Теория и анализ пенитенциарного конфликта

В исправительной колонии ГУФСИН России по Н-ой области осуждённый К. при личном досмотре начал препятствовать изъятию у него мобильного телефона. В ходе сопротивления мужчина повалил на пол сотрудника, проводившего досмотр. Осуждённые Ш., А. и Н. поддержали осуждённого К., сорвали с работника учреждения видеорегистратор, а после удерживали его на полу.

В учреждении УФСИН России по М-ой области осуждённый Т., трудоустроенный в телестудии колонии, по собственной инициативе включил художественный фильм для его трансляции по кабельному телевидению. Дежурным помощником начальника колонии вместо кинофильма была включена новостная передача. В связи с этим осуждённый Т. выразил недовольство и нанёс сотруднику учреждения удар в область лица.

Нанесение прямого физического ущерба или применение насилия – это крайний тип пенитенциарного противоборства. По закону сотрудник имеет право применять физическую силу в случае отказа от выполнения осуждёнными законных требований администрации. Но стоит разграничивать применение физической силы и физического насилия. Запрещено бить в определённые части тела (по голове, в пах), унижать человеческое достоинство. Осуждённому по закону запрещено вообще применять физическую силу для разрешения конфликтной ситуации. Кроме того, запрещено высказывать в адрес персонала угрозы применения насилия (как в отношении самого сотрудника, так и членов его семьи), как и в адрес других осуждённых. Закон предусматривает уголовную ответственность за подобные действия.

Типы противодействия в пенитенциарном конфликте могут проявляться либо совместно, либо попеременно. Не может быть исключительно демонстративно-шантажного поведения либо только высказывания угроз, так как развитие конфликта происходит путём «взаимообмена» конфликтогенами (КФГ):

КФГ1 → КФГ2 → КФГ3, причём КФГ3 > КФГ2 > КФГ1, что означает эскалацию пенитенциарного конфликта.

Эскалация конфликта (от лат. scala – лестница) – это прогрессирующее во времени развитие конфликта, обострение противоборства, при котором последующие разрушительные воздействия оппонентов друг на друга выше по интенсивности, чем предыдущие[72]. Внешний аспект эскалации конфликта – интенсификация борьбы[73]. Конфликт, в том числе пенитенциарный, развивается «по методу раскручивания спирали; действия одной стороны сопровождаются контрдействием другой, и это последнее контрдействие отнюдь не адекватно по масштабу своих последствий исходной точке конфликта»[74].

Во время планового обхода колонии ГУФСИН России по И-ой области младшие инспекторы отдела безопасности заметили у осуждённого С. мобильный телефон. На предложение сотрудников добровольно выдать запрещённый предмет осуждённый С. ответил грубым отказом и стал препятствовать проведению обыска. Представители администрации применили к нему физическую силу, после чего был проведён осмотр. При этом остальные осуждённые, увидев, что у С. забирают мобильный телефон, начали обвинять персонал в незаконных действиях. В результате конфликт приобрёл массовый характер: осуждённые колонии из разных отрядов (порядка 30 человек) покинули расположение общежития, преодолели изолированные участки и стали шуметь, высказывая своё недовольство.

В исправительной колонии УФСИН России по В-ой области 28 осуждённых, содержащихся в запираемых помещениях, отказались от приёма пищи в знак протеста против проведённых режимных мероприятий. Ранее сотрудниками этого учреждения был пресечён канал поставки запрещённых предметов в запираемые помещения: запрещённые предметы доставлял осуждённый, трудоустроенный раздатчиком пищи. В целях недопущения поступления запрещённых предметов в запираемые помещения данный осуждённый был уволен, а на его место трудоустроен новый. Однако осуждённые стали обвинять персонал в том, что новый раздатчик пищи болен вирусными заболеваниями и может заразить других. Чтобы администрация колонии вернула прежнего раздатчика, осуждённые призвали остальных поддержать их: в результате от приёма пищи отказались ещё 290 осуждённых, находящихся в жилой зоне.

Эскалация пенитенциарного конфликта характеризуется следующими признаками:

• рост либо сохранение высокого количества жалоб со стороны осуждённых и их родственников (например, на неправомерные действия сотрудников);

• увеличение количества участников конфликта (например, рост числа осуждённых, отказавшихся от приёма пищи, совершивших акты членовредительства и т. д., привлечение внимания общественности через СМИ и правозащитные организации);

• усиление режимных требований (частое проведение обысковых мероприятий, пресечение каналов доставки запрещённых предметов и т. д.);

• рост числа лиц, состоящих на различных видах профилактического учёта;

• учащение случаев применения мер взыскания к осуждённым;

• применение физической силы представителями администрации;

• увеличение случаев угроз и нападений на сотрудников и т. д.

В период эскалации пенитенциарного конфликта осуждённые наиболее активно пытаются удержать или захватить объекты конфликта. Причём чем ценнее для осуждённых объект, тем активнее будут попытки его удержания или захвата.

Разрушительные последствия эскалации пенитенциарного конфликта заключаются в том, что противоборство может привести к массовым акциям неповиновения осуждённых, беспорядкам либо групповой дезорганизации.

Эскалация пенитенциарного конфликта, которая в результате приводит к разрушительным последствиям, как правило, происходит в двух случаях:

1. Сотрудники предпринимают силовую попытку восстановить утраченный контроль над осуждёнными;

2. Осуждённые предпринимают силовую попытку освободиться от контроля администрации.

Сотрудники предпринимают силовую попытку восстановить утраченный контроль над осуждёнными. Так, в исправительной колонии УФСИН России по М-ой области длительное время отсутствовало руководство. В учреждении были налажены устойчивые каналы поступления запрещённых предметов, в том числе мобильных телефонов и наркотических средств. Режимные мероприятия проводились формально.

Для стабилизации оперативной обстановки новым начальником колонии было назначено проведение общего обыска с участием сотрудников аппарата территориального управления ФСИН России и отряда специального назначения. Обыски проводились на участках с наиболее сложной оперативной обстановкой (в отряде строгих условий содержания, в запираемых помещениях, в больнице). В результате обыска сотрудниками было изъято большое количество различных запрещённых предметов – одежда неустановленного образца, самодельные изделия бытового назначения, вещевое имущество, полученное сверх лимита, и т. д.

Осуждённые, лишившись на длительное время принадлежавших им запрещённых предметов, предприняли попытку оказать давление на сотрудников с целью возврата утраченных объектов.

После проведения обыска осуждённые стали покидать расположение отрядов и начали высказывать недовольство. Развитие конфликта происходило следующим образом: осуждённые, недовольные проведёнными режимными мероприятиями, стали выносить на улицу агитационные плакаты, двери и предметы быта, после чего устроили поджог. Часть осуждённых совершила акт членовредительства путём нанесения себе порезов лезвиями от одноразовых бритв. Ущерб от порчи имущества тогда составил несколько сотен тысяч рублей.

Подобное происшествие произошло и в одном из учреждений УФСИН России по Республике Д., где длительное время полностью отсутствовал контроль за осуждёнными со стороны администрации. Как впоследствии было установлено, осуждённым предоставлялись незаконные свидания за денежные вознаграждения, фальсифицировались характеризующие их материалы для решения вопроса об условно-досрочном освобождении, вследствие чего осуждённых освобождали незаконно и раньше положенного срока. Осуждённые же, не осознавая степени своей ответственности, могли совершить нападение на сотрудников либо оскорбить их.

Так, в ответ на замечание сотрудников осуждённый Г. начал угрожать насилием и оскорбил начальника отряда, после чего осуждённый М. ударил последнего по лицу.

Сотрудники данного учреждения обнаружили, что осуждённый М. подобрал свёрток, который был переброшен через основное ограждение, и предприняли попытку изъять этот предмет. Однако в тот момент, когда представители администрации подошли к осуждённому, М. нанёс одному из них резаную рану в область плеча.

После смены руководства колонии и наведения порядка в учреждении осуждённые предприняли попытку оказать сопротивление: они сломали входные двери и разбили около 100 окон в помещениях отрядов, а затем вывели из строя более 30 стационарных камер видеонаблюдения и подожгли матрасы.

К ряду сотрудников из числа младшего начальствующего состава со стороны осуждённых было применено насилие, неопасное для жизни.

Порядка 50 осуждённых покинули помещения отрядов и вышли на плац, где начали высказывать недовольство медицинским обслуживанием, отсутствием дополнительных свиданий и посылок сверх установленных норм. Количество осуждённых, принимавших участие в акции неповиновения, стало расти. В результате на плац вышло около 400 человек.

По данному факту возбуждено уголовное дело по статьям 321 и 212 УК РФ.

Осуждённые предпринимают силовую попытку освободиться от контроля администрации. В исправительной колонии УФСИН России по О-ой области у осуждённых отсутствовали мобильные телефоны и иные запрещённые предметы, также от них требовали исполнения режимных предписаний. Вместе с тем часть командно-распорядительных функций принадлежала группе осуждённых, сотрудничающих с администрацией. В общении с другими осуждёнными они проявляли грубость и допускали применение физической силы. Осуждённые, отказывающиеся выполнять режимные требования, а также подчиняться командам осуждённых, сотрудничающих с администрацией, сформировали отдельную группу и уговорили других осуждённых применить насилие к своим оппонентам.

В назначенный день сформированная группа осуждённых отрицательной направленности вооружилась предметами бытового инвентаря и дужками от кроватей, после чего применила насилие в отношении осуждённых, сотрудничающих с администрацией. Насилие сопровождалось погромом помещений и средств видеофиксации, окон, запорных устройств локальных участков. После применения насилия протестная группа забаррикадировалась в одном из помещений отрядов и выдвинула требования к администрации. Был составлен образец жалобы для того, чтобы каждый осуждённый написал свои претензии (количество жалоб достигало нескольких сотен). Одним из требований бунтовщиков было обеспечить их средствами сотовой связи и дать возможность свободного перемещения по отрядам учреждения.

В результате насилие было применено к нескольким десяткам осуждённых, также был нанесён материальный ущерб на несколько сотен тысяч рублей.

Рассмотрим следующий пример.

Лечебно-исправительное учреждение (ЛИУ) ГУФСИН России по Н-ой области 13 раз посещалось членами ОНК, замечаний в адрес сотрудников не поступало. Фактов демонстративно-шантажного поведения осуждённых в течение года, предшествующего событию, зафиксировано не было. Жалобы во ФСИН России на неправомерное водворение в ШИЗО, применение физической силы и нарушение прав осуждённых тоже не поступали.

Вместе с тем имелся один факт, подтверждающий наличие конфликта между осуждёнными отрицательной направленности и осуждёнными, сотрудничающими с администрацией. Так, на почве неприязненных отношений осуждённый Ш., находясь в помещении вещевой каптёрки отряда, нанёс осуждённому Л., трудоустроенному старшим дневальным, удар гвоздём в нижнюю часть спины. При осмотре осуждённого Л. у него были обнаружены телесные повреждения: одна колото-резаная рана в области нижней части спины.

По мнению бывших осуждённых, «конфликт назревал давно, ведь в этом исправительном учреждении уже несколько лет администрация при помощи своих подручных творит беззаконие и самоуправство»[75].

Если исходить из того, что слова бывших осуждённых являются правдой, а иные сведения, подтверждающие или опровергающие их, отсутствуют, то накопление конфликтной массы в ЛИУ происходило именно за счёт давления одной части осуждённых на другую. При отсутствии альтернативного способа разрешения данного противоречия произошла массовая дезорганизация деятельности учреждения, из-за чего пострадали 50 осуждённых, 15 из которых были доставлены в больницу, а один погиб.

Эскалация конфликта развивалась следующим образом.

В районе 16:00 в учреждение привезли шестерых осуждённых из другого территориального органа. Согласно свидетельским показаниям, обыск вновь прибывших осуществляли не сотрудники, а сами осуждённые. Во время обыска пропала часть вещей прибывших. Осуждённый М. стал возмущаться данным фактом, вследствие чего был сильно избит. Когда осуждённый М. стал кричать, другие осуждённые из отряда карантина начали бить стёкла и звать на помощь.

Осуждённые, находившиеся в отрядах, услышали крики и стали подавать сигналы в ответ, чтобы привлечь внимание сотрудников.

Спустя некоторое время в учреждении начались волнения. Основная масса осуждённых стала ломать двери и устраивать поджоги. Около 100 осуждённых направились в помещения отрядов, в которых находились осуждённые, наделённые функциями администрирования, и стали их избивать. Угроз и нападений на сотрудников администрации зафиксировано не было.

Около 18:50 указанная группа осуждённых проследовала в сторону КПП и стала выкрикивать требования выпустить из ШИЗО осуждённых М. и С., при этом обвиняя сотрудников администрации в незаконном применении в отношении этих людей физической силы.

В 19:15 начальник учреждения в целях недопущения дальнейшей негативной эскалации конфликта дал разрешение на вывод осуждённых М. и С. из ШИЗО к воротам КПП. После того, как осуждённые убедились в отсутствии у выведенных телесных повреждений, они пошли на контакт с сотрудниками администрации и пропустили пожарную машину для тушения ранее подожжённых ими деревянных построек. Гражданский персонал и сотрудники женского пола были выведены из учреждения в целях обеспечения их личной безопасности.

В районе 20:00 по сигналу тревоги прибыл отряд специального назначения, однако физическая сила ни к кому не применялась. К 21:30 обстановка в учреждении нормализовалась.

Причиной случившегося осуждённые и их родственники в интервью средствам массовой информации называли факты неправомерного воздействия по отношению к осуждённым со стороны т. н. «активистов»:

«Мы знали от своих близких, что “общественники” вымогают деньги, избивают, пытают и даже насилуют. Система была такая: десять “активистов” издеваются над одним, потом приводят следующего – и так далее. И это в течение многих лет. В итоге простые заключённые готовы были выполнять любые приказы – лаять, петь… А у “активистов” была неограниченная власть: они пользовались мобильниками, на которые снимали пытки, у них были ключи от локальных участков, чтобы зайти и забрать на пытки любого из осуждённых. Мы жаловались на это. Но на все наши жалобы получили только отписки. Местные правозащитники во время проверок никаких нарушений не находили. Так что бунт был попыткой донести до всех, что творится здесь на самом деле»[76].

Массовые беспорядки – апогей пенитенциарного противодействия. Силовые методы подавления беспорядков лишь усугубляют ситуацию и приводят к тяжким негативным последствиям, масштаб которых непредсказуем, трудно оценим и близок к 7-й стадии конфликта, описанной в параграфе 1.4.

Единственным методом из возможных ненасильственных способов деэскалировать конфликт являются переговоры. Как правило, осуждённые в период массовых беспорядков баррикадируются, и в этот момент важно провести переговоры с преступниками для нивелирования разрушительных последствий.

Неправильное ведение переговоров усугубляет ситуацию и может привести к неуправляемым и непредсказуемым последствиям, как в нижеследующем примере.

В одном из учреждений ГУФСИН России по И-ой области при проведении режимных мероприятий в ШИЗО к осуждённому, в связи с его отказом выдать обнаруженный мобильный телефон, была применена физическая сила. Данный инцидент стал началом массового конфликта.

Более 30 осуждённых, содержащихся в камерных помещениях, подняли шум, начали портить имущество и призывать остальных осуждённых к массовой дезорганизации. Некоторые из них совершили акт членовредительства.

Осуждённые из жилой зоны в количестве 80 человек сломали ограждение и проникли на территорию ШИЗО, отняли у сотрудников ключи от камер и выпустили содержащихся в них лиц, а после этого совершили нападение на одного из представителей администрации, который пытался пресечь противоправную деятельность, и нанесли ему черепно-мозговую травму.

На территории учреждения был введён режим особых условий (ст. 85 УИК РФ). Для проведения следственных действий прибыла оперативно-следственная группа. По факту дезорганизации возбудили ряд уголовных дел.

В связи с этим требовалось вывести осуждённых, подозреваемых в совершении преступления, в СИЗО. Однако основная масса осуждённых воспрепятствовала этому: они вновь покинули расположение отрядов и проследовали на плац учреждения, где начались переговоры, которые длились около полутора часов.

В процессе переговоров ситуация осложнилась: осуждённые начали вести себя агрессивно, стали бросать камни, зажигать самодельно изготовленные факелы, угрожали поджечь здания учреждения. В итоге некоторые сотрудники получили травмы от попадания в них посторонних предметов. Около 500 осуждённых прорвались на территорию промышленной зоны учреждения, где забаррикадировались и устроили поджог.

В результате описанного конфликта учреждению был нанесён невосполнимый материальный ущерб – полностью сгорели здания промышленной зоны (хозяйственный двор с находящимися там животными, мельница, котельная, гараж, тепличное хозяйство, ПТУ, школа, цеха дерево- и металлообработки, пожарная часть, два автомобиля и т. д.).

Таким образом, эскалация конфликта произошла именно из-за некомпетентно проведённых переговоров с участниками массовых беспорядков, поэтому при подобном осложнении обстановки в учреждении очень важно либо привлекать профессиональных переговорщиков, либо постоянно повышать компетенцию сотрудников.

Анализ различных тактических приёмов убеждения[77] показал, что переговорный процесс должен включать четыре основные стадии:

• активное слушание;

• установление контакта;

• влияние на человека;

• изменение поведения.

Активное слушание. Задача первого этапа ведения переговоров – выслушать мнение участников массовых беспорядков. Необходимо дать понять преступникам, что к их позиции прислушиваются.

Основы активного слушания:

• Послушать, что говорят бунтовщики, при этом не перебивая, не соглашаясь и не давая оценку их высказываниям и условиям.

• Рекомендуется делать согласительные движения головой, а также вставлять короткие подтверждающие комментарии («да», «понятно», «хорошо» и т. д.).

Установление контакта. Задача второго этапа – внушить доверие к себе участникам массовых беспорядков и найти с ними взаимопонимание.

В качестве рекомендации по установке контакта предлагается повторить в обратном порядке суть того, что сказали бунтовщики. Повторяя последнее слово или фразу, которую произнёс человек, можно продемонстрировать заинтересованность в том, что сказал собеседник.

При установлении контакта необходимо задавать открытые вопросы. Не нужно ставить такие вопросы, на которые последуют односложные ответы (типа «да» или «нет»). Задача переговорщика – убедить собеседника открыться.

Пример открытого вопроса: «Расскажи мне, что послужило причиной произошедшего? Как всё это случилось?» Такой вопрос беспристрастен, показывает ваш интерес и, вероятно, приведёт к получению более подробной информации о произошедшей ситуации.

Неправильно задавать вопросы следующего характера: «У вас есть оружие? Какое?» и т. д. Подобные вопросы заставляют отвечать односложно, создают впечатление, что переговорщик больше заинтересован в оружии, чем в человеке, а также ощущение некой срочности, которое, скорее, создаст напряжённость, чем разрядит ситуацию.

Также не следует допускать следующих высказываний: «Вам не нужно было так себя вести. Несмотря на то, что с вами так поступили, не нужно было самим нарушать закон». Данные выражения являются оценочными – так переговорщик выражает осуждение в адрес правонарушителя, что недопустимо, потому что человек, который организовал массовые беспорядки и стал их участником, считает себя жертвой, а не преступником.

Для акцентирования внимания, чтобы побудить преступника продолжать говорить или разрядить обстановку, используйте паузы.

Влияние на человека. Только после того, как становится понятно, что участники массовых беспорядков начинают доверять переговорщику, возникает возможность проработать решение проблемы и рекомендовать курс действий – это третий этап переговоров.

На данном этапе можно довести ряд убеждений до преступников и тем самым проверить, соглашаются они с вами или нет. Если бунтовщики отказываются менять свою точку зрения, значит, напряжённость не удалось погасить и нужно вернуться к первому этапу переговорного процесса.

Изменение поведения. Это завершающая стадия переговорного процесса, в финале которой преступники должны полностью отказаться от дальнейшего насилия. При успешном установлении контакта возникает возможность убедить бунтовщиков изменить их агрессивное поведение и принять условия переговорщика.

Если цель не достигнута, необходимо сделать паузу и вновь вернуться к первому этапу переговоров.

Недопустимо пропускать первые два этапа и сразу переходить к влиянию и попытке изменения поведения, потому что без налаживания психологического контакта, которое начинается с выслушивания проблемы и проявления эмпатии, невозможно повлиять на поведение агрессора.

В завершение данного параграфа ещё раз отметим, что стадия открытого противоборства в пенитенциарном конфликте – это «взаимообмен» конфликтогенами между субъектами, при этом ответный конфликтоген превышает первичный, т. е. на замечание сотрудника осуждённый может высказаться в оскорбительном тоне либо применить насилие. Для пенитенциарного конфликта характерно расширение количества субъектов и участников, так как осуждённые стремятся проявить солидарность друг с другом, замещая образ сотрудника общим образом врага, при этом открытое противоборство направлено на удержание либо на захват объекта. Отличительной чертой пенитенциарного конфликта по сравнению с другими видами является и то, что осуждённые для достижения своей цели активно используют шантаж и демонстративно-шантажное поведение.

Попытки восстановить утерянный контроль над осуждёнными силовыми методами, равно как и тотальный контроль над их поведением, приводят к групповой дезорганизации деятельности исправительного учреждения или массовым беспорядкам.

Следует помнить, что наиболее эффективным методом из возможных ненасильственных способов деэскалации конфликта являются переговоры. В период обострения пенитенциарного противоборства важно уметь вести переговоры с преступниками для нивелирования негативной обстановки. При этом неправильное ведение переговоров усугубляет ситуацию и может привести к возникновению неуправляемых и непредсказуемых общественно опасных последствий.

2.3. Правовые формы разрешения пенитенциарного конфликта

Завершающей стадией развития пенитенциарного конфликта является послеконфликтная (постконфликтная) стадия.

Постконфликтная стадия проходит в два этапа: это завершение и разрешение пенитенциарного конфликта.

Завершение конфликта есть любое его окончание. Основной предпосылкой завершения конфликта является устранение объективных и ослабление субъективных причин, породивших конфликтную ситуацию[78]. В местах лишения свободы полное завершение пенитенциарных конфликтов – это утопия: можно лишь говорить о разрешении какого-либо конкретного, частного случая пенитенциарного конфликта. Но и разрешение пенитенциарного конфликта не даёт гарантии того, что все конфликтные взаимоотношения в данной области будут прекращены. Поэтому в местах лишения свободы всё чаще и чаще наблюдается такое явление, как возобновление (продолжение) пенитенциарного конфликта.

Разрешение пенитенциарного конфликта является его финальной стадией. Оно представляет собой действие, направленное на устранение основы спора (путём ограничения или трансформации конфликтной ситуации) и принятие решения, приемлемого для всех участников конфликта[79]. Если не вникать в суть проблемы, породившей пенитенциарный конфликт, он может затянуться надолго либо после своего завершения перерасти в новый конфликт и т. д. Для того, чтобы конфликт завершился своим разрешением, необходимо проанализировать ситуацию, выявить причину (или причины) его возникновения и попытаться воздействовать на ход конфликта, устранив эти причины.