Дорогой скорби: падение, огонь и покаяние

Азариэль заметил, как к ним навстречу пошёл катжит, хоть и сиреневый балахон скрывал черты его лица, но извивающийся хвост выдал его расу. Его движения оказались действительно по-кошачьи мягки и легки, как у вора домушника. Черты морды, слабо виднеющиеся из-под капюшона, шрам и два разных глаза напомнили Азариэлю Зарго, одного из предателей-неофитов. На его пальце сияет золотое кольцо и Азариэль погрузился в память, где он мог видеть подобное, ибо его очертания ему знакомы.

– Кого ты привела в наш дом? – надменный вопрос нарушил спокойствие. – Разве ты не знаешь, какой сегодня важный день? Нас итак осталось трое.

– Это доброволец, я надеюсь, он послужит нам в нашем обряде сегодня, – мягко ответила девушка, предварительно пожав плечами.

– Доброволец говоришь… эй, ты, подними голову.

Азариэль взглянул катжиту в лицо. Это в действительности Зарго и парень его узнал абсолютно, особенно когда увидел серый окрас морды и тёмное родимое пятно у правого кошачьего ока. И снова его голову вскружило от веющих из прошлого образов предательства и бойни, но он быстро взял себя в руки.

– Зарго тебя раньше нигде не видел? – с подозрением спросил катжит.

– Нет, – уверенно ответил Азариэль.

– Ну, хорошо, – с тревогой сказал Зарго и развернулся.

«Неужто я так плохо выгляжу, что меня уже не узнают?» – посмеялся Азариэль.

Только в этот момент Азариэль увидел, как во тьме, в углу что–то шелохнулось. Будто бы сам мрак поколебался и пошёл рябью по пространству и взгляд Азариэля застрял на том месте, где содрогался сумрак.

– Ангел падший наш, выйди к нам на свет. – Словно умоляя, завопила Мирцилла и потянулась руками к тому месту, где колыхалась темнота.

Из сумрака угла, куда не падает свет расставленных жаровен, вышла высокая, облачённая в рыцарские доспехи Ордена фигура, только солнца на нагруднике нет, ибо его сменил оттиск розы. Этот высокий лже-рыцарь экипирован в начищенные до блеска, разукрашенные чёрным, пурпурным и розовым доспехи, выкованные из стали и выполненные в стиле северной пластинчатой брони. За его спиной бряцает длинный и широкий меч, больше походивший на огромный ятаган.

– Ты звала меня, сестра? – мягким голосом обратился предатель к Мирцилле. – И что же ты хотела, моя ревнительница свободы?

– У нас всё готово к ритуалу, «Ангел экстаза», – промолвив девушка и указав на Азариэля, попыталась пояснить кто это, но отступник остановил её поднятой рукой. – У нас есть доброволец и он поможет нам.

– Не нужно говорит кто это, я слышал и меня даже радует, что истинному удовольствию начинают тянуться. Это повышает статус свободы.

И повернувшись к катжиту, мягким голосом рыцарь-предатель отдал свой приказ:

– Зарго, начинай ритуал.

В ответ последовал лёгкий кивок, и кот в эту ж секунду побежал всех расставлять по своим местам. И после того как все стояли на нужных для ритуала местах катжит торжественно заговорил:

– Братья и сестры, сегодня мы призовём в этот мир нашего великого покровителя, что дарует нам удовольствие и пресыщение, нашего владыку, нашего Сангвина. Сегодня мы познаем мир безграничных удовольствий, которые он нам преподнесёт. И пусть старые и убогие консерваторы сгорят в пламене похоти!

После этого Зарго, Мирцилла и ещё одна девушка встали ровно по сторонам света. Азариэль занял своё место на севере. Зарго достал свиток, и, вчитавшись в него, приказал расставить ритуальные вещи и тут же рыцарь расставил по сторонам света чаши с благовонием, потом на них вылил скуму. Помещение стало постепенно заполняться наркотическим ароматом, который проникал в ноздри присутствующих и начинал дурманить их, кружить голову и сшибать сознание. Пока наркотический пар распространялся по помещению и вводил в прострацию сектантов, альтмер тихо достал бутылёк и сумел незаметно выпить эликсир, отчищающий тело от ядов, в том числе и от наркотика, и убрал стекляшку обратно в карман.

После того, как все религиозные действия ритуала были выполнены, Зарго взбудоражено заголосил, что б все за ним повторили молитву:

– Наш господин разгула и сладострастия, владыка и повелитель похотей наших прими наши дары, повелитель эмоций и чувств наших приди и заставь нас почувствовать истинное удовольствие, доводящее нас до вершин экстаза.

Все монотонно повторили эту молитву, но Азариэль заметил, что Мирцилла читала эту мантру с особым удовольствием, явно упиваясь ею. И как только губы культистов сомкнулись, катжит приступил к следующему этапу ритуала. Зарго подошёл к незнакомой девушке, что закованная лежала в кандалах на лежанке и отвёл её столбу. Пока кот вёл её к жертвеннику, Азариэль усмотрел черты той жертвы. Это оказалась прекрасная высокая светловолосая северянка, сквозь слабый намёк на свет показались острые черты лица, перемешанные с крупными скулами и глубокие зелёные глаза, но в этих заплаканных очах мер узрел лишь страх и ужас. И Азариэль понял, что эта девушка здесь не по своей воле.

Кот приковал её к столбу за запястья и резким движением сорвал с неё все скудные одежды. Потом он поднёс к губам её странный бутыль с мутной жидкостью внутри. Девушка вертела лицом и всячески старалась отвадить губы от мерзостной жидкости, но кот, схватив её за шею и придушив, насильно заставил сглотнуть поганый раствор.

После того как раствор был залит, Зарго вознёс руки и начал зачитывать заклятье, а девушка тем временем начала трепыхаться как одержимая, словно её разрывало изнутри от неведомой и дикой боли. Воздух в помещении стал более густым и начал постепенно промерзать и Азариэль разглядел, как у него перед глазами густятся облачка пара.

Девушка на столбе извивалась во все стороны, чуть ли не выламывая себе запястья и остальные кости с истошным хрустом. В помещении стало холодно как зимой и альтмер ощущает, как по его коже заплясали нотки прохлады и покалывания.

Зарго вскрикнул:

– О Сангвин, наш лорд и повелитель удовольствий! Прими эту душу в обмен на твои милости! – после чего он достал ритуальный стилет, похожий на кинжал айлейдов и вознёс его над девушкой, приготовившись пробить ей грудь. Она закричала в агонии боли и страха.

И Азариэль, преисполнившись отвращением к чёрному и мерзкому ритуалу, решил, что пора действовать. Подобно молнии в шею кота прилетел стальной нож и катжит, хватаясь за воздух зашатался. Он попытался его вынуть, но второй клинок пробил кисть и приковал её к плоти. Кот упал на покрытый инеем пол, заливая его кровью и доживая последние секунды.

Все стоявшие: Мирцилла, рыцарь отступник и некий сектант разом метнули свой наполненный злобой взгляд на «гостя». Азариэль уже стоял с обнажённым клинком. Он обхватил чёрную рукоять двумя руками и выставил перед собой, приготовившись к бою. Его меч засиял странным лазурным свечением, которое озаряло пространство возле него.

– Азариэль, это же ты… тот пёс, что постоянно якшался с Ремиилом! – прорычал рыцарь предатель. – Как я тебя не узнал.

– Время потрепало, знаешь ли, – мрачно ответил альтмер. – И тебя не узнать, чёртова ты скотина, предатель несчастный.

– Зачем ты пришёл сюда? Зачем ты срываешь наш великий замысел свободы?

– Я не стану объяснять. У вас настолько забродили мозги, что вам и не понять, что такое честь рыцаря Ордена.

– Твой Орден сдох! – воскликнул в порыве ярости рыцарь-отступник. – Мы его уничтожили! Наши силы сравняли ваши жалкие укрепления с землёй! Именно наше пламя вас выжигало!

– Орден будет жив, пока бьются сердца тех, кто отринул вашу скверну и вступил с вами в битву! Орден жив, пока дышат те, кто в праведной мести ведёт на вас охоту! «Амик арк Зин» – Воскликнул на драконьем языке Азариэль и вознёс клинок, подведя его к лицу.

– Убейте этого идиота! Если он не хочет получать удовольствие, пусть тогда страдает! – рыча, отдал приказ своим подчинённым отступник.

Культист в сиреневом балахоне попытался напасть на парня, но тут же получил метательный нож в живот. Азариэль подлетел к нему и рассёк его шею лихим взмахом, окропив пол кровью.

Азариэль, как покончил с противником, обернулся в сторону Мирциллы и вздрогнул от скомканного массива пламени, устремлённого в него. Азариэль отскочил, и ревущий магический болид с рёвом промчался мимо. Он попытался подойти к девушке, но в его строну, из рук сектантки была выпущена струя жаркого огня, спешащая обратить его в пепел, однако Азариэль поставил свой клинок, и всё магическое пламя рассеялось об сияющий лазурью меч.

Мирцилла недоумевала от такого свойства оружия и вновь взмахнула руками, посылая уже целый массив жаркого огня, желая испепелить того, кто оборвал столь ценную для неё церемонию удовольствий. И снова пламя было рассеяно незримой преградой образованной клинком. Она пребывает в шоке, но отступать не собиралась. Из сапога она вынула кинжал двемерской работы и ринулась на бывшего собрата.

Азариэль был готов к такому приёму. Он мастерски ушёл из-под удара, предварительно нагнувшись, и выгнувшись, резким ударом выбил оружие из рук девушки. И после того, как кинжал с лязгом отлетел, парень метнул в неё нож, но он был отбит встречной огненной стрелой, которая отбросила в стену ножик. После чего она вновь попыталась прикончить его магией огня.

– Мирцилла! – воскликнул Азариэль. – Отступи.

– Никогда. Тебе не сломить мою волю к свободе!

– Почему!? – ушёл от молнии Азариэль. – Почему ты сражаешься за это? Ваше дело проиграно.

– Нет! – в руках девушки снова заплясало пламя. – Тамриэлю ещё суждено познать новый закон, основанный на свободе!

– Сдавайся! Прошу тебя! – умоляет Азариэль, чувствуя, как его берёт тревога и тремор, а в горле появилось давление от чувства того, что ему придётся пролить кровь «сестры».

– Свобода превыше всего!

Всё это время Азариэль бился с ней, жалея её, в надежде на то, что она может образумиться. Но с каждым ударом эта надежда таяла, пока вконец не развеялась. Он, с отяжелённым сердцем, понял, что для опьянённых свободой сектантов есть только одно лекарство от страшного безумия.

Азариэль снова ушёл из-под огненного шара и за два быстрых рывка оказался практически вплотную с девушкой. Она пыталась что-то сотворить, но сверкнувший в свете камней варла клинок оборвал шёпот её губ. Мирцилла развела руками и увидела, как её живот пронзил меч. Азариэль его тут же выдернул, и сию секунду на пол закапала алая жидкость. Девушка не собиралась сдаваться. По её губам текла кровь, из её тела выходила жизнь, но она пыталась создать новое заклятье. Она лихорадочно разводила руками, и воздух возле неё стал раскаляться.

Азариэль понимал, что это нужно довести до конца. Он скорбит того, что сегодня оборвётся жизнь ещё одной наследницы величия Ордена. Парень взмахнул клинком и опустил его на девушку. Его резкий удар был похож на то, как суровый норд опускает свой боевой топор на врага, чтобы добить его. Меч Верховного Магистра пришёлся на ключицу и продолжил свой смертельный путь. После того как кости с хрустом разрубались, острие меча разрезало сердечные мышцы.

После того как душа покинула её тело, и она больше не представляет опасности парень вынул окровавленный меч. И вот он финал: девушка–имперка, упала замертво на окровавленный пол, распластавшись, и из её карих глаз окончательно пропала всякая жизнь.

Клинок моментально упёрся строем в пол и Азариэль ухватился за него, чтобы не упасть. Тьма в его душе истово воззвала к нему, а с уст последовал шёпот:

– Кровь… сестры… на моих руках.

– Какой ты молодец! – хлопая в ладоши и исказив свой голос в сарказме начал оставшийся отступник. – Просто взял и убил бедную девушку, которая хотела свободы. Ты безжалостно убил девчушку, которая грезила о своей мечте. Да ты просто безжалостный палач. Мясник из Валенвуда или откуда ты там родом.

– Я отправлю тебя к твоему проклятому богу! – еле сдерживаясь от злобы, рыком твердил парень. – Я сделаю из тебя решето, скампья морда.

– Ну, попробуй, – с бравадой кинул проклятый рыцарь. – Меня предупреждал Люций, что ты неплохой фехтовальщик и можешь представлять угрозу. Но я – первый жрец Сангвина, ангел удовольствий и лорд наслаждений не обделён совершенством владения клинка. Приготовься к смерти, пёс Ордена.

Рыцарь-предатель занёс руки за спину и в его ладонях лязгнул длинный меч, больше похожий на саблю, отразившуюся в закрытом шлеме противника. И как только оружие было обнажено, бой начался. Первым в этом смертельном танце атаковал Азариэль. Он нанёс град ударов, проверяя ловкость и силу противника, но отступник, играючи, чуть ли не в пляске, сумел отбить все атаки и перешёл в контратаку. Предатель постарался разрубить его, вознеся сверкающий ядовитым сиреневым светом клинок, и нанёс силовой удар, под которым проломилась каменная плитка. Азариэль просто отскочил, уйдя из-под этого массивного удара, и стал оценивать рыцаря, поняв, что обычными приёмами его защиту не обойдёшь.

Молодой эльф пошёл в атаку и нанёс несколько быстрых ударов, но предатель от всех просто успел увернуться, демонстрируя свою ловкость. В этот момент Азариэль вспомнил, что у него из всех зелий, растворов и жидкостей остались лишь несколько флаконов с фонарным маслом. И альтмер решил рискнуть, провернув тот случай, который случился у него с маслом, факелом и исполинским орком, который с ног до головы заковал себя в броню, весящую не менее ста килограмм.

Он достал сразу два небольших флакона и, просчитав, как поведёт себя противник, поочерёдно метнул их в рыцаря. Отступник мастерски уклонился от летящего в него флакона и тот разбился об стену, запачкав его маслом. Но второй бутылёк, как и просчитал Азариэль, попал прямо в стальной доспех отступника. Со стеклянным звоном разлетевшись, флакон, выплеснул масло, которое стало стекаться по доспеху предателя, щедро заливаясь в каждую пору на нагруднике и шее.

– И этим ты хочешь меня победить? Ты жалкое существо, которое не достойно даже названия рыцаря.

Азариэль вынул из портупеи последний свиток огненной стрелы. Взмахнув руками и направив его на рыцаря, с рук парня сорвалось заклинание, которое со скоростью молнии устремилась к отступнику, и через секунду стальной доспех проклятого похотью рыцаря–предателя вспыхнул жарким пламенем. Всю его верхнюю часть тела охватило жаркое пламя, которое раскалило доспех практически до красна.

Но рыцарь даже ничего не почувствовал. Он стоит и будто бы внимает горящему огню, пытаясь прочувствовать его суть.

– Сангвин хранит меня! – весело воскликнул предатель. – Я одарён благословением чувствовать всякую боль как наслаждение, и ты не представляешь, как мне сейчас блаженно!

И после этого, внезапно рыцарь развёл руками и направил магическую энергию в сторону Азариэля. Бывшего рыцаря снесло ледяным вихрем и тряхануло об стену. Он почувствовал, как затрещали его кости, как режущей болью воспылали органы и как его клинок отлетел в сторону. Парень видел, как вознеся свой двуручный ятаган, отступник готовиться добить его.

– Вот и ты сейчас умрёшь, мальчик, который не смог, – уже смакуя победу, с лёгкостью говорил отступник.

Рыцарь занёс свой клинок для того чтобы пронзить парня, а не зарубить его. Острие ятагана уже нацелилось на сердце лежащего, и отступник со всей силы рванул своё оружие вниз.

Внезапно Азариэль откатился в сторону, где лежал его клинок, и меч предателя прошёл мимо цели, с хрустом погрузившись в проломленный пол.

Мгновенно альтмер подобрал клинок и с особой скоростью, злобой, силой и рвением Азариэль опустил своё оружие на шею отступника. Послышался звон раскалённого металла, который с лёгкостью пропустил меч Азариэля и уже через секунды захрустели позвонки отступника. И всё было кончено. Полыхающая голова рыцаря-предателя откатилась в сторону, а тело осталось лежать у торчащего ятагана.

– Заудовольствуйся, – злобно сплюнул Азариэль в сторону поверженного противника и убрал клинок в ножны.

Парень обвёл помещение взглядом и увидел бедную девушку, которая трепыхается у столба, пытаясь выбраться из оков, бренча металлом о камень.

Найдя нужные ключи и ещё один сиреневый балахон, который лежал в одном из сундуков, Азариэль освободил девушку из плена, уже мёртвых сектантов. Пока он открывал кандалы, душа парня словно почувствовала странный гул рядом с этим столбом, мистическим позывом, взывающий его дух к себе. И как только заплаканная девушка обрела свободу, она сразу упала в объятия Азариэля, став ему рыдаться в балахон, который он ей предложил для одежды. Но поняв, что это всё–таки какая–никакая одежда она стала медленно её натягивать, не умоляя своего рёва и продолжая сквозь слёзы выдавать бессмысленные куски текста. Но Азариэль хотел узнать от неё лишь одного. Он стал её расспрашивать про отступников и о чём они говорили, но в ответ он получал лишь поток истерики и слёз.

И тогда он решил её успокоить одним старым проверенным методом со старинного Строс’Мкай. Он достает из внутреннего кармана жилета ром со знаменитого острова и просто залил ей в рот крепкого алкоголя. Сию секунду она откашлялась и рукой убрала флягой.

– Всё в порядке. Ты в безопасности. Кто ты? Как тебя зовут? – в лоб он спросил у девушки.

– Я Изольда, – уже более спокойно ответила бывшая пленница.

– Откуда ты?

– Я путешествовала из Скайрима в Сиродил, мне нужно было навестить троюродного брата в Бравиле. Он ветеран легиона.

– Славно, – коротко вымолвил Азариэль, поняв, что её пленили по дороге. – Ещё будешь? Для успокоения? – Протянув флягу с крепким семидесятиградусным алкоголем, вымолвил спаситель.

– Что эта за гадость? – с отвращением произнесла девушка, оттолкнув от себя флягу.

– Это самый лучший в мире ром, который можно только найти на этом континенте. И это самое лучшее успокоительное, – Азариэль хоть как-то пытается поднять настроение девушки. – Всё кончилось, можешь успокоиться.

В ответ он увидел, как девушка как–то натужно и сквозь боль улыбается и Азариэль понял, что это шанс, которым нужно пользоваться. Он мягко обнял её руками за плечи и задал свой единственный важный вопрос.

– Ты можешь назвать хоть одно место, о котором говорили эти твари?

Сначала девушка вновь была готова заплакать, но силой воли удержала свой слёзный порыв и сглотнув слюну, ответила на вопрос:

– Да, было одно место, которое они упоминали чаще всего. Они называли его «Собором Свободы» и говорили про Риверхолд. Они хвалились тем, что его никто не найдёт и что оттуда они начали свой великий поход.

Услышав это, радость озарила душу Азариэля и на его губах проглянула сдержанная улыбка. Нет, отрада вызвана далеко не тем, что он сможет наконец-то напасть на след старой подруги. Возмездие Люцию – вот что сейчас его дух перехватило и смотря на бедную женщину он отдаёт краткий кивок. Азариэль готов был обнять девушку и прижать к себе в этой радости, но внезапно у бронзового столба начали раздаваться странные щелчки, которые постепенно перерастали в гул.

Парень высунул кошель набитый самыми разными монетами: от медных до золотых и передал его девушке со словами:

– Вот держи, это тебе на дорогу и купишь себе нормальной одежды. А теперь беги отсюда!

И обескураженная девушка машинально схватила кошель, набитый септимами и побежала прочь отсюда, мелкая тканями балахона.

А тем временем обстановка продолжает накаляться. Вдруг арка вспыхнула ядовитым густо–зелёным светом, который проглотил её в массивах неестественного свечения. Символы на столбе вспыхнули ярким зелёным, словно его сейчас изнутри разорвёт энергия губительных сил. Помещение заполнил звук странного и потустороннего гула, который проникает в саму душу. И через пару секунд арку и столб поразила энтропия, которая пожирает их без остатка, Вся конструкция начала ржаветь и сыпаться камнем.

Наследник Ордена обнажил клинок, который сияет ещё сильнее и готовится отступать, но внезапно всё смолкло и на мгновение прекратилось. И через секунду арку со столбом разносит жуткий взрыв, озаривший помещение ядовито–зелёным светом, ударившим в глаза рьяной яркостью.

Азариэль от действия взрывной отлетел в стену и почувствовал, как всё его тело пронзила нестерпимая боль. В его ушах раздался гул, на момент, приглушивший все возможные чувства. Но глаза парня не ослепли, и он увидел, как из того места, где раньше была арка и столбшагало огромных размеров существо, сильно напоминавшее взрослого слоада с картинок из книг, но на представителя этой расы оно было не похоже.

– Что ты такое? – вопросительно прошептал Азариэль.

Из гнилостного света, сотрясая помещение, ступила громоздкая, с трясущимся пузом, и разбухшая тварь, неумело ступая по полу, она тянет за собой шлейф из вони и слизи. Его кожа – истлевшая бледно-зеленоватая кожица, обтягивающая сгнившие мышцы и местами покрывая страшные язвами и мясистыми наростами. Ноги и руки – увенчанные чёрными когтями распухшие конечности; голова же потеряна за обвисшими щеками и наплывшим лбом, из-под которого проглядываются пылающие ядовито-зелёные угольки вместо глаз.

При виде этой «прелести», из незнамо какого плана Обливиона, душа Азариэля наполнилась чистейшим омерзением, которое могло только возникнуть. Всё естество этой твари и тот запах, который оно источало, просто выворачивали желудок Азариэля наружу, но он взял себя в кулак, сконцентрировал волю и стал подходить к этой твари, чтобы оценить его возможности.

Даэдрическое создание презрительно посмотрело на парня заплывшими гноем глазами, и протянул трясущуюся от гноя, жира и свисающей кожи, толстую и когтистую руку в сторону Азариэля. Из лапы монстра заструилась энергия, зелёного цвета, которая нежно укутала парня, просочившись в каждую клеточку его тела и парализовав до такой степени, что невозможно было даже глазом пошевелить. Огромная прогнившая тварь разинула свою гнилую пасть и заговорила булькающим и хриплым голосом:

– Азариэль, мальчик мой, не старайся меня победить, тебе это всё равно не удастся это, – с улыбкой и голосом заботливого отца начало чудовище. – Это место предназначено специально для призыва тварей с планов Намиры и Периайта и порождением Сангвина здесь делать нечего. Я рад и горд тем, как ты с ними расправился. Но покорно прошу прощения, я нарушаю этикет, и забыл представиться, позволь мне сделать это сейчас. Ох, я так понимаю твоё молчание – это согласие. – С издёвкой, но вежливо твердила тварь. – Моё имя – Баркун Ржавая Хватка. И я пришёл с планов моих великих творцов – Намиры и Периайта. Я первый в роду гибридов отчаяния, отвращения и бесконечных болезней. Я дитя разложений и энтропии и хочу сказать тебе Азариэль, что долго за тобой наблюдаю, через пространство. Твоё безумие, и безнадёга эхом разносятся по царствам моих владык и содрогают их чувственные сердца. Энтропия твоей души буквально манит их к тебе. И хвали свою пропащую стойкость, что ты не повредился мозгом, иначе к тебе пришли бы и слуги того шута – Шеогората. – И улыбнувшись ещё шире, но сохраняя чумную стойкость и вежливость в своём голосе, тварь продолжила. – Ты бегаешь за целью, которую не можешь найти, ты метешься в поисках, пытаясь ухватиться за что-либо, хоть бы оно привело тебя к цели. Азариэль я хочу, что бы ты стал моим чемпионом, ибо служить нашему Дому Отвращения и Болезней, это твоё предназначение и не один иной бог или дом не обратит на тебя ни толики внимания.

Хватка демона ослабла до такой степени, что Азариэль мог слабо шевелиться, и он использовал эту возможность, чтобы ответить:

– Я… от-отправл-лю…те-тебя… об-обратно. – сквозь зубы уверенно проскрипел Азариэль, пребывая в святой уверенности, что он сможет преодолеть ужас паралича.

– В тебе нет веры истинной, чтобы меня остановить, той, которая зиждится на Истинах Единого. Оставь ложное верование в девять, ибо их суть – тьма, кои и наша. Что ж, мне не остаётся выбора, как благословить тебя проклятием, – и меланхолично произнеся, выходец из Обливиона вскинул вторую руку, которая полыхнула зелёным огнём, и стал колдовать. – Я дитя разложения и друг гноя. Я тот, кто даёт надежду, забираю до поры до времени у тебя великое благословение, которым тебя наградил цикл жизни – смерть. От имени и силы своих повелителей я говорю: когда ты достигнешь великой цели, которую так чаешь, пускай тебя, тут же пронзит великая хворь, что прокатится по моему миру эхом. И этот крик души станет мне маяком, на который я приду и тогда, когда бездна прорвёт твою ментальную защиту, мы станем едины. Я и ты воплотимся в одно. – И прервавшись на небольшую театральную паузу, существо добавило. – На этом всё, Азариэль благословеннопроклятый.

После этих слов из пасти демона вырвался страшный гогот, который заполнил все коридоры айлейдских руин, проносясь злобных эхом по ним и напугав даже призраков. Монстр расхохотался до такой степени, что упустил момент, когда альтмер смог преодолеть завесу парализующей энергии.

Азариэль силой воли стал прорывать паралич и его к этому вёл сам клинок. Бывший рыцарь напряг все мускулы и воззвал ко всем душевным и физическим силам, которые в нём были, запев одну из молитв. Силой воли и рвением клинка он вёл свою руку, пока меч не пресёк поток энергии и когда клинок прошёл сквозь гадкую зеленоватую струю, словно разрезав её, Азариэля разом отпустило.