Игры Проклятых

– Чез. – Тихо позвал Олаф.

Ноль реакции. Наемник все так же сидел в кресле спиной к нам. Легкий ветерок из отрытого окна трепыхал подол его длинного плаща. Олаф приказал мне жестом оставаться на месте, а сам держа на вытянутой руке клинок двинулся к наемнику. Обойдя кресло, он заглянул в лицо сидящего мужчины.

– Иди сюда, Иль. Ты должен это увидеть.

В голосе охранника звучала горечь. Быстрым шагом, обойдя кресло, я взглянул в лицо сидящего в нем Чеза. Трудно было удержаться и сохранить в желудке остатки ужина. Зрелище, представшее перед моими глазами было столь отталкивающим, что даже поведавший многое Олаф отворачивал взгляд, стараясь не смотреть на мертвеца.

Визар Чез был мертв. Его лицо было перменентно белого цвета, на нем застыла маска ужаса. Казалось, что перед смертью он увидел нечто такое, что привело его в неописуемый ужас. Его потухшие глаза были расширены и едва не выпадали из орбит. Рот распахнут в немом крике, а руки судорожно сжимали посох. Вся его поза говорила о том, что он даже не пытался защищаться. Он будто бы сжался в комок, пытаясь заградится от настигшего его ужаса. Особенно страшно было осознавать это, когда знал что это произошло с опытным солдатом, не раз участвовавшем в реальных боях. Что же могло сделать такое с ним?

– Нужно уходить. Срочно! – Тихо произнес Олаф, внимательно осматривая веранду, и бросая взволнованные взгляды в темный коридор.

– Но мы еще не нашли Шторцена. Нельзя бросать его здесь.

– Не уверен, что он еще жив. Прости, что не поверил в то, что ты рассказал нам с мастером. В новых обстоятельствах твой рассказ выглядит весьма пугающим и зловещим. Не знаю, что происходит в этом доме, но нам с этим не справиться. Нужно немедленно возвращаться, забирать мастера и твоих товарищей и бежать из этого проклятого места. С тем, что поселилось в этом особняке, должны разбираться высшие маги. Боюсь, в этот раз старик Ибрус, отрезал кусок пирога, который не сможет проглотить. И это вполне может стоить нам жизни.

– Но Шторцен…

– Слушай меня внимательно, Илькар. Мы с тобой понятия не имеем, что за сущность находится в доме. Но она весьма могущественна, раз смогла сделать такое с Чезом. Ему не помогли даже защитные амулеты, созданные мастером Ирбисом. – Олаф указал пальцем на четыре стальных пластины, висящие на цепочке на шее убитого.

Присмотревшись к ним повнимательнее, я понял, что это действительно защитные амулеты. Они были полностью разряжены, а защитные чары их наполнявшие были разорваны в клочья.

– По пути назад в вестибюль, мы постараемся найти Шторцена. Если он встретится нам по дороге, его счастье. Если же нет, то его судьба теперь будет зависеть лишь от него самого. Приготовь заклинания, держись рядом со мной и молись всем богам, чтобы сущность, убившая Чеза не заметила нас.

Коридоры встретили нас кромешной тьмой. За то время, что мы провели на веранде, она будто бы сгустилась еще сильнее. Вытяни руку – и не сможешь разглядеть свою собственную ладонь. Я чувствовал, как страх липкими пальцами ползет по моей спине, поднимаясь выше, окутывая все мое тело. Будь я сейчас один, и возможно я бы рухнул в панике, забившись в угол, стараясь быть как можно более незаметным. И только присутствие рядом могучего Олафа придавало некой уверенности в своих силах.

– Чувствуешь? – Внезапно спросил у меня Олаф. И увидев мой удивленный взгляд, пояснил. – Такое чувство, что кто-то буравит взглядом затылок.

И только сейчас я полностью осознал, в какую историю мы вляпались. Осознание пришло неожиданно, и в сердце будто бы воткнули раскаленную иглу. Казалось бы, не связанные друг с другом факты, внезапно обрели четкость и кусочки пазла стали складываться в единую картину.

Существо, обитающее в этом доме, не пробуждалось ночью. Оно было столь же сильно во время дневного света, как и сейчас. Оно не теряло нас из виду, нет, оно просто играло с нами, как кот играет с мышью, прекрасно зная, что нам некуда от него сбежать. Все, что мы делали в дневное время и после захода солнца, было бессмысленно. Ведь с того самого момента, как мы переступили порог этого дома мы уже попали в его ловушку. И теперь оно просто развлекалось, убивая нас по одиночке, вынуждая разделиться и распылить силы.

Я понял, почему не почувствовал защитные амулеты на наемнике, когда мы вместе осматривали восточное крыло. Эти артефакты уже были разряжены, а заклинания в них уничтожены и произошло это еще днем. Все те защитные амулеты, которые мы развешивали по вестибюлю, так же были лишины малейшей крупицы магии. Безопасная зона так тщательно нами создаваемая, изначально не была таковой. Почему я этого не почувствовал? Почему этого не увидел мастер Ибрус, опытный маг-артефактор – он должен был в первые же секунды увидеть, что артефакты истощаются, а наложенные на них заклинания, теряют стабильность контуров.

И теперь этот пронзительный взгляд. Сущность, чем бы она не была, находится рядом. Возможно, прячется всего в нескольких метрах от нас. Ждет и наслаждается нашим страхом.

– Олаф. Боюсь ситуация еще хуже, чем ты предполагал.

Я кратко поделился с ним своими мыслями. И даже в темноте разглядел, как по ходу моей речи бледнеет его лицо. Страшно видеть, как в глазах опытного ветерана разгораются искры страха. Но стоит отдать ему должное, он быстро взял себя в руки.

– Значит забудем о вестибюле. Нужно добраться до западного крыла и предупредить мастера. Он уже решит, что делать дальше. В конце концов, то, что тварь способна действовать днем, лишь твое предположение. Возможно, мы сможем дождаться утра и убраться от сюда.

– Мастер говорил, что детектив смог пережить в особняке ночь. И вышел из него живым, целым и невредимым. Когда вы разговаривали с ним, он не сказал, как ему это удалось?

– Нет, Иль, не сказал. И теперь после того, что мы с тобой тут увидели, я понял абсолютно точно. Он не вышел отсюда живым. Во время общения, я заметил что он стал дерганым, говорил будто автоматически заученные фразы. Это было странно, так как я говорил с ним и до его похода в особняк, он был совершенно нормален.

– Ты считаешь, что это некромантия?

– Некромантия или же в его мертвое тело вселился тот самый дух, что сейчас преследует нас – неважно. Важно только то, что, по факту, живыми из этого дома еще никто не выходил.

Олаф внезапно остановился и я все же налетел на него, врезавшись лбом в его спину. Призраки стояли поперек зала, в который мы только что вошли. Их было много, несколько десятков. Их глаза были прикованы к нам. Они стояли молча и лишь их глаза неотрывно следили за каждым нашим движением. Двери за нашими спинами со скрипом закрылись, отрезая путь к отступлению.

– Он ждет вас. Вы станете частью его и он даст вам свободу от бренной плоти. Бойтесь, прячетесь, падите в ужасе. Он видит вас, идите к нему или он придет к вам.

Страшный голос призрака тяжелым звоном разнесся по залу. Призраки начали двигаться, поднимая руки и наступая на нас. Они появлялись из стен, пола, потолка. Они были повсюду, тянули к нам свои призрачные руки. И лишь один проход был свободен от них. Призраки не перекрыли путь к небольшой раскрытой двери в дальнем углу зала. Не смотря на то, что дверь была распахнута, я ее узнал. Это была дверь в подвал. Но это было невозможно, эта дверь располагалась в совершенно другом месте восточного корпуса и вход в подвал никак не мог быть в этом зале. И тем не менее, он был здесь и духи заманивали нас туда.

Олаф не стал дожидаться, пока кольцо призраков сомкнется. С места прыгнув на несколько метров и крутанув кистью рукоять клинка, он всадил лезвеие в грудь говорившего с нами призрака. Соприкосновения с покрытым порошком Ндурса клинком дух не пережил и с легким хлопком испарился. Но старый вояка на этом не остановился и обратным движением рассек лезвием руку другого духа. Во все стороны брызнула эктоплазма, а раненый призрак застонал своим замогильным голосом.

– Илькар, отгони их магией, отступаем к двери. – Выдохнул Олаф, рассекая голову очередному духу.

– Нет, стой, Олаф! Это дверь в подвал, нас заманивают туда! Стой!

Но было поздно. Великан разогнал духов своим клинком и буквально кубарем влетел в гостеприимно распахнутую дверь. Его тело поглотила дымка тьмы. Я молчал, наблюдая за дверью, в надежде, что сейчас из нее появится Олаф и скажет, что я ошибся и это обычная комната. Но его не было. Не было ни звука. Будто бы войдя в распахнутую дверь, охранник исчез из нашего мира. Возможно, что так и было.

Призраки, до этого так же внимательно разглядывавшие дверь, повернули головы в мою сторону. Кольцо духов снова стало сжиматься. Хватит, пора завязывать со страхом. Нужно было выбираться от сюда и предупредить мастера. Он должен разобраться, что тут происходит и как выбраться из этого дома.

Сразу три огненных шара сорвались с моей ладони, врезавшись заслонявших мне дорогу духов и заставив их разбрызгивая эктоплазму испариться. Я тут же прыгнул в образовавшуюся брешь. И, прежде чем призраки успели перекрыть мне путь, выбежал в коридор, что есть сил помчавшись в сторону противоположную от вестибюля.

Бежал я так, как не бегал в жизни. Оно и понятно – сейчас от этого и зависела моя жизнь. Коридоры сменяли один другим, поворот, еще один, а за ним еще. Я давно уже потерял всякий ориентир и понятия не имел, в какой части дома я нахожусь. Но я все бежал, надеясь, что в конце концов наткнусь на своих товарищей.

Внезапно раздавшийся чудовищный скрежет заставил меня остановиться. Прямо передо мной, всего в нескольких метрах, была та самая дверь в подвал. С желтой облупившейся краской. Но в отличии от двери, в которую влетел Олоф, эта не была раскрыта.

– ИИИИИИХ! – Раздался за моей спиной все тот же жуткий скрежет.

Оглянувшись, я увидел, как по коридору всего в десятке метров, в мою сторону ползло нечто. Это сложно описать словами. Это не было похоже ни на человека, ни на духов, которых я видел. Жуткое до омерзения существо состоящее из кусков плоти, будто наполненное изнутрии жиром, оно передвигалось ко мне на двух лапах, отдаленно напоминавших человеческие руки с длинными пальцами, заканчивающимися закругленными ногтями. И эта тварь, медленно и неумолимо, приближалась ко мне.

– Открой дверь. – Раздался голос справа от меня.

Подпрыгнув от неожиданности, я бросил взгляд в сторону говорившего. Однако в коридоре не было никого, кроме меня и той твари, что ползла в мою сторону. И тут я встретился глазами с девушкой, нарисованной на картине. Это была та самая картина и девушка, что я видел в комнате. По моей спине пробежал легион мурашек от того пронзительного взгляда, что она бросила на меня.

– Быстрее открой дверь. Эту тварь ты не сможешь победить. Но с ее хозяином справиться у тебя есть шанс. Только так ты сможешь остановить то, что происходит в этом доме. Твои друзья там, в подвале, он не будет долго тянуть и вскоре они умрут и станут одними из нас. Прошу тебя, останови его, освободи нас!

Внезапно девушка сделала шаг вперед и вышла из картины. Размахнувшись, она нанесла удар зонтиком. Я не успел даже испугаться. И только в моем сознании, промелькнула мысль, что прикосновение призрака смертельно. Но дух девушки целился не в меня. Рукоять призрачного зонта, прошла мимо меня и опустилась на некое подобие головы твари успевшей подобраться ко мне в плотную.

– Беги! – Крикнул мне дух.

И я, уже не задумываясь рванул к двери и потянув ручку на себя, прыгнул в подвал, плотно закрыв за собой дверь.

Удивительно, но тут не было темно. Я стоял на верхней ступеньке лестницы, серпантином уходящей вниз. Окружающее пространство освещали магические светильники, располагавшиеся на стенах, на каждом лестничном пролете. Опершись на перила, я глянул вниз, но рассмотреть, что находится внизу не удалось.

Что это был за дух, спасший меня? А ведь она меня спасла, если бы она не вышла из картины, то безглазая, но зубастая тварь, состоящая из жира и различных частей тел, сожрала бы меня.

В голове пронеслись слова призрака о том, что мои друзья тут в подвале и жить им оставалось недолго. Нужно было поспешить. Не знаю уж, что за хозяина имел ввиду дух, но подготовиться стоило. Так что, когда я ступил на лестницу и стал спускаться вниз, у меня уже снова были готовы боевые заклинания, которые я и собирался пустить в ход.

Лестница была долгой. Казалось, она тянется на многие десятки метров под здание. Один пролет сменялся другим, похожий на предыдущий как близнец. По пути в мою голову снова стали пробираться панические мысли – я снова стал ощущать липкие пальцы страха, взявшие меня за позвоночник. Но теперь я был готов и усилием воли загнал панику в самые глубины своего сознания.

Ступеньки кончились, я вышел на подвальный этаж – небольшую комнатку, заканчивающеюся двустворчатой дверью. Одна из створок была слегка приоткрыта и из нее струился свет. И это был необычный свет, испускаемый факелами или магическими светильниками. Свет был теплый дарящий приятные ощущения, согревающий и дарующий надежду.

Подойдя к двери, я заглянул в щель, пытаясь рассмотреть, что находится по ту сторону. Однако стоило мне прикоснуться к дубовым доскам, как створка нелогично просто раскрылась, издавая страшный скрежет петель. Не услышать этот душераздирающий звук мог только мертвый, так что таиться дальше смысла не было. Собрав волю в кулак, я вошел в подвал.

Подвал особняка представлял собой большой зал с высокими потолками, доверху заставленный всяким хламом: старинные шкафы, столы, стулья. Предметы обихода, вешалки с покрытой паутиной одеждой, моды середины прошлого века. Я аккуратно шел по коридору, выстроенному из этого хлама, внимательно наблюдая за окружающей обстановкой. На моей ладони потрескивал, разбрасывая искры и пыша жаром огненный шар.

Человека, лежащего на одном из столиков, я заметил издалека. Аккуратно, стараясь не создавать лишнего шума, я приблизился к нему, выставив перед собой раскрытую ладонь с боевым заклинанием, готовый в любую секунду пустить его в ход.

На столе лежало тело второго наемника. Того, что отправился сопровождать мастера и моих товарищей. Он лежал на столе, безвольно раскинув руки. На его лице застыла уже знакомая мне маска ужаса и обреченности. Казалось, перед смертью он понимал, что наступали последние мгновения его жизни и осознание этого факта навечно отпечаталось в его потускневших глазах.

Рядом с телом на полу лежал выроненный им посох. Подняв тяжелую палку с большим набалдашником, обтянутым серебряной нитью, я притушил заклинание. С оружием в руках, пусть и столь неказистым, я чувствовал себя в большей безопасности. Понимаю это смешно, когда у тебя в арсенале есть боевая магия. Но уж слишком редко мне доводилось ею пользоваться, чтобы ощущать себя истинным магом и понять превосходство заклинаний над обычным оружием.

В дальнем углу зала раздался звук, напоминающий вскрик человека. Он и привел меня в чувства, напомнив мне с какой целью я нахожусь тут. Я быстрым шагом, уже совершенно не скрываясь, направился вперед. Если наемник, сопровождавший мастера, лежит тут мертвый, значит мастер и мои товарищи действительно схвачены. И хорошо, если они еще живы. Что я смогу сделать против сущности, способной без труда убивать опытных наемников и одолеть мага третьего круга? Об этом я старался не задумываться.

Наконец впереди показался просвет из груды старинной мебели. И спустя пару секунд я стоял на очищенном пятачке в самом конце подвала. Первое, что сразу же бросилось в глаза, это огромный алтарь, заляпанный кровью с лежащим на нем голым телом девушки. То, что она мертва, было понятно сразу. В ее сердце был, по самую рукоять, воткнут ритуальный нож.

Справа и слева, вдоль стен, стояли железные клетки, коваными цепями, прибитые к потолку. В ближайшей ко мне клетке я рассмотрел Арагана, лежащего не полу.

– Араган, ты жив? – Я бросился к клетке и просунув руку сквозь прутья, потрогал пульс у лежащего на полу парня. К счастью, пульс был. Похоже, он просто без сознания.

Я потряс его за плечо, ударил навершием посоха по прутьям клетки и даже просунув посох в клетку ткнул им моего товарища. Но Араган не приходил в себя. И даже не реагировал на внешние раздражители. Быстро обернувшись, я прошелся вдоль стены, заглядывая в каждую темницу. Мастер Ибрус, Аглая, Олаф – они все обнаружились тут. Все они пребывали в бессознательном состоянии, свернувшись на полу своих темниц. Никто из них не реагировал и я, потеряв надежду привести их в чувства, направился к стоящему в конце зала алтарю.

Здоровенная плита, высеченная из цельного куска камня, упиралась своим навершием в стену, на которой был изображен круг, заключавший в себя пять неизвестный мне символов. В самом центре круга, кровью был нарисован один из уже находившихся там символов. В магическом зрении я видел, исходящую от символа магическую энергию. Ее было столь много, что в первую секунду я даже решил, что передо мной находятся редчайшее явление – источник манны, прорыв в иные пласты бытия. Но, к счастью, даже если это и был источник, он был надежно запечатан тем самым кругом, не впускающим в наш мир тварей с иных пластов реальности.

Бросив взгляд на плиту алтаря, я посмотрел на прикованное к нему мертвое тело Жанны. Она была совершенно голой с многочисленными следами насилия на теле. В отличие от других погибших в этом доме, на ее лице не было маски ужаса. Ее лицо было совершенно спокойно и даже немного отрешенным. Казалось, ее совершенно не волновало то, что происходило вокруг.

– Любуешься? – Внезапно раздался голос у меня из-за спины. – Обычно мне не доставляет удовольствия лично убивать жертвы. Но убивая ее, я получил просто несказанное удовольствие. Жаль только, что она была в наркотической коме, и не смогла в полной мере ощутить снизошедшую на нее благодать.

Я оглянулся на голос. За моей спиной стоял Шторцен. Одетый в белоснежный балахон с откинутым капюшоном. В руках он держал жезл, увенчанный кроваво-красным рубином. Даже без магического взгляда я улавливал исходящую от него магию.

– Ты ведь тоже ненавидел ее, Илькар. – Между тем продолжил говорить мой коллега. – Сколь невыносимым она была созданием. Даже один взгляд на ее лицо вызывал во мне отвращение. А ведь мне было необходимо работать с ней рука об руку, каждый день. Ты можешь себе представить, какое удовольствие я получил, убивая эту тварь?

Я, молча, наблюдал. В Шторцене произошли разительные изменения. Из его взгляда пропал страх. Взгляд стал уверенным и властным. Движения перестали быть суетливыми и дергаными, приобретя неспешность и плавность. Передо мной будто бы стоял совершенно другой, ранее не знакомый человек. В моей голове царил сумбур я не понимал что происходит – Шторцен, которого я знал и тот человек, который сейчас стоял передо мной были совершенно разными людьми, пусть их внешность и была на первый взгляд идентична.

– Вижу, ты удивлен. Что поделать – ты привык видеть меня вечно дрожащим, неуверенным в себе сосунком. Это было необходимо для дела.

– Зачем?

– Зачем я притворялся? – Неправильно понял он мой вопрос. – Взгляни на алтарь. Это источник чистой мощи. Древней манны, аналогов которой нет на Плато. Этот алтарь лишь первый шаг к возрождению моего великого дома. И к тому величию, которого заслуживает моя семья.

– Зачем ты делал все это? Ведь это ты убивал всех этих людей в особняке. Не знаю, что это за алтарь и какую силу он может дать даже недоучившемуся магу. Мне без разницы, какую чушь ты вбил себе в голову, но ответь, зачем ты убивал всех этих людей?

Шторцен захохотал. Он смеялся, запрокинув голову. Его смех в этот момент показался мне не искренним, дребезжащим и донельзя мерзким.

– Зачем, говоришь? Разумеется ради силы и власти. – Шторцен продел жезл в специальную петлю на поясе и подойдя к стоящим рядом стеллажам, открыл один из ящиков. Достав оттуда книгу в серой обложке с выбитым на ней символом, который я уже видел нарисованным кровью над алтарем.

– Эта книга попала ко мне в руки около двух лет назад. Рассказывать откуда – я считаю бессмысленно, главное, что стоило мне лишь коснуться ее, во мне пробудилась скрытая спящая до того момента магия. И я сейчас говорю не о том жалком колдовстве, которому нас обучают в школах. Это истинная древняя мощь великих домов прошлого. Могущественные дома правили этим миром задолго до начала великой войны. Они отдали все свои силы во время войны, остановив орды нечисти, хотевших уничтожить наш мир. Эти семьи принесли себя в жертву ради спокойствия и благополучия всего человечества. А моя семья и я – прямые потомки этих властелинов мира, теперь прозябаем в нищете, влача жалкое существование, впахиваем на жалкой работе в надежде продлить свои мучения. Нас забыли, мы не получили той славы и почета, которой заслуживают потомки спасителей мира.

– И ради этого ты стал убивать? Ради мести людям, которые даже не знают истории прошлого?

– Вовсе нет. – Шторцен прошел мимо меня и уложил книгу в изголовье алтаря. – Пойми, великие семьи владели могущественной магией, индивидуальной для каждой семьи и неповторимой в своем роде. Эта магия была способна обрушить горы и иссушить океаны. По крайней мере, так написано в книге. Я – как потомок одного из великих домов, так же способен обучиться владеть этой силой. Но проблема заключалась в том, что на освоение даже первоначальных навыков требовалась много времени и сил. Но к своей радости, в конце книги я нашел ритуал, способный ускорить обучение. К сожалению, для его проведения необходимо открыть прокол в иные области бытия. А это, как ты понимаешь, невозможно без человеческих жертвоприношений.

Пока Шторцен говорил, я судорожно пытался просчитать ситуацию и составить план побега. Мои спутники находились в клетках и были одурманены наркотиками, так что помочь мне они не имели возможности. Так же как и я не мог сейчас помочь им. Я бросил быстрый взгляд на проход среди старой мебели, из которого я пришел. Сейчас, когда Шторцен отошел оттуда и стоял у алтаря, я мог бы попробовать сбежать туда. Но мне сильно не нравилась тьма, пеленой закрывавшая обзор дальше нескольких метров от входа. Оттуда тянуло смертельной опасностью. И я совершенно не помнил, чтобы она там была, когда я выходил оттуда.

– В этом особняке проживал один из дальних родственников моего отца. Семья уже давно разорилась и особняк ушел за долги с молотка. Но не для меня. Этот дом после самоубийства тут его владельца имел дурную славу. Что натолкнуло меня на мысль и чем, собственно, я воспользовался. Ведь это Клондайк, Илькар. Всякое отребье лезет в дом посреди ночи, чтобы получить свою дозу адреналина и доказать себе или друзьям, что они смелые и отважные. Именно эти психи и стали первыми жертвами, которые мне, скрепя сердцем, пришлось принести во благо своей великой цели. Ну а дальше, я уже использовал в качестве жертв, тех бедолаг, которые покупали этот дом. Уверяю тебя, дурная слава хорошо повлияла на стоимость этого домика, и многим хотелось приобрести такое имение, считай, за бесценок.

– Как ты смог скрывать это от городской стражи и магов? Там есть опытные волчары, стоило им почуять твой след и тебе бы пришел конец.

– О, за меня не беспокойся! Следователи и маги привыкли к стандартным заклинаниям. И совершенно не были готовы встретиться с не известной им ранее магией. А моя новая магия способна на многое, в том числе, скрывать и зачищать следы. Это одна из родовых способностей моей семьи. За эти годы я немало их успел изучить.

– В том числе управлять духами умерших, которых ты так ловко натравливал на нас.

– Верно, это так же одна из родовых особенностей. Право, очень удобно! Я, знаешь ли, человек брезгливый и убивать самому, мне неудобно. А жертвы нужны. Вот духи и пригодились. Стоило следователям и магам увидеть в доме призраков, как вопросы «кто убивал жертв?» отпали сами собой. А так, как мою родовую магию им не засечь, то и вопросов не возникло.

– Не настолько ты и могущественный, раз не смог убить пришедших в дом магов. Да и детектив, как я помню, смог провести тут ночь.

– С магами и следователями из городской управы мне действительно рано тягаться. По крайней мере, до окончания ритуала. А с детективом произошла забавная история. В ту ночь, этот старый мешок с костями Ибрус загрузил меня работой, потребовав закончить писать доклады для его бухгалтерии. В итоге я освободился лишь к рассвету и просто не успел перехватить этого сыщика – рановато он дом покинул. А оставленные в особняке, призраки не представляли для него угрозы. Но ничего – я перехватил его днем в его же конторе. Вон его тело, кстати, лежит.

Шторцен указал пальцем на одну из клеток, стоящих у противоположной стены. Я ранее не заметил этого, но одна их них не пустовала. На полу в клетке лежал голый мужчина, в растекшейся из под него луже крови. Судя по открытой двери клетки и обильной красной лужи, он был мертв.

– Для меня справиться с жалким магом третьего круга, теперь не составляет труда. – С довольной улыбкой сообщил мне Шторцен. – Как несложно было заманить в этот дом дуралея Ибруса. Видел бы ты, как его глаза загорелись, когда мой человек, продал ему поддельный артефакт.