Хайаса. Земля Богов

Вернулись в тень, стали смотреть, как местные занимаются уборкой территории. Несколько девчонок охотно подсуетились, принесли для новоприбывших поесть, ну и попить, конечно.

Белобрысый Кукконен чуть не опрокинул чашу с водой, засмотревшись на грудь девушки, подававшей ему. Словом, весело. Пока ребята подкреплялись, подоспели Галуза с Тайжанчиком.

– Все, братан, территорию расчистили, дочь его, – он кивнул на Хавилу, – привели, сын его сейчас баранов сюда гонит. В общем, все ништяк.

– Сильно пошумели?

– Не-е, их всего четверо было, сразу сняли, без проблем, они даже не ховались. Стояли – стреляй не хочу. Кстати, там еще телега их осталась с быками.

– А чего не забрали?

– Да ну, на фиг, я коров боюсь, – при этих словах мы все дружно заржали.

Отсмеявшись, я позвал Хавилу.

– Хавила, там телега с быками осталась, пошли кого-нибудь, пусть загонят сюда, жалко бросать.

– Конечно, о великий.

Кузин аж поперхнулся.

– Ни фига себе – во уважают!

– Ну, так…

Через некоторое время трупы раздели, аккуратно сложили снятое с них оружие, доспехи.

– Аззаж Дауд, хочешь, чтоб мы сложили добычу в колесницу? – к нам подошел Хавила с девочкой лет пятнадцати. Симпатичненькая такая, но это – тьфу, тьфу, тьфу – долгое воздержание во мне заговорило.

– Какую?

– Которую вы захватили, оружие мы загрузим в колесницы, отару овец мои сыновья перегонят в ваше стойбище, а дочь моя пойдет с вами сама. Она будет тебе хорошей женой.

Гробовое молчание

– Чего-о-о? – народ стал медленно оседать.

– А-а-а, ржа-а-ач, армя-яна же-еня-ят! – Галуза катался по ковру, схватившись за живот, остальные были примерно в таком же состоянии.

Хавила понял, что ляпнул что-то не то, опять брякнулся на колени, дочка тоже.

– Прости меня, аззаж, пусть она будет твоей наложницей.

– Так, а ну все хлебальники захлопнули. А ты, Хавила, садись. Давай мы с тобой все уясним. А ты, красавица, иди… иди к брату.

Она посмотрела на отца, он кивнул, и она убежала. Хавила послушно сел напротив.

– Значит так, Хавила, дочь останется с тобой, я ее не завоевывал, а освобождал для тебя, она не добыча.

Хавила поклонился

– Спасибо тебе, мой аззаж, за твое благородство и справедливость.

– Дальше: оружие и доспехи нам тоже не нужны, поэтому я их тоже оставляю тебе, – при этих словах глаза Хавила заблестели.

– Но аззаж Дауд, на это оружие можно выменять стадо в 1000 голов, – сказал он.

– Кстати, и стадо мы тоже оставим тебе.

– Спасибо, о щедрейший, за дары твои!

Тайжанчик пихнул меня в бок и прошептал в ухо:

– Возьми пару барашков, плов сделаю – пальчики оближешь!

– Только пару барашков он отберет, – я кивнул на Тайжанчика, – остальных оставляем тебе. Но телегу с быками мы заберем, загрузи на нее воду и мясо, пусть твой сын вместе с нами поедет – перегонит телегу, да и со скотиной нам поможет, заодно и гонцом поработает, если что. Погостит у нас и через пару дней вернется. Не бойся, мы за ним присмотрим.

– О да, наищедрейшие боги, спасибо вам.

– Блин, ну сколько раз повторять, что мы не боги, – произнес я это скорей для себя, а не для него – я уже давно понял, что это бесполезно.

Под вечер загрузили все на телегу. Кроме мяса, сыра и воды, еще навалом молочных продуктов – в общем, обжираловка для бедного солдата. Еще нам положили хлеба и каких-то зерен вроде пшена. Ну ладно, Тайжанчик взялся быть поваром, так пусть он и разберется.

Перед закатом мы двинулись в путь. Провожали нас всей деревней.

– Хавила, смотри, добычу не засвети, а то обвинят тебя, что отряд ты уничтожил.

– Да, мой аззаж, – Хавила явно подсчитывал прибыль за сегодняшний день. На шее у него вместе с другими амулетами и ожерельями я заметил брелок «Мерседес» и чуть не расхохотался, но вовремя взял себя в руки.

Похлопав его по плечу, я уже собрался уходить, как ко мне подбежала девчонка Хавилы и прижалась ко мне. Блин! Вот только этого мне не хватало! Держись, Давид, держись. Отпрянув от меня, она низко поклонилась и протянула какое-то ожерелье.

– Аззаж, прими от меня этот скромный дар за освобождение.

Я взял подарок.

То ли перевозбуждение сказалось, то ли еще что, но я не знал что ответить, просто тупо пялился на нее.

–Э-э… спасибо красавица, и… это… кстати, как зовут тебя?

– Хавна.

– .... веди себя хорошо, Хавна, слушайся отца.

Сказав это, я резко повернулся и, ловя веселые взгляды ребят, отдал приказ:

– Все – шагом марш! Нам еще до лагеря час добираться, пошли, пошли.

– А чё, я б женился, – Галуза поймал подзатыльник, и наш отряд, весело гогоча, отправился в обратный путь.

Глава 6. Игра в богов, или Устав воинской службы

До лагеря добрались засветло, на телеге (колесницей язык не повернется назвать, не так я древние колесницы себе представлял). Итак, телегой-колесницей управлял сын Хавилы, Гетула. Мы шли рядом. Пацаны бурно обсуждали местных девчонок. Блин, неужели девки напрочь отбили у ребят вопросы «где мы» и «как сюда попали». Фрейд отдыхает. А вот мнé надо подумать, и подумать за всех, хотя… дочка Хавилы все-таки очень даже неплоха. Но – тьфу, тьфу, тьфу еще раз, не буду отвлекаться. И все же до нашего временного лагеря так ничего и не надумал, видать, все-таки Фрейд рулит.

Когда добрались до лагеря, я чуть не офигел. Никита за день превратил наш лагерь в такую крепость, что хрен подберешься, окопались по самое не хочу.

– Никит, ну ты даешь, – улыбнулся я.

– Ну да, мы тут немного подсуетились.

– Ни фига себе немножко! Армян, Никита достал всех, – встрял Потапов. – Как будто мы тут на год останемся, не понимает, что не сегодня-завтра эвакуируемся.

– Молодцы, пацаны. Потап, по-моему, нам тут нужно будет еще чуток задержаться.

– А чего так?

– Скоро объясню.

– Ара, в натуре, че творится. Мне тут пацаны такое гонят, – к нам подошел Ромка.

– Мужики, я скоро все объясню, а пока давайте строиться, – в глазах ребят немой вопрос «что за на фиг?» И пока не выразились словами, ответил, – короче, дисциплину еще никто не отменял.

– Что, все так серьезно? – нахмурившись, Никита почесал скулу.

– Серьезнее не бывает.

– Ну, раз так, давай командуй, командир.

– Смена! Строиться!

Все повернулись и уставились на меня.

– Что за херня, салабоны, команду не слышали? Командир строиться скомандовал, – поддержали меня дембеля, – давайте, шевелите задницами.

И, подавая пример, первыми пошли строиться.

Через пару секунд я уже стоял перед строем. Не зная, с чего начать (сам до сих пор не мог реально осознать происходящее), прошелся перед строем, остановился, всмотрелся в лица ребят. И что мне им сказать? Ладно, начнем, а там уж – как получится.

– Пацаны, более детально объясню позже, а пока скажу так: эвакуации не будет, будем выбираться сами. Ситуация неординарная, поэтому никому не расслабляться, дисциплину строго соблюдать. Наказывать за прокол буду по закону военного времени – пинками, или отдам Никите на съедение, – пошутил я.

Но шутки шутками, а служба службой, и только держась друг за друга, мы сможем здесь выжить.

– Что, неужто слили нас и свалили?

– Ким, никто нас не сливал, просто никто за нами не придет, а подробности обсудим позже, как я уже сказал. Потапов, ты отвечаешь за посты. Дежурим круглосуточно. Дежурство распределишь сам, посты оборудуешь так, чтоб все просматривалось. Итак, в одиночку не ходим.

– А попи́сать? – донесся из строя голос молодого Полякова.

– Покакать тоже, понятно?

Пауза.

– Молчание – знак согласия, дальше все время при оружии, увижу кого без оружия, сами понимаете …

– Мне на съедение, – бросил Никита, и все заржали.

– А ну, закрыли рты! – прикрикнул я, и сразу воцарилось молчание. – Мы уже и так потеряли пятерых. Я не хочу и не буду хоронить еще кого-то, понятно вам? – заорал я.

– Так точно!

– Молодые, держитесь за дедов и дембелей, а вы пасите молодых, чтоб по дурости дров не наломали. Никита, ты у нас по хозчасти будешь. Завтра с утра возьмешь двоих – кто в железяках шарит, и дуйте на позиции, пошуршите там, посмотрите, может, еще чего интересное найдете. Тайжанчик, ты будешь за повара. Галуза – дохтур. Пока на этом все. Готовимся к отбою, завтра тяжелый день. Кстати, пацаненка, – кивнул я на Гетулу, – устройте и не обижайте. Все, разойдись.

Народ разошелся, каждый по своим делам. Собрались снова, уже когда стемнело. Сидели у костра, ели. Молчали. Но все равно все были в напряжении и ждали от меня ответов: во-первых, где мы и как сюда попали, и что мы будем делать, чтоб вылезти из этой ситуации. Если б я знал, блин… Закончил есть, положил котелок у ног, потер пузо.

– Спасибо, Тайжанчик, молодец, вкусно.

– На здоровье, командир.

– На пост отнесли?

– Конечно, сам лично отнес.

– Ай молодца. Ладно. Все поели?

Все молчат, смотрят на меня. Ждут.

– Значится та-ак, мужики, блин… То, что я сейчас буду говорить, на дурку тянет, но боюсь, все обстоит именно так, как я вам сейчас скажу. Хотя вы уже в курсе всего. Короче, пацаны, мы попали. Правда, непонятно – «куда» или «в когда». Тайжанчик оценил это как бронзовый век. А если судить по библии, то во времена строительства Вавилонской башни, до смешения языков.

– Это типа все на одном языке говорят? – спросил Никита.

– Все. На одном. И мы в том числе.

– Не понял, это мы не по-русски говорим сейчас?

– Получается, что нет. Короче, здесь все друг друга понимают. Это что касается языка, так что с языком у нас проблем не будет. Галуза, молчи, не до шуток сейчас, – Галуза закрыл рот. – Так, дальше. Мы тут наладили контакт с местными. Кстати, из-за маленькой заварушки с местными бандюганами… пришлось из автоматов их положить… в деревне нас приняли за богов.

– И из-за книги, – вовремя вставил Тайжанов.

– Ну да, и из-за книги. Короче, есть какие-то вещи, которые в их глазах делают нас богами, что есть не очень хорошо для нас

– А по-моему, зашибись, – все-таки открыл рот Галуза.

– Галуза, по-моему, я понятно выразился: это есть не очень хорошо. Поправлюсь: это очень плохо, и в первую очередь – для нас.

– Да ладно, армян, станем здесь богами, шо тут плохого-то?

– Галуза, – я стал терять терпение, – во-первых, рожей не вышел богом быть, а во-вторых, приказы не обсуждаются.

– Так шо тут плохого…, – продолжил было он.

– Блин, твою мать! Смена! Строиться! – гаркнул я и встал.

Народ начал строиться.

– Значит так, то, что я сейчас скажу, будет в последний раз. То, что нас занесло хрен знает куда, не значит, что мы превращаем боевую единицу в бардак. Устав никто не отменял.

– Да ладно… – это опять Галуза.

– Упор, лежа принять, все выполнили приказ, последним Галуза: делай раз, делай два, делай раз, делай, делай раз, делай полтора. Отдыхаем. И пока отдыхаем, напомни мне, рядовой Галуза, что есть Устав вооруженных сил СССР?

– Устав определяет общие обязанности военнослужащих Вооруженных Сил СССР и взаимоотношения между ними, правила внутреннего порядка в полку и его подразделениях, а также обязанности основных должностных лиц полка и его подразделений.

– Что есть дисциплина?

– Воинская дисциплина есть строгое и точное соблюдение всеми военнослужащими порядка и правил, установленных советскими законами и воинскими уставами.

– Давая присягу, мы поклялись в чем?

– Беспрекословно выполнять все воинские уставы и приказы командиров и начальников.

– Есть у кого-то еще вопросы? – Молчание. – Встать всем в строй!

– Итак, основные положения нам милостиво напомнил Галуза, у кого-то по этому поводу есть возражения? Если кто-то не согласен, пусть выйдет из строя и валит отсюда на хрен… Я так понял, желающих нет? Предупреждаю, если вы остаетесь в команде, то первое: устав действует в полную силу, и судить буду соответственно, всем ясно?

– Так точно…

– Не слышу.

– Так точно! – гаркнули все.

– Пацаны, предупреждаю, здесь одиночки не выживут, а для некоторых с божественной харизмой объясняю: патроны иногда кончаются. И тогда боги становятся даже не людьми, а намного ниже, их толпа просто давит, как червей. Всем понятно?

– Так точно!

– И последнее. Давайте не делайте снова так, чтоб приказы я отдавал на общем построении. Всем разойтись.

Народ стал занимать свои места.

Потапов, проходя мимо, кинул мне:

– Красавчик, молодец.

– Так, продолжаем разговор. Итак, нам нужно сделать все, чтоб не выделяться из общей картины. Ну хотя бы, чтоб за богов не принимали. И для этого нам нужно провести кое-какую работу. Нет, много работы. Огнестрел прибережем на всякий случай, как наш неожиданный сюрприз. Так, историки, давайте: какая у нас информация по вооружению для этого времени.

– Копья, мечи из бронзы, луки, пращи, плетеные щиты. Доспехи тоже из бронзы, но это редкость, да и доспехами с натяжкой назвать можно. Это щиток на грудь, браслеты и… на голень, может быть, – начал Тайжанов.

– Транспорт?

– По-моему, лошадей еще не объездили, только повозки – типа той, что мы захватили, с быками, – добавил Тайжанчик.

– Есть еще что добавить?

– Пока нет.

– Кто у нас по металлу?

– Я, – подключился Никита.

– Я, – это уже Смит.

– Я, – Поляков.

– Что мы можем против бронзы выставить?

Начал Поляков:

– Бронза – это сплав меди и олова. Металл мягкий, наши штык-ножи как масло резать будут.

– Штык-ножом особо не повоюешь против копья.

– У нас на позиции до хрена железяк осталось после налета: стали, титановых трубок, – продолжил Никитенко.

– Инструментов, спасибо водилам, в машинах до хрена, – добавил Смит.

– Мы сегодня втроем неплохо пошуршали, Короче, я думаю, можно будет что-нибудь придумать. Только вот, что придумывать будем? – Никита ожидающе посмотрел на меня.

– Ну, давайте подумаем, что нам нужно, – задумался я. – Из луков стрелять умеет кто? – Молчание. – Что и следовало ожидать, – улыбнулся я. – Из пращи, думаю, тоже никто. Я даже думаю, есть такие, кто и не знает, что это.

– Остается оружие ближнего боя, – Потапов взял ветку и резанул по воздуху.

– Смотрите, копейщиков и мастеров меча у нас тоже нет, – развел руками Галуза.

– Зато у нас есть информация тысячелетий, чего у них нет. Да, Тайжанчик? – Кузин хлопнул Тайжанчика по плечу.

– Да, – подтвердил Тайжанов, но явно не мог понять, к чему тот клонит.

– Поодиночке мы и вправду никто, но вот строем мы сомнем всех, кто встанет у нас на пути, – уверенно сказал я.

– Уверен? – Ромка, как всегда, внес немного скептицизма.

– Да, Тайжанчик, расскажи, как Рим завоевал всю Европу.

– Да, армян прав, они простой народ в легионы загоняли и единственное, что учили – воевать в строю. А по отдельности они вообще никакие были.

– Вот так вот. Так что с завтрашнего дня с утрени, Никита, берешь людей сколько надо, и вперед – на вооружение. Каждому по копью, по мечу и щиту. Ну что, сделаешь?

– В принципе, да. Материала до хрена, инструмента в машинах тоже: молотки, кувалды, ножовки, напильники. Даже ручную дрель видел. Думаю, справимся. Конечно, не заводское производство будет, но, думаю, все сделаем. Щиты можно из обшивки грузовиков сделать, мечи из стальных листов рессоры с грузовиков. Придется попотеть с теми инструментами, но что есть, то есть. Думаю, справимся. А копья… можно лишние штык-ножи к титановым трубкам с антенны присобачить, они как раз двухметровые. Хватит?

– Думаю, да.

Я взял палку и стал чертить на земле меч, похожий на гладий, только чуть поуже.

– Мечи сделаем метровые: заточим и сделаем впадины для рукояти. Обмотаем рукоять кожей от ремней, чтоб не скользила. Щиты сделаем прямоугольные, – нарисовал очередной чертеж на земле, – чтоб стену щитов можно было делать. Только справа сделайте впадину, – я срезал полукруг на чертеже, – так, чтоб копьем удобно было орудовать. Кстати, бронза такой щит пробьет?

– Хрена с два, зато наша сталь их бронзу как масло будет резать, – Поляков показал, как масло на хлеб мазать.

– Ручки поудобнее на щиты присобачить нужно будет. Какие еще предложения будут?

– Может, транспорт чуть улучшить? – медленно, уж очень медленно произнес Кукконен.

– Кстати – да. Было бы неплохо, – согласился я.

– Сделаем, – обещал Никита.

– Все. Если больше нечего добавить, всем спать, завтра тяжелый день. Всем, кроме часовых, отбой.

Ребята начали устраиваться на ночь. Ко мне подошел Галуза.

– Злой, давай на перевязку, а то еще заражение начнется.

Я сел так, чтоб ему было удобнее перевязывать. Старую повязку он аккуратно снял, сложил и положил рядом.

– Завтра постираю – экономить надо. Поставки закончились, – прервал затянувшуюся напряженную паузу Галуза и продолжил обрабатывать мои раны. – Армян, ты это… извини, не подумавши ляпнул, ты ж знаешь, я за тебя все отдам. Просто не подумал, шо потом, ты ж меня знаешь, я о завтрашнем дне не думаю, не обижайся.

– На обиженных кладут, Галуза. Я не обижаюсь, но если ты мне попробуешь еще раз дисциплину расшатывать, то пеняй на себя. Не посмотрю, что из одного котелка хлебали и хлеб делили, понял?

– Понял, армян.

– Ну, тогда замяли и забыли это дело. А о завтрашнем дне уже пора подумывать, не ребенок уже, вон целый дед советский, – улыбнулся я.

К нам подошел Никита

– Ара, я тут в машине старшины покопался, вернее, в том, что от нее осталось, тебе обновку присмотрел.

– О, Никит, спасибо, а то как оборванец хожу.

– На, держи, – Никита кинул мне штаны, куртку и тельник.

Быстро переодевшись, я упал и моментально отключился.

Глава 7. Ошибка

Утром рано меня растолкал дежурный в лице Потапова, ну а я – всех остальных. С утра поели, попили, спасибо Тайжанову, и все поступили в распоряжение Никиты. Никитенко подошел к вопросу грамотно и с размахом: на нашей новой позиции начал обустраивать сначала мастерскую, перетащив со старой позиции ненужный, на первый взгляд, хлам, и взялся за дело. Сначала поставил мощный столярный стол, на котором закрепил пару тисков, найденных в машинах. На стол ушло немного листового железа с кузовов наших КамАЗов, деревянных досок – оттуда же. Пока Никита с Поляковым, Кузиным и Ромкой собирали стол, я с остальными искал и таскал инструменты. Натаскали мы прилично, все-таки хозяйственные у нас водилы: куча напильников, молотков, пара кувалд, ручные дрели, ключи, зубила. Короче, полный комплект автосалона – хоть сию минуту открывай, только здесь и сейчас он никому не нужен, да и в ближайшие пять тысяч лет тоже.

К вечеру Никита позвал меня принимать работу. Хвастался своим шедевром – мастерской под открытым небом.

– Короче, здесь столярка будет. Еще мы тут наковальню нашли, теперь хоть кузницу открывай, – видно, у меня на лице был написан вопрос, поэтому он решил меня успокоить. – Шучу, шучу, для кузницы мне ресурсов не хватит. А вот сварочный аппарат было бы неплохо …

– Губу закатай… и давай исходить из того, что есть.

– Ну, если закатать, то я думаю… чтоб все закончить, нам где-то месяц нужен.

– Плюс еще научиться всем этим пользоваться. Короче, возьмем за исходную два месяца.

– А все это время мы должны есть, пить и спать – не под открытым же небом.

– Вот и я о том же. Нужно с местными отношения поддерживать, и лагерь обустроить.

– Палаток нет, – развел руками Никита.

– Можно у местных выменять, на их вигвамы или юрты, или как они там называются.

– Не, лучше землянку выкопать – ее же издалека не видно.

– Согласен! Ромка! – позвал я.

– Здесь я, – сразу же отозвался Рома.

– Давай сюда, базар есть.

– Ну, раз есть, то базарь, – улыбнулся Рома.

– Завтра с утра землянку рыть будешь, – я широко улыбнулся, зато с ромкиного лица улыбка сползла.

– Армян, ты что, в натуре, поехал? Где ты видел дембеля Рабиновича с лопатой?!

– Ты тут фамилией-то не прикрывайся, все равно по паспорту ты узбек, – мы с Никитой заржали.

– Но ведь все равно – Рабинович же.

– Ладно, узбек Рабинович, не кипишуй. Завтра возьмешь четырех бойцов, и все копаете землянку. – Ромка хотел было вставить что-то, но я его опередил. – Обустроишь жилье – будешь назначен комендантом. Никит, как ты думаешь? Комендант Рабинович – звучит?

– Я бы сказал, звучит гордо, – ответил Никита, еле сдерживая смех.

– Блин, вот за что я тебя уважаю, армян, что ты всегда подберешь нужные слова, – обреченно подытожил Ромка.

– Вот и договорились, – я хлопнул его по плечу и позвал Тайжанова, – Тайжанчик, подь сюды.

Тайжанов оторвался от готовки и подбежал к нам.

– Ара, ты только по-быстрому, а то у меня все сгорит.

– Чем сегодня кормить будешь?

– Картошка с барашком.

– Барашек, это хорошо. Сколько у нас припасов? Надолго хватит?

– Ну, дня на четыре… ну-у, если очень постараться, думаю, на неделю растянуть можно.

– Хрен редьки не слаще, – сказал Никита.

– По-любому нужно у местных хавчик покупать, – задумался я.

– Обменять.

– А?

– Менять, говорю, – сказал Тайжанчик.

– ??? – все молча уставились на него.

– Сейчас денег нет еще, сейчас они обменивают товары.

– А что у нас есть на обмен? Сразу предупреждаю: никакого оружия или чего-то связанного с этим.

– Из того, что у нас есть, только что-нибудь металлическое, но лучше не железо, они его пока не умеют обрабатывать, лучше медь.

– Например?

– Ну, можно кокарды, пряжки, фляжки.

– Фляжки не медные.

– Алюминий тоже мягкий металл, авось поведутся.

– Вот! Ром, первое задание коменданту, то бишь тебе: завтра же начинаешь собирать у всех медные и латунные вещи – только без фанатизма, чтоб у пацанов штаны не спадали без ремней.

– Сделаем.

– Кто у нас торговаться умеет хорошо?

– Так твой стажер Ден Власов, он же фарцовщиком был на гражданке, – весьма кстати напомнил Ромка.

– Да, в натуре, вылетело из головы, вот его и пристроим на должность. Будет все наши торговые операции вести. И к слову, как там наш сын полка?

– Гетулка, что ли? – ухмыльнулся Никита. – Любознательный пацанчик, всюду влезает, смотрит, что и как делаем, помогает.

– Ты его особо не грузи, да и следите за ним, чтоб нос не сунул, куда не надо. А то мне потом перед его отцом отвечать

– Да он весь день рядом: или со мной, или со скотиной, так что я над ним шефство могу взять, – предложил Никита

– Завтра я с Гетулой и Деном в деревню схожу, начнем поставки продовольствия и воды налаживать.

– Армян, – крикнул Тайжанов, колдуя над котлами, – для кухни тоже присмотри что-нибудь.

– Ты мне к завтрашнему дню список приготовь, да и вы тоже подумайте, если что нужно от них.

С утра установили закон: утреннее построение и распределение работ. Потом прошелся, убедился, что все при деле, кроме ночных часовых, забрал Дена с Гетулой, и мы направились в деревню к Хавиле.

Добрались без приключений. Принимали нас, как самых почетных гостей. Мгновенно накрыли на стол, вернее на ковер. Пока девчонки щебетали, хлопотливо расставляя еду, мы с Хавилой завели беседу о разном: о здоровье, о делах – то есть ни о чем, как это принято на востоке. Здесь традиция есть традиция. Краем глаза заметил, как Гетулка ходит по деревне с задранным носом, девки и пацаны роем вьются вокруг него, короче – герой героем. Причина проста – целых два дня с богами провел! Словом, есть чем похвастаться. Отвлекшись на него, не заметил, как передо мной появилась дочь Хавилы с кувшином воды. Наполнила протянутую мной чашу и встала у меня за спиной.

– Аззаж Дауд, позволь моей дочери служить тебе за трапезой, не отказывай ей в этой чести.

– Это для меня́ честь, Хавила.

Хавила слегка кивнул ей, и она осталась. Соблюдая приличие и поговорив еще чуток ни о чем, приступили к трапезе. Ели молча, но с аппетитом: что ни говори, а готовили у них вкусно, хотя, справедливости ради надо сказать, наш Тайжанчик тоже не промах. Поели, нам принесли фрукты – разные, большей частью незнакомые, из которых я узнал только финики и абрикосы. Угощая меня абрикосами, Хавила похвастался, что родина этого редкого плода – далекая страна, где праотец Ноах сошел с ковчега на землю. Что ни говори, вкуснее наших армянских абрикосов на свете нет, что в мое время, что в этом времени. Наевшись, мы ослабили ремни и разлеглись здесь же в тени.

– Хавила, а мы к тебе с просьбой пришли, – я перешел наконец к причине нашего прихода.

– О аззаж, все, что в моих силах, мы в долгу перед вами, и да помогут нам боги расплатиться с вами.

– Я не хочу платы, я прошу помощи.

– Все, что пожелаешь, мой аззаж, – сказал он с низким поклоном.

Я вздохнул, но понимая, что ситуацию не изменишь, продолжил: