Механики. Новый мир

Чуть дальше в сторонке мирно паслись около двух десятков лошадей, травка тут видать хорошая, сочная, вот лошадки и щиплют её. Видимо, эти люди остановились тут либо на отдых, либо на ночёвку, скорее на ночёвку, так как вон ещё трое здоровых мужиков привязывают лошадей к парочке растущих деревьев.

За эти несколько секунд команда Грача хорошо успела разглядеть открывшуюся перед ними картину. Аборигены, а это были именно они, не сразу заметили появившиеся машины, так как большинство из них сидели к ним спиной, видимо, они тут были уже не первый раз и никого не опасались, даже охранение не выставили. А вот пассажиры клеток заметили машины сразу, было очень хорошо видно, как человеческие руки берутся за прутья решёток, и люди поднимаются с пола и во все глаза смотрят на тачки.

И тут аборигены заметили машины.

– Никому из тачек не выходить, – спохватился Грач, отдавая команду.

– Да там рабы, походу, в клетках или пленные, – сквозь зубы зашипел Страйк, схватившись за свой автомат.

Три Корда тут же навели на стоянку, и пулемётчики замерли, ожидая команду. Аборигены один за одним вскочили на ноги и стали что-то бурно обсуждать. Они кричали, размахивали руками и бурно выражали свои эмоции.

– Чего ждём-то? – заговорил в рацию Винт. – Там дети в клетках, давайте этих около костра замочим.

Только Грач хотел уже отдать команду на открытия огня по этим около костра и постараться не зацепить людей в клетке, как несколько аборигенов схватились за копья, которые подняли из травы, и тут же с места метнули их в машины. Ещё несколько схватились за луки и открыли огонь, выпуская стрелы за одной, в машины полетел просто град стрел. А самые храбрые и смелые туземцы, оголив свои мечи и топоры, с диким криком ринулись на машины, видимо, решили их порубить или порезать.

Дзиньк, в задней левой двери Хаммера разбилось стекло от попадания в него копья, щёлк, в капот же Хаммера воткнулось тяжёлое копьё. От кузова багги и Утюга стрелы отлетали.

– Аппаратура! – в ужасе закричал Лев Олегович так, что его услышали и без раций.

– Мочи этих около костров! – заорал в рацию Грач. – Людей в клетках не трогать.

Все двери на машинах открылись практически одновременно. Пацаны высыпали на траву, как горох из банки, и, разбежавшись в стороны, тут же открыли огонь.

Практически добежавшие до машин пятеро аборигенов немного растерялись от такого количества появившихся из неведомых колесниц людей, но замешкались они буквально на несколько секунд. Один из них, самый здоровый, страшно закричал и, перехватив топор в левую руку, ринулся на стоявшего на колене Крота. До гонщика ему оставалось буквально несколько метров, когда Крот влепил ему длинную очередь из Калаша прямо в его большую грудь. Злодей как будто налетел на невидимое препятствие, и его аж подкинуло, на землю он упал уже мёртвый.

Тут же вся поляна заговорила выстрелами стрелкового оружия. Бойцы стреляли короткими и злыми очередями, пару раз кашлянули пулемёты выстрелами на два три патрона. Один из аборигенов в этот момент пробегал мимо клетки с людьми, и пулемётчик точно влепил в него из Корда, аборигена мгновенно разорвало выстрелами на части, и его кровью немного забрызгало находящихся в клетке людей. От испуга заржали лошади, та часть из них, что не была привязана, в ужасе ломанулись в разные стороны, мгновенно набрав большую скорость, те, которых успели привязать к деревьям, бешено бились на месте, стараясь вырваться и убежать куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого грохота.

Меньше чем через минуту всё было кончено. Все те из аборигенов, что были вне клеток лежали на земле.

Пленники от страха попадали на пол клеток и прикрыли голову руками, женщины прикрывали собой детей, а некоторые из мужчин прикрывали собой и женщин, и детей, схватив их в охапку. Запоздало раздалась короткая очередь из Корда. Это кто-то из пулемётчиков добил раненую лошадь, очень уж она орала сильно и каталась по земле, всё-таки попали в неё, вот её и успокоили, чтобы бедное животное не мучилось. На поляне наступила полнейшая тишина.

– Винт, Кедр, бегом на скалы, – крикнул Грач, стоя на колене и не отрывая глаз от прицела, водя автоматом по поляне – тут где-то этот отряд катается, наверняка они услышали выстрелы, ждём гостей.

Оба названных бойца, схватив по Валу, тут же побежали к ближайшим скалам.

– Цепью идём, – вновь крикнул Грач, – Няма, Леший, спина. Всем аборигенам контрольный.

Бах, бах, бах, над поляной снова стали раздаваться одиночные выстрелы. Мужчины осторожно подходили к валяющимся в различных позах аборигенам и делали контрольные. Каждый из бойцов понимал, что при такой плотности огня и тем более с такого расстояния никто из нападавших уцелеть не мог, но привычка дело такое, лучше подстраховаться, чем потом получить удар ножом в спину.

После каждого одиночного выстрела, находящиеся в клетках люди дружно вздрагивали, вздрагивали так, что даже большие телеги немного покачивались. Но как ни странно, никто из пленных не кричал, ни плакал, женщины, как могли, прикрывали руками детей, а дети пытались выглянуть из-за маминых рук и получше рассмотреть ходящих по поляне дядек в непонятной одежде и с непонятными штуками в руках, которые только что в два счёта перебили всех этих злодеев.

– Чисто, чисто, – стали раздаваться со всех сторон голоса ребят.

– 6 лошадей осталось, – крикнул Саныч, подойдя к лошадям и пытаясь их успокоить поглаживаниями, – остальные разбежались.

– Выпускайте их, – крикнул Грач, показав на клетки.

Небольшие засовы, которыми эти самые клетки были заперты, тут же оказались сбиты прикладами оружия.

– Ну выходите же, – позвал людей из клетки Крот, видя, что те не спешат оттуда выходить, – не бойтесь, вас никто не тронет.

Первым из клетки выпрыгнул пацан лет 12, он вырвался из объятий своего отца и, прошмыгнув мимо мамы с девочкой, очутился на земле.

– По-русски шпрехаешь? – спросил у него Мамуля.

Пацан стоял и хлопал на него большими глазами. Ему было и страшно и дико интересно. Следом за пацаном вылез мужик в рваной одежде и тут же сграбастал пацана в охапку. По мужчине было видно, что его не так давно достаточно сильно избили, вон какие кровоподтёки на лице.

– Да выходите же, – не выдержав, сказал Грач и, закинув себе за спину автомат, протянул руки к другой клетке.

К нему, немного боясь, спустя пару секунд шагнула девушка лет восемнадцати, Грач помог ей спуститься на землю. Ну и следом уже стали выпрыгивать из своего заточения и все остальные люди.

– 54 человека, – резюмировал Лев Олегович, закончив считать освобождённых людей, – среди них 16 детей.

Люди, выбравшись из клеток, сгрудились около одной из телег и продолжали смотреть на команду Грача.

– У нас гости, – зашипели рации голосом Винта, – кажется, тот отряд, который мы видели около леса. 12 всадников, прут сюда на всех парах.

– Страйк, Рыжий, встретьте, пленных можно не брать, – скомандовал Грач, продолжая рассматривать туземцев.

– Сделаем, – улыбнулись пацаны и побежали к стоящему Утюгу.

– Мы с вами, – тут же спохватились Мамуля и Одуван, любители не брать пленных.

– Винт, направь нас, – уже на бегу крикнул в рацию Рыжий.

– Ну и видон у них, – протянул Крот, рассматривая стоящих напротив людей, – прям форма номер восемь: что украли, то и носим.

– У нас на той земле бомжи лучше одевались, – хихикнул Мага.

Тут да, тут пацаны были правы. Все стоящие напротив люди были одеты в какие-то лохмотья. По одежде было видно, что её много раз переделывали, перешивали, рвали и снова заделывали другими шкурами. В большинстве своём от шкур осталась только кожа, у некоторых были видны и кусочки шерсти на этой, так называемой одежде. Многие мужчины были с голыми торсами, у женщин какие-то кусочки шерсти на груди, вон они стыдливо прикрывают грудь этими кусками и прячутся за своих сородичей. Обуви не было ни у кого, все босиком, у детей тоже повязки на бёдрах, хотя нет, парочка детей младше 5 лет вообще голые. Благо тут климат тёплый, а то бы уже замёрзли все, хотя дожди идут, как же они греются-то? И все какие-то грязные, побитые, поцарапанные, тощие, как из концлагеря.

Все эти мысли вихрем пронеслись у Грача в голове, когда он их разглядывал.

– О, лошадки вернулись, – обалдело воскликнул Саныч.

Точно, к ним сюда с небольшой опаской возвращались три лошади. Вот же умные животные-то, сначала ломанулись, только копыта сверкали, а сейчас вернулись.

– Видимо, лошади понимают, что тут есть дикие животные, и они могут погибнуть, – предположил Лев Олегович, – а к людям они приучены. Сёдел и стремян у лошадей нет, но что-то типа поводьев вон у каждой болтается.

– Вон ещё две идут, – сказал с другого бока Мага.

Неожиданно один из мужчин что-то стал говорить ребятам, показывая то на себя, то на лошадей.

– Чё он хочет то? – спросил Крот. – Язык непонятный, тарабарщина какая-то.

– Походу, лошадей поймать, – ответил Грач и кивнул этому мужику головой.

Мужик обрадовался, улыбнулся чёрными зубами и, толкнув локтем соседа, побежал к ближайшим лошадям, тот, кого толкнули, побежал к другим возвращающимся лошадям. Оба на ходу что-то кричали лошадям и размахивали руками. Лошадям, видимо, были понятны эти слова, так как они быстро навострили уши и ускорили шаг, приближаясь к мужчинам. Вскоре оба аборигена уже вели под уздцы ещё пять лошадей к тем шести, что не смогли убежать.

Но лошадей было больше, скорее всего около 10 штук выстрелами были напуганы гораздо сильнее и убежали гораздо дальше. Вернутся или нет, не понятно.

Глава 5

Александр

5 апреля, вечер. Мир динозавров

– Ты кто, мужик? – без капли стеснения спросил у этого говорящего по-русски Слива.

– Земля матушка? – вмиг став серьёзным, спросил мужик, затаив дыхание.

Мы кивнули.

– Россия?

– Ну почти, – немного уклончиво ответил я.

Но мужик, наверное, настолько был ошарашен встречей, что не воспринял серьёзно мои слова.

– Из какого вы года, мужики? – снова спросил он. – И как тут очутились-то?

– Ты не много вопросов-то задаёшь? – буркнул Туман. – Ты сам-то кто такой? Откуда тут взялся? Кто эти гоблины? – кивнул он на стоящих троих молодых парней.

Только сейчас я обратил внимание, что цвет кожи у этих троих немного отличается от этого мужика, да и черты лица. Мужик точно Славянин, а эти больше на каких-то Евреев похожи. Им только кучеряшек этих по бокам на голове не хватает и шляпы, а может я придираюсь, но трое чуваков кардинально отличаются от этого мужичка.

– Меня зовут Герман, – быстро сказал мужик, посмотрев на своих товарищей, или кто там они ему, и усмехнувшись.

– Немец что ли? – безапелляционно перебил его Слива.

– Не, я русский, родители так назвали.

– Откуда ты тут? – спросил я. – Меня, кстати, Александр зовут.

Мужик кивнул, присел на поваленное дерево и продолжил диалог:

– Как говорится, провалился во времени и пространстве, прям как в кино каком. Мы с другом на охоте были, встали в тайге на ночёвку, ночью пошёл дождь, гром, молния, ну с утра и увидели, что мы в другом месте. Деревья большие, горы, которых в тайге быть не могло в принципе, и так далее.

– Что и так далее? – тут же спросил я.

– Динозавры, в нашей тайге на земле динозавров никак быть не могло. Вы, кстати, из какого года-то?

– 2016, – тут же быстро сказал я, особо не доверяя ему. Хорошо, что я первый сказал, краем глаза я заметил, как несколько ребят уже было рот открыли, чтобы ему сказать про год.

– А я из 2014, – вздохнул Герман, – почти три года я тут уже.

– Где твой друг? – задал я очередной вопрос, тут же вспомнив про того вождя на пляже.

– Погиб, – ошарашил нас ответом Герман, – я один тут остался.

О как, погиб. Но ведь тот мужик на пляже, скорее всего, действительно понимал нашу речь. Ватари я верю больше, чем этому Герману. Посмотрев на своих друзей, я увидел в их глазах нотки недоверия, Туман вон на меня глаза скосил, типа свистит чувак.

– Какое-то время в лесу жил один, – продолжил мужчина, не заметив наших переглядываний, – пару раз от диких зверей отбивался, пару раз от динозавров сваливал.

– На своих двоих? – усмехнулся я.

– Зачем на своих двоих? – поднял тот голову и посмотрел на меня. – На Гелике, мы же сюда на нём провалились, он хорошо подготовлен для таких покатушек, ну а оружие у нас было, мы же охотники.

Хм, что же это за охотники такие, которые в тайгу на охоту на подготовленном Гелендвагене ездят? Походу, какие-то богатые буратины, в простонародье – браконьеры.

Герман нам минут тридцать рассказывал про свои приключения в этом мире. И чем больше я его слушал, тем больше у меня было к нему недоверия. Ну слишком гладко всё, да и вздыхает он как-то слишком театрально, глазки нет-нет, да бегают, короче, не верю я ему, да и периодически встречаясь взглядами с ребятами, я так же видел их отрицательные кивки, они тоже ему особо не верят.

Мы расселись вокруг, не забывая смотреть за окрестностями, и слушали рассказ Германа, трое молодых людей спокойно сидели на траве у нас на виду.

С его слов получалось следующее. Попали, пару дней оглядывались, поняли, что в другом мире, вернее, они это сразу поняли, как он сказал, но окончательно в этом убедились, когда динозавров увидели. Потом на них какой-то дикий зверь напал, друг погиб, он уцелел и завалил зверя, это оказался саблезубый тигр.

Затем он выехал к аборигенам, те его чуть самого не грохнули, с помощью оружия, которое у него с собой было, он грохнул особо резких и вождя до кучи, ну так и стал их предводителем. За время, проведённое тут, используя свои знания из 21 века, научил аборигенов кое-каким вещам, только к изучению языка не все способны, сложно он им даётся.

У меня тут же звоночек сработал в голове, что те на пляже, прислушивались к нашему разговору, плюс один к наблюдательности Ватари.

Нашли железную руду, стали выплавлять железо, ковать оружие по типу мечей, копий и наконечников для стрел и различные железные инструменты, из глины делали кирпичи, обжигали их, стали строить небольшие домики, повсеместная гигиена, колесо сделал, диких лошадей приручили, телегу построил, кожу выделывать чуток получше научил, ну и ещё по мелочам много чего. Короче, на что знаний хватало, то и делал. Видать, чувак достаточно умный, раз такое смог сделать. Естественно, всё это подняло его в глазах аборигенов на недосягаемую высоту. Недавно наконец-то нашли нефть, хочет попробовать соляру сделать, Гелик-то стоит на пеньках без топлива, сейчас как раз начали аппарат для перегонки этой самой нефти делать. Светильники он уже давно из нефти сделал, сейчас у них в деревне ночью светло, дикие звери не подходят.

В первое время он видел, какое это племя голодное было, не, охотники-то среди этих туземцев были, конечно, но с каменными топорами и костяными ножами много не наохотишься. Грохнул пару мамонтов из Сайги, а один Мамонт это, простите, почти 10 тонн мяса, чем обеспечил их пропитанием, потом рыбу научил ловить в большем количестве, что такое огонь, они знали.

Туман сразу спросил, как он умудрился из Сайги 12 калибра, завалить такую тушу, тем более наверняка дробью.

Герман усмехнулся и ответил, что затаился в кустах и расстрелял Мамонта практически в упор в паховую область, там кожа не такая толстая и твёрдая. Мамонт от боли орал, как резанный, короче, отстрелил, я так понял, ему всё мужское хозяйство, ну а потом быстро в голову добил, вернее, в глаза и в уши стрелял, до мозга-таки достал.

Я вспомнил эти хреновины под названием Мамонты, и невольно зауважал этого мужика. Один, с Сайгой наперевес на Мамонта? Силён.

Затем Герман ткнул пальцем в винтовку Митяя и, узнав калибр, сказал, что таким можно вальнуть Мамонта одним выстрелом, да и больших динозавров тоже, главное в голову попасть.

Потом от нападений других племён помог отбиться. У меня сразу возник вопрос в голове, сколько же у них с собой патронов было? И на какую же они такую охоту собирались, что он и зверей диких валил, и от нападений отбивался. Точно браконьеры какие-то.

Так же, с его слов, тут много людей, все живут племенами. Единственное, что расстояния большие. Передвигаются на лошадях. Опа, про парящие плоты ни слова. Либо не знает про них, либо специально не говорит. Есть большие племена и семьи, а есть и маленькие, по 20–30 человек, у него племя считается большим и зажиточным. Есть те, кто ходит только в шкурах, есть как они в мешковине этой, есть совсем дикари, живут в пещерах и жрут сырое мясо. На их одежде он особенно сконцентрировал внимание, я сначала не понял, для чего он так подробно про одежду разжёвывает, потом до меня допёрло. Возможно, таким образом, он пытается отвести от себя подозрение. Типа те в шкурах были, они плохие, а мы, вот смотрите, в мешковине. Ну может оно и не так, хрен его знает, но стелет чувак гладко.

Есть и какие-то качки, здоровые мужики и бабы, по размерам все как наш Большой примерно, сильные гады. Эти вообще дикие, нападают на селения, грабят, убивают, хватают людей, увозят их куда-то дальше на восток и продают в рабство. С ними у него тоже несколько раз стычки были, но с помощью огнестрела он там особо горячих голов успокоил навсегда. Теперь они его деревню стороной обходят.

Сейчас он вождь, у него в племени чуть больше 170 человек. С помощью инструмента, который был с собой в машине, своих знаний и местных туземцев он построил небольшую деревню, в которой они все сейчас и живут. Обнёс её высоким каменным забором, установил вышки, поставил охрану, короче, крепость, которую никто в этом времени взять не сможет.

Спустилось к нам сейчас 4 человека, всего их шестеро. Тут они были на охоте, двое остались наверху с лошадьми и телегой, на которой они возят добычу. Услышали наши выстрелы, ломанулись сюда, увидали картину нашего боя, закидали динозавров этими ягодами с красным дымом, они тут в некоторых местах растут. Ягоды по размерам с грейпфрут, на динозавров действуют, как газовый баллончик на человека, в общем, динозавры этот красный дым не любят, человеку он не вреден. Ягоды они с собой в сумках носят, Герман достал нам для демонстрации парочку.

Ох, странный мужик, очень странный, стелет гладко, но что-то недоговаривает.

– Что с вашим другом? – громко спросил Герман, кивнув на лежащего на носилках Большого.

– Паук с белыми лапками его укусил, – тут же ответил Маленький, – знаешь такого?

– Знаю, – с сожалением в голосе ответил Герман, – вызывает паралич, практически мгновенный. Возможна смерть.

– Противоядие есть? – побледнев, спросил Маленький.

– Нет от него противоядия, надо только на иммунитет вашего друга надеяться, авось выкарабкается.

Вот же млять, я снова стал переживать за Большого, Маленький вон кулаки сжал и стоит на коленях около Большого.

– Ну а вы расскажете про себя? – задал ожидаемый вопрос Герман. – Кто вы? Откуда? Как тут очутились? Что тут ищите и всё такое?

Пацаны стояли и молчали, а я думал, что ему ответить. Сидящий рядом Туман наморщил лоб, а Слива как обычно чего-то жевал.

– Давай так, Герман, – я нашёл способ, как отмазаться пока что от неудобных для нас вопросов, – через час-полтора стемнеет.

Герман тут же кивнул.

– Мы так до ночи можем разговаривать сидеть. Предлагаю найти место для ночёвки, разбить лагерь, приготовить поесть, поужинать и завалиться спать, денёк у нас сегодня был достаточно тяжёлый, все устали, а завтра с утра обо всём поговорим. До деревни твоей, я так понимаю, далековато? Если не секрет, конечно.

Было видно, что он немного расстроился, не получив от меня в данный момент ответы на свои вопросы, но быстро взял себя в руки и ответил.

– До моей деревни 4 часа пути, ночью тут передвигаться небезопасно, диких зверей хватает, и ночь – это их время. Наверху, – он ткнул пальцем вверх, – есть хорошее место для ночлега, мы его частенько используем, когда охотимся. Переночуем там, потом погрузим вашего друга на телегу и поедем в деревню, там и поговорим дальше.

– Идёт, – кивнул я.

Собрались, взяли Большого на носилках и пошли следом за Германом и его людьми. Наш Гера всё засыпал его различными вопросами, Герман охотно отвечал. Геру интересовало всё: как делают одежду, как охотятся, как нашли глину, как он учил аборигенов мыться, что использовали в качестве мыла, короче, сыпал вопросами, как из пулемёта.

Нам пришлось обходить скалы с левой стороны по небольшой дуге, наверх-то по лианам мы лезть побоялись. И Вася тяжёлый, и устали все, ну его, сорвётся ещё кто-нибудь. Минут через двадцать стали подниматься в горку, ещё минут через тридцать вышли на небольшую площадку. На ней мы действительно увидели 6 лошадей и одну большую телегу, около неё двоих молодых пацанов около 20 лет. Они вроде сначала напряглись, когда увидели нас, но появившийся Герман что-то им сказал, и они тут же успокоились.

– Вот там хорошее место, – показал он нам рукой в сторону, – за теми деревьями небольшая площадка, с трёх сторон камни, сейчас разожжём костёр, я ребят своих отправлю на охоту, пусть мясо какое поймают.

– Может мы быстрее поймаем? – спросил Туман и показал на свой автомат.

– Не надо, – улыбнулся Герман, – мы тоже не лыком шиты, тем более, как говорится, вы у нас в гостях. Там сбоку родник, можете пока располагаться и, если не сложно, лучше костёр разожгите.

Он тут же отвернулся от нас и снова что-то сказал своим людям, трое пацанов, кивнув, взяв луки и мечи, абсолютно бесшумно растворились в лесу, ни одна ветка не шелохнулась.

– Такие подойдут, и не заметим, – многозначно хмыкнул Клёпа, наблюдая, как аборигены шмыгнули в кусты, – хорошо ходят по лесу, даже я так не могу.

– Ещё бы, – согласился я, – они тут всю жизнь живут и знают, как надо передвигаться по лесу.

А площадка для ночлега действительно оказалась очень хорошей и удобной. Её площадь метров 80 квадратных, ну может чуть больше. С трёх сторон окружена скалами с трёхэтажные дома, Туман сразу наверх загнал Митяя и Клёпу для наблюдения, мы же разожгли костёр и нарубили ёлок для ночлега.

– Большой очнулся, – внезапно заорал во всё горло Маленький. – Васёк, дружище, ты как? Где болит? Что ты хочешь? Чем тебе помочь? – тут же посыпались из него вопросы.

Мы, бросив всё, тут же ринулись к носилкам. Подбежав, я увидел, что Большой лежит и хлопает глазами вокруг, а Док уже подкладывает ему под голову и спину наши рюкзаки.

– Башка трещит, – облизав губы, сказал Большой.

– Это из-за укуса, – шагнув к нам, сказал Герман. – Выкарабкался, завтра легче будет.

– Это кто? – сделав большие глаза, спросил Большой Вася.

– Местный, – отмахнулся Маленький и приложил к губам Большого флягу с водой, – потом расскажем.

– Как самочувствие? – сев на корточки и поверив пульс у него, спросил Док.

– Слабость какая то, что со мной произошло-то? – сказал Большой, залпом осушив флягу.

– Тебя паук укусил, мы думали, ты кони двинешь, – обрадовано произнёс Маленький, – а ты вон, кабан, очухался.

– А млять, – попробовав пошевелить ногой, вскрикнул от боли Вася.

– У тебя вывих, – тут же сказал Док, щупая ему ногу, – я вправил чуток, лежи не дёргайся, главное, ты в себя пришёл. Сейчас бульончика тебе сделаем, полегче будет. Лежи, Вась, не напрягайся, мы в безопасности. Пацаны, лежанку ему нормальную обеспечьте.

– Щас всё будет, – крякнул Котлета, взял бензопилу и, махнув головой Упырю, ушел в лес.

Через несколько секунд мы услышали рёв бензопилы, и ещё через несколько минут они притащили сюда большую спиленную ёлку, из которой, мы тут же сделали Большому царское ложе.

– Ну и тяжёлый же ты, Вась, – прокряхтел Слива, когда мы вчетвером переложили его с носилок на это ложе поближе к костру.

– Я не виноват, что таким вымахал, – попытался оправдаться Вася и улыбнулся чуток бледными губами.

У всех сразу поднялось настроение, ещё бы, наш Большой друг пришёл в себя и не умер от укуса, как мы все боялись.

Минут через сорок вернулись трое охотников, притащили двух небольших косуль, их тут же освежевали, разожгли ещё один костёр и повесели на вертела жариться.

– Я сейчас слюнями захлебнусь, – заныл Слива, глядя на крутящиеся над кострами две тушки, – быстрее бы уже пожарились.

– Мы сейчас кое-что из местных специй добавим, – радостно сказал Герман и, достав небольшой кусочек, щедро посыпал мясо косуль, – это местные травы, будет вкусно.

– Готово, – крикнул Герман, отрезая от одной из туш кусок жареного мяса.

Мы как раз закончили готовить себе лежанки и, как могли, сделали из небольших деревьев небольшой навес, так, пусть будет. Получился такой неплохой и уютный уголок. Люди Германа так же завели сюда внутрь лошадей и разместили их в противоположном углу. Герман сказал, что лошади – прекрасный индикатор опасности, сразу шум поднимут. Но Туман был непреклонен и тут же назначил дежурства на ночь.