Нерушимый форпост

Но видимо, усилия операторов были напрасны. Замигали огни аварийных сигналов и бортовой компьютер предупредил всех о грозящей опасности, предлагая немедленно покинуть корабль. Тамара рванулась к двери и остановилась. До ангара даже если бегом – тридцать минут. Не успеть.

«Капсулы» – мелькнула спасительная мысль.

До них тоже далеко, но шанс успеть есть. Она рванула с места так, что дверная панель не успела до конца отъехать и Тамара врезалась в неё. Боли она не почувствовала. В голове пульсировала лишь одна мысль: – «Нужно успеть».

Пролетев три отсека, она вдруг вспомнила:

– «Господи. Скафандр».

Без него капсула и с места не сдвинется. Боксы для скафандров где-то рядом, но она не была там уже сто лет и бежав по коридору лихорадочно вспоминала, где они должны быть. Вокруг сотни дверей как две капли похожих друг на друга. На каждой стоит пиктограмма, но вспомнить нужную, мятущийся мозг был сейчас не в состоянии.

Вот и попомни добрым словом своего командира, который питая к ней чувства, великодушно отпускал её с учений.

«Надо было настоять на своём. Дура».

От непривычки сдавило грудь и рвущийся в легкие воздух уже казалось, не мог наполнить их. Но надо бежать. Бежать, бежать и бежать.

«Кажется, она».

Тамара влетела в комнату и облегчённо выдохнула. Повсюду в нишах «толпились» скафандры.

Она схватила ближайший и отчаянно проклиная его «неуклюжесть» поспешно стала влезать в него. И друг, всё поплыло, стронулось с места и Тамара, барахтаясь в скафандре, взлетела в воздух.

«Невесомость! Господи. Только этого ещё не хватало».

Капитан корабля был уже в рубке управления и задумчиво созерцал, как на «Звёздный» надвигается грозная тень исполинского корабля.

– Что мы ждём? – не выдержал подошедший помощник капитана. – Так и будем смотреть, пока он нас не раздавит?

– А что я могу сделать? – возразил капитан. – Не стрелять же по своим.

И со щемящей тоской вздохнув по далёкой родине, добавил: – Земля, всё-таки.

Помощник капитана, не выдержав, дёрнулся к пульту, но встретив суровый, предостерегающий взгляд капитана, остановился.

– О людях подумайте! – гневно вскрикнул он, продолжая тянуться к заветной кнопке.

– Слишком поздно, – сумрачно вздохнул капитан. – Не делайте этого. Будет только хуже.

За несколько мгновений до столкновения, перед неведомым пришельцем пространство вдруг словно вскипело от миллиарда крошечных пузырьков, лопающихся от почти невидимых вспышек света, разрываемых их изнутри и с проворством саранчи поедающих сталь.

Словно раскалённый нож в масло, корабль вошёл в корпус «Звёздного» и ничуть не замедлив хода, продолжил движение, рассекая его надвое. Струи пузырьков, плотной стеной потекли по корпусу, не давая обломкам повредить судно и пока корма «Звёздного» напирала на проходивший корабль, она потеряла ещё треть своей массы, так и не причинив пришельцу никакого вреда.

Тамара этого не видела и поэтому отключение искусственной гравитации для неё стало полной неожиданностью. Она всё же кое-как влезла в скафандр и отталкиваясь от стен полетела к капсулам. Через прозрачную панель очередного шлюза она вдруг увидела кусочек планеты и звёздное небо. До неё не сразу дошло, что это конец. И лишь упёршись в закрытую дверь, она всё поняла. Дальше пути не было. Впереди лишь мрачный, колючий, холодный космос.

Несколько минут она тупо смотрела в бездонную пустоту, словно надеясь, что мираж испарится, но когда страх железными тисками сдавил сердце, она в отчаянии взвыла и скрючившись в пустоте, медленно поплыла по коридору.

Последняя надежда на спасение была потеряна. Оставался, правда, ещё один крошечный шанс, прежде чем остатки корабля сгорят в атмосфере. Помощь придёт с Зари. Но надеяться на это было слишком наивно. На Заре оставался всего лишь один челнок и только если каким-то чудом уцелели остальные на корабле, то шанс на спасение ещё был. Но если их больше нет, то оставшийся челнок спасти всех попросту не успеет. Шанс, что к ней спасатели придут первыми был ещё более призрачным. Радиорубка располагалась в кормовой части корабля и она там была совершенно одна. Все остальные члены экипажа, а это сто пятьдесят человек, находились в носовой части и естественно, что спасатели отправятся прежде всего туда, чтобы спасти основную массу пострадавших. Но даже это сделать будет совсем непросто. Легче было найти иголку в стоге сена, чем обезумевшего человека, в этом огромном летающем городе. Неразбериха стояла страшная. Таинственный корабль так удачно вписался в корпус «Звёздного», что вывел из строя практически все средства передвижения. В поисках спасения люди бросались то в одну сторону, то в другую, но всё было напрасно и что в этой ситуации нужно было делать, никто не знал. Таких инструкций на этот счёт попросту не было, ибо, если и предполагались такие разрушения корабля, то только в открытом космосе, а никак не на орбите, где времени на восстановление просто не было. Возможно, корабль сделает ещё пару витков вокруг планеты, но очень скоро вспыхнет яркой спичкой в атмосфере. А если разрушены ещё и причальные шлюзы, то вывоз людей превратится в безумно долгий кошмар для тех и других.

Бузанов проснулся от того, что кто-то орал благим матом ему в ухо и пытался стащить с постели.

– Какого чёрта, – простонал он, пытаясь рассмотреть обидчика. – Отстань, а то в ухо дам.

– Вставай, капитан, – не унимался мучитель. – Тревога. Нас на куски порезали.

– Какая к чёрту тревога, – поднимаясь, бубнил капитан. – Я только с рейса. Отдохнуть не дадут. У вас тут что, учения никогда не прекращаются?

– Это не учения, болван! Поднимайся немедленно. Надо уматывать с этого корабля.

– Да блин, что случилось-то? – наконец проснулся капитан.

Перед ним стоял какой-то незнакомец в форме лётного состава.

– Ка-та-стро-фа! – по слогам выпалил незнакомец. – Неизвестный корабль врезался в нас и разрезал пополам. Я тебе жизнь спасаю, идиот, а то бы проснулся сейчас в огненном аду. Надо валить отсюда.

– Ладно, разберёмся, – вздохнул капитан, так и не поняв ничего. – Куда бежать надо?

– А никуда! – вдруг взвился незнакомец. – Ангар разрушен, а капсулы на корме остались. Если остались, конечно, – обречённо закончил он.

Незнакомец был явно в состоянии сильного эмоционального потрясения и надо было как-то успокоить его.

– Ну вот, а ты говоришь бежать надо, – рассудительно заметил капитан. – Куда бежать-то, если бежать некуда? Ты лучше сядь. Успокойся. И объясни мне всё по порядку. А то я ничего не пойму. Кто в нас врезался и почему я тогда ничего не почувствовал, и почему корма где-то там… Она улетела? Совсем? – не дожидаясь ответа, он протянул руку незнакомцу, – Николай.

– Борис, – нехотя ответил он, поняв, что объясняться всё-таки придётся.

– Ладно. Слушай.

Картина вырисовывалась туманная, но капитану этого было пока достаточно. Теперь он точно знал, что случилось с кораблем.

– Значит так, – поразмыслив, сказал капитан. – Выбраться отсюда нам пока не светит, но шанс один есть. Но это потом. Ты Тамару Минявскую знаешь?

– Оператора связи? Знаю, конечно, – подтвердил Борис. – Она сегодня дежурить… Чёрт, – огорчённо выдохнул он. – Она на корме осталась. Добежать по любому не могла. Я её электрокар сегодня в боксе видел.

Капитану пришлось опять задуматься и видно, что-то надумав, он изрёк:

– Пошли.

– Куда пошли? – недовольно отозвался Борис.

– Тамару спасать.

– Кого спасать?! Тут нас самих спасать надо, – вскинулся было Борис и вдруг усмехнулся. – И как ты собираешься это сделать? Люки задраены и там ни одного приёмного шлюза нет.

– Узнаешь, – спокойно ответил капитан. – Свет горит? – кивнул он на мигающую аварийную лампу над дверью. – Значит всё, что нам нужно, работает.

– Ну да, – согласился Борис. – Аварийный генератор работает. Я же говорю! – негодующе воскликнул он, – этот гад, так чисто срезал, что даже проводка не закоротила.

– Это хорошо, – одобрительно отметил капитан. – Иногда лучше делать что-то плохо, тогда от этого другим только хуже станет.

– Ты сумасшедший, – вдохнул Борис. – Ладно. Помирать так с музыкой. Пойдём, посмотрим, как ты это будешь делать.

Они подошли к приёмному шлюзу и капитан сказал:

– Открывай.

– Зачем? – удивился Борис. – В открытый космос прыгать будешь?

– Нет. У меня там катер стоит.

– Катер?! Ну ты даёшь, капитан! – радостно воскликнул Борис. – А меня зачем тогда позвал? – осёкшись, удивленно спросил он. – Он же двухместный.

– Я коды не знаю, – пояснил капитан. – Вдруг не отпустит.

– А-а, – понимающе протянул Борис и восхищенно проронил: – И как ты догадался его здесь оставить?

– Я в ангар залетать побоялся. Давно не летал.

– Так, на автопилоте бы, – растерянно развёл руками Борис, не понимая, почему капитан не принял такого простого решения.

– Я же говорю: давно не летал, – терпеливо разъяснил капитан. – Хотелось всё своими руками попробовать. Память освежить. Поэтому в ангар заходить и побоялся. Разнёс бы там всё к чёртовой матери. Знали бы тогда.

– Без тебя разнесли, – вздохнул Борис. – Ладно. Давай. Спасай свою Тамарочку. За мною вернёшься хоть? – спросил он вдруг осевшим голосом.

– Вернусь, конечно. И за тобой и за другими, – не дрогнул ни один мускул на лице капитана. В таких делах нельзя давать повод даже для малейших сомнений.

Борис задумчиво посмотрел на капитана и вдруг обеспокоился:

– Чем двери вышибать будешь? Связи-то нет. Их ведь, не прошибёшь.

– Ты Тамару не знаешь, – улыбнулся капитан. – Она что хочешь вынесет, если её разозлить. Не только двери, но и мозг запросто. Поверь мне. Ну ладно. Будь.

Смотри никуда не отлучайся, – предупредил он Бориса. – Я скоро буду, – и широко улыбнувшись, добавил: – С грузом.

Часть 17

Корма парила в метрах пятистах от носа. Она повернулась в сторону планеты, словно готовясь к последнему прыжку и улыбаясь беззубым ртом, летела навстречу смерти.

Капитан, развернул катер в сторону кормы и озабоченно посмотрел на индикатор топлива. До космодрома хватит.

Попутно, капитан решил выйти на связь с радиоцентром, но в гермошлеме раздался лишь громких треск помех. Такое и раньше частенько бывало, но тогда грешили на цитадели. Теперь их не было, но помеха откуда-то всё равно шла. Весьма некстати. Капитан огорчённо вздохнул, но сделать больше он ничего не мог. Оставалось только надеяться, что на Заре уже знают о случившейся беде и спешат на помощь.

Как проникнуть в этот всё ещё огромный осколок города? Таким вопросом капитан ещё не задавался. Эта крепость почище цитаделей для него будет. Если разрушить одну дверь, то перед тобой встанет другая. Никаких боезапасов не хватит, что бы пройти этот длиннющий коридор. Вся надежда была на Тамару. Если аварийные генераторы работают, то она должна увидеть приближающийся катер и распахнуть перед ним двери. Не могли же все камеры выйти из строя. Надежда, говорят, умирает последней. Она будет сидеть перед монитором до последнего вздоха.

Корма пострадала снаружи сильнее чем нос, отметил капитан, разглядывая остов корабля. Рухнули фермы солнечных батарей и снесли все антенны, а заодно и выпирающие надстройки корабля.

Это тревожило. Могли пострадать и камеры.

Капитан сделал небольшой пролёт над кораблём, в надежде, что Тамара заметит его и опустился к поперечному сечению кормы. Двести двенадцать этажей исполинского города выросли перед ним в разрезе и тысячи дверей мигнули отражёнными бликами солнечного света, весело подмигнув ему. Попробуй, догадайся, какая тебе нужна!

Капитан тщетно старался припомнить, какая из этих дверей могла привести к Тамаре и чтобы как-то отогнать мрачные мысли, занялся поиском пришельца. Но ни визуально, ни на экране радара его не нашлось. Скорее всего, подумал капитан, что таинственный незнакомец сейчас на другой стороне орбиты и раньше чем через десять часов он вряд ли объявится. Сумбурные мысли так теснились в его голове, что он даже не сразу понял, что одна из дверей открылась. Струйка морозного пара выплеснулась где-то внизу и капитан, чертыхнувшись, стал спускаться.

Проход и вправду открылся, но в нём никого ещё не было.

Тревожно забилось сердце и капитан, нервно выстукивая пальцами по панели приборов, стал ждать.

«Надеюсь, она догадается, что ей самой нужно спуститься к проходу?» – нервничал капитан.

Прошло полчаса и наконец, в проходе, показалось неуклюжее существо в скафандре.

– Сюда. Давай, – радостно замахал капитан рукой, увидев Тамару сквозь прозрачный фонарь катера.

Он выпустил буксировочный трос и, тыкая пальцем, призывал уцепиться за него.

Заметив, что скафандр у Тамары облегчённый, капитан недовольно поморщился, но выбирать не приходилось. От радиации он, конечно защитит, но маневрировать в нём не получится. Нет ракетного ранца. С другой стороны, в нём больше свободы движений. А это сейчас было жизненно необходимо, ведь, скорее всего, ей не приходилось выходить в открытый космос и соответствующих навыков тоже не было.

Тамара всё поняла и сильно оттолкнувшись, полетела катеру.

«Только женщина может так неудачно оттолкнуться» – обругал Тамару капитан. Она полетела так быстро, что трос проскочил мимо неё, не дав ей возможности вцепиться в него.

Чертыхаясь и матерясь, капитан всё же подвёл к ней трос и облегчённо вздохнув, когда Тамара мёртвой хваткой вцепилась в него, повёл катер к носу «Звёздного».

Затащить Тамару в шлюз было минутным делом и как только воздух заполнил камеру, капитан открыл фонарь и счастливо улыбаясь, помог Тамаре залезть в катер.

То ли от нервного потрясения, то ли от переизбытка радости, Тамара всё время порывалась снять гермошлем, но у неё ничего не получалось. Пальцы скользили по застёжкам и никак не могли уцепиться за замки. Она бессильно опускала руки и зачем-то шептала « спасибо, Коленька».

Капитан махнул ей рукой, мол не мучайся ты с этим скафандром и открыл шлюзовую камеру. Борис ждал его.

Он заглянул через плечо капитана и увидев Тамару, восхищенно мотнул головой. Силён бродяга.

– Значит так, – капитан перешёл сразу к делу. – Пока я с Тамарой спускаюсь, ты зря тут не стой и найди пару человек ещё. Как только я высажусь, сразу катер отправляю тебе. Ну а ты потом, кого за себя оставишь. Чего зря мою задницу таскать туда и обратно. Понятно?.. Ну и хорошо. Не будем зря терять время.

Капитан забрался в катер и помахав на прощание рукой, нажал иконку «старт». Фонарь медленно поехал обратно и пришёл в движение шлюзовой люк.

Борис, прощаясь, растерянно махнул рукой и побрёл по коридору. Ему совсем не хотелось тащить сюда свору ополоумевших людей. И тот факт, что скорее всего, он улетит отсюда последним, отнюдь не радовал его.

Все уже знали о трагедии и наверно поэтому, всё начальство во главе с генералом находилась на космодроме.

Сдав Тамару врачам и наказав ей непременно прийти к нему в гости, капитан направился к машине генерала. Не то чтобы ему было что сказать генералу. Нет. Просто он хотел, чтобы его заметили, а там видно будет. Простая житейская хитрость.

Генерал уже собирался садиться в машину, но заметив капитана, остановился, поджидая его.

– Ты и здесь успел отличиться, – широко улыбаясь, сказал генерал, когда капитан подошёл к нему. – Браво. Я знал, что так всё и случится.

– В смысле? – не понял капитан. – Вы знали что произойдёт?

– Ну, не совсем, – нахмурился генерал. – Садись. Поговорим у меня.

Расхаживая по залу, генерал бросал взгляд то на экран, висевший на стене, то на капитана. Видимо, он никак не мог сосредоточиться и поэтому молчал.

– Так что вы имели в виду, товарищ генерал, когда сказали мне на космодроме? – не выдержал капитан тягостного томления.

– То и имел, – буркнул генерал, видимо еще не расположенный к разговору. Но сделав несколько шагов, остановился и повернулся к капитану.

– Мне этот корабль сразу не понравился. Уж больно шустрый. Всё они, видите ли, знают и подавай им ещё и образцы для опытов. На Земле такие дела быстро не делаются. Они год или два будут сканы изучать, а потом ещё два или три думать, стоит ли овчинка выделки.

Генерал снова прошёлся по залу и продолжил:

– С другой стороны, веских причин не доверять им тоже не было. Наука развивается быстро и вполне возможно, что сверхсветовые перелёты для них уже реальность. Вот я и решил тебя отправить на встречу с ними. Но всё пошло не так как мы предполагали. И вся эта бодяга была им нужна, чтобы подобраться к нам как можно ближе. Да. Тут у нас промашка вышла, конечно, – с огорчением констатировал генерал.

– Теперь нас как клопов передавят, – в тон ему поддакнул капитан. – Защиты никакой. Делай с нами что хочешь.

– Клопа чтоб раздавить, ещё поймать надо, – повеселел генерал. – Мы ещё повоюем. Им надо было в тихую к нам подкрасться и тёпленькими брать. Здесь. На Заре. Тогда бы они уже праздновали победу. А сейчас нас так просто уже не возьмёшь.

– Чем воевать-то будем? – сердито спросил капитан. – Они снесут всю нашу промышленность и мы сами к ним приползём. Дайте хлебушка, господа хорошие, а то больно жрать хочется, – жалобно проканючил капитан и едва не грохнул кулаком по столу. – На ихних копях вкалывать будем. Пока не сдохнем.

– Ишь ты, какой сердитый, – улыбнулся генерал. – Может и так случится, конечно, если сложа руки сидеть будем. А если с умом подойти, то планета эта для них сущим адом станет. В моральном аспекте, конечно.

– В леса уйдём? Партизанить? – усмехнулся капитан. – Диверсии устраивать?

– Зачем же партизанить. Этим много не добьешься. Отмахнутся как от надоедливой мухи и всё. Не те времена. Сам видел, что одна такая установка сотворить может. Никакой лес не спасёт. Мы у них на виду стоять будем. Как бельмо в глазу. И тронуть не посмеют.

Капитан задумчиво пожал плечами пытаясь понять замысел генерала.

– Я не понимаю вас, товарищ генерал. Чем мы таким можем напугать туэрян? Даже если мы уничтожим все запасы пьезонита, что я себе с трудом представляю, то они легко синтезируют его, как они это делали в цитаделях и плевать им будет на нас.

Бросив на капитана изучающий взгляд, генерал снова прошелся по залу и сел за стол.

– Напугать, это громко сказано, – сказал он. – Здесь расчёт на их жадность, в общем-то. Ещё лет пять или шесть назад ко мне пришёл один учёный и заявил, что может разрушить цитадели, что называется по щелчку. И конечно, продемонстрировал мне всё это. Было грех, конечно, не опробовать этот аппарат и мы собрали мощную установку. И вот тут случилось то, что мне когда-то ещё мой дед говорил. Можно скопировать у природы всё что угодно, говорил он мне, можно даже создать нечто лучшее, но вот создать точную природную копию не получится. И что ты думаешь? Установка легко крушила естественный пьезонит, а искусственный ни в какую не брала. И вот тогда я понял, зачем они цитаделей понастроили тут. Не могут они синтезировать его. Вот в чём фокус. Да. Знать бы ещё секрет этого камня – нашим учёным цены бы не было, – вдохнул генерал.

Наступило долгое молчание и капитан, почувствовав себя здесь лишним, сказал:

– Ну я пойду, тогда, товарищ генерал? Мне тут вроде делать больше нечего.

– Я тебе пойду, – полушутливо пригрозил генерал. – Я для чего тут распинаюсь битый час? Чтобы ты знал, как себя вести на переговорах. Твоя миссия остаётся пока в силе. Мы отправили послание туэрянам с их перспективой на будущее, но они молчат пока что-то. Может, тебя придётся к ним отправить. Хотя, я думаю, у них та же проблема, что и у нас. Сами они решить ничего не смогут, а ответ от центра придёт не скоро. Так что у нас в запасе ещё целых семь лет будет. Даже больше. Скорее всего, они сразу за Оком заявятся. Глядишь, и руку помощи протянут. Не бесплатно, конечно, но всё же.

– Зачем же они тогда пьезонит добывали, – задумчиво проронил капитан, – если цитадели не из него строили?

– Они из него фундамент укладывали, – пояснил генерал. – Это только потом выяснилось, когда цитадели снесли. Знали бы мы это тогда – ещё бы тогда все их грохнули. Вот тебе ещё одна загадка для забавы, – оживился генерал, – Вот зачем такой хрупкий минерал на фундамент класть? А ведь большинство цитаделей стояло на скальных породах и нужды в этом вроде не было. Зачем нужно было долбить монолит? Никто мне на этот вопрос ответить не может.

Капитан задумчивым взглядом обвёл комнату и чему-то усмехнувшись, тихо сказал:

– Кажется, я знаю ответ на это вопрос.

– Что ты сказал? – не расслышал генерал.

– Да не, я так, – смущенно ответил капитан. – Мысли вслух.

– Это дома ты сам с собой будешь разговаривать, – сердито указал генерал, – а здесь ясность во всём нужна. Говори, что сказать хотел.

– Да я тут подумал, – сконфуженно замялся капитан, – что и хорошо, что тогда цитадели не грохнули. Откуда бы мы тогда узнали всё?

Генерал подозрительно вперил в капитана пронизывающий взгляд, но ничего на это не сказал.

– Ладно, – вздохнул он. – Надо делами заниматься. Можешь идти.

Над столом возникло изображение какого-то лейтенанта и генерал сказал:

– Докладывай Семагин. Что там у нас по «Звёздному». Сдвиги есть?

Лицо лейтенанта озарилось улыбкой и он бойко отрапортовал:

– Так точно, товарищ генерал. Есть. Обнаружено десять катеров и два челнока. Сейчас пытаемся вернуть их в строй.

– Сколько ещё осталось людей на борту? – спросил генерал.

– Пока неизвестно, но двадцать четыре человека уже спасено. На подходе ещё двенадцать.

– Хорошо, – отметил генерал и повернулся к капитану. – Я же сказал: можешь идти. Чего застыл?

– Успеем всех спасти, товарищ генерал?

– Успеем. Ты же слышал: ещё десять катеров и два челнока на подходе. К ночи все дома будут.

Часть 18

Корабль туэрян, а в этом сомнений ни у кого уже не было, ещё целую неделю кружил над планетой и вдруг пропал, посеяв этим ещё больше неразберихи и сомнений. Люди часто смотрели на небо и вздыхали, опасаясь ещё какой-нибудь пакости сверху. Но рано или поздно ко всему привыкаешь и жизнь приходит в норму. Прошёл почти месяц и колонисты, уже было вздохнувшие с облегчением, что злое лихо пронеслось мимо них, снова вздрогнули от кошмарного известия. Проклятый корабль объявился вновь. На этот раз он не просто кружил грозным коршуном, хищным взглядом высматривая себе добычу, а предъявил ультиматум.

Неведомый посланник Усгул потребовал, чтобы ему дали возможность загрузить на борт корабля восемьдесят тонн пьезонита, поскольку это его собственность и убедительно просил не препятствовать этому. В противном случае, Усгул грозил уничтожить поселение землян и всё равно получить своё. На раздумье, Усгул отпустил всего три часа.

Ультиматум принёс колонистам даже какое-то облегчение. Никто не сомневался, что этот злосчастный и никому не нужный пьезонит с радостью отдадут и даже донести помогут.

Но ответ генерала ошарашил всех. Он наотрез отказался отдавать что либо до тех пор, пока Усгул не предоставит убедительных доказательств, что это его собственность и он имеет право распоряжаться им по своему усмотрению. В своём обращении к колонистам генерал всё разложил по полочкам и дал ответы на все возникшие вопросы.

Это колония Земли, выступая в эфире заявил генерал и речь может идти только о торговых отношениях с пришельцами. Мы можем продать пьезонит, сказал он, если конечно у них найдется, чем заплатить, но даром они его не получат. И не стоит уповать на то, что пришельцы пощадят нас, если мы просто отдадим пьезонит. Этого, как раз и не случится.

Этот отказ поверг всех в шок. Даже самый изощрённый ум не мог себе представить такие доказательства владения планетой и понятное дело, что колонисты приуныли. Войны, а точнее тотального истребления не избежать. К этому моменту заряне довольно ясно представляли мощь чужой цивилизации и никто не питал иллюзий на этот счёт.

Этот последний час, до окончания ультиматума, казалось, тянулся вечность.

Кто-то пошёл в бар, чтобы встретить смерть с улыбкой на устах. Кто-то просто сидел, накрыв голову пледом. Кто-то, как ни в чём небывало продолжал работать. Но всем было тошно от мучительного ожидания роковой неизбежности.

Нашлись и такие, кто стал подбивать народ к свержению генерала. Хотя номинально колонией правил губернатор, все понимали, что от него мало что зависит в таких делах. Бунтовщикам удалось набрать горстку людей и стоя у ворот, они громко скандировали, протестуя против решения генерала и требовали, чтобы пришельцам отдали пьезонит. Штурмовать резиденцию они так и не решились, простояв у ворот до самого судного часа.

Когда ответ Усгула появился на экранах, люди не могли поверить своим глазам.

«Хорошо. Я доставлю вам доказательства» заявил посланник.