Одиночество дипломата

На Севере Брауна превозносили как героя и мученика. Прямо с виселицы он шагнул в сонм святых и боевые марши недалекого будущего. Стала широко известной его предсмертная записка: «Я уверен, что преступления этой греховной страны могут быть смыты только Кровью». На Юге жестокий безумец вызвал в памяти мятежи с горящими плантациями и растерзанными телами фермерских жен и детей на пороге разграбленных домов. Страх расползался во мраке южных ночей. В некоторых штатах вновь началось поголовное вооружение белого мужского населения. За три дня Джон Браун преуспел в том, что не удавалось сделать южным сепаратистам на протяжении тридцати лет. Обе части некогда единой страны разделила глубокая пропасть недоверия и враждебности.

Так завершалось бесславное президентство Дж. Бьюкенена, не сумевшего предотвратить раскол страны. Глубокий кризис переживала и возглавляемая им Демократическая партия, с которой связал свою политическую судьбу Иуда Бенджамин. Разлад среди демократов был столь глубоким, что на выборах 1860 года каждая из фракций выдвинула своего кандидата в президенты США. Так пришло время Авраама Линкольна, долговязого провинциального адвоката с грубоватыми манерами, ставшего лидером новой Республиканской партии.

«Странные и противоречивые элементы собрались со всего света, и создали могущественную партию, в которой соединились молодость, различные программы, религиозные фанатики, доморощенные философы и честолюбивые политические деятели. Влиятельные группы промышленников, железнодорожных магнатов и финансистов пришли к выводу, что это многообещающая партия», – писал историк Карл Сэндберг. Вождем республиканцев считался Уильям Сюард, уже примерявшийся к роли хозяина Белого дома. Но партийный конвент в 1860 году его не поддержал: политические дельцы, контролировавшие съезд, знали, что сенатор Сюард человек слишком опытный и самостоятельный.

Пятидесятилетний Авраам Линкольн был малоизвестным юристом из западного штата Иллинойс. Он несколько раз терпел неудачу на местных выборах. Программа будущего президента была расплывчатой. Сильную федеральную власть и протекционистский тариф он считал панацеей от всех бед. Линкольн называл рабовладение моральным злом, но относился к неграм как к чужеродной расе, подлежавшей выселению на прародину в Африку. «Освободить их и сделать равными нам в политическом и социальном отношении? – восклицал Линкольн на одном из митингов, – Мои чувства против этого». В 1858 году, во время предвыборных дебатов в Иллинойсе, Линкольн говорил: «Я никогда не был склонен делать из негров выборщиков или присяжных, предоставлять им должности или разрешать им браки с белыми людьми… Я, как и любой другой, сторонник превосходства белой расы». Слова «умеренного» Линкольна, типичные для той эпохи, сегодня звучат как речи ультрарасиста.

На президентских выборах 1860 года Авраам Линкольн оказался кандидатом меньшинства. Он набрал менее 40 % от общего числа голосов. В южных штатах его имя даже не появилось в избирательных бюллетенях. Но раскол Демократической партии и разброс голосов между тремя другими кандидатами обеспечили Линкольну победу. Густонаселенные штаты Севера, куда шел основной иммиграционный поток, уже преобладали в Конгрессе. Теперь же голосами коллегии выборщиков хрупкое политическое равновесие между Севером и Югом было окончательно разрушено.

Во время выборов Бенджамин отсутствовал в столице. Он был в Калифорнии, где возглавлял работу сенатской комиссии по свободным землям. Возвратился он в совсем другую, уже расколотую страну. Чарльстон, город детства Иуды, первым заявил о выходе из федерального Союза: 20 декабря 1860 года Конвент Южной Каролины одобрил сецессию. В течение месяца с небольшим отделились еще шесть штатов – Миссисипи, Флорида, Алабама, Джорджия, Луизиана и Техас.

В новогодний вечер 1860 года столичная публика и репортеры переполнили верхние галереи Сената. Иуда Бенджамин выступал с прощальной речью: «Нам говорят, что… Юг поднял восстание без причины и что его жители предатели. Восстание! Весьма точное слово для признания… Когда это, господа, миллионы людей, как один, организованно поднимали нарочито бесстрастное восстание против справедливости, истины и чести?..» Речь сенатора неоднократно прерывалась неистовыми аплодисментами, порядок среди публики восстанавливали с трудом. Иуда Бенджамин, обращаясь к своим коллегам-сенаторам от северных штатов, говорил о необходимости предотвращения братоубийственной войны: «Мы просим, мы умоляем вас: дайте нам уйти с миром. Я заклинаю вас не потакать иллюзиям, что моральный долг или совесть, выгода или честь навязывают вам необходимость вторжения в наши штаты и пролития крови. У вас нет для этого оправданий».

То было время, когда политические противоречия раскалывали семьи на всех социальных уровнях, когда близкие родственники оказывались по обе стороны баррикад. В еврейской семье Бенджамина Гемпа, мелкого производителя пеньки из Кентукки, один из сыновей ушел сражаться за «дело Юга», а другой погиб в армии северян. В семье Мэри Тодд Линкольн, жены президента США, ее младший брат Джордж и три сводных брата стали офицерами армии Дикси.

«Рассудительные и консервативные южане, – писал Бенджамин, – не в силах сопротивляться бурному потоку, смывающему все вокруг… Это революция,… причем самого неистового толка… которую усилия отдельных людей могут остановить с тем же успехом, что и лейка садовника – пожар в прерии». В подтверждение его слов, щеголяя в голубых кокардах, «якобинцы Дикси» распевали на улицах Чарльстона и Нового Орлеана «Южную Марсельезу».

4 февраля 1861 года сенаторы штата Луизиана И. Бенджамин и Дж. Слайделл официально сложили в Вашингтоне свои полномочия. Бостонская газета «Транскрипт» в начале 1861 года в редакционной статье «Дети Израиля» атаковала Бенджамина и евреев-южан за поддержку сецессии, а затем обвинила в нелояльности всех евреев Соединенных Штатов. В самом начале войны одна из нью-йоркских газет утверждала, будто Иуду изгнали из Йеля за кражу денег у своих товарищей и что он остался должен университету шестьдесят четыре доллара тридцать два цента. Сенатор из Массачусетса Генри Вильсон (будущий вице-президент США) обвинил Бенджамина в «заговоре с целью расчленения Союза и свержения правительства принявшей его страны, дающей равенство в правах даже расе, которая побивала камнями пророков и распяла Спасителя».

Подобные настроения не были исключением. Будущий семнадцатый президент США Эндрю Джонсон говорил в личной беседе с сенатором Ч. Ф. Адамсом: «Этот отверженный Бенджамин! Он относится к стране и правительству как к старой одежде. Он продал старую одежду и продаст новую, если сможет на этом заработать два или три миллиона». «Иуда Америки» и его политические «тридцать сребреников» – такой образ Бенджамина не сходил с газетных полос в США.

Маленькая красивая война

День рождения первого американского президента с особым значением отмечали в феврале 1861 года в обеих частях некогда единой страны. Для Севера Джордж Вашингтон был «отцом-основателем» федерального государства, для Юга – национальным героем, поднявшим знамя борьбы против попираемых прав американцев.

4 февраля 1861 года в Монтгомери, столице штата Алабама, конвент отделившихся штатов провозгласил создание Конфедеративных Штатов Америки. В основе конституции нового государства лежала конституция США, однако главный акцент был сделан на «суверенитете и независимом характере» штатов. Специальной статьей запрещалась международная работорговля. 18 февраля президентом Конфедерации на единственный (шестилетний) срок был избран Джефферсон Ф. Дэвис.

Бенджамин в те дни находился в Новом Орлеане, где рассчитывал возобновить адвокатскую практику. Там же Иуду застала весть, что президент Дэвис желает видеть его в составе кабинета министров. Впоследствии Джефферсон Дэвис писал в мемуарах: «У мистера Бенджамина из Луизианы была очень высокая репутация юриста и, будучи знакомым с ним в Сенате, я всегда отмечал его ясный ум и огромную работоспособность. Именно поэтому я предложил ему пост генерального прокурора».

По словам тогдашнего военного министра Конфедерации Л. Волкера, Бенджамин оказался «единственным здравомыслящим человеком» в составе кабинета. На первом же заседании Иуда предложил, чтобы правительство закупило как можно больше хлопка и отправило его в Европу, а также «немедленно приобрело 150 тысяч ружей, орудия и амуницию в счет этого хлопка».

К предложению «адвоката» никто не прислушался. В те дни всеобщей эйфории мало кто полагал, что страну ожидает длительная и жестокая война. Л. Волкер позднее признавался, что утверждал, будто сможет «вытереть своим носовым платком всю кровь, которую прольют в этой войне». И только когда Линкольн объявил морскую блокаду Юга, кабинет министров запоздало осознал свою недальновидность в первые месяцы существования Конфедерации.

Назначения в администрации Дэвиса оказались не слишком удачными. Сам президент впоследствии говорил, что старался, главным образом, обеспечить «политическое представительство» всех южных штатов. Лишь трое, включая Бенджамина, остались в составе кабинета до последнего дня Конфедерации. Государственный секретарь Р. Тумбс любил говорить, что его департамент находится в его цилиндре, а архив – в его карманах. Военный министр Л. Волкер не слишком активно занимался созданием регулярных вооруженных сил. В стране царила все та же мирная жизнь. В веселом и преуспевающем Новом Орлеане давали оперу, балы и концерты. В Монтгомери и Чарльстоне также не было недостатка в помпезных ритуалах и торжественных церемониях. «Юг в ту пору процветал, и это убыстряло темп жизни. Весь мир требовал хлопка, и девственная, плодородная земля рождала его в изобилии. Он был ее дыханием, биением ее сердца, его посевы и сборы – пульсацией крови в ее жилах. В бороздах пахоты произрастало богатство, а вместе с ним самонадеянность и спесь; они росли вместе с зелеными кустами и акрами пушистых коробочек. Если хлопок может принести богатство нынешнему поколению, как же приумножат его последующие!» – писала о тех днях Маргарет Митчелл в знаменитом романе «Унесенные ветром».

Генеральный прокурор Конфедерации Иуда Бенджамин, привыкший к ежедневной кропотливой работе, оставался верен себе. К тому же ему было поручено возглавить министерство юстиции, первое в американской истории (министерство юстиции США появилось лишь в 1870 году). Впрочем, рутинная работа Бенджамина по назначению местных прокуроров и судебных исполнителей вызывала мало интереса. Той весной внимание всей страны было приковано к форту Самтер – маленькому островку, прикрывавшему вход в гавань Чарльстона. События, разыгравшиеся здесь в апреле 1861 года, стали рубежом между миром и войной.

Власти Южной Каролины уже более трех месяцев требовали от правительства в Вашингтоне вывода федеральных войск из гавани Чарльстона. Присутствие северян в форте Самтер было равносильно присутствию солдат-южан в бухте Нью-Йорка. Командовавший небольшим гарнизоном форта майор Р. Андерсон, южанин из семьи рабовладельцев, остался верен федеральной присяге. Между тем Иуда Бенджамин использовал свои личные вашингтонские связи и уведомил государственного секретаря США Уильяма Сюарда, что правительство Конфедерации не станет долго выжидать. Это была последняя, известная историкам, попытка предотвратить вооруженный конфликт.

Бывший сенатор от Нью-Йорка Сюард занял главенствующее положение в кабинете Линкольна и определял не только внешнюю, но и, во многом, внутреннюю политику США. В кулуарной беседе с одним из вашингтонских боссов Сюард посетовал: «Я был только что выдвинут как республиканский кандидат в президенты и должен был отступить, чтобы освободить место иллинойскому адвокатишке». Но прежде пассивный Линкольн принял судьбоносное для страны решение. Президент США известил, что посылает морем подкрепление для гарнизона форта Самтер. Губернатор Южной Каролины в ответ был вынужден предъявить майору Андерсону требование об эвакуации. Срок ультиматума истекал на рассвете 12 апреля 1861 года.

Война начиналась как красивое представление. Командующий силами южан щеголеватый генерал Пьер Борегар, в ожидании, когда истечет срок ультиматума, послал своим противникам вино и дорогие сигары. Всего несколько лет назад Борегар был артиллерийским инструктором в военной академии Вест-Пойнт, где его наставником был Роберт Андерсон. Теперь учитель и ученик готовились к артиллерийской дуэли.

Ранним утром 12 апреля 1861 года генерал Борегар отдал приказ об обстреле форта. Честь первого выстрела была предоставлена штатскому – седовласому джентльмену Эдмунду Раффину – известному ученому-химику, писателю, теоретику «южной нации».

Небольшой гарнизон форта Самтер не смог долго сопротивляться бомбардировке и капитулировал утром 14 апреля. Единственной жертвой артиллерийской дуэли стала лошадь конфедератов. Майор Андерсон получил от генерала Борегара разрешение на артиллерийский салют при спуске флага США. Побитый осколками флаг Андерсон увез с собой в Вашингтон. Таковым оказалось бескровное начало самой кровавой за всю американскую историю войны.

На следующий день, 15 апреля 1861 года, президент США Линкольн объявил отделившиеся штаты мятежными и начал набор добровольцев в армию. В ответ на это еще четыре штата – Вирджиния, Арканзас, Теннесси и Северная Каролина – примкнули к Конфедерации. Ни один из штатов не покидал Союз с такой болью, как Вирджиния. «Матерь штатов» подарила стране лидеров Американской революции, творцов федеральной конституции и семерых президентов. Вместе с Вирджинией ушел полковник Роберт Ли, отказавшийся от предложенных Линкольном генеральских погон и поста командующего армией США.

19 апреля 1861 года Авраам Линкольн объявил морскую блокаду портов Юга. Федеральные корабли должны были полностью изолировать мятежников от внешнего мира. На Севере в ускоренном порядке приступили к строительству нового военно-морского флота. Джефферсон Дэвис называл создаваемую Линкольном армию «поссе комитатус» (кучка добровольцев, помогающих шерифу справиться с беспорядками), которые хотят арестовать пять миллионов человек, поставленных вне закона. В обращении к армии он именовал Линкольна «узурпатором». Линкольн же в своих речах и статьях делал вид, что Джефферсон Дэвис не существует как политическая фигура.

В мае 1861 года кабинет Дэвиса принял решение о переносе столицы Конфедеративных Штатов из Алабамы в столицу Вирджинии Ричмонд. Иуда Бенджамин, один из немногих, возражал против этого. Перенос столицы в Вирджинию должен был подчеркнуть идейную преемственность «отцов-основателей» Конфедерации. Ричмондские памятники Джорджу Вашингтону и Томасу Джефферсону служили символом политического курса Юга. Но с военной точки зрения Ричмонд, расположенный всего в ста милях от границы с северными штатами, оказался более уязвимым. Голос Иуды вновь не был услышан. Впоследствии Конфедерация потратит огромные людские и материальные ресурсы, защищая свою столицу от бесконечных атак.

Война начиналась с небольших стычек, постепенно охватывавших территорию пограничных штатов. Но обе стороны ждали генерального сражения, которое, как полагали, решит исход этого конфликта. Политическая элита Севера требовала похода на столицу Дикси. Газеты писали: «Вперед, на Ричмонд! Нельзя допустить, чтобы мятежный конгресс собрался там в июле! Национальная армия должна взять Ричмонд!»

4 июля 1861 года, в День независимости США, в Вашингтоне начал работу федеральный Конгресс. В своем первом послании к Конгрессу президент США детально изложил программу решительного подавления мятежа и получил для ее осуществления все полномочия, которые просил. Линкольн произвел торжественный смотр вашингтонских полков. После президентского благословления 37-тысячная «великая армия» под командованием генерала Макдауэлла отправилась в поход на юг. Их ожидала 22-тысячная армия конфедератов под командованием генерала Борегара. Луизианец Борегар обратился к солдатам: «Безрассудный и беспринципный тиран напал на нашу землю. Авраам Линкольн, вопреки всем моральным, законным и конституционным правам, бросил свои аболиционистские войска против нас… Ваша честь и честь ваших жен и дочерей, ваше имущество и ваше будущее под угрозой».

Когда-то Макдауэлл и Борегар окончили один класс военной академии Вест-Пойнт. В воскресенье 21 июля 1861 года на лугах у небольшой речки Булл Ран (Бычий выгон) бывшие сокурсники встретились как враги. К федеральным войскам присоединилось большое количество вашингтонской публики. Конгрессмены прибыли в экипажах, сопровождаемые дамами в кринолинах и чернокожими слугами. Помимо подзорных труб, лорнетов и театральных биноклей зрители принесли с собой бутылки шампанского и корзинки для воскресного пикника. Война представлялась короткой прогулкой на юг и покорением самоуверенных джонни (так в годы войны северяне пренебрежительно называли южан).

К полудню армия Макдауэлла смяла левый фланг конфедератов. Толпа зевак ликовала. Победа была столь очевидной, что мародеры по краям поля боя начали собирать «сувениры», снимая с убитых южан эполеты, кокарды, вытаскивая из их карманов деньги. Макдауэлл поторопился отправить в Вашингтон реляцию о победе. И все же центр южан, где стояла вирджинская бригада ополченцев под командованием Томаса Джексона, удержал позиции. Бывший профессор математики Джексон получил за этот бой прозвище «Каменная стена». В четыре часа пополудни Борегар, получив подкрепление, перешел в неожиданную контратаку. Отступление северян вскоре превратилось в беспорядочное бегство. Тысячи людей в военной форме, срывая с себя ремни и подсумки, бросая оружие и знамена, бежали со всех ног, а впереди них в своих роскошных кабриолетах и ландо мчалось блестящее вашингтонское общество. Федеральная армия оставила на поле боя всю артиллерию, огромное количество другого вооружения и военного снаряжения. При Булл Ране впервые было поднято знамя Конфедерации – красное полотнище, пересеченное голубым Андреевским крестом с белыми звездами.

Когда весть о случившемся достигла Европы, английский премьер-министр Генри Пальмерстон, один из самых влиятельных голосов в мировой политике XIX века, произнес фразу, ставшую знаменитой: «Истина заключается в том, что Север воюет за идеи профессиональных политиканов, в то время как Юг сражается за то, что они считают, верно или неверно, своими жизненными интересами».

«Ложе из лепестков роз»

17 сентября 1861 года Иуда Бенджамин был назначен военным министром Конфедеративных Штатов с сохранением должности генерального прокурора. В истории мятежного Юга он оказался единственным членом кабинета, который совмещал два поста. Очень скоро Бенджамин приобрел титул «Мозга Конфедерации». Президент Дэвис безоговорочно полагался на него и часто поручал ему работу, далеко выходящую за рамки непосредственных обязанностей министра. Как правило, все возникающие проблемы, не относившиеся к работе определенного департамента, направлялись для решения в кабинет Бенджамина.

«Вы, конечно, оставили мне ложе из лепестков роз», – написал Бенджамин уходившему в отставку военному министру Л. Волкеру. Иуда ясно осознавал всю сложность задач, с которыми сталкивалось новорожденное государство. Двадцать три северных штата, куда шел мощный иммиграционный поток, имели подавляющее превосходство в людских и материальных ресурсах. Север производил 97 % американского вооружения и 96 % железнодорожного оборудования. Стоимость всей промышленной продукции Дикси в 1860 году составляла менее четверти промышленной продукции одного штата Нью-Йорк. Сельскохозяйственный Юг владел менее 1/5 денежных депозитов страны, часть из которых была арестована в банках Севера.

В одной из докладных президенту Дэвису Иуда Бенджамин писал: «Трудности лежат не в законодательной сфере. Законы не могут сразу превратить фермеров в оружейников. Наши люди, в основном, не мастеровые. На единственном оружейном заводе в Ричмонде можно резко увеличить рост продукции, если мы доставим квалифицированный персонал». Во многом благодаря титаническим усилиям нового военного министра начался перевод экономики Юга на военный лад.

«Королевству хлопка» нужны были заводы и фабрики, прокатные станы и арсеналы, ремонтные мастерские, рудники и угольные копи. Бенджамин вел постоянную борьбу с неопытностью чиновников, путаной организацией армии, бюрократизмом местных канцелярий. Ему приходилось принимать участие в руководстве армией, состоявшей из нескольких категорий военных соединений: кадровых войск, ополченцев-добровольцев, народной милиции штатов. Формирование эффективно действующей армии, способной проводить крупные стратегические операции, требовало напряженной умственной работы. Военный департамент тонул в море писем, приказов, депеш, инструкций, директив, выступал в роли посредника между генералами и президентом. В довершение ко всему на ведомство Бенджамина возложили и функции министерства внутренних дел.

Жена президента Конфедерации Варина Дэвис писала в своих мемуарах: «То было любопытное зрелище – две противоположности стали друзьями – президент и военный министр. Это было постепенное сближение, медленное, но все более прочное». Джефферсон Дэвис и Иуда Бенджамин проводили вместе по 12–14 часов в день. Они как бы дополняли друг друга: нервный, импульсивный Дэвис и невозмутимый, методичный Бенджамин. Тысячи и тысячи документов – официальных инструкций, писем, телеграмм военным, дипломатам, политикам, издателям, известным людям – подготовил Иуда для главы Конфедерации. Не случайно Варина Дэвис называла его «правой рукой президента».

В ноябре 1861 года в восточном Теннесси вспыхнуло восстание противников Конфедерации. Партизанские отряды жгли мосты и разрушали железные дороги. Вдохновителем террора выступил «воюющий пастор» Уильям Браунлоу. В прошлом пастор был известен своими открытыми антисемитскими высказываниями. В 1860 году, когда Конгресс США пригласил раввина на открытие очередной сессии, Браунлоу сказал: «Если они пригласили одного из убийц Христа, их сердца и мысли готовы на все». Во время войны любимой мишенью методистского проповедника стал Бенджамин.

Арестованный за подстрекательство к террору, пастор был доставлен в Ричмонд. Браунлоу рассказывал об этом: «Меня вызывал еврейчик, который, как я полагаю, был военным министром фиктивной Конфедерации. Он угрожал вздернуть меня, и я не ожидаю от него милости больше той, которая была проявлена его пресловутыми предшественниками в отношении Иисуса Христа». В марте 1862 года Бенджамин выслал фанатичного проповедника за пределы Дикси. На Севере пастору устроили триумфальную встречу. После войны Браунлоу стал губернатором Теннесси, где продолжил свою длинную историю антисемитских выступлений.

Американский историк Ф. Л. Ослей справедливо отмечал, что «семена смерти» Конфедерации были посеяны в момент ее рождения, и этими семенами оказались права штатов. Главный идеологический постулат сецессии сыграл роковую роль в судьбе Юга: страна не функционировала как единый механизм. Военный министр Бенджамин настаивал на всеобщем военном призыве. Некоторые штаты возражали, соглашаясь содержать лишь местную милицию. Губернатор Джорджии Браун заявлял, что войска нужны ему для защиты собственной территории и отказывался предоставлять солдат в армию Конфедерации. Губернаторы Миссисипи и Северной Каролины также неохотно отдавали правительству свои ресурсы и солдат. Борьба за выживание всей Конфедерации мало заботила «местных патриотов».

Президентский кабинет и Конгресс раздирали противоречия. Многие из известных политиков Юга считали, что они были бы лучше на президентском посту. Отставки министров следовали одна за другой. В 1862 году Ричмонд покинул вице-президент А. Стивенс, активно протестовавший против политики, «нарушающей права штатов».

На Севере тоже шли перемены. Спустя пять дней после поражения под Булл Раном Авраам Линкольн назначил нового командующего армией США на восточном театре военных действий. Им стал тридцатипятилетний генерал Джордж Макклелан. Он провел несколько удачных локальных операций в Западной Вирджинии, и бойкие на язык газетчики мгновенно окрестили его «военным гением» и «американским Наполеоном».

Прибыв в Вашингтон, Джордж Макклелан немедленно приступил к формированию армии, ставшей вскоре лучшей в мире по вооружению и экипировке. Одновременно он разрабатывал так называемый план «Анаконда», рассчитанный на постепенное военное и экономическое «удушение» мятежного Юга: захват его столицы, оккупацию плодородной долины реки Миссисипи и отсечение от Конфедерации богатых сырьем штатов Теннесси, Луизиана и Арканзас, полную морскую блокаду зависимого от подвоза оружия и товаров Юга.

Президент Линкольн говорил тогда, что готов «подавать коня» командующему, если тот принесет ему победу. Новый кумир Севера, амбициозный «Мак», охотно позировал фотографам в «наполеоновской» позе, заложив руку за отворот мундира.

В те дни Иуда Бенджамин предпринимал величайшие усилия по формированию, снабжению и вооружению армии Юга. Он создал внутри военного министерства девять слаженно работающих бюро, которые стали решать большинство вопросов военного времени. Но даже невероятной работоспособности Бенджамина, его методичности и внимания к каждой мелочи было явно недостаточно для не подготовленной к войне Конфедерации. Военный министр отвечал за все: отсутствие железнодорожного сообщения и раскисшие грунтовые дороги, плохую телеграфную связь и нерадивость местных интендантов.