«Свет и Тени» Последнего Демона Войны, или «Генерал Бонапарт» в «кривом зеркале» захватывающих историй его побед, поражений и… не только. Том II. «Франция и я – Я и Франция!»

Итак, у Моро оказалось под рукой всего лишь 60 (?) тыс. против 70 (?) тыс. эрцгерцога Иоанна. И этого, по его мнению, было вполне достаточно для успешного исхода сражения – ведь, как уже отмечалось и не раз, в Рейнской армии в ту пору были сосредоточены лучшие силы республиканской Франции.

Восемнадцатилетний австрийский главнокомандующий бросил вызов 37-летнему Моро, за долгие годы революционных войн «набившего руку» в предварительном маневрировании и расстановке сил на поле предполагаемого сражения, если он – Моро конечно, на него соглашался! Бонапарту, как известно, случалось бивать во много раз старше его полководцев, но на то он и был Наполеоном!

Эрцгерцог явно загорелся целью доказать французам, что и он «не лыком шит» и после частичного успеха под Ампфингом не только не стал проводить непосредственной разведки предполагаемого маршрута, но и «прокопался» целый день прежде чем двинулся в искусно расставленный ему «лесной капкан». Более того, он никак не рассчитывал, что по дороге ему предстоит неожиданно принять в невыгодных для него условиях лесистой местности решающее сражение. Вот он и потянул за собой все свои обозы и даже осадную артиллерию (!), которую собирался применить под Мюнхеном, куда должны были по его убеждению спрятаться после «фиаско» (?) под Ампфингом напуганные французишки. (весьма обманчивого!)

Тем самым, он дал дополнительное время Моро для уточнения последних деталей своей диспозиции, чем тот с присущей ему методичностью и воспользовался.

Австрийцы наступали четырьмя неравноценными колоннами.

По мощенной камнем дороге (так называемому, «римскому шоссе») на Гогенлинден шла самая мощная из них – 40 тыс. с сотней пушек и почти всей кавалерией. Именно за ней тянулся огромный обоз более чем в 300 повозок и фур со всеми боеприпасами, передвижными армейскими кузницами и походным госпиталем. Именно ей предстояло первой выйти из лесной чащи на небольшое пространство перед Гогенлинденом на изготовившихся к бою французов.

Слева двигался 10-тысячный корпус генерала Райша, который должен был выйти из леса слева от главной колонны и напасть на правый фланг неприятеля. Справа, по сути дела по бездорожью, параллельно друг другу двигались корпуса Байе-Латура и Кинмайера – всего ок. 25 тыс. человек, но выйти к Гогенлиндену им надлежало поочередно.

…, все австрийские корпуса, сведенные в четыре колонны, двигались вперед на большом удалении друг от друга. При этом три из них, кроме самого сильного, пробирались через лес по лесным просекам, ни в какое сравнение не шедшими с шоссе на Мюнхен, что, естественно, сказалось на скорости их передвижения… Между прочим

Утром 3 декабря 1800 г. все четыре австрийские колонны «под аккомпанемент» густой снежной метели двигались вперед, каждая своей дорогой, но цель у всех них была одна – на ! Видимость была ужасная – даже вблизи ничего не было видно! Как и следовало того ожидать, центральная австрийская колонна с самим Иоанном во главе первой вышла на опушку леса перед Гогенлинденом на ожидавшие ее в боевом порядке дивизии Гранжана и Нея. Шедшие параллельно ей по лесному бездорожью три остальные австрийские колонны, естественно, сильно отстали. Австрийский главнокомандующий не стал, да и уже не мог их дожидаться, сходу бросив в атаку передовые 8 батальонов рослых как на подбор венгерских гренадер. Они так бодро пошли на французов, что не надолго потеснили солдат Гранжана, а несколько его батальонов даже начали беспорядочно отходить. Перегруппировавшись, тот лично повел свою пехоту в штыки и на кромке поля и леса завязалась кровавая потеха, попросту бойня – когда все резали всех! Гогенлинден

В результате австрийцам так и не удалось полностью вывести все свои многочисленные силы главной колонны из леса, чтобы развернуться для полномасштабной атаки Гогенлиндена. Более того, Гренье и Груши своевременной контратакой удалось загнать врага обратно в лесную чащу, где противники продолжали отчаянно кромсать друг друга среди пихт, елей и сосен. Повторная атака пришедших в себя от первой неудачи австрийцев так же не имела успеха: пехота Гренье при поддержке конных егерей и гусар из резерва снова загнала их в лес.

Только в три часа дня авангард правофлангового корпуса Байе-Латура смог продраться сквозь чащу леса и, поджидая подхода своих остальных сил, начал разворачиваться для атаки левофланговых французских дивизий Леграна и Бастуля. Сметливые французы не стали этого дожидаться и сами пошли в атаку.

В этот самый момент глубоко в тылу отброшенной в лесную чащу центральной австрийской колонны, вышедшей на французов по шоссе, началось что-то малопонятное: как будто кто-то на напал на нее с… тыла!? Моро, внимательно следивший за ходом разворачивавшегося сражения со стороны деревушки Гогенлинден, быстро понял, что это вероятно, Ришпанс или Декан сумели правильно сориентироваться в его приказе к самостоятельному маневру! Он вышли в тыл колонне эрцгерцога Иоанна, уже потрепанной с фронта, и обрушились на нее сзади!

Нужно было немедленно поддержать их отчаянную атаку, смелым натиском с фронта и, как бы закупорив австрийцев в «бутылочном горле» лесного шоссе с двух сторон, постараться их уничтожить. Дивизии Нея и Груши с Гранжаном бросились в атаку – первый бил в лоб, два других – во фланг. Австрийцы не выдержали двойного удара и покатились по шоссе назад – на Майтенбет, где их соплеменников избивал Антуан Ришпанс.

Этот генерал недаром считался одним из лучших в Рейнской армии Моро: поняв по грому пушек на опушке Гогенлиндена, что там у Моро началось большое сражение, он погнал свою дивизию от Эберсберга через лес с максимальной скоростью какая только была возможна. Ему удалось проскочить деревню Санкт-Кристоф раньше, чем там оказалась колонна Райша, прикрывавшая войска эрцгерцога Иоанна слева. Оставив там бригаду Друэ д`Эрлона () для блокирования Райша, он сам успевает с другой бригадой прорваться через лесную чащу, овраги и болота в районе деревушки Майтенбет на шоссе, ведущее на Гогенлинден – Мюнхен. Без поддержки Декана он смело бросился на австрийцев из тыловой части главной колонны эрцгерцога Иоанна, никак не ожидавших встретить тут врага! Тем самым, Антуан Ришпанс, «сев на хвост» австрийцам (), силами одной лишь бригады, как бы «затыкал пробкой» шоссе сзади. В условиях порывистой метели начался кровавый бой – еще одна резня холодным оружием! не путать с одним из выдающихся артиллерийских военачальников во французской армии Луи-Антуаном Друо, тоже сражавшимся в той битве вцепившись им в «з…у»

Предприимчивый Антуан сумел протащить через все лесные преграды на руках своих солдат шесть мелкокалиберных пушек. Первыми попали под их смертоносный огонь спешенные австрийские кирасиры. По участившемуся орудийному гулу в голове колонны эрцгерцога Иоанна Ришпанс слышит, что бой там возобновился и понимает: ему тоже следует поднажать. Но сил у него и так немного и – Ришпансу приходится туго: его конных егерей тяжелые вражеские кирасиры отбивают.

Тогда он принимает еще более рискованное решение, оставляет часть своих сил (полубригаду и конно-егерский полк) на кавалерийского генерала (дивизионный генерал от 27 августа 1803 г. и граф Империи от 26 апреля 1808 г.) (фр.  – ) (20 июня 1761, Обенхейм, провинция Эльзас, Франция – 24 ноября, 1813, Кузель, департамент Саар, Франция) [] А сам со всего лишь с полубригадой устремляется по лесу вдоль дороги, по которой австрийцы шли на Гогенлинден. Он сильно рисковал – слишком мало у него было сил – но, «кто не рискует тот, не пьет шампанского»! Ришпанс рассчитывал, что удар с еще одной стороны не только нанесет врагу еще больший вред, но и может создать у него впечатление окружения со всех сторон! Его риск полностью оправдался: со шпагой в руках Антуан Ришпанс сметает штыками своих гренадер все на своем пути и, в конце концов, схлестывается в… радостном объятии с прорвавшимся ему навстречу Неем – тоже с окровавленной шпагой в руках! Фредерика-Анри Вальтера