Евреи, иудеи и все остальные

А еще утюги и паяльники – кто меня понимает.

«И вправду», – думал я. – «Что ждет меня и мою семью здесь?»

А там, в Земле Обетованной, нас ждали вожделенная корзина абсорбции (денежное пособие, которую получал, приезжая в эту страну, каждый новоприбывший иудей), море, солнце и бананы… Как против такого соблазна можно было устоять?

Таким образом, после долгих и мучительных колебаний и большого количества выпитого мной коньяка и водки, я все же согласился. Самым главным аргументом в принятии мною решения о переезде в Израиль стали для меня слова, сказанные моей женой: «Там нашим детям будет лучше».

Семья и судьба детей – это самое важное в моей жизни! Я рано лишился отца и матери. С малых лет я сам вынужден был пробивать себе путь в этой жизни и это было не просто, и мне не хотелось, что бы мои дети повторили мою судьбу.

И вот, морозным ноябрьским утром 1990 какого-то года я со своей женой и детьми покидал город Каунас, нашу уютную квартиру, в которой мы с женой и детьми прожили несколько счастливых лет. Мы покидали наших друзей, соседей и все, что нам было дорого и хорошо знакомо.

Я родился и вырос на Южном Урале, но волей судьбы я оказался в Прибалтике – в Литовской ССР. Литва не была моей родиной, но несмотря на это, мне нравилось здесь жить. Я полюбил Каунас. Мне нравились люди, живущие в этом городе, – немногословные и не суетливые. Нравились его старинные мощенные булыжным камнем тихие улочки; дома с островерхими, в старинном готическом стиле, крышами из красной глиняной черепицы. Здесь я встретил свою будущую жену – мы полюбили друг друга, и меня совершенно не интересовало, какой она национальности. Через некоторое время я сделал ей предложение, и мы решили создать семью, у нас родились дети. Думаю, что в то время ни у нее, ни у меня не возникало мысли, что однажды мы уедем из этого города, из этой страны – навсегда (во всяком случае, у меня никогда не было такого желания). Нам казалось, что у нас все должно быть хорошо. Казалось…

Но грянула перестройка! И все покатилось в тартарары.

Теперь мы навсегда покидали нашу родину и отправлялись в чужую и незнакомую страну, где нас ждала другая жизнь и полная неизвестность.

В аэропорту Вильнюса мы долго ждали вылета, непрерывно общаясь с «бравыми ребятами» – двумя молодыми людьми, работниками «Сохнута» – еврейского агенства, которые пытались вытрясти из нас деньги за оказание неких услуг. Они запугивали нас тем, что в случае неуплаты наш багаж будет подвергнут самому тщательному досмотру. Я не стал платить, посчитав, что в моем багаже нет ничего противозаконного – золота, бриллиантов, антиквариата и валюты я не вывозил, только личные вещи: одежда и кое-что из домашней утвари, что могло понадобиться нам в Израиле на первое время. Мы не были богачами. Но несмотря на это, наш багаж действительно весь перетрясли и тщательно, с пристрастием, досмотрели. И нам с женой пришлось затем в спешке, с огромным трудом всю эту уйму тряпья и барахла впихивать обратно в чемоданы.

Я был на взводе и даже в какой-то момент решил, что не хочу лететь в Израиль. Меня провожала моя сестра. Единственный родной человек, который у меня остался после смерти обоих наших родителей и трагической гибели старшего брата. Я вышел проводить ее – она должна была лететь обратно в Уфу, в Башкирию. Мы долго молча стояли на улице, каждый погрузившись в свои мысли.

«Я не хочу лететь в Израиль», – сказал я. – «Давай я сейчас уеду с тобой».

«А как же твои дети? Как же твоя семья?» – спросила она, внимательно посмотрев на меня.

Я не знал, что ей ответить. На душе было так муторно и гадко… Мы обнялись, поцеловались на прощание, и она пожелала мне счастливой дороги. Уже сидя в самолете, я с тяжелым сердцем смотрел на падающий за иллюминатором снег и понимал, что уже никогда не смогу вернуться обратно в эту жизнь, которую я оставлял. Но мне все еще до конца не верилось, что это происходит со мной в реальной жизни, мне все это представлялось каким-то сном – наваждением, чем-то нереальным, казалось, что вот я проснусь, и все это исчезнет, и я снова буду в своей квартире, лежать в своей постели, и меня будут окружать привычные для меня вещи.

Самолет медленно вырулил с полосы рулежки на взлетную полосу, затем короткая остановка, рев турбин, и вот он понесся вперед, оторвался, полетел и далеко внизу стали виднеться заснеженное поля, лес, дорога, машины, город… «Прощай, страна, прощай, прошлая жизнь: детство, юность, друзья, родные. Прощайте все и все, к чему я привык, и что было для меня дорого!»

Весь полет в салоне самолета стоял невообразимый гвалт. Едва мы взлетели, люди начали расхаживать вдоль рядов, делиться впечатлениями, что-то возбужденно обсуждать, курить… Стюарды и стюардессы абсолютно не обращали на это никакого внимания – люди таким образом прощались с прошлой тоталитарной системой. Я всю дорогу пил. Мне «повезло», у одного из моих попутчиков – израильтянина, который возвращался домой в Израиль, была припасена литровая бутылка виски, купленная им там же в аэропорту, перед самым отлетом. И мы всю дорогу опустошали ее содержимое. Мы не были знакомы до того момента, как оказались в салоне самолета. Но пара стаканчиков крепкого алкоголя моментально сблизила нас, и уже через несколько минут мы стали чуть ли не самыми закадычными друзьями. Он рассказал мне о себе, а я поведал ему историю своей жизни. Я не помню, как его звали, и после приземления в аэропорту имени Бен-Гуриона в Израиле мы уже больше никогда не виделись, хоть он мне и написал свой телефон, и я обещал, что обязательно позвоню ему, как только смогу устроиться. Но я так и не позвонил.

Когда мы прилетели, у меня страшно болела голова.

Вопреки расхожему мнению, что у трапа самолета нас будет встречать восторженная толпа людей, размахивающих израильскими флагами, и приветствовать нас на нашей «исторической родине» – всего этого не было. Как не было и красной ковровой дорожки, выстеленной от трапа самолета до здания аэропорта, приветственных речей, музыки и кружащихся в веселом танце молодых людей. Все было обычно, буднично, не так, как это изображалось на рекламных плакатах и в рекламных роликах.

Была жаркая и душная ночь. Слышалось стрекотание цикад, пробивавшееся даже сквозь рокот самолетных двигателей. Мы стояли одной большой кучей у входа в здание аэровокзала, пытаясь успокоить капризничающих детей, – сказывалась усталость, бессонная ночь и долгая и изнурительная дорога. Дети непрерывно спрашивали нас: «А зачем мы сюда приехали и почему мы не можем вернуться домой?» Что мы им могли ответить на это? Что у нас теперь нет дома, что он остался далеко, и мы никогда в него не вернемся…

Я помню, как моего старшего сына, которому на тот момент едва исполнилось восемь лет, пришел проводить его друг-одногодка. И как они оба плакали навзрыд, сидя на кухне в нашей квартире. Дети, они каким-то шестым чувством понимали, что больше никогда не встретятся в этой жизни. Трудно представить, что происходило в этот момент в их душах.

Есть такое высказывание, которое приписывают Конфуцию, древнему китайскому мыслителю: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен».

И вот мы стоим угрюмые, как нашкодившие школярята, ожидая, что с нами произойдет дальше. Через некоторое время из здания вышел строгого вида «дядька» в голубой футболке с короткими рукавами и белых шортах и стал объяснять, что нам следует делать дальше. Я слушал его невнимательно, то и дело отвлекаясь и с любопытством оглядываясь по сторонам. Все вокруг было для меня непривычным и новым. И вдруг я услышал:

«Молодой человек! Молодой человек!»

Я машинально оглянулся.

«Да, да. Это я к вам обращаюсь, мужчина. Вам все понятно, что я сейчас сказал?»

Я с недоумением посмотрел на «строгого дядьку». По правде говоря, я пропустил большую часть из того, о чем он говорил. Но, несмотря на это, я твердо ответил:

«Все прекрасно слышал и все прекрасно усвоил».

Но судя по тому взгляду, каким он на меня посмотрел, этот человек не очень-то поверил мне.

«Надеюсь, что у вас не будет потом вопросов?» – недовольным тоном заметил он.

Потом была долгая и утомительная процедура оформления, бесцеремонное обращение все тех же работников «Сохнут» (о которых я уже упоминал недобрым словом выше), и вот она – Земля Обетованная!

Никогда не забуду, как мы выходили через огромные ворота, с трудом толкая перед собой тяжело нагруженные тележки с «бесценным грузом» – нашими вещами, большая часть которых потом оказалась грудой ненужного и бесполезного барахла.

Итак, мы направлялись к выходу или скорее к входу – входу в новую для нас жизнь, к новой судьбе. И в то мгновение, когда высотой в три метра ворота с грохотом захлопнулись у меня за спиной, я вдруг осознал: «Все, теперь у меня уже не будет обратной дороги. Обратный путь отрезан – навсегда, я перешел свой Рубикон». Словно Цезарь, пересекший запретную реку и воскликнувший – «Жребий брошен!»

Так вот и прошло мое восхождение – алия – в «землю, истекающую молоком и медом» как написано в книге Шамот в главе 3, стих 8, когда рассказывали о ней разведчики, посланные Моисеем в Земли Ханаан (или Канаан) – древних жителей Палестины, чтобы разузнать об этих местах.

Теперь нужно было начинать новую жизнь и устраиваться на новом месте.

Но для начала немного истории. Порой бывает полезным покопаться в нашем прошлом, чтобы лучше понять нашу современность…

Лех-леха

«Лех – Леха» – в буквальном переводе с иврита означает иди к себе. Это недельная глава из Торы из книги Берешит – книги Бытия. В ней Бог обращается к Авраму со следующими словами: «…иди из страны твоей».

Аврам взял отца, которому на тот момент стукнуло 205 лет (!), жену и родственников, имущество, рабов, наложниц, прочий движущийся и не движущийся скарб и отправился исполнять повеление Господа.

В то время в Месопотамии – это местность в Заподной Азии распологавшаяся в долине между двух рек Тигра и Ефрата, правила династия арамейских царей – потомков легендарного царя Арама – одного из первых царей загадочного царства Урарту, но, как оказалось эти цари были, не лучшими правителями, и народ вынужден был бежать из этой некогда процветающей и благословенной земли.

Аврам родился, в окрестностях города Ур-Касдим, или Ур Халдейский, или, как этот город записан в шумерских клинописных письменах, – Урим, один из древнейших городов-государств в Месопотамии, в то время входившей в Аккадское царство, что некогда распологалось на територии нынешнего Ирака, ведущей свою историю за несколько тысячелетий до начала Новой эры и простирающийся до южной оконечности Междуречья.

Сразу же приходят на память строки из поэмы великого русского поэта Михаила Юрьевича Лермонтова – «Мцыри»:

«Там, где, сливаяся, шумят,Обнявшись, будто две сестры,Струи Арагвы и Куры»

Возможно, что некоторым из читателей знакомы эти замечательные поэтические строки, рассказывающие о судьбе молодого пленника, который не желал смириться со своей участью?

На протяжении многих столетий Шумерское царство славилось своей роскошью, богатством, великолепием храмов и дворцов. В ту пору там процветали ремесла, изящное искусство, наука, математика, астрономия, и появилась первая банковская система. И именно в Месопотамии зародилась первая письменность. Шумеры первыми придумали круг, разделили его на 360 частей и изобрели колесо.

Но времена меняются, и некогда процветающая и могущественная культура постепенно начала приходить в упадок и дряхлеть. Возможно, что причиной тому стали непрекращающиеся междоусобные войны правителей мини-царств-городов, мятежи и дворцовые перевороты, народные восстания, политическая и экономическая нестабильность, а также природные катаклизмы – засухи, неурожаи и, как следствие, голод, болезни. Многие обитатели страны вынуждены были покидать насиженные места и искать новые земли.

Аврам не стал исключением.

Но дойдя до Харрана, древнего города в Месопотамии, его постигает несчастье: умер отец Аврама – Тарах (или, как он еще упоминается в некоторых источниках, Фара или Фараг). Из Ура с Аврамом, помимо отца, отправились в путешествие его младший брат Нахор и племянник Лот. Нахор решил, что будет лучше, если он останется в Харране. Братья поделили имущество отца, Нахор поселился в Харране, а Аврам и Лот последовали дальше, предварительно пополнив свои запасы рабами, скотом и провиантом. Они шли в страну, которая в Ветхом Завете упоминается как земля Кнаанская, или Ханаанская, и жили в этих землях люди, которых называли канаани, или ханаани. Существует несколько гипотез о происхождении этого названия. По одной из версии, записанной в Торе, в книге Берешит, Ханаан был одним из четырех сыновей Хама – библейского персонажа, пережившего Всемирный потоп, и он был внуком Ноя. Его отец Хам в истории упоминается как отрицательный персонаж, опорочивший свое имя тем, что увидел отца обнаженным и рассказал это своим братьям, тем самым нарушив существующий запрет. Отец проклял сына:

/25/ И СКАЗАЛ: «ПРОКЛЯТ КНААН (ХАНААН)! ДА БУДЕТ ОН РАБОМ У РАБОВ СВОИХ БРАТЬЕВ!» (Книга Берешит, глаав 9, стих 25).

Только мне непонятно: увидел отца в неглиже Хам, сын Ноя, а проклял Ной своего внука Кнаана?

Но вернемся к нашим «баранам» – то есть героям.

В те времена между этими регионами не существовало воздушного или железнодорожного сообщения, не было и удобных дорог, по которым можно было с комфортом добраться до нужного места.

/5/ И ВЗЯЛ АВРАМ С САРУ, ЖЕНУ СВОЮ, И ЛОТА, ПЛЕМЯННИКА СВОЕГО, И ВСЕ ДОСТОЯНИЕ, КОТОРОЕ ДОБЫЛ, И ДУШ, КОТОРЫХ ПРИОБРЕЛИ В ХАРРАНЕ, И ВЫШЕЛ, ЧТОБЫ ИДТИ В СТРАНУ КАНААН.

(Бытие, глава 12, стих 5).

Весь путь от Харрана до Ханаана, а это не близкое расстояние, Авраму и его домочадцам пришлось проделать либо идя пешком, либо сидя верхом на верблюдах и ослах или в повозках. И, как говорится в русских сказках: «Долго ли, коротко ли…», однако они добрались до нужного им места. К тому времени, когда Аврам прибыл в Ханаан, там свирепствовал голод.

В Ханаане между Аврамом и Лотом возникает разлад, точнее спор начался между пастухами, пасущими скот своих хозяев.

/7/ И БЫЛ СПОР МЕЖДУ ПАСТУХАМИ АВРАСОВА И МЕЖДУ ПАСТУХАМИ ЛОТА; И АНАНЕИ И ФЕРЕЗЕИ ЖИЛИ ТОГДА В ЗЕМЛЕ ТОЙ. (Бытие, глава 13, стих 7).

Сегодня сказали бы, что между ними возник имущественный спор: Аврам с Лотом не поделили пастбища, в итоге они со скандалом расстались.

/8/ И СКАЗАЛ АВРАМ ЛОТУ: ДА НЕ БУДЕТ РАЗДОРА МЕЖДУ МНОЮ И ТОБОЮ, И МЕЖДУ ПАСТУХАМИ МОИМИ И ТВОИМИ, ИБО МЫ РОДСТВЕННИКИ… (Бытие, глава 13, стих 8).

Аврам принимает решение отправится в соседнюю страну – Египет, а его племянник Лот с семьей отправляются в город Содом.

/10/ И БЫЛ ГОЛОД В ТОЙ СТРАНЕ, И СОШЕЛ АВРАМ В ЕГИПЕТ, ПОЖИТЬ ТАМ; ИБО ТЯЖЕЛ БЫЛ ГОЛОД В ТОЙ СТРАНЕ. (Бытие, глава 12, стих 10)

В Египте с Аврамом приключилась неприятная история: женой Аврама, Сарой, заинтересовался местный правитель – фараон. Фараон, если кто не знает – это что-то вроде царя, только наполовину голый, мода у них в Египте такая была без рубашки ходить, а в место штанов или брюк, носить юбки.

Если верить первоисточнику, то Сара, несмотря на свой возраст, на момент прибытия в Ханаан ей уже стукнуло 65 лет, она была женщина очень привлекательная, не лишенная всех женских прелестей несмотря на свои годы, как говориться: «и в шестьдесят пять – баба ягодка опять». В книге Бытие, в главе 12, стихи: 11, 12, 13 – этот случай описан следующим образом:

/11/ … «Я ВЕДЬ ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ЖЕНЩИНА КРАСИВАЯ.

/12/ И МОЖЕТ БЫТЬ, КОГДА УВИДЯТ ТЕБЯ ЕГИПТЯНЕ И СКАЖУТ: ЭТО ЕГО ЖЕНА, ТО МЕНЯ УБЬЮТ, А ТЕБЯ ОСТАВЯТ В ЖИВЫХ.

/13/ СКАЖИ ЖЕ, ЧТО ТЫ МНЕ СЕСТРА, ЧТОБЫ МНЕ ХОРОШО БЫЛО РАДИ ТЕБЯ, И ЧТОБЫ ДУША МОЯ ЖИВА БЫЛА БЛАГОДАРЯ ТЕБЕ».

Из этого описания можно сделать заключение, что египтяне того времени были людьми низких нравов, жестокими и коварными, и Аврам был вынужден солгать из страха за собственную жизнь. Однако следует отметить, что он уж не был столь бескорыстен. Ведь когда обман раскрылся, то Аврам получил от фараона отступные, причем весьма солидные. Все из той же книги Бытие, глава 12, стих 16, мы узнаем, что Аврам, смог неплохо заработать, выдавая свою жену за сестру.

/16/ И АВРАМУ ХОРОШО БЫЛО РАДИ НЕЕ; И БЫЛ У НЕГО МЕЛКИЙ СКОТ И КРУПНЫЙ СКОТ, И ОСЛЫ, И РАБЫ, И РАБЫНИ, И ЛОШАДИ, И ВЕРБЛЮДЫ.

Египетскому фараону ничего не стоило убить Аврама, забрать себе его жену, рабов, все его имущество, деньги и, как говорится, «концы в воду», и мы так никогда бы больше и не узнали, чем вся эта история закончилась. Не узнали бы о дальнейшей судьбе Аврама, о его любимой жене Саре; о сыновьях – Исмаиле и Ицхаке; и обо всех дальнейших приключениях этого почтенного старца и всего его семейства, так как обман открылся, когда фараон заболел какой-то нехорошей болезнью.

/18/ И ПРИЗВАЛ ФАРАОН АВРАМА И СКАЗАЛ: ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ СО МНОЙ? ДЛЯ ЧЕГО НЕ СКАЗАЛ МНЕ, ЧТО ОНА ЖЕНА ТВОЯ?

/19/ ДЛЯ ЧЕГО ТЫ СКАЗАЛ: ОНА СЕСТРА МОЯ? И Я ВЗЯЛ БЫЛО ЕЕ СЕБЕ В ЖЕНЫ. И ТЕПЕРЬ ВОТ ЖЕНА ТВОЯ; ВОЗЬМИ И ПОЙДИ.

/20/ И ДАЛ О НЕМ ФАРАОН ПОВЕЛЕНИЕ ЛЮДЯМ, И ПРОВОДИЛИ ЕГО, И ЖЕНУ ЕГО, И ВСЕ, ЧТО У НЕГО БЫЛО. (Бытие, глава 12, стихи: 18, 19, 20).

Фараон не причинил Авраму никакого вреда и дал ему возможность свободно вернуться в Ханаан, а самому фараону об этой встрече остались на память только плохие воспоминания и нехорошая болезнь, которая вызывала язвы и непрестанное желание чесаться. Сами понимаете, личная гигиена в те времена была не на высоте.

Единственное, на что мне хотелось бы обратить ваше внимание, в Священном Писании говорится, что Господь наслал на фараона эту болезнь в наказание. Только я не понимаю – в чем провинился этот бедолага? Он ведь не причинил Авраму никакого вреда, даже наоборот…

Аврам благополучно возвращается в Ханаан, но сталкивается с новой проблемой.

В это самое время царь Элама – это древнее государство, некогда располагавшееся на восточном берегу Персидского залива, по имени Кедорлаомера, с союзниками собирает огромную армию и начинает карательную экспедицию, против нескольких непокорных городов и их правителей к западу от Элама, дабы усмирить их. В число этих городов входит: Содом, Гоморра, Адма, Севоим, Сигор – расположенные на восточном берегу Мертвого моря. В течение двенадцати лет жители этих городов были вынуждены платить дань правителю Элама и его союзникам, но такое положение их не устраивало, и они решили возмутиться. Царь Элама нападает на эти города и одерживает победу над своими даньщиками, сжигает жилища, забирает имущество, убивает большую часть жителей, а выживших делает своими рабами, в плен попадает и племянник Аврама – Лот. Но Аврам, как оказалось, был человеком не из робкого десятка. Недолго думая, он собирает отряд из трехсот восемнадцати рабов вооружает их и начинает преследовать царя Кедорлаомера и его 80 тысячную армию (!). Он настигает его у города Дана, что на южной оконечности Голландского хребта, нападает ночью и одерживает победу над неприятелем. Аврам освобождает множество людей, их имущество и возвращается в Содом. Сам царь Содома Бер, вышел приветствовать Аврама – победителя, хлебом, вином и солью. Расчувствовавшись и в благодарность за то, что Аврам освободил жителей этого города, царь Содома передает ему просторный участок земли недалеко от города в безвозмездное пользование.

Теперь Лот и его семья свободны, ему возвращено его имущество и казалось бы, что все беды остались в прошлом. Но не тут-то было… Оказалось, что сам Господь уже давно «точит зуб» на эти города. Он решает уничтожить Содом и Гоморра, сжечь дотла всех его жителей, включая стариков, женщин и грудных детей (!). Как вам такой сюжетик?

Господь Бог посчитал, что жители Содома и Гоморра, ведут неправедную жизнь занимаясь распутством и гриховными связями, а еще содомией, гомосексуальной любовью и насилием. Одним словом – «бяка». Хотя если вдуматься, то сегодня Он мог бы уничтожить большую половину жителей нашей планеты без всякого сожаления, за те же самые, как Он посчитал, преступления, но почему-то Он этого не сделал. Однако не будем судить старика строго…

Нам уже известно, что Аврам имеет связь с Богом и, когда он узнает о предстоящей катастрофе, то просит Господа не разрушать эти города и не губить их жителей, и Бог соглашается выполнить его просьбу, но ставит условие: «если в этих городах найдется хотя бы с десяток праведников» – Он не разрушит их.

Как оказалось, таких там не нашлось…

Тогда Аврам просит пощадить своего племянника Лота и его семью. И Господь дает свое согласие. Более того, Он отправляет к Лоту своих посланников – ангелов с известием, что за грехи города Содом и Гоморра будут разрушены.

/1/ И ПРИШЛИ ТЕ ДВА АНГЕЛА В СОДОМ ВЕЧЕРОМ, КОГДА ЛОТ СИДЕЛ У ВОРОТ СОДОМА. ЛОТ УВИДЕЛ, И ВСТАЛ, ЧТОБЫ ВСТРЕТИТЬ ИХ, И ПОКЛОНИЛСЯ ЛИЦОМ ДО ЗЕМЛИ. (Бытие, глава 19, стих 1).

Ангелы сказали ему:

/17/ СПАСАЙ ДУШУ СВОЮ; НЕ ОГЛЯДЫВАЙСЯ НАЗАД И НИГДЕ НЕ ОСТАНАВЛИВАЙСЯ… (Бытие, глава 19, стих 17).

Но его семья не вняла словам посланников, посчитав – это за шутку, и были за то наказаны. Они бежали из Содома, только когда началось его разрушение. Убегая из города, вопреки предупреждению ангелов, жена Лота оборачивается, чтобы в последний раз взглянуть на горящий город, и тут же превращается в соляной столб, который, как утверждают знающие люди, до сих пор можно увидеть на небольшом возвышении, неподалеку от Мертвого моря. Лот с дочерьми укрылись в пещере неподалеку от этого места.

Следует отметить, что ученым так и не удалось и по сей день определиться: где же находились те самые злополучные города, о которых шла речь выше.

Покончив с делами племянника Аврам, отправляется на юг в Герар – филистимлянский город, упоминаемый в Ветхом Завете, восточнее древнего города Газы, на которой до прихода на эту землю филистимлян жили народы, населяющие Ханаан. Город Газа упоминается еще в древних египетских манускриптах, относящихся к XV веку до нашей эры. В XIII веке до новой эры его захватывают племена, переселившиеся сюда с греческих островов – пеласги, во всяком случаи так утверждают некоторые исследователи. Город Газа, совместно с Ашкелоном, Ашдодом, Экрон и Геф, образуют Пентаполь – города, в которых и обосновался этот народ.

В Гераре, на то, время правил филистимлянский правитель Авимелех. Там с Аврамом происходит случай, похожий на тот, что произошел с ним в Египте. Правитель Герара так же оказался падок на женские прелести Сары. И вновь Аврам выдает свою жену Сару за сестру, снова он мотивирует свой поступок жестокими нравами местных жителей и страхом за свою жизнь.

/2/ И СКАЗАЛ АВРААМ О САРЕ, ЖЕНЕ СВОЕЙ: ОНА СЕСТРА МОЯ. И ПОСЛАЛ АВИМЕЛЕХ, ЦАРЬ ГЕРАРСКИЙ, И ВЗЯЛ САРУ. (Бытие, глава 20, стих 2).

Добавлю, что Авраам отчасти говорил правду. Будучи женой Авраама, Сара была и его единокровной сестрой. Таковы, судя по всему, были обычаи того времени, и кровосмесительные связи не являлись чем-то запретным. В исторических документах, об этих фактах сохранилось не мало записей. К примеру: в древнем Египте фараоны заключали браки: братья с сестрами, а отцы с дочерьми – такие вот у них были нравы. Взять хотя бы историю жизни царицы Клеопатры, правившая Египтом в течение 22 лет. Ее полное имя: Клеопатра VII Филопатор, а ее мужьями были ее младшие братья: Птолемей XIII и Птолемей XIV.

Существует египетский миф об Осирисе – он был царем загробного мира и его сестре Исиде – одна из самых почитаемых богинь в древнем Египте, идеал женской красоты и материнства. Брат и сестра страстно полюбивших друг друга, правда, вся эта история закончилась весьма прескверно – Осириса убили и тело его бросили в реку Нил. Похожие мифы существовали и в античной культуре, к примеру: жена Зевса – это главный бог восседающий на священной горе Олимп, и Гера – богиня, которая заведовала заключением браков и свадьбами, они были братом и сестрой.

Описываются такие случаи и в Ветхом Завете.

Но вот в чем я уверен точно, что прелюбодеяние, как в Египте, так и у филистимлян, в те далекие времена, наверняка считалось греховным.

Из чего я заключил это?

В первом и во втором случаи: как фараон, так и царь Авимелех отказываются от Сары, едва им становится известно, что она является женой Аврама. На мой взгляд – это характеризует этих людей с весьма положительной стороны и имеющих, определенные моральные устои и принципы. Что трудно сказать о нашем «герое» Авраме. Вот, как он вновь оправдывает свой поступок, в книге Бытие в главе 20, стих 12 говориться так:

/12/ ДА ОНА ПОДЛИННО СЕСТРА МНЕ: ОНА ДОЧЬ ОТЦА МОЕГО, ТОЛЬКО НЕ ДОЧЬ МАТЕРИ МОЕЙ; И СДЕЛАЛАСЬ МОЕЙ ЖЕНОЮ.

Нам трудно судить поступки и решения, которые принимали люди, живущие в ту далекую эпоху. «Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить» – это слова, сказанные Исусом Христом и записанные в Евангелии от Матфея в главе 7, стих 1, с которой он обратился к своим последователям на «горе Божеств».