазки Фолькорры затянуло мечтательной дымкой. – Говорят, Леон вертит Высшим Советом как хочет и метит в Великие партионы. Оказаться рядом с ним – это… это…

Али поднялась и вышла вслед за Клютиком. Довольно с неё. Маленького спекторияка нигде не было видно, и она, оставшись одна, подошла к боковому окну. Три года назад ей удалось избавиться от наваждения после встречи с Этим Леоном, которая словно бы стала заключительным аккордом в тёмной полосе её жизни. Академия Искусств стала её спасением. Обитатели замка пришли от её болезненной худобы в восторг. «Аристократическая» бледность, депрессивная обессиленность и эмоциональная стагнация Али оказались по вкусу богемной тусовке, и уже в первый же вечер она почувствовала себя «своей среди своих». Новые впечатления забурлили, как кастрюля с традиционным бастийским рагу, и образ эвийца затёрся. Она открыла для себя мир искусства и встретила единомышленников, которые увлекли её в омут чувственных наслаждений и тонких эмоциональных переживаний. Она победила недуг, оправилась, и старое «позорное» воспоминание совсем выцвело. Их с Леоном пути никогда не должны были больше пересечься: после отказа от титула ей никогда не пришлось бы общаться с высшими чинами герапартиона.